Убийственно-красный

Шрам неспешно бродил по опустевшей улице города. Посматривая на небо, он видел, как сверху на землю падают капли дождя. Он всё же пошёл. Отчасти это было и к лучшему. Вода, конечно же, смогла потушить пожар, который устроил Роберт. Но не сказать, что КБ это беспокоило... На самом деле он жутко устал и не знал, куда идти. Отказавшись подчиняться исходному, он лишился всего. Фабрика находилась под контролем учёного, хорошее, работающее оружие у Красного отсутствовало. Никаких камер, никаких кукол. Лишь он один, среди заброшенных зданий. Хотелось отдохнуть. Отыскать хоть немного уцелевшее здание, найти там мягкую и удобную кровать, прилечь, забыв обо всём, что произошло за день, расслабленно закрыть глаза и вздремнуть. Но Номер один не позволял себе расслабляться. Не собирался он выглядеть настолько ничтожно из-за какой-то ссоры с ненормальным оригиналом Бобов. КБ глубоко вздохнул, принял серьёзный вид и продолжил идти дальше, решительной и уверенной походкой. КБ разглядывал местность вокруг себя. Пасмурная погода, всюду обломки и другие следы недавней разрухи, ещё немного изуродованных кукол — картина так и навевала мрачность. Но потом Красный вспоминал, как изрядно навеселился с Флешем и Томом, убив одного из них. Это было слишком легко. Скоростной не успел защитить своего дружка, своего «начальника», и вот тот уже мёртв! Выстрел прямо в шею, смерть Диктора прямо на руках клона — как же драматично! Шрам не сдержал лёгкую, но злорадную усмешку. Однако... Первый чувствовал что-то ещё, вспоминая случившееся в тот момент. Чёртов Флеш. Шрам никак не мог выбросить из головы его покрасневшие глаза. В его случае они покраснели из-за ненависти к Диктору, из-за нескончаемой ярости! Он не мог помочь никому, как бы ни старался. Только прихватить быстрого и получилось, поскольку тот изначально в своём эксперименте не погиб. Но, пока ещё КБ волновала судьба Бобов, он возненавидел Томаса именно из-за жестоких экспериментов над ними. Но что же по поводу этого ничтожества? Как из-за одной жалкой смерти Флешу удалось возненавидеть Шрама настолько сильно? Красный не мог найти ответы на мучащие его вопросы. В голове не возникало ни единой толковой мысли. Для КБ Скоростной считался предателем. Для своего Диктора он мог сделать всё, что угодно. Даже раскрыть все планы Революционеров. Вся команда могла погибнуть именно из-за него, а теперь ещё Флеш успевал возненавидеть Номера один за то, в чём мог быть виноват и сам? Как эгоистично. Как лицемерно! «Что же это за двойные стандарты такие, а?» — спросил КБ вслух, но ответа не получил. Несмотря на глубокое нежелание встречать на своём пути жалкие остатки команды Революционеров, отчасти Красный хотел выследить Флеша, схватить и разузнать у него всё. Вряд ли бы клон объяснил свои мотивы так легко, но Шрам всегда мог заставить его! Пригрозить смертью! И необязательно именно его смертью. Если быстрый переживал за остальных членов команды, КБ мог начать шантажировать его, грозя смертью кому-то из них. Впрочем, фантазии его всё ещё оставались фантазиями, и Первый не собирался заострять внимание на настолько несущественных вещах. Он переключился на обдумывание плана дальнейших действий. Клоны же в это время нашли подходящее для небольшого отдыха здание, куда и пришли вместе. Флеш казался совсем обессиленным, поэтому большую часть пути Джеймсу и Элю пришлось помогать ему идти, не падая на землю. К счастью, теперь они оказались внутри. Не составило труда догадаться, что ещё совсем недавно это был дом, где вполне могли проживать клоны, которых Роберт поглотил. Члены команды изо всех сил старались не думать о произошедшем. Агент отыскал уцелевшую кровать, и вместе с Эль-Бобо они уложили туда Скоростного. Оказавшись на кровати, он вновь заплакал. Из головы не уходил образ умершего Томаса. Рана прямо в шее, падающее тело, кристаллизирование... И затем Шрам разбивает кристалл на мелкие осколки. Осколки, которые быстрый сохранил даже сейчас, тайно всем сердцем надеясь, что есть хотя бы крошечный, совсем ничтожный, но шанс вернуть Ди. Восстановить кристаллик, использовать для этого что угодно, но сделать это! Хоть как-нибудь. Это всё, чего Флеш хотел сейчас. Он всхлипывал, а из красных глаз не прекращали течь тёплые слёзы. Быстрый хотел, чтобы всё случившееся оказалось ужасным кошмаром. А потом он проснётся, всё ещё со слезами на глазах, но увидит Тома, живого Тома, прямо перед собой, накинется на него с объятиями и наконец расскажет... Попытается рассказать, что на самом деле чувствует! Как тепло ему становится, когда он видит Диктора поблизости. Как хорошо, когда учёный преодолевает полученную боязнь прикосновений и обнимает Скоростного. И как он хочет видеть спокойную, но милую улыбку Томаса. А возможно, и прикоснуться к его губам... Но он опоздал. Плач перешёл в рыдания. Флеш закрывал покрасневшее от слёз лицо ладонями, но не в силах был справиться с отчаянием. Он буквально хотел умереть прямо сейчас. Чтобы встретиться с Диктором. Крепко ухватиться за него, обнимать, ни за что не отпускать. Скоростной в самом деле полюбил его. По-настоящему полюбил! Смотрел на Томаса, улыбаясь, старался помочь ему во всём, укрывал холодной ночью. И только от выстрела учёного защитить не смог. Он опоздал, опоздал, опоздал, за что проклинал себя. За свою невнимательность, медлительность, глупость. Почему умер не он? Быстрый закричал. Снова. Громко, отчаянно закричал от осознания, что нет уже возможности что-либо предпринять, как-то восстановить Ди. Бобам было больно смотреть на него. Беспомощный, плачущий, словно уже и не совсем нормальный — так выглядел Флеш. Эль-Бобо плакал вместе с ним. Куда тише, но, по крайней мере, видимо. Джеймс вдруг сдержанно произнёс: «Эль, нам надо немного поговорить, — затем он перевёл взгляд на Бойца. — Пожалуйста, присмотри за Флешем, чтобы с ним ничего не случилось». Боксёр осмотрел Флеша полностью и грустно вздохнул. Он согласился, но без слов. Только молча кивнул. — Только не будь с ним слишком зол. Он потерял важного для него человека. Пусть ты и не очень любишь его, но... Надеюсь, ты поймёшь, — предупредил его Джеймс, смотря при этом куда-то в сторону. — Хей, я не так жесток, знаешь ли. Идите. Я присмотрю за ним, правда, — ответил тот. Джеймс и Эль-Бобо отлучились. Боец остался стоять напротив кровати, где лежал всё ещё плачущий Флеш. Почему-то, смотря на него, клон чувствовал себя именно таким злым, как на него подумали те двое. И он даже не мог сказать, в чём причина. Может быть, из-за того, что он относился к Скоростному отвратительно, а теперь видел его в ужасном отчаянии, а возможно... Понимая причину кошмарного состояния быстрого, Боксёр вспоминал Пустынного. Который тоже погиб навсегда. И клон ведь даже не плакал, несмотря на то, что тайно злился практически на весь мир даже сейчас. «Быть может, я просто слишком бесчувственный? Мой лучший друг погиб, а я... Я... Чёрт возьми. Ну почему я такой жалкий, что не смог спасти его? Если бы только я тогда, совсем давно, пошёл с ними, а не остался в этом укрытии, то я бы смог его спасти! Он погиб первым. И оттуда пошли все проблемы. Я не смог спасти его, я ничего сделать не смог. И теперь он... Ладно. Может, правда стоит отнестись к нему мягче? Думаю, теперь мы поймём друг друга лучше, чем раньше», — раздумывал он. Флеш совсем не обращал внимания на Бойца. Все мысли до сих пор были заполнены смертью Тома и осознанием, что клон не уберёг его. И вдруг Скоростной ощутил, как кто-то положил ладонь на его плечо. Убрав руки с лица, он обнаружил Боксёра. Быстрому казалось, что это лишь издевательство. Что тот начнёт насмехаться над ним, продолжая показывать свою ненависть. Флеш скинул руку Бойца с плеча и совсем отвернулся от него. Ему не хотелось выслушивать насмешки, издевательства, оскорбления. Какая разница, что сказал Джеймс? Клон наверняка не послушает! «Слушай, приятель. Может, я и не отношусь к тебе слишком хорошо, но я не монстр. И... Я всё же понимаю тебя, — Боец вздохнул, и Флеш чуть повернул голову, чтобы выслушать его. — Я всё-таки был первым, кто потерял кого-то, очень важного для себя. Думаешь, я не чувствовал себя просто отвратительно, когда только пропал Пустынный? Тебя тогда ещё не было с нами, но представь почти такое же самочувствие у меня. Я старался быть сдержанным, но это так трудно. И когда его кристалл разбился... Это правда больно — осознавать, что тот, кто тебе дорог, больше не вернётся! Никогда. Но мы... должны как-то пережить это. Вместе. Это звучит глупо, банально и так по-детски, но что нам ещё остаётся делать? Плакать в одиночестве и ждать, пока Роберт доберётся до нас? Нет! Мы должны действовать, чтобы никто больше не погиб! Ты понимаешь меня?» Высказавшись, Боец не смог не заметить, как задрожал Флеш. Уж непонятно, стало ему хуже, или же он что-то понял, но тут клон повернулся полностью. Всё ещё красными глазами он глядел на Боксёра, всхлипывая и вытирая слёзы. Осколки кристалла Томаса были убраны в карман, и Скоростной осторожно расположил их внутри, позаботившись, чтобы ни за что не выпали. С небольшим трудом Боб слез с кровати и, чуть пошатываясь, подошёл к Боксёру. Клон собрался сказать что-то, но резко Флеш накинулся на него и крепко обнял. Он царапал спину Бойца, вернулся к рыданиям, но... Понимал, что клон прав. Они должны были справиться. Справиться с Робертом, с сумасшедшим Шрамом. Флеш потерял Томаса, Боец — пустынного. Шизо и Перчик тоже погибли. Скоростной так желал избавиться от Номера один, из-за которого всё это случилось! Почему исходный просто не мог поглотить КБ, чтобы он пропал навсегда? Быстрый хотел высказать все эти мысли, он буквально мечтал об этом в данный момент, такой печальный момент. И даже Боец начал догадываться об этом. «Знаешь, ты ведь никогда не говорил полноценной речью. Не могу поверить, что я это сделаю, но... Я могу одолжить тебе свой прибор. И ты выговоришься мне. Я выслушаю и даже не буду перебивать. Ты согласен на такое?» Флеш отстранился. Выражение его лица сложно было описать. Всё то же отчаяние, бесконечная грусть в глазах, а ещё... удивление. Глубокое удивление. Скоростной не мог понять, по какой причине Боец стал настолько добр к нему. Неужели на самом деле проникся горем клона? Верилось с огромным трудом. Но Скоростной всё же решил не упускать свой шанс. Он едва заметно кивнул Боксёру. И тогда уже тот аккуратно снял свой прибор, передавая его быстрому. Руки Флеша задрожали, как только устройство оказалось в них. Он боялся уронить такую важную вещь, поэтому поспешил надеть её. И, сделав это наконец, клон немного покашлял. Нужно было сосредоточиться и попытаться сказать хоть одно слово. Скоростной попытался, но слёзы, плач, они не давали ему произнести абсолютно ничего. А Боец всё равно терпел, не ругая его, не заставляя его говорить сквозь слёзы. Может, и хотелось немного, но клон сдерживался. А Скоростной всё же, вздохнув, попытался сделать хоть что-нибудь. — Я... Ха-ха, — быстрый посмеялся, но смех этот совсем не означал веселье. — К-кажется, работает. З-значит... Значит, я могу в-выговориться? — Флеш много заикался, но из-за слёз до сих пор не мог успокоиться. — А... Ага, — невнятно ответил Боец, на секунду даже позабыв, что не сможет ответить полноценно. — Ч-что ж... — сам не зная,зачем, но клон присел рядом с кроватью. Боксёр решил повторить за ним, чтобы не глядеть сверху вниз. — Это невыносимо! Это просто невыносимо! Я... Я не могу выдержать всего этого! П-правда не могу. Бобы умирают один за другим, и почему?! П-просто так! — он кричал и едва сдерживал очередную сильную истерику. — Шрам... Я ненавижу его! Почему он не может сдохнуть? Почему из-за него страдают другие? Том умер... И он никогда, никогда больше не вернётся! Эта мысль... О-она убивает меня. Я на самом деле готов умереть. Н-но ты прав в том, что мы должны продолжать сражаться против этих двоих. Только не знаю, хватит ли у меня сил даже на это! Ты не представляешь, как мне больно! Эти чувства, они просто разрывают меня изнутри! Ди умер, я не смог его спасти, а я ведь... Я в-ведь... — и в очередной раз Флеш закрыл лицо руками. — Я ведь любил его... Боец замер. Флеш любил его? Он был уверен, что нечто подобное случилось только с уже умершим Шизо. И тут услышал такое признание от Скоростного! Клон оказался в полнейшей растерянности. Сразу захотелось задать множество вопросов, но сейчас он не мог, из-за чего только больше понял быстрого. Так ужасно, когда хочешь сказать нечто важное, а возможности не предоставляется... Боксёр быстро осмотрелся, глядя то на стены, то на потолок, то вновь на Боба. Чувствовал, что должен сделать что-то, но голова оказалась пуста от мыслей. Флеш просто отвернул голову, возвращаясь к плачу. Боец должен был винить его? Пожалеть его? Он ещё раз просмотрел момент с признанием Флеша в мыслях. «Я ведь любил его», — произносил тот тихо, всё с тем же отчаянием, смущением. Словно и не хотел, чтобы кто-то знал, но чувства вырывались сами, и быстрый не в силах был спрятать их. Боксёр понял только в этот момент, что ситуация для Скоростного ещё более ужасна. Если он любил Диктора... Боец не понимал этого. Абсолютно не понимал и вряд ли бы понял когда-либо. Он едва представлял, как чувствуется, что ты влюбился. Да ещё и в кого-то, вроде Томаса. Однако клон не стал относиться к Флешу безэмоционально, без малейшего интереса. Придвинувшись, Боксёр чуть погладил Боба по голове. Он искренне надеялся, что это поможет, но в состоянии безнадёжности, переполненный воспоминаниями об экспериментаторе, Скоростной вспомнил лишь одно: то, как Том потрепал его по голове однажды. Шизо ещё жил, Перец — тоже. И надежда на возвращение Пустынного не угасала! Всё было не так плохо. Только сам Флеш пытался казаться слишком серьёзным, не позволял Диктору трогать себя. А сейчас ему безумно хотелось этого! Всего одного прикосновения, но чтобы это был именно тот самый учёный, которого Скоростной слишком поздно посчитал кем-то, более близким для себя. Из-за прикосновения Бойца Скоростной только громче закричал. «Не трогай меня! Так ещё хуже! Хватит!» — потребовал он. Клон с сожалением отстранился. Варианты дальнейших действий закончились, не начавшись. Боксёр искренне хотел утешить Флеша в данный момент, хотел разделить с ним горе, объясняя, как же всё-таки понимает его, но не мог ничего. Ни утешить, ни даже поговорить. Мог бы обнять, да не знал, насколько отрицательной может быть дальнейшая реакция. Хотел погладить по спине, но вдруг и это действие напомнило бы Скоростному о Дикторе? Пожалуй, он справлялся со смертью близкого с куда большим трудом, чем Боец. Флеш вновь повернулся к нему. Вид не изменился. Красные глаза были полны слёз. Но на фоне совсем покрасневшего лица даже они уже не выделялись настолько сильно, насколько могли бы. «Спасибо, что п-попытался утешить и выслушал, — почти неслышно поблагодарил Скоростной Бойца. — Я прогуляюсь немного возле здания. Ну и... Можешь забирать», — всё ещё дрожащей рукой клон снял устройство, позволяющее говорить, и сразу протянул Боксёру. Тот молча забрал и плотно установил его за ухом. — Ты... Ты уверен, что хочешь уйти сейчас? Это довольно небезопасно, — предупредил клон быстрого. Махнув рукой, он двинулся вперёд, смотря под ноги. «Будь осторожнее», — посоветовал Боец. Но никакой реакции не последовало. Может, Скоростному было всё равно, может, он просто не расслышал, а может, боялся даже сделать такое маленькое и незначительное движение, как кивок. Флеш ведь не знал, насколько даже нечто незначительное ухудшит ситуацию. Он покинул здание, не поднимая взгляда, не осматриваясь по сторонам, не замечая ничего вокруг себя. Боксёр волновался за него. Волновался искренне. Оглядевшись и убедившись, что поблизости никого, он присел на кровать быстрого. Тогда он не выдержал. На глазах, как и у Флеша, появились слёзы. Не так много, не такие сильные, но настоящие. Короткий разговор Бобов, чувства, ужасные воспоминания. Боксёр скучал по своему лучшему другу, который не просто погиб — он умер первым! И кристалл в итоге разбился во время пожара, что устроил Роберт в укрытии. Скоростной желал отомстить Шраму, Боец же — скорее исходному. В смерти Боба из пустыни был виновен он и только он! «Так ужасно осознавать, что ты никогда больше не сможешь вернуть дорогого тебе человека... Флеш прав в этом, конечно же», — раздумывал Боец. Он утёр слёзы — решил, что довольно их. Несмотря на всю печаль и горечь, он смог взять себя в руки, собраться с силами и снова выглядеть уверенным в себе. Но, конечно, во многом уверенность была ненастоящей. Боец не хотел показывать свою слабость, а кто-нибудь из Бобов мог подойти в любой момент и увидеть его в невероятно жалком состоянии. Боксёр успел предотвратить неприятное событие. А раз уж Флеш ушёл, он решил проверить, как там Джеймс и Эль. Они ушли беседовать, но о чём? Пришла пора узнать! Боец прошёлся по зданию, осмотрел этажи, пока в итоге не отыскал Джеймса и Эля. Когда он подошёл, оба уже молчали. Вид обоих клонов был довольно печальным. Боб не знал, как начать разговор. Чувствовал себя так, словно ему до сих пор не вернули устройство для речи, а произнести что-нибудь следовало. Боксёр сделал ещё несколько шагов, оказавшись ближе к остальным членам команды. Агент и тореадор сразу подняли взгляд и обратили внимание на него. Похоже, они и сами не знали, что сказать. Точно ли они беседовали здесь?.. — Ну... Что у вас тут? Поговорили? — у Бойца складывалось глупое ощущение того, что он говорит совсем не то. Но он искренне не знал, что ещё нужно. — Да, немного. Как я понял, вы с Флешем тоже разговаривали. Правда, мы оба так и не расслышали, о чём, — рассказывал Джеймс. — Что касается нас... Я уже не знаю. Я правда не знаю, понимаешь? Мы уже половину команды потеряли. И то, если бы не Флеш, нас осталось бы всего трое. Эль-Бобо смог убедить меня, что нам хотя бы немного повезло, но я просто... Может, из меня всё ещё отвратительный лидер? Может, мне с самого начала стоило отдать эту роль... Перцу? Он был грубым, вспыльчивым и наглым, но совсем незадолго до своей смерти он изменился! Лидерство бы точно сделало его более ответственным! И он мог остаться живым... А мы потеряли его. Как и Шизо. Как и Пустынного. Как и Диктора. — Джеймс, ты... — попытался успокоить его Эль. — Послушай! — прервал его Боец практически мгновенно. — Может, поначалу лидер из тебя и был неважный, но сейчас всё изменилось. Ты можешь управлять командой. Ты делаешь это лучше, чем делал бы Перец. А то, что кто-то погиб!.. Т-ты... Ты... — клону вдруг вспомнилось, как он желал ударить каждого, кто, как он считал раньше, виновен в смерти его друга. В том числе и самого агента. — Не виноват ты. Шрам просто ненормальный, да и Роберт очень силён. Это чудо, что он не сжёг всех нас в самый первый раз. Если мы вчетвером выступим против него со своим жалким оружием, то мы проиграем. Мы должны продумать план! И... Джеймс, я уверен, что ты справишься с этим. Ты правда хорошо можешь составить план. — Но есть ли в нём смысл? Раньше даже отлично выстроенные планы Диктора не помогали нам. Никогда ничего не пойдёт по плану, если мы говорим о сражении. Мы не можем просчитать все удары, все неожиданности, все нюансы. Мы можем предугадать всё, что сделает Роберт, а потом с какого-нибудь незнакомого здания свалится обломок, который разрушит всю нашу систему. Нужно сделать что-то другое. Но я абсолютно не знаю, что. Остаётся только выслеживать и Роберта, и Шрама, заодно запасаясь оружием. Может, в итоге мы сможем как-нибудь перехитрить Роберта и выстрелить в него так сильно, что он не выживет. Если у него ещё нет неуязвимости, конечно. Тогда... Тогда мы, наверное, совсем пропали, — признался Джеймс. — Мы справимся! — Эль не мог не поддержать. — Когда-нибудь. Как-нибудь. Но мы сможем, — он улыбнулся, и агент ответил ему тем же. Только в его улыбке виднелось куда меньше радости. — О, кстати. Боец, а как там Флеш? Он задремал, раз ты решил проверить нас? — Ах да, он. На самом деле он решил ненадолго покинуть здание. Ну и я разрешил ему, — перед тем, как Бобы начали ругать его за необдуманный поступок, он быстро продолжил. — Но! У него есть причины побыть в одиночестве. Видите ли, я отдал ему свой прибор для речи ненадолго. И Флеш рассказал мне о своих переживаниях. Он чувствует настоящую боль из-за потери Диктора. Даже хуже, чем чувствуем все мы! Наверное... Он сказал, что чувства разрывают его изнутри! — Ого... — тореадор был поражён. — Он в самом деле реагирует на смерть эмоциональнее всех нас. — У него есть причины... В смысле... Чёрт. Наверное, я не должен разбалтывать всё, что он говорил, — Джеймс и Эль-Бобо поглядели вопросительно. — Слушайте, это его личное. Если что, не допрашивайте его, но Флеш, так скажем... Испытывал симпатию к Диктору. А когда тот умер... Думаю, вы уже поняли. Эль-Бобо и Джеймс переглянулись. Они даже не думали подозревать Флеша на симпатию к Диктору! Если Шизо в своё время проявлял её открыто, да ещё и до безумия жутким образом, то он... Скоростной неплохо скрывал свои чувства, как оказалось. Обоим стало лишь жальче несчастного, морально убитого клона, который лишился дорогого для себя человека. «Мы должны пойти за ним. Ему небезопасно оставаться одному вне укрытия, да ещё и без оружия! Роберт и Шрам могут вернуться в любой момент», — агент, схватив оружие, убежал. Эль повторил за ним. Боец направился за ними спустя несколько секунд. Флеш же, к счастью, не ушёл далеко. Как он и сказал, клон прогуливался поблизости здания. Он боялся, плакал, но всё равно оставался один, подальше от Бобов. Скоростной выговорился. И всё. Однако казалось ему, будто он вот-вот упадёт. Ноги словно не желали удерживать его и намеренно дрожали, чтобы быстрый упал на землю. Потерял сознание и уже не поднялся. Он придержался за стену постройки, чтобы предотвратить падение. Флеш осматривался. Никого. Порой ему казалось, что он видит кого-то в стороне, но казавшиеся ему силуэты сразу же исчезали. «Молодец, Флеш. Ты уже заработал галлюцинации, — мысленно разговаривал быстрый с самим собой. — Какой же ты придурок, Флеш. Сможешь ли ты ненавидеть себя больше, чем сейчас? Только если ещё кто-то погибнет из-за тебя. Может, сблизишься ещё с кем-нибудь? Влюбишься снова... Как идиот. А потом ещё одна смерть! Наверное, стоило бы просто избавиться от себя... Но нет. Команде ты всё ещё почему-то нужен. Хотя наверняка всё это лишь враньё...» — он продолжал ненавидеть себя. «Флеш!» — услышал он вдруг со стороны и повернулся. Бобы пришли за ним. Они радовались, что со Скоростным всё в порядке, но сам клон только и мог, что отвести взгляд, стараясь не смотреть на членов команды. Флеш чувствовал себя слишком ничтожным по сравнению с ними. Он так надеялся, что если выговорится, то станет легче, но сейчас осознавал, что помогло на ничтожное время. После размышлений быстрый стал чувствовать себя куда хуже! «Слушай, если тебе плохо, то ты... Ты можешь ещё полежать, — посоветовал Джеймс и взял его за руку. А Скоростной лишь оттолкнул её. — Тебе так плохо... Я всё понимаю, но мы должны справиться! Перетерпи это». Легче сказать, чем сделать... Но у Флеша не было иного выбора. Смириться — и это всё, что ему оставалось. Отойдя от Джеймса, он достал из кармана осколки кристалла. Совсем разбитого, не подлежащего восстановлению, показывающего, что у Скоростного должна уйти вся надежда на возвращение. Клон вернул части кристалла обратно и поплёлся ко входу в здание, не обращая на Бобов никакого внимания. И вдруг остановился. Быстрый точно заметил неподалёку чей-то силуэт! Он не верил, что это опять глупое подобие галлюцинации. Но и доказывать не пришлось. Остальные так же, как и он, заметили кого-то вдалеке. Джеймс выбежал вперёд и приготовил оружие на всякий случай. Это мог быть Роберт! Или КБ! Все клоны отсюда были поглощены, не так ли? Конечно, исходный успел забрать всех и каждого! Эль и Боец тоже подготовились, чтобы в случае чего дать отпор. Флеш же оставался в стороне, не зная, что делать. Он даже не мог понять, кто проходит мимо. Силуэт же... начал приближаться к ним. И как же все ужаснулись, вдруг увидев, что на самом деле оказались правы! На них надвигался... Шрам. Агент выстрелил рефлекторно, но Красный уклонился в последний момент. Сообразив, что имеет дело с бывшими Революционерами, он собрался было отправиться куда-нибудь подальше, чтобы не видеть эту кучку неспособных клонов, но, как оказалось... Он уже не мог. Те несколько секунд, что КБ был виден, на него глядел Флеш. Сразу всплыли образы, даже более яркие, чем когда-либо, о смерти Томаса. Вспышка ярости и огромное желание уничтожить Первого — это то, что Скоростной ощутил. Разум слегка помутнел, и вот уже Флеш использовал свою скорость, оказавшись с её помощью позади Шрама. Он схватил Первого за шею, показав, что тот не сбежит. «Флеш! Отойди от него!» — немедленно скомандовал Джеймс, пытающийся навести оружие так, чтобы попасть в КБ, но ни в коем случае не задеть Скоростного. Увы, но тот уже не слушал. Клон приложил немалое усилие, но резко повалил Красного на землю. Как только тот оказался на ней, Флеш придавил его к земле ногой. «Ах ты...» — послышалось, как прошептал Шрам. Ударив Скоростного по ноге, чтобы тот от боли убрал её, КБ смог откатиться по земле в сторону, а затем и поднялся, после чего, замахнувшись, попытался ударить клона. Флеш сию секунду чуть ли не исчез с того места, где стоял. Он переместился настолько быстро, что никто из клонов не смог уследить за ним. «Джеймс, сделай что-нибудь!» — упрашивал напуганный Эль, и агент всё ещё пытался прицелиться. Боб же двигался слишком быстро, чтобы появилась малейшая возможность сосредоточиться. КБ попытался нанести ещё один удар, но Флеш снова убежал, опять оказался позади и сильно толкнул Шрама. Тот едва удержался от такого! Быстрый переместился ещё немного, встал прямо перед Красным и толкнул его второй раз, только теперь уже с другой стороны. Номер один не удержался. Он поверить не мог, что снова оказался на земле из-за кого-то, настолько ничтожного, как Флеш! КБ посмотрел в его глаза. Они сияли красным цветом, и быстрый выглядел скорее угрожающе, опасно и жестоко, чем жалко. Как только у него появилась возможность отомстить Шраму, Скоростной не упустил её. Все свои слёзы и переживания он сдерживал внутри, пока сражался. Флеш не давал Первому подняться. На лице появилась жуткая улыбка, глаз чуть задёргался, и клон уже избивал Шрама ногой: по груди, по животу, плотно вдавливал в землю всё тело. «Грх... Д-думаешь, ты такой герой, раз решил избавиться от меня? Убьёшь — Роберт только быстрее заполучит новую способность. Ни о чём ты не думаешь, идиот», — КБ насмехался, жестоко насмехался. Быстрый мечтал, чтобы он заткнулся! Пока ещё он не убил Красного и решил устроить это немного иначе. Присмотревшись, клон заметил у Шрама прибор, дающий дар речи. Флеш поспешил снять его, но КБ понял его намерения. «Нет, не трогай! Отстань от меня! Ты, гадкий предатель. Гадкий и глупый предатель. Будь ты немного внимательнее, Диктор бы выжил», — эта фраза... О, как же она ударила в самое сердце Скоростного! Он замер, и слёзы тут же появились на глазах. Капли стали стекать вниз по щекам, хотя Боб даже не хотел, чтобы такое происходило с ним! Первый воспользовался его слабостью и сбросил с себя. Флеш упал на землю, и тогда КБ схватил его за шею, как сам быстрый сделал в самом начале небольшой схватки. Джеймс понял, что сейчас прекрасная возможность выстрелить в Шрама, чтобы не поранить члена команды. Он атаковал, но, как и всегда, Номер один увернулся вполне успешно. К огромному счастью, пуля не попала и по Флешу. Но агент понял, что даже сейчас слишком опасно использовать оружие против КБ. Что ещё лидер должен был делать, если не мог подвергать опасности быстрого, а спасти его всё равно должен был?! Джеймс уже почти растерялся, но взял себя в руки в последний момент. — Ты! Быстро отошёл от Флеша! Что тебе здесь нужно? Пришёл убить всех членов команды в одиночку, чтобы доставить Роберту? Не выйдет! — начал кричать он на Шрама. — О, поверь, я бы просто прошёл мимо, если бы этот ненормальный не атаковал меня. Мне плевать на вас. Роберт поймает сам, если захочет. Вы можете пытаться противостоять ему, но в итоге сдохнете. Он сильнее, чем вы думаете, — усмехался КБ, всё ещё удерживая Скоростного рядом с собой. — А почему же ты не с Робертом? Что ты задумал? — вдруг поинтересовался Эль-Бобо. — Да и оружия у тебя никакого нет. Удивительно! Может, это всё странный план, чтобы заманить нас в ловушку? — Заткнись. Если уж тебе так интересно, что происходит... Скажем так, Роберт предпочёл избавиться от меня. Он накопил достаточно сил, а меня посчитал слишком бесполезным. Хотел было поглотить, но я вовремя сбежал. Конечно, теперь я остался ни с чем. Можете смеяться. Только я, в отличие от вас самих, не заплачу. Лучше уж самолично придумаю план, как расправиться с этим ненормальным, возомнившим себя всесильным, — Шрам отбросил Скоростного и подошёл к Элю. — Можешь предпринимать любые попытки вместе с остальными. Такой глупый и несерьёзный... Даже сейчас вижу, как ты жалок, — он оставил небольшую царапину на лице тореадора. — Не трогай его! — Боец оттолкнул Первого. Тот ничего не ответил. Не стараясь, он видел всю безнадёжность жалких остатков команды. Лидерство Джеймса, парочка помощников, являющихся полными идиотами, и бывший предатель. Ну что за чудесный союз! Ещё сегодня среди них присутствовал Томас, но где он теперь? Умер! Навсегда умер! Шрам устал находиться среди клонов. Он не желал находиться среди них и иметь с ними дело. Пусть в одиночку он и рисковал умереть в разы быстрее, но лучше так, чем вновь объединяться с... ними. Этими бесполезными, несамостоятельными, глупыми... Но ведь они, хотя бы эти четверо, смогли выжить до сих пор! Как только голову Шрама посетила неожиданная мысль о команде, он тут же услышал фразу: «Вот Флеша обзывал предателем, а кто он сам? Ещё хуже. Флеш, поднимайся. Ты лучше, чем он! Шрам просто... ужасен. Ты пошёл на этот предательский шаг, чтобы помочь Тому спасти мир. А он? Он всего лишь считает нас ничтожеством!» — снова поддержка от Эль-Бобо. Он протянул руку Скоростному и помог ему подняться. Тореадор удерживал его, не давая упасть. КБ оглянулся. И ведь даже не устроили панику на пустом месте... Нет, он совсем не впечатлился. Возможно, лишь где-то в подсознании что-то промелькнуло, когда он смог заметить попытки команды работать слаженно и храбро. Ну почему же они разучились таким важным вещам, когда одержали победу над Диктором? Первый пошёл прочь. Пускай бы все они умерли! Они всё ещё заслужили погибели за свою бездарность. А пока он уходил, Эль медленно вёл Флеша к зданию. Боец чуть придерживал его с другой стороны. Джеймс следовал впереди, периодически направляя оружие на Шрама. Пытался запугать его таким образом? Это совсем не работало! Требовалось куда большее, чем по-настоящему заставить Красного испугаться. Вроде тех самых покрасневших глаз... Флеш очень изменился в тот момент. Да и он неплохо показывал себя в драке сейчас. «Может, стоит воспользоваться ими? Победим Роберта вместе, фабрика снова будет моей, а потом все они умрут! И даже не поймут, что я обманул их! Уверен, они всё такие же наивные идиоты! — поразмыслил он, а продолжил уже вслух. — Эй, Джеймс. А ты не думал о том, чтобы вернуть меня в свою команду? Не забывай, что я её прошлый лидер и основатель. К тому же, я знаю лучше вас и фабрику, и Роберта. Моя помощь бы очень-очень пригодилась!» На лице КБ красовалась наглая, издевательская улыбка. Джеймс и стараться не стал, чтобы догадаться о настоящих планах Шрама. Конечно же, он даже не думал скрывать своё желание убить их в любой момент. Агент приказал остальным вернуться в убежище и не оставаться поблизости. Бобы послушались его, и агент остался с Красным один на один. «Не пытайся меня одурачить. Я не такой глупец, как ты думаешь. Хочешь убить нас? В другой раз. Лучше уж погибнуть от рук Роберта, чем от твоих. Ты отвратительное существо, которое не знает жалости. В следующий раз постарайся врать получше. Сквозь твою ухмылку все прочтут твои тайные мысли», — и, не дав Шраму сказать ни слова, Джеймс удалился вслед за своей командой, оставив Первого в одиночестве. Он не остался и убежал. Раз Бобы решили подписать себе смертный приговор таким образом — пускай. А вот КБ не помешало бы оружие. Только он потерял всё. Похоже, его следовало искать в разрушенном городе. Шрам сомневался, что здешние клоны могли использовать некое подобие пистолета, а то и нечто помощнее, но где-нибудь наверняка завалялось что-то по-настоящему ценное! Красный намеревался найти это, починить, если будет неисправно, а уже потом атаковать Роберта. Издалека, тайно, чтобы исходный не понял, что произошло. Его бывшая команда могла делать что угодно. Даже выходить против Роберта лицом к лицу, имея при себе довольно простое и, как КБ показалось, легко уничтожаемое оружие. Революционеры превратились в ничто! Неудивительно, что уже половина команды была уничтожена. Что Пустынный, что Шизо, что Перец... А чуть позже уже и Том. «На самом деле неудивительно, что они не желают принимать мою помощь. После того, что я сделал... Что ж, им же хуже. Они умрут либо из-за Роберта, либо в итоге из-за меня. Когда я смогу его победить. Я ведь смогу...» — однако именно в этом Номер один был абсолютно не уверен. Исходный уже пытался убить его. И ведь почти получилось!.. Не важно! КБ не терял уверенности в себе! И пока клоны, принявшие их глупое решение, вновь прятались в разрушенном доме, Первый отдалялся от них всё больше и больше. Он бродил и бродил, пытаясь найти что-нибудь ценное, мысленно проклинал и Роберта, и Революционеров за то, что они создали так много проблем, а тем временем уже стемнело. Удивительно, но, несмотря на случившийся в этот же день пожар, молнии, создаваемые Робертом, небо было ясным. Ясным и тёмным. Когда Шрам взглянул наверх, он смог разглядеть там звёзды. Клон застыл от удивления. И в этот момент его посетила мысль. Он вообще видел настоящие звёзды раньше? Всю жизнь провёл на фабрике или совсем близко к ней, откуда всё ещё ничего не было видно, а когда появилась возможность покинуть её, Шрам решил не рисковать, оставаясь там вместе с командой. А с появлением Роберта Красный наконец смог увидеть больше, чем раньше. Почему-то КБ ощутил лёгкую грусть. Что-то вспомнилось, зажглось яркой вспышкой ненадолго, но воспоминания быстро угасли. Красный очнулся мгновенно. «Нет уж, я не опущусь до их уровня с их сентиментальностью и постоянным нытьём! Звёзды и звёзды. Они... просто красивые», — несмотря на самоубеждения, внутренняя печаль всё равно не исчезала. Шрам недовольно прорычал. Он бы злился на самого себя очень долгое время, но, к счастью для него же самого, в этот момент зевнул. Ну конечно, сегодня он не смог и поспать нормально — Роберт сбросил его с кресла, разбудив таким неприятным образом. Красный устал. Поэтому, позабыв про только что случившийся странный момент со звёздами, он поспешил отыскать себе временное укрытие. Что ж, зданий здесь было более, чем достаточно, чтобы передохнуть в одном из них. КБ не терял времени. Но одна вещь до сих пор беспокоила клона. Роберт мог вернуться в город ночью, чтобы поглотить его и всех остальных. Учитывая безумие учёного, Шрам никак не мог предугадать, как он поступит. Но Красный не собирался ему позволять поглотить и себя! Роберт в это время бродил по фабрике. Он был зол по какой-то причине. Но, к примеру, тот самый КБ, с которым учёный отказался сотрудничать и дальше, догадался бы о проблеме с лёгкостью. Исходного продолжало раздражать отсутствие крайне важных способностей. Умение контролировать все остальные, умение не уставать — где все они? Количество способностей всё увеличивалось, и Роберт рисковал сойти с ума только больше. «Способности не должны взять надо мной верх! Где же самоконтроль... Я уже столько клонов поглотил! Что это за проклятье?!» — исходный совсем разгневался. От ярости его руки окружил огонь, и, не выдержав, Роберт поджёг коридор, по которому шёл. Пламя начало распространяться, и только тогда оригинал пришёл в себя. Чуть вздрогнув, он использовал всю ту же способность, чтобы убрать огонь с пути. И пусть у него вышло, учёный немного, совсем чуть-чуть поволновался. Роберт использовал способность управления огнём даже больше, чем все остальные. Но откуда же она у него взялась? Исходный совсем забыл... «Ах да. Самая первая способность, которая появилась у меня после пробуждения. Я даже не знаю, как выглядел тот клон. Подозревал ли он, что обладает такой мощью? Что ж, теперь он уже никогда не узнает. Он умер, и я поглотил его прямо из кристалла. С помощью пламени я смог получить столько других свойств! — Роберт не мог сдерживать безумный смех. Специально он создал пламя и осмотрел его. Как же ему помогло столь невероятное умение! Он не успокаивался. Вот к чему приводило неумение сдерживаться. — Ха-ха... Ха-ха-ха... Ладно, достаточно! Будучи безумным, я только стану более уязвимым! А я не собираюсь проигрывать никому! Этот мир всё ещё ждёт гибель, и даже те клоны не смогут этого изменить!» Ладони пылали, и Роберту пришлось ждать некоторое время, чтобы полностью успокоиться и удержать огонь внутри себя. Внутри себя... На почти незаметное мгновение оригиналу показалось, словно некий слабый огонёк в самом деле зажёгся, вспыхнул внутри него. С чего бы это? Учёный прикрыл глаза, чтобы попытаться понять, не изменилось ли что-то в его разуме. Кажется, всё было в порядке, и Роберту не стоило волноваться. Возможно, он переборщил с использованием пламени, но не более. Ну как такое могло навредить ему? Он считал, что ничего не случится. А даже если случится — он сделает всё, чтобы предотвратить проблему как можно скорее. С небольшим недовольством Роберт в итоге добрался до кровати. Он прилёг и стал ждать, когда заснёт. А внутри оставалось загадочное ощущение. Будто что-то обжигало всё тело. Легонько, не больно, но отчасти в какой-то степени неприятно. Роберт мысленно уяснил для себя, что впредь не будет использовать пламя так много, как раньше. Тем более у него появились молнии. У него появилась способность изменять свой и чужой размер! Исходный с лёгкостью взлетал, а также мог отравить кого угодно с помощью яда! Осознавая своё могущество, исходный улыбался. С довольной, но пугающей улыбкой, он и задремал.

***

Как ни странно, в этот раз Роберт увидел сон. Ситуация его не обрадовала. На самом деле после долгого пребывания в состоянии сна в той холодной капсуле исходный очень не любил спать. Да ещё и видеть что-то во время данного действия. К сожалению, выйти из сна не получалось, и оригинал осмотрелся. Он прочно удерживался на земле, вокруг были темноватые стены, а кое-где виднелись сломанные механизмы. Очень напоминало всё ту же фабрику. Сон пытался донести Роберту что-то? О, как же он сомневался! Исходный немного походил по коридорам и через минуту почувствовал странный запах. Напоминало дым. Странно. Роберту казалось, что во сне чувствительность не так сильна. Но складывалось ощущение, будто где-то что-то горело. Он побежал вперёд, чтобы понять, что происходит! И вот... остановился. Дальнейшему пути препятствовало бушующее пламя. Яркое и горячее пламя. Роберт подумал, что если попытается коснуться его, то обожжётся, пусть и находится во сне! «Почему-то мне это не нравится. Что ж, я хотя бы могу убрать огонь с пути! — учёный и во сне помнил о своей силе, поэтому поспешил уничтожить пламя, будучи способным управлять им. Однако... Это не сработало. — Что за... Впрочем, во снах и не такое случается. Но почему-то чувство тревоги не пропадает. С каких пор я так нервничаю?» Роберт перестал быть уверенным в том, что находится во сне. Но что ещё с ним могло случиться? Он ясно помнил, как лежал в кровати, улыбался, а потом закрыл глаза и погрузился в сон. Иначе пойти не могло. Или он сильно погрузился в подсознание? Совсем не верилось! Исходный сжал руку в кулак и ударил ею по стене. Это не помогло разузнать о происходящем, но он хотя бы смог выплеснуть гнев. Осталось придумать, что делать дальше. Но, не успел Роберт мысленно произнести и одного слова, как вдруг... Послышался чей-то плачь. Учёный как следует прислушаться. Огонь приглушал звук, и определить голос не получалось. Будь это фильм, сон вроде этого предвещал бы какую-нибудь беду или даже смерть, но Роберт и не думал, как дела обстоят на самом деле. Плачь становился всё громче. Не так уж много времени понадобилось, чтобы учёный услышал ещё и чей-то голос: «Я не понимаю! Я не понимаю, где я! Кто-нибудь! Повсюду огонь. Я сам будто горю. Выпустите меня отсюда!» — чем-то напоминало голос клона, но огонь сильно искажал звук. Оригинал не выдержал. Рискуя, он всё же дотронулся до пламени. Ничего. Оно не могло причинить боль, пока Роберт находился во сне. Пусть способность управлять огнём и исчезла, пока исходный находился здесь, но неуязвимость к нему же точно осталась. Он проскочил вперёд, совсем не навредив себе. Но на этом проблемы не закончились. Поблизости никого не оказалось, а Роберту предстояло пройти ещё через множество языков пламени, чтобы отыскать обладателя голоса. Если тот, конечно, существовал и не являлся чистым голосом, без тела. Если кто-то хотел напугать исходного, то у него не получалось. Он бежал вперёд, прислушиваясь. Плач слышался отдалённо — существо уходило всё дальше. Порой до ушей доносились обрывки фраз. «Он же меня...», «Если я не умер, тогда...» — никакой значимой информации учёный не получал. «Что ты, чёрт возьми? Почему ты думаешь, что можешь дурачить меня? Жалкое существо... Ты не понимаешь, с кем связалось. О, а если ты и вовсе клон... Учти, от оригинала тебе не спастись. Даже во сне», — Роберт ускорился, уже готовясь к нападению. Он чувствовал страх существа издалека и стремился ужаснуть его лишь сильнее. Отчётливо слышались шаги — оно пыталось убежать, скрыться, напуганное одним лишь голосом исходного. Тот же продолжал преодолевать пламя, не страшась его. «Ты не сбежишь от меня. Это — мой сон и мой разум. Тебе некуда бежать, кто бы ты ни был», — продолжал запугивать Роберт, направляясь по следам усиливающегося пламени. Чьё-то присутствие стало ощущаться всё сильнее и сильнее. Учёный повернул в сторону. Тогда-то он и поразился. Нет, мало этого слова, чтобы описать его реакцию. Увиденное исходным не просто поразило его. Помимо удивления возникло множество странных, но неприятных чувств внутри. Ведь это было не просто бесполезное существо. Нет-нет, куда большее! Это точно был клон. Очень необычного вида. Как минимум, он не носил классическую одежду, как некоторые клоны, которых Роберт успел заметить раньше. Но не одежда бросалась в глаза первым делом. Оригинал не мог сказать точно, как данный Боб выглядел в настоящем мире, но во сне... Тело клона выглядело, как и у всех, но значительное отличие имелось. Его окружало настоящее пламя. Как оно могло появиться вокруг ладоней Роберта, так сейчас окутывало всё тело Боба. Так мог ли именно он быть... — Кто ты? Отвечай сейчас же. Я не собираюсь церемониться с тобой, — требовал он у клона, закрывающего горящими руками лицо. Тот не отвечал. — Поверь, я знаю, что ты что-то задумал. И где же остальные клоны, раз ты смог проникнуть сюда? Ты должен быть мёртв! Совсем, конечно же. — Уходи от меня! Я знаю, кто ты такой! Я видел тебя! Я видел. Ещё до того, как он... Я думал, он убил меня. Я очнулся совсем недавно и до сих пор не понимаю, где я! — закричал на него клон. — Ха-ха-ха, — учёный посмеялся. — Если я прав насчёт тебя... Я ведь никогда раньше не видел такого клона. Я не присматривался, но такое я бы запомнил! Что ж, и если я прав... Ты уже поглощён мною. И ты не сможешь изменить это! — Поглощён?.. Нет! Не ври мне! Я точно помню, как всё было. Я сбежал из нашего укрытия, ходил по фабрике, искал устройство... Но здесь я могу говорить. Я не понимаю! — Это всего лишь сон. Кто знает, что ты можешь здесь. Но главное... Я всё же прав насчёт тебя. К тому же твой вид... Уж не тебя ли я поглотил самым первым, когда ты был в образе кристалла? — после этих слов Роберта клон сильнее прижался к стене, возле которой стоял. Исходный же задумался. Раз он сбежал из укрытия, значит, он был одним из этих... Да и какой ещё Боб со способностью мог оказаться у Шрама, если не из той команды? А его можно было и использовать, чтобы шантажировать глупых Бобов. Что они сделают, узнав, что оригинал беседовал с их дружком? — Хм-м, а какое же твоё имя, а? Клон сомневался, стоит ли говорить его Роберту. Он хотел убежать, но страх брал верх над Бобом. Исходный с улыбкой глядел на него в ожидании ответа. Получается, у него не оставалось выбора. «Моё имя...» — тихо повторил он за учёным и посмотрел на него внимательнее. — ... Перец.