Глава 9
16 декабря 2018 г. в 19:16
Вечер у меня выдался свободный, вот и пишу снова свои воспоминания, облитые кровью и слезами. В прошлый раз я закончил писать о Дженнифер. Захотелось написать о ней еще, хотя это не последнее, будет потом еще. Она оставила заметный след в моей жизни. Дженнифер, моя милая Дженнифер! Она всегда была моим другом, которому я мог доверять. Как было упомянуто раньше, деньги на хранение я доверил ей. У нее мне доводилось бывать в гостях, но только когда ее родителей не было дома. Жила она в богатом доме в престижном районе. Ее родители не жаловали, что она дружит с таким бедным отребьем из неблагоприятной семьи, как я. У меня, конечно, ничего не было. У Дженнифер было все. Она всегда одевалась в дорогие наряды, носила золотые серьги и кольца, ее комната была полна различными игрушками и прочими женскими штучками. Будучи обеспеченной девочкой, она могла дружить только с такими же богатыми ребятами, а на меня обращать внимание столько же, сколько на брошенный мимо мусорной урны окурок. Среди моих одноклассников были те, кто мог позволить себе модную одежду или новый дорогой портфель. Я был единственный, кто вынужден был с завистью смотреть на все это. Дженнифер с ними не общалась и все свободное время предпочитала проводить со мной. Когда я пришел к ней, чтобы оставить у нее свои деньги на хранение, она предложила мне выпить кофе. Мы болтали о том, о сем. Будучи с ней наедине, я осмотрел ее с ног до головы. Тогда-то я и обратил внимание, что она необыкновенно хороша собой. Я знал, что девочки развиваются физически быстрее мальчиков, нам с ней было по двенадцать лет. Глядя на нее, я заметил, что грудь у нее обрела очертания, талия стала соблазнительной. Уже тогда я чувствовал то, что сейчас называется влечением. Я смотрел на нее, как обычно мужчина смотрит на женщину. Но тогда я еще не был в нее влюблен, было обычное влечение. С ней я забыл обо всем. Влечение к ней меня возбуждало и пугало одновременно. Помня, зачем я к ней пришел, я поцеловал ее руку и быстро ушел. Сам не знаю, почему я так сделал. Можно было поцеловать в щечку. Но в фильмах я видел, как мужчина целует женщине руку. Это что-то вроде уважения и галантности. Ох, не знал я тогда, что это не конец и что рано или поздно у нас все зайдет далеко! Если бы я только знал об этом, то наши отношения начались уже тогда бы. Но повторюсь, я тогда еще не был в нее влюблен! Оставив у нее деньги на хранение, мне некуда было идти, как только домой. Было такое место, куда мне не хотелось идти. Это был мой дом. Зная, что там Ральф опять устроит пьяный дебош, я был готов ночевать на улице. Но там была моя мама. Ее я бросить не мог. Мы вместе столько трудились и страдали. Мы оба мечтали, как уедем отсюда и будем жить счастливо в одном из городов штата Калифорния.(...капли слез....)
Я всегда знал, что в жизни больше горя, чем счастья. Еще говорят: "Не было бы счастья, да несчастье помогло". Второе изречение ко мне точно не относится. Потому что в тот день, когда я вернулся домой от Дженнифер, я видел маму живой в последний раз. Проклятый Ральф все-таки довел ее. Снова распуская руки, он нанес ей серьезные ранения, что повлекли за собой кровоизлияние в мозг. Писать подробности об этом я не могу...это...слишком тяжело....! Могу сказать, что от нее в больнице я не отходил всю ночь, так и сидел рядом с ней. Когда она пришла в себя, я говорил с ней, пытался вселить в нее надежду. Даже когда она находилась на смертном одре, я упрямо и отчаянно верил, что все будет хорошо. Я ей говорил, что мы справимся...что мы уедем отсюда туда, где Ральф никогда нас не найдет..., даже песенку свою любимую для нее пел. Так бы делал всю ночь, если бы не уснул. Утром я видел ее последний раз, не зная, что она уже была мертва. За ней пришел патологоанатом, а мне всучили свидетельство о ее смерти. Я...я...не могу! Это...это слишком...! (следы слез) Мама! Мамочка моя! Дорогая моя! Родная моя! Бедная моя мама! Моя дорогая мама Долорес! Увы, я не смогу передать словами, что я тогда испытывал. Утрату такого человека, как мама, невозможно описать. Ее можно только почувствовать. В тот день, когда мне сказали, что она умерла, я не хотел жить. Без нее терялся смысл моего существования. Вместе с ней во мне что-то умерло. Раньше, каким бы изгоем я ни был, старался видеть в людях хорошее. В конце концов были те, кто жалел меня и старался помочь. Те, кто давал мне чаевые, жалели меня. Дженнифер не в счет. Без мамы я остался как без защиты и опоры. Она одна тянула на себе бремя супруга-деспота, пыталась до последнего верить, что все будет хорошо. Уже тогда, когда я узнал причину ее смерти, мне стало ясно, что никогда мне не уйти от всего этого кошмара. Оно так и будет меня преследовать в ночных кошмарах. Я до сих пор просыпаюсь по ночам, когда вижу во сне свою мертвую маму. Просыпаюсь я каждый раз после этого со слезами на глазах и иду на набережную Санта-Моники, чтобы почтить ее память. Ведь мы с ней так мечтали оказаться здесь! Я жалею по сей день, что не вернулся тогда домой пораньше. Может, мне бы удалось предотвратить все это и она сейчас была бы жива? Да, она была бы жива, если я не задержался тогда. Сейчас она бы готовила ужин для нас, утром бы поливала газон или занималась садовыми цветами. Но цветами занимался я тогда, когда ее похоронили. Я приходил к ней часто на могилу и поливал там цветы. Не мог я без нее! Не мог я смириться с ее смертью! Не мог я простить Ральфа, что сломал ей жизнь и мне. Я не перестаю его клясть за все то зло, что он причинил. (несколько капель слез, последние слова смазались)