Война за неизбежное

До чего порой ненавистна способность думать… Сознавать, что вопросов в твоей голове несравненно больше, чем ответов. Или эта способность без конца прокручивать одно и то же – всего-навсего защитная реакция? Ведь мы знаем, что это причиняет только новую боль, но снова и снова возвращаемся к исходному, уже отчаявшись найти в череде своих ошибок ключ к разгадке. Так, даже в бессознательном состоянии мозг девушки пытался понять цепь событий происходящего. Без конца в голове Лоры мелькали разные воспоминания, причем правда порой уступала место вымыслу и наоборот. Дни тянулись ужасно медленно, но вот, наконец, сознание вернулось к Кловерфилд. Она медленно открыла глаза, попытавшись встать, и с недоумением оглянулась: события одно за другим подходили, напоминая, что произошло. Тот роковой вечер, ее глухая ненависть, нашедшая свой выход, потом побег, короткая передышка и череда ударов. Очевидно, ее тогда посчитали мертвой. Но если это так, то почему она здесь?.. Девушке припомнилось все отношение, которое встретило ее в особняке лорда, и в глазах против воли показались слезы – нет, кому же понадобилось отвезти ее в свой дом, а не на кладбище? Лора была зла на себя за эту минутную слабость, но все то, что долго копилось, все же нашло выход. Еще никому не удавалось сбежать от своих мыслей; вот и Кловерфилд против воли вспомнила не глобальную череду событий, а какие-то мелкие детали: гнилой и сырой пол в камере, песок в еде, которую «любезно» отпускали дочери казначея… Подножку, которую ей подставила миссис Корельски, послав в след смешок по поводу того, что такой никчемной прислугой только полы и протирать… Один маленький эпизод стал поводом, который обнажил главную причину; такие мелкие гадости капали, переполняя чашу терпения, и вот, случилось непоправимое… Трудно сказать, жалела ли сейчас Лора о своем поступке. Девушка сидела, безучастная ко всему – по крайней мере, так казалось внешне. Внутри же она задавала себе один-единственный вопрос – по какой нелепой случайности она осталась жива и каким причинам она обязана этому спасению? Пока все эти вопросы медленно мелькали в голове Лоры, откуда-то послышались тихие шаги. Однако этот звук не испугал Кловерфилд: либо она каким-то внутренним чутьем угадала, что у этого человека нет дурных намерений, либо же просто потеряла способность бояться. Так, если не страх, то любопытство заставило девушку поднять взгляд. На пороге комнаты стояла женщина: невысокая, с темными волосами и большими карими глазами, в которых светилось неподдельное участие и сочувствие. – Не пытайся встать, дорогая… – предупредила она попытку Лоры подняться. – Как ты себя чувствуешь? – Очень хорошо, – голос девушки расходился со смыслом сказанных слов, и незнакомка, поняв это, нахмурилась, но, заметив немой вопрос в глазах гостьи, улыбнулась: – Меня зовут миссис Харт. Катрин Харт… Мой сын, Алан, работает в доме лорда, – пояснила женщина, – он и спас тебя, когда узнал, что ты жива. И привез сюда. – А Алан не сказал, что произошло? – как-то странно улыбнулась Лора и, не дожидаясь ответа, пояснила: – Просто хочу, чтобы вы знали правду. Дело в том, миссис Харт, что, когда обманом меня вынудили приехать служанкой в особняк… Этого человека, – последние слова девушке дались особенно трудно. – Его прислуга оказалась не на много доброжелательнее самого лорда. Один из слуг, Джордж, кажется… Произошел несчастный случай, этот негодяй умер, и виновной оказалась я. Вот почему все эти люди не хотели моего спасения. Однако, вопреки ожиданиям, лицо женщины не исказила гримаса ужаса или отвращения; напротив, она еще сильнее нахмурилась, будто эти слова были чем-то лишним: чем-то, о чем она сама давно догадалась. – Девочка, я видела все следы твоего пребывания в этом доме, и если знаю не все, то многое. Но ты не должна сейчас думать обо всем этом. Взгляд Лоры скользнул вниз, к своим рукам – и остановился на запястье, кость на котором срастается неправильно. Это не было слишком заметно, но сейчас, присмотревшись, девушка заметила эту изогнутую кисть. Других повреждений тоже было немало, но уже внутри: у нее оказалось сломано несколько ребер, повреждения которых, по счастью, не затронули жизненно важных органов. Только дышать иногда было проблематично – но и это проходило со временем. Наконец Кловерфилд подняла свой тяжелый взгляд, который уже мало напоминал голубой, и еле слышно спросила: – Пока я была без сознания, приходили какие-нибудь вести? Миссис Харт помедлила с ответом, из чего девушка заключила, что новости есть, но для скорейшего выздоровления ей их не сообщат. – Нет, мисс, – покачала головой женщина. Она не могла передать того содержания письма, которое произвело эффект на всю прислугу; все громко обсуждали скорый приезд его светлости, готовились, ругались, то обещая хранить тайну, то давая слово выдать ее и тем самым спасти себя. Если бы она сказала, возможно, Лора сбежала бы, несмотря на свое плачевном состояние; но, увы, она ничего не знала ни о готовящемся приеме, ни о великой победе Ост-Индской компании. Миссис Корельски, устало вздохнув, осторожно прикрыла за собой дверь, грузно усаживаясь в старое кресло-качалку. Событие уходящего дня порядком измотало немолодую женщину. Да, ей приходилось принимать необходимые решения, от которых зависели многие жизни; ей, в отличие от остальных, всегда выпадала эта роль сильного и здравомыслящего человека, приказам которого подчиняются беспрекословно. Но в иные моменты, оставшись наедине с собой, непрошенные чувства все же приходили к этой женщине. Миссис Корельски знала этих двух братьев еще неотесанными мальчишками. Картинка стояла перед ее глазами так же ясно, как будто это было только вчера: вот они, совсем молодые, оставшиеся без родных, просились на работу. Голодные, чумазые ребята, никому не нужные в этом мире… И сколько таких же брошенных до сих пор скитается, не в силах понять, что же им делать со своей жизнью? Джордж, на деле неумеха, клялся, что будет трудиться изо всех сил, не боясь любой, даже самой грязной работы, лишь бы не оказаться на улице. Но больше всего он боялся за брата, который на несколько лет был младше. Сколько же им тогда было? Старая смотрительница не ручалась ответить на этот вопрос без ошибки, но сколько они жили в этом доме, столько она помнила их неразлучной парочкой, которая не гнушалась никакой работы. И вот теперь… Как назло совпавшие обстоятельства, которые повлекли за собой череду самых неприятных событий. Теперь предстояло самое главное – подумать, какой из них видится выход. – Расскажите, мистер Мерсер, как продвигается выполнение моих распоряжений? – лорд Беккет не смотрел в сторону своего помощника. За все время сражения они так и не покинули «Эндевор», предпочитая наблюдать за ходом событий со стороны. – «Летучий голландец» взял «Жемчужину», – не скрывая удовольствия, начал собеседник лорда. – Пираты, как вы и велели, включая сдавшихся, казнены. Только… – Что опять? – лицо его светлости мгновенно повернулось к голландцу, и последний явно желал провалиться куда подальше. – Джек Воробей..? – Говорят, ему удалось скрыться в последний момент на одном из пиратских судов, – быстро проговорил Мерсер, – мы не знаем, как… Он поменял флаги, и прежде, чем наши капитаны успели что-либо заметить, этот пират скрылся. Но и это не самое странное. Говорят, что тело адмирала Норрингтона, которого хотели похоронить со всеми надлежащими почестями, тоже не могут найти. – Очевидно, эти негодяи могли сбросить его за борт, – сквозь сжатые зубы проговорил лорд Беккет, вновь сосредоточив свое внимание на черной точке под названием «Черная жемчужина». Корабль основательно поврежден, и момент, когда он вновь отправится на дно океана, был близок. – Часть экипажа уже прибыла, и ваше приказание относительно письма в Порт-Роял выполнено, – поспешил заверить голландец, надеясь вернуть расположение своего господина. – Также мы немедленно отправим подробный отчет в компанию. Думаю, ответ не заставит себя долго ждать… В день, когда лорд Беккет должен был вернуться, вся прислуга не знала покоя с самого утра. Миссис Корельски особенно выделялась среди остальных, и впервые на ее лице ясно читалось волнение и страх. Она встала еще до рассвета, чтобы лично обойти все комнаты и убедиться, что они готовы к возвращению лорда. Но идеалу, как известно, нет пределов, – и несмотря на то, что все буквально сверкало чистотой, вся прислуга получила свою порцию обязанностей. Работа шла полным ходом, слаженно и быстро, но это не радовало смотрительницу, которая понимала: его светлость вряд ли обратит внимание на состояние дома. Миссис Корельски немало повидала на своем веку; она работала во многих домах, но никогда еще ей не было так тревожно на душе. Лорд Беккет не понравился ей с первого взгляда, и дальше она только убеждалась в этом мнении. Одним своим присутствием его светлость внушал всем если не страх, то какое-то безотчетное состояние тревоги. Присутствие его тени – мистера Мерсера – также не добавляло уверенности. Такой же слуга, как и все остальные, он, тем не менее, чрезвычайно гордился своим положением: это видели все и молчали только потому, что такова их обязанность. Этой показной гордостью он, однако, достигал совершенно противоположного эффекта. Миссис Корельски привыкла, что единственный частый гость в этом доме – Мерсер; с остальными личностями у лорда были деловые отношения, и разговоры велись за закрытыми дверями. Впрочем, прислуге доставало ума не желать подслушать. Да, главным принципом этой женщины было правило «Меньше знаешь – крепче спишь», и она честно его придерживалась, выполняя свои обязанности и не опускаясь до обсуждения своего господина, отъезд которого, к слову, весьма обрадовал всю прислугу. Но рано они понадеялись на отдых – в дом занесло эту несносную глупую девчонку, которая так и не смогла примириться со своим положением. Однако смотрительница понимала – лорд не воспримет эту новость с их точки зрения. Даже та версия событий, которую они придумали, не гарантирует всем благоприятного исхода. Вероятно, их всех удалят: и это будет не самым плохим вариантом. Но если его светлость узнает правду? Об этом миссис Корельски страшно было даже думать. К полудню вся работа была завершена. Еще немного погодя вернулся Алан и сообщил, что корабль лорда уже прибыл в порт, и его светлость приедет с минуты на минуту. Собрав всю прислугу в прихожей, миссис Корельски еще раз напомнила всем, что следует сказать: дочь казначея и Джордж пострадали в результате несчастного случая. Едва все выразили согласие с тем, что именно так все и было, как юный Харт распахнул дверь перед лордом. Все тут же поспешили изобразить радость от его возвращения, но, когда стальной взгляд пробежался по лицам, все смутились и опустили глаза. Только миссис Корельски поспешила поприветствовать своего господина, поздравив его с победой, о которой в Порт-Рояле без конца говорили который день. Но эти слова прошли мимо сознания Беккета – в его серых глазах смотрительница успела заметить недоумение, верный признак близящейся бури. – Что-то я не вижу мисс Кловерфилд, – раздался его тихий властный голос, который среди царящей тишины показался пугающе громким. – Где она? Насколько я знаю, она должна была прибыть несколько недель назад. Это так? – Да, ваша светлость, – внешне миссис Корельски ничем не выдавала своего волнения, сохраняя привычный строгий вид. – Но, дело в том, за время вашего отсутствия случилось нечто... нечто ужасное. Начался короткий, сбивчивый рассказ, которому смотрительница пыталась придать максимальную правдоподобность. – Как же вы это допустили?! – трудно сказать, кому была адресована эта фраза: то ли женщине, то ли Мерсеру, на котором также останавливался потемневший взгляд лорда, то ли остальной прислуге, которая не смела ставить ни слова. – Как вам вообще пришло в голову отправить ее на конюшню? Разве я недостаточно ясно дал вам понять, кто она, и как следует с ней себя вести? – Виктору и Джорджу требовалась помощь, в доме не было никого свободного, кроме этой девочки. Я просила ее быть осторожней, но... – Вы должны были справиться сами! – резко перебил ее мужчина, переводя взгляд на конюха, и вдруг едко улыбнулся: – Вам, двум братьям, вдруг оказалась необходима помощь этой юной особы, верно? Виктор молчал, понимая, что любой ответ не устроит лорда; последний же по этому молчанию убедился в своем предположении. Казалось, Катлер Беккет пытался убить взглядом каждого, так красноречивы были его глаза. Но все же он смог взять себя в руки. Или это только показалось, потому что в его голосе, деланно спокойном, звенел сдерживаемый гнев: – Свободны. Вы все. Чтобы к закату собрали вещи и покинули мой дом. Мистер Мерсер лично проследит за этим. Голландец на это только кивнул, показывая, что выполнение этого приказа принесет ему только удовольствие. А Беккет тем временем направился к лестнице, бросив напоследок: – Что ж, надеюсь, вам понравятся те рекомендации, которые вы получите, покинув мой дом. Уточнять, что это за рекомендации, не было никакой необходимости – все поняли это без слов. И пока другие плакали или хотя бы пытались осознать произошедшее, миссис Корельски и Виктор понимали – для них все закончилось. В воцарившейся тишине послышался только звук шагов его светлости, а затем и его помощника. И вдруг эту напряженную тишину нарушил дерзкий голос молодого юноши; все головы повернулись к Алану, и все взгляды словно бы говорили – что ты делаешь? Но Харт будто этого и не замечал. – Лорд Беккет, мне необходимо с вами поговорить! Миссис Корельски после этих слов стала бледнее, чем полотно. Лорд также заметил, как напряглись лица всех присутствующих – мужчина все мгновенно понял и лишь кивнул, давая понять мальчишке, что тот может следовать за ним. Мерсер, вопреки сложившейся традиции, остался за дверью. Холодный взгляд прошелся по знакомой обстановке кабинета. Она всегда его успокаивала, но сейчас в голове царил такой беспорядок, что даже возвращение домой показалось фактом, мало заслуживающим внимания. Его светлости как никогда хотелось остаться в одиночестве и осознать то, что он услышал – но поверить в это оказалось делом нелегким. Нет, как можно поверить, что столько стараний потрачено впустую? Это немыслимо... – Итак, вы что-то хотели мне сказать? – отогнав все лишнее, поинтересовался мужчина. – Я хотел сказать вам, что это все неправда, – тихо отвечал Алан. Он впервые оказался в кабинете лорда, и сейчас, оставшись с ним один на один, испытывал безотчетный страх. – Что именно? – сохранять спокойствие его светлости становилось все труднее; мало сказать, что эта тема была ему неприятна. Это событие было одним из немногих, которое застало его врасплох. Его прекрасный план разрушен, и ничего не исправить. Очевидно, этот юноша горит желанием рассказать всю мерзкую историю, которая произошла, и тем самым заслужить прощение... На какой-то миг лорд Беккет испытал ненависть ко всем этим недалеким идиотам – но вспышку ярости сменило бессилие: какая теперь разница? Если он хочет говорить, пусть говорит... По крайней мере, лорд будет знать, где и насколько ошибся в своих рассчетах. – Это был не несчастный случай, – слегка дрожащим голосом начал Харт, пытаясь черпать уверенность в том, что он говорит правду. – Я не знаю всего, что произошло, но юной мисс не была оказана никакая помощь, как говорит миссис Корельски. Наоборот, ваша светлость... Мне велели избавиться от тела мисс Кловерфилд, – последнее предложение юноша выпалил на одном вздохе и поднял глаза, но, заметив взгляд лорда, вновь принялся изучать персидский ковер. – Так ты... избавился от ее тела? – совсем другим голосом произнес Катлер, которому стало казаться, что все происходящее – просто кошмарный сон. – Нет, сэр, – покачал головой Алан и все-таки встретился взглядом с лордом: – Потому что она была жива.