Купеческая дочь

На следующий день утром Степан Аристархович сказал дочери: — Тоня, давай с тобой договариваться так. Ты не пойдешь гулять туда, где могут быть наши знакомые, а по городу ходи, куда вздумается. Договорились? Решив, что отец просит не ходить ее в лавки его партнеров по делу, девушка, не задумываясь, согласилась. «Все равно я никогда не любила ходить за продуктами, а теперь у меня появится повод вообще не посещать эти места — а что, вдруг там встретятся наши общие знакомые?» — подумала Тоня. Не веря тому, что учеба наконец-то окончилась, девушка решила попробовать сходить на свидание к Евстигнею. Если до момента получения медали Тоня слегка опасалась ходить в те места, где, возможно, гимназисткам не следовало бы бывать, то теперь, чувствуя себя полностью свободной, девушка решила сходить в Литовский замок. Порывшись по карманам, Тоня нашла там несколько мелких монеток. «Маловато», — подумала девушка, — «Евстигнею надо принести каких-нибудь гостинцев получше, а не что попало». Подойдя к матери, Тоня сказала: — Мама, дай, пожалуйста, мне денег, надо Евстигнею гостинцев купить да передать. — В тюрьму на свидание собралась? — спросила Анна Паисьевна. — Да, — ответила Тоня. — Тебе же папа велел не общаться больше с ним, — сказала женщина. — Мама, это мой будущий муж, поэтому я не имею права его бросить в трудную минуту, — ответила Тоня. — А я не имею права давать тебе деньги на гостинцы тому человеку, который втянул тебя в подсудное дело, тебя чудом не арестовали за агитацию, — сказала Анна Паисьевна. — У нас одна семья, я не буду никого спрашивать и возьму столько, сколько надо, — ответила Тоня и вышла из комнаты. Девушка прекрасно знала, где ее родители хранят деньги. Взяв кошелек и решив, что рубля ей хватит, Тоня положила в карман платья несколько монет. — Тоня, я все папе расскажу, — сказала Анна Паисьевна. — Папа будет доволен, что я выросла приличным человеком и не бросила своего любимого в трудной жизненной ситуации, — ответила Тоня. Неторопливым шагом дойдя до Литовского замка и купив в ближайшей лавке конфет, печенья и пирожков, Тоня вошла в здание тюрьмы. — Мне бы на свидание к Федорову… — неуверенным тоном сказала девушка. Буквально с первых шагов в Литовском замке Тоню не покидало чувство какой-то безысходности. «Если бы меня в тюрьму посадили, как бы я тут отсидела?» — подумала Тоня, — «У меня бы в голове точно что-нибудь перемкнуло». Увидев, наконец-то, Евстигнея, Тоня не могла сдержать слез. — Тоня, не надо плакать, все будет хорошо, — начал утешать девушку Евстигней. — Евстигней, прости, что раньше не приходила, боялась, что в гимназию доложат, — сказала Тоня, — А теперь я гимназию окончила и могу ходить хоть куда. С медалью гимназию окончила, наконец-то пришел конец моим мучениям. Даже не думала, что медаль будет, все было очень неожиданно. Рассказав все, что с ней произошло за то время, пока ее любимый был за решеткой, Тоня сказала: — Теперь я к тебе частенько буду приходить, буду приносить всякие вкусности. — Не надо, Тоня, тебе надо беречься, а не ходить не пойми куда не пойми зачем, — ответил молодой человек, — Один раз сходила — и хватит. — Не хватит, — возразила Тоня, — Кстати, Евстигней, папа так против того, чтобы я за тебя замуж выходила… Благословения не даст. Обидно, конечно, но что поделать, будем венчаться вдвоем, без гостей и праздника потом. А, может, папа, все-таки, передумает. Как ни крути, я у него одна-единственная дочь, он меня любит. — Тоня, на эту тему не волнуйся, еще есть время, все наладится, — попытался утешить девушку Евстигней. Выйдя из Литовского замка на улицу, Тоня с наслаждением вдохнула свежий воздух. «Бедный Евстигней», — подумала девушка, — «Практически ни за что ведь в тюрьму попал…» Вернувшись домой и увидев, что отец уже дома, Тоня решила пойти на опережение. — Папа, — сказала девушка, — Я ходила на свидание к Евстигнею. Не считаю возможным для себя бросить человека в тяжелой ситуации. — Это все хорошо, — сказал Степан Аристархович, — А слушаться родителей — тоже неплохо. И вот так брать деньги самым наглым образом тоже не слишком правильно. Неправа ты, Тоня. — Может быть, я и неправа, но бросить человека в тюрьме я не могла, — ответила Тоня, — Вот неужели, если бы меня посадили в тюрьму, вы бы с мамой меня бросили? И я не могу бросить своего будущего мужа. — Тоня, я уже говорил, я не хочу, чтобы ты выходила замуж за Евстигнея, — сказал Степан Аристархович. — А кому я буду нужна с нахаленком? — спросила Тоня, — Про Евстигнея вы с мамой всегда говорили, что он хороший человек. — Хорошие люди не занимаются изготовлением пороха дома, — ответил Степан Аристархович. — А, может быть, он просто хотел съездить и поохотиться, — сказала Тоня. — Тогда он купил бы порох, а не пытался его изготовить самостоятельно, — ответил Степан Аристархович, — Все же ясно, как Божий день, сначала вы агитируете, потом твой кавалер пытается порох изготовить. Я не хочу, Тоня, потом к тебе на свидания ездить, и это в лучшем случае. В худшем можно и на каторгу попасть. — Может быть, Евстигней заблуждался, а теперь готов признать свои ошибки, — сказала Тоня. Однако не увидев реакции отца, девушка решила, что этот разговор сейчас продолжать бесполезно. Немного огорченная Тоня вышла на улицу, чтобы развеяться после неприятного разговора. На душе девушки была некоторая тяжесть, поэтому Тоня пошла по Невскому проспекту, решив хотя бы немного прогуляться и отдохнуть. — Антонина! — раздался довольно знакомый голос неподалеку от девушки. Повернувшись, Тоня увидела, что ее окликнула Дарья Кирилловна. «А с этой женщиной я теперь вообще имею право не разговаривать, а послать ее, как тогда», — подумала Тоня. — Антонина, — повторила Дарья Кирилловна, — Беседуем с вами десять минут и начистоту. Пойдемте. Решив, что в любой момент она может прервать разговор, если он станет ей неинтересен, девушка пошла на лавочку вместе с уже бывшей своей инспектрисой. — Антонина, — сказала Дарья Кирилловна, — Кто отец вашего ребенка? — А какая вам может быть разница? — удивилась Тоня. — Имя отца вашего ребенка назовите, — настаивала инспектриса. — Евстигней Федоров, — ответила Тоня. — А не Степан Сергеевич ли? — продолжила расспрашивать Дарья Кирилловна, — Антонина, я не слепая, Степан Сергеевич вам пятерки ставил только так, по поводу и без повода, да и на экзамене от него не было вам ни одного дополнительного вопроса. — Может быть, потому, что я все выучила? — ехидно спросила Тоня, — Или такой вариант вы в принципе не рассматриваете? — А, может быть, потому, что он пытался загладить свою вину за ваше положение? — не унималась Дарья Кирилловна. Вдруг вспомнив, что тогда, в пустом классе, их инспектриса обнималась именно с математиком, Тоня рассмеялась. — Да уж, приревновать своего хахаля практически к столбу — это просто изумительно! — вытирая слезы, выступившие от смеха, сказала Тоня, — Дарья Кирилловна, вы же меня с Евстигнеем в кофейне видели, что же вы удумали-то? И обозлились вы на меня тогда за то, что я, якобы, с вашим любовничком приятно провела время. Надо же, взрослая женщина, а мысли… В этот момент и Дарья Кирилловна поняла всю абсурдность ситуации. — Алексеева, — сказала женщина, — Раз все так вышло, давайте я вам напоследок сделаю доброе дело. Вы же явно будете искать сейчас себе работу, надо же нахаленка на что-то содержать. Приходите работать в гимназию учительницей рукоделия. Часов немного, но вам больше и не надо — будет время ребенком заниматься. — Хорошо, спасибо, — растеряно сказала Тоня. Инспектриса ушла, а девушка никак не могла прийти в себя от неожиданности. «Это вообще ни в какие рамки не лезет», — подумала Тоня, — «Слишком неожиданно и странно». Решив, что подобное предложение ей будет не лишним, Тоня подумала: «В конце концов, и замужние барышни работают, вовсе необязательно сидеть дома и только хозяйством заниматься. А так у меня будет и работа, которую я, в отличие от девочек, не искала, и семья — надеюсь, Евстигней женится на мне».