Связанные вечностью

Лошади галопом бежали по той же тропинке между холмов. Мы не делали привал с того часа, как я схлестнулась с Куруфином. Это было к лучшему. Келегорм, точнее его спина, защищал от ненавистного взгляда его заносчивого сородича. Это не могло не радовать. Внутри всё больше нарастало напряжение. Почему-то было страшно. Страшно, что не поверят, что не помогут вернуться домой. — Лучше молчи, пока тебя не спросят,— миролюбиво посоветовал держащий меня в своих объятиях мужчина, нарушив тишину. Мог бы и не говорить. Речь по-прежнему оставалась проблемой. Я не представляла, как мы найдем взаимопонимание, как буду отвечать на вопросы. — А в Химринге на каком из языков говорят? — поинтересовалась я, не отводя взгляда от поросших травой холмов. — Смотря кто с кем, — буркнул Куруфин. — Попробуй только что-нибудь выкинуть, мой кинжал быстро перережет твое горло. Я поджала губы и сильнее закуталась в плащ. Меня начинало трясти, хотя на улице было тепло. И так тошно. Почему Курвэ не может просто заткнуться и не комментировать? Ближе к вечеру, когда солнце стало клониться к закату, вдали показалась возвышенность, на которой полоской виделялось что-то белое. По мере приближения появились поселения у подножия холма; это были аккуратно поставленные деревянные дома с небольшими участками земли, огороженными заборами. Из труб некоторых построек шел дым. Сердце было готово выпрыгнуть из груди, когда я, наконец, отчётливо увидела крепостную стену, за которой наверняка всё было так же как в Химладе. В самом сердце плато находилось мощное здание такого же цвета как и ограждение. К строению вёл высокий каменный мост. Нас ждали двое высоких воинов, одетых в кольчуги, поверх которых были накинуты красные плащи. Обменявшись несколькими словами с моими спутниками, они разрешили нам ехать дальше. Животные бежали бодрой рысцой предвкушая свежую еду и долгожданный отдых. Куруфин демонстративно ускакал вперёд, Келегорм рассеянно смотрел по сторонам, почти отпустив поводья. От этой манипуляции внутри всё оборвалось. Что же ты делаешь, черт побери?! Меня сейчас сердечный приступ хватит! Наверное, я бы не выдержала и закричала, если бы вся процессия не остановилась. Не став дожидаться, пока мне помогут спешиться, я сама слезла с лошади, умудрившись запнуться о развязавшийся шнурок, и, несомненно бы встретилась носом с землёй, если бы меня не подхватили чьи-то сильные руки. По привычке я подумала, что это Келегорм, однако запах дыма от одежд и… железная ладонь на предплечье заставили поднять глаза, посмотреть на спасителя, которым, естественно, оказался мужчина. — Добро пожаловать в Химринг, аданет, — проговорил он, поставив меня на ноги и отпустив. Смутившись и не зная, что ответить, я принялась разглядывать очередного представителя остроухой расы. Это был рыжеволосый верзила, отличительной особенностью которого были шрамы на лице и протез на правой руке. Железный протез. В отличие от своих сородичей, он носил коротко остриженные волосы. Интересно, что с ним случилось? Недалеко от него стоял другой эльф, пониже ростом, с тёмными волосами, собранными в косу, переплетенную золотыми лентами. — Рад видеть тебя, девочка с косичками, — не без доли сарказма поприветствовал обладателя столь необычной прически Келегорм. Куруфин угрюмо промолчал, а после куда-то ушёл следом за Ильяхларо. "Туда вам и дорога. Подальше от меня", — я проследила взглядом за ушедшими в сторону построек мужчинами. — Гости устали с дороги и хотят отдохнуть, — хозяин крепости нарушил тишину. Говорил он на синдарине, не сводя с меня цепких серых глаз. Взгляд был не такой колючий как у правителя Химлада, но тоже вызывал желание забиться в угол и не высовываться. Было в нем что-то твердое и устрашающее, напомнившее око Саурона. От подобных мыслей прошел холодок по позвоночнику. Я сжала губы в тонкую линию. Очередной любопытный. В Химладе была музейным экспонатом, теперь очередь Химринга или как его там. Пришло время идти в крепость. Ноги не двигались, спина болела, но я упорно шла вперёд, чувствуя себя роботом. Думать ни о чём не хотелось. Измотанная дорогой, я мечтала только об одном — принять ванну и лечь в постель. — Эйленах проводит тебя до покоев, — проговорил рыжеволосый, когда мы оказались в коридоре, к нам подошла молодая девушка, одетая в простое платье средневекового покроя — очевидно, прислуга. Я машинально кивнула на слова эльфа и направилась следом за служанкой. Новое место. Новые имена. Господи, поскорее бы это всё закончилось. Хочу обратно в современность из этого пережитка прошлого. Отведенная мне комната оказалась большой и просторной. Посередине стояла кровать, справа —деревянный круглый столик; у стены, ближе к дверям, сундук для одежды. Окна занавешены тяжелыми красными шторами. У противоположной стены — камин и два кресла, стоящие друг напротив друга. Пока я осматривалась, несколько парней притащили бадью и ведра с горячей водой. Следом за ними пришла ещё одна особа женского пола и принесла полотенце и кусок мыла. — Приведешь себя в порядок и можешь немного поспать, — сказала она, уходя следом за молодыми людьми. — Когда придет время — тебя разбудят. Захлопнувшаяся дверь оповестила о том, что я осталась в одиночестве. Тяжело вздохнув и застонав от боли, возникавшей при малейшей попытке пошевелиться, я, наконец, скинула с себя одежду и с кряхтением и оханьем, залезла в ванну. Если бы видели меня сейчас друзья, то, наверное, сравнили бы со старой бабкой, страдающей болезнью суставов или чем там болеет человек, дожив до преклонного возраста. Соприкосновение кожи с горячей водой вызвало громкий блаженный стон. Не душ, конечно, но за неимением ничего другого я была рада и этому. Тщательно намылив и промыв волосы, а после и тело, я ополоснулась и выбралась из бадьи. Завернувшись в полотенце, нырнула в кровать, которую до этого успела расстелить. Глаза слипались, усталость брала свое и едва измученная тушка приняла горизонтальное положение, я отрубилась и проспала, пока меня не растормошила пришедшая девушка из местных. — Госпожа, пора вставать и собираться на ужин, — голос заставил разлепить глаза, и я увидела его обладательницу, ловко зажигающую свечи, стоявшие на столике в нескольких подсвечниках. Ранее она принесла постельные принадлежности. — А мне сюда не принесут еду? — я села на кровати, по прежнему кутаясь в простынь. Свет от свечей озарил комнату, заставив поежиться. Мне всё казалось зловещим и мрачным. — У нас не принято…— незнакомка подняла на меня большие голубые глаза. Ее волосы, заплетенные в большую толстую косу, в пламени свечей походили на колосья спелой пшеницы. Простое платье до пола подчеркивало ладную девичью фигуру. — К тому же вы не пленница, а гостья. Ах да, мое имя Эмельда. — Яра. И, пожалуйста, не называй меня «госпожой». — Как пожелаешь,— новая знакомая подошла к сундуку и взяла оттуда ворох тряпок. — Примерь. Что-то из этого должно тебе подойти. Опять примерка. Ненавижу. Однако поразмыслив, я решила принять предложение. Смена одежды было необходима. Натягивать грязные вещи на чистое тело не хотелось да и ужин в обществе эльфов налагал определенные правила. Впрочем, выбор вещей был невелик. Остановившись на темно-зеленом платье с цветочной вышивкой, я с трудом распутала сбившиеся в колтун после мытья волосы и сунула босые ноги в кроссовки. Обуви что-то мне никто не предложил. Похоже дефицит. — Зачем… столько мучений? — девушка наблюдала, как я, присев на корточки, по новой завязывала шнурки. — Я…привыкла… — пробормотала я, не зная, что ответить. Судя по реакции на мои действия, никто из здешних не видел подобной обуви. Внезапно поймала себя на мысли, что во владениях Келегорма и Куруфина мнение было похожим. Хотя чего я жду? Нормальным пониманием тут не пахнет вообще. Поправив платье, в котором было крайне непривычно, я твердым шагом направилась к двери. Хотелось того или нет, нужно было идти. Несколько минут Эмельда вела меня по извилистым коридорам и лестницам. Наконец она остановилась у двери, за которой отчетливо слышались мужские голоса. Секунда, пока мне было позволено войти внутрь, показалась вечностью. Ноги предательски подгибались, сердце было готово выпрыгнуть из груди. Я чувствовала себя не в своей тарелке. Едва двери за спиной захлопнулись, я ощутила себя зверем, пойманным в капкан. — Сама вежливость и очарование, и, похоже, нечесаное, — ядовито заметил Куруфин, медленно потягивая вино из кубка и окидывая меня оценивающим взглядом. Стоя недалеко от дверей, я растерянно огляделась. Зал был чуть больше того, в котором меня принимали ранее. Посредине стоял широкий длинный стол. С одного края на нем лежала стопка каких-то бумаг. Остальное пространство засталено посудой и едой. На окнах висели плотные занавески, похожие на те, что были в новых покоях. В подсвечниках было расставлено несколько свечей, скудно разливающих свет по помещению. — Присаживайся, — Маэдрос посмотрел в мою сторону и указал на пустое место между собой и Келегормом. Я сглотнула и сделала несколько нерешительных шагов к стулу, вежливо отодвинутому эльфом. — Какая низость есть за одним столом со смертной, которая не может ничего о себе рассказать, — сквозь зубы прошипел надменный брюнет, наблюдая за мной. Унизить решил? Да пожалуйста! Я в долгу не останусь! — Какая мерзость слышать из уст такого шикарного мужчины поганые слова, — промурлыкала я, садясь на предложенный стул. — Надеюсь, ноги твоей в Химладе больше не будет, runda! — тонкие белые пальцы с силой сжали кубок и я невольно подумала — треснет и остатки содержимого выплеснутся ему на одежду. Последнего слова, я, естественно, не поняла, однако тут и гадать не нужно — оно явно имело отрицательное значение. — Я тоже надеюсь, хотя кто знает, пути Господни неисповедимы, — едва слышно пробормотала я, сверля глазами тарелку с пирогами. — Faica attafya! — пробормотал про себя остроухий и приступил к еде. Аппетит пропал. Под грозным взглядом рыжеволосого хозяина все притихли, переключив внимание на содержимое своих тарелок. — Какое неуважение к хозяину дома, — опять процедил сквозь зубы Куруфин, заметив, что я не прикоснулась ни к одному из блюд. — Куруфинвэ Атаринкэ Феанарион! — гаркнул на это замечание тот, кого звали Маэдросом, — Ты переходишь все границы! Прекрати немедленно! Мгновенно наступила тишина. Решив всё-таки поесть, пусть и через силу, я окинула всех сидящих изучающим взглядом. Оказалось, что кроме уже знакомых мне личностей, за столом находился тот самый остроухий с косичками и двое рыжих эльфов, неуловимо похожих между собой. Обладатель заплетенных волос сидел, будто и не замечал происходящего; Келегорм сосредоточенно кормил под столом пса, а близнецы переглядывались между собой, уплетая сладкий пирог. Когда трапеза была окончена, появившиеся слуги ловко и быстро убрали посуду. Рыжие, бросив сердитые взгляды на сородичей, покинули зал. Остались я, Келегорм, Куруфин, Маэдрос и носитель необычной прически. Судя по их сосредоточенным лицам, настал час решения моей судьбы. — Твоя история очень интересна, Яра, — первым заговорил Маэдрос, не сводя с меня пытливого взгляда. — Раньше никто из нас с таким не сталкивался. Будь любезна, поведай с самого начала о том, что произошло с тобой. — И желательно правдиво, — тут же ядовито вставил Атаринкэ. Тьелкормо насмешливо посмотрел в мою сторону и продолжил почесывать за ухом лежащего возле ног Хуана. Скрипнув зубами и собравшись с духом, я рассказала всё по новой, умолчав лишь об инциденте в Химладе и конфликте по дороге сюда. После рассказа наступила тишина. Напряженная и звенящая. Мужчины переглядывались между собой, изредка бросая взгляды в мою сторону. Что значит недоумение в их глазах? Почему они так смотрят? Неужели не смогут помочь? Я старалась гнать от себя плохие мысли, но ничего не выходило. Это было как предчувствие. Выпрямившись, будто внутрь вставили стержень, не позволяющий сутулиться, я выжидающе смотрела на консилиум местных медиков. Наконец Маэдрос заговорил. Слушая, я невольно обратила внимание на то, что на его обезображенном, но при этом не потерявшем привлекательности лице не дрогнул ни один мускул. — Твой случай для нас загадка. Мы не в силах его объяснить как и помочь тебе,— слова падали в пространство, отдаваясь в голове гулким эхом. Вот то, чего я так боялась. Узнать правду. Порвать со своим миром и попытаться стать частью этого.  — Вы не сможете вернуть меня обратно? Неужели у вас нет тех кто мог бы просто открыть портал? — голос предательски дрожал, мозг отказывался воспринимать слова всерьёз. Я готова была поверить даже в такую ересь как магия, лишь бы покинуть это забытое прогрессом место. — Пор-тал? — переспросил Келегорм. — Дыра, через которую я сюда попала, — объяснила я, с трудом скрывая раздражение. — Кто её должен открыть? — растерянно спросил Фингон. Я тяжело вздохнула, пробормотав про себя ругательства. Опять допрос. Ааааа!!! Как же их не хочется! Чуть успокоившись, я продолжила объяснение: — В моём мире таких людей называют волшебниками. Они имеют сверхъестественные силы, — сразу невольно вспомнился Гарри Поттер и другие фэнтезийные книги, где распространены подобные герои. В силу своего рационалистического взгляда на жизнь, подобной литературой я не увлекалась, но живя в обществе, где каждый пятый подросток помешан на ней, поверхностное представление имела. Сложно отгородиться от того, что просочилось и стало частью реальности. — Всё это бред! — скривился Куруфин. — Происки врага! Арр! Как же ты меня достал! Курва остроухая! Если б было у меня хорошее знания языка, я бы тебя так оттянула! — Ты говоришь так как будто сама владеешь колдовскими чарами, — недобро взглянув на сородича, владыка Химринга продолжил беседу. — В моей вселенной нет понятия «магия», — растерялась я. — Это плод воображения человеческой фантазии. — Но ты же попала к нам… — теперь уперся Келегорм. Блин, почему у меня с ним ассоциируется эта первая злосчастная встреча?! — С точки зрения науки этот случай можно считать необъяснимым, — терпеливо разъяснила я. — Опиши то место, откуда ты пришла. — прищуренные глаза мужчин заставили внутренне содрогнуться. Было в этом жесте что-то опасное и хищное. — Оно более развитое, чем этот мир; в нём живут только люди, —ограничилась я коротким ответом, потому что вдаваться в подробности не хотелось. Не было желания будить воспоминания. Не при них. — Люди могут быть развиты? — иронично поинтересовался среброволосый эльф. Хуан гавкнул следом за словами своего хозяина как бы одобряя его замечание. — Представь себе, Тьелкормо, — во мне заиграла злость. Они возомнили, что самые продвинутые?! Где же тогда все удобства? Да их смазливые лица не стоят человеческих мозгов! Завуалированное оскорбление в адрес разумного человеческого рода разъярило настолько, что я хаотично вывалила на головы собеседников информацию о телефонах, компьютерах, машинах, самолетах. Конечно, подбирать слова на синдарине было сложно, приходилось свой язык мешать с этим наречием, но что не сделаешь, когда тебя разозлят?! То, как вытягивались от удивления их лица, нужно было видеть. Особенно Куруфиновское. Этот азартный блеск в глазах вместо презрения, нескрываемый интерес. Опа! Быстро ты меняешь гнев на милость. — В нашем мире подобного не встречалось, — спустя некоторое время задумчиво проговорил Маэдрос, постукивая кончиками пальцев по подлокотнику стула. Я не отрываясь смотрела на ту руку, где был протез. — И ты сама понимаешь — помочь мы тебе не можем. Остальные не сказали ничего. Началась игра в гляделки — то друг на друга, то на меня.  — Вы меня убьете? — нарушила я идиллию переглядывания. Ожидание стало невыносимым. Как бы ни было паршиво — вопрос дальнейшего проживания тревожил не меньше воспоминаний. Теперь уже воспоминаний. Я по-прежнему сидела за столом, не изменив позы и стараясь сохранить на лице непроницаемую маску.  — Я бы с радостью. Мой кинжал соскучился по крови, — не заставил ждать с ответом Курва. Губы сжались от досады в тонкую полоску. Понимая, что мне придется искать где-то пристанище, если моя жизнь не оборвется с помощью милосердных господ, я молила Бога о том, чтобы не пришлось возвращаться в Химлад. Терпеть издевки было выше моих сил.  — Увы, брат мой, не нам с тобой решать, как поступать с невоспитанной особой… — с сарказмом произнес его соправитель, бросив быстрый взгляд в сторону старшего брата.  — Лишать жизни тебя никто не собирается. Арда — теперь твой дом, хочешь ты этого или нет, — Маэдрос окинул братьев таким взглядом, что мне стало не по себе.— Ты можешь остаться с кем-то из нас, а можешь с Фингоном уйти к себе подобным.  — Можно я подумаю? — очень тихо переспросила я, сцепив в замок под столом похолодевшие пальцы. Даже находясь почти на грани нервного срыва, я отчетливо понимала — соглашаться сразу на что-либо нельзя. Нужно обдумать, взвесить все «за» и «против».  — Разумеется, — деловито ответил владелец коротких рыжих волос, поднимаясь со стула. — Всем спокойных снов. Посиделки закончились. Все расходились по своим делам. Я пустым взглядом проводила хозяина Химринга, ушедшего первым; Фингона, последовавшего за ним; Куруфина, с грохотом задвинувшего стул и торопливым шагом покинувшего зал; Келегорма и Хуана, которые почему-то не ушли, а чуть замешкались у дверей. Что ожидало меня? Меня ожидала ночь. Бессонная и беспокойная. Нервная система настолько возбудилась, что я вряд ли усну. Наконец с большим трудом я встала на ноги.  — Я думал, мне придется самому помочь тебе подняться,— Тьелкормо не удержался от комментария. Ах вот оно что! Ты меня ждешь?! Как любезно с твоей стороны.  — Ты можешь идти за своими братьями. Я сама доберусь до покоев, — мы вышли и прохладный воздух коридора заставил поежиться и обратить внимание на то, что вокруг тихо, а в подставках на стенах горят факелы. Когда меня вели сюда, я пыталась запомнить дорогу, но в данный момент не была уверена, что мозг воспроизведет ее правильно.  — Не сомневаюсь, — Келегорм ухмыльнулся, сделав несколько шагов в моем направлении. Неслышных шагов. Эти действия заставили попятиться назад, но вскоре я уперлась спиной в стену. Бежать было некуда. Я оказалась в таком положении, что он мог со мной сделать все, что пожелает. — Я не причиню тебе вреда. — мягким бархатным голосом проговорил эльф, очевидно, заметив мой страх. — Просто хочу предупредить- назовешь еще раз ТЬЕЛКОРМО, пеняй на себя. — и горячее дыхание защекотало моё ухо.  — Что ты мне сделаешь? — воздух в легких перехватило, голос пропал, но я знала — меня прекрасно слышно.  — Накажу, Яра,— промурлыкал остроухий. — И да, если к следующей нашей встрече не приберешь волосы, займусь ими сам. — с этими словами Туркафинвэ скрылся из виду. Немного постояв, я свернула направо. Каждый шаг давался с трудом. Доплетясь где-то до середины коридора, я поняла, что заблудилась. В конце была лестница, уходящая не в бок, а куда-то ввысь. Я сползла по стене и опустилась на пол. Соприкосновение с камнем вызвало волну боли во всем теле, но мне было плевать. По щекам покатились сдерживаемые до этого слезы. Я плакала от обиды, от боли, от того, что так резко и быстро рухнула надежда на возвращение к прежней жизни.