Связанные вечностью

Пока добирались до Химринга, я пребывала в густом, липком, белом и сыром тумане, неумолимо забирающимся под одежду. Так действовала усталость, вылазило боком нежелание уделять внимание физическому развитию тела. Сильные руки не позволяли упасть, крепко держали, прижимая к себе. Путь до крепости казался неимоверно долгим. В душе всколыхнулась благодарность за то, что Охотник на время отложил выяснение деталей. Но он же всё равно будет разбираться, правильно? Из-за происшествия в колодце по-прежнему терзал стыд, но поганее было признаваться самой себе, что я рада новой встрече, что его отъезд обжёг все внутри, что мне он симпатичен намного больше Маэдроса. Чёрт. Слишком много "что...". Гул голосов и возня заставили вынырнуть из вороха мыслей и оглядеться по сторонам, размять затекшую шею. Нас обступили воины и до меня запоздало дошло - произошло прибытие в пункт назначения. Келегорм спешился, протянул руку, и на этот раз я не противилась. Земля под ногами качалась словно маятник, в глазах плясали чёрные точки. Я бы рухнула под ноги эльфа, если бы он не держал меня до тех пор, пока не передал целителям. Лазарет находился в восточном крыле твердыни. Он представлял собой несколько больших смежных комнат, для удобства соединённых друг с другом небольшими коридорами. Внутри всё было чисто, стерильно, и свет в комнатах по сравнению с остальными помещениями был яркий. И, пожалуй, слепил глаза. Конечно, здесь всё отличалось от современных больниц, где мне удалось побывать. Одинаковыми оказались только белые стены и койки, стоящие в несколько рядов. Меня усадили на одну из кроватей и велели немного подождать. Выбирать не приходилось. В конце концов, что я могла сделать, не имея никаких прав? Ожидание начинало нервировать. Голова болела. По сравнению с безупречной чистотой больничного крыла я смотрелась грязной. Пыльные одежда и обувь выделялись на фоне белоснежной кровати и выметенного под метёлку каменного пола. Я не боялась врачей и уколов, но сейчас в груди всё предательски замирало. Наверное, потому что медицина была другой. Неискушенному знатоку древности было ясно, что здесь нет приборов современности. От этой мысли меня передёрнуло. Господи, спаси и сохрани. Послышались тихие шаги. Я тяжело вздохнула и подняла глаза. Передо мной стояла черноволосая эльфийка с необычайно живыми серыми глазами. В руках она держала разнос, на котором лежали бинты, нитка с иглой и стояла баночка с какой-то зелёной субстанцией. И это всё будет без обезболивающего? Помогите! Да и рана вроде не серьёзная, зачем зашивать? От ужаса я готова была сбежать. Загноится - быстрее сдохну. Однако мысль о том, что из-за трусости я могу стать посмешищем, заставила сидеть на месте. Не дождутся! Благо, лекарша оказалась неразговорчивой, и это радовало. Быстро и умело обработав рану, она отпустила меня восвояси. Оставаться в лазарете, по её словам, не было необходимости. После яркого света в коридоре было темно, и по пути в комнату я едва не вписалась носом в стену, но была поймана в кольцо сильных рук. Душа ушла в пятки. Я не видела, кто преградил мне путь. Лишенная возможности смотреть, я принюхалась. Лес и костёр. Снова Келегорм. Я ни с чем не спутаю этот запах. Кстати, а где его собачка? - Ты преследуешь меня? - прошипела я эльфу на ухо, пытаясь высвободиться. Стоять в темноте в объятиях незнакомого мужчины как минимум неприлично. - Можешь считать, что уберегаю от новой травмы, - усмехнулся он, отстраняясь, но не отпуская. - Какая любезность, - съязвила я, ожидая, пока глаза привыкнут к мраку. - А из тебя бы неплохой рыцарь вышел. Только вряд ли у тебя есть присущие ему качества. Я не была сильна в истории, но кто же не слышал о культе рыцаря и прекрасной дамы? - И какие же это качества? - Охотник прожигал меня взглядом так, что я сжалась в пружину. - Нравственность, добродетель и умение читать стихи, - выложила я, сглатывая. - Это в прошлом. В настоящем - обеспечивать всем необходимым, приносить еду в постель и любить долго и страстно. Это было устоявшееся в современности мнение. На самом деле мужчины...они были в большинстве случаев наглыми самоуверенными мерзавцами, цель которых - затащить в постель. - Интересное мнение, - хмыкнул эльф, изогнув губы в полуулыбке. - И чего не хватает мне? Глаза смотрели пристально, будто пытались заглянуть в душу. - Ну-у-у... - я задумалась, перебирая в мыслях подходящие варианты. - Возможно, ты... не способен сделать женщине приятное. С твоим умением делать комплименты... Чёрт, что же я творю!? Язык. Мой несдержанный проклятый язык. Наступила тишина. Бежать бы, да только меня прижали к стене, и взгляд собеседника горел так, будто я снова оказалась у бассейна и боялась пошевелиться. "Вот Яра, что ты творишь? Тебе одного позора мало, да?" - пожурила себя я, лихорадочно ища пути к бегству. Но их не было. Из глубин поднималась паника. - То есть, по-твоему, умение делать комплименты и постель связаны? - медленно спросил Охотник, выговаривая каждое слово. - Как всё запущено. Видимо, проще сказать обидную фразу, чем поцеловать. Фраза прикроет отсутствие практики в поцелуях и умении удовлетворять прочие потребности женского организма, - с готовностью добила я. Ох, лучше бы я этого не говорила. - Ты, смотрю, проверить жаждешь, - голос Келегорма стал мягким, словно бархат. - Может, пойдём на сеновал? Я кожей ощутила его улыбку, больше похожую на оскал, и взгляд хищника. Он был зол. Мне пора окончательно уносить ноги. Сколько раз было говорено - думай, что говоришь? - Подобное предложение не достойно порядочного мужчины, - сипло проговорила я. - тем более короля, - голос снизился до шёпота. - Вы, помнится, мне отказали в замужестве. Оставаться же с разбитым сердцем, униженной и оскорблённой, я не желаю. - Слова слетали с моих губ, но я готова была провалиться сквозь землю от его гипнотизирующего взгляда. Взгляды, от которого закипала в жилах кровь и подгибались колени. Засранец! - Раньше надо было думать о достойности своих слов, - промурлыкал сын Феанора, скользнув теплыми пальцами по моей щеке. От прикосновения тело пронзило током. Да какого хрена я на него так реагирую!? - Я приму к сведению, пожумаю, ваше величество, - пообещала я, до сих пор чувствуя его пальцы на коже, хотя руку он убрал. - Только чуть позже. Отдохнуть бы, день трудный. Пока добиралась до комнаты, чудом не разбила нос. Слишком велика была вероятность такого исхода, потому что никакого источника света под рукой не было, а в крепости стояла темень. Да и, как выяснилось, добралась я вовсе не до своей комнаты. Моё мягкое место наткнулось на какой-то бугор под одеялом. Послышался вскрик и возня. Я оказалась на полу. Покои, как выяснилось, принадлежали Эллайрэ. Как я на них наткнулась? Видимо, всё же заблудилась. Этот противный нолдо хоть бы проводить предложил! Хам! От воспоминания о разговоре к щекам прилила кровь. Растревоженное плечо разнылось. Я, сжав зубы, застонала. - Какие люди! - Эллайрэ усмехнулась, зажигая свечу. - Ты, конечно, горазда на выходки, но я не думала, что настолько! Стало стыдно. - Я...я прошу прощения. - тихо пробормотала я. - Просто темно, я... - Я провожу, - добродушно сообщила эльфийка, окидывая меня взглядом. - Умудрилась ты всю крепость на уши поднять. Сердце стремительно ухнуло вниз. И куда мне теперь бежать? - Если бы подняла, меня бы хватились, - резонно заметила я, двигаясь следом за путеводным огоньком. В коридоре было сумрачно. Эллайрэ сливалась с окружающим пространством, и казалось, что свеча, от которой исходил желтоватый бледный свет, двигалась сама по себе. - Тебя хватились, правда, только когда ты с лордом Келегормом приехала, - невозмутимо заявила девушка. - Однако досталось всем. - То есть до этого все наивно полагали, что я в конюшне, - подытожила я, шагая следом. - Да, - подтвердила девушка. - А Силмэон или как его там? - мозг пытался осмыслить услышанное. - Он решил, что ничего страшного не произошло, - местная жительница как-то неопределённо повела плечами. - Ничего, всё хорошо. Ты цела и жива. Наконец мы остановились у дверей в мои апартаменты. Эллайрэ ободряюще улыбнулась. - Дальше сама разберёшься? - услужливо распахнув передо мной дверь, поинтересовалась она. - Угу. Добрых снов, - кивнула я угрюмо и скрылась в комнате. Почему-то полученные известия не успокоили, наоборот, насторожили ещё больше, пусть и были вполне логичными. Я сама вызвалась на работу, показала, на что способна и, стало быть, какие могут быть вопросы? Однако безразличие к моей судьбе задело. Здесь каждый сам за себя, как в моём мире. Тело отплатило благодарностью, когда я приняла горизонтальное положение, но мозг не хотел засыпать. Тысячи мыслей роились в голове, намекая на мрачное будущее. Очередная стычка с господином Охотником сулила скорым поиском нового места жительства. Происшествие с лошадью грозило допросами. Своевольное решение покинуть крепость - неизвестными последствиями. Где-то там маячила Халдис с её претензиями и вечным недовольством, светился на горизонте жирной точкой Бран с похотливыми замашками. За что на мою голову свалилось столько проблем? И если в глубине души я рассчитывала, что Келегорм уберётся обратно в свою лесную обитель, то всё остальное предстояло разгребать самостоятельно. Организм вырубился вместе с ворохом мыслей. Накрыл беспокойный сон, пришедший в сознание разнообразными картинками: сбивающая с ног лошадь, распускающий руки толстяк и глаза цвета мокрого асфальта. Глаза разозленного Келегорма. Колючие, прожигающие насквозь. Я рывком села на постели, будто чья-то рука подтолкнула в спину. И что бы это значило? Я вообще не хочу иметь с тобой никаких дел. Ты грубый, неучтивый, невоспитанный. Вздохнув, перевела взгляд на окно. Сквозь плотные шторы фактически ничего не было видно, но благодаря тому, что занавеска была не полностью задернута, за окном угадывался рассвет. Работа в конюшнях не требовала столь раннего подъёма. За едой я предпочитала ходить, когда утренняя толкотня утихнет. Полежав немного в позе звезды, я встала с постели, подошла к круглой широкой чаше, стоявшей на сундуке, плеснула в лицо холодной водой. В отражении посудины возникло измученное девичье лицо с воспаленными глазами. Когда я нормально спала в последний раз? Впору идти снотворное просить. Конюшня встретила запахом сена и навоза. Я принялась за уборку. Похоже, эта жирная свинья ничего не делала в моё отсутствие. Дрыхла себе на сеновале. Чтоб его там приподняло и опустило. Плечо от нагрузки мгновенно заныло сильнее, поэтому пришлось брать перерыв, а когда, по моим ощущениям, наступило около десяти утра, я направилась за завтраком. Мне разрешали его готовить самостоятельно, оставляя на тарелке ингредиенты для бутербродов. В маленьком бурдюке, любезно одолженном у Варнара, не выводился травяной отвар, бодрящий и придающий сил. Не знаю, по какой причине, но эльфы относились ко мне теплее, чем сородичи. Кладя поверх лепёшки тонкий кусочек мяса, краем глаза я заметила, что отпрыски Халдис вкалывают на кухне. Судя по их кислым физиономиям, занятие им явно пришлось не по душе и, конечно, они заметили брошенный мной взгляд. - Как бы тебя за твои проделки не выставили из крепости, - ядовито сообщила одна из дочерей смотрительницы. Кто именно, я смотреть не стала. Всё равно рожи одинаковые - хитрые и наглые. - Вчера ночью к лорду Келегорму гости были, - добавила сестра-близняшка. - Письмо какое-то принесли. Я фыркнула. Наивная простодырая душа. Мало ли от кого послание? Здешняя почта явно со странностями, как и мир. Это я так пыталась себя успокоить, но на деле, прихватив наспех сделанный перекус, едва ли не бегом вернулась обратно и бросилась проверять лошадей в стойлах и денниках. Если лошадь Келегорма на месте, значит он, получается, не уехал. И я оказалась права. Что же за причина тебя здесь так долго держит? Одушевлённая она или нет? Мысль, что у него может кто - то быть, кольнула ревностью. Я её отбросила. Плевать, с кем он делит постель, да и делит ли. С его манерами это очень сомнительно. Закончив осмотр, я вгрызлась в ждущий своего часа бутерброд. Даже холодной еда была восхитительна. Именно за этим занятием меня и застал вспоминаемый несколькими минутами ранее Охотник. Вот ведь! Появляется, стоит лишь подумать. Ни днём, ни ночью покоя нет! - Вы уезжаете? - учтиво поинтересовалась я, радуясь тому, что во рту исчез и успел проглотиться последний кусочек лепёшки и мяса. - Нет, - мужчина небрежно навалился спиной на дверь первого попавшегося у входа денника. - Я пришёл поговорить о том, что произошло вчера. Внутри всё вспыхнуло. "Да что ж ты такой злопамятный?" - досадливо пронеслось в голове. - Я о ситуации с лошадью, - тут же пояснил Келегорм (видно, заметил недоумение на моём лице). Блин, совершенно разучилась скрывать эмоции. - Но если ты хочешь продолжить вечерний разговор, я не против, - сын Феанора усмехнулся. Уголок рта пополз вверх, рисуя на лице лёгкую полуулыбку. И хватает же наглости! - Вы хотите от слов перейти к делу? Показать, что умеете целоваться? - вопросом на вопрос ответила я, стремительно покрываясь краской. Что я творю?! Мне ночных приключений мало? Келегорм между тем медленно подходил ко мне. Он был выше меня на две головы. Я доходила примерно ему до подбородка. Лихорадочно осматриваясь, я понимала, что спрятаться некуда. Кроме денников и стойл ничего нет. Да и бегать не имеет смысла. Сама напросилась. На что я, спрашивается надеялась, начиная подобные заигрывания? Мужчина неумолимо сокращал расстояние между нами. Я, поднявшись на ноги, упёрлась спиной в дверь денника. Крепкую и надёжную. Вариантов имелось два. Либо осчастливить своим ором всю округу и созвать свидетелей, либо посмотреть, что предложит эта наглая самоуверенная особа. Перво-наперво мне перекрыли любые пути к отступлению. Охотник навис надо мной, упершись ладонями в доски по обе стороны от моей головы. Склонился, обдавая горячим дыханием лицо. Аромат мяты и мелиссы. Мысли затуманились, понеслись вскачь. - Поцелуи, значит? - голос мягкий, завораживающий, пускающий мурашки по всему телу, заставляющий мозг отключиться окончательно. - Можешь предложить замену. Например, - я на миг задумалась. - Уйти. А сама прикрыла глаза, чуть улыбаясь. Он мог выбрать что угодно. Если уйдёт - внутри меня останется дыра, если... Я затаила дыхание, из-под ресниц смотря на губы. Красивые, чувственные, манящие. И мне... мне хотелось прикосновения. И я его получила, потому что на моё предложение уйти сын Феанора только ухмыльнулся, но не сдвинулся с места. Его губы, оказавшиеся жёсткими и мягкими одновременно, обрушились на мой рот, безжалостно терзая. Они словно ставили клеймо. Поцелуй выбил из лёгких воздух, заставил забыть, как дышать, вынудил цепляться за плечи эльфа, чтобы не упасть. Дикий огонь вспыхнул в венах. Подобного со мной никогда не было. Я испугалась. Резко отпрянув, разорвала поцелуй. Убрала дрожащие руки с плеч Охотника. Губы горели. Голова соображала плохо. Я с трудом стояла на ногах. Оценив моё состояние, Келегорм усмехнулся. - Писать на синдарине умеешь? - деловито спросил мужчина, будто ничего не случилось. - Н-н-немного, - выдавила я из себя, не в состоянии отвечать более адекватно. Мои умения понимать и общаться за период пребывания здесь значительно расширились. - Завтра с утра мне рассказ о случае с лошадью на стол письменном виде, - миролюбиво изрек владыка Химлада. Я кивнула, чувствуя себя куклой на множестве шарниров. Больше всего сейчас хотелось остаться одной. Эльф, будто ощутив моё душевное состояние, покинул конюшню. Наступила тишина. Я позволила себе сползти вниз и закрыла пылающее лицо руками. Мир сузился до собственных мыслей, пылающих под кожей. В сознании, будто заевшая шарманка, мелькало произошедшее. Голос, глаза, губы, предательская реакция собственного тела на Его прикосновения. Да, Охотник был груб, но волна огня по венам... Неужели это и есть желание? То самое, о котором я много раз слышала? Только не это, твою мать! Неужели я докатилась до того, что инстинкты берут верх?! Забавно: в собственном мире никто не привлекал, а здесь... получите - распишитесь. Подарочек из другой вселенной. Да, Яра, губа не дура. Мужчина горячий, с характером. Или дело не только в плотском желании? Пора себе признаться, что я не забывала о нём с первой встречи, но пришло время забыть, вычеркнуть, потому что чем глубже становится омут, в который ты ныряешь, тем труднее из него выбираться. И без любви проблем хватало по горло.