Операция "Спасение Тедаса"

      Мне не хотелось отправляться к Варрику, рискуя нос к носу столкнуться с Андерсом. Но дело требовало повторного визита в «Висельник» и приватной беседы с его хозяином. Уповая на то, что средь бела дня отступник вряд ли решится свободно разгуливать по улицам города, я все-таки отправилась в гостиницу – через два дня после приезда.       Судьба оказалась снисходительна ко мне, поскольку я застала Варрика в «Висельнике» в совершенном одиночестве за грудой бумаг.       – Ваш очередной роман, мессир Тетрас? – невольно улыбаясь, поинтересовалась я.       Гном, вежливо поднявшийся из-за стола, когда слуга доложил о моем появлении, улыбнулся в ответ.       – Всего лишь третий, монна Риннала, – он жестом пригласил меня присесть в кресло у камина, расположенное слишком далеко от стола, чтобы я могла рассмотреть, что именно содержится в записях. – Неужели моя известность столь велика, что распространилась за пределы Киркволла?       Я мысленно отругала себя за опрометчивое заявление. Но вышла из положения, сообщив, что предыдущие вечера провела за чтением увлекательных произведений, принадлежащих перу Тетраса-младшего. Сложно сказать, поверил ли мне Варрик, но он, вроде, был удовлетворен объяснением и поинтересовался, чем может мне помочь.       – Не мне. Дюрану, – пояснила я. – Вы уже слышали об угрозах, которые он получил?       – Да, он поделился со мной, – признал Варрик.       Он смотрел мне в глаза пристально и прямо, чем сразу напомнил свою подругу Хоук. Эти двое производили совершенно одинаковое впечатление: под их требовательным неотрывным взором сразу становилось не по себе и хотелось начать уверять собеседника в своей искренности и благонадежности. К счастью, я прошла испытание прицельным огнем глаз Лелианы, которая с полувзгляда определяла, лжет человек или говорит правду. А потому довольно успешно изобразила «покер-фейс» и поинтересовалась:       – Что вы об этом думаете, мессир Тетрас?       – Зовите меня Варриком, – гном небрежно взмахнул ладонью. – Словосочетание «мессир Тетрас» я ассоциирую только со своим, увы, покойным батюшкой... Могу ли и я называть вас Ринной?       – Разумеется.       Варрик откинулся на спинку кресла. На его губах играла загадочная полуулыбка.       – Я расскажу все, что знаю, Ринна, если и вы кое-что сделаете для меня.       Я вопросительно подняла брови.       – Ваша осведомленность о принципах кунари может очень помочь мне и моим друзьям, – уже серьезно продолжил Тетрас. – Дело в том, что Хоук именно сейчас разыскивает моего соотечественника, который, по его словам, договорился с косситами о приобретении рецепта гаатлока.       – Я уже говорила, что это не может быть правдой.       – Вы полагаете, наши рогатые гости что-то задумали? – Варрик подался вперед, по-прежнему прожигая меня пристальным сверкающим взглядом.       – Сомневаюсь. Кунари никогда не дают обещаний, которых не могут сдержать, а свои тайны охраняют надежно. Просто может случиться так, что ваш товарищ вместо секрета изготовления гаатлока получит совершенно другой рецепт. Супа из хвостов бронто. Порошка от кашля. Или яда, способного угробить половину Киркволла...       Пока говорила, я наблюдала за выражением лица Варрика, и когда его рыжеватые брови сдвинулись, поняла, что гном мне поверил.       – Надо сказать Хоук, чтобы она притащила этого болвана Джавариса прямо ко мне! – пробормотал он сквозь зубы и выругался.       – Хорошо, если это удастся сделать до того, как ваш друг попытается использовать полученный рецепт, – посоветовала я. – Кунари обычно спуска не дают тем, кто сует нос в их дела.       – Откуда вы так много знаете о косситах? – гном сложил пальцы «домиком», оперевшись локтями на столешницу, и в его золотисто-карих глазах проступил нескрываемый интерес.       – Много путешествовала, – я мило улыбнулась в ответ.       Варрик понимающе кивнул.       – Дюрану очень повезло, что вы прибыли в Киркволл, – заметил он, усмехаясь уголком рта. – Уверен, вы играючи разберетесь с его проблемами.       – А я в этом не так уверена. Поэтому рассчитываю на вашу помощь.       – На мою? – вскинув брови, переспросил гном. – Что ж, спрашивайте, Риннала, я в вашем распоряжении.       – Кто из местных торговцев больше всего был недоволен появлением Дюрана?       Тетрас взглянул на меня с некоторым одобрением.       – Вы не любите ходить вокруг да около... Но в нашем деле прямолинейность не всегда разумна.       – Дюран вам доверяет, значит, и у меня нет причин вести себя иначе, – возразила я. – Так кто же?       – В том-то и дело, что никто, – Варрик при этих словах помрачнел, и я подумала, что его самого угнетает сложившаяся ситуация. – Кадаш никому не наступал на больную мозоль. Он нашел свою нишу, свою клиентуру, никого не потеснил. И Хартии за охрану платит исправно, мы этот вопрос с ними сразу урегулировали.       – А что насчет контрабандистов?       – Полагаю, вы имеете в виду Атенриль? Она не рискнет давить на того, кто находится под покровительством Хартии. Тем более, если ей это не принесет никакой выгоды.       – Быть может, ваша подруга, монна Хоук, обладает большей информацией по этому вопросу? – предположила я.       Варрик пожал плечами.       – Вряд ли. Их пути с Атенриль давно разошлись, и теперь Хоук старается не вспоминать о своей работе на контрабандистов.       Я с трудом смогла скрыть разочарование. Наша встреча оказалась не особенно плодотворной – Тетрас по-прежнему был настороже, словно пытался понять, что я из себя представляю, при этом не давая никакой информации о себе. Я тоже не горела желанием сразу раскрывать все карты. А потому этот разговор походил на странный танец, где партнеры двигались по кругу, не приближаясь и не отдаляясь друг от друга.       «Что же мне делать?»       Конечно, в глубине души я надеялась, что мне удастся заслужить доверие Хоук и ее окружения, привлечь на свою сторону. Я даже наивно верила, что смогу подружиться с ней, как с Карвером. Но первая же встреча с Карой развеяла эти мечты, как дым. Если сравнивать сложившуюся ситуацию с моим положением в Ферелдене перед началом Мора, то объективная реальность была куда более сложной. С Серыми Стражами мы встретились в тот момент, когда они отчаянно нуждались в помощи, – я оказала им поддержку, стала верным соратником и даже другом. Но Кара Хоук находилась не в том положении, чтобы хвататься за каждого встречного-поперечного в поисках друзей. У нее уже была команда – проверенная и надежная, в которую я совершенно не вписывалась. Мне оставалось лишь наблюдать за Хоук со стороны и ждать, пока она отправится в логово Корифея. А поскольку Карвер обещал сообщить, если сестра попытается с ним связаться, опоздать на встречу с тевинтерским магистром я не боялась.       Поблагодарив Тетраса за сотрудничество, я откланялась и вышла из «Висельника», предварительно убедившись, не отирается ли поблизости некий одержимый маг.       «Будь ты проклят, Андерс! Если бы ты слушал то, что тебе говорят, мы не оказались бы в такой ситуации...»       Честно говоря, я винила в том, что маг слинял из Башни Бдения после осады, только себя. Я старалась не спускать с Андерса глаз до возвращения Каллиан, но в тот момент навалились дела, не требующие отлагательства. В битве с Матерью и ее отрядом порождений тьмы пострадало множество Стражей и местного люда, и по некоторым вопросам сенешаль Вэрел в отсутствие моей сестры обращался ко мне, хотя я и не имела отношения к ордену. Так что я с утра до ночи носилась по Амарантайну и его окрестностям, как угорелая, а Андерс торчал в лазарете, где помогал раненым. И именно оттуда маг без особых усилий сбежал, напоследок устроив пожар в одной из подсобок. После того, как огонь погасили, на месте происшествия был обнаружен обугленный до неузнаваемости труп, и сенешаль решил, что жертвой несчастного случая пал Андерс. Я промолчала, хотя и знала, что это не так. Я лишь надеялась, что обезображенное тело, найденное на пепелище, не принадлежало кому-то, чью жизнь маг оборвал собственной рукой...       По здравому размышлению, я решила, что прежде, чем ввязаться в войну с далекой угрозой, нужно избавиться от угрозы явной. А заодно и помочь Дюрану.       Кадаш не очень расстроился, когда я сообщила ему о том, что никакой новой информации не получила – кажется, он и не надеялся, что его дело сдвинется с мертвой точки так быстро. Гном лишь одобрил мою расторопность и напомнил, что его глубокая благодарность за выполненную работу будет непременно выражена и в денежном эквиваленте.       – Просто я надеюсь, что пока мы разбираемся, кто замешан в этом деле, враги не причинят вреда моей семье, – встревоженно произнес Дюран.       – Дай мне два-три дня, чтобы освоиться в городе, – попросила я. – И пусть Магда с сыном пока не покидают дом.       – Постараюсь убедить Магду не высовываться, – без особого оптимизма согласился гном. – Но это будет непросто. Остановить гномку, идущую на рынок, так же сложно, как удержать бронто, торопящегося на случку...       – Я сделаю все возможное, чтобы ее заточение продлилось как можно меньше.       После беседы с Дюраном я поступила самым разумным образом: завалилась спать. Потому что в ближайшие ночи мне вряд ли предоставилась бы возможность отдохнуть. А с наступлением сумерек я покинула дом, прихватив свой любимый бурый плащ, помогавший сливаться практически с любой поверхностью. Ведь в деле, которое мне предстояло выполнить, камуфляж играл далеко не последнюю роль. Разумеется, я вооружилась до зубов – кинжалами всякого рода, поскольку мой меч, Клык Дракона (именно им Каллиан убила Архидемона), превратился в орденскую реликвию и теперь находился на хранении в Вейсхаупте.       Первую половину ночи я просто бродила по Нижнему городу, присматриваясь к местным жителям, наблюдая и делая выводы. Во время этой импровизированной прогулки я успела убедиться, что Денерим по сравнению с Киркволлом – практически детская песочница. Может, дело было в том, что в ферелденской столице большую часть населения составляли местные жители, тогда как марчане отличались большей терпимостью к приезжим – в том числе и представителям иных рас. Как бы то ни было, Город Цепей продемонстрировал мне полный спектр разбойничьих группировок с членами самой разной расовой принадлежности. На улицах я видела эльфийских проституток обоих полов, наемников из числа тал-вашотов, убийц-людей, грабителей-гномов, распутных храмовников, магов, продающих яды, торговцев детьми и информацией – а также массу прочего сброда, при виде которого порой тянуло проблеваться от омерзения. Острое «ночное» зрение и слух, не намного уступающий звериному, позволяли мне наблюдать, при этом оставаясь незамеченной. Я не вмешивалась в происходящее, поскольку заранее решила, что в эту ночь не буду геройствовать и лишь осмотрюсь, и все же понимала, что то и дело сжимаю рукоять кинжала, готовая пустить оружие в ход.       Андерса я заметила ближе к утру. Маг пробирался закоулками от «Висельника», явно направляясь в свою лечебницу, и я проследила его путь до тайного хода в порту. Прежде чем спуститься в лаз, которым начинался подземный проход в Клоаку, Серый Страж поднял голову, и его лицо – бледное, исхудавшее – на миг попало в полосу лунного света. Маг выглядел измотанным и несчастным, и мне даже стало его жаль. В конце концов, он на протяжении года был верным товарищем всем обитателям Башни Бдения. Но затем я вспомнила о будущих жертвах отступника и усилием воли задавила в душе зарождающееся сочувствие.       «Ты сам выбрал этот путь, Андерс. Ты сам».       Убедившись, что маг отправился к себе в убежище, я повернула обратно к дому Кадаша, решив что на сегодня с меня хватит наблюдений. Информации и без того оказалось более, чем достаточно. Меня расстраивало лишь то, что я не отыскала в кипении котла преступной жизни Киркволла даже намека на присутствие фанатиков, собирающихся похитить саар-камек. И что я ни на шаг не продвинулась в расследовании неприятностей Дюрана.       От разочарования по второму вопросу удалось избавиться на подходе к дому. К счастью, я не успела приблизиться к порогу вплотную, и тот, кто отправил очередную стрелу в косяк двери, меня не заметил. Зато я успела разглядеть в темноте стройный силуэт стрелявшего, который, даже не удостоверившись, что его стрела попала в цель, повернулся и быстрыми шагами двинулся прочь. Разумеется, я направилась за ним.       Почти сразу я поняла, что мой злоумышленник – эльф. Это было ясно по легкой походке и довольно хрупкому телосложению, а также по тому, что неизвестный явно направлялся в сторону эльфинажа. Время от времени стрелок останавливался и оглядывался по сторонам, чтобы убедиться, что его не преследуют. Меня он не заметил, из чего я сделала вывод, что передо мной – обычная «шестерка» с уровнем подготовки ниже среднего. А значит, нужно выяснить, кто подослал эльфа к Дюрану.       Неизвестный остановился перед одной из самых неприглядных хибар эльфинажа, снова осмотрелся и осторожно скользнул в приоткрытую дверь, тут же заперев ее за собой на засов. Я подошла к двери, чтобы запомнить ее расположение, – врываться в дом эльфа среди ночи не входило в мои планы. И в правильности принятого решения я убедилась, когда изнутри донесся взволнованный женский голос:       – Где ты был?       – Мама? Почему ты не спишь? – отозвался удивленный хрипловатый голос (слишком юный, чтобы принадлежать взрослому мужчине).       – Потому что волнуюсь за тебя, Фейнриэль! – чуть громче воскликнула женщина, и я замерла, прижавшись ухом к доскам двери.       «Фейнриэль? Так это был не взрослый эльф, а подросток-полукровка? Вот это поворот... Но чем ему мог помешать Дюран?»       Тем временем полуэльф ответил матери с крепнущим возмущением в голосе:       – Я уже не ребенок! И не нужно за мной шпионить!       – Шпионить? – ахнула Арианни (кажется, так звали долийку, отказавшуюся от жизни в клане из любви к человеку). – Я не заслужила таких обвинений! Поверь, дорогой мой сын, если бы я захотела тебя выследить, то сделала бы это без особого труда!       Я вспомнила порой неуверенные движения Фейнриэля и про себя полностью согласилась с бывшей долийской охотницей. И судя по тому, что в голосе мальчика, когда он пробормотал что-то невнятное, прозвучали нотки смущения и недовольства, он тоже признавал правоту матери.       – Ты скажешь мне, где ты был? – настаивала Арианни.       Юный полуэльф молчал, и долийка снова ахнула, словно прозрев.       – Ты встречался с отцом? Творцы всемогущие... Фейнриэль, зачем?!       – Потому что он – мой отец, – хмуро ответил подросток. – И он любит меня.       – Винченто? – в голосе эльфийки отчетливо прозвучала горечь. – И давно в нем проснулась эта удивительная способность – любить кого-то, кроме себя самого?       Полуэльф упрямо молчал, и Арианни продолжила:       – Сынок, твой отец вспоминал о нашем существовании лишь тогда, когда ему что-то было нужно. Чего он захотел теперь?       – Ему нужна помощь, – нехотя ответил ей сын. – Он сказал, что очень скоро откроет собственное дело, и я буду работать вместе с ним. А потом он нас заберет к себе в Антиву, и мы будем жить счастливо одной семьей!       – Ох, Фейнриэль... – Арианни тяжело вздохнула. – Какой же ты еще ребенок! Отец просил тебя что-то для него сделать? Что-то незаконное?       – Нет, ничего такого! – торопливо возразил мальчик. – Просто нужно было отправить несколько писем. Это совсем не опасно, мам! Ты зря так плохо о нем думаешь.       Эльфийка ответила не сразу. Но когда она заговорила вновь, по интонации я поняла, что ее душат рыдания.       – Сын... Пойми, как только Винченто добьется того, чего хочет, он мгновенно забудет о тебе, – так тихо, что я едва расслышала ее, произнесла Арианни. – Ты можешь не верить в это, но жизненный опыт говорит мне, что я права.       Фейнриэль не попытался переубедить свою мать – подросток лишь громко и многозначительно хмыкнул. После чего я услышала возню и шорох, означавшие, судя по всему, что полуэльф решил выйти из диалога самым проверенным способом – отправившись в постель. Впрочем, мне больше не требовалось подслушивать. Все, что было нужно, я уже узнала...       Я не видела смысла в том, чтобы возвращаться в дом Кадаша, поскольку уже светало, а у меня были планы на первую половину дня. Прогулявшись по городу и наткнувшись на патруль городских стражников, беседа с которыми заняла у меня примерно полчаса (столько времени понадобилось, чтобы блюстители закона убедились, что я не злоумышленник, а вполне благонадежный эльф), я вернулась в эльфинаж. И успела как раз вовремя, чтобы увидеть, как встревоженная и раздраженная Арианни покинула дом и отправилась по направлению к докам. Я сделала вывод, что эльфийка торопится увидеться с бывшим любовником и высказать ему свое недовольство. А это значит, что у меня есть несколько минут на беседу с ее наивным сыном.       Фейнриэль почивал сном праведника и при свете дня выглядел совсем мальчишкой. Мне не хотелось его будить, но решение проблем не терпело отлагательств. Я осторожно потрясла паренька за плечо и, едва он открыл глаза, сообщила:       – Не пугайся, парень, я – друг.       Мальчишка сонно моргнул, потянулся и окинул меня уже более осмысленным взглядом.       – А ты кто? – зевнув, спросил он.       – Меня зовут Риннала, я – соратник Героини Ферелдена, и я здесь, чтобы тебе помочь.       Выпалив все это, я уставилась на полуэльфа бесхитростным и, надеюсь, дружелюбным, взглядом. Я на месте Фейнриэля не поверила бы так легко совершенно посторонней особе, но то ли мальчишка и впрямь был наивен не по годам, то ли волшебство имени Героини Ферелдена сделало свое дело, но он кивнул и с интересом спросил:       – А зачем мне помогать? Разве я в опасности?       – Вообще-то, да, – подтвердила я. – Храмовники ищут незарегистрированных магов, планируют провести облаву в эльфинаже.       – Создатель! – Фейнриэль так и подскочил на постели. – Мне нужно срочно бежать к отцу! Он вывезет меня из Киркволла, он обещал!       – Боюсь, не получится, – я с сомнением покачала головой. – Твоего отца подозревают в связи с Хартией, и там тебя будут искать в первую очередь.       В ТОЙ жизни я совершенно не умела лгать – хотя бы потому, что немного находилось людей, в принципе готовых меня слушать. Да и особой склонности к вранью не испытывала. Но с момента появления в Тедасе мне приходилось врать напропалую – то ради спасения своей жизни, то из политических соображений, то выручая друзей и близких. А уж заполучив в учителя самого Зеврана Аранная, я быстро достигла совершенства в этом сложном искусстве. И теперь пожинала плоды обучения. По крайней мере, бедолага Фейнриэль ни на миг не усомнился в том, что я правдива, как Владычица Эльтина на утренней проповеди.       Лицо полуэльфа побелело так сильно, что я заволновалась: не будет ли у парня сердечного приступа. Он нервно сжимал кулаки, кусал губы, и каждую из мыслей, лихорадочно проносящихся в его голове, я читала легче, чем строки в открытой книге.       – Я выведу тебя из Киркволла, – пообещала я. – Могу сопроводить до лагеря долийцев на Расколотой горе. В конце концов, эльфы – твои соотечественники, а Хранительница Маретари может помочь разобраться с твоими талантами...       – Эльфы? – в зеленовато-голубых глазах мальчика отразилось сомнение. – Я для них такой же шемлен, как мой отец. Даже в эльфинаже меня всю жизнь считают чужаком, а долийцы просто расстреляют на подходе к клану!       – Решать тебе, – я пожала плечами. – В принципе, я могу спрятать тебя на время, пока все не утрясется... А там поглядим.       Подростку было не занимать не только доверчивости, но и решимости. Фейнриэль в мгновение ока оделся (я при этом, щадя стыдливость мальчика, отвернулась в сторону), собрался и заявил, что готов следовать за мной.       «Твое счастье, парень, что я – не работорговец или еще какая-нибудь шваль из Хартии...», – подумала я, глядя на светящееся энтузиазмом лицо полуэльфа. Вслух я, разумеется, этого не произнесла – лишь попросила Фейнриэля опустить капюшон на лицо, чтобы его не разглядели знакомые.       Мы покинули хибару Арианни и окольными путями двинулись в центральную часть города. Я шагала впереди, полуэльф – за мной. Время от времени Фейнриэль осторожно касался моей руки, словно желал убедиться, что я не собираюсь бросить его на произвол судьбы. А в двух шагах от начала улицы, ведущей к Казематам, он стиснул мою ладонь и горячо зашептал:       – Смотри, Риннала! Смотри!       Чуть в стороне я увидела Арианни, которая с печальным видом слушала рослого рыжеволосого храмовника средних лет.       – Это сэр Траск, – тихо сказал Фейнриэль. – Он ничего так, для храмовника... Мама давно говорила, что ему можно довериться. Наверное, она все-таки решила сдать меня в Круг, а там меня сразу усмирили бы или убили! Ты меня спасла!       – Пока ты в Киркволле, о безопасности говорить рано, – я потянула паренька за собой в проулок. – Идем скорее!       Фейнриэль был несколько удивлен тому, что мы пришли к дому, куда он минувшей ночью доставил очередное послание. Но его недоумение не шло ни в какое сравнение с изумлением Дюрана, которое тот испытал, увидев меня в компании с незнакомым подростком. Гном ошарашенно кивнул как в ответ на просьбу спрятать Фейнриэля, так и на мое обещание вскоре посвятить его во все подробности происходящего. Когда через четверть часа, устроив мальчика у себя в комнате и убедившись, что его хотя бы покормят, я спустилась в кабинет Кадаша, во взгляде Дюрана светилось все то же бесконечное непонимание.       – Где ты взяла этого парнишку? – напрямую спросил гном, едва мы остались одни. – И на кой он тебе сдался?       – Мальчику нужна помощь, – сказала я серьезно. – Кроме того, он – ключ к решению твоих проблем.       – То есть? – Дюран выразительно вскинул мохнатую бровь.       – Твой партнер-человек... Он из Антивы? Его имя – Винченто?       – Да, – подтвердил Дюран.       Я довольно усмехнулась, поскольку мои предположения стремительно превращались в уверенность.       – Давно вы вместе работаете?       – Года два, не меньше. А в чем дело?       – Сейчас объясню... Скажи, если ты выйдешь из бизнеса, дело возглавит твой партнер?       – Да, – Кадаш снова кивнул, но на этот раз его темные глаза вспыхнули недобрым огнем.       – А не было ли в последнее время у Винченто неудачных поездок? Доходы от поставок не падали?       Дюран резко выпрямился, его челюсти сжались, как и внушительные кулаки.       – Ты хочешь сказать, этот нищеброд пытается захапать мой бизнес?       – Думаю, да, – подтвердила я. – Он скрывает часть доходов, чтобы создать впечатление убыточности, а параллельно пытается запугать тебя мнимой опасностью, что угрожает твоей семье... Несколько месяцев такого прессинга, и ты вполне мог продать ему свою часть дела за бесценок.       – Я бы не сдался так легко, – упрямо возразил гном.       – Я и не говорю, что легко, – я успокаивающе коснулась напрягшегося плеча Кадаша. – Но если бы ты постоянно беспокоился о семье, рано или поздно мог решить, что цель не оправдывает средства. К тому же один Винченто такой финт просто не смог бы провернуть. Возможно, с ним заодно команда твоего корабля. Ты ведь с моряками почти не общаешься, зато Винченто для них – свой в доску.       Дюран ответил свирепым взглядом, заставлявшим беспокоиться о дальнейшей судьбе ушлого антиванца и экипажа корабля во главе с капитаном.       – И что ты предлагаешь делать? – выдавил гном, чье лицо от гнева уже приобрело багровый оттенок.       – Я? При чем тут я? Мое дело было выяснить, кто тебе угрожает. Задание выполнено! – я радостно развела руками. – Послушай, Дюран, я не торговец, но, на мой взгляд, тебе стоит немедленно отправиться в порт с отрядом своих ребят, выкинуть с корабля команду и припереть к стенке Винченто.       – А если он будет отпираться?       Я рассмеялась.       – Что значит «если»? Конечно, он будет отпираться! Но у меня есть доказательства.       – Тот паренек? – Кадаш понимающе кивнул. – Это человек Винченто?       – Это его сын.       Дюран ухнул от неожиданности.       – Сын? Но он никогда не говорил о сыне...       – Потому что этот ребенок – незаконнорожденный да к тому же от эльфийки, – я вздохнула и взглянула на своего старого приятеля почти с мольбой. – Дюран, мальчик ослеплен любовью к отцу и его обещаниями. Он не знал, для чего нужны эти письма, и перед тобой ни в чем не виноват. К тому же Винченто и его сплавил бы куда подальше, если бы план сработал. Ему на мальчишку плевать.       – Понимаю, – лаконично отозвался Кадаш.       Я улыбнулась, уверенная, что теперь могу не волноваться о судьбе Фейнриэля. Гном, превыше всего на свете ценящий семейные узы, не станет мстить обманутому ребенку, а напротив, сделает все, чтобы помочь ему.       – Ну, спасибо тебе, Ринна, – гном поднялся из-за стола и протянул мне руку. – Отличная работа! Мое слово крепкое, будет награда, как и обещал! Но сейчас, полагаю, мне надо торопиться в порт.       – Удачного дня, Дюран, – пожелала я.       Гном кивнул, пряча хитрую усмешку в своих густых черных усах.       А я подумала, что, кажется, нечаянно обломала Хоук с одним из квестов...