***
Я всегда почему-то представляла тюрьмы в виде подвалов. Но Корифея Стражи заперли на самом верху башни цитадели ордена. Большой круглый зал, украшенный бронзовыми изваяниями грифонов, хранил торжественную тишину – настолько плотную и тяжелую, что даже звуки наших шагов тонули в ней, как в зыбучем песке. Под каменной плитой, что темнела в центре зала, ждал освобождения, пожалуй, самый могущественный маг Тедаса. И чтобы сразиться с ним, нам оставалось пролить последнюю каплю крови. – Жопень Андрасте, я вроде не подписывалась на сдачу крови ради этой херни! – Хоук изо всех сил старалась шутить, а мы с таким же усердием делали вид, что нас веселят ее шутки. Но вообще-то всем уже давно было не до смеха. – Итак, – Кара внезапно стала серьезной и обвела нас пристальным прямым взглядом. – Корифей – маг, так что наша обычная тактика тут не сработает. Мы привыкли драться с какой-нибудь огромной хренью – ну, драконом там или каменным демоном... То есть, связывать и рубить. Этого урода мы, к сожалению, вряд ли свяжем. – Верно, – я согласно кивнула. – Здесь потребуется защита от стихийной магии... – Ха! А я только приготовилась распереживаться, что мы не в курсе, в какой школе магии особенно силен Корифей, – Хоук иронически выгнула бровь и уставилась на меня в ожидании пояснений. – В стихийной, – пробормотала я, отведя взгляд. – Уже поняла. А ты это откуда знаешь? Я упрямо молчала, ругая себя за длинный язык. И ведь нельзя сказать, что я особо разговорчива... На мое счастье, вмешался Варрик, который, хмыкнув, объявил: – Цитируя Стража-Командора, поверь, Хоук, она ЗНАЕТ! Эта девочка не промах. Мне тут Огрен кое-что порассказал... Я закатила глаза в отчаянии. «Некоторых болтливых гномов надо бы оттаскать за бороду! За воняющую самогоном рыжую бороду!» – Что же, это добрая весть, – Хоук внезапно оживилась. – Андерс отдал мне свой мешок с зельями и бальзамами, так что мы сможем подготовиться. Лечебные припарки разделим поровну... Нет, Фенрису надо отдать больше, он будет сражаться на переднем крае. Мерриль, ты возьмешь все лириумные зелья – мало ли что. А мы, дорогие мои ловкачи, – насмешливый взгляд Кары коснулся меня, Изабеллы и Варрика, – будем уповать на свои скорость и изворотливость. Как всегда. Хоук выпрямилась, протянула руку вперед ладонью вверх. На ее ладонь без промедления легла смуглая рука Изабеллы, затем ладошка Мерриль, широкая ручища Варрика. Кара устремила на меня и Фенриса вопросительный взгляд, и мы тоже соединили свои ладони в этом общем рукопожатии. – И да хранит нас Создатель! – с непривычной мягкостью произнесла Хоук. Она глубоко вздохнула, словно прочищая легкие перед прыжком в воду, крепче сжала рукоять своего клинка и шагнула вперед, к круглой плите, что служила последней печатью... Корифей выглядел отвратнее, чем можно было ожидать. Даже мне, близко знакомой с Архитектором, стало не по себе, едва я увидела обезображенное скверной лицо, где плоть соединялась с кристаллами и чем-то похожим на чешую, кожа сползла с костей и мышц, обнажая то, что должна была скрывать. Пальцы древнего мага заканчивались длиннющими кривыми ногтями, больше похожими на когти дракона. Оскверненный магистр близоруко заморгал, а затем поинтересовался: – Думат возродил меня к жизни? И хотя вопрос был задан явно на древнем тевине, почему-то его поняли все. – Не Думат, а я, – бросила Хоук, зализывая ранку на рассеченной ладони. – Только не обольщайся, это ненадолго! Бывший жрец Думата уставился на Хоук с таким недоумением, что я едва не расхохоталась. – А кто ты? Новый жрец моего бога? – уточнил древний маг, с легкостью переходя на всеобщее наречие. – Жрец? – Хоук на миг задумалась. – Так меня еще ни разу не называли... Нет, мама, правда, говорила, что я жрица полуночи, поскольку вечно шныряю на кухню затемно и лопаю все подряд, но ты, кажется, не об этом... Теперь смехом давились уже и Варрик с Изабеллой. – Нет, – медленно проговорил Корифей, разглядывая Хоук. – Тебя Думат не избрал бы служить ему. В тебе нет даже крохотной искры магии. – Хвала Создателю! – Хоук радостно закивала. – Ну, а теперь, когда мы разобрались с тем, кто я есть, я могу тебя убить? – Ты хочешь сразиться со мной, человечишка? – с неподдельным изумлением вопросил тевинтерец. Кара окинула выразительным насмешливым взглядом зал. – А что, тут есть еще один магистр? Если есть, то зови, шлепнем и его! Оптом дешевле... – Хоук, да начинай ты уже, не мучай зрителя! – взмолился Варрик, держащийся за живот. – Пора менять жанр... Взгляд Хоук из обманчиво-ленивого вмиг превратился в острый и злой. – ... с фарса на драму! – сквозь зубы произнесла она, кидаясь в атаку. Пожалуй, мы сменили не только жанр происходящего, но и саундтрек. В голове у меня на протяжении всей схватки бухали барабаны и гудели роковые басы. Я впервые пожалела о том, что в Тедасе на пике моды уже много веков подряд оставался исключительно фолк – в основном, в виде баллад. Но в тот момент баллады мне почему-то не вспоминались. Наверное, потому что нас хлестало огнем, молниями, ледяными ветрами, разили магические потоки и банальные каменные снаряды. Да, Корифей сражался в одиночку – но он был маг, что называется, от бога. Причем от вполне конкретного бога – Думата. И эта тварь каким-то образом умудрялась черпать силы в своей вере. – Вот бы Создатель нам так помог! – буркнула я. – А ты помолись, Котенок! – предложил Варрик, в этот момент оказавшийся рядом. – Научи! – отрезала я, снова кидаясь в просвет между огненными ливнями и каменными нагромождениями, которые Корифей производил весьма ловко и масштабно. Но, несмотря на абсурдность совета Варрика, я почему-то последовала ему. «Помоги нам, – молила я, сама толком не зная, кого. – Помоги выстоять и уберечь этот мир от разрушения! Не прошу чудес! Просто... пусть нам хватит сил!» Корифею сил хватало. Магистр не только щедро оделял нас всякого рода «подарками», но и умудрялся при этом громко взывать к Думату, а в перерывах осыпать оскорблениями всех, кто попадал в его поле зрения. Варрика он обозвал грязепоклонником, Изабеллу – похотливой самкой, годной лишь на то, чтобы услаждать досуг великих. С Хоук, правда, у Корифея вышла заминка – он никак не мог подобрать подходящий термин, поскольку Кара в момент опережала его с остротами. Зато Мерриль, мне и Фенрису пришлось выслушать особенно много насмешек – мы, с точки зрения тевинтерца, принадлежали к расе прирожденных рабов. – Мы называли таких, как вы, «раттус». Крысы! Вы – ничто! – глумился Корифей. – Раса сопливых трусов, сникших перед мощью Тевинтера! – Vishante kaffas!* – деловито ответствовал эльф, и, судя по гримасе Корифея, магистр прекрасно понял ответ воина. Мерриль промолчала и лишь удвоила усилия по поддержанию наших щитов. Я же выпады тевинтерца просто игнорировала – возможно из-за того, что, будучи уроженкой иного мира, в принципе не воспринимала эльфов как рабскую нацию, а потому все подобные насмешки с меня соскальзывали, как с гуся вода. – Ринна! Долго нам еще тут кружиться?! – крикнула Хоук, проносившаяся мимо меня. – Нужно деактивировать статуи на балконах! Он как-то подпитывается от них! – проорала я в ответ, лавируя между камнями и разрядами молний. – И готовься биться! – Еще биться?! – уточнила Кара, вскинув брови. – Ну, как скажешь... Пока Хоук и я метались от одной статуи грифона к другой, каждый раз обнаруживая у них очередного духа или демона, Изабелла и Фенрис продолжали атаковать Корифея, проскальзывая между все новых и новых препятствий. Варрик, занявший удобную позицию в нише, куда огненно-каменно-электрическая карусель магистра не доходила, поливал тевинтерца арбалетными болтами. Мерриль же выбивалась из сил, поддерживая нашу защиту. Об атаке эльфийка уже и не мечтала. Один из каменных валунов вырос прямо под ногами долийки и просто снес ее в сторону. Мерриль упала, выронив посох. И прямо на лежавшую девушку, рядом с которой в этот миг не оказалось никого из нас, надвигалась полоса огня. – Vashedan!** – рявкнул Фенрис, бросаясь к эльфийке. Эльф добрался до Мерриль раньше, чем магесса успела пострадать. На бегу воин подхватил долийку одной рукой, затем, держа Мерриль под мышкой, в два громадных прыжка достиг площадки, где устроился Варрик, и скинул свою ошарашенную ношу рядом с гномом. – Будь осторожнее, глупая ведьма! – с этим напутствием лириумный воин вернулся в бой. Через мгновенье в руки Мерриль прилетел и ее утраченный посох. Эльфийка, не успев ни испугаться, ни обидеться, вновь приступила к плетению чар. Это было очень кстати, поскольку та минута, что мы провели без стихийной защиты, оставила о себе крайне неприятные впечатления. Изабелла уже бранилась не хуже Хоук, я и Фенрис рычали сквозь зубы, а Хоук, внезапно примолкшая, просто скрылась из виду. – Если мы его не прикончим в ближайшие пять минут, он прикончит нас! – выкрикнула Изабелла, смахивая заливающий глаза пот. От огня и молний в зале, хотя и продуваемом всеми ветрами, стояла неимоверная жара. Мне уже казалось, что я начинаю таять, как горящая свеча, приклеиваясь подошвами сапог к каменным плитам пола. Относительно бодро выглядел лишь Фенрис – и то лишь из-за лириумного сияния, окутывающего его тело. Впрочем, Корифей тоже начал сдавать. Его голос уже не звучал так энергично, как в самом начале сражения. И хотя магистр, порхая не хуже бабочки, продолжал переноситься с одного края зала на другой, его движения тоже не отличались прежней стремительностью. «Нужно что-то делать!» – решила я, на миг останавливаясь, чтобы перевести дух. В голове звенело от этого демонова грохота и воплей Корифея, и я уже была готова придушить древнюю тварь голыми руками. Нужно было только подобраться поближе... «Теневой рывок» – отличный прием. Я много раз убеждалась в этом. Но выяснилось, что с таким опытным магом, как Корифей, он срабатывает не так хорошо, как хотелось бы. Я вывалилась из Тени не за спиной мага, а прямо перед его носом, перекошенным из-за торчащих на лице кристаллов. Магистр среагировал мгновенно, отправив меня в нокаут прекрасно исполненным «каменным кулаком». Когда же я очнулась от не менее ощутимого разряда молнии, то увидела, что Корифей парит над полом в десятке шагов от меня. А за его спиной вскидывает руку для удара Хоук. «Создатель, пусть у нее все получится!» – подумала я, снова роняя голову на каменный пол и понимая, что подняться с него я не смогу при всем моем желании. Магистр отличался слишком хорошей для своего возраста реакцией. Одно движение ладони – и кинжал с изогнутым лезвием вырвался из руки Хоук. Безоружная Кара выпрямилась и неожиданно врезала магу кулаком в лицо. Корифей взвыл – больше от унижения, чем от боли – и нанес ответный удар (магической волной, а не рукой, конечно), от которого Хоук отлетела назад и с таким грохотом врезалась в стену, что у меня мороз пошел по коже. После таких ударов обычно не встают... Но Хоук поднялась. В тот момент, когда торжествующий магистр уже готовился запустить в нее заклинанием поизощреннее, она рванулась вперед, подхватив валяющийся на полу кинжал, и с размаху всадила его прямо в середину груди древнего порождения тьмы. Корифей издал какой-то сдавленный хрип, задрожал и упал лицом вниз. А Кара, закатив глаза, рухнула на руки подоспевшего Фенриса. Тело тевинтерского магистра вдруг охватило невесть откуда взявшееся пламя, и эльф отступил назад, закрывая собой Кару. – Что это такое?! – выкрикнул Фенрис, не сводя напряженного взгляда с огня, в котором съеживались останки Корифея. – Почему он горит? Ринна!... – Понятия не имею, – прохрипела я, вновь обессиленно уткнувшись лбом в пол. – Надеюсь, потому что он сдох... Окончательно и бесповоротно. – Ох, детка, мы все на это надеемся! – Изабелла, прихрамывая, подошла ко мне, помогла перевернуться и сесть. Тем временем Мерриль уже бежала к эльфу, который пытался привести в чувство Хоук. Следом за магессой торопился Варрик, выглядевший усталым, но невредимым. Я сумела встать, опираясь на плечо Изабеллы, и мы тоже присоединились к остальным. – Я не так хорошо умею лечить, как Андерс... – смущенно пролепетала Мерриль, в чьих зеленых глазах уже блестели слезы. – Но лучше что-то, чем совсем ничего, верно? – Я всегда знал, что ты мудра не по годам, Маргаритка, – заверил ее гном. – Действуй, радость моя, никто и не думал тебя критиковать! Фенрис покосился на долийку, но предпочел промолчать. Когда источающие зеленоватое мерцание руки Мерриль коснулись головы Кары, та сперва слабо застонала, потом дернула рукой, словно пыталась закрыть ею глаза. – Варрик, что, опять гномий эль был паленый? – вдруг отчетливо произнесла Хоук. – Не исключено, – согласился арбалетчик, не скрывая радости. – А что не так? – Голова трещит, как антиванские кастаньеты... – Кара попыталась приподняться, опираясь на руку. Мерриль и Фенрис одновременно поддержали ее с двух сторон. Хоук окинула зал затуманенным взглядом, но уже через миг в ее глазах вспыхнуло понимание. – Я помню... Корифей, – она нахмурилась. – Демоны, больно-то как! Это он меня приложил? Мерриль кивнула. – Я дала ему по морде, – с трудом произнесла Кара. – По мерзкой, уродливой морде. А дальше – темнота... И что, мы справились? Он мертв? – Хочется верить, – сказала я, глядя на догорающие лохмотья плоти тевинтерского магистра. «Если что не так, мы узнаем об этом очень и очень нескоро...» _______________________________________ Примечания: *Vishante kaffas – оскорбление, буквально «ты срешь мне на язык» (тевин) **Vashedan – дерьмоГлава пятнадцатая. Магистратура по-тевинтерски
20 июля 2018 г. в 02:16
Каллиан сдержала слово. Стражи шли с нами до конца. Вернее, до тех пор, пока могли выносить постоянную борьбу с Зовом. Впрочем, стычки с порождениями тьмы, которые, кажется, собрались в цитадели со всех Виммаркских гор, серьезно отвлекали бойцов ордена от навеваемых Корифеем ощущений.
К моему удивлению, противостоять чарам было сложнее тем, в чьей крови дольше кипела скверна. Андерс вышел из строя быстрее всех (поскольку был еще и магом), за ним на жуткие головные боли начали жаловаться Алистер и Каллиан. Когда же и другие старшие Стражи сообщили, что их силы на исходе, мы поняли, что наступил момент расставания.
И все же нам предстояло провести вместе еще один, самый непростой бой. Стражей со Стражами.
Страж-лейтенант Джанека и ее соратники старались изо всех сил, чтобы не дать нам добраться до тюрьмы, где уже много столетий был заточен тевинтерский магистр – один из тех, кто принес в Тедас скверну и Мор. Поначалу Джанека пыталась воззвать к чувству долга Каллиан, соблазняя ту возможностью найти средство предотвратить все будущие Моры. Но Табрис лишь гневно рассмеялась в лицо сестре по ордену.
– Тобой управляет уже не твой разум, а воля Корифея, Джанека, – произнесла Страж-Командор, и в ее голосе все-таки прозвучал оттенок жалости. – Неужели ты не в силах бороться с ним?
– Корифей не опасен, он – источник многовековой мудрости! – убежденно возразила магесса. – Не использовать его знания – преступно!
– Преступно подчиняться магу крови, которого наши предшественники, сильные духом и более осведомленные, чем мы, сочли Злом, – отрезала Каллиан. – Я не позволю тебе освободить эту тварь, Джанека.
– Ты не сможешь меня остановить, Табрис! – в глазах Стража-лейтенанта сверкнул безумный огонь. – Я все равно сорву печати...
– Как? – с нескрываемым интересом спросила Хоук. – Лично я не собираюсь предоставлять свою кровь для твоего мерзкого ритуала! И мой брат, думаю, тоже...
Карвер коротким жестким кивком выразил согласие.
– У вас есть еще сестра! – торжествующе воскликнула Джанека. – Так что я все равно добьюсь своего! Мы вас перебьем, а потом мои гномы из Хартии притащат сюда крошку Бетани...
– Твои гномы из Хартии все передохли, – произнес Варрик, поглаживая приклад Бьянки и глядя на Джанеку исподлобья. – И ты тоже сдохнешь тут.
– Так что некому будет снимать печати, – заключила Хоук, поигрывая кинжалом.
– Джанека! – из рядов Стражей внезапно выступил Ларий. – Опомнись! Остановись! Сейчас ты разрушаешь все, ради чего жила и сражалась! Поверь мне...
Бывший Страж-Командор проковылял мимо Каллиан и Алистера, стоявших впереди. Он направлялся туда, где на куче осколков каменных плит стояла магесса. Джанека тут же направила на него острие своего магического посоха.
– Не приближайся, Ларий! – прокричала она, сверкнув глазами. – Ты мог стать нашим соратником раньше! Теперь уже поздно.
– Я никогда не склонюсь перед порождением тьмы, – в невнятном, дребезжащем голосе вурдалака внезапно прозвучала сила. – А если и ты не отступишь, я тебя убью. Хотя мне будет очень жаль. Ведь мы были друзьями когда-то...
– Ты смеешь угрожать мне?! – вопль Джанеки сорвался на визг.
В следующий миг магесса резким внезапным движением выбросила руку вперед, и в Лария полетела огненная сфера. Мерриль, ахнув, попыталась сплести защиту, но не успела – сияющий алый шар взорвался там, где только что стоял бывший Страж-Командор...
Время переговоров прошло.
Каллиан в тот же момент махнула рукой нашим лучникам и отступила назад, под прикрытие щита Алистера. И сразу же с обеих сторон полетели стрелы.
К счастью, маги – держащийся из последних сил Андерс и Мерриль – подсуетились с магическим щитом, и это позволило самым быстрым прорваться к укрытиям противника. Первыми баррикады достигли Каллиан, Хоук, Изабелла и я. Лишь на пару шагов от нас отстали воины.
Джанека оказалась опытным и сильным магом (кроме того, ей не нужно было противостоять Зову). Поэтому именно она оказалась самым трудным соперником. Ее товарищи тоже бились слаженно и упорно, не давая нам подобраться к магессе вплотную.
Хоук была в своем репертуаре: рычала и сквернословила так, что один раз Мерриль, заслушавшись, забыла про щит. Выручил Варрик, рявкнувший: «Маргаритка, щиты держи!» – и долийка сразу пришла в себя. Но и на врагов напор и почти берсеркерова ярость Кары действовала отлично. Один Страж стушевался, замедлил движения, и легкий клинок Хоук в ту же секунду распорол ему горло. Этого Хоук показалось мало: она демонстративно повернулась в сторону Джанеки, проведя перед лицом окровавленным клинком.
– Я сожгу тебя, тварь! – взвыла Джанека, увидев ухмылку на лице Хоук.
Кара расхохоталась и прыжком, достойным галлы, ушла из-под брошенного в ее сторону заклинания.
– Хоук, сзади! – крикнула я, заметив выскочившего из укрытия Стража, что подбирался к Каре.
Пришлось отвлечься и самой, поскольку в следующий миг на меня обрушился еще один союзник Стража-лейтенанта, высокий плечистый мужчина с длинным мечом и щитом. Страж вознамерился сбить меня с ног толчком щита, но защиту от этого приема мы сотню раз отрабатывали с Алистером, настоящим мастером подобной техники. Я подпрыгнула, оттолкнувшись в прыжке ногами от щита Стража, – причем толчок врага придал мне дополнительное ускорение, – сделала в воздухе сальто назад и приземлилась на каменный пол, готовая продолжать бой. Страж изумленно вытаращился на меня (видимо, в ордене в Вольной марке не изучали технику антиванских Воронов), а когда он, опомнившись, решил продолжить атаку, его просто снесло сияющим голубым вихрем по имени Фенрис.
Джанека сотоварищи бились на совесть. Но мы были сильнее и нас было больше. Поэтому вскоре стало ясно, что миг, который принесет победу нашему отряду, недалек. В глубине души я надеялась, что Стражи сдадутся, отступят, позволят нам пройти и сохранить их жизни, но... Девиз ордена всегда был простым и однозначным: «Победа в войне, бдительность в мире, жертвенность в смерти». Они не могли победить, а потому жертвовали собой, умирая – вот горький парадокс! – во имя Корифея...
Джанека в вихре магических потоков кружилась по полю боя, меняя положение и стараясь держаться на расстоянии от наших бойцов. Атаки лучников и Варрика ей удавалось отражать довольно успешно. Она уже не обращала внимания на своих гибнущих соратников, и в ее пылающих глазах фанатика отражалось лишь одно желание: унести в Тень как можно больше наших жизней. Тем более, что щиты, которые с трудом подпитывали Мерриль и Андерс, готовы были рухнуть, и тогда магесса могла бы одним хорошим ударом уничтожить половину нашего отряда...
Но нас такая развязка не устраивала совершенно.
– Маг!!! – Фенрис, только что швырнувший к своим ногам очередной труп, вскинув над головой руку, повернулся в сторону Андерса.
Их взгляды встретились. Эльф занес меч, словно приготовившись к рывку, и тут Андерс с пониманием кивнул ему.
– Мерриль, держись! – крикнул Страж, направляя всю оставшуюся у него энергию Фенрису.
– О, Эльгарнан... – эльфийка ахнула, но щит, принятый у Андерса, удержала.
А Фенрис, сияя лириумными узорами, в ореоле защитной магии уже мчался к Джанеке. Магесса встретила эльфа прямым огненным ударом, но лириумный воин, прорвавшись сквозь пламя легко, как призрак или демон Гнева, добрался до Стража-лейтенанта. Джанека коротко вскрикнула, и ее голос в этот миг был похож на голос самой обычной женщины, охваченной ужасом и понимающей, что смерть – вот она, пришла...
Меч Фенриса вошел в грудь магессы легко, как в масло, вонзившись в крыло вышитого на форменной мантии грифона. Страж захрипела, задрожала, как наколотая на булавку бабочка, и почти сразу затихла. Эльф рывком высвободил лезвие меча, Джанека мягко соскользнула на пол. Она легла в шаге от обугленных останков бывшего Стража-Командора Лария.
Вслед за своим лидером пали и оставшиеся Стражи – невольные слуги Корифея.
Фенрис, что-то пробормотав себе под нос по-тевинтерски, погасил лириумное пламя. Затем эльф нашел взглядом Андерса, который, окончательно обессилев, уселся прямо на пол, привалившись спиной к стене.
– А ты сообразительный, маг, – с кривой усмешкой констатировал воин.
– Стараюсь, эльф, – в тон ему ответил Страж, по бледному лицу которого катились капли пота. – А я думал, ты скорее предпочтешь умереть, чем попросить мага о помощи!
Фенрис поднял глаза к потолку, размышляя, затем покачал головой.
– Нет, – спокойно заявил он. – Я предпочту выжить. И продолжать убивать магов.
– Рад, что сумел тебе помочь... – Андерс вздохнул и, откинув голову назад, закрыл глаза.
Тем временем Хоук, Каллиан и Алистер обходили поле битвы, осматривая трупы. Один из наших недавних противников застонал, чуть шевельнувшись, и Кара, подскочив к нему, замахнулась для удара. Ее руку еле успел перехватить Алистер.
– Что ты творишь, Хоук?! – с ужасом воскликнул Страж.
Кара пожала плечами, недоумевая.
– На момент битвы с Корифеем здесь не должно остаться ни одного живого Стража, – напомнила она слова Табрис.
– Мы можем забрать его с собой! На расстоянии он уже не будет так подвержен Зову! – возразил воин.
– Алистер прав, – поддержала его Каллиан. – Нельзя разбрасываться Стражами, пусть даже и не в годину Мора... Парень хорошо сражался и достоин еще одного шанса.
Страж-Командор подозвала новобранцев, и двое крепких парней подняли тело нашего бывшего противника, чтобы унести. А Каллиан, еще раз оглядевшись, повернулась ко мне и с печальной усмешкой сообщила, что им пора покидать цитадель.
Я знала, что моя сестра права, и чем дольше Стражи остаются в тюрьме Корифея, тем выше шанс, что магистр возьмет под контроль и их сознания, взамен утраченных марионеток. И все же расставаться было невыносимо тяжело и страшно, поскольку ни те, кто уходил, ни те, кто оставался, не знали, есть ли шанс на новую встречу.
– Мы сделали все, что могли, – вздохнула Табрис, прощаясь со мной.
Ее лицо было таким бледным, что тени усталости, прорисовывающие очертания глазниц, придавали ему вид черепа, обтянутого кожей. Я прикусила губы, чтобы не зареветь от сочувствия и жалости, что охватили меня – Каллиан просто не поняла бы этого... Поэтому я обняла сестру, спрятав лицо в ее рассыпавшихся по плечам волосах.
Рядом Кара прощалась с братом. Она положила ладонь на затылок Карвера и мягко пригнула его черноволосую голову к своей, чтобы соприкоснуться лбами. Оба замерли на несколько секунд.
– Пока, братишка. Береги себя, – нарочито бодро произнесла Хоук.
– И ты, Кара... Поосторожнее с этим Корифеем, ладно? – голос Карвера внезапно сорвался, и он сморщился, словно был готов прослезиться.
Старшая сестра в ответ громко расхохоталась.
– Ты что, всерьез думаешь, меня сможет одолеть какой-то там маг крови?... Ой, Мерриль, без обид, лады? – воскликнула она, подмигнув стоявшей рядом долийке. – Не бывать такому. Помнишь, как папа говорил?
– Хоуков так просто не возьмешь, – чуть улыбнувшись, ответил Карвер, явно ободренный тоном и уверенностью сестры.
– Вот именно! А за Маргаритку не переживай – я ее прикрою! – с этими словами Кара потрепала по плечу младшего брата, который возвышался над ней на целую голову, и вызывающе уверенной походкой отошла от Карвера и Мерриль.
Но в глазах Кары я успела заметить тоску. Хоук и впрямь была прирожденным лидером уже потому, что знала, какими словами и действиями нужно вселять надежду и веру в тех, кто сражается с тобой плечом к плечу. Даже если при этом саму ее терзали сомнения...
Стражи уходили, не оглядываясь. Как сказал Варрик, смотреть за спину, уходя, – плохая примета. Зато мы глядели им вслед, мысленно прощаясь со всеми разом и с каждым по отдельности. Наверное, мне было тяжелее всех, поскольку среди уходящих было большинство моих друзей и близких. Но застывший взгляд Хоук и глубокая печаль в огромных глазах Мерриль говорили, что я не одинока.