Операция "Спасение Тедаса"

      Гномы умели закатывать вечеринки. Поэтому после праздника в доме Кадаша я проснулась ближе к обеду с твердой уверенностью, что от смерти меня отделяет один крохотный шаг. В голове с ревом носились стада гургутов, которые, судя по всему, сперва хорошенько потоптались по моему телу, поскольку я чувствовала себя совершенно разбитой.       «Надо бы позвать Андерса... – машинально подумала я, но в моей памяти тут же возникло серьезное, чуть печальное лицо мага, и я, застонав, уткнулась в подушку. – Нет, к Андерсу я не могу обратиться! Не сейчас... Пока не знаю, как теперь себя с ним вести».       «Почему ТЕБЯ беспокоит, как вы с Андерсом будете общаться дальше, если это не беспокоит ЕГО?» – вмиг оживился мой внутренний голос.       «Отстань... – обессиленно отмахнулась я. – Я не в том состоянии, чтобы с тобой спорить!»       «Ага! Ты все-таки думаешь, что он не просто так во всем признался?! Не потому, что выкинул тебя из головы!»       «Он сам сказал, что справился с этим...»       «Мало ли, что он там сказал! – внутренний голос звучал торжествующе. – Мог вообще промолчать и не смущать тебя... Тебе не приходило в голову, что...»       – Блять, да заткнись ты уже!!! – взревела я, подскакивая на кровати.       Магда, в этот момент распахнувшая дверь, смотрела на меня с изумлением.       – Я слова не произнесла! – возмущенно ответила гномка.       – Извини, это я сон увидела... – я схватилась за голову и села на кровати, постанывая. – Твою кавалерию, что ж так херово-то?!       – Значит, мне сказать Хоук, что ты не в состоянии ее принять? – с сочувствием произнесла Магда.       – Хоук здесь? – я удивленно уставилась на жену Дюрана.       Магда кивнула.       – Я сейчас... Ох, – чтобы удержаться в вертикальности, пришлось схватиться за стойку кровати. – Магда, а у нас нет ничего... лекарства какого-нибудь?       – Дюран не признает снадобья в качестве способа лечения похмелья, – в черных глазах Магды мерцало искреннее веселье. – Только гномий эль!       Я застонала еще громче...       Хоук терпеливо ожидала меня в гостиной. Выглядела она на удивление неважно – побледневшая, с тенями вокруг глаз. Взгляд, в котором обычно плясали смешинки или читалась едкая ирония, был отстраненным и строгим.       – Извини, что потревожила, – сказала она, поздоровавшись. – Мне нужно срочно повидаться с Аришоком, но боюсь ляпнуть что-то не то. Сама знаешь, дипломатия – не мой конек... А ты у нас лучше всех разбираешься в тонкостях Кун.       Я понимающе кивнула.       – А чего хочет Аришок? – спросила я, когда мы вышли из дома, и еще прохладный утренний воздух немного привел меня в чувство.       – Хрен его знает, – меланхолично отозвалась Хоук. – Таких подробностей мне будущий отчим не сообщил. Просто сказал, что мою персону, мол, жаждет лицезреть предводитель кунари. Марлоу и раньше меня постоянно дергал по всякой фигне, а уж теперь, в свете нашего будущего родства, вообще на шею сел.       – Главное, что Лиандра счастлива, – напомнила я.       – Да, верно... Вообще с тех пор, как Марлоу вошел в нашу жизнь, в ней многое изменилось к лучшему, – признала Кара нехотя. – Мама улыбается все время. Ей разрешили неограниченные свидания с Бетани, а после свадьбы Думар собирается поселить их обеих у себя. И хотя рыцарь-командор Мередит от этого не в восторге, наместник ей заявил, что в городе нет второго такого охраняемого и укрепленного здания, как его дворец. И значит, именно там Бет будет под самым надежным присмотром... Кроме того, есть еще и Шеймус, сын Думара.       – А что не так с Шеймусом?       – Наоборот, все так... Мне кажется, – Кара чуть сдвинула брови, – что Шеймус напоминает маме Карвера в таком же возрасте. Вот она и носится с мальчишкой, как курица с яйцом... Так что мама вся в предвкушении будущих семейных радостей. Может, это и к лучшему. Хоть меня больше не теребит с поиском достойного супруга! Ты можешь представить меня замужем?! – в ее голосе прозвучал безграничный ужас, и я засмеялась.       – Могу. Но не за «достойным супругом»...       Хоук ничего не ответила, но ее взор почему-то заледенел еще сильнее.       Не будь я относительно готова к встрече с Аришоком, то наверняка пришла бы в настоящий ужас. Гигант-кунари, которому роста и значительности добавляло возвышение, где было установлено его кресло, смотрел на нас таким острым взглядом, будто умел читать мысли. И его голос – низкий, гулкий, как эхо Глубинных троп – лишь усугублял трепет, который предводитель косситов внушал одним взглядом своих холодных серых глаз.       Хоук уже общалась с Аришоком не раз и все-таки терпеливо выслушала мои наставления о том, что с этим собеседником нужно вести себя спокойно и без хамства.       «Врать бессмысленно, – сказала я. – Шутить тоже, кунари шуток не понимают».       «Ну во-о-от! – протянула Хоук в притворном отчаянии. – То есть моя байка про жонглирование мышами под пение баллад тут не прокатит? Жаль...»       Мне лично и в голову не пришло бы сказать Аришоку что-то там про мышей. При виде этого сурового рогатого мужика у меня язык прилип к небу, а ноги словно вросли в булыжники мостовой, как в жидкий цемент. Когда же я услышала, о чем решил попросить Хоук предводитель кунари, то мне окончательно поплохело.       Аришок желал, чтобы Кара отыскала для него Писание Кослуна...       – Мы пытаемся найти святыню уже третий год, – мрачно признался кунари. – Но люди делятся информацией с нами неохотно, и то, что мы собираем по крупицам, такой человек, как ты, выяснит в мгновение ока.       – Я сделаю все, что могу, – в разговоре с Аришоком Кара была непривычно дружелюбной и уважительной. Будто ей, действительно, был по душе сам коссит и его сдержанные манеры, напомнившие мне молчаливого, отличавшегося неизменным достоинством Стэна.       – Что вы знаете о ворах, похитивших Писание? – уточнила Хоук.       – Практически, ничего. Лишь то, что вор – человек. И он прибыл в Киркволл на корабле «Зов сирены».       Кара и бровью не повела. Хотя – я уверена, – в голове она мигом сложила два и два. Название корабля Изабеллы и загадочную реликвию, что так давно безуспешно ищут прекрасная пиратка и ее экс-напарник Кастильон. Хоук лишь снова заверила Аришока, что приложит все усилия к поиску Писания Кослуна, и попрощалась.       Едва несущие стражу серокожие рогачи с непроницаемыми лицами остались далеко позади за спиной, Хоук зло выругалась.       – Ну, Иза, бушприт тебе в сраку... Выходит, это из-за нее кунари торчат в Киркволле! – Кара сжала кулаки и огляделась, словно ожидала, что Изабелла вот-вот выскочит из-за угла, чтобы смиренно получить по щам. – И где мне искать эту книженцию, если сама Изабелла ни хрена про нее не знает?       – Варрика напряги, – предложила я.– Пусть через Хартию постарается прощупать почву. Может, кто-то что-то слышал. В конце концов, здоровенных старинных книг на незнакомом языке в Киркволле не так уж много.       – Тоже верно. Пожалуй, стоит заглянуть в «Висельник», – решила Хоук. – Может, там и Изабелла окажется, и я смогу у нее разузнать подробнее об этом Писании Кослуна. Но сперва отчитаемся перед моим новым папенькой...       Я проводила Хоук до дворца наместника в Верхнем городе, но внутрь не пошла, пообещав дождаться Кару на рынке. Хоук планировала, помимо деловой беседы, задать будущему супругу Лиандры пару вопросов насчет его источников информации.       – Вряд ли он что-то знает, но уточнить не мешает, – решила Хоук.       Я прогуливалась по рынку, разглядывая товары – и меня даже не пытались прогнать как в первое посещение с воплями: «Пошла прочь, воровка остроухая!» Корвал, торговец оружием и хороший знакомый Дюрана, приветливо улыбнулся и предложил оценить его новые легкие мечи.       Я как раз держала в руках превосходный кинжал гномьей работы (почти не уступающий «Шипу розы», привезенному мною еще из Орзаммара), когда моего острого эльфийского слуха коснулся гортанный антиванский говор. Я так удивилась, что принялась оглядываться, не сразу сообразив, что диалог ведется на балконе прямо над моей головой.       – No podemos esperar, Nunzio*! – отчетливо произнес молодой мужской голос. – Io hemos estado persiguiendo durante seis meses ya!**       – Ese bastardo elfo se esconde cerca***, – поддержал первого говорившего второй.       Я замерла, вслушиваясь в каждый звук так, словно от этого зависела моя жизнь. Впрочем, это было не так уж далеко от истины, поскольку я имела веские причины подозревать, что «bastardo elfo» или «эльфийский ублюдок», о котором шла речь в беседе моих соотечественников, – Зевран Араннай.       – La prisa es buena solo con la masturbación ****, – возразил низкий голос с уверенными интонациями. – Nuestro amigo es muy cuidadoso*****...       И хотя дослушать эту увлекательную беседу не удалось, поскольку обладатель баритона с повелительными интонациями, которого прочие именовали Нунцио, удалился вместе с товарищами, у меня немного отлегло от сердца.       «Зев жив! Они не нашли его... О, спасибо, Создатель!»       – Ты в порядке, Риннала? – рука Хоук легла на мое плечо так внезапно, что я подпрыгнула на месте.       – Просто задумалась, – я торопливо положила кинжал на прилавок и смущенно улыбнулась Корвалу.       – Просто задумалась? – Кара усмехнулась. – И при этом так сжимала нож, словно хотела кому-то выпустить кишки!       «Это не исключено...»       – Что сказал Думар? – спросила я, уводя разговор в менее опасное русло.       В ухмылке Хоук презрение поровну смешивалось со снисходительностью.       – А что он скажет? Знать не знает, ведать не ведает... Как он до сих пор сидит в кресле правителя города, ума не приложу!       – Вот и сядь вместо него, – предложила я, и Хоук расхохоталась так, словно я сказала что-то неимоверно смешное.       – Идем, – Хоук, обхватив меня за плечи рукой, зашагала в сторону Нижнего города. – Мы должны заскочить в «Висельник», чтобы расспросить Изу и Варрика.       И хотя Кара всю дорогу болтала без умолку, я все-таки заметила, что, направляясь в трактир, мы сделали большой крюк. Лишь бы не проходить мимо особняка Данариуса...       Изабеллы на месте не оказалось. А Варрик пребывал в весьма мрачном расположении духа по поводу возвращения в Киркволл его брата Бартранда. Гном ломал голову над тем, стоит ли немедленно отправляться сводить с ним счеты, или лучше отложить знаменательную встречу до более удобных времен. Он также пообещал Хоук уже назавтра встретиться с нужными людьми (то есть, гномами) в Хартии и вызнать всю информацию по реликвии кунари.       – Разве Иза не просила тебя посодействовать в этом вопросе? – с недоумением спросила Хоук.       – Нет. Со мной она предпочитает пить, а не говорить о делах, – пояснил гном. – Кстати, о делах... Составишь мне компанию для визита к Бартранду?       – Разумеется. Я весь последний год мечтала увидеть голубые глаза твоего братца, его широкие плечи... и то, как с них скатывается голова! – заверила его Кара. – Ринна, ты с нами?       – Угу... – машинально ответила я, вполуха прислушиваясь к разговору Хоук и Варрика. Мысли мои крутились вокруг прибывших в Киркволл антиванцев и их конечной цели.       – Вот и славно! – Варрик заметно приободрился. – Ладушки, красавицы мои, вы тут развлекайтесь, а мне надо бежать... на встречу с издателем!       И гном смылся прежде, чем я или Хоук успели что-то сказать.       – Значит, на сегодня с делами покончено, – констатировала Кара, выглядевшая отнюдь не радостной. – Можно расслабиться и выпить.       При звуке последнего слова моя голова снова загудела, напомнив о том, как рьяно я составляла накануне компанию Дюрану и его брату Ордо. Да, пить я, действительно, умею. Еще бы научиться вовремя останавливаться...       – Тебе пора? – спросила Хоук непривычно неуверенным тоном. Каре явно не хотелось напиваться в одиночку, но признаться в том, что ей позарез нужна компания, не давала гордость.       – Нет, я не тороплюсь, – беспечно заявила я. – Что ты предлагаешь?       – Просто отдохнуть. Поговорить. Расслабиться. Последние дни были... эмоциональными, – с запинкой пробормотала Хоук, жестом подзывая бармена.       Дюран был прав, почитая лучшим средством от похмелья очередную пьянку. Голова моя, нещадно мучившая меня с самого пробуждения дикой ломотой в висках, прошла после первой кружки эля. Я даже приободрилась и начала отпускать какие-то шутки. Хоук, напротив, с каждым глотком становилась все мрачнее. И пьянела она тоже буквально на глазах.       – Кара, – я, наконец, не выдержала, – что с тобой сегодня творится?       – А со мной что-то не так? – Хоук, сощурив свои дерзкие голубые глаза, пьяно ухмыльнулась. – Ну, помимо того очевидного факта, что я набралась...       Кара потрясла стаканом, выяснила, что тот пуст, и жестом попросила бармена наполнить его вновь. Тот попытался было урезонить девушку, но остановить Хоук было сложнее, чем объяснить кунари, почему мы с ней носим оружие, не являясь мужиками.       – Хочешь, я провожу тебя домой?       – Не-е-ет... – Кара капризно надула губы. – Я переночую здесь. Дома еще та атмосфера... И в нее я при всем желании не смогу вписаться.       – Почему?       – Потому что в моем доме, как на грех, говорят лишь о взаимной любви и прелестях семейной жизни, – в голосе Хоук прорезалась ирония, граничащая со злостью.       – Что же в этом плохого? – я улыбнулась. – Хорошо, когда люди счастливы...       – Бес-с-спорно, – признала Кара. – Пусть их... будут счастливы! Меня вот только не надо обращать в свою веру.       Я уже мало что понимала из высказываний Хоук. Возможно, потому, что безбожно отставала от нее в количестве поглощаемой выпивки.       – Что есть любовь? И есть ли она вообще? – философствовала Кара, размахивая кружкой так, что едва не заехала по носу подошедшей Норе. – А может, мы просто называем этим словом то, что нам удобнее и ближе?       – Например?       – Страсть. Дружбу. Взаимопонимание. Поддержку. Уважение...       – А разве любовь – не все эти понятия сразу?       Хоук подперла щеку ладонью и устремила на меня угрюмый обвиняющий взгляд.       – Любовь... ­– едко повторила она. – Любовь, Ринна, заставляет тебя собственными руками вынимать сердце из груди, чтобы положить его к ногам мужчины. А он в ответ просто отвернется и уйдет, словно ты предложила ему не свою душу, а гнилой капустный кочан... Ненавижу мужчин! – вдруг взорвалась Хоук, ударив ладонью по стойке. – Всех! Людей, гномов... где, кстати, Варрик?... И эльфов. О, эти эльфы!!!       – Не все они одинаковы, – я попыталась заступиться за несчастную мужскую половину общества, но Хоук меня не слышала.       – Все они – эгоистичные засранцы! – подытожила она. – А твой братец в особенности!       Из-за выпитого эля я не сразу сообразила, что речь идет не о Сорисе, мирно коротавшем свои дни в Денериме в компании женушки и знать не знавшем ни о Хоук, ни о ее претензиях к эльфам.       «Ох, Фенрис...»       – Он не привык доверять людям, – сказала я. – Дай ему шанс...       – Не помню, чтобы я спрашивала твоего совета, – Хоук криво усмехнулась и уткнулась в свой бокал. – Еще какая-то остроухая шваль будет учить меня жизни!       Меня словно окатили из ушата ледяной водой. Хмель испарился. Я медленно допила свой эль, бросила на стойку несколько монет и поднялась, на ходу туже затягивая ремень. Чтобы не ляпнуть сгоряча что-то злое и мерзкое, я про себя досчитала до двадцати на всех известных мне языках Тедаса.       – Хоук... я сделаю вид, что не слышала этой фразы, от которой несет расизмом, как от генлока – дерьмом и скверной, – произнесла я как можно спокойнее. – Может, твои соратники и привыкли к такой манере общения, поскольку знают тебя давно и близко, и – я уверена! – ты много раз прикрывала их задницы... Но я – не твой соратник.       Проигнорировав удивленный взгляд Кары, я вышла из «Висельника». И даже не хлопнула дверью.       Улица встретила меня ночной прохладой. Вдохнув привычные запахи Нижнего города, я быстро пришла в себя и даже начала находить что-то забавное в своем диалоге с Хоук. Но все же на душе было пакостно. Поэтому я двинулась туда, куда ноги повели меня сами...       Про себя я всю дорогу бранила на все лады свою идиотскую привычку лезть с ненужными советами. «Сами пускай разбираются в своих отношениях!» – решила я, наконец, и от души пнула какой-то разломанный деревянный ящик, мирно валявшийся у стены дома. В ответ на мой пинок ящик хрюкнул и окончательно развалился. А мгновенье спустя под обломками кто-то отчаянно запищал, заставляя меня признать очевидное: я – мерзкое, злое создание, от которого окружающим один вред.       Это был котенок – примерно двухмесячный, поскольку мог обходиться без молока мамы-кошки, которой в окрестностях явно не наблюдалось. Несмотря на то, что я едва не стала причиной травмы детеныша, на мою попытку установить контакт он среагировал довольно дружелюбно. Обнюхал протянутую ладонь, чихнул и вдруг потерся об нее розовым носом.       – Вот тебе раз! – вслух удивилась я, чувствуя, как мое застывшее, наполненное раздражением и ледяным гневом сердце начинает оттаивать. – И что мне теперь с тобой делать?       «А то ты не знаешь?!» – торжествующе фыркнул мой внутренний голос.       Я улыбнулась и взяла котейку на руки. Он был рыжим, как апельсин, покрытым более темными полосками оттенка корицы. Доверчиво распахнутые зеленые глаза смотрели на меня с доброжелательным ожиданием: а вдруг у этой эльфийской дамы в кармане завалялся кусок кровяной колбасы?       – Колбасы у меня нет, – сказала я коту (вернее, кошечке). – Но я знаю, кто даст тебе молока. И будет очень рад знакомству с тобой.       Кошка, словно соглашаясь, громко фыркнула.       Дверь лечебницы Андерса была заперта, и я разочарованно решила, что мы разминулись, поскольку единственным местом, куда могли понести демоны нашего одержимого, был «Висельник». Но едва я подергала дверь, как внутри зашуршало, щелкнула задвижка, и выглянул взъерошенный и сонный Андерс.       – Привет, – потирая глаза кулаком и отчаянно зевая, сказал маг. – Что стряслось?       – Ничего, – опешив, ответила я.       – То есть никого не надо срочно лечить, спасать, выслушивать?       – Нет, – но, подумав, я вздохнула и призналась: – Разве что меня...       – От чего тебя лечить? – в карих глазах Андерса вспыхнуло беспокойство. – Ох, только не говори, что ты тоже шлялась в «Цветущую розу» с Хоук...       – Нет! – я возмущенно толкнула Стража в грудь, чтобы он дал мне войти, а заодно прекратил сыпать необоснованными предположениями. – Я была с Хоук, но в «Висельнике», и мы поцапались... Хотя я тут не поэтому.       – А почему? – Страж еще раз зевнул и машинально опустился на чурбак, приставленный к столу.       – Потому что... о, у меня для тебя подарок! – и я продемонстрировала ему кошку, которая, пригревшись, мирно дремала у меня на руках.       Сонливость слетела с мага в мгновение ока.       – Мне? Подарок? Серьезно? – прошептал он, не сводя с животинки умиленного, потрясенного взгляда. – Ты хочешь отдать мне котенка?       – Нет, я просто помашу им у тебя перед носом и сбегу! – я засмеялась. – Бери уже!       Андерс протянул ладони, и я осторожно опустила в них котенка. Меховой комок, словно почувствовал, что оказался в руках кого-то более расположенного к котам, чем я, оглушительно заурчал, тем самым приведя Андерса в полный экстаз. Маг заметался по своей халупе, судорожно выхватывая из разных углов блюдце, затем кринку с молоком. Левой рукой он нежно прижимал к себе подарок.       Я, от души забавляясь, наблюдала за происходящим.       – Только не вздумай назвать ее Леди Воздаяние или Королева Благопристойность! – хихикая, попросила я. – После Сэра Ланцелапа и Пушистиуса для меня это будет слишком!       – Благопристойность... Это не очень близкое мне понятие, – сообщил Страж, лукаво взглянув на меня снизу вверх и на миг отвлекшись от процедуры наполнения блюдца. – А вот Леди Воздаяние... Знаешь, Ринна, отлично придумано!       – Не смей!!!       Андерс поставил кринку на стол и отпустил котенка, с затаенным дыханием глядя, как тот осторожно, словно ожидая подвоха, тянет к угощению свой нос.       – Я обязательно подберу ей подобающее имя, – заверил маг, посмеиваясь. – А пока пусть поживет с этим...       Леди Воздаяние в ожидании переименования с удовольствием лакала молоко.       – Кстати, а что произошло у вас с Хоук? – вспомнив, наконец, мои первые слова, спохватился маг.       Я вкратце изложила суть проблемы.       – Хоук просто вспыльчивая. Уверен, она не хотела тебя обидеть, – мягко произнес Андерс. – Когда нам больно, мы часто выплескиваем свою обиду не на того, кто причинил нам страдания, а на тех, кто рядом и пытается помочь. Это нормально, Ринна.       Котенок требовательно ткнулся головой в ноги мага, и он, торопливо нагнувшись, взял детеныша на руки. Леди Воздаяние тут же свернулась в пушистый клубок и замурлыкала в такт движению длинных пальцев Андерса, осторожно касающихся рыжей шерсти. Лицо Стража освещала неподдельная нежность. Я наблюдала за ним, подперев щеку рукой и невольно улыбаясь.       – Что? – заметив мой взгляд, Андерс недоуменно поднял брови.       – Я просто подумала, что в моей жизни редко встречались такие добрые люди, как ты, – призналась я.       В ответ маг неловко усмехнулся и склонился над котенком, чтобы скрыть заалевшие смущенным румянцем щеки.       К сожалению, именно доброта Андерса привела его на тот путь, которым он шел теперь. И свернуть с него было очень сложно, если не невозможно.       Но я всегда особенно любила делать то, что другие считали невозможным... _________________________________________________________ Примечания: *No podemos esperar, Nunzio! – мы не можем ждать, Нунцио! **Io hemos estado persiguiendo durante seis meses ya! – мы гоняемся за ним уже полгода! ***Ese bastardo elfo se esconde cerca – Этот ублюдок-эльф прячется поблизости ****La prisa es buena solo con la masturbación – спешка хороша лишь при мастурбации *****Nuestro amigo es muy cuidadoso – наш друг очень осторожен