Операция "Спасение Тедаса"

      – Нет смысла переть напролом, нас просто расстреляют на подходе к замку, – это соображение высказал Натаниэль, но все мы были согласны с лучником.       У ворот резиденции наместника прогуливались воины-кунари, и их было гораздо больше, чем нас. Кроме того единственный путь ко дворцу – широченная мраморная лестница, – прекрасно просматривался от входа и не имел даже крохотного закутка, где можно было бы укрыться.       – Есть боковой вход, – сказала Авелин. – Со стороны Садов Наместника. И еще один, ведущий в караульное помещение.       – Мы попробуем пробраться во дворец через сад, – решил Натаниэль. – А вы, капитан, вместе со своими людьми возьмите на себя караулку.       Валлен согласно кивнула.       – В узких коридорах численное преимущество не играет роли, – сказала она. – Так что нет смысла держаться друг за друга. Будем надеяться, удача будет на нашей стороне, Страж!       – Я верю в это, – сказал Хоу убежденно.       Авелин протянула ему руку, прощаясь.       – Спасибо вам! – искренне поблагодарила она. – За то, что спасаете Киркволл, хотя и не обязаны делать это...       – Мы здесь сейчас не как Серые Стражи, а как друзья,– ответил Натаниэль. – И у нас нет привычки бросать друзей в беде.       Расставшись со стражниками, наша пятерка проскользнула в парк особняка Рейнхартов, примыкающий к Садам Наместника. Вскарабкаться на высокие каменные ограды оказалось непросто лишь для одного Рогана – да и его мы общими усилиями закинули на стену.       В саду было тихо и, на первый взгляд, безлюдно. Но потом я заметила за шпалерой, увитой побегами вьющейся лозы, нескольких косситов и, тронув плечо Натаниэля, указала на них рукой. Лучник кивнул, слегка сместился в сторону, осторожно поднял лук и прицелился, выбирая удобный момент. Я бесшумно двинулась за Натом, пряча в ладони метательный нож. Коротко свистнула стрела Хоу, пронзив горло одного из воинов, почти одновременно с этим глухой всхлип второго подтвердил, что мой бросок также достиг цели. Третий коссит прытко ринулся к еле заметной двери в стене, видимо, намереваясь поднять тревогу, но для него у Натаниэля тоже нашлась стрела.       – Я проверю, – шепнула я Нату, который согласно кивнул в ответ на мое предложение.       Дверь отворилась бесшумно, и я бросила осторожный взгляд внутрь, прежде чем войти. Темное помещение, куда вела дверца, оказалось подсобкой для садовника и его помощников. Все в комнатушке было перевернуто вверх дном, а следы свежей крови на полу свидетельствовали о том, что работников наместника уволокли отсюда – причем без их согласия и не так давно.       На лестнице дежурила еще одна тройка. Я прикинула свои шансы незаметно проскользнуть мимо воинов, но пришла к выводу, что они невысоки. А потому с чистой совестью вернулась к товарищам и доложила об увиденном.       – Этих троих мы сметем за секунду, – убежденно проговорил Роган. – Знать бы еще, сколько их сбежится на шум...       – Я могу попробовать их вырубить, – предложил Андерс. – Усыпить, например, или оглушить.       – У кунари повышенная стойкость к заклинаниям, воздействующим на разум, – напомнила я.       – Значит, будем биться, – решил Натаниэль, и Фенрис тут же безапелляционно заявил, что пойдет первым.       – Эльф, да ты со своим двуручником на лестнице не размахнешься даже! – попытался урезонить его Роган. – Мы с Ринной лучше справимся.       – Меч мне не понадобится, – отрезал эльф.       В итоге эльф и гном вдвоем ворвались на лестницу, ведущую в кухню. Кунари даже не успели среагировать – таким быстрым было появление наших воинов. Фенрису на самом деле не понадобился меч – лириумный воин, озаренный волшебным пламенем, просто вырвал сердца противников. Голову третьего коссита раскроила секира Рогана.       Шума избежать не удалось, но это уже не казалось важным. Откуда-то из глубины дворца доносились звуки битвы – это свидетельствовало о том, что Авелин и ее товарищи тоже прорвались внутрь. Так что мы как можно быстрее двинулись на подмогу, ориентируясь по звону скрещивающихся мечей и громким воинственным крикам.       С Авелин и прочими стражниками мы встретились на площадке второго этажа – перед самым входом в зал приемов, где нас ждала короткая, но горячая схватка. А затем мы все вместе вошли в зал. И остановились при виде Аришока, стоявшего на ступеньках лестницы, что вела к возвышению с креслом, где во время торжеств восседал правитель города.       – Ваш Создатель не смог защитить себя, и он не придет на помощь вам! – громовой голос предводителя кунари заполнял собой каждый уголок зала, отражаясь от высоких сводов и каменных стен. – Ваш вождь лежит перед вами, как кусок мяса, обреченного на гниение! Ваши воины сдались, не в силах противиться мощи наших отрядов...       – Это ложь! – звенящий от искреннего негодования голос принадлежал Авелин.       Капитан городской стражи рванулась было вперед, но Хоу остановил ее.       – Вовремя, basra*, – Аришок повернул голову, и его громадные рога описали легкую дугу в воздухе. – Узрите, как этот жалкий город склонится перед величием Кун.       На мраморном полу у ног Аришока распростерлось мертвое тело наместника. И все знатные киркволльцы, кого согнали туда, как бессловесный скот, не могли отвести испуганных взоров от того, что недавно было Марлоу Думаром. Большинство людей столпилось внизу, оттесненные цепью бойцов кунарийской пехоты – карашоков.       – С чего вы решили, что вправе распоряжаться в Киркволле? – спросил Натаниэль бесстрастно и почти деловито.       – А кто иначе? – Аришок развел руками, чуть отставив окровавленный меч, что держал в левой руке. – Вы сами не в состоянии управлять своими судьбами. Я решил послужить миру, вычистив этот гнойник, который вы называете городом, и дав его жителям новую жизнь. Жизнь, полную смысла, далекую от той, что они вели, валяясь в грязи подобно тупым dathrasi**...       – А если люди не хотят следовать вашему пути? – гневно воскликнула Авелин.       – Тогда они умрут, – вождь кунари не удостоил Валлен даже беглого взгляда.       Повинуясь его жесту, воин-коссит вытолкнул из толпы темноволосого юношу. Лишь когда парнишка, ссутулив плечи, опустился на колени у тела Думара, я поняла, что вижу сына наместника, Шеймуса. Лицо юноши было бледным, но, в отличие от остальных дворян, которые молча тряслись от страха перед рогатыми воинами, он держался с достоинством.       – Шеймус Думар, – громко проговорил Аришок, – ты выражал желание стать последователем Кун. Подтверждаешь ли ты свое желание?       Юный сын наместника молчал, глядя отрешенным взглядом на тело своего отца. Вождь косситов, помедлив и существенно повысив голос, повторил вопрос. И тогда Шеймус, вздохнув, отчетливо произнес:       – Нет.       Легкий шорох пронесся по залу – люди, убедившиеся в том, что отказ от Кун в данном случае означает смертный приговор, удивлялись смелости юного Думара. Я обменялась быстрым взглядом с Натаниэлем и приготовилась к атаке. Время выжидания прошло.       – Моя душа жаждала покоя, – задумчиво произнес Шеймус. – Я увидел этот покой в Кун, Ашаад показал мне свет вашего учения. Но он же и говорил мне, что Кун нужно прочувствовать сердцем. А сердце не приемлет насилия. Вы... – он поднял тоскливый взгляд на Аришока, – вы хотите сделать из нас рабов, не соратников, не братьев по вере. Я не хочу следовать этому пути. Лучше смерть.       – Как скажешь, basra*, – вождь кунари поднял меч над головой.       Я занесла руку с метательным ножом для броска. Натаниэль натянул лук. Авелин, Фенрис и Роган подались вперед...       Но руку Аришока остановило не оружие, а отчаянный женский крик.       – Нет!!!       Лиандра Амелл Хоук Думар, проскочив между могучими карашоками, ринулась вперед и, раскинув руки крестом, закрыла собой пасынка.       – Нет! – повторила она яростно, глядя прямо в бесстрастное лицо вождя кунари. – Не смей трогать мальчика!       – И кто же остановит меня? – с еле уловимым оттенком недоумения спросил ее Аришок.       – Может, я?       Насмешливый голос Хоук прокатился по залу отголоском далекой грозы. Она стояла у парадных дверей, глядя на Аришока с яростью и решимостью. Доспех Кары был забрызган кровью, переносицу рассекал глубокий порез, голубые глаза сверкали холодным и острым, как ее клинки, блеском.       – Хоук, – предводитель косситов чуть склонил рогатую голову.       – Отпусти мою мать и Шеймуса, – отчеканила Кара, неспешно двинувшись вперед и не обращая внимания на настороженные взгляды, что бросали на нее кунари. – И всех остальных – тоже. А потом убирайтесь из Киркволла к демоновой матери, хоть в Тень, хоть на Глубинные тропы!       – А если я откажусь? – точеные губы Аришока раздвинулись в непривычно мягкой улыбке. – Что тогда?       – Тогда? – переспросила Кара, и шальной огонь в ее глазах запылал еще ярче. – Тогда я спалю к ебеням эту сраную книженцию!       Левая рука Хоук взметнулась вверх, являя миру толстый фолиант в обложке из сероватой кожи.       – Мерриль! – прорычала Кара, и на ладони стоявшей рядом с ней магессы заплясали языки темного пламени.       Аришок замер, словно забыл, как дышать. Его мрачные глаза осветило благоговение, тяжелая ладонь поднялась, словно выражая желание коснуться святыни. Пальцы кунари еле заметно дрожали от волнения.       – Писание Кослуна... – произнес он. – Ты отыскала его!       – Отыскала, – подтвердила Хоук, злая, как все демоны преисподней вместе взятые. – А вернувшись в город, обнаружила, что ты нарушил данное мне слово и устроил резню!       – Я обещал не трогать твоих людей, если они не будут трогать нас, – уточнил Аришок. – Но твоя подруга явилась ко мне требовать выдачи viddathari***, устроивших справедливый суд.       – Они убили стражника! – возмущенно возразила Авелин.       – Мы своих не выдаем, – отрезал вождь кунари. – Мое терпение закончилось, Хоук.       – Значит, книжица тебе не нужна? – Кара сладко улыбнулась. – Что ж, очень жаль...       Она опустила книгу ближе к ладони Мерриль, и магический огонь радостно лизнул обложку. Из груди Аришока вырвалось рычание – злое и вместе с тем испуганное. Но Хоук быстро отдернула руку, демонстрируя неповрежденный фолиант.       – Мама, – жестко произнесла Кара, не глядя на Лиандру. – Иди сюда!       Лиандра, стиснув запястье Шеймуса, пребывавшего в какой-то прострации, осторожно двинулась к дочери вместе с юношей. Аришок не предпринял ни единой попытки их остановить, и через несколько секунд Лиандра уже обнимала взволнованного Карвера, стоявшего позади сестры.       А Хоук по-прежнему, не мигая, смотрела в глаза Аришока.       – Так каков твой выбор? – спросила она.       Кунари, сдаваясь, медленно склонил гордую голову и объявил:       – Мы уйдем и не тронем горожан, если ты вернешь Писание Кослуна. Реликвия для нас важнее мнимой гордости и желания отомстить за смерть наших воинов...       – Если бы ты подождал один день, никому не пришлось бы гибнуть! – яростно, как бешеная кошка, прошипела Кара. – Ни твоим бойцам, ни нашим людям!       Аришок отвел взор, не соглашаясь с Хоук и не возражая ей. А потом произнес усталым тоном:       – Мне также нужен вор, похитивший реликвию.       – Вора здесь нет, и его ты не сможешь получить, – отрезала Кара.       – Мне нужен вор, – повторил вождь, словно не слыша ее.       – И что же важнее для тебя? Книга или преступник? – в голосе Хоук звучала ирония.       – Книга нужна моему народу. Вор – мне лично. Наказав его, я смою позор со своего имени.       Хоук пожала плечами.       – Это не моя проблема, Аришок. Я выполнила свою часть сделки и жду, что ты выполнишь свою.       – Есть только один способ решить эту дилемму, – неожиданно в глазах кунари сверкнуло торжество. – Ты можешь бросить мне вызов.       – Зачем? – удивилась Кара.       – За право решать судьбу вора. Если победишь меня в честном бою, вор может жить спокойно, не ожидая, что однажды мы отыщем его. Если проиграешь... мои люди уйдут, не причинив вреда киркволльцам, но продолжат искать вора.       – А если я откажусь? – чуть прищурившись, уточнила Хоук.       – Мы убьем всех, кого сможем, – каждое слово Аршока падало в тишину как раскаленные капли металла. – Я понимаю, что ты в этом случае уничтожишь нашу святыню, но лично для меня нет разницы – застрять здесь с Писанием Кослуна и без вора, или застрять без того и другого. Остается лишь умереть с честью.       Карастэны, стоявшие у подножия лестницы, переглянулись. На их обычно непроницаемых лицах читалось легкое недоумение. Кунари явно не разделяли позиции своего вождя.       «Аришок совсем обезумел!»       Хоук задумалась лишь на мгновенье. Затем ее лицо осветила бесшабашная ухмылка, глаза загорелись предвкушением боя.       – Я вызываю тебя на бой, мой рогатый друг! – сообщила она.       Услышав это, Лиандра застонала и осела на пол. Кара бросила на Карвера выразительный взгляд, и молодой Страж, подхватив мать на руки, отступил назад. Я и Андерс тут же подбежали к нему.       – Мама... – Карвер осторожно уложил Лиандру на одну из кушеток, что стояли вдоль стен, потрепал по щеке, но мать не шелохнулась, и юноша поднял на Андерса испуганный взгляд. – Она без сознания!       – Может, это и к лучшему, – вздохнул Андерс, касаясь руки женщины, чтобы проверить пульс. – Хоук собралась драться с кунари вдвое больше нее самой. Разумеется, это должно было расстроить ее мать!       – Избавь меня от своих насмешек, маг! – вспылил Карвер.       – Что ты, дружище, я даже не начинал... – Андерс усмехнулся. – Сейчас на твоем месте я бы лучше поддержал сестру. А мы с Ринной присмотрим за Лиандрой.       Карвер смерил мага раздраженным взглядом, но все же поднялся и, демонстративно игнорируя Андерса, обратился ко мне:       – Ринна, я надеюсь на тебя.       – Не волнуйся, с нею все будет хорошо, – я улыбнулась Стражу.       И все-таки, отходя от нас, Карвер не удержался от шпильки в адрес Андерса:       – Я рад, что у моей сестры хватило ума не связаться с магом! Тем более с таким, в какого ты себя превратил!       – Пожалуй, тут я с тобой соглашусь, Карвер, – выражение лица мага не изменилось. – Я тоже рад этому факту.       Я, повернувшись спиной к Карверу, сделала Андерсу «страшные глаза», взглядом упрашивая его замолчать.       – Я ничего не сделал, – буркнул Страж, достав из своей поясной сумки какой-то флакончик.       – Я могу помочь? – раздался у меня над головой робкий юношеский голос.       Шеймус Думар с волнением взирал на бесчувственную мачеху и выглядел при этом искренне обеспокоенным.       – Лиандра всегда была добра и внимательна ко мне, – тихо сказал Шеймус. – Мне хотелось бы что-то сделать для нее.       – Поддерживай ее голову, – попросил Андерс, откупорив флакончик, в котором обнаружилась вонючая мазь. От мерзкого запаха я едва не потеряла сознание, но маг заверил, что на дам в обмороке этот запах оказывает обратный эффект.       Страж оказался прав: Лиандра шумно вздохнула, наморщила нос и почти сразу открыла глаза. Ее побелевшие губы постепенно приобрели естественный розовый оттенок.       – О... Ринна? Андерс? – забормотала она, нервно озираясь. – Кара – где она? Где моя дочь?       – Лиандра, вам только что было дурно, – мягко проговорил Андерс. – Нужно полежать хотя бы несколько минут.       – Я не могу! – задыхаясь от волнения, возразила монна Хоук. – Моя дочка... Она вызвала на дуэль Аришока!       – Кара – отличный боец, – Андерс взял руку Лиандры в ладони, стараясь успокоить, – вы должны верить в нее, как верим мы. С ней все будет в порядке.       – Я – ее мать! Я верю в нее, но не могу не волноваться... – призналась Лиандра. – И за Бетани я тоже беспокоюсь!       – Бетани не здесь? – удивилась я. – Неужели она в Круге?       – Ох, лучше бы она была в Круге! – простонала несчастная женщина. – Казематы под надежной защитой. Бетани попросила отпустить ее в церковь, все торопилась к вечерней молитве! Тот милейший храмовник, Эмерик, согласился проводить ее... А потом на нас напали кунари!       У меня в глазах резко потемнело. Лиандра продолжала что-то говорить, но ее голос звучал для меня так, будто доносился из глубокого колодца, – гулко и невнятно. Андерс, мертвецки бледный, бросил на меня предупреждающий взгляд. Впрочем, маг мог не бояться, что я проговорюсь, поскольку я находилась в таком шоке, что не могла вымолвить ни слова.       «Бетани. Эмерик. Себастьян. Владычица Эльтина и прочие служители церкви. Верующие, собравшиеся на вечернюю службу. Женщины и дети из Нижнего города. Стражники, охранявшие церковь. Храмовники. Эльфы... Сколько их было – тех, кто искал в храме убежище, а нашел смерть?»       – Шеймус, побудь с Лиандрой, а я принесу воды, – попросил юношу Андерс.       В следующий момент маг практически выволок меня из зала и, закрыв за собой дверь, крепко обнял.       – Если не можешь не плакать – плачь, – тихо сказал он. – Но так, чтобы тебя никто не видел!       Я, всхлипывая, вцепилась в мантию Андерса, прижалась лицом к его груди. Слез почти не было – я ощущала лишь боль и жуткую тяжесть внутри, в сердце.       – Лиандра не должна узнать о Бетани вот так, – в голосе мага звучала глубокая печаль. – Не сейчас, когда она умирает от страха за старшую дочь. Пусть сперва закончится дуэль. Плохие вести могут и подождать...       – Ты так уверен в Хоук? И в ее победе? – спросила я, с трудом выговаривая слова.       – Да. Аришок понятия не имеет, с кем он связался, – маг сумел-таки пошутить, произнеся фразу относительно легко, без надрыва.       – Ты прав, – я глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки. – Идем. Мы нужны Каре. Хотя бы в качестве моральной поддержки. _________________________________ Примечания: *Basra – грубое прозвище для не-кунари **Dathrasi – вид животных, похожих на свиней ***Viddathari – недавно принявшие Кун