Операция "Спасение Тедаса"

      Коридоры подземелья были пусты. Собственно, я и не ожидала иного – сложно представить, что кто-то будет разгуливать далеко за полночь по крепости, которая защищена не хуже Башни Бдения. Маги были заперты в комнатах, храмовники спали – за исключением часовых, несущих вахту на крепостной стене, во внутреннем дворе и у главных ворот. О внутреннем распорядке Казематов Хоук заблаговременно осторожно расспросила Траска, так что мы имели неплохое представление о том, где и на кого можем наткнуться. Но, поскольку никто из нас не собирался покидать подземелий, считали эту информацию полезной, но не особенно важной.       Именно поэтому я едва не подскочила на месте, услышав мерный звук шагов в отдалении.       «Что это такое?»       – Это обход, – прошептал Зевран мне на ухо, словно прочитал мои мысли. – Не волнуйся, они находятся на другом уровне, над нами. Просто эхо очень сильное...       Я кивнула в знак того, что поняла, и поманила эльфа за собой, выбрав направление. На самом деле, было все равно, куда идти. Рано или поздно я бы поняла, где именно мы находимся.       Вопрос о своем местоположении мы выяснили достаточно быстро. Коридор, по которому бесшумно, как тени, следовали я и Зевран, уперся в сбитую из тяжелых досок дверь. Эльф, держа наготове кинжал, осторожно потянул ручку двери, оказавшейся незапертой, и мы увидели каменные ступени, что вели наверх.       – Проверим, что там? – спросил Зев.       Ответить я не успела: эльф уже проскользнул внутрь нового коридора и двинулся по лестнице. Я последовала за ним. Пройдя два пролета, мы уперлись сразу в две двери, одна из которых была приоткрытой. Из проема лился тусклый свет факела, и почти сразу я услышала недовольный юношеский голос:       – Какого демона мы тут делаем, Лумис? Если Каллен узнает, что мы смылись с поста, чтобы проведать твою кухарку, тебе потом нечем будет ее радовать! А я вообще сдохну девственником!       – Не ссы, не узнает, – коротко и емко ответил второй храмовник, который, судя по голосу, был немногим старше первого. ­– Помогать товарищам – наш святой долг. Так что ты действуешь в рамках устава... И захлопнись уже!       Зевран схватил мою руку и метнулся вниз по лестнице, увлекая меня за собой. Мы еле успели прижаться к стене и притихнуть, как наверху тихонько скрипнула одна дверь, за ней – другая, а затем все стихло.       – А если бы они пошли вниз? – спросила я, убедившись, что мы в безопасности.       – Парнишка ясно сказал: идем к кухарке, – даже в темноте я отчетливо видела белозубую хулиганскую ухмылку эльфа. – А кухарки обычно обитают при кухне. А кухни обычно...       – Знаю-знаю! Кухни обычно не размещают в подвалах...       – Именно! Так что – эта прогулка помогла тебе определить, где мы находимся?       – Помогла! – радостно подтвердила я. ­– Мы в подвалах рядом со складами... Давай вернемся, нам нужно двигаться совсем в другую сторону.       К счастью, древний тоннель привел нас не просто в подземелье Казематов, а в нужное его крыло. И уже через несколько минут Хоук сотоварищи, обрадованные этим известием не меньше нашего, двигались по темному коридору следом за мной. Все ступали мягко и неслышно, а Андерс, как мне показалось, даже задержал дыхание. На этот раз маг не взял с собой посоха, заявив, что в нашей тайной операции он только помешает, и Фенрис сменил привычный двуручник на легкий короткий меч (полагаю, позаимствованный в оружейной Хоук).       Решетки, закрывающей проход на самый нижний уровень катакомб, – к лабораториям, – мы достигли минут через пять, хотя не торопились, отдавая предпочтение тишине, а не скорости перемещения. Я вставила в замочную скважину полученную от Лелианы копию ключа, повернула его, Андерс протянул раскрытую ладонь к замку, выпуская поток огненной магии, что-то щелкнуло, и запоры разомкнулись.       – Слишком просто! – шепнула мне Хоук.       – Не сглазь! – фыркнула я, легонько толкнув ее в плечо.       Кара не осталась в долгу, мы захихикали, но осеклись из-за выразительного покашливания Варрика. Хоук вмиг напустила на себя значительность и изрекла:       – Мы с Андерсом и Ринной спустимся и проверим лабораторию. Остальные будут прикрывать нас. Фенрис, будь добр, подежурь у решетки. Вряд ли кто объявится, но на всякий случай...       Лириумный воин, хотя и выглядел недовольным, кивнул. А Натаниэль, решивший поддержать эльфа, изъявил желание составить ему компанию. Так что по узким каменным ступеням вниз спустились лишь Хоук, Андерс, Варрик, Зев и я. И еще с середины лестницы заметили свет, пробивающийся сквозь щель под дверью.       Хоук вскинула руку, предупреждая об опасности. Мы сразу притихли, но не остановились, продолжая движение. Кара показала на себя и меня, потом рукой нарисовала купол в воздухе вокруг нас и сделала знак Андерсу. Страж понимающе кивнул, поднял руку, и я ощутила легкое тепло защитной магии.       А затем я и Хоук влетели в лабораторию.       Мы были готовы к чему угодно, но не к тому, что встретим в подземелье среди ночи кого-либо, тем более – увлеченного делами. А человек, находящийся в подземелье, мало того, что был чем-то занят, но и не сразу среагировал на наше триумфальное появление. Казалось, его вообще не беспокоит тот факт, что к нему внезапно присоединились совершенно незнакомые персоны. На лице незнакомца, который неторопливо повернулся ко мне, Хоук и вбежавшим следом за нами Зеврану, Варрику и Андерсу, застыло вежливо-отстраненное выражение. Он окинул нас внимательным взглядом и доброжелательно поинтересовался:       – Я могу вам чем-то помочь?       От поистине светской интонации, с которой мужчина произнес эту фразу, я едва не захохотала в истерике. И даже Хоук оторопело уставилась на незнакомца, явно решая, стоит пронзить его кинжалом или лучше сперва пообщаться.       – Э-э-э... – глубокомысленно протянула Защитница, осознав, что полуночник не собирается поднимать тревогу. – Все зависит от того, чем вы тут заняты, любезный.       – Выполняю поручение рыцаря-командора, – с той же невозмутимостью пояснил мужчина.       Он выглядел достаточно молодо – незнакомцу было лет тридцать – высокий, подтянутый и широкоплечий, с коротко остриженными, на манер храмовников, русыми волосами. Впрочем, на воина – и тем более на рыцаря Храма – он не был похож. Я была готова поклясться, что перед нами стоял маг. Вернее, судя по безмятежной и несколько отстраненной улыбке, блуждающей по его губам, усмиренный.       Взгляд светло-серых глаз мужчины переместился с меня и Хоук, стоявших впереди, к нашим товарищам, и его брови чуть приподнялись (полагаю, этот жест у усмиренных выражал крайнюю степень удивления).       – Андерс? – негромко спросил он.       Я обернулась. Целитель смотрел на усмиренного с тем же плохо скрываемым ужасом, что и на бывшего Стража-Командора Лария. Андерс был бледнее бледного, и в тот момент на его застывшем в гримасе боли лице жили одни глаза – пылающие, отчаянные, наполненные тоской и яростью. Он шагнул вперед, отодвинув Хоук, протянул руку незнакомцу, но тут же обессиленно уронил ее и произнес так, словно не верил собственным глазам:       – Карл...       Я невольно ахнула, прижав ладонь к губам. Хоук с недоумением посмотрела на меня, потом на усмиренного и напрямую спросила у целителя:       – Ты его знаешь?       – Да. Карл был моим лучшим другом в башне Кинлох, – голос Андерса был безжизненным и шелестящим, как высохший тростник. – Когда я снова сбежал, Карла перевели из ферелденского Круга. Я даже не подозревал, что он в Киркволле... И что он...       Слово «усмиренный» маг не смог произнести. Он прикусил нижнюю губу и так сдвинул брови, что они сомкнулись, придав его лицу выражение глубокого страдания.       – И что же он тут делает? – Кара задала самый резонный вопрос. – Я не про Круг, а про подземелье. Да еще среди ночи...       Карл, словно обрадовавшись, что может быть полезным, вежливо сообщил:       – Я изготавливаю меч для рыцаря-командора Мередит.       – Сотня драных генлоков! – вырвалось у Хоук. – Вот тварь!       – Точно, – подтвердил Варрик, глаза которого злобно сверкнули. – Еще какая тварь... Но умная. Маги не могут обрабатывать лириум, тем более – красный. А вот усмиренные – вполне. Поэтому Мередит использовала этого парня. Я не удивился бы, узнав, что его и усмирили именно с этой целью.       А вот последней фразы, на мой взгляд, Варрику не стоило произносить. Потому что Андерса затрясло, как в припадке, пронзительно-голубое сияние окутало фигуру мага, глаза вспыхнули неземным огнем, и наш добрый друг Справедливость прогремел, явив себя миру:       – УСМИРИТЬ МАГА ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ПОЛУЧИТЬ ОРУЖИЕ?! КАК ЭТО НИЗКО!       – Твою мать, Варрик, зачем ты это сказал?! – прошипела я, хватая арбалетчика за руку. – Он же сейчас разнесет Казематы по кирпичику!       – Да я забыл про Справедливость! – оправдывался гном. – Он так долго не вылезал, что мы уже привыкли к Блондинчику в нормальном виде...       – Забыл? Вот теперь иди и успокаивай его!       Взор гнома выразил полное отсутствие энтузиазма. Но, к нашему удивлению, унял духа тот, от кого мы меньше всего ожидали помощи – Карл. Усмиренный заморгал, словно только что проснулся, шагнул к целителю, в теле которого бушевал Справедливость, и взволнованно проговорил:       – Андерс, что это? Что происходит? Ты будто принес сюда кусочек Тени!       Эта отрывистая эмоциональная речь совершенно не напоминала сдержанные манеры усмиренного.       – Я – СПРАВЕДЛИВОСТЬ! И ТЕНЬ – МОЙ ДОМ! – сообщил дух. – СКАЖИ, КТО ПРИНЯЛ РЕШЕНИЕ УСМИРИТЬ ТЕБЯ, И Я ПОКАРАЮ ПОДЛЕЦА...       – Никто! – бывший маг тоскливо усмехнулся и покачал головой. – Я сам попросил об этом. Демоны одолевали меня, рвали на части мою душу. А я – одинокий, разлученный с единственным другом – был слишком слаб... Мне пришлось попросить рыцаря-командора об этом одолжении, пойми, Андерс! Иначе я стал бы одержимым или сошел с ума!       – ТЫ САМ... ПОЖЕЛАЛ СТАТЬ УСМИРЕННЫМ? – опешив, уточнил Справедливость.       – Да, – подтвердил Карл. – Но теперь, когда ты привел ко мне Тень, я снова вижу мерзкие лапы демонов, они тянутся ко мне, желают завладеть мной и моей душой... Андерс, уходи, прошу тебя! Умоляю! Верни мне мой покой или убей!       Андерс взвыл, словно от боли, и сжал ладонями виски. Через несколько мгновений кобальтовый свет ушел из его глаз, дыхание стало ровным, но возвращение сознания не убрало страдальческого выражения из взгляда мага.       – Ты говорил мне, что лучше смерть, чем... это! – прошептал он, глядя в лицо друга.       Но Карл уже снова улыбался – вежливо и доброжелательно, словно торговец, встречающий богатых покупателей.       – Я не понимаю, о чем ты, Андерс, – произнес усмиренный чародей.       – Да, конечно, – усмехнулся в ответ целитель с той же тоской, что несколько секунд назад светилась во взгляде Карла. – Где тебе понять...       Хоук решительно шагнула к двум магам – бывшему и одержимому – и недовольным тоном сообщила:       – Так, парни, у нас нет времени на это вот все... Карл, где меч рыцаря-командора?       – В сундуке, – усмиренный указал на ящик, обитый полосками металла. – Только это не меч пока еще, а просто кусок красного лириума. Я изучал его свойства, чтобы использовать для создания клинка, и должен сказать, они очень необычны. Рыцарю-командору не стоит владеть таким оружием. Это слишком опасно.       – Золотые слова! – радостно подхватила Кара. – И чтобы не ставить под удар жизнь рыцаря-командора, мы заберем этот лириум!       Карл чуть нахмурился, задумался, затем кивнул.       – Да, монна, думаю, так будет правильнее.       Хоук, не теряя времени, откинула тяжелую крышку ларца, радостно усмехнулась и достала из него кусок сероватого металла с ярко-алыми прожилками.       – Готово! – объявила она. – Варрик, давай ящик!       – Вы тоже использовали сильверит? Разумно, – одобрил усмиренный. – Он помогает снизить эманации от красного лириума. Не полностью, но все же это лучше, чем совсем ничего.       Варрик передал шкатулку Хоук и был явно доволен тем, что Кара, упаковав останки идола, оставила ящик у себя.       – А теперь уходим! – Хоук повернулась было к ступеням, ведущим из подвала, но натолкнулась на взгляды Зеврана и Варрика и остановилась. Эльф и гном смотрели на нее с одинаковым выражением, в котором смешивались печаль и предостережение. – Что? Я опять что-то упускаю из вида?       – Да, – с сожалением подтвердил Зевран. – Свидетеля.       И Хоук тяжело вздохнула.       Мое сердце пронзила острая боль. Я невольно взглянула на Карла, – усмиренный улыбался нам с безмятежностью ребенка, – затем на Андерса и прочитала в его глазах отчаянное нежелание принимать неизбежность того, что нам предстояло сделать.       – Нет. Так нельзя, – почти без эмоций произнес целитель.       – Он нас видел, – тихо сказала Кара, отводя глаза.       – Он никому не расскажет.       – Расскажет, Блондинчик, – с горечью во взоре и в голосе возразил Варрик. – Они такие... не умеют врать. Сущие дети!       Воцарилась недолгая гнетущая тишина, которую прервал Зевран. Эльф, что-то пробормотав сквозь зубы, обнажил один из своих клинков и двинулся к Карлу, но Андерс шагнул в сторону, протянув руку к Ворону и преградив ему путь.       – Что ты хочешь сделать, Зев? – спросил целитель, закрывая Карла собой от эльфа.       Зевран невесело усмехнулся.       – Не хочу. Но должен. Прости, amigo,* но у нас нет выбора. И времени.       – Нет, – повторил маг решительно и с силой.       – Андерс... – попыталась было вмешаться Хоук, но маг покачал головой. Он смотрел на Зеврана.       – Это должен сделать я, – еле слышно проговорил целитель.       Эльф понимающе кивнул и, перевернув кинжал, вложил его рукоять в раскрытую ладонь Андерса. Затем отошел назад, к остальным. А маг повернулся к другу, опустил левую руку на его плечо, нервно сжал бледные пальцы.       – Карл, мне так жаль... – Андерс нашел в себе силы взглянуть в спокойные глаза усмиренного. – Поверь!       – Я тебе верю, Андерс, – ласково ответил Карл, выглядевший так, будто не понимал о чем речь. – Всегда верил.       – Знаю, – маг на миг прижался лбом ко лбу друга, глубоко вздохнул, а потом нанес один резкий сильный удар снизу вверх – под ребра Карла.       Усмиренный вздрогнул всем телом, качнулся вперед, навалившись на Андерса. И хотя целитель был чуть ниже ростом и стройнее, он даже не пошатнулся под тяжестью друга. Маг вырвал из раны окровавленный клинок, бросил его на пол и подхватил падающего Карла двумя руками. Тот, глядя на Стража уже тускнеющим, чуть удивленным взглядом, оседал на каменные плиты. Кровь была почти незаметной на темно-коричневой мантии усмиренного, но когда Андерс зажал рану своей ладонью, рука целителя вмиг окрасилась в ярко-алый цвет.       Я не плакала – глаза были совершенно сухими, – но чувствовала, как меня охватывает страшная опустошенность. Будто я превратилась в полую металлическую статуэтку, и каждое движение отдается внутри меня тихим холодным звоном. Я убивала. И еще большему числу смертей была свидетелем. Но никогда прежде не испытывала такого безысходного отчаяния...       Карл захрипел, мелко-мелко задрожал (мне почему-то запомнилось, что особенно сильно вздрагивала его левая рука, пытающаяся дотронуться до лица Андерса), потом его тело выгнулось дугой и с резким выдохом обмякло на полу. Целитель, помедлив, поднял руку и коснулся век усмиренного, закрывая ему глаза. На веках Карла остались два отчетливых кровавых отпечатка. Затем Андерс поднялся, и я не удивилась, увидев, что в его глазах тоже нет слез. Но линия его упрямого подбородка была жестче обычного, а глаза смотрели так, будто не видели ничего вокруг себя.       Хоук с непривычной мягкостью положила руку на плечо Стража.       – Идем, Андерс, – в ее взгляде светились сочувствие и жалость.       Маг молча кивнул и направился к лестнице, ведущей из лаборатории. ______________________________________________________________________ Примечание: * amigo – друг