***
— Локи? Ты спишь?.. В комнату младшего принца просунулась взлохмаченная голова Тора, нарушив чуткий сон брата. Локи дернулся и открыл глаза. Испуганно сел и стал вглядываться в ту сторону, откуда раздался голос, пытаясь рассмотреть в темноте говорившего. — Тор? — на всякий случай решил уточнить он. Юный Громовержец не ответил. Он вошел в комнату и тихо прикрыл за собой дверь. Перебежками добрался до кровати брата. Локи смотрел на него широко распахнутыми зелеными глазами, которые в темноте мерцали загадочным огнем. От взгляда этих больших, чуть испуганных глаз у Тора сжалось сердце. Без промедлений он залез на постель брата и, не дав тому опомниться, сгреб Локи в охапку. — Я так испугался! — признался Тор, сжимая в объятиях хрупкое тело младшего брата. — Я как услышал, что здесь были йотуны… А ты один… А меня рядом не было!.. — Пусти! — зашипел Локи, брыкаясь и пытаясь скинуть Тора со своей постели. — Единственная угроза моей жизни — это твои объятия… Задушишь ведь! Тор отпустил брата. Если Локи язвит, значит, с ним все в порядке. Старший принц с тревогой осмотрел младшего, чтобы убедиться, что тот действительно цел. Заострившиеся напряженные скулы, уставшие глаза и морщинка на лбу, а в целом Локи был как Локи. И по-прежнему весь светился сарказмом. — Ты во мне дырку прожжешь, — с досадой сказал он спустя несколько мгновений, и Тор торопливо отвел взгляд. — Ты как тут вообще? Юный Громовержец тяжело вздохнул. — Кордам погиб, — сказал он расстроенно. — Поставили какого-то нового стражника. По-моему, глухого… Локи пропустил шутку мимо ушей. От слов брата его и без того бледное лицо стало белым, как снег. Тор снова заволновался: — С тобой точно… — Да. — Ты уверен? — На все сто двадцать процентов. Они замолчали. Сидели в темноте друг напротив друга и боялись встретиться взглядами. Каждый хотел рассказать другому о том, что с ним произошло в этот страшный вечер. И каждый боялся признаться в этом. Локи, подловив момент, когда Тор, задумчиво прикусив губу, принялся рассматривать шторы на окне, внимательно посмотрел на брата. Где он был этим вечером? И почему вернулся таким испуганным и потерянным? Локи хотелось… …очень хотелось… …поддержать брата. Но он не знал, что нужно сделать и сказать. Поэтому сидел молча. А Тор в эту минуту думал о том, что он плохой брат. Во дворце все только и говорили о том, что в Асгард пробрались йотуны. И мать выглядела уставшей и словно постаревшей на тысячу лет. Фригга ничего не сказала старшему сыну и Одину не позволила ругать его за самовольную вылазку ночью. Она проводила Тора в его спальню — даже поцеловала на ночь — и ушла. Но ушла с такими грустными глазами и с той самой складочкой у губ. И то давящее чувство внутри, которое разрывало старшего принца на части, усилилось. Уснуть он не мог. Спать сейчас казалось ему чем-то странным. Чем-то неправильным. Поэтому он выбрался из постели и, стараясь создавать как можно меньше шума, выскользнул в коридор. Ему нужно было увидеть Локи. И вот Локи сидел перед ним — живой и сонный. — Тор, — тихо прошептал он. — Что? — так же тихо спросил старший принц. Локи не ответил. Он смотрел в пустоту перед собой, его глаза блестели, а губы были сжаты в тонкую линию. Когда уже Тор решил, что брат ему не ответит, Локи сказал, и голос его прозвучал по-взрослому серьезно: — Если что-то должно произойти, оно произойдет. И если что-то сегодня случилось, значит, так и должно было быть. Тор вздрогнул. А Локи снова насмешливо скривился и, улыбнувшись своей неизменной улыбкой, сказал: — Если не хочешь быть похожим завтра на Хель, лучше иди и ложись спать. Занятия по математике еще никто не отменял. При упоминании о ненавистной математике Тор поморщился. Но то томительное чувство безысходности и глубокой вины отступило. Только Локи так мог: успокоить, сказав очередную колкость. И как только ему удается, оставаясь по-прежнему младшим братом, казаться намного старше Тора?..***
— Сила Локи будет расти, — задумчиво сказала Фригга, обращаясь к мужу. Один стоял на открытом балконе и, положив руки на золотые перила, смотрел вдаль — туда, где простирался нижний город, невидимый обитателям дворца. — Так тому и быть, — спокойно произнес он, словно отвечая не на слова жены, а на свои собственные мысли. — Он сын Лафея, и если ему суждено… — Он наш сын! — перебила мужа Фригга, и ее глаза полыхнули яростным огнем. Она уверенно подошла к Одину и встала рядом. — Я не хочу, чтобы он узнал о своем прошлом, — тихо сказала она, глядя на свои руки и — одновременно — в никуда. — Я хочу защитить его… — Мы защитим его, — Один повернул голову к жене. — Пока Локи здесь, в Асгарде, он в безопасности. Но о своем прошлом он узнает. Рано или поздно. Он уже начал догадываться о чем-то… Фригга подавила вздох и позволила себе опустить плечи. Как сильно порой у нее болела спина из-за идеальной осанки, которая должна была быть всегда у царицы Асгарда!.. И как сильно у нее болело сердце за своих сыновей… — А Тор? — спросила Фригга ровным голосом, но ее пальцы, вцепившиеся в перила до побеления костяшек, выдали ее волнение с головой. — А Тор сегодня получил хороший урок. Он запомнит его. И не совершит ошибок в будущем. Конечно. Один все знал с самого начала. И он позволил старшему сыну беспрепятственно покинуть дворец. — Это жестокий урок, — с упреком заметила Фригга. — Это жизненный урок, — поправил ее Один. И, как всегда, был прав.***
Произошедшие события очень повлияли на обоих братьев. Локи уже не старался уединиться, а наоборот — тянулся к Тору, но всеми силами старался скрыть свои истинные чувства под язвительными насмешками. — Что, воевать уже не хочешь? — спросил он у брата, когда тот, мрачный и хмурый, шел по коридору дворца к себе в комнату, чтобы забрать учебник по математике перед занятиями. — А тебе что, колдовать расхотелось? — в тон ему ответил Тор, не зная наверняка, но сердцем чувствуя, что с братом тоже что-то произошло. Локи прикусил язык и больше не сказал Тору ни слова. Они дошли до своего крыла и разошлись на лестнице — каждый в свою комнату. Тор, пройдя мимо нового стражника и вовремя подавив в себе желание по обыкновению обратиться к нему по имени, сказал: — Ко… Э-э-э… Как там тебя? Ну, в общем, если мимо вдруг пройдет леди Сиф или Фандрал, или Огун… Короче, если поблизости окажется кто-то из них, скажи им, что я их ищу. Стражник стал прямее самой ровной доски и отчеканил на удивление высоким голосом: — Приказ понял, Ваше Высочество! Тор удовлетворено кивнул и открыл дверь своей комнаты. Перешагнув через порог, тут же замер на пороге, увидев у окна высокую фигуру мужчины в плаще. Его опасения подтвердились — отец все-таки приставил к нему надзирателя. — Ваше Высочество… — повернувшийся на звук шагов мужчина почтительно склонил голову. Но по его горделивой осанке и жестким глазам старший принц понял: этот не из тех, кто будет подобострастно раскланиваться перед ним и спешить тут же выполнить любое поручение наследника престола. Тору попался крепкий орешек, раскусить который будет не так-то просто. А это значит, плакала его свобода. — Занятия по математике у Вас начинаются ровно через три минуты, — сверившись с написанным в свитке расписанием, совершенно бесстрастно заговорил надзиратель, как про себя его уже окрестил Тор. — В три часа у вас запланирована встреча с гостями из Ванахейма, в пять — тренировка по ведению ближнего боя… Советую поторопиться. Если опоздаете к учителю математики, все расписание придется сдвигать, а это очень неприятно. Тор, заскрипев зубами и ничего не ответив, молча подошел к своему письменному столу и сгреб с него все учебники. Так же молча прошел к двери и, услышав за спиной твердое напоминание: «Обед перенесен на полчаса раньше. Всеотец велел не опаздывать…», пулей вылетел в коридор, лишь бы только не слышать больше этот монотонный голос. Но в конце концов, злиться ему было не на кого, кроме себя. Наказание он заслужил.***
Женщина, которая стояла перед Локи, определенно была не похожа ни на прислугу, убирающую покои принца, ни на учителя. Высокая, худая, с бледной кожей и копной пышных золотых волос, затянутая в узкое платье с длинными рукавами, она была похожа на змею. — Прошу прощения? — соблюдая правила этикета, вежливо, но с такой лютой гримасой на раздраженном лице поинтересовался Локи, подходя к женщине ближе и глядя на нее исподлобья снизу вверх. — Ваше Высочество, — женщина присела в легком реверансе и чуть насмешливо посмотрела на младшего принца. Такое поведение Локи не понравилось. — Вы кто? — сухо спросил он, не глядя больше на незнакомку и старательно оправляя свою мантию перед зеркалом. — Меня зовут Фрейя. Ваш отец… Ах вот оно что. — И что мой отец? — зашипел на Фрейю принц, перебивая ее. — …Ваш отец меня назначил Вашим наставником, — невозмутимо закончила свою фразу Фрейя и улыбнулась Локи самой что ни на есть любезной улыбкой. Однако в ее голубых глазах сверкнул лед, и Локи это заметил. И решил, наконец, поставить все на свои места. Он развернулся к ней на каблуках и твердо сказал: — Книги собрать и выставить на полки в библиотеке по порядку, встаю я в восемь утра и ни минутой раньше, чай пью только зеленый, и сними, наконец, эти уродские шторы с окна, они мне никогда не нравились… Это приказ. Фрейя усмехнулась и обдала младшего принца таким ледяным взглядом, что у того невольно побежали мурашки по спине. — Я не прислуга, Ваше Высочество. И если вы опять забудете об этом, мне придется напомнить Вам. В мои полномочия входит применение наказания. Мне разрешено применять любые меры. Фрейя в упор посмотрела на Локи, и тот только из чистого упрямства не отвел глаза. Эта женщина умела затыкать рот недовольным. А еще она обладала невероятной способностью прикнопить к месту одним лишь взглядом. И Локи это совсем не нравилось. — А сейчас, Ваше Высочество, вы возьмете свои книжки и пойдете в учебную комнату, — сказала Фрейя таким тоном, что сразу стало ясно: хозяйка ситуации здесь — она. И Локи ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Он будет выполнять все ее требования и вести себя примерно. Пока. А потом он обязательно что-нибудь придумает.