*
Асфальт под ногами шершавый и прохладный. Мокрый от недавнего дождя, воздух был напитан запахами прибитой пыли и свежести. Вокруг Арсения, едва не кидаясь под ноги, крутились с полсотни дворовых котов и кошек. Эта замысловатая процессия тащилась дворами, сворачивая с каждой мало-мальски оживлённой улицы — ему очень не хотелось попасться кому-то до того, как он сделает то, что задумал. В современном мире к оборотням и легендам о них относились, в целом, как к сказкам. Были, разумеется, те, кто утверждали, что повстречали человека, буквально на глазах перекинувшегося в животное, но им, как правило, никто не верил. По счастливой случайности записи, если и существовали, не попадали в сеть, и для людей мир оставался простым, понятным и достаточно безопасным. С давних времен представители всех видов стремились занять лидирующие позиции в обществе, чтобы благодаря авторитету и реальной власти иметь влияние в обществе. В последние годы это становилось как нельзя более актуальным. "Организация по обеспечению благополучия" была одной из многих, созданных оборотнями для оборотней. Будучи уязвимыми, они искали пути решения этой проблемы. Вампирам в этом плане жилось проще: владыки ночи имели дар воздействия на сознание и могли без ущерба для себя или клана выйти из любой сложной ситуации, в то время как оборотни, особенно ещё не нашедшие Хранителя, нередко погибали в младенчестве или в подростковом возрасте. Поэтому в каждом крупном роддоме обязательно работали несколько акушеров-оборотней. Только так можно было вовремя найти и защитить и ребёнка, и родителей. И, кроме того, не позволить информации распространиться. В современном мире это была весьма и весьма сложная задача, с которой пока удавалось справиться. Маленький Арсений хорошо помнил предупреждения Якова Адамовича и поэтому требовал от своих хранящих полного послушания и сохранения тишины. Сам по себе голый ребенок, гуляющий под утро по городу в компании полусотни котов, — уже достаточно странное зрелище. А уж если кошки, ко всему прочему, будут ещё и вести себя странно — это привлечет гораздо больше нежелательного внимания. Его сопровождающие заволновались, остановились, принявшись крутить мордами и принюхиваться. — А ну стой! — голос раздался прямо над ним, и Арсений ошарашенно замер — человеческая ипостась делала его уязвимым, лишая большей части обоняния и примерно половины слуха. Он даже руки поднял, не зная, чего можно ожидать. — Медленно, очень медленно повернись так, чтобы я видел твоё лицо. И скажи ребятам, которые с тобой, чтобы даже не думали нападать. Попов закусил губу: полсотни кошек легко справятся с одним человеком, но жертвовать пушистыми друзьями без нужды он не хотел. Оборачиваться желания тоже не было — в теле кота он может быть ещё менее защищённым. Оставалось только повиноваться. Медленно, как и говорил тот, что стоял позади, Арс повернулся и поднял голову на человека. Коты, окружающие Арсения, принялись шипеть и грозно рычать, ощетинившись, готовые защищать собрата до последнего вздоха, если потребуется, ценой своей жизни. Мальчишка тихонько мяукнул. Потом ещё раз и ещё. Кошки рычать перестали, закрыли пасти, но позы не поменяли, всё также настороженно глядя на человека. — Кто ты такой и чего надо? — склонив голову к плечу, Арс рассматривал незнакомца. Мужчине на вид было не больше тридцати, волосы чёрные, нос орлиный, прямо как у Якова Адамовича. Глаза тёмные, смотрел пристально, чуть повернув голову, как будто одновременно прислушивался к чему-то за своей спиной. — Меня зовут Константин, и я из рода врановых. Идём со мной, повелитель кошек. Арс ощерился, вжал голову в плечи, готовый защищаться: — Я не пойду с тобой! — прошипел он. — У меня есть дела, которые тебя не касаются. — Ты голый и гуляешь ночью по городу один. Лучше меня знаешь, что будет, если тебя найдут органы опеки. Идём, я отвезу тебя в Организацию, и там ты обо всем договоришься. Пацан нахмурился, но позу изменил на менее агрессивную. Его примеру последовали и пушистые сопровождающие, чувствуя сомнения своего двуногого брата. — Мне нужно увидеть кое-кого. Ты можешь помочь? — Сделаю всё, что в моих силах, — отозвался назвавшийся Константином.*
Ветер свистел в ушах, трепал длинные волосы, отбрасывая их назад, играя тёмными прядями. Арс высунул язык, наслаждаясь ощущением того, как быстро он высыхает. — Закрой рот, а то наешься жуков. И окно лучше прикрыть, заболеешь. Попов высунулся лишь сильнее, потряхивая головой и едва не визжа от восторга, останавливало только то, что их никто не должен поймать. — Ты привлекаешь лишнее внимание, — невозмутимо пробормотал Константин, и, недовольно надувшись, Попов уселся на сидение, но окно не закрыл.*
Свет ламп неприятно бил по глазам, заставляя морщиться. Но в целом, обстановка была знакомой, что немало успокаивало и вселяло надежду на лучший исход дела. Дверь открылась с тихим шорохом, тоже привычным, и в комнату шагнул Константин. Сейчас Арсений смог рассмотреть его получше: одет так, как будто собирается на спецоперацию. Только бронежилета не хватает. На пальцах серебряные кольца зачем-то. При обращении всё равно растеряет. — Вот бельё твоего размера, — на стол упала упаковка с парой трусов. — Голоден? Хочешь подстричься? — ровным тоном задавал вопросы Константин. Причем он делал это так, что невольно складывалось ощущение, будто он следователь, ведущий допрос. Арс потянулся, достал трусы и, развернув их, натянул. Потом потряс головой — волосы доставали ему до ягодиц. — Постриги меня, пожалуйста, — насупившись произнёс мальчишка. Появляться перед любимым наставником в таком виде не хотелось, однако выбирать было не из чего.*
В комнату вошел Яков Адамович. Он был точно таким же, каким Арс его помнил: тощий, с огромным носом, из-за которого его часто путали с представителями птиц, бледный и глядящий так, будто всё про тебя знает. Он остановился, разглядывая сидящего перед ним мальчишку. Несколько секунд они не сводили напряженного взгляда с лиц друг друга, а потом, словно что-то лопнуло, и оба улыбнулись, почти одновременно потянулись навстречу и где-то на полпути от двери к столу, столкнулись, обняли друг друга так крепко, что дышать стало тяжело. Арс, уткнувшись в рубашку мужчины, всхлипнул и разрыдался. Вздрагивая плечами, отчаянно. Горячие крупные слёзы катились по его щекам, скапливались на подбородке, и срывались вниз, впитываясь в рубашку. Яков большой ладонью гладил узкую мальчишескую спину и молчал, пережидая. Наконец, после нескольких минут безутешных рыданий, Арсений попытался вытереть мокрый нос, и Яков Адамович, мягко ему улыбнувшись, протянул платок: — Рад тебя видеть. — Что ты хочешь от меня? —они сидели на кухне. Перед Арсением стоял стакан чая, слишком горячего, чтобы его пить, и бутерброд с варёной курицей. Оборотни в силу обострённых рецепторов не ели колбасу, питаясь исключительно мясом, а не его производными. — Сам не знаю, — равнодушно пожав плечами, отозвался Арс, впиваясь в бутерброд. Он хлюпнул носом и вздохнул шумно. — Просто понял, что если вас не увижу — сойду с ума. Яков Адамович посмотрел на него нахмурившись: — Где ты живёшь? — голос его был ровным, лишённым эмоций. Каким-то глухим и непривычным. — У Антона. Он ещё в октябре подобрал меня и принёс домой. Там оказался Дима, его сосед. Они выходили меня, и я остался. — Тебя не обижают? — Да не особо, — видя, что наставник нахмурился сильнее, отчего на его лбу отчётливо прорисовались морщины, Арс поспешно замахал руками. — Фсё навмально! — с набитым ртом произнёс он. — Я просто по заднице отхватил пару раз, ничего такого. — Тогда почему ты пришел ко мне? — он сощурил глаза и склонил голову к плечу, ужасно напоминая игривого кота. — Потому что я почти уверен, что нашел Хранителя! — выпалил Попов так резко, что крошки изо рта полетели. Брови Якова поднялись так, что почти скрылись под челкой. — Кто она? Девушка Антона? Арс тут же прыснул только что набранным в рот чаем, заливая стол. Яков чудом успел отскочить. Арсений утёр рот ладонью, прокашлялся и, когда счёл, что достаточно пришел в себя, вытер и стол. — Не-е-е-е-ет, только не Кристина! — мальчишка даже плечами передёрнул. — Мне кажется, что это не она, а он. Второй раз за час брови Якова поднялись почти до линии роста волос. — Я слышал о таком. Иногда сердца, предназначенные друг для друга, принадлежат двум мужчинам или двум женщинам. В таких союзах не рождаются дети, в остальном же эти пары ничем не отличаются от остальных, — Яков говорил тихо, достаточно медленно, давая мальчишке осознать всё, что он услышит. — Почему ты думаешь, что он твой Хранитель? — Потому что всё было так, как вы рассказывали! — прижав кулак к груди, пробормотал Арс, не глядя на учителя. — Тепло, спокойно и так хорошо... — он поднял глаза на наставника, сведя брови к переносице, однако вместо серьёзного, выражение было скорее растерянным. — Мне теперь с ним жить придётся? А если… — Арс запнулся, откусил ещё кусок, тщательно его прожевал и выдал: — А если Дима меня не полюбит, что тогда?! Якову потребовалась вся сила воли, чтобы сдержаться и не улыбнуться. — Мне твои сомнения понятны, но Хранителем никогда не станет тот, в чьём сердце нет места для любви к оборотню. Это что-то вроде предрасположенности или, извини за непоэтичное сравнение, аллергии. Видя, что Арсений нахмурился, явно раздумывая, мужчина решил уточнить. — Это нечто глубинное, в самой сути Хранителя. Он не станет противиться зову. А зов он ощутит сразу, как увидит твою настоящую форму. — Мне всего-то нужно обернуться в присутствии Поза? — Попов совершенно по-кошачьи почесал за ухом, блаженно жмурясь. Чем больше времени он проводил в теле умудрённого опытом кота, тем меньше человеческого оставалось в его другой форме. И это заставило Якова Адамовича нахмуриться. — Арсений, а ты сюда как попал? Костя сказал, что встретил тебя на улице, ты вёл кошек и дрожал от холода. Арс фыркнул и улыбнулся озорно: — Я помню дорогу. Просто выпрыгнул из окна, и вот я тут. Я делал всё, чтобы меня не поймали. А то, что Костя застал меня врасплох, так он птица, кошки их не боятся. Сами же говорили. Страшнее птиц врагов не найти, на всех прочих мои хранящие обратят внимание, но только не на птицу, — он нахмурился, явно силясь вспомнить что-то, что упрямо ускользало. — Ты прав, я не спорю, просто заставил поволноваться. Попов улыбнулся так, как улыбался раньше, когда только постигал тонкости жизни оборотнем, и его неожиданно сломало превращение. Яков тут же перекинулся в кота и замер, ошарашенно глядя на котёнка. Несмотря на то, что сам наставник был не из мелких, в этот раз кошачья форма Арсения превосходила по размеру большинство девятимесячных котов, габаритам приближаясь к взрослому мейн-куну. Яков мяукнул, привлекая внимание, и улыбнулся бы, если б смог. Теперь на кошачьей морде он видел совсем не детскую печаль, а искреннюю радость. Котёнок, которым по сути сейчас и был Арс, кинулся на кота и, повалив его, принялся кусать за шею, ласкаясь. Костя уверенно вёл машину. На западе давно взошло солнце, разбавляя теперь серое утро и окрашивая облака в оранжевый. На пассажирском сидении лежали два огромных чёрных кота. Тот, что был побольше, самозабвенно вылизывал морду котёнка, утробно урча. Младший спал, утомлённый ночными приключениями. Город постепенно просыпался, на дорогах появлялось всё больше машин, а на тротуарах — спешащих к метро людей. Они оставили Арсения под окнами дома, адрес которого он назвал. И уже через пару минут его придремавшего разбудил хриплый, сорванный голос Антона: — Граф! Граф, кыс-кыс-кыс! Блять, язык уже болит кыскать, — поделился он с кем-то. Арсений открыл глаза, поднялся с влажной грядки, в которой себя обнаружил, и вышел навстречу Шастуну. — Граф?! — просипел Антон и, едва не плача, схватил кота. Осмотрел его на предмет переломов и повреждений. — Это реально ты?! — убедившись, что котёнок просто сонный, но по виду совсем не больной, он крепко-крепко прижал животное к себе. — Поз, я нашёл! Арс сонно висел в привычной хватке тощих рук, глядя на сияющее от счастья лицо Антона, решил малость эту идиллию подкорректировать и принялся лизать шершавым языком его губы и щёки. — Блять, Граф! Блять! — уже откровенно хрипя не своим голосом, Антон задирал голову, чтобы кот не достал. Однако Попова это не смутило, и он с урчанием принялся за шею, заставив Антона высоко взвизгнуть. Из-за угла вышел бледный Дима и, увидев всё это, только рукой махнул. — А потом спрашивают почему они педики. Тьфу!