Арсений посмотрел в окно: мелкие снежные точки кружились в сумасшедшей пляске с ветром, то и дело меняя направление, скручиваясь в небольшой вихрь и тут же распадаясь снова на миллионы крупиц.
Чай получился слишком горячим, и пришлось ждать, когда напиток хоть немного остынет. Оборотень широко зевнул и потянулся. Ночью ужасно плохо спалось — Антон вертелся, то и дело пытался обнять или закинуть то руку, то ногу на Арсения, которому было слишком жарко, чтобы спать в обнимку. А перекинуться не получалось. Кошачья сучность (да, а кто она после всего случившегося, если не сучность?) люто отморозилась и никак не шла на зов. В итоге он крутился ничуть не меньше, то и дело рискуя быть застигнутым за самым интересным — отлёживанием боков прямо на кровати Антона. То-то бы Шастун
охуел удивился, проснись он, а рядом тот самый Арсений.
Мальчишка тяжело вздохнул, взял чашку и чуть не опрокинул её содержимое прямо на себя — в замке повернулся ключ, и донёсся довольный голос Антона:
— Ты проходи. Не обращай внимания на бардак, мы пока живём холостяцким трио: я, сосед и кот мой.
Послышались шаги. Арсу показалось, что он реально слышит, как колотится его собственное сердце. Мальчишка, закусив губу, подкрался к раковине, по самому её краю медленно вылил чай и, перевернув чашку, поставил посудину на сушилку. Он осмотрелся. Всё остальное стояло на своих местах. Благо, он решил пообедать позже. Застукай Антон кота перед тарелкой исходящего паром Диминого борща, проблем бы он не обобрался.
Он призвал на помощь всё своё самообладание и почувствовал, как суставы ломает превращение.
Как только мир для уменьшившегося, как в "Алисе в Стране Чудес", Арсения увеличился, он мявкнул тихонько и потрусил посмотреть, кого же это привёл Антон. Так извиняться он мог бы перед девушкой, но резкого запаха духов, непременного спутника всех пассий Антона, не было. И тут Арс понял, что вселенная над ним издевается: на пороге, расшнуровывая кроссовки, стоял Павел. Тот самый тощий дядька-педофил. Только успокоившееся сердце заколотилось снова, а шерсть против воли начала подниматься, делая и без того немаленького кота просто огромным. Стало ужасно не по себе от того, что обман раскрыт: нет ведь у Шастуна никакого брата. Это было иррациональное чувство стыда, потому что Арсений больше не планировал встречаться даже с Антоном, не то что с Пашей. Но с Шастом случайно пересечься ещё возможно, а вот откуда тут взялся этот тощий пензенский хлыщ?!
Хлыщ тем временем увидел котяру и с восхищёнными междометиями и неожиданной силой подхватил десять кило чистого стыда на руки, уложил, как обычно это делал Антон, и принялся гладить массивные лапы, сюсюкая, как с котёнком. Но если в случае с Шастом и Димой такое поведение было более, чем оправданным, и тянулась история ещё со времён, когда Арс носил кличку Находка, то Паша вызывал скорее недоумение.
— Да, это тот самый кот, про которого я тебе говорил, — из комнаты вышел Антон в домашней футболке и, пройдя мимо, потрепал Арса по морде, даже не сделав попытки вызволить его из цепких лап этого дракона-недоростка. Почему Арс чувствовал себя грёбаной принцессой из сказки, попавшей в беду и нагло продинамленной прекрасным принцем, он не понимал, но ощущение было уж слишком ярким. И таким же неприятным. Дракон, между тем, прошёл со своей безвольной ношей на кухню и, усевшись на диван, аккуратно поставил кота на пол. Арсений подёргал шерстью на спине, выпучил глаза, постоял немного, пока парни обсуждали, что будут есть, а что нет, и, в край охренев от такого положения дел, быстренько вылизал себе спину, прислушиваясь.
Когда эти двое успели так лихо задружиться, Арсений просто не понимал. Хотя… Антон стал пропадать по вечерам, а на подколки Димы о возможных свиданиях отмахнулся и ответил, что стал волонтёром. Позов тогда присвистнул и спросил, что такого сделал Антон, что решил податься в добрые самаритяне, но Шаст ответил что-то о том, что так он может помогать тем, кто в этом нуждается.
Попов завис, высунув кончик языка и глядя перед собой. Мысль, вёрткая как рыбка, крутилась в голове, но никак не давалась. Он чётко понимал, что у волонтёрства и Паши есть что-то общее, но что, никак не мог сообразить. Подошёл Антон и, со смехом ухватив за язык, потянул его, выводя Арса из ступора. Тот, воспылав праведным гневом, с мрявом кинулся на хозяина и, покусав его не больно, а так, для проформы, с гордым видом прошествовал под стол. Оттуда, поблёскивая глазами, он наблюдал, как длиннющие ноги Антона перемещаются по кухне.
Вот он подошёл к холодильнику, достал кастрюлю, пошёл к плите.
— Пока новостей никаких. Я опрашивал и ребят из группы, и тех, кто к нам не ходит, но кого я знаю. Твой Арсений будто под землю провалился. Или не было его вовсе.
Слушая это, оборотень очень даже желал провалиться под землю. Или, на худой конец, вообще никогда не существовать. Но вот так, сидеть на грёбаной кухне, когда тебя за глаза обсуждают, было очень странно! Зато пазл сложился мгновенно: беспризорный мальчишка Арсений, которому Антон заклеивал колени и с которым спал, не выпуская его руки, волонтёрство и добряк Павел Воля, учитель литературы, которому больше нечем заняться, кроме как водить потерявшихся мальчишек по домам. На короткое время Попов перестал дышать. Он просто смотрел перед собой, а в пустой голове эхом отдавались слова, смысл которых он не мог уловить.
Этого просто не могло быть. Наверняка Антон просто беспокоится. Ну не мог же он влюбиться в пацана тринадцати лет. Нет конечно, бред какой. Просто ищет мальчонку. Да, просто вот такой неравнодушный.
Но что-то всё равно не давало покоя. И Арсений очень скоро понял, что именно. С наступлением переходного возраста кошачья ипостась стала капризнее, чем обычно, и всё чаще выдавала такие фортели, что в пору выть, да он не собака.
Кот практически на носочках прокрался мимо снующего туда-сюда в порыве гостеприимства Антона и успел забежать в комнату, прежде чем началось превращение.
Он поднялся с пола, откинул за спину длинные пряди и прислушался. Ситуация могла бы стать ещё хуже, если бы количество людей в квартире возросло. А всё к тому и шло: с минуты на минуту должен был прийти Дима, и тогда просто пиши пропало. Едва ли он пойдёт к Антону в комнату, но и мест, где потенциально можно спрятаться, становилось всё меньше. Он уже было подумал просто отсидеться, когда из кухни донеслось:
— У тебя microUSB? Да не парься, я тебе сейчас нормальную зарядку принесу. А банкой зарядишь потом, когда розетки не будет под рукой, — и уверенным шагом, судя по звуку, Шастун направился прямёхонько в свою комнату.
И вот сейчас Арс был уверен, что ещё ни разу в жизни ему настолько не хотелось провалиться сквозь землю или стать котом. Но ни то, ни другое не спешило свершаться, и спасать себя пришлось самому. Он упал на пол, стараясь не шуметь, и залез под кровать, отчаянно радуясь, что частенько делает то же самое в обличье кота, и тут довольно чисто. С колотящимся сердцем Арсений смотрел, как длинные стопы прошествовали в комнату. Подошли к столу и остановились. Антон явно искал зарядку. Он повернулся, судя по положению ног, и прошёл в другую часть спальни, перевернул там вещи и, не обнаружив ничего, опустился на колени, очевидно собираясь заглянуть под кровать.
Вот прямо сейчас Попов не смог бы сказать, что его смущало больше: то, что он в принципе под кроватью в квартире Антона, или тот факт, что он при всём при этом ещё и голый. Почему-то казалось, что в одежде это приключение было бы чуть менее эпичным.
Он зажмурился, сам не зная, к чему готовиться.
Послышался звук извлечения вилки из розетки и удаляющиеся шаги. Больше за шумом крови в ушах Арс ничего не слышал.
Выбраться из-под кровати он смог только часа полтора спустя, когда Антон и Паша куда-то ушли вместе. Мальчишка замёрз и пошёл на кухню, чтобы налить себе горячего чая. Он достал чашку, положил в неё пакетик и щёлкнул кнопкой чайника, рассеянно думая, что не мешало бы накинуть одну из толстовок Антона, когда послышался поворот ключа в замке.
На все лады матеря задолбавших его мужиков, он быстро выключил чайник, чтобы он не привлекал внимание шипением подогреваемой воды, выкинул чай, перевернул чашку и прямо в воздухе обернулся, падая на лапы. В кухню зашёл Поз, и кот с мяуканьем кинулся ему жаловаться. Димка, казалось, поймёт и не осудит. Он вообще всегда относился к Попову хорошо, даже когда у того глаза ещё не открылись. Кот лизнул пахнущую табаком руку и, услышав, как Дима смеётся от столь неожиданной ласки, уткнулся мордой в бороду. От Позова пахло сигаретами, снегом и самим Димкой. Арс прикрыл глаза. Ему было страшно всё это время, а сейчас понемногу отпускало. Он расслабился, растёкся чёрной кляксой в сильных руках. Дима уже привычно почесал его шею, погладил по спине, не трогая хвост, так как котяра не любил этого, и понёс животное к себе в комнату, забыв, что хотел выпить кофе, прежде чем садиться за курсовую.
***
Арсений накинул на себя куртку, сунул ноги в ботинки Позова (благо, у него не такие лыжи, как у Антона. Будь оба его соседа одинаково длинными, пришлось бы куда хуже), подхватил комплект ключей, сунул в карман немного наличных, стянутый у спящего Антона телефон и выскользнул из квартиры. Сегодня он действительно всё спланировал до мелочей. По росту он уже перегнал Позова, и в шмотках по погоде никто бы не принял его за беспризорника. Такси ждало у подъезда, и встреча с сердобольным Волей была просто исключена. Потому что таксиста звали Виталий, и рейтинг у него был 4,8. Не может Паша работать днём в школе, а ночами ещё и таксовать. Всё должно было пройти гладко. Никаких случайных встреч с волонтёрами и внеплановых возвращений домой. Хватило одного раза.
Он вышел из подъезда, нашёл машину с номерами, указанными в приложении, и тут же уселся на заднее сиденье.
— Добрый вечер. Поехали, — Арс старался говорить как можно меньше, чтобы начавший ломаться голос не дал в самый неподходящий момент петуха.
К его огромному облегчению машина тронулась.
Мимо, всё ускоряясь, полетели деревья, увешанные гирляндами, улицы, украшенные к новому году, редкие прохожие в ярких куртках. Светофор мигнул жёлтым и распахнул красный глаз, закрыв остальные. Арсений посмотрел на него сквозь лобовое стекло, осмотрел водителя, залитого сейчас золотистым светом фонаря, и отвернулся к окну. На остановке целовались парень в ярко-синей парке и девушка в салатовом пуховике, наглухо игнорируя то, что под их ногами в луже медленно растворялся зелёный свет. Он иссяк, замигал, то разливаясь по расцвеченной бензиновыми каплями влаге, то снова исчезая, пока не сменился жёлтым. А потом и вовсе красным. Машина мягко тронулась, а Попов обернулся, чтобы посмотреть как они, улыбаясь друг другу, смеются, что пропустили светофор.
Тихая музыка, льющаяся из колонок, не раздражала, а водитель попался просто замечательный: неразговорчивый, спокойный и аккуратный. Он остановился по нужному адресу и, обернувшись, принял у Арса оплату.
— Хорошего вечера, — Виталий улыбнулся, и Арсений не сдержал ответную улыбку. Он выскочил из машины, пробежал несколько метров и ввалился в вестибюль. На рецепции стояла высокая блондинка. Она бегло осмотрела Арса и мягко ему улыбнулась. Кот внутри Попова вздыбил шерсть и выгнул спину. Хотелось упасть на все четыре лапы и, шипя, вылететь из помещения. Однако он не позволил себе этого. Подошёл, стараясь держать зверя под контролем, положил руки на стойку, вгляделся в сотрудницу Организации.
Девушка была бледная, с белыми вьющимися волосами и голубыми глазами. Ресницы и брови у неё тоже были белые-белые.
— Добро пожаловать. Меня зовут Агния, я недавно работаю в Организации. Чем могу вам помочь?
Арсений глубоко вдохнул, старательно успокаивая кота внутри. Да, он не любил собачьих, но умел с ними общаться без проявлений неприязни.
— Меня зовут Арсений, и мне нужно увидеться с Яковом Химбером. Он сегодня здесь? — Попов замер, не сводя взгляда с Агнии. Она кивнула, что-то печатая на клавиатуре.
— Да, у него проходят занятия до трёх утра, — Агния подняла глаза от монитора. — Потом будет перерыв. Я могу проводить вас в комнату ожидания и предложить чай или кофе.
За спиной послышались тяжёлые шаги, и рядом встал Константин. Он положил на стойку свёрток, от которого пахло кровью. Арс нахмурился, глядя на грубую ткань.
— Я нашёл Вику. Но помочь ей уже не смог. Нужно сообщить семье, — он подхватил свою ношу и пошёл по коридору. Арсений кивнул собаке, ставшей, кажется, ещё бледнее, и последовал за вороном.
Молча они прошли вдоль коридора, потом повернули к лестнице, ведущей вниз. Там находились складские помещения и морг. К сожалению, смерти были не такой уж редкостью. Константин положил свёрток на стол, разворачивая его. Украшенные серебряными кольцами пальцы легко порхали над телом крупной вороны. Чёрные перья отливали синевой, птица казалась спящей. Мужчина аккуратно поднял её одной рукой, а второй открыл выдвижной ящик холодильника, положил её на поверхность, застеленную простынёй, и закрыл. Повернулся к Арсу.
— Рад тебя видеть, повелитель кошек. Пришёл к Якову?
Арс кивнул. Он тоже привык к потерям. На его веку они случались, но смириться с ними окончательно Попов так и не смог. Наверное, этот Константин видел побольше, чем сам Арсений. Поэтому такой спокойный.
— Ты её знал? — он кивнул на отделение, в которое был помещён труп вороны.
— Знал. Мы вместе учились. Это всего вторая её смерть. Ещё есть в запасе. Да и живут врановые подольше, чем кошачьи. Она скоро возродится, — мужчина тщательно вымыл руки, не снимая украшений, и, вытерев их, пошёл наверх. Здесь им делать было нечего.
*
Костя, он сам разрешил себя так называть, подстриг Арсения, сделав ему модную стрижку с выбритыми висками. Попов осмотрел себя в зеркале и слабо улыбнулся. За окном тьму разбавлял свет фонарей, щедро заливающий двор, в котором бегали дети. На территории Организации они могли чувствовать себя совершенно обычными, ничем не обременёнными. Счастливыми и свободными. Перед Арсением, исходя паром, остывал чай. Дверь за спиной открылась, и, обернувшись, он увидел своего наставника. Арсений поднялся со стула и, стараясь не сорваться на бег, подошёл, обнял высокого мужчину, ткнулся носом ему в грудь.
— Я скучал, — пробормотал он в чёрную ткань рубашки.
— Я тоже, — Яков обнял его в ответ своими сухими руками и прижал крепче. — Я тоже, Арс.
Они сели за стол, и Арсений сбивчиво обо всём рассказал. О том, как сбежал из дома ещё в прошлый раз, о том, что в последнее время кошачья сущность его подводит. И в красках о случае с прятками под кроватью. Кот смотрел и улыбался уголками рта. Было что-то в этой его не совсем даже улыбке, а скорее ухмылке, что-то до трясучки бесячее. Как будто Химбер что-то знал, чего ещё пока не понял сам Попов. И это невероятно раздражало.
Арс пробовал как-то выведать, о чём молчит Яков, но хитрющий котяра только улыбался и снисходительно поднимал брови.
— Ты очень красивый мальчик, Арсений. Вырастешь в очень красивого мужчину.
Попов, который и так знал, что он будет «очень красивый мужчина», недовольно засопел. Пока он был просто очень красивый тринадцатилетний мальчишка, который очень хотел понять, как не встрять со своей козлящейся кошачьей сучностью в передрягу.
— Отпусти ситуацию. Она сама разрешится. Ты молод, у тебя переходный возраст. Кот внутри чувствует твои сомнения и пытается помочь их разрешить. Только и всего, — Химбер опять раздражающе улыбнулся.
— Похоже, что кот внутри хочет, чтобы нас спалили и выкинули на улицу. Или сдали в органы опеки. Я же говорю: он устроился волонтёром! Он меня ищет!
— Кто ищёт, тот непременно найдет, — с видом великого интригана Яков Адамович спрятал улыбку в чашке чая.
— Вот вы сейчас лучше не делаете, вы в курсе?
*
Домой Арсений ехал злой, как чёрт. Радовало только то, что его постригли, и волосы теперь не лезли в лицо. Ну и то, что его накормили печёночным пирогом. Поз пироги не пёк. Он вообще не пёк, если начистоту. Но готовил вкусно.
Константин остановил машину прямо у дома, пожал Арсу руку и уехал, оставив кота одного.
Оборотень забежал в подъезд, поднялся на свой этаж пешком, чтобы лишний раз не шуметь, открыл дверь и прислушался. В квартире царила сонная тишина. Он аккуратно разулся, поставил ботинки Поза на место, повесил куртку, положил ключи. Разделся тут же, чтобы не перебудить всех, и, зажав в руке телефон, тихонечко разложил вещи по местам. Мобильник сунул Антону под подушку, перекинувшись, залез на кровать. Шаст, не просыпаясь, обнял кота, поцеловал в затылок и, зарывшись носом в густой мех (и чем он там только дышит?!), засопел.
