Анэстель

      — Да, мой лорд, — пролепетал юный принц. — Но я могу всё объяснить…       — Ты солгал мне! Ты сказал, что тебя зовут Анэстель, и заставил поверить в то, что ты всего лишь помощник конюха. Зачем?       — Я боялся, — пискнул перепуганный насмерть Леголас. — Узнай вы, кто я, вы бы меня на порог не пустили, стали бы пытать или убили. Мой лорд, прошу вас, пощадите моего эльфёнка!       — Хочешь, чтобы я сохранил твоему эльфёнку жизнь? Тогда встань на колени и умоляй меня об этом, — создавалось впечатление, что Глорфинделу всё равно. Как будто для него это было просто забавное развлечение.       Вот только для Леголаса то был вопрос жизни и смерти. Не раздумывая ни секунды, он склонился у ног легендарного воина.       — Умоляю вас, сохраните жизнь моему эльфёнку, — взмолился юный принц, уставившись в пол.       Пальцы Глорфиндела сжались на подбородке юноши, заставили его поднять голову, чтобы все могли видеть отчаяние и страх в глазах загнанного в угол принца Эрин Гален.       — Считаешь, мы очень жестоки к тебе, малыш? Думаешь, умолять Владык Лориэна и Имладриса сохранить тебе жизнь — слишком жестокое наказание для сына того, кто развязал эту проклятую войну и повинен в гибели стольких эльфов?       Леголас задрожал, как листик на ветру, на ресницах проступили серебряные капельки. Ему нечего было сказать в своё оправдание.       — Твои слёзы и мольбы меня не растрогают, принц Леголас, сын Трандуила. Скажи, какого наказания заслуживает сын короля, навязавшего эльфам Средиземья войну, в которой они не желали принимать участия? Короля, чьи воины нападают на наших купцов и патрули, превращают их в заложников, измываются над ними? Короля, который подговорил Синдар из Лориэна выступить против своего Владыки? Твой отец принёс нам столько горя. Как думаешь, если я буду обращаться с тобой так же, как твой отец поступает с заложниками Нолдор, что страдают в темницах его дворца, это будет справедливое наказание, принц Эрин Гален?       Леголас не знал, что ответить на столь «щедрое» предложение. Ему нечего было возразить тому, кто смотрел на него с такими безразличием и холодностью, что впору было вскрывать себе вены.       — Да, мой лорд, это будет справедливо.       На губах Глорфиндела промелькнула улыбка, — нежная улыбка — но Леголас ни за что не смог бы её заметить.       — Сын Трандуила, как обращаются с пленными в твоём королевстве? Как принц Эрин Гален ты должен был видеть, как ваши воины поступают с заложниками Нолдор, и принимать участие в пытках.       — Я никогда не принимал в этом гадстве участия! Я не стал бы этого делать! — воскликнул Леголас.       — Ах, да. Эльфят к пыткам заложников не допускают. Прости, порой я забываю, что ты ещё даже в возраст не вошёл, — фыркнул Глорфиндел.       — Я не эльфёнок! — огрызнулся Леголас. — Но даже будь я совершеннолетним, я не стал бы этого делать! Это подло!       — Какое благородство. Большая редкость для эльфа из Эрин Гален… — рассмеялся Глорфиндел. — Думаешь, мы поверим тебе, pen-neth? Любой воин твоего отца, окажись он в плену, говорил бы то же самое. Ну да ладно. Расскажи нам, маленький принц, что твой отец, братья и ваши воины делают с заключёнными Нолдор. Это же ты видел?       — Их превращают в слуг… в рабов… Они убирают комнаты и накрывают на стол в обеденной зале… — запинаясь, пролепетал Леголас.       — А что с ними делают, если они отказываются подчиняться?       — Их наказывают, — Леголас содрогнулся, вспомнив одну из пыток, свидетелем которой ему «посчастливилось» стать. — Иногда Король отдаёт их своим друзьям и гостям из королевств людей. В качестве вознаграждения.       — Полагаю, что наказывают их очень часто, — мрачно улыбнулся Глорфиндел.       — Да… Это служит своеобразным развлечением на пирах, которые устраивает мой Король. Самых юных… недавно взятых в плен заложников заставляют прислуживать на этих… празднествах. Я видел однажды, что случается после… Они… они насилуют их, пытают… Я слышал крики… — Леголас разрыдался, не в силах больше сдерживать слёзы. — Зачем вы заставляете меня рассказывать об этих зверствах? Вы же сами всё прекрасно знаете! Ваши шпионы уже донесли вам обо всём.       — Конечно, мы об этом знаем. Но я хотел услышать это из твоих уст, принц Леголас. Скажи, малыш, что твой отец сделал бы, окажись в его руках, скажем, принц Элрохир. Ты всё ещё считаешь, что я очень жесток с тобой?       Леголас поднял на него глаза, в них застыло отчаяние. На одной чаше весов лежала смерть, а на другой — бесчестие. Принять смерть от меча палача, как воин, как принц Эрин Гален. Такой простой и правильный выбор. Такого выбора ожидали бы от него его король, его отец, его народ, его братья. Умри он с честью, и позор, которым он заклеймил себя, был бы смыт кровью. Его народ и семья гордились бы им. Посмертно, но гордились бы. Вот только от его решения зависела не только его жизнь, но и жизнь невинного эльфёнка, которого он должен был защищать. Любой ценой.       — Нет, мой лорд, — прошептал Леголас, презирая себя за то, что делает. Ногти вонзились в ладони так сильно, что на коже проступили алые капельки крови. — Вы были очень добры ко мне. Вы были ко мне добрее, чем я того заслуживаю. Умоляю вас, пощадите моего эльфёнка. Я сделаю всё, что прикажете, приму любое наказание… — принц склонил голову перед эльфом, от которого зависела его жизнь и жизнь его сына и прорычал: — Если вы хотите кому-то отомстить, то мстите мне! Возьмите мою жизнь в обмен на его! Делайте со мной, что пожелаете, но, умоляю вас, пощадите моего эльфёнка! Он не виновен в грехах моего отца, он ни в чём не повинен!       Но Глорфиндел лишь рассмеялся в ответ на его предложение.       — Итак, какие будут предложения? — обратился он к высокородным эльфам Нолдор. — Что мне сделать с маленьким принцем?       — Отдай его мне! — подорвался с места Элладан. — Я научу его уважать лордов Имладриса!       — Отдай его мне и моим людям, — лениво разглядывая заусенцы на тонких пальцах, промурлыкал Халдир. Леголас содрогнулся от голода, которым озарились синие жестокие глаза. — Мы сделаем с его сыном то же, что Лесной Король делал с нашими эльфятами.       Глорфиндел ухмыльнулся, когда увидел, что юный принц у его ног задрожал как листик на ветру, в честь которого был назван, но не проронил ни единого слова в свою защиту.       — Что ж… Это было бы справедливое наказание для сына короля Трандуила. Но, думаю, я просто отошлю его в Эрин Гален к его отцу. Пусть Трандуил решает его участь, когда он приползёт к его ногам с моим младенцем в брюхе и узлами лорда Гондолина в волосах. Интересно, какое наказание он выберет для блудного сына, когда шпионы доложат ему, с каким рвением он ублажал меня всё это время?       Леголас никогда не признался бы этому жестокому мужчине в том, что сделал, но сейчас было не до гордости.       — Вы прекрасно знаете, какое наказание ждёт того, кто покрывал шпиона Имладриса и предал своего Короля. Лучше просто перережьте мне горло! — на краткий миг в синих глазах промелькнули знакомые льдинки, являя истинное обличие того, кто скрывался под личиной Анэстеля, помощника конюха. — Если бы девять месяцев назад правда о том, что случилось у того озера, открылась, то Король приказал бы вытравить из меня ублюдка Нолдо, а потом он явился бы по вашу голову. Он бы сравнял Имладрис с землёй и не остановился бы, пока не вырезал всех Нолдор. Всех до единого! Не в привычках моего Короля забывать оскорбления, брошенные ему в лицо, лорд Глорфиндел!       Принц сжал руки в кулаки. Эти слова потребовали от него невероятного мужества. Леголас посмотрел в холодные зелёные глаза и прорычал:       — Я обслужу галадрим и Нолдор. Всех. Кого прикажете. Это достаточно справедливое наказание для сына Трандуила, мой лорд? Я прошу вас лишь об одном — сжальтесь над моим сыном! Он же и ваш сын тоже!       — Как тебе его предложение, Халдир? — мрачно ухмыльнулся Глорфиндел, взглянув на галад, тот уставился на него как кот в ожидании лакомства. — Поверь, тебе понравится трахать этого мальчонку. Хочешь услышать, что ты получишь, если я отдам его тебе? Конечно же, хочешь! Ну так я расскажу тебе. Он всё ещё узкий, как в тот день, когда я впервые трахнул его. И он всё ещё кричит, если ты двигаешься слишком неосторожно. Только взгляни на этот сладкий ротик… такие красивые, мягкие губы. Ты бы хотел почувствовать, как они будут обнимать твой член, ласкать и заглатывать его глубже… и глубже?.. — палец Глорфиндела скользнул по губам Леголаса, медленно очертив их идеальный контур. Глорфиндел заставил его разжать губы и засунул палец ему в рот. Леголасу ничего не оставалось, кроме как сосать его, пока тот во всех унизительных подробностях нахваливал галад его навыки в постели. — Видишь, с какой готовностью он подчиняется? Думаю, ты славно повеселишься с ним, Халдир. Как ты хочешь его трахнуть? Может быть, в этот сладкий маленький ротик, пока кто-нибудь из твоих воинов будет растягивать его узкую дырку для тебя? Или предпочтёшь взять его вообще без всякой подготовки? Поверь, тебе даже двигаться не придётся, ты и так кончишь. Узкий, как девственник.       Халдир зарычал в предвкушении; Леголас зажмурился. Не имея больше возможности даже умолять своего лорда о милосердии, он сделал то единственное, что было в его силах, — самозабвенно сосал палец Глорфиндела, умоляя его губами и языком.       — Да, думаю, тебе бы это очень понравилось. Но есть одна небольшая проблемка. Он мой! Только я могу его трахать или наказывать! Ты не притронешься к нему и пальцем, — никто из вас! — или будете иметь дело со мной. Он под моей защитой. Это всем ясно?! — прорычал разъярённый воин Первой Эпохи, окинув присутствующих угрожающим взглядом. — Он носит моего наследника под сердцем, а жизни моего эльфёнка ничто и никто угрожать не будет!       Чётко обозначив свою позицию, Глорфиндел переключился на мальчишку, скорчившегося у его ног.       — А ты, сын Трандуила… С тобой я разберусь позже. Ты знаешь, какое наказание тебя ждёт за то, что солгал мне. Да не дрожи ты так! Не собираюсь я наказывать тебя прямо здесь и сейчас, ты и так едва на ногах стоишь. Я подожду, пока ты родишь мне сына… А теперь убирайся с глаз моих долой и из моих покоев ни шагу!       Леголас стрелой вылетел из обеденного зала. Он чувствовал, как его провожают десятки ненавидящих глаз, слышал, как они смеются над ним, кожей ощущал их голод. Они предпочли бы убить его или, как минимум, увидеть, как он будет корчиться в агонии у их ног.        Он был рад тому, что Глорфиндел позволил ему уйти, потому как ещё немного и он бы свернулся у его ног и разрыдался как эльфёнок, со всех сторон окружённый демонами из ночных кошмаров.