Анэстель

      Леголас исподлобья таращился на незнакомца. Эльф был одет в форму стражей Имладриса, знаки отличия свидетельствовали о том, что перед ним капитан. Мужчина источал надменную самоуверенность опытного воина.       «Что ему от меня нужно?»       Леголасу в голову пришла лишь одна мысль. Он задрожал как одинокий лист на ветру и с ужасом взглянул на капитана Имладриса, который с интересом рассматривал его бледную грудь.       — Не стой там как истукан! — нахмурившись прикрикнул на него Глорфиндел. — И сними с себя полотенце! Дай Таларону тебя рассмотреть как следует.       — Но… — возразил Леголас. Встретившись взглядом с холодными изумрудными глазами, в которых уже отчётливо читалось раздражение, он покорно выпустил из рук край полотенца и уставился в пол, беспомощно наблюдая за тем, как белоснежная ткань медленно падает к его ногам.       — Кожа да кости, — вздохнул совершенно не впечатлённый его прелестями Таларон. — Полагаю, его никогда не тренировали. Не понимаю, он же принц! У Трандуила совсем крыша поехала?       — Поверь мне, Таларон, тренируется он ежедневно!       — Я наслышан о том, как ты проводишь своё свободное время.       Таларон подошёл ближе и грубо развернул мальчишку к себе лицом. Сердце Леголаса пропустило удар.       — Валар! — выдохнул Таларон с явным раздражением. — Прекрати трястись! Ты принц или девчонка?       — Ты же знаешь, я предпочитаю покорных юношей, — пожал плечами Глорфиндел и довольно растянулся на кровати, выставляя напоказ своё совершенное тело.       — А я нет. Почему бы тебе не оставить этого крольчонка в своей постели?       — Я. Тебе. Не. Крольчонок, — возмутился Леголас и стряхнул с себя ненавистные руки. — Убери от меня свои грязные лапы, извращенец!       На краткий миг Таларон потерял дар речи. Он просто стоял и молча смотрел на мальчишку, который испепелял его ненавидящим взглядом, а затем громко расхохотался:       — На что ты мне сдался?! Мой лорд, что ты ему сказал?       — Ты уверен? — поддразнил его Глорфиндел. — Я сам его всему обучил.       — Прошу вас, мой лорд! — бросился ему в ноги Леголас. — Вы же сказали, что никому не позволите ко мне прикоснуться! Вы обещали. Прошу вас, не отдавайте меня ему! Я приму любое наказание от вашей руки, но только не это. Умоляю вас, не отдавайте меня ему!       Таларон, сотрясаясь от смеха, ловко обездвижил брыкавшегося юнца и прижал его спиной к своей груди. Одна шершавая рука грубо схватила его за чувствительную грудь, а вторая сжала его член. Бунт был подавлен на корню — Леголас замер, не смея пошевелиться, ведь тот сжимал в руках самую уязвимую часть его тела.       — Дитя, чтобы я тебя захотел, тебе нужно отрастить сиськи побольше и избавиться от члена.       — Ты пугаешь его, Таларон, — ухмыльнулся Глорфиндел, изрядно позабавленный видом этих двоих. — Отпусти его… Иди сюда, roch-neth.       — Roch-neth? — фыркнул Таларон, толкнув мальчишку в объятия Глорфиндела. — Как по мне, так он больше похож на raboth-neth ù-darlanc. Длинные лапки, весь такой мягкий и беззащитный.       Глорфиндел рассмеялся, притянул испуганного мальчишку к себе и усадил на колено.       — Я отдам тебя в опытные руки Таларона, — объяснил Глорфиндел. Увидев, что огромные глаза стали ещё больше, он закатил глаза и шлёпнул мальчишку по заднице. — Развратный мальчишка. Не в этом смысле! Таларон — мастер по оружию. Он научит тебя владеть мечом.       Леголас посмотрел на него так, как будто пытался уличить во лжи.       — И это наказание?       Таларон подошёл ближе и, мрачно улыбаясь, прошептал ему на ухо:       — Поверь мне на слово, малыш, в первый же день, когда я всерьёз возьмусь за твоё обучение, ты приползёшь в кровать своего лорда весь в синяках и соплях.       Взглянув на Глорфиндела, Таларон насмешливо вздёрнул бровь.       — Мой лорд, ты уверен, что хочешь этого? После моих тренировок белоснежная кожа твоей принцесски уже не будет столь совершенной. Она ходить-то едва сможет, не то, что ноги раздвигать.       — Я! Не! Принцесса! Я мужчина! — огрызнулся Леголас, не дав Глорфинделу открыть рот. — Посмотрим ещё, кто будет ползать в соплях и синяках!       — Так немного огня в крольчишке всё же осталось! — подцепил пальцем разъярённую мордашку Таларон и с насмешкой посмотрел в синие льдинки. — Это хорошо. Может быть, я смогу сделать из тебя raboth-neth beren.       Леголас смерил командира ненавидящим взглядом, пока Глорфиндел задыхался от смеха.       — Ты только что нажил себе смертного врага, Таларон! — наконец смог выдавить из себя сенешаль. — Осторожнее, этот дикарь мне руку прокусил при первой встрече! Побереги свои лодыжки, не зли его.       Мужчины катались по полу со смеху. Леголас горько улыбнулся, взирая на них потухшим взглядом.       — Вы надо мной пошутили. Вы не позволите мне тренироваться.       — С тренировками придётся месяц-другой повременить, пока Элронд не даст добро. Гил ещё слишком мал, и сначала ты будешь тренироваться отдельно от новобранцев: один час утром и один час вечером. Но когда Гилрион подрастёт, ты будешь заниматься наравне со всеми.       — Приведи его на тренировочное поле завтра, посмотрим, сможем ли мы найти подходящие доспехи для твоего крольчонка, — кивнув главнокомандующему на прощание, Таларон вышел.       — Почему? — только и смог выдавить из себя Леголас.       — Как бы мне ни нравилась идея любоваться твоим обнажённым телом, распростёртым на моей кровати, с нетерпением ожидающим моего возвращения, это очень скоро наскучит и тебе, и мне. Я поклялся защищать тебя, но, как показывает практика, я не могу быть с тобой и Гилом двадцать четыре часа в сутки. Поэтому ты должен научиться постоять за себя. И, Леголас, я жду, что ты будешь стараться изо всех сил. Не заставляй меня краснеть.       — Я стану лучшим воином во всём Имладрисе, — заверил его Леголас, не веря в то, что это происходит по-настоящему. — После вас, конечно!       Он всегда по-доброму завидовал братьям. Келейдур был первенцем и любимчиком отца. Умный, красивый, высокий и храбрый — он был прекрасным воином и политиком, великолепным мечником, таким же, как Трандуил. Галурон был искусным и изворотливым дипломатом, которому в наследство от отца достался его острый ум, хитрость и жестокость. А Леголас был белой вороной. Мечтательный, застенчивый, наивный, диковатый мальчишка, не хватавший звёзд с неба. Если старших принцев учили владеть оружием с младенчества, то младшего Король сослал в чащу пасти лошадей, напрочь позабыв о его существовании. Со временем Леголас утратил надежду убедить отца в том, что он способен на большее, и примирился со своей участью. И вот сейчас, когда он думал, что падать ниже просто некуда, у него появился реальный шанс стать тем, кем он мечтал — воином!       — Благодарю вас, мой лорд! — не помня себя от счастья, воскликнул Леголас и повис на шее Глорфиндела. Мужчина лукаво улыбнулся и, положив тяжёлые ладони ему на плечи, слегка надавил, заставляя опуститься на колени.       — Может быть, ты покажешь мне, как ты мне благодарен? — промурлыкал воин.       — Но как же мне отблагодарить вас, мой лорд? — состроил невинную мордашку Леголас.       — Ну, например, ты мог бы…       Из колыбельки раздалось жалобное хныканье, предупреждавшее родителей о том, что их кроха-сынишка проснулся и требует внимания. Глорфиндел застонал и обречённо упал на кровать.       — …Спеть одну из этих твоих лесных песенок маленькому собственнику.       Леголас взял сына на руки, забрался на подоконник с ногами и затянул старую красивую песню своего народа, невзирая на боль. Боль стала неотъемлемой частью его жизни. Гилрион порой ненамеренно делал ему больно, слишком сильно впиваясь своими маленькими губками в чувствительные соски. Глорфиндел делал ему больно постоянно и намеренно. Окружающие причиняли ему боль забавы ради. Всё в его жизни было по-старому, и всё же впереди забрезжил слабый лучик надежды. Надежды на то, что его жизнь не станет чередой пелёнок и орущих ртов. Надежды на то, что в этой жизни он всё же сможет совершить что-то стоящее. Что-то великое. Впервые за долгое время у него появилась пусть и слабая, но всё-таки estel.       Надежда на новую жизнь.