Время шло, а долгие дни и годы сменялись столетиями, которые тянулись настолько медленно, что казалось, будто время и вовсе замерло. Позади была уже не одна жизнь и уж точно не одна смерть. Но несмотря на все эти страдания, Имирин продолжает считать дни, каждый из которых может быть последним в веренице странствий ее блуждающей души.
Обычно тксари чувствует приближающуюся смерть. В такие мгновения что-то щелкает в сознании, словно очередной осколок превращается в пыль. Так, год от года осколков остается все меньше, но легче почему-то не становится. Как бы больно ни было, изменить нить судьбы невозможно. Дева знает об этом не понаслышке, уже не единожды она пробовала избежать смерти.
Когда-то непокорная Орлица, а сейчас безвольная пленница судьбы, потеряла какую-либо надежду на спасение. Сбилась со счета. Сколько раз она уже умирала? Это число не сравнимо даже с мириадами звезд, что красуются на ночном небе. А сколько раз смерти были спокойными и тихими? Это вопрос куда проще. Ведь ни одна жизнь не заканчивалась покоем. Лишь нестерпимые муки.
Микель, человеческая девушка, в чьем теле сейчас пребывает тксари, не была и не будет последней в этой череде страданий. Если бы жизни людей не слились для Имирин в одну размытую картину, то она несомненно назвала бы жизнь эсгародской девушки самой тяжелой. Но как тут думать о тяготах этого существования, когда Лихолесье так непростительно близко?
Даже цепи, сковывающие преступницу Микель, не могут остановить рвущуюся к лесному эльфу душу Имирин. Она не видела его уже, кажется, целую вечность, а воспоминания о счастливых мгновениях, проведенных в Зеленолесье, одновременно согревают и приносят невыносимую боль. Это чувство безысходности еще никогда не покидало сознание Орлицы.
Но даже близость к заветному лесу не приносит надежд, ведь час Микель пробил, ее жизнь подходит к концу. Именно с таким ощущением дева проснулась с утра. На полдень назначена ее казнь. За что? Этого Имирин не знает. В теле эсгаротской девушки она появилась уже после совершенного ею преступления. Но за что можно повесить человека? Может, это было покушение на жизнь Бургомистра Эсгарота. За такое точно грозит смертная казнь.
Скоро Вала Вайрэ изобразит на своем гобелене очередную человеческую смерть. И этот рисунок уже ничем не исправить. Но как же обидно.
До Лихолесья рукой подать, так почему судьба так несправедлива? Даже темница не кажется такой уж темной, как будущее, которое видит для себя Имирин. Дева неустанно смотрит на запад, где возвышаются могущественные деревья королевства лесных эльфов. Тяжело вздохнув, Орлица отводит потухший взгляд в сторону. Исхудавшее и осунувшееся тело медленно опускается на жесткие полы темницы.
— Эру, я обращаюсь к тебе в мольбе впервые и, скорее всего, это больше не повторится никогда. Ты создал меня в помощь людям, и я неустанно выполняла свой долг. И даже сейчас, находясь на смертном одре, я продолжаю следовать пути, который ты избрал для меня, — слабый голос тксари разносится по небольшому помещению. — Я не прошу о многом, лишь увидеть
его, позволь просто посмотреть на того, кому я отдала свое сердце, — по бледным щекам Орлицы начинают течь скорбные слезы. Ведь все может сложиться так, что никто из Валар не способен излечить ее настоящее тело от проклятья, нанесенного ей уже несколько тысячелетий назад могущественным некромантом.
После сказанных слов вокруг вновь становится тихо и кажется, будто и сама Имирин перестала дышать. Ожидание… так выглядит надежда хоть на какой-то отклик со стороны Верховного Бога. Но с каждой секундой безысходность все больше дробит и так искалеченную душу. Пленница Микель продолжает сидеть на холодном полу своей темницы с опущенной головой. Если бы Имирин знала о прошлой жизни эсгаротской девушки, то посчитала бы ее действительно смелой.
Год назад юная девушка вместе со своей матерью оказались в бедственном положении. Еды стало не хватать, и многие, не только Микель, заподозрили Бургомистра в расхищении казны, из которой, как правило, выплачивались деньги на покупку тех или иных запасов у Лесного короля.
Однако смелости высказать все в лицо местной власти хватило только юной особе. За это она и поплатилась. Микель посчитали предательницей и предводителем повстанцев. Якобы некие бунтари готовились свергнуть нынешнего Бургомистра с его должности.
Так юная и чрезмерно храбрая эсгаротская девушка и оказалась по ту сторону решетки. И, понимая каким будет исход событий, она отказалась от жизни. Таким образом, душа человеческой девы отправилась прямиком в раскрытые объятия Эру, а ее место заняла душа Орлицы Имирин.
— Я не прошу спасения своей душе и, тем более, не прошу о немедленном исцелении собственного тела, — отчаяние завладевает разумом тксари, она запускает пальцы в запутанные темные волосы, а из груди ее рвется еле сдерживаемый крик. — Неужели так сложно просто услышать меня? — слезы, сдерживаемые тысячелетиями, вырываются наружу.
— К сожалению, проклятье оказалось сильнее, чем мы все предполагали. Нужно еще какое-то время, дорогая. Мне очень жаль, но ускорить лечение я не смогу, — мелодичный, словно журчание ручья, голос неожиданно разрывает гнетущую тишину помещения. Имирин поднимает заплаканное лицо к женщине, что все же явилась в это богом забытое место. Темница словно перестала быть такой пугающей и мрачной, когда Королева Звезд ступила сюда.
— Я и не прошу об этом, — Варда не раз наблюдала за стенаниями Орлицы, следила за душой, которая испытывает ежедневные страдания и боль. Никто не заслуживает подобной судьбы. Тем более та, кто всю свою жизнь служил Свету. — У Микель осталось всего несколько часов на жизнь, я чувствую это, — голос звучит равнодушно и холодно. Даже в такие минуты Орлица продолжает держать голову высоко, не выказывая своей слабости перед женой Манвэ.
— Я сказала, что не могу снять проклятье, но кое-что я все же могу, — на прекрасном лице Эльберет появляется по-матерински теплая улыбка. Она, как и сам Манвэ, часто бывают в садах Ирмо, дабы хоть как-то приблизить тот день, когда фэа Имирин сможет вернуться в ее тело. И вот сейчас настал тот миг, когда Варда может помочь, хоть немного облегчить мучения Орлицы. — Пусть сегодняшний день послужит началом новой жизни, когда звезды соединят две души. Отныне, время от времени, Имирин, звезды будут сводить вас вместе, и ты сможешь наслаждаться мгновениями, проведенными с Лесным королем, — благодарность, которой загораются глаза пленницы Микель, буквально сбивает Королеву Звезд с ног.
Еще никогда кто-то не был так же искренен и чист в своих желаниях, какой сейчас выглядела тксари. Но больше всего поражает преданность и сила любви, которую испытывает Орлица. Варда хорошо помнит появление Великих Орлов. Также она помнит и день, когда была создана тксари. С первых дней было понятно, насколько благородной будет дева-птица. Никто из Валар не сомневался, что она принесет лишь пользу Арде. Имирин была безразлична ко всему, кроме своего долга и обязанностей. До последней капли отдавала себя правому делу.
И как же странно сейчас наблюдать за Орлицей, которая когда-то была способна воодушевить и поддержать людей, а сейчас ей самой нужна помощь. Правду говорят, любить могут все из ныне живущих, но никто почему-то не говорил, что эта любовь способна убивать.
За решетками темницы уже раздаются тяжелые шаги стражи, которая без колебаний отправит пленницу Микель на эшафот. Вот уже совсем скоро тугой узел, обвивающий тонкую шею эсгаротской девушки оборвет ее столь короткую и несчастную жизнь. А вместе с тем душа тксари вновь отправится на поиски еще одного нуждающегося в ней тела.
*****
Каждое мгновение кажется мне последним. Стражи появляются перед дверьми темницы в тот момент, когда Варда покидает меня. Несмотря на скорую смерть, в моей душе все же зарождается надежда. Ее подарила мне Королева Звезд. И от осознания этого хочется улыбаться. Впервые за несколько тысяч мучительно долгих лет.
Впрочем, смерть через повешенье не самое плохое, что могло случиться. Иногда мне снятся смерти, через которые я проходила. Мой персональный Ад.
— Микель, нам очень жаль, — странно слышать подобные слова от стражей. Но их я осуждать не могу. Эти люди лишь инструменты в руках власти. По сути, простые марионетки, безвольные куклы, чьими ниточками управляет Бургомистр. Молча выхожу из темницы. Кандалы еще никогда не казались настолько тяжелыми, даже идти становится трудно.
Деревянные мостовые скрипят под ногами, а вокруг плещется вода. Интересно, а избрать свою смерть я могу? Например, если брошусь в воду, утону? Но испытать это у меня не получается. Стража крепко держит меня в своих руках. Стараюсь не смотреть в лица людей, которые собрались сегодня здесь, чтобы наблюдать смерть Микель.
Без особого энтузиазма восхожу на небольшое возвышение, где уже приготовлена петля для меня. Голоса людей становятся лишь громче, когда судья зачитывает приговор. Предательство? Я была близка к своим предположениям. На секунду прикрываю глаза, после чего поднимаю голову. Многие смотрят на меня с жалостью и сожалением.
«Звезды сведут вас вместе очень скоро», — эти слова были сказаны Владычицей Звезд перед ее уходом. Но сейчас я уже начинаю сомневаться в правдивости этого высказывания. Лесной король никогда не приезжал лично в Озерный город. Ему просто-напросто тут нечего делать. Когда-то он был принцем, который проводил все свое свободное время в лесах и окрестностях Зеленолесья. Сейчас же на его плечах лежит куда большая ответственность, которая пришла к нему вместе с титулом короля лесных эльфов.
Тем не менее, продолжаю осматривать толпу. Кругом одни люди. И скоро я покину это место. Но не скажу, что я расстроена. Эсгарот никогда мне не нравился. Город на воде, что может быть еще более абсурдным? В который раз ловлю себя на мысли, что мне не хватает неба, ласкового ветра под крыльями и свободы. Ох, как мне ее не достает.
Стража помогает мне взобраться на небольшой табурет. На шее чувствую жесткую петлю, но даже от ощущения грубой веревки я не испытываю ровно никаких чувств. Я просто скоро умру… снова. В последний раз окидываю собравшихся людей смиренным взглядом.
И в какой-то момент встречаюсь с льдисто-голубыми глазами, которые, бывает, спасают меня по ночам от кошмаров. Руки, скованные цепями, начинают трястись, все эмоции окутывают меня с ног до головы. И единственное, что я успеваю сделать — это произнеси совершенно неслышным, слабым голосом испуганное «Трандуил».
*****
Казалось, сама судьба заставила Лесного короля покинуть свой чертог. Данное решение — заехать в Озерный город, — немыслимо и совершенно не красит кого-то, вроде эльфийского короля. Но некий голосок в голове продолжал твердить: «Езжай в Эсгарот, тебе там нужно сегодня оказаться».
И он приезжает. Непривычно много людей собралось на площади. И, кажется, увлеченные каким-то событием, они даже не замечают аран Трандуила. Вскоре синда понимает причину подобного поведения. Публичная казнь.
Слабый смешок срывается с губ правителя лесных эльфов. «Людям только и подавай зрелищ», — мысленно произносит он, но все же остается на своем месте. Что-то неустанно не дает ему уйти прочь. Юную человеческую девушку приговорили к смерти. Казалось бы, что тут может быть необычного? Даже Трандуил находит ответ на этот вопрос не сразу.
Но стоит девушке поднять голову и посмотреть на него, как осознание какого-то давнего, позабытого, но такого трепетного чувства пробуждается в сознании эльфа. Эта девушка… она кажется невинной и неопытной с виду. Но взгляд. В глубине этих серых глаз таится мудрость и боль, которая никак не идет в сравнение со столь юным внешним видом.
За секунду до казни с губ пленницы Микель срывается тихое «Трандуил». И это слово, подхваченное слабым ветерком, долетает до чуткого слуха Лесного короля. И вот уже безвольное тело болтается в петле, а омертвевшие глаза смотрят вверх. Туда, где парят вольные птицы.
В тот день аран Трандуил особенно остро запомнил скорбный клекот Орлов, доносимый с Мглистых гор. Он слышал его не раз за прошедшие годы, но каждый раз не обращал внимания. Ведь Орлы так редко напоминают о себе, о том, что все еще летают над миром. Когда-то он видел их часто. Гордых и быстрых Орлов, которые разрезали воздушные просторы над Средиземьем. Сейчас же они появляются лишь тогда, когда мир висит на грани, словно ознаменование возможного краха.
И вот сейчас, стоя на площади и смотря в остекленевшие глаза незнакомой девушки, ему вспоминается дева, что покорила его сердце.
«Она оставила меня», — жестко обрывает свои мысли синда. Эти воспоминания дарят ему лишь муки. Но взгляд вновь возвращается к повешенной эсгаротской девушке. Она не могла знать его, не могла позвать по имени. Но голос был знакомым. Точно таким, каким он запомнил. Робкий и легкий, словно ветерок, который шелестит листьями деревьев в летние дни.
