Though our parts are slightly used

В общем, ему очень нравится Исак. А это значит, что Эвен пытается с ним сблизиться. Вот, что ему приходится признать, когда он просыпается в кровати Исака, и видит, как солнце льётся сквозь лишённое занавесок окно на его лицо, его ресницы, его щёки. Он такой красивый. Исак по-прежнему выглядит уставшим, от него пахнет семью видами алкоголя, и как только он откроет глаза, ему, вероятно, станет плохо, но сейчас он лежит на животе, натянув одеяло до пояса и обхватывая рукой подушку, и он такой красивый. Когда они ложились спать прошлой ночью, он снял футболку, так что сейчас его голая спина выставлена на всеобщее обозрение, согрета присутствием Эвена, мышцы на ней двигаются от его равномерного дыхания. Эвен раньше не знал, что может испытывать влечение к чьей-то спине, но сейчас он чувствует именно это. Ему хотелось бы протянуть руку и прикоснуться. В этот момент Исак начинает шевелиться. Эвен не особо понимает, как себя вести, поэтому, вместо того чтобы что-то сделать, он снова закрывает глаза, слышит, как шуршит одеяло от движений Исака, когда тот, кажется, просыпается. Эвен слышит тихий вздох, а потом наступает тишина. Возможно, теперь Исак рассматривает его. Эвен не может поверить, что всё так для него повернулось. Что для него всё заканчивается страданиями по новому человеку, по новому парню, и с этим нужно примириться. Примириться с тем, что снова придётся смотреть, но не касаться, чувствовать, как знакомая нежность цветком распускается в груди, но теперь для Исака. Только для него. Когда он снова открывает глаза, то встречается со взглядом Исака, ещё сильнее горящим в утреннем свете. На мгновение они замирают. А потом улыбаются. — Доброе утро, — говорит Эвен. — Добр… Голос Исака звучит хрипло, возможно, из-за всех криков и алкоголя, и всего остального, происходившего прошлой ночью, и он останавливается на полуслове, чтобы откашляться. Даже такая мелочь заставляет Эвена улыбнуться. — Доброе утро, — Исак снова пытается поприветствовать его, и на этот раз успешно. — Вау. — Звучишь так, будто у тебя тяжёлое похмелье. — Думаю, это преуменьшение. Эвен тихо смеётся, а потом перекатывается на спину, потягивается, краем глаза замечая, что Исак следит за каждым его движением. Исак тоже потягивается, и Эвен снова поворачивается к нему. — Принести тебе что-нибудь? — спрашивает он. — Воды? Чая? Я могу приготовить нам завтрак? Исак фыркает. — Ты у меня в гостях, Эвен, — говорит он, и ворчливость отражается на его лице. Как обычно, Эвен необъяснимо очарован этим. — Можно подумать, я буду лежать, пока ты готовишь нам поесть. Эскиль будет мне это припоминать до конца жизни. Просто… дай мне секунду. Или две. Сказав это, Исак снова зарывается лицом в подушки и закрывает глаза, и Эвену это кажется восхитительным. Во всём происходящем есть что-то очень милое. — Раз… — говорит он, притворяясь, что считает, и Исак поднимает руку, чтобы показать ему средний палец. Эвен смеётся. Как он и говорил, ему действительно нравится Исак.

*

Прежде чем отправиться на кухню, чтобы приготовить завтрак, Исак показывает Эвену, где ванная, и они по очереди принимают душ, и Исак одалживает Эвену кое-что из своей одежды. Она недавно постирана, ну или по крайней мере пахнет порошком, но в то же время и Исаком, и если всё существо Эвена хочет радоваться этому факту, то кто он такой, чтобы отказывать себе в такой малости. На кухне они сталкиваются с соседями Исака. Точнее с одним из них. — Ну привет, — приветствует их высокий мужчина в халате, стоящий у кухонной стойки, и внимательно разглядывает Эвена. По-видимому, это Эскиль. — На тебе моя футболка. — Ох, — выдыхает Эвен. — Мне её дал Исак. Э-э-э, спасибо тебе. Эскиль кивает, явно впечатлённый, а потом поворачивается к Исаку. — Он очаровашка, — сообщает он. — Эскиль… — Знаешь, — перебивает он Исака, снова обращаясь к Эвену, — к Исаку нечасто захаживают кавалеры… — О нет. Стоящий рядом Исак закрывает лицо руками, и Эвен снова испытывает восторг, как, кажется, от всего, что происходит этим утром. Но Исак по-настоящему смущён. — Цыц! — говорит ему Эскиль, отмахиваясь, словно это ничего не значит. Потом сообщает Эвену: — Вообще-то, ты первый, с кем я имею удовольствие познакомиться. — Эскиль, — сердито ворчит Исак, — это Эвен. Мой друг. Ах да, точно. — Лучший друг парня Юнаса, помнишь? Я тебе о нём рассказывал. — Ты обо мне рассказывал? — О боже. Эвен тихо смеётся, удивляясь, насколько всё это смущает Исака. — Я шучу, — говорит он, и снова фыркает от смеха, когда Исак закатывает глаза. Когда он переводит взгляд на Эскиля, тот внимательно его изучает. — Но он прав. Я просто Эвен. Привет. Эскиль пожимает протянутую руку, но оценивающий взгляд никуда не исчезает. — Привет. — Эскиль, — ворчит Исак. — Тебе сейчас нужно что-то на кухне? Разве у тебя нет других дел? — Например, малыш Иисус? — Ну… не знаю. Например, купить халат подлиннее? Эскиль вздыхает, а Эвен улыбается, мгновенно чувствуя к нему симпатию. — Это модно, Исак, хотя что ты понимаешь. — Несмотря на это Эскиль спрыгивает со стойки и направляется к двери. — Хотя я понимаю, почему ты хочешь побыть наедине с этим симпатичным парнем. Хочешь приберечь его для себя, понимаю. — Так, всё, — раздражённо кидает Исак, выпроваживая Эскиля за дверь и определённо избегая смотреть Эвену в глаза. Эвен кусает губу, чтобы сдержать улыбку. — Пока, Эскиль. — Ворчун, — бормочет Эскиль, но всё равно уходит, и когда Исак поворачивается к Эвену, он качает головой. — В этом весь Эскиль, — констатирует он, кивая в сторону коридора, где скрылся сосед. — И да, с ним так каждое утро. — Он классный, — говорит Эвен, и Исак хмурится, скептически смотрит на него, но потом лишь пожимает плечами. — Ты давно здесь живёшь? — Ну… — Он замолкает, словно собирается сказать что-то важное. — Да. Я переехал сюда, когда мне было шестнадцать. Ох, понятно. Отец, который ушёл из семьи. Эвену становится грустно, он злится, что мир посмел быть таким жестоким к Исаку. Шестнадцать. Это так мало. Когда Эвену было шестнадцать, его болезнь ещё не проявляла себя, и он отлично проводил время: впервые познакомился с парнями из Бакки, был влюблён в Соню и беспокоился лишь о том, как бы родители не узнали, что он курит, и как бы заставить свою девушку перестать ворчать по этому поводу. Но Исак. Исак в этом возрасте уже столкнулся с трагедией. — В общем, — говорит Исак, добровольно продолжая свой рассказ, — Эскиль приютил меня, так что… всё это… Он кивает на место, где совсем недавно стоял Эскиль. — Он — моя семья. Эвен улыбается. Семья. Ему кажется, он понимает, о чём говорит Исак, хотя его собственная семья всегда его поддерживала. Семья — это люди, на которых ты можешь ворчать и с кем можешь ссориться, зная, что в конечном итоге они всё равно будут рядом. — А эта футболка… В общем, он отдал мне много своей одежды, потому что я переехал практически ни с чем. Он делится этим так осторожно. Теперь Эвен уже знает Исака достаточно, чтобы понимать, что ему непросто рассказывать о себе, что тот факт, что он доверил ему что-то настолько личное, воспринимается как честь и подарок, говорит о том, что Эвен особенный. Эвен не уверен, что заслуживает этого, но очень хочет не обмануть ожиданий. — Спасибо, что одолжил мне её, — говорит он. — Футболку. Какое-то мгновение Исак молча смотрит на него, а потом на его лице расцветает улыбка, словно Эвену удалось найти правильные слова. — Пожалуйста, — отвечает он. Со всей искренностью. После этого они готовят завтрак. Ну точнее Эвен готовит им завтрак, омлет и тосты. И когда Исак ныряет в холодильник, чтобы достать необходимые им продукты, Эвен касается его, кладёт ладони на талию (и ему так тепло, тепло, тепло), чтобы он подвинулся, но на самом деле это лишь повод, чтобы до него дотронуться. Исак касается пальцами его руки, и Эвен проведёт остаток утра, думая о мягкости его кожи. Он понятия не имеет, как умудрился так быстро и глубоко ввязаться в новую авантюру, но так сложилось. Он влюблён, и страдает, и хочет проводить всё своё время с человеком, влюблённым в другого. Когда он приступает к готовке, решив отложить страдания на потом, Исак, натянувший ранее белую футболку и спортивные штаны, растрёпанный, с припухшими от сна глазами, усаживается на стойку и, попивая кофе, наблюдает за работой Эвена. Лишь когда он достаёт банку со сметаной, Исак находит силы встрепенуться и выразить протест. — Что ты делаешь? — спрашивает он. — Фирменный рецепт, тебе понравится. Так, погоди минутку. Возвращаясь к плите, Эвен ещё немного колдует над омлетом, а когда он готов настолько, что можно отломить кусочек, он подносит ложку Исаку, чтобы тот снял пробу. Какое-то мгновение Исак смотрит ему в глаза, потом обхватывает пальцами его запястье, чтобы зафиксировать руку, и наклоняется ниже. Однако Эвен теперь обращает внимание лишь на место, где кожа касается кожи. Он продолжает думать об этом, пока Исак не выпускает его руку. — Ну как? — умудряется выдавить из себя Эвен. Вытирая уголок рта, Исак кивает. — Да, — соглашается он. — Вкусно. — Я же говорил, — кивает Эвен, возвращаясь к плите и пытаясь не позволить Исаку увидеть, какой эффект он на него оказывает. Как он и говорил, быстро и глубоко… Они только собираются приступить к еде, когда на кухне появляется соседка Исака в компании ещё одной девушки. — Доброе утро, — говорит блондинка, которую он видел в доме семьи Элиаса, а потом, заметив его, выдыхает, — ох. — Нет, не ох, а Эвен, — сообщает Исак, потому что очевидно, все они думают, что Эвен — его интрижка. Сам Эвен не знает, как к этому относиться. — Эвен, это Нура, моя соседка. А это Эва… Наша подруга? Он произносит это с вопросительной интонацией, глядя на Эву, но та не обращает на него внимания, рассматривая Эвена. — Ты лучший друг Микаэля? — Да. — Мы вместе учились в Ниссен, — продолжает Исак. — И с Саной тоже. И Эва… — Бывшая Юнаса. — Да, именно. — А теперь я встречаюсь с Нурой, — сообщает девушка, обнимая Нуру за плечи, и та улыбается. — Вот и вся история моей жизни. — Прекрасно, — говорит Эвен. — Что ж, привет. Они обмениваются рукопожатиями. — Приятно познакомиться. Когда они раскладывают еду по тарелкам, Эва запрыгивает на стойку, где только что сидел Исак, а Нура достаёт яйца из холодильника. Когда парни направляются к двери и оборачиваются, чтобы попрощаться, Эва притягивает Нуру к себе, и они целуются. Эвен и Исак с улыбкой переглядываются. — Думаю, я должен сказать Микаэлю, что мы оказались частью двух очень странных компаний, где люди могут встречаться только друг с другом, — говорит Эвен, когда они возвращаются в комнату Исака и тот закрывает за ними дверь. — Всё так переплелось. Исак фыркает. — И не говори, — кивает он. — Хочешь верь, хочешь нет, но Эва страдала по этому поводу примерно в то время, когда мы все познакомились. — Серьёзно? — Ага. Она переживала из-за Юнаса, всё ещё страдала по нему, но потом появилась Нура, ну и теперь… — Он машет рукой в сторону кухни. — Что бы это ни было. — Они кажутся счастливыми. — Да. — Исак широко улыбается, и это напоминает Эвену о том, как ему нравится его доброта. — Да, это правда. Покончив с едой, они включают ноутбук Исака, чтобы посмотреть фильм, удобно устроившись на кровати. Эвен не предлагает ни один из фильмов, которые на самом деле хотел бы посмотреть с ним, потому что замечает, что Исак постоянно зевает. В результате они едва достигают десятиминутной отметки, когда Исак засыпает, тяжело дыша Эвену в плечо. Чувствуя, как его переполняет тёплая нежность, Эвен улыбается и убирает ноутбук с коленей Исака. Тот тихо вздыхает во сне и поворачивается на бок, сворачиваясь в клубок рядом с ним. Сердце Эвена сжимается в груди. Он не знает, правильно ли будет рассказать Исаку о своих только что обнаруженных чувствах, или же это станет полной катастрофой. Исак доверяет ему, доверяет настолько, что спит рядом, приглашает в дом, делится частичками прошлого и всем, что касается Юнаса… Юнас. Нельзя о нём забывать. О том, что он значит для Исака. И если в фантазии Эвена они с Исаком могут двигаться дальше вместе, то в реальной жизни всё снова может обернуться для него разбитым сердцем, потому что Исак сказал, что влюблён в другого. Но сейчас Исак здесь. С ним. И на данный момент этого достаточно, поэтому вместо того, чтобы продолжить смотреть фильм, Эвен вытаскивает руку, придавленную Исаком, и обнимает его за плечи, прижимая к груди. Несколько минут спустя Эвен засыпает.