.
Джено с Наной отлично проводят время: внимательно выбирают украшения, рассуждают о новом предмете, который понадобится для их «праздника жизни», и просто дурачатся. Когда над ними нависает тишина, Джемин смеётся, привлекая внимание Ли, и строит рожи, потому что ему нравится видеть его редкую улыбку. Когда их мимолетные взгляды встречаются, на их лицах расцветают улыбки, и щеки пунцовеют. Все было отлично, пока их атмосферу не прервал щелчок фотоаппарата и тихое «ой простите, я не хотел», пока недалеко от них стоит небольшая группа и во все глаза таращится на них. — Вот дерьмо! Ну только не сейчас. Ли завыл, быстро расплачиваясь за покупку, радуясь тому, что они хотя бы всё успели купить. — Сейчас мы бежим в сторону музыкального магазина, надеюсь, хёну повезло, и он не нарвался ни на кого, что маловероятно. — Побежали! Джемин бежит быстро, опережая Джено на пару метров, пока из-за своей глупости с кем-то не сталкивается. — Минхён! — На рад безумно и хочет Донхёка с Марком расцеловать. — А мы к вам бежали. — А мы к вам, — запыхавшись, отвечает рыжий и держится за бок. «Вот что значит прогуливать физкультуру» — Ребята, я, конечно, извиняюсь, но никто не хочет побыстрее спрятаться? Они забежали в ближайший магазин одежды, заранее попросив продавщиц молчать, и побежали в одну из примерочных. — Тэён? — Марк стоит с лицом застывшего оленя в свете фар и не подаёт признаков жизни, пока его не заталкивают в кабинку, у которой они остановились, потому что крики фанатов становились всё ближе. Джемин бледный и, чуть ли не плача, смотрит на Тэна, что приютился в углу и внимательно осматривает собравшихся. Все в недоумении смотрят друг на друга, но ближе прижимаются, чтобы шторка не металась в разные стороны. — Какого хрена мы не спрятались в соседнюю… — ворчит Донхёк, чувствуя, как ему в макушку дышит На, и издает скулеж, еле сдерживаясь, когда видит перед собой их «временных соседей». — Чёрт… Тивай и Тэн, — Джемин лыбится настолько ярко, что, кажется, затмевает само солнце. — Вы тоже прячетесь? — Мы сюда забежали прямо перед вами. На нас накинулись, как на кусок мяса, — красноволосый злится, не сдерживая своё негодование, и дует щеки, совсем как ребенок. — Надо как-то выбираться. Тут, в принципе, недалеко до выхода. Может, пробежимся? Нас много, задержать нас вряд ли смогут. — Донхёк идёт на разведку. — А почему это я?! — Бери тогда с собой Джемина, если тебе так нужно. Мы-то уж точно не сможем вылезти. Парни выходят из магазина, кивая девушкам за кассой, извиняясь, и смотрят по сторонам. Удостоверившись, что никого поблизости нет, машут рукой, чтобы остальные выходили из своего «логова». Все бегут в сторону эскалатора, чуть ли не сшибая людей, и у самого входа натыкаются на остальных парней, которые стояли с большими пакетами. Их быстро хватают и несутся к микроавтобусу, так удачно припаркованному у самого входа, и закрывают дверь перед носом репортеров, непонятно откуда взявшихся. — Вот тебе и физкультура… — Давно ты так не бегал, да, Хёк? — Джемин смеётся, нервно сминая подол толстовки, и неуверенно смотрит на собравшихся, что дышат тяжело, чуть дрожа из-за стресса, который они испытали, и пытаются прийти в себя. На тушуется, когда в машине нависает молчание, звонкое, больно сдавливающее виски, и прячется под капюшоном, заранее надев наушники. Он был шокирован, увидев своих кумиров — Тэна и Тэёна — и пытался не нервничать, как девочка-подросток, но получалось это с большим трудом, поэтому он решил уйти в свой собственный мир, погружаясь в свои мысли настолько глубоко, что даже не сразу заметил, как его за плечо трясёт Джено, чем-то возбуждённый. — Ты правда занимаешься танцами? У него в глазах мельтешат озорные искорки, а Донхёк за ним смеётся в кулак, с интересом наблюдая, как оживились их гости после сказанной им фразой насчёт увлечений Джемина. — Ну, есть такое. Небольшое хобби, ничего особенного. — Ничего особенного? — Ченлэ распирает от слов старшего, а На уже мысленно шлет его в глубокое эротическое со всеми вытекающими из этого последствиями, пряча алеющие щеки под капюшоном. — Да ты танцуешь, как боженька! — Хватит, я не хочу говорить об этом. Тем более при… — Я хочу увидеть! — Тэн улыбается так ярко, что Джемин на насколько секунд теряется. — Если ты, конечно, не против. — Он только «за»! — отвечает за него Донхёк, потому что На сидит до ужаса бледный, с улыбкой такой странной, что невольно дёргается глаз. Они ещё обсуждают какую-то маловажную ерунду, после чего расходятся под аккомпанемент веселого смеха, и тепло обнимаются, будто знакомы давным-давно, а Тэён и Тэн обязательно обещают зайти как-нибудь посмотреть фильм с их дружной компанией. Переполненный до краёв эмоциями Джемин был готов кричать, громко, до хрипоты в голосе и сухого кашля. Сегодня он побегал от сумасшедших фанатов, попав под объективы камер, впервые встретил своих кумиров и поближе смог узнать их даже за такой ничтожный промежуток времени, и Ченлэ проговорился про его страсть к танцам профессиональным танцорам, умению которых он завидует и усердно работает, чтобы достичь должного результата. День, который только начался, уже был переполнен яркими событиями, а грядущий вечер не вселял доверия, потому что он с алкоголем не дружит от слова совсем и надеется не напиться вдрызг, чтобы не натворить глупостей. Принимаясь за украшение дома, Джемин чувствует лёгкую усталость, осознавая, что, может быть, вечер он проведёт в постели, обнимаясь с любимым ноутбуком, а не с банкой пива, потому что может завалиться спать в любой момент. События перед глазами мельтешат яркими пятнами, не давая парню и вздоха сделать без какого-нибудь происшествия, которых с появлением новых личностей в их компании заметно прибавилось. Когда всё готово к предстоящему событию, счастливые парни заваливаются на огромный диван в гостиной и смотрят на стрелки часов, которые спешат к цифре восемь — никто не заметил, что время пролетело так стремительно. — Все подтянутся ближе к девяти-десяти. Мы с Марком об этом позаботились, — Ренджун, до невозможного счастливый, радостно улыбается, показывая вторую сторону себя — чуткого парня, которого могут порадовать даже самые незначительные мелочи. — Вы не против, если к нам присоединится мой брат? — О! Ченлэ, почему ты Куна с нами гулять не зовешь? — Донхёк вспоминает обворожительного китайца, который с самого раннего детства служил для него примером для подражания и однажды побывал даже его крашем, но это совсем другая история. — Слишком большая нагрузка в университете. Он приходит домой поздно, убитый, и спит очень мало, из-за чего я не могу иногда спать, пытаясь ему помочь, чем смогу, чтобы хотя бы дома он мог отдохнуть. — Думаю, он справится! Это же Кун-гэ, — Джемин тоже внес свою лепту в их разговор о старшем брате Ченлэ. — Он сильный и всегда восхищал своим упорством, с которым он добивается своих целей. Ты правильно делаешь, что помогаешь ему и поддерживаешь. Мы будем только рады, если он сможет отдохнуть с нами и вспомнить былые времена. Людей становится всё больше, а музыка больнее бьёт по вискам. Воздух становится спертым, постепенно пропитываясь запахом алкоголя и чужих потных тел, что притираются друг к другу в танце. Ренджун чувствует, как тело расслабляется под градусом алкоголя, и идёт на улицу к своим друзьям, что решили посидеть во дворе и отдохнуть от громкой музыки. — Рен! Познакомься, это Кун, мой старший брат. У парня, на пару-тройку лет старше его самого, были пшеничные волосы, аккуратно уложенные, несмотря на бушевавший до этого на улице ветер. Глаза цвета молочного шоколада смотрели пристально, но мягко, будто обнимая своим теплом всё тело, а улыбка, слегка неуверенная, но искренняя, ввела младшего в легкое замешательство. Никогда люди не оказывали на него такой эффект, поэтому он был обескуражен и немного сбит с толку. — Приятно познакомиться, — он протянул ладонь для рукопожатия, касаясь пальцами мягко, пуская по коже табуны мурашек. «Да что это со мной такое?!» Прошло ещё немного времени, и ребята, расслабившись, лежали на траве, пока Ченлэ в голову не пришла одна безумная мысль: — А давайте сыграем в бутылочку? — На поцелуй? — Ну конечно! Целовать можно, как хотите: в щеку, губы… Ну вы поняли. Достать бутылку в этом «рае для малолетних алкоголиков» было на раз плюнуть, и вскоре Джисон притащил одну из выпитых им несколькими минутами ранее. Все успели перецеловаться, но как-то по-детски, оставляя поцелуи в лоб или щеку, боясь пойти на что-то большее. — Ну так же неинтересно! Давайте уже по-настоящему, а не как маленькие дети. Первым крутит бутылку Ченлэ, а горлышко так удачно показывает на Донхёка, что совсем разомлел под воздействием алкоголя и чуть ли не спал от скуки. Китаец потянулся к рыжеволосому, накрывая его губы своими и целуя слегка смущенно, но после самодовольно улыбнулся. — Вот так надо. Когда Кун, наконец, берёт бутылку в руки, те почему-то дрожат, а когда горлышко показывает на притихшего Ренджуна, его и вовсе током пробивает. Он тянется медленно, встречаясь с чужими губами как-то внезапно, и целует, даже можно сказать, наивно, еле касаясь, а младший запускает пальцы в шелковистые волосы, нежно оттягивая их, отчего Куну срывает крышу охватившими его эмоциями. Либо ему уже пора прекратить налегать на пиво, либо он совсем обезумел, но губы мальчишки, такие сладкие, целуют его нежно и, может быть, совсем немного отчаянно. И им вовсе не хочется отрываться друг от друга, всё кажется таким правильным. Если бы Куну сказали, что он влюбится с первой встречи, он бы ни за что не поверил, покрутил бы пальцем у виска, назвав сказавшего ему это идиотом и полным дураком, но не сейчас, когда он упивается дурманом чужих, покрасневших от долгого поцелуя, губ и чужими удивленными вздохами. — Нам уже надоело ждать! — Джисон уверенно берёт бутылку, пьяно смотря из-под опущенных ресниц, на кого показало горлышко, и тянется к Ченлэ за поцелуем, прижимая его всем весом к земле. — Отвали от меня, придурок! Надо было меньше тебе наливать, а то уже нахрюкался. На этом игра закончилась, а Донхёк как-то огорченно выдохнул, надеясь заполучить поцелуй от Минхёна, что как-то подозрительно тихо наблюдал за разворачивающейся драмой перед ним. Он выглядел уставшим, и рыжеволосый решил не издеваться над ним, отведя в свою спальню, чтобы уложить спать. Старший с благодарностью посмотрел на него, и, чтобы не потеряться, они переплели пальцы, когда пробирались через толпу пьяных подростков, но даже это для Донхёка было чем-то до невозможного приятным и интимным. И даже когда они поднялись наверх, никто не решался отпустить руку, разрывая их такую редкую связь. — Хочешь принять душ? — младший первый отпускает чужие пальцы, доставая из шкафа вещи для сна. — Не обязательно, — он замолчал на несколько секунд, сверля пол своим взглядом, но потом вдруг заговорил. — Полежишь со мной? Я чувствую себя немного одиноко… — Конечно. Они лежат близко, чувствуя горячее дыхание друг друга, не решаясь проронить и слова, пока Морфей не окутывает своими чарами разомлевшие тела парней..
Донхёк в своей жизни ненавидел больше всего две вещи — дельфиньи визги Ченлэ (вообще-то их ненавидели все, кто имел счастье хоть раз их услышать, но Ли слышал их практически 25/8) и утро после бурной попойки. С трудом разлепив сонные глаза, Донхёк зашевелился в поисках телефона, чтобы посмотреть время. События вчерашнего дня крутились в голове обрывками, никак не желающими соединяться в одно целое. Помнил только какого-то новенького симпатичного китайца (Ли еле вспомнил собственное имя, что уж тут говорить о других), вдрызг пьяного Джисона (Донхёк никогда бы не подумал, что мелкий может так напиваться) и вроде бы игру в бутылочку. «Эх, не умею я пить» Когда его рука наткнулась на что-то мягкое и тёплое прямо под боком, мысли слегка прояснились. «М-минхён?!» Свернувшийся клубочком и мирно посапывающий Марк был так похож на котёнка, что у Донхёка возникло настойчивое желание потрепать его по светлым волосам. «Такой прекрасный» С крайней осторожностью выбравшись из кровати, чтобы не разбудить Минхёна, рыжеволосый поплёлся к двери. И нисколько не удивился, когда увидел спящего прямо под ней Джисона в обнимку с бутылкой из-под текилы. — Эй, мелюзга, подъём! Донхёк предпочёл проигнорировать тот факт, что вообще-то они одногодки. — Где Ченлэ? — не обращая внимания на нечленораздельные звуки, издаваемые еще не проснувшимся Паком, тряс его рыжеволосый. «Окей, это бесполезно» Не получив никакого вразумительного ответа, Донхёк отправился дальше на поиски друга. Ченлэ был ему нужен только для одной цели. Обнаружив того на диване в гостиной, Ли коварно усмехнулся. В следующий момент дом заполнили визги, по уровню децибелов во много раз превышающие ультразвук. — ДОНХЁК, КАКОГО ХРЕНА??? Только дельфиньи крики Чжона были способны перебудить весь дом, именно поэтому Донхёк безжалостно спихнул еще не проспавшуюся тушку друга с дивана на пол, отчего тот ощутимо больно приземлился боком на твердый ламинат. Остальных рыжеволосый нашел довольно быстро. Джемин нашелся в одной комнате с Джено (ну кто бы сомневался), а Ренджун почему-то на кухне и почему-то вместе с Куном. «Так тем новеньким, которого я не мог вспомнить, был Кун! Ли Донхёк, ты дырявая башка» — Ренджун-и, доброго утречка, — не удержался от подколки младший. Удивление Донхёка подскочило выше уровня самооценки Ченлэ (что само по себе почти нереально), когда на его памяти впервые в жизни Ренджун как-то смущенно отвернулся и поспешил ретироваться. «Эээ?» Не успел мозг Донхёка переварить только что случившееся, как из соседней комнаты в обнимку вывалились Джемин и Джено. — Вау, а вот и сладкая парочка явилась! — Донхёк, захлопнись. — Фу, Нана, зачем так грубо. — А по лбу ложкой? — Я спрятал все ложки в доме, даже не надейся. — Врешь, когда успел? — Тогда же, когда и позвонил Тэёну и Тэну и предложил затусить с нами вместе. — ЧТО? — Точнее, иду делать это прямо сейчас, — и уже успевшему окончательно проснуться Донхёку пришлось со смехом бежать и прятаться от разозлённого Джемина. — ЛИ ДОНХЁК! — Что опять с этими придурками не так? — недовольно вопросил Ченлэ, на время потерявший способность к дельфиньим визгам из-за севшего голоса. — Они твои лучшие друзья, тебе лучше знать. — Р-ренджун?! — едва не подпрыгнул от неожиданности Чжон, когда тот вырос прямо у него за спиной. — А ты забирай своего брата, пока он там всю жизнь не проспал. — Чего? А разве его не разбудил дельфиний зов? — усмехнулся Джено. — Да, но он снова вырубился. И вообще, вам уже пора выметаться, пьянка окончена. — Ну Ренджун-и, почему ты такой зануда?! — задушенно пропищал Донхёк из захвата Джемина, который слишком поздно поймал его, поскольку рыжеволосый каким-то неведомым образом ухитрился позвонить Тэёну и действительно договориться о встрече. — А тебя вообще никто не спрашивал, мелкий. — Давайте не будем нашей принцессе портить настроение и отправимся в шикарные апартаменты семейства Ли, — предложил Джисон, вывалившись непонятно откуда. — Неплохая идея, — поддержал Донхёк, потирая щеки, потому что каждый раз всплывали воспоминания вчерашнего вечера. И как он только умудрился лечь вместе с Минхёном в одну постель? — Я перезвоню Тэёну и скажу, чтобы они подъезжали через пару часов туда. Обычно беспристрастный Джемин взвыл: — ЧТО ТЫ СДЕЛАЕШЬ? А НУ ОТДАЛ СЮДА ТЕЛЕФОН! Его некогда низкий и глубокий голос превзошёл визги Ченлэ, когда рыжеволосый рванул на второй этаж с телефоном в одной руке, а другой сбивал всё на своём пути, чтобы замедлить друга, ведь тот, в отличие от него, посещал физкультуру и ездил на соревнования от школы, что по его хрупкому телосложению и не скажешь. Пока младший не успел нагнать его, Донхёк закрыл дверь перед его носом и, тяжело дыша, сообщил Тэёну о месте и времени встречи, обязательно добавив, мол, Нана покажет вам свои умения, чтобы тот обязательно его услышал. Гневу Джемина не было предела. Он тяжело дышал, а в уголках глаз скапливалась влага. Его взбесило поведение Хёка и эти глупые подколы, задевающие его. Он спустился вниз и решил сбежать, пока никто не видит, не моргая, чтобы умело сдержанные слёзы не вырвались наружу, но кто-то поймал его за запястья, чуть встряхивая после за плечи. — Нана! — Джено был обеспокоен внезапной сменой настроения обычно улыбающегося парня и его поведением. — Что ты делаешь? — А что, не видно? Ухожу, дурья ты башка. Слёзы всё-таки потекли по щекам, а голос задрожал. Ли никогда бы не хотел видеть слёзы Джемина, сделал бы всё, чтобы тот улыбался чаще, и не понимал, откуда появились такие мысли. Он притянул его к себе против его воли и обнял крепко, зарываясь носом в выкрашенные в карамельный цвет волосы, успокаивающе гладил по спине и что-то шептал, но младший, переполненный эмоциями, не мог разобрать, что именно. Он плакал беззвучно, цепляясь за чужую толстовку, и даже не заметил, как они оказались в гостевой комнате. Джемин чувствует, как сладкое чувство переполняет его всего, как сердце замирает и учащает свой ритм, когда Джено ласково перебирает пряди его волос, и не знает, отчего появились такие эмоции. Он льнет к чужим рукам, и что-то в момент овладевает им, когда его губы тянутся к губам Джено, сливаясь с ними в нежном, немного отчаянном поцелуе. Ли, на удивление На, не отталкивает его, а лишь ближе прижимает к себе, чувствуя влагу на чужих, слегка покусанных от стресса губах. Он углубляет поцелуй и будто чувствует, как две их души соединяются воедино, падая в пропасть из чувств. Первым одумывается Джемин. — Прости, — и снова пытается убежать, но Джено не даёт ему это сделать, обнимая. — Я виноват. Я… Ты… — Ты мне нравишься, Джемин. Комната погружается в настолько давящую тишину, что, как кажется Ли, можно услышать, как бьётся его сердце. — Поцелуй меня. Темноволосый не верит своим ушам, но неуверенно трётся носом о нос Джемина, прежде чем снова припасть к его губам. Этот поцелуй сказал за себя всё — все чувства Джемина, от которых он так усердно пытался скрыться, все его переживания и всё, что хотелось знать Джено — он тоже ему небезразличен. Внизу доносились крики, и парни нехотя оторвались друг от друга, но у них будет полно времени, а Ченлэ с Хёком не терпится.