×ᅠ×ᅠ×
ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤ Чеён возвращается далеко за полночь, чувствуя, наконец, облегчение. Она затаскивает без проблем в свою огромную квартиру сумки со своими вещами, которые еще с позавчерашнего дня валялись в машине, упорна терпя то кощунство, которое им устроила хозяйка. Возможно, Пак забрала бы их и раньше, но машина стояла у дома Джису, который не очень-то и близко от квартиры Дженни. Девушка совсем не аккуратно сбрасывает красные туфли с ног и отпинывает их небрежно в дальний угол, а потом уже с сумками в руках проходит в спальню, где скидывает свой (не) ценный груз прямо у шкафа. Это, к превеликому счастью, не единственная одежда у Чеён, потому что сумки разбирать сейчас крайне лень. Омега открывает дверца шкафа, который по своим немалым габаритам вполне может напомнить кому-то полноценную гардеробную. После недолго изучения всего содержимого девушка достает с полки старую потрепанную жизнью широкую футболку, короткие шорты и нижнее белье. Не забывает, конечно же, захватить и большое махровое полотенце нежно-розового цвета прежде, чем проследовать в ванную. Пак четкими заученными движениями набирает для себя ванну, добавляя различные пенки и даже немного масел, создавая безумно приятный запах. А затем с себя одежду снимает, сбрасывая ее на пол небрежной кучей, после чего забирается в воду. По телу расходится табун мурашек, а из-за температуры воды начинает покалывать кожу. Но все это приносит долгожданное физическое расслабление, но, увы, не душевное. Девушка закрывает глаза и голову откидывает на бортик ванны, тяжело выдыхая, отчего образуется небольшой клубок пара. Но тот рассеивается слишком быстро, исчезая. Долгожданное умиротворение и одиночество постепенно вгоняют Чеён в легкую дрему, но телефон начинает настойчиво трезвонить. Раздраженный вздох так и не смог не сорваться с губ девушки, которая рукой дотягивается до гаджета. Принимает вызов, не смотря на экран, и подносит телефон к уху, оставляя расстояние в три сантиметра, чтобы не намочить аппарат. - Слушаю Вас, - подает она голос и глаза открывает, устремляя взгляд в почти зеркальный запотевший потолок. - Ты мне сказала, что я могу позвонить тебе в случае, если у меня случится что-то, - раздается из динамика знакомый голос, отчего Чеён не может удержаться от ироничной усмешки. - Ну и ну. Какие люди, - почти с едва заметной издевкой в голосе мурлычет девушка, щурясь хитро. - Понятно. Можешь забыть, что я звонила тебе. Пока, - и, видимо, на том конце «провода» собираются сбрасывать вызов, но Чеён достаточно быстро становится серьезной, исправляя ситуацию. - Я шучу, расслабься, - произносит она твердо без былой издевки, - судя по музыке, ты с том самом клубе, где мы и познакомились, так? Если да, то подойди к девушке-бармену с черными волосами – она даст тебе адрес. Дверь на кодовом замке – 3514. Я буду ждать тебя, - сразу же говорит Чеён, более не требуя от девушки объяснений. - Спасибо, - и только сейчас Пак улавливает, насколько поникший у омеги голос. Прежде, чем она хочет задать интересующий ее вопрос – дама на том конце «провода» отключается. Девушка была вынуждена заканчивать с водными процедурами, чем она и занялась. После вытирается полотенцем насухо, одевается и волосы сушит при помощи фена, создавая видимость какой никакой укладки. Омега отправляется на кухню, где первым делом заглядывает в свой импровизированный мини-бар, убеждаясь, что еще не все запасы успела вылакать. И только после этого она принимается за приготовление совсем не сложного позднего ужина в виде риса с тушеным мясом. Спустя час после телефонного звонка девушка улавливает чутким слухом пищание замка на входной двери, которая в последующем глухо хлопает. Из прихожей слышится возня, а после неуверенные робкие шаги в сторону кухни. Что ж, видно ориентируется на запах – похвально. Когда гостья появляется в дверном проеме, Пак глухо охает, открывая рот с немым удивлении. Внешний вид девочки оставляет желать лучшего: красные от слез глаза, несколько ссадин на лице с локализацией на скуле и в уголке губ. И кажется то, творится на голове – руины некогда прекрасной укладки. Подводка потекла, оставив на красивом нежном лице уродливые черные разводы, а красная помада ожидаемо смазалась. - Видок у тебя – огнище, - она не может держать язык за зубами, потому что все естество требует нарушить гнетущую тишину. Но фраза вовсе не расстроило гостью, наоборот – вызвала на губах младшей легкую усмешку, - Пак Чеён, а ты? - Лалиса, - представляется девушка и садится на стул. Что ж, теперь имена известны – достижение. - Красивое имя, говорящее о твоей национальности , - улыбается мягко Чеён, - расскажешь свою трагическую историю, которая заставила обратиться ко мне? Пак говорит вкрадчивым голосом. Так, чтобы не разворошить только что едва затянувшиеся раны и не вызвать кровотечение снова. Она достает из духовки мясо, ставя противень на варочную поверхность. В тишине раскладывает еду на тарелки, после чего ставит их на стол вместе со столовыми приборами. - Мне, на самом деле, немного не по себе взваливать на тебя свои проблемы, но я не могу сдержать все в себе, - она замечает, как Чеён понимающе кивает, словно подталкивает осмелиться, - сегодня я должна была отправиться в Японию, но из-за непогоды рейс был отменен. Мне ничего не оставалось делать, кроме того, как ехать обратно домой. Я бы никогда не подумала, что Сехун способен на такое… Однако, то, что мне удалось увидеть у себя в квартире в момент возвращения, заставило убедиться в его гнилой натуре. Лалиса заминается, молчит какое-то время, но ее никто не торопит, потому что времени – завались. Гораздо важнее сейчас действовать аккуратно, не причинить еще лишнюю боль, которую эта девочка не заслужила вовсе. - Дома была толпа незнакомых мне людей и все были уже весьма нетрезвы, чтобы проявить наглость и заявить мне, чтобы я проваривала с их «тусовки». Наверное, мне стоило послушать их и уйти, но я прошла в спальню. И что же я там увидела? Сцена из порно-фильма с групповухой: мой альфа была в окружении двух текущих омег, которые ублажали его. Я была готова просто молча уйти, но, когда заметил меня, он озверел! Подлетел ко мне. Я не понимаю, что такого сделала, чтобы это отродье посмело поднять на меня свою руку и ударить по лицу, - она тихо всхлипывает и прячет лицо руками, - а потом с позором вышвырнул из моей же квартиры, назвав «шлюхой»… Чеён видит, как хрупкие плечи охватывает крупная дрожь, которая сотрясает омегу под аккомпанемент громких, иногда, тихих всхлипов. Сердце в груди Пак болезненно сжимается, потому что Лалису неожиданно слишком жаль. Она подходит к блондинке и обнимает крепко, позволяя носом прижаться к своей шее. Младшая доверчиво жмется ближе, прячась от всех своих проблем в неожиданно крепких и успокаивающих объятиях едва знакомого ей человека. Она глушит очередной всхлип, жмуря глаза. Когда Лалиса, более менее, успокаивается и более не льет слезы, а только тихо всхлипывает, Чеён достает два рокса и наполняет их виски, ставя на стол. Один двигает ближе к омеге, когда садится за стол. - Пей – полегчает. Младшая даже не противится. Они вместе ужинают, запивая уже почти остывшие рис с мясом виски, в полной тишине. Но она вовсе не давит на них, а скорее действует очень даже благотворно, наводя в голове каждой из омег заметный порядок. Позже Пак осторожно укладывает хрупкое тельце на свою кровать, укрывая мягким пуховым одеялом. Она нежным и невесомым движением руки поправляет волосы Лалисы, убирая с красивого лица. Девчушка сейчас сладко сопит, становясь максимально похожей на свой истинный возраст. Когда ее губы трогает улыбка, то и Чеён не может сдержать тихого беззлобного смешка. Небольшие ссадины на чудом лице теперь не столь ярки, как ранее. Нужно сказать отдельное спасибо ей, Чеён, что она вовремя позаботилась об этом и обработала раны, чтобы, не дай Бог, не попало никакой инфекции. Она оставляет легкий поцелуй на лбу омежки и поднимается с кровати, выходя из спальни и взяв, конечно же, телефон. Рыжеволосая закрывает за собой дверь максимально тихо, чтобы не потревожить чужой сон. Она не смотрит на время, когда находит нужный контакт (он стоит в быстром наборе – искать не надо) и мажет пальцем по кнопке вызова, прикладывая гаджет к уху. Размерные гудки прекращаются почти через пару секунд, и их заменяет заспанный недовольный голос. - Ты совсем на время не смотришь? К твоему сведению, сейчас два часа ночи, и в это время адекватные люди спят, - их динамика доносится возня и ворчание, которое вызывает на губах Чеён озорную улыбку. - Не бурчи, Дженни-я. Я раньше не могла позвонить, - мягко осаждает ее омега. - Что это за дела такие, что ты «не могла позвонить раньше»? – голос становится почти обиженным. - Ревнуешь? – посмеивается девушка, - ко мне заглянула Лалиса, та омежка из клуба, мы с ней выпили и все такое. - Ты с ума сошла, Пак Чеён? – шипит девушка, - ребенка спаиваешь! И чего это она вообще пришла к тебе? - Спаивать не такой грех, как соблазнять и совращать, - заговорщицки произносит Чеён, понизив голос, - а ко мне она приехала, потому что я в тот вечер дала ей свой номер и пообещала, что помогу в случае появления проблем. Не ревнуй, просто очередная попытка спасти мотылька, который все летел на свет… - Ой, ну тебя, - вздыхает Дженни, но более не возникает. - Я звоню, кстати, не просто так. У меня командировка через день. Думаю, что она будет надолго, раз отправляют в США и снимают мне там квартиру, - Пак слышит разочарованный вздох Дженни, но не сообщает об этом, - ты ведь помнишь о своем обещании, Дженни? Тишина затянулась почти на минуту. Но Чеён, как всегда, не торопила девушку, ждала терпеливо. - Обещаю, что не приду ко всему этому. - Спасибо. Ты не представляешь, как это важно для меня, - улыбается девушка мягко, - я навещу тебя сразу же после возвращения. Наберись терпения и постарайся не попадать в неприятности, - усмехается девушка, слыша тихий смех Ким. Они прощаются, отключаясь. Чеён тяжело выдыхает, зарываясь рукой в свои волосы. Сжимает из у корней и чуть-чуть оттягивает, прикрывая глаза. Появляется ощущение, словно что-то не пускает ее в эту чертовски длительную командировку. Словно к поясу прицепили ремень, от которого идет железная цепь с якорем, что тянет назад. - Да брось ты, Чеён. Ничего страшного за время твоего отсутствия не случится. Все будут в порядке, не пропадут без тебя. Не грузись, - тихо сама себе говорит Чеён, выходя на балкон и закуривая сигарету. Чеён, на самом деле, курит крайне редко – когда на душе становится совсем гадко и тяжело. Она упирается локтями в железные прутья ограждения и смотрит на линию горизонта, которая заливается красным заревом. Сколько она тут простояла – сказать точно не может никто. Оказалось, что время идет слишком быстро, когда ты в задумчивости смотришь на линию видимого горизонта, а в твоей голове громкий рой мыслей. В квартиру девушка заходит далеко не с первыми лучами утреннего солнца. Лалиса просыпается в не своей кровати и даже не со своим альфой, но это, почему-то, даже не волнует её совсем. Словно все так должно быть. Так правильно настолько, что кажется, словно, все невидимые нити и цепи перерезали, высвобождая, наконец, крылья души. Омега садится и сладко потягивает, а после опускает босые ноги на прохладный пол, но этот фактор ничуть не портит ее настроения. Скорее просто взбадривает, отгоняя остатки сна. Она по памяти выбирается на кухню, где застает Чеён, которая уже дорисовывала стрелки, превращаясь в ту самую роковую обольстительницу из клуба в их первое знакомство. Манобан неловко переминается с ноги на ногу и улыбается смущенно. - Доброе утро… ? Услышав голос девушки, Чеён выглядывает из-за зеркальца и расплывается в приветливой улыбке. - Привет. Ты выглядишь куда лучше, - замечает она, - завтрак рядом с плитой. Приятного аппетита, - говорит Пак, а после наносит ярко-красную помаду на губы. Лалиса следует ее указанию, беря тарелку с омлетом и чашку с кофе. Она садится за стол напротив хозяйки квартиры, приступая к завтраку. - Ну, когда там твой рейс в Японию? – интересуется старшая омега, скидывая всю косметику в сумочку, которую после закрывает и ставит в сторону. - Я постараюсь выкупить билеты на первый ближайший рейс, после того, как заберу свои вещи. Ну, или же просто попрошу дядю прислать за мной вертолет, - пожимает плечами Лалиса, посмеиваясь под одобрительный кивок Чеён. - Вау. Я смотрю, ты у нас важная персона, - усмехается Пак и подпирает щеку рукой и, прищурив глаза, продолжает, - так кто этот твой дядя? Не поделишься своим происхождением? - Ниран Хонгсаван, слышала о таком? – отпивая кофе из чашки, интересуется Лалиса. - О, он же владелец акций сети отелей «Paradise house», не так ли? – уточняет Чеён, а после быстро добавляет, сверкая глазами, - а ты, отсюда исходя, Лалиса Манобан – прямая наследница и владелица этого бизнеса! Девушка кивает с улыбкой на губах, подтверждая так слова Пак, которая охает пораженно. - Надо же, детка, у тебя в руках власть гораздо большая, чем у меня, - подмигивает омега, - не удивительно, что ты смогла так спокойно пройти в мой клуб… - Ага… Подожди. Этот клуб принадлежит тебе? – в ответ кивок, - Пак Чеён под именем Розэ, да? – в ответ очередной кивок, после которого девушка заметно тушуется, потому что о Розэ в сфере бизнеса ходит масса не самых лестных слухов. Чеён замечает, что Лалиса заметно напрягалась и даже как-то стала выглядеть напугано, а потому и поспешила ее разубедить. - Расслабься ты, я не жена якудзы или местной мафии, как все говорят. Не сплю с высоко поставленными людьми ради выгоды. Просто упорная и целеустремленная, - успокаивающим голосом говорит девушка, видя неприкрытое опасение со стороны гостьи. Но после ее слов Манобан расслабилась немного. - Спасибо, что помогла мне, Чеён. Я потом обязательно отплачу тебе той же монетой, -обещает Лалиса, на что Пак только отмахивается и фырчит, что делает она все явно не ради кармы, а по доброте душевной. Уже позднее, через час, девушки расходятся у выхода из многоэтажного стеклянного здания: Чеён отправляется в аэропорт, а Лалиса – забирать свои вещи, оставит прошлое навсегда за своей спиной.* * *
Прибыв, наконец, в Лос-Анжелес, Чеён с помощью приставленного к ней человека добирается до своего временного места жительства. Мысленно она уже успела поблагодарить своего начальника, что тот позаботился о ней и не бросил слепым щенком в чужой стране. Зайдя в свою квартиру, она оставляет чемоданы в прихожей. Первым делом осматривает свое временное убежище, после чего обессиленно валится на диван в гостиной, устало выдыхая. Перелет отнял у нее слишком много сил и даже подарил бессонницу. Или это виновато все тоже самое плохое предчувствие, что ее более не оставляло ни на секунду. Чеён набирает номер Джису, прикладывает телефон к уху в ожидании ответа. Когда в динамике послышался хриплый и усталый голос, Пак едва заметно улыбается. - Привет, онни. Как прошла смена? Без происшествий? – интересуется она у своего временного заместителя. - Привет, - мягко вторит она, - сегодня, увы, не без этого. Тайлер и Джон вышвырнули сегодня за шкирку каких-то двух сынков иностранных политиков, которые не только сами употребляли «белый снег», но и настойчиво толкали порошок в массы… - Суки, - ругается в сердцах Чеён, - они этим богатым сосункам рожи не разукрасили случайно, нет? – участливо интересуется омега. - Нет. Обошлось все простым предупреждением и изгнанием без права на возвращение. - А жаль, - удрученно выдыхает Пак, фырча. - Ты слишком кровожадная, Чеён, - смеется тихо Джису. - Ничего подобного! – протестует она, - ты знаешь, почему я так говорю. И, кстати, об этом самом, - выдыхает девушка, прикрыв глаза, - последи, чтобы наш всем известный китаец не приближался к моей детке… - Ты думаешь, что он еще не успокоился? – обеспокоенно переспрашивает Ким. - Джису, сама рассуди. Такие твари, как он, не успокаиваются так быстро. И ты это прекрасно знаешь, поэтому я прошу именно тебя… - Хорошо, договорились, - соглашается без колебаний старшая. - Спасибо, онни. Иди, теперь, отдыхай и отсыпайся, не буду больше мешать. Сладких снов, - говорит она, прощаясь с девушкой, и отключается, слыша ответное прощание с пожеланием удачи. Чеён устало выдыхает и смотрит в потолок. В последнее время наркотики пошли в расход слишком активно, что хоть сотрудничай с легавыми и сдавай всех малолетних наркоманов, которые не только себе жизни просаживают, но и жизни других людей губят беспощадно. Однажды попробовав, слезть с иглы сил найти не сможешь. Чеён прячет лицо в сгибе локтя и тихо всхлипывает, закусывая нижнюю губу, чтобы сдержать слезы. Но, когда волна из воспоминаний нахлынула уничтожающей стихией, сдерживаться не получается. Внутри омеги сплошной фарш боли и страданий, через которые она успела пройти. Тихая истерика подкралась слишком быстро, не оставляя выхода, пока буря не утихнет. ㅤㅤ ㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤ×ᅠ×ᅠ×
ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤ