Громче воды, выше травы

Зачитывание многоглаголивого обвинения прошло мимо. Меня мутило, я вся взмокла в треклятой блузке, зажатую Бакуго липкую ладонь хотелось выдернуть и вытереть об узкую юбку. Боги, ещё и ступни пропотели в капронках настолько, что меня так и подмывало скинуть лоферы и ошеломить всех камамберным амбре своих лаптей. Интересно, мне одной душно? Или таким образом начинается паническая атака? Я сглотнула, стараясь восстановить способность ориентироваться в пространстве и времени. Я вроде и слышала всё, но мозг будто нарочно отказывался воспринимать поступающую информацию, превращая всё в белый шум в эфире. Председатель то открывал рот, как в замедленной съёмке, то ускорялся до темпа скороговорки. Что-то добавила вышедшая презентовать пункты иска женщина-атторней, возглавлявшая группу обличителей, в числе которых сидел дядя Секи. Опомнилась я, когда дохлопала ушами до начала допроса. Из-за стола защиты поднялся, распахнув полы пиджака, щеголеватый мужчина среднего роста и лет, с глубокими залысинами и якоревой бородкой мышиного цвета, явно сделанной в барбершопе. Звали его Оосава Иуоо. «Большое болото» вкупе с «каменным человеком» — довольно символично для того, кто специализировался на обелении всех отпетых мразей страны. Герои его не переваривали, чем тот страшно гордился. Засунув руки в карманы, он вальяжно прошёл к свободному пространству и, повернувшись лицом к аудитории, начал подготовленный водевильский фарс: — Уважаемые судьи, присяжные, присутствующие! — голос у него был приятно нутряной, магнетический, льстивый ровно настолько, чтобы не заподозрить фальшь, — Вашего приговора ожидает подсудимый, инкриминируемый в самых тяжких преступлениях, которые только можно представить. Я в своём возражении пойду шаг за шагом вслед за обвинениями прокурора. Мы, удостоверясь в существенном значении улик, взвесим их значимость, как того требует интерес правды, и главным образом остановимся не на предположении, а на доказательствах. Искусная в высшей степени речь госпожи прокурора, основанная преимущественно на предположениях… — Протестую! — сочным, поставленным контральто возразила, приподнявшись, Вадавара Нэо — лучшая из лучших гособвинителей Японии. Это была невысокая женщина неопределённого возраста, с морковным пикси и третьим серпентинитовым глазом посреди широкого лба, благодаря которому она могла буквально видеть уровень искренности людей. На неё, в противовес Оосаве, про- чуть ли не молились. — Принято, — главный судья мотнул головой, — Господин защитник, я прошу Вас удерживаться, по возможности, от всяких выражений одобрения или порицания противной стороны. — Госпожа прокурор в своей речи сгруппировала факты таким образом, что все сомнения делаются как бы доказательствами, — по-профессиональному не заробел оратор, начав сопровождать свои слова плавными движениями рук, чтобы придать им значимости, — Она озарила таким кровавым блеском все улики, что мне приходится сознаться, что вы, господа присяжные, должны были склониться несколько на её сторону. Вспомните, что мы уже некоторое время, а если точнее, то с событий прошлого лета находимся под довольно тяжёлым впечатлением. Наслоение впечатлений, накопившихся в продолжение этих нескольких месяцев, вместе с додуманными пропагандистской прессой утверждениями… — Тишина в зале, — предупреждающе постучал брамой председатель, успокаивая зароптавшую аудиторию, — Господин защитник, ещё одно выражение предвзятости в Вашей вступительной речи, и Вам будет высказано замечание. — Так вот, — у мужчины на мгновение плотно сжались губы и заиграли желваки на скулах, когда он извиняющееся поклонился судьям, но снисходительная улыбка быстро вернулась на место, — Это наслоение впечатлений, как я говорил, не даёт нам шанса сохранить ту долю самообладания, которая дала бы возможность строго взвесить все улики и скептически отнестись к тому, что не выдерживает скрупулёзного анализа. Ведь госпожа прокурор опирается преимущественно на косвенные улики, первой из которой она представляет воспоминания, добытые с помощью причуды. Госпожа прокурор говорит, что предоставленные квирком материалы безошибочны; я думаю наоборот. Память есть воплощённое подозрение, которое нередко вредит людям. Почему в настоящем случае реминисценцию невозможно воспринимать всерьёз и являть против подсудимого? Потому что память не может быть идеальна, она изменчива и уклончива, зачастую подстраиваясь под психологическое состояние человека в момент всплывания отдельных эпизодов. Опираться на чьё-то субъективное мнение неэтично, а использование чьего-то квирка в следственных мероприятиях противоречит Конституции нашей страны. Вот же сука! Нет, я бы точно не смогла стать адвокатом. Держать себя в руках, когда такой пронырливый хорёк заковыристыми путями пытается переманить на свою сторону народное мнение? Да я бы орала на него и одновременно плакала! Оосава возвратился на своё место, его сменила Вадавара-сан: — Уважаемый суд, участники процесса! — начала ковать она железо, пока горячо, — В первую очередь я обращу ваше внимание на подпункт «б» статьи 2 Причудного Кодекса Японской Империи, согласно которому, цитирую, «Индивидуальные способности, названные «квирками» или «причудами», могут быть использованы силой, обеспечиваемой государственным принуждением действий уполномоченных лиц, при предусмотренных и строго регламентированных уголовно-процессуальным законом действиях, направленных на собирание и проверку доказательств по уголовному делу, в тех случаях, когда беспристрастность и справедливость полученных сведений гарантируется Всемирной Медицинской Комиссией Квиркологии». Уверена, все собравшиеся здесь — люди образованные, а значит знают, что наша страна входит в состав ВМКК. Её участником также является и Персидское царство, чьим гражданином является господин Немати Латиф, доктор медицинских наук в психиатрии, заслуженный учёный и профессор Тегеранского университета, почётный член Полицейской Дружины Министерства Внутренних Дел Персии и один из самых активных помощников в раскрытии преступлений за всю историю её существования. Его дар многократно использовался не только в ходе расследований на родине, но и в особо крупных делах в других, входящих в Комиссию Квиркологии, государствах. По этой причине утверждения стороны защиты, что использование вещественных доказательств, собранных благодаря причуде доктора Немати, невозможно, совершенно безосновательны, а также эти улики не могут приравниваться к косвенным согласно подпункту «г» статьи 2 ПК ЯИ. Вадавара-сан во время произнесения своей едкой для оппонента, но прекрасной для нас диатрибы жестом фокусника достала из коробок с вещдоками какой-то документ и положила его под специальный то ли микроскоп, то ли компьютер, короче, под какое-то крутое устройство, которое транслировало документ на кристаллообразные экраны под потолком центра зала, по типу тех, что были на Спортивном фестивале. На бумажке, оказавшейся официальным заключением ВМКК, переливался изумрудный штемпель с континентами на фоне чаши Гигеи в обрамлении ясеневых листьев и латинской подписью. Документ явственно давал понять, что Немати Латиф ибн Тахир, чья фотография прилагалась (оказалось, что им был тот самый мужчина, севший вместе с героями на скамью свидетелей), имел полное право использовать свою особенность во имя правосудия. Многочисленные печати ежегодных медицинских осмотров красовались тут же и дополняли серьёзность и полноценность причуды мистера Немати. — Засчитано, — заключила коллегия, внимательно рассмотрев ссуженное удостоверение. — Ваша честь! — пошептавшись с англичанами, поднялся Оосава, — Защита хотела бы попросить о пересмотре предоставленных через квирк доктора Немати улик и, для чистоты процесса и народного суждения, показать непосредственно перед Вами и присяжными метод получения… «воспоминаний». Мужик был явно не рад. Однако кривься, не кривься, относись со скепсисом или нет к доводам своего визави, но вступать сейчас в полемику было бы странно — ситуация проигрышная. Хотя ход, как мне кажется, был заведомо провальный. Ну не может такого быть, чтобы к делу пришили бездоказательные свидетельства! Особенно к публичному. Или они действительно ожидали, что их все отменят, выкинув, как ненужную шелуху? Вообще, могло и сработать, если бы Вадавара-сан с компанией плохо подготовились. Но чтобы они, да фигово вооружились качественным обоснованием для своей аргументации? Звучит просто глупо. — Будет удовлетворено по мере возможностей в зависимости от ограничения причуды специалиста. Продолжайте, госпожа прокурор. — По делам, выходящим из ряда обычных, стороны, приступая к изложению своих доводов, нередко прилагают много усилий, чтобы обратить внимание судей на важность дела, на то значение, которое будет иметь приговор. Позвольте мне не следовать этому примеру, — обвинительница выглядела величественно, стоя с настолько выпрямленной спиной, словно она проглотила палку. Ею невозможно было не заслушаться, — Излишне говорить о степени общественной опасности совершённых Сатклиффом преступлений, так как любая человеческая жизнь бесценна, тем более жизнь ребёнка. И именно на неё он покусился, поправ все мыслимые и немыслимые нормы морали, когда посмел, словно рабовладелец, предъявить свои права на Энгден Еву, на момент совершения преступления девушку пятнадцати лет с вынужденным тяжёлым прошлым по вине того же мистера Сатклиффа. Защёлкали затворы камер за плечом, и меня немного покоробило от пристального внимания зала. Я крепче стиснула ладонь друга, стараясь не подавать вида, что мне не по себе. — Чтобы вы, господа присяжные заседатели и господа судьи, лучше понимали картину мироздания подсудимого, я возьму на себя обязательства напомнить о его криминальном происхождении. Мистер Уильям Кристофер Сатклифф по прозвищу «Дер Вати», гражданин Великобритании 2184 года рождения, целых двадцать восемь лет скрывался от мирового правосудия, лицом которого является Международная Организация Уголовной Полиции. В числе множественных обвинений отметились и распространение наркотиков, за которое он даже сел в девятнадцать лет, но был оправдан через всего лишь одиннадцать месяцев благодаря ежегодной Королевской Амнистии; и организация преступной группировки, известной как «Красные Шакалы», в число занятий которой входило вовлечение в занятия проституцией лиц, не достигших возраста согласия, с последующим распространением детских порнографических материалов, — мне небо с овчинку показалось от той жути, что рассказывала прокурорша. Кошмар, бедные мальчики, бедные девочки, бедные родители, бедные все, чьи жизни этот гад переломал! — А также стоит отметить возмутительное количество приписываемых мистеру Сатклиффу убийств, совершённых бандой под его началом: от 1520 до 4000 человек. Это больше, чем у знаменитого Теофило Рохаса — самого кровавого главаря клана колумбийских воров ХХ века, чей рекорд побил обвиняемый! — Протестую! — высказался Оосава, — Неправомерность использования сравнения с не имеющими к тяжбе отношения преступниками! — Отклонено, — вмиг отпарировал председатель, — В суде могут упоминаться предыдущие схожие дела для оценки присяжными вины подсудимого. — Апофеозом криминальной карьеры Сатклиффа стала организация крупнейшей контрабанды драгоценных камней из Индии, Ботсваны, Республики Конго, Кот-д’Ивуара и Анголы, тем самым подорвав деятельность процесса Кимберли ООН и создав дополнительные конфликтные ситуации в перечисленных африканских странах. А теперь вопрос: имеет ли такой человек, который торговал тысячами детей, разрушив их счастливое будущее, который умертвил тысячи людей, оказавшихся на пути становления его педофильного и драгоценного картеля в Европе, который лишил жизни тысячи сынов Земли, подстегнув новый виток военных столкновений ради «кровавых алмазов», право называться человеком? Какая мера наказания может быть для него справедливой в глазах государства, общества, любого гражданина? БОМ-М-М! Я испуганно вздрогнула от внезапного грохота, раздавшегося со стороны клетки. Это уязвлённый риторическим вопросом пиняемый врезал тростью по стеклу, начав что-то по-английски брюзжать о своих правах. Защитники быстро его заткнули, пока Вадавара-сан, едва не капая на пол концентрированным сарказмом, выдала: — Поведение мистера Сатклиффа в судебном заседании свидетельствует о том, что он не раскаялся в содеянном, не осознал и не пытается осознать всю степень своего нравственного падения. О степени этого падения свидетельствует и совершение им преступлений в отношении несовершеннолетней Энгден Евы, которые мы сегодня рассмотрим. Преступления совершены, и вам, уважаемые судьи, предстоит определить, какого же наказания заслуживает сидящий на скамье подсудимых Сатклифф. А теперь позвольте мне приступить к изложению обстоятельств дела. Женщина подцепила несколько скрепленных листов и, разъединив их, разложила под проектор. Ими оказались интереснейшие медицинские заключения. — Как было достоверно установлено в ходе предварительного расследования, а также судебного следствия, Сатклифф — хронический садист с бредом богатства. Этот вывод был сделан по результатам профилирования и стационарной психиатрической экспертизы. Согласно выводам экспертов, подсудимый страдает садистическим расстройством личности и мегаломанией и нуждается в принудительном лечении. На это, как сказано в заключении, указывают наличествование феномена обратной эмпатии, длительное злоупотребление запугиванием, стремление ограничить свободу людей, получение и проявление удовольствия при виде мучений других, а также ошибочная убеждённость, что все бриллианты планеты по определению обязаны принадлежать ему. Изначально я напряглась, но, проанализировав резолюцию медкомиссии, поняла, что уроду не грозит выкарабкаться, опираясь на эти девиации: садизм в МКБ упоминался лишь в контексте секса, то есть полового отклонения, а экспансивный бред не считался настолько серьёзным расстройством психики, чтобы на него можно было списать проделанные злодеяния. — Выработавшиеся у Сатклиффа антиобщественные установки и стали причиной совершения преступлений. Начну с эпизода обвинения Сатклиффа в умышленном причинении смерти другому человеку, а именно Энгден-сан, согласно подпунктам «в» — «убийство малолетнего или иного лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряжённое с похищением человека», «д» — «совершённое с особой жестокостью», «ж» — «совершённое группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой», «к» — «с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, а равно сопряжённое с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера», «м» — «в целях использования органов или тканей потерпевшей» статьи 105 УК ЯИ; с обвинения в похищении по статье 126 УК ЯИ по подпунктам «а» — «группой лиц по предварительному сговору», «в» — «с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия», «д» — «в отношении заведомо несовершеннолетнего», «з» — «из корыстных побуждений»; а также с обвинения в купле-продаже человека, иными сделками в отношении человека, а равно совершённые в целях его эксплуатации, вербовки, перевозки, передачи, укрывательства или получения по статье 127.1 УК ЯИ по п. 2 пп. «б» — «в отношении несовершеннолетнего», «е» — «с применением насилия или с угрозой его применения», «ж» — «в целях изъятия у потерпевшей органов или тканей» и п. 3 пп. «в» — «совершённые организованной группой». Для этого я вызываю первого свидетеля — Бакуго Кацуки. Неприятная пустота охладила освобождённую руку. Кацуки встал, стараясь не показывать раздражения от повышенного интереса. Он поправил непривычную селёдку на шее, негромко прочистив горло, и прошёл к поджидавшему его секретарю собрания. Положив левую ладонь на красивое издание Конституции с позолоченными страницами, а правую подняв, он дал присягу: — Я, Бакуго Кацуки, обязуюсь дать суду только правдивые и полные показания об известных мне лично сведениях и материалах, касающихся рассматриваемого дела, а потому торжественно, искренне и честно заявляю, что показания, которые я дам, будут правдой, только правдой и ничем иным, кроме правды. Вот и всё. Обратного пути нет. Если друг захочет как-то обмануть систему, то ему теперь несдобровать за лжесвидетельство. Он сидел за кафедрой-возвышением в непосредственной близости от шоффенов и выглядел неуютно. Но его сумрачность поубавилась почти сразу, как я вполслуха уловила приглушённые реяния за спиной. Обернувшись, я заметила слегка потрёпанную Леди Гору с повязкой на ключице и Древесного Камуи, с трудом протиснувшегося на костылях на занятое ему родителями Бакуго место. Моя наставница, снимая рога своего костюма, подарила мне подбадривающую улыбку и устремила взор на своего кузена. Как же это мило! Хоть и опоздали немного, но прибежали сюда прямиком с работы, не переодеваясь. Теперь понятно, почему Кацуки перестал, ну или по крайней мере стал меньше чувствовать себя, как на иголках. Семейная поддержка творит чудеса, как бы он не пытался скрыть привязанность за неприязнью. — Бакуго-сан, пожалуйста, расскажите нам о событиях ночи с 26 на 27 июля 2235 года, — начала опрос Вадавара-сан, — Когда тренировочный лагерь Академии Юэй подвергся нападению экстремистской организации «Лига Злодеев», чья деятельность запрещена на территории Империи. И Кацуки начал повествование. Он рассказывал всё не слишком дотошно-подробно, но достаточно ёмко, чтобы не упустить возможные важные детали. Говорил, как проходило «испытание на храбрость», как он узнал, что мы с ним оказались целями нападавших, как его захватил своей причудой Мистер Компресс. Оосава единожды порывался прервать его, ссылаясь на не имеющую отношения к его клиенту информацию, но его возражение не приняли в расчёт, рассудив, что сторона обвинения имеет право идти по собственному заготовленному плану ведения допроса своего свидетеля. — Прошу суд обратить внимание, что Бакуго-сан вместе с Энгден-сан с самого начала были целями предумышленного похищения по сговору, — добавила прокурорша, — И если на данный момент пока что невозможно возбудить дело против членов Лиги ввиду их незаключения под стражу, то дальнейшая информация, надеюсь, сможет доказать вам, господа судьи, и вам, господа присяжные, что Сатклифф намеренно пошёл на преступление по отношению к потерпевшей. Бакуго-сан, мы остановились на моменте, когда Вы вместе с Энгден-сан были связаны противопричудными приспособлениями в неизвестном Вам месте. Прошу, поведайте нам, когда Вы увидели Уильяма Сатклиффа. — В первом часу ночи. Был включен телевизор, и по Tele-Asa как раз шла тридцать вторая серия девятого сезона Симпсонов. Я знаю об этом точно, так как являюсь поклонником данного шоу и много раз пересматривал его именно по этому каналу, — слегка подрумянившись, ответил Кацуки. Женщина слитным движением вытащила распечатку с отчётностью программы пятого канала за тот день, где чёрным по белому подтверждалась прелестная в своей детскости осведомлённость парня, — В дверь постучали, и зашли четверо неизвестных, трое из которых внешне были похожи на европейцев. Злодей, известный как Шигараки Томура, назвал одного из них Гираном, и тот как раз представил Сатклиффа, выступив переводчиком между ним и Лигой. — О чём шла беседа? — О выполнении условий некой сделки, включающей в себя Еву. — Что говорит нам о нарушении статьи сто двадцать семь точка один, — удовлетворённо кивнула Вадавара-сан, — Что происходило далее? — После Сатклифф обратился к Еве, но она его не признала, или, по крайней мере, сделала вид, что не знает, кто он… Обязанный говорить правду, Бакуго отвечал на возникавшие уточняющие вопросы. Он обстоятельно описал, как некий Никки по приказу Сатклиффа использовал на мне квирк, как меня корёжило от боли, как потом меня увели через варп-врата, обязавшись заплатить за мою поимку преступным камрадам, и как в следующий раз он увидел меня лишь в больнице в состоянии комы. Я нервно кусала губы, нехотя прислушиваясь к перешёптываниям зрителей, не опуская головы, чтобы не показать слабости. Обжигающая лапища покровительственно накрыла пальцы на скамье, которым я немилостиво трепала и отрывала заусенцы. Это Старатель по-отечески придал мне уверенности в себе и жесть как необходимого поднятия духа. Я благодарно кивнула, растрогавшись от такой чуткости. Кто-то очень похожий на папу с явным облегчением вздохнул. — Бакуго-сан, какой у Вас подтверждённый международной языковой классификацией уровень владения английским? — В прошлом году был В2, подтверждённый шестью баллами по экзамену IELTS, в этом уже С1, также подтверждённый семью с половиной баллами по тому же экзамену, — не без доли самодовольства похвастался он. Я подавила невольный смешок. Боги, мальчишки иногда такие мальчишки! Лишь бы показать, что они крутые, как яйца динозавра! — То есть на момент Вашей встречи с подсудимым у Вас был всего-навсего upper intermediate, — Бакуго недобро глянул на павлина, посмевшего усомниться в его гениальности. Сдать в пятнадцать лет IELTS на средне-продвинутый уровень, на минуточку, не может не вызывать искреннее восхищение, а Оосава только что принизил это нехилое достижение, — Из этого следует, что Вы могли не понять бо́льшую часть разговора между мистером Сатклиффом и Энгден-сан, являющихся уроженцами Объединённого Королевства, а потому автоматически обладающих уровнем С2, то есть proficiency, что на две ступени выше B2. Следовательно, мистер Сатклифф и Энгден-сан изъяснялись посредством недоступных Вам выражений, из чего следует вывод, что Вы могли ошибочно понять некие угрозы, которые Вы якобы услышали со стороны обвиняемого. Нет, я всё-таки однозначно начинаю завидовать умению юристов влезть без мыла в любую жопу! — Протестую! — забушевала атторней, — Энгден Ева никогда не имела британского подданства, а была апатридом, проживающим на территории Англии! Поэтому ей не может быть присуждён высочайший лингвистический уровень, а значит данная объективизация не может быть использована защитой! — У Вашей стороны есть доказательства, что к Энгден-сан английскими властями было применено jus soli или jus sanguinis? — подался вперёд один из достопочтенных жрецов Фемиды. — Запись о факте рождения присутствует в госпитале имени сэра Генри Хэда деревни Лонгтаун в графстве Камбрия, но мистер и миссис Джонсон, родители девушки, никогда не подавали заявление о регистрации рождения детей, — нахмурился Оосава, показав выписку из акушерского отделения, в которой присутствовала информация о появлении на свет 1 сентября 2219 года безымянных двойняшек по три килограмма каждый (с пометкой, что без причуды у мальчика вес всего кило двести) у Марты Эвелины Джонсон и Томаса Лиама Джонсона с примечанием о наличествовании мутационного квирка. Милейшая фотокарточка из личного дела зафиксировала сверкающих на солнце меня, сопящую в обе дырочки, с братом, слюнявящим большой палец ноги, в общей колыбели в маминой палате, куда нас переместили из кувезов, когда мы совсем окрепли. — Значит, никаких официальных документов о том, что Энгден-сан — гражданка Великобритании? — с большим таким пониманием переглянулись судьи. — Нет, Ваша честь, — недовольно поджал губы адвокат. — Только право убежища и последовавшая за ним натурализация ещё до выезда из страны, предоставленные японской дипмиссией в Лондоне, — вставила своё слово Вадавара-сан, подмахнув подтверждающие это бумажки с моими отпечатками пальцев и сетчатки глаза. Я с затруднением вспомнила, как заполняла все эти прошения под чутким руководством помощника посла. — Протест обвинения засчитан. Сама не заметила, как громко выдохнула. Прямо отлегло! Мамочка с Томасом, пусть земля им будет пухом, оказались достаточно башковитыми, чтобы сорвать дальнеидущие планы новоявленных врагов. Ведь не перекрой они чинушам изначально кислород, и сейчас меня бы альбионцы вполне могли захапать к себе под предлогом, что Япония нелегально вывезла меня с острова, и никакие связи да сочувствующие в юнайтед нейшенс чилдренс фанд меня бы не спасли. А сейчас — шик, блеск, красота! Дальше последовал полуспиритический-полуфантастический сеанс с участием доктора Немати и Бакуго, так как Оосава с компанией смогли вытребовать аннулирования уже полученных записей воспоминаний. Я была растеряна, потому что у меня не получалось вникнуть, откуда мне могла быть знакома вся эта причудная кутерьма, связанная с иранцем. Ой, нет, вру, с персом, Исламской Республики ведь в помине нет. До сих пор умудряюсь на истории с географией выдавать типа дебильные пассажи. Я усиленно думала о чувстве дежа вю, наблюдая за событиями ночи похищения от первого лица. Лучше любого триллера или псевдодокументалистики с элементами хоррора! Отчётливо слышались чьи-то матерные женские охи, скорее всего, родоначальницы друга. Потешно было смотреть лишь на истеричного утырка, которому всё время хотелось всечь. Имя можно опустить, думаю, и так ясно, про кого я могла отзываться с такой симпатией. Дюже расстроилась, глянув на себя со стороны. Йак, ну и видок! Со сдвинутой на расцарапанное плечо футболкой, которая куда-то пропала из гардероба, с каплями земли и грязи, долетевшими от бега до самых колен, с неряшливыми, все в мелких листиках косами, с обомлевше-напуганным полубезумным взором да с чумазым от крови из уха лицом — я скорее походила на болотную кикимору, чем на обычную себя. Конечно, в тот момент было далеко не до прихорашиваний, но я как-то чересчур походила на несвежее умертвие из соседнего некрополя. А уж когда я визжать и вырываться начала, то сходство с кликушеской нежитью совсем усилилось. Перевод с инглиша нам предоставили, и все имели счастье послушать, как меня обсуждали, как торговую лошадь, чуть ли не с проверкой белизны резцов. Я не смотрела в сторону клетки, убеждённая, что то животное, прикидывающееся человеком, наверняка сейчас будто трын-травы объелось — безрассудно сме́ло и презренно к происходящему. — Для дачи показаний вызывается Тодороки Энджи, известный как про-герой Старатель на первом месте рейтинга Империи, возглавлявший операцию по освобождению Энгден-сан из заложников и по поимке Уильяма «Дер Вати» Кристофера Сатклиффа и его приспешников Николаса «Никки» Дигби МакГолдрика, Освальда «Рáттуса» Грэгори Уинтера, Вилфорда «Людоеда» Теренса Уинтера и Филиппа «Пипó» Бродерика О’Нила. Пересменка очевидцев сопровождалась возбуждённым гулом, который с трудом смог перекрыть активный стук молоточка председателя. Кацуки, верно истолковав моё тревожно-дёрганное состояние, снова сжал мою руку как раньше, становясь оплотом спокойствия и надёжности. Тодороки-старший отвечал на вопросы чётко и без каких-либо приукрас. Всесторонне рассказал о действиях группы захвата и других героях, о приказах, которые он отдал, и о том, как он обнаружил меня: — В 04:38 утра я нашёл девочку в морозильной камере. По-началу я подумал, что мы опоздали, но её смерть наступила именно в тот момент, как я начал проверять пульс. — Значит ли это, что мы можем утверждать, что подсудимый умышленно пошёл на киднеппинг ради убийства малолетнего лица? — сделала провокационный акцент Вадавара-сан. — Целиком и полностью, — кивнул Старатель. После этих слов главному судье вновь пришлось призывать к тишине в зале. — Опишите осмотр картины убийства. Вы ведь первым прибыли на место происшествия? — Да, но, как мы поняли с про- Ястребом, это было второе место преступления, другое — связанное с подпунктом «к» 105 статьи — вскрыл он. Одежда на потерпевшей отсутствовала, на теле присутствовали следы серьёзных физических увечий, включая аналогичных тем, которые появляются при грубой попытке изъятия органов. Во время реанимационных мероприятий мы с Ганхедом и Ястребом также опознали признаки сексуального насилия… Я инстинктивно почувствовала, как меня разом, с хлюпаньем и гадостным сюрпом, засосало в эмоциогенную зону. Я опустила глаза, не в силах следить за вычиткой показаний героя, стараясь не вникать в происходившую болтологию. — Не забывай дышать, белоглазка, — пошептом велел Бакуго, поглаживая нежную кожу моей подрагивающей руки своей натруженной ладонью с островками грубых мозолей. Это… расслабляло. Когда приступили к просмотру видеоряда с рабочей камеры костюма Старателя, в висках запульсировала подбирающаяся мигрень, а к задней стенке горла подкатила едва обуздываемая дурнота. По той причине, что я была несовершеннолетней, запись минимально подправили, чтобы она была корректна в плане скрытия чёрными прямоугольниками моих интимных частей, но не более. Смотреть на собственный труп со стороны было до боли некомфортно, точно я вышла за пределы этой жизни, а пространство и время исчезли в дымке забытия. Прямо как при околосмертных переживаниях, которые я имела неудачу испытать на себе. Разом стало прохладно. — Дактилоскопическая экспертиза выявила на индивидуально собранной электропиле с двухсантиметровым алмазным напылением, которой были нанесены самые серьёзные раны в зоне брюшной полости, отпечатки Сатклиффа, — автоматизированный напильник с подсохшей кровью был притащен качком-полицейским и продемонстрирован публике, — А в подвале, где происходили избиение и действия насильственно-сексуального характера — кровь Энгден-сан, кровь и ткани О’Нила, а также семенная жидкость с ДНК братьев Уинтер и МакГолдрика. Телесные жидкости и ткани шестёрок Сатклиффа, которые, как следует из баз данных как Европола, так и Интерпола, ничего не делают без одобрения своего босса, были также найдены при проведении судмедэкспертизы под ногтями и в организме жертвы, когда потерпевшая была доставлена в госпиталь Юнтэндо. Вдобавок кровь Энгден-сан присутствовала на одежде Сатклиффа в момент ареста, что доказывает его личное участие в бесчеловечных изуверствах над девочкой, — были показаны фотографии из того злополучного склепа, сделанные криминалистами, и перепачканное, потерявшее пижонский лоск шмотьё подозреваемого в запечатанных зип-пакетах. Мучительный приступ тяжелейшей тревоги, сопровождаемый беспричинным страхом, накрыл меня с головой. Я зажмурилась до пролетающих червячков и козявок, сердце заколотилось, заходилось ходуном, как у загнанного зверя, ювелирно зашитый шрам поперёк живота начало ломить, напоминая о себе, а нога порывисто задёргалась вверх-вниз, отстукивая каблуком по мраморному полу цок-цок-цок. Зашумела пресная вода вокруг, воздуха в лёгких стало не хватать… Раз пузырик, два пузырик, три пузырик вырвался изо рта… Ещё один — и нет меня больше, тону я, тону… — Ева, искорка, радость моя ненаглядная… Уши заложило ватой, звуки доносились издалека, дышать всё никак не получалось. Страшно, очень страшно так плескаться в кромешной, леденящей тьме, от которой в эпигастрии разомкнулась пружина ужаса и безысходного отчаяния, а бешеное сердце сковало коркой боли и отвращения к самой себе. — Тише, доченька, тише… Успокойся… Давай, сделай глубокий вдох и ме-е-едленный выдох… Пришла в себя я в папиных объятиях в небольшой горнице с телевизором, по которому выступал Ганхед. Без лицевого шлема это был не сильно старый крупный мужчина с завязанной в хвост непослушной гривой мятных волос. «Боевой герой» как раз отвечал на вопросы рыжеволосой гарпии, вцепившейся в своих свидетелей почище голодной пиявки. — Что за?.. — захлопала я ресницами на непонятную смену дислокации. — У тебя случился приступ паники, и тебя вывели из зала сюда, в одну из комнат отдыха. Мне и Секиджиро, как твоему адвокату, разрешили остаться с тобой, — пояснил папа, губами проверяя меня на наличие температуры, — Вернёмся, когда придёт твой черёд обличать гандона. — На, попей, — дядя Секи протянул налитый из кулера стаканчик минералки, который я выдула в один присест. — Хуясе меня накрыло, — родаки никак не стали комментировать брань, только папа закатил глаза и так зыркнул на своего партнёра, мол, полюбуйся, в тебя пошла. — Не переживай, такое случается сплошь и рядом, в этом нет ничего сверхъестественного, — отец лукаво посмотрел на меня, — А теперь, пожалуйста, отмени свою причуду, а то у меня капель нет с собой, чтобы я мог без последствий аннулировать её. — Ой! — я спохватилась, сразу отключая алмазный покров. Как неловко, однако, вышло, — А что произошло, пока меня штормило? — Да ничего особенного, — Кровавый Король пожал плечами, — Тебя осмотрел медик, сказал, что ты скоро отойдёшь и что ему боязно что-то тебе вводить ввиду того списка лекарств, которые ты уже принимаешь. Ястреб ещё успел подтвердить свои показания, сейчас уже заканчивают с Ганхедом и после перерыва передадут паскуде эстафету. Вскоре предсказания нашего химика-правоведа сбылись: мозгоёб всея Японии начал толкать речь после получасовой паузы, когда мы вновь присоединились к собранию. Бакуго всё пытался поймать мой расстроенный взгляд, но мне было слишком неловко от случившегося. Он, не обращая внимания на мои бесталанные отнекивания, сделал цепкий хвать, пояснив, что только так он в первый раз понял, что мне плохо. Мне оставалось лишь смириться с таким напором, не желая признавать, что мне приятны его непритворные внимание и беспокойство. — Выслушанные и продемонстрированные нам рассказы свидетелей, безусловно, не могли оставить никого равнодушными. Но давайте же не забывать, что утверждения о приказной форме изнасилования беспочвенны, так как очевидцев этого поистине травматичного для любого человека события нет, — и сказано это было с такой жалостливой снисходительностью, что так сильно захотелось свернуть шею этому подонку, чтобы ломаемые позвонки щёлкнули…приятно так…громко… — Что делали его подчинённые уже дело десятое, к которому он отношения не имеет, что бы ни допускал профайлинг спецслужб, нередко допускающий ошибки и погрешности в определении психотипа. Поэтому, в виду отсутствия улик, вменять мистеру Сатклиффу эту сторону обвинения нельзя. Также я смею заметить, что госпожа прокурор опирается в своих доводах на причинение умышленного вреда здоровью девушки, то бишь на душегубство. Но что есть смерть? Ведь Энгден-сан реанимировали, а значит, смерть мозга, являющаяся необратимым процессом, не наступила. Можем ли мы в таком случае утверждать, что к мистеру Сатклиффу применимо использование клейма убийцы? Но ведь возникает этическая сторона вопроса: не считать ли, в таком случае, аборты прерыванием внутриутробной жизни и воздвигать их на один уровень с убийством? Уверен, многие беременные люди нашей страны не согласятся с данной гипотезой и поддержат нашу сторону — сторону защиты подсудимого. Сколько пафоса! Сколько экспрессии! Даже Станиславский сказал бы — «верю»! — Оосава-сан в процессе подготовки к оправданию злодеяний своего клиента обратился к политическому осуждению, присущему движению про-лайф, что расходится с принципами адвокатской этики, в соблюдении которой он клялся при получении места в палате, — Вадавара-сан решила не мелочиться и стала методично забивать один гвоздь за другим в крышку гроба репутации коллеги, — Ещё я вынуждена заострить ваше внимание, господа уважаемые судьи и присяжные, что он упустил факт смены дефиниции «причинение смерти другому человеку» на «причинение смерти или покушение на жизнь другого человека» и устранение устаревшей статьи 30 УК ЯИ, гласившей, что приготовлениями и покушениями на тяжкие и особо тяжкие преступления признавались приискания в том случае, если преступление не было доведено до конца по независящим от лица обстоятельствам. В наших же современных реалиях, даже если мы сталкиваемся с неуместной касаемо дела моральной дилеммой о понятиях жизни и смерти, попытка убийства равноценна успешному убийству, как бы ни пытался жонглировать понятиями адвокат защиты, и точка. Англичан исказили гримасы разочарования. Оосава же хмурил брови, поняв, что облажался, неся глупость в массы. Ну, а я как-то оставила без внимания тот момент, как после всех данных тарантой клятв в честности-верности была оперативна посажена на стул на возвышение, откуда открывался балдёжный вид на сидящих в предвкушении жареных фактов хроникёров и на лучшую в мире группу поддержки в лице близких и друзей, и началась дача показаний главного свидетеля — меня родимой. — Я, Кан Секиджиро, удостоверение № 37012, регистрационный номер в коллегии Аомори-кэн JP-02/84966, представляю интересы гражданки Энгден Евы по договору от 07.01.2230 года, подписанному с согласия её усыновителя Айзавы Шоты, о безвозмездном оказании юридических услуг № 4051/30, прошу судий позволить мне проводить опрос свидетельницы в виду того, что являюсь её личным адвокатом и знаю, какие вопросы лучше задавать, чтобы не причинить ей морального или эмоционального вреда, — отчеканил дядя Секи, поднявшись вместо ожидаемой всеми Вадавары-сан, и как будто заполнил своей косой саженью в плечах всё пространство, отчего было засетовавший Оосава выглядел на его фоне хлюпким щенком. — Если у Ваших коллег по обвинению нет возражений, то я не вижу поводов отказать Вам. Приступайте, Кан-сан, — махнул рукой председатель. — Энгден-сан, — как необычно звучало формальное обращение из уст дяди тире отчима, — Расскажите, когда Вы впервые вживую увидели Сатклиффа? — Это было двадцать седьмое июня две тысячи двести двадцать шестого года, в заброшенной хижине егеря в Хортонском лесу у реки Колн Брук, где мы с матерью, Мартой Эвелиной Джонсон, в девичестве Хиггинз, скрывались от него. Я отчётливо помню тот день в виду поставленного главврачом посольства Японской Империи в Лондоне — Куродой Сорой — диагноза частичного гипертиместического синдрома, — ответила я, как мы репетировали, с болью вспомнив о печальной судьбе этого прекрасного человека. — Прошу обратить внимание на экран, — на нём появилось медицинское заключение, датируемое днём моего возвращения из забытья после побега с места казни, где широко расписывалось, что это за хренулина такая, этот синдром, — Вы утверждаете, что скрывались от подсудимого, а значит имело место быть многолетнему притеснению с его стороны. По какой причине? — Он убил беззащитного младенца и Томаса Лиама Джонсона, что защищал сына до последнего. Он убил моего брата-близнеца и моего биологического отца, и с тех пор начал охоту на меня и маму, — я смотрела только на папу, который одними губами шептал такие нужные мне сейчас слова. «Ты молодец». «Я горжусь тобой». «Моя храбрая девочка, у тебя всё получится». — Известны ли Вам истоки столь пристального внимания к Вашей семье со стороны обвиняемого? — Да, — с решимостью покончить сегодня с прошлым, ответила я, — Происхождение такого нездорового интереса ещё не озвучивали, но по крайней мере показывали во дворце правосудия, — я с удовольствием понаблюдаю сейчас за вытягиванием лиц узколобых зашоренных англичашек, — Сторона защиты постаралась предоставить выписку из книги рождаемости, где чёрным по белому написана грубейшая ошибка и доказательство некомпетентности английских врачевателей. Ни я, ни мой брат не родились с мутацией, которая, гипотетически, могла бы удовлетворить потребность Сатклиффа в единовременном получении огромного по меркам легального и теневого рынков количества новых камней. Прозванный мною и занесённый с тем же названием в прошлом году после окончательной и, заметьте, насильственной активации в реестр ВМКК «Алмазный покров» относится к категории не самых распространённых трансформационных причуд. — Но Вы с братом родились с уже действующим квирком, — дядя Секи плавно подвёл меня к самому главному открытию для присутствующих. — Вот только я прекрасно помню, что пробуждение причуды, свойственное четырёх-шестилетним детям, произошло с нами в утробе, тем самым вызвав преждевременные роды. Мы развивались внутри матери, как самые обычные среднестатистические младенцы, и по всем параметрам «Алмазный покров» не мог быть приравнен к мутациям, несмотря на своё редкое для трансформации длительное воздействие на тело носителя, — я откинулась назад, скрестив руки на груди и вперив озлобленно-торжествующий взгляд в опиздоумевшего осла, который с самого начала загнал себя в ловушку, доверившись мнению горе-специалистов. — Я вынужден отметить гнусную клевету, порочащую репутацию высококвалифицированных специалистов больницы имени… — Не вздумайте ничтоже сумняшеся менять тему! — вскочила я с места, пальцем уперев в хлыща, который только что посовещался со своими заказчиками, — Если бы английская корона на протяжении многих веков не находила себе оправдания в прищемлении прав носителей причуд, если бы она действительно была такой прогрессивно мыслящей, какой любит себя позиционировать Букингемский дворец, а не только в своих нелепых фантазиях, отбросив свои расистские замашки — смею напомнить, что именно в Англии были созданы такие высказывания, как «бремя белого человека» и «за Ла-Маншем жизни нет», которые всё ещё существуют в прогрессивном современном обществе… — Свидетель, будьте осторожны в выражениях, — попытался призвать меня к порядку главный из судейского состава, но Остапа несло и никто не мог его остановить. — Если бы в школах и университетах, даже медицинских, не упразднили минимальное преподавание квиркологии вразрез с постановлениями ВОЗ и Социального Совета ООН, если бы демократичное отношение ко всем слоям общества, включая редких для Великобритании причудников, имело место быть, а не наоборот процветала торговля в бордели людей с особо привлекательными мутациями собственными семьями, не процветали «подпольные», но на самом деле разрешённые бои между причудными невольниками, подсаженными на тяжелейшие синтетические наркотики, не процветал полицейский и судебный беспредел, отправлявший всех более-менее сильных и могущих дать отпор дискриминации людей с квирками на нары, то не было бы таких случаев, как мой! Мы с матерью не должны были бы прятаться по заброшкам, канализациям и наркопритонам! Мы не должны были бы выживать на одних ворованных в лучшем случае из ресторанных помоек объедках или обменянных у таких же бездомных, как и мы, харчах! Мы не должны были бы кутаться в дышащие на ладан одежды и считать каждый пенни, чтобы нам хватило на питьё и проезд до нашей следующей остановки, потому что за нами никак не прекращали идти по пятам настоящие убийцы, чьи делишки проходили чуть ли не с открытого попустительства правительства! Действительно, мы ведь всего лишь индивидуумы, отказавшиеся умирать во имя прихотей Маунтбеттен-Виндзоров! И плевать всем в Англии, что ныне осуждаемый Сатклифф не раз и не два поставлял двору добытые кровью драгоценности! Кто знает, на что пошли бы мои конечности? Может, мои глаза были нужны для создания вычурной тиары ныне властвующей королеве Шарлотте II? Или моё сердце для «пафосного» набалдашника клюки королю-консорту Корнелиусу? А волосы — для обрамления нового вечернего туалета наследной принцессе Агнессе? Мы бы с матерью жили в полной и счастливой семье, если бы нам не пришлось сидеть тише воды, ниже травы на протяжении почти семи лет из-за того, что нам не повезло оказаться в стране, полной зарвавшихся невежд! — Недоказуемо! — проорал Оосава, пытавшийся посадить обратно на свои места поганых лайми, начавших насылать на меня проклятья за оскорбление их патриотических чувств и выворачивания грязного белья наизнанку той блевотной канавы, откуда они родом. — Напротив, я сейчас же с превеликим удовольствием покажу всему грёбанному миру, в каком упадке находится якобы процветающий остров британцев! — накричала я на него в ответ и развернулась к доктору, протягивая руку, — Сделайте же это, ну! Считайте мои воспоминания! — Вот это Ева-чан устроила шоу, — в полнейшем офигевании прошептал Киришима, с восторгом смотря на бурлящую энергией девушку. — Умеет же она шуму наделать, — просипел услышавший его Айзава, начав обречённо долбиться головой об разделяющие ряды зрителей перила. Секиджиро же только глаза к небу поднял, вопрошая богов, за что ему достался такой сложный клиент.