***
Когда я впервые увидела дворец дайме, я не кричала от восторга, не прыгала вокруг Кагами. Тогда я была поражена увиденным так, что не смогла выдавить ни слова, хотя сердце трепетало так быстро, словно крылья калибри. Кагами даже беспокоился, не стало ли мне плохо. Но нет. Я замолкла от восхищения. Себя я сама всегда считала человеком искусства, и искусство умела ценить. Дворец дайме был плодом усилий великих творцов всех направлений: у него была красивая архитектура, невероятные росписи на стенах, а сад… Флорист во мне схватился за сердце, когда я увидела это чудо. Дворцовый сад пестрил всеми видами цветов, некоторые из которых я даже не узнавала. Понимая, как трудно вырастить тот или иной прихотливый цветок, я прониклась глубоким уважением (или, возможно, фанатизмом, так как едва ли дело обошлось бы молчанием, увидь я автора сего творения) к человеку, заведующему этим. Те великолепные орхидеи, гортензии, фиалки… Этот сад существовал лишь в моей памяти, возможно, приукрашавшей действительность. И проходя по прохладной веранде, я лишь краем глаза косилась в сторону, где виднелось начало цветочного мира. Косилась… и понимала, что сейчас не могу позволить себе зайти в него, что времени радоваться и гулять там, где хочется, у меня нет. Айюва следовала за мной тенью, и ее присутствие вызывало у меня порочную слабость. Язык во рту вертелся, изворачивался, а я раз за разом прикусывала его, поскольку не обманывалась: на крыльях желания поболтать о чем угодно, я не смогу выдерживать нужный авторитет на протяжении всего разговора. Да и что говорить? Снова озвучивать очевидное? Это будет плохой идеей, ведь грань и так практически переступлена: еще хоть одно такое слово, и окружающих это начнет раздражать. А о цветочках… О цветочках Айюва не должна слышать от Изуны-химе, иначе мой авторитет падет, так и не поднявшись. Дворец имеет не один этаж, что где-то в глубине — а может и не очень глубоко — приводит меня в восторг. Выбираясь из Конохи, где преобладают одноэтажные дома, во вполне себе многоэтажный домик (и в столице таких много!), ощущаешь дух новизны. Все кажется необычным, хотя, казалось бы, когда-то я стояла на крыше дома, что был в пять раз выше. Но то было давно и, по сути, прошлая жизнь всегда остается в прошлом. У меня нет памяти о том, что я ощущала тогда, только сухой факт, что это было, а значит я — именно я, Изуна — пару лет назад впервые увидела такой высокий дом. Мы с Айювой находились аж на третьем этаже, возвышаясь над двором, когда по тому самому двору чинно — в окружении охраны и толпы, также ищущей встречи с правителем — прошествовал дайме. Своей внешностью дайме резко отличался от всех, к кому я привыкла. Я могла бы сравнить его с Акимичи, ведь он был довольно пухлым, но на этом сходства заканчивались. Страной Огня правил мужчина лет сорока, с непримечательными чертами лица, темными волосами и такими же темными узенькими глазами. Он казался обычным гражданским, разве что крайне богатым (одежда дайме, по первым прикидкам, могла бы несколько лет кормить средних размеров деревушку, причем никто не голодал бы). Но дайме казался таким лишь на беспечный взгляд человека, не знающего, как происходит процесс управления. Несмотря на всю такую мягкость и пухлость дайме, его взгляд был удивительно жестким. Внимательным. Такой взгляд свойственен шиноби, но наша внимательность направлена на разные вещи. Шиноби чует опасность. Дайме чует интриги, вьющиеся вокруг него. Он не верит сладким речам тех, кому от него что-либо нужно, что с одной стороны вселяет надежду (все-таки он правит страной, в которой я живу), а с другой… Я все думала, как бы донести свою просьбу так, чтобы меня услышали. Все пыталась понять, что хочет услышать человек, которому уже сказали все комплименты мира, которому уже сулили все выгоды? Чего ему не хватает? На что давить? И, возможно, слишком опираясь на свои собственные ощущения, я думала, что знаю. Он королевская особа — и я. Только он заперт во дворце и этих формальностях всю жизнь, а я лишь недавно окончательно запуталась в их сетях. Глупо думать так, как думаю я. Это мне все это тяжело, а остальные сами к этому стремятся. Но свобода поведения, искренность, прямота были единственным, чего, по моему мнению, дайме могло не хватать. Ведь у него уже есть любовь подданных, готовых восхвалять его, объятия жены, дети… У него нет тех явных кровоточащих ран, которые абсолютно всегда есть у шиноби, и за облегчение мук от которых те готовы на все. В золотой клетке дайме было все, чего можно было желать, а золотые цепи сверкали ярче и красивее всех цепей на свете, но… Клетка есть клетка. Цепи есть цепи. Я опомниться не успела, как осознала себя прижимающейся животом к изящному заборчику, спасающему меня от падения. Я смотрела на дайме, вылупив глаза, и практически потеряла то ощущение решимости играть до конца, играть и притворяться. Так странно, но мне стало жаль дайме так, как я не жалела никого, кроме себя. Опомнилась я не потому, что взяла себя в руки и даже не потому, что меня тронула за плечо Айюва. По венам шибанул ток, когда я поймала его взгляд. Дайме смотрел гораздо дольше, чем мог длиться самый долгий случайный взгляд. Он странно сощурился, чуть схмурился, но вскоре лицо его разгладилось и даже как-то посветлело. В голове щелкнула догадка: узнал. Он меня помнит. Набравшись смелости, улыбаюсь, слабо махнув рукой в знак приветствия. По косвенным знакам не составляло труда понять, что мне симпатизируют. И это в корне меняло дело. Задача уже не казалась такой невыполнимой. Дайме уж скрылся в недрах дворца, а я все улыбалась, не чувствуя ни сил, ни необходимости скрывать улыбку. — Дайме нашли. Надеюсь, остальные не налажали, — произнесла Айюва спустя минуты тишины, с сомнением на меня покашиваясь. — Чему вы так улыбаетесь? Иногда у меня возникает ощущение, что я — полукровка — уродилась поглазастее многих чистокровных. Но, скорее, я просто лучше считываю такие вещи. — Кажется, дело пойдет легче, чем я думала, — усмехаюсь, беря свою радость под контроль. Решительный взгляд упирается в горизонт. До заката пара часов. Айюва, увы, явно не понимает, о чем я. Она не встречалась с дайме раньше, да и вообще не очень внимательна к эмоциям других, зато я имею представление о том, как ведет себя дайме с теми, кто ему не нравится. Держать союзников в неведении моих помыслов не в моих правилах. — Дайме благоволит мне, Айюва. Это хорошо.***
В покоях, выделенных в первую очередь мне и уж потом — моему сопровождению, стояла удивительно гнетущая атмосфера. Наступило время отчетности, и хотя никто, разумеется, сдаваться или оправдываться не собирался, результаты поиска младшего принца были неутешительны… Неутешительны?.. Да они просто возмутительны! Три взрослых мужика (и ладно Кенджи, хотя за что его гением прозвали, а?!), первоклассные ниндзя, Учиха!.. Не смогли найти публичную, вообще-то, персону. Запереживав за успешность выполнения важной для меня миссии (им-то что, лишь черная точка в личном деле, а для меня — полный и абсолютный провал! Крах карьеры!), я начала злиться. И моя злость выглядела далеко не как злобное и недовольное пыхтение. Я смотрела на уязвленных Учиха с холодной яростью, но, благо, длилось это лишь секунды. — Это… плохо, — выдохнула я наконец, стараясь взять себя в руки. Никто из моих ребят не виноват, и я прекрасно это знаю. По объяснениям Кенджи (главного парламентера выставили не только против высокородных и аристократичных незнакомцев, но и против меня) выходило, что причиной неудачи в поисках стало поведение самого принца. Они, разумеется, шиноби. Они, конечно же, могут быть скрытными и незаметными, обладают многими талантами и вполне способны отыскать мальца в кратчайшие сроки, но… Но стоит понимать. Если ниндзя не сенсор, на поиски ему нужно время, чтобы обойти все территории. Это займет меньше времени, чем у гражданского, но это не мгновенный процесс. (А даже если и сенсор, все равно нужно знать чакру искомого.) А еще ограничения накладывал дворец. Думаете, мы единственные ниндзя в здании? Ха, как бы не так! У дайме есть собственные телохранители, особый отряд, и слишком активно рыскать на их территории не стоит даже Учиха. Даже в таких условиях мои Кейтаро, Кадо и Кенджи должны были найти младшего принца за прошедшее время, однако… Однако когда им удалось добраться до его нянек, выяснилось, что вздорный мальчишка решил… сбежать. Кадо (будучи спецом по таким делам) смог выведать у его окружения, что такое случается не впервые, но делу это не помогало. Теперь девятилетнего пацана предстояло искать по всему дворцу (дай бог, только по нему), а ограничения в передвижении и «активности» никуда не девались. Результаты все равно обещали быть похвальными. На самом деле, найти такую персону за пять часов было бы невероятно даже для лучшего шпиона, будь он в нашей позиции. Во дворце никто толком не ориентировался, слуги были приучены к молчанию и трудно поддавались на разговоры, зато о том, что мы Учиха — клан, о способностях которого знает полстраны, даже если и в формате «страшных красных глаз», — знали все. Репутация у Учиха — во. Не то чтобы каждый знал, на что способен шаринган, что он собой представляет и прочее, нет. Но его специфический вид оказывал сильное впечатление всегда, и слухи об одном из известнейших кланов расползлись далеко за пределы страны Огня. Но об этом потом. Итак, я занервничала, но винить в чем-либо соклановцев не было резона. Они — молодцы, и, уверена, найдут принца так быстро, как это вообще возможно. А мне вообще следует подумать о другом. Принц мне нужен был, чтобы подружиться с ним, но это задача не из простых. И с ней мне никто помочь не сможет. Против нее — только я и мои способности. Моя тревога, к сожалению, была слишком заметна. Я нервничала, и так как обычно мне это не было свойственно в их глазах, Учиха тоже начали беспокоиться. Думаю, они решили, что если насчет миссии начинаю тревожиться я, то дело реально серьезное. На самом деле нет. Я просто устала… Что не повод заставлять нервничать других! Хороший Глава должен вселять уверенность своим видом! Моя задача номер один — сделать это! — Жалко, конечно, что вам придется заниматься этим так долго, но ничего страшного. Главное до завтра его найти. Не собиралась же я знакомиться с ним на вечер глядя, — проговорила беспечно, расслабляя атмосферу. Ну правда, днем по прибытии мы бы точно не успели его найти, вечером к нему никого не подпустят — дитю готовиться ко сну надо, так что единственная досада — работать придется чуть больше. — Вы же узнали, где его покои? — Да, — как односложно… Я его что, не взбодрила? Он расстроен? Взрослого мужчину, специалиста по вытягиванию информации (учитывая, что работал он в основном в деревне, это редко достигалось одними разговорами), по всей логике едва ли могло так расстроить небольшое препятствие и негодующий тон химе, но мне всегда было сложно смотреть на них — на моих соклановцев — объективно. И, вдобавок: и что с того, что взрослый, и что с того, что мужчина, и какая разница, кем он работает и сколько? Обидеться на несправедливые претензии может каждый! Мне показалось где-то на уровне чувств (потому что лицо Кадо было бесстрастно), что я обидела своего соклановца, и это нужно было исправить. — Тогда у меня гениальный план, — позволяю себе небольшую усмешку и веселье в глазах. Смысл моих слов будет правильным и логичным, но донести мысль можно чуть более легким языком. — Если принц вернется к себе до утра, мы просто будем следить за ним с момента, как он встанет: и ноль проблем. А если он сбежал «навсегда» и завтра будет переполох, то-о-о… У нас есть все шансы заработать репутацию! Если мы его тогда найдем, дайме будет нам благодарен. И как ни крути, мы в любом случае молодцы. Поскольку вариант, что занимаясь его поисками с сегодняшнего дня, мы его до завтра раньше всех не найдем, я просто не рассматриваю. — Представители других кланов тоже будут его искать, — задумчиво протянул Кенджи, прекрасно осведомленный о том, сколько и кто из Конохи также присутствует во дворце. Я тоже о них знала, и, кроме Хьюга, там никто нам не соперник. Но Хьюга с большой вероятностью пока и не знают о пропаже, да и, насколько известно, вьются вокруг наследника. Короче, серьезные соперники всерьез за бедного мальчика с нами соперничать не будут. Даже с корыстным расчетом, что его старший брат и отец будут благодарны… Между детьми из таких семей отношения обычно не очень, так что смысла в этом — ноль. Медленно приподнимаю бровь. Так или иначе… — Только если вы не найдете его сегодня, — тон стал жестче. Расслабились, и хватит. Да и мне тратить время не стоит. С поисками мне помогают, но выстраивание отношений — полностью на моих плечах, а это дело более ответственное. Единственное, чем соклановцы могут мне подсобить… — И еще… Айюва с Кенджи — поменяйтесь. Мне нужно как можно больше информации. Выбор стоял между Кадо и Кенджи, но хоть первый и специализируется на этом, Кенджи лучше должен подмечать мелочи, о которых остальные не имеют понятия. Как бы… Условно говоря, Кадо был способен узнать больше, но Кенджи — по моим предположениям, хотя и о Кадо наверняка говорить не приходилось — мог сделать больше выводов. Сложно было выбрать и не сомневаться, но Кенджи выглядел как человек, и без того способный многое мне рассказать, да и с ним тоже отношения наладить не помешало бы. Наступила пора окунуться в скрытую жизнь, и не только дворца. В клане все было не менее запутано… Сам Кенджи, хоть и был очевидно умен — я бы даже сказала, чрезмерно проницателен и догадлив — мыслей моих не читал, сам в том же направлении не мыслил, и потому нахмурился оскорбленно, поняв меня неверно. — Ты считаешь, она справится лучше?!.. — взвился он, и хотя на деле это было не так эмоционально и заметно, как можно подумать, голос он повысил, что показатель. Знаете, когда ты молодой и талантливый среди взрослых и не таких талантливых, приходится выпендриваться и возмущаться несколько больше, чем если бы ты был на пару годков старше. Ну и темперамент. Вообще, среди молодых шиноби сложно было найти абсолютную «льдину» (но я нашла, ага), и Кенджи, как ни крути, исключением не был. — Считаю, ты мне лучше расскажешь, как к принцу подступиться, — фыркаю, пожимая плечами, мол, какая суета. — А вообще, мне кажется, вам всем стоит оставить меня. Вчетвером вы быстрее справитесь. Высказала. Фух… Идея о том, чтобы остаться в гордом одиночестве вопреки всем правилам, зудела у меня в мозгу… долго. Очень долго, даже преступно долго. На самом деле, я начала мечтать об этом уже в первый день, когда только села в повозку. Хороших людей, конечно, много не бывает. Но когда таких «хороших» человека целых четыре, и все бесконечно смотрят на тебя, а ты вынуждена вести себя прилично… Ух, это напрягает. — Изуна-хи-и-име, — протянул опасным тоном Кейтаро-сан. Кейтаро-сан был моим телохранителем достаточно долго, чтобы представлять, во что я могу влипнуть оставшись без надзора. Я, разумеется, тоже это представляла. Однако сейчас не время показывать это. Собрав волю в кулак, смотрю на Учиха непроницаемо. Лицо — камень, взгляд — огонь. — Мы не имеем права оставлять вас без… охраны. «Присмотра». Может он и другое хотел сказать, но я подумала — именно это. — Единственное, на что мы совершенно точно не имеем прав, это провалить миссию, — и это говорю я… — Будет хорошо, если до заката вы сами справитесь, но что, если нет? Себя я защитить сумею, если охрана отлучится ненадолго — никто не заметит, просто решат, что спрятались. Один человек в нашем случае — весомое подспорье. Кейтаро возражал, но возражал не сильно. У него было множество аргументов, но они не стоили ничего против того факта, что да, провалить миссию мы не можем, она — в приоритете. Однако даже если сегодня принца найти не получится, это еще не гарантия провала, и даже под впечатлением от моей серьезной моськи Кейтаро сдаваться не спешил. Что хуже всего, остальные были на его стороне. Объективно, мое предложение было не самым лучшим. Миссия в приоритете для шиноби, но жизнь химе для Учиха — важнее миссии, и никто мною рисковать не собирался. И один человек на самом деле не сильно переменит расклад. Я это знала, но просто… Просто на самом деле, я всего лишь хотела побыть одна. Хотя бы пару часов. Час. Полчаса. Минутку! Может я и не собиралась буянить, ввязываться в приключения, знакомиться с сомнительными личностями, как оно обычно бывало. Но невыносимо жить под постоянным надзором. Прошла уже неделя. Я бодрствую — за мной наблюдают. Я сплю — и чувствую чужой взгляд. Даже переодеться без присмотра последние дни не получалось! И хотя не так уж сложно мне теперь держать себя в руках, тут речь о другом. Даже забывая о необходимости держать лицо, мне нужно было просто побыть одной. Понимали ли они это? Кто знает. Их мысли явно заняты перебором ситуаций, что могут возникнуть при данном согласии. — В таком случае, предлагаю компромисс, — голос был ровным, но я на пределе. — До заката меня будет охранять Кенджи, заодно расскажет мне о принце. Если до этого времени не найдете, отправлю Кенджи искать и сама пойду. Учитывая, что спор (кхм, дискуссия!) длился уже минут пятнадцать, и весомые аргументы пошли на третий круг, Кейтаро-сану оставалось одно… Тяжко вздохнуть и смириться. Моя маска затрещала по швам, потому что мне чертовски хотелось торжествующе и облегченно улыбнуться. Будет ложью сказать, что остальные соклановцы остались в стороне, пока мы спорили. Я бы даже солгала, если бы заявила, что их мое упрямство не раздражало и они не представляли тоже, что будет, если они скажут «ками с вами, Изуна-химе, вперед, идите, рушьте все». — Участвовать в поискам вам уж точно не стоит, — хмуро заметила Айюва, выглядя несколько усталой. Более усталой, нежели остальные, так что нельзя объяснить это дорогой. Думаю, мне стоит осведомиться об ее самочувствии… Я чуть нахмурилась для приличия, сощурилась в стиле «ты что, сомневаешься в моей силе, смерд,?» (обычный взгляд для Учиха), фыркнула и продолжила слушать. — Будет лучше, если вы останетесь в покоях. Иначе нам придется искать еще и вас. Я могла сказать, что им-то искать меня не придется, ибо я сама их найду. Но я уже представляла, что мне могут на это ответить — «а если вас похитят?! Мы-то вас найти не сможем!» (и как им поможет мое пребывание в покоях, интересно?) — и продолжать спор желания не было. Хоть я и сенсор, в поисках помогу не сильно, так как слишком приметная, несмотря ни на что, личность. Охрана одной из многих важных шишек может более-менее свободно шнырять по дворцу, а вот сама важная шишка — уже нет. Уточнить следовало только один момент… — Я хочу прогуляться, — заявляю категорично, потому что спорить на этот счет не собираюсь вовсе. Я так сказала, и точка. — Найдете вы принца или нет, одна или с сопровождением, я хочу на закате прогуляться по дворцовому саду. Это такая глупость, просто прихоть, и ничего более. Но я все-таки сказала это, и даже морально отчего-то мгновенно стало легче. Хотя я собиралась держать это желание при себе… Неужели, желая стать Главой, я не могу позволить себе даже это? Всего лишь полчаса расслабления. Какие-то полчаса в каком-то дворцовом саду. Сад — место безмятежности, ничего там случиться не может. Я проведу там всего полчаса, и силы восстановятся. Что, ну что может пойти не так, если я сделаю это?..