На обломках жизни былой

      Огромные машины, наполнявшие теплицы жизнью, размеренно гудели под землей, создавая впечатление будто там, в самом центре Садов бьется огромное сердце. Марко медленно шел сквозь лабиринт из теплиц, держа бластер наизготовку и вслушиваясь в каждый посторонний шорох, готовый к худшему, однако единственными звуками, нарушавшими тишину, были гул машин да хлюпанье их с Хекапу сапог по грязи. Дождь стих, однако испарения, вечно окружавшие теплицы, создавали непроглядный туман, отчего казалось, будто они угодили в иной мир.       Марко с трудом высвободил ногу из грязи, отозвавшейся характерным, противным хлюпаньем, и осторожно выглянул из-за теплицы, напряженно вглядываясь в туман, и готовый при малейшем признаке движения выстрелить. Участок, сквозь который они шли, назывался Садами, однако в нем не было ни единого растения или кустика, исключение составляли лишь редкие, покореженные климатом планеты деревья тут и там. Причина, по которой он получил такое название, заключалась в том, что Сады были одним из редких мест на планете, где росли настоящие свежие фрукты и овощи, пускай и в условиях теплицы. Обычно Сады охранялись как зеница ока, и были оживленным местом, а в тумане то и дело сновали тепличные рабочие, однако сейчас, они были пусты. И эта пустота действовала ему на нервы.       Хекапу за его спиной вдруг громоподобно чихнула, заставив Марко вздрогнуть и рефлекторно обернуться, направив бластер на неё, на что он получил раздраженный взгляд. Колдунья куталась в желтый дождевик, который, как она сказала, она «одолжила» из одной из сторожек тепличных рабочих, выглядя при этом совершенно комично. Полы плаща, слишком большого для неё, тащились за ней будто шлейф, а капюшон был сильно приподнят из-за рогов, между которыми плясал огонек, и Марко, глядя на это зрелище, невольно улыбнулся.       — Нечего зубы скалить, мускул, — попеняла та его. — Это все из-за тебя. Не мог, что ли, подлететь поближе?       — И лишить себя столь очаровательного зрелища, как ты в дождевике? Ни за что.       Хекапу прожгла его гневным взглядом, но тот и бровью не повел.       — Кроме того, если уж портал спугнул бы этих гадов, то аэрокар, приземлившийся рядом с их логовом, вряд ли показался бы им обычной доставкой пиццы. Сама понимаешь, эта секта собирается в полной секретности, тут не до удобств.       — И поэтому нам нужно тащиться через все эти теплицы, — Хекапу снова чихнула, и шмыгнула забитым носом. — Надеюсь, моя простуда того стоила.       — Вот уж не знал, что ты можешь простудиться.       — Я тоже, — мрачно откликнулась колдунья. — Но на этой проклятой планете, вероятно, возможно все. Даже простуженный огонь.       Она окинула взглядом пустые теплицы, очертания которых проглядывали сквозь туман, и невольно поежилась.       — Здесь всегда так безлюдно?       — Нет, не всегда, — покачал головой Марко. — И мне это не нравится. Обычно тут пруд пруди людей и нелюдей, но сейчас…       — Может, у них сегодня выходной? — хмыкнула Хекапу.       — Ага. Сиеста.       Грязь отвратительно хлюпала под ногами, обхватывала сапоги стоило только ступить на неё, и выпускала их с громоподобным чавканьем, и это здорово замедляло их продвижение. Хепаку ругалась вполголоса, выбираясь из очередной трясины, а Марко сохранял молчание, напряженно вслушиваясь в туман впереди них, однако ничего кроме хлюпанья грязи, размеренного гула машин под землей и бормотания колдуньи так и не слышал. Складывалось впечатление, что Сады просто в одночасье вымерли, и на много миль вокруг они были единственными живыми существами в округе.       — Это не хорошо, — заметила вдруг Хекапу ровным, спокойным голосом, говорившим о том, что колдунья разом собралась.       Марко обернулся, и витиевато выругался. На стеклянной двери одной из теплиц виднелся огромный кровавый развод, который не успели убрать, или, скорее, не заметили, и присмотревшись, он увидел характерный кровавый след, говоривший о том, что кого-то тащили сквозь эту дверь на улицу.       — Полагаю, мы знаем, что случилось с рабочими, — произнес он, присаживаясь на корточки. — Кровь уже свернулась. Хм. Что бы здесь ни произошло, прошло уже как минимум несколько часов, а может и дней. В такой влажности ничто не засохнет, сама понимаешь.       — И кто это сделал? Сектанты?       — Ну уж явно не помидоры, — Марко поднялся. — Ни один из жителей этой планеты никогда в жизни не подумал бы напасть на одно из последних мест, где еще можно найти свежую зелень. Эти подонки здесь.       — Но зачем вырезать рабочих? — удивилась Хекапу. — Только чтобы избавиться от свидетелей, и обезопасить себя?       — Не думаю, — покачал головой Диаз. — Найти их было хоть и сложно, но более чем возможно, так что дело не в скрытности. Они убили этих бедолаг просто потому, что могли это сделать. Эта секта психопаты, а большинство рабочих здесь были людьми. — Он посмотрел на ошарашенную Хекапу, и криво усмехнулся. — Что, ты думала расизм распространяется только в одну сторону? Не льсти себе, монстры ненавидят вас так же сильно, как и вы их.       — Но убивать ни в чем не повинных людей…       — Почти так же, как замораживать их в кристалл на триста лет просто потому что они вам, видите-ли, мешают.       — Не смей сравнивать нас с убийцами! — возмущенно крикнула Хекапу, отчего Марко поморщился. — Все что мы делали, было исключительно для защиты Мьюни.       — И смотри, к чему это привело, — фыркнул Диаз.       — А не пошел бы ты, мускул?! — окончательно рассвирепела Хекапу. — Ты винишь НАС в том, что мы, видите-ли, плохо обращаемся с монстрами? Что мы заморозили Эклипсу? Чушь собачья! Если бы ты видел, что они творили при Степпенвулфе, у тебя бы язык не повернулся нас в чем-то винить!       Хекапу осеклась, видя, как по лицу Марко расплывается довольная ухмылка.       — Как я и думал. Ты знаешь о Степпенвулфе гооораздо больше, чем «ой, ну он был каким-то военачальником у монстров, кажется». Ничего не хочешь мне рассказать, Хе-пу?       — Все что тебе нужно знать, ты уже знаешь. Довольствуйся этим, — отрезала колдунья.       — Э, нет, так не пойдет, — Марко прищурился, и сложил руки на груди. — Если ты собираешься втянуть меня в грызню между Мьюни и монстрами, изволь поделиться подробностями.       — Это не касается Мьюни, как видишь.       — Это ОЧЕНЬ даже касается Мьюни. Потому что, видишь ли, сектанты, к которым мы идем, это сбежавшие с Мьюни подальше от вашего к ним отношения, монстры. Дети Степпенвулфа напрямую связаны с Мьюни, я более чем уверен, что основное действо происходит именно там. Так что не морочь мне мозги, Хекапу, и говори как есть.       Колдунья, однако, была непреклонна.       — Все, что тебе нужно знать о Степпенвулфе, это то, что он мертв. И что если есть хотя бы малейшая возможность того, что эти психи как-то связаны с ним, это может закончиться кровавой бойней, которой на Мьюни не было уже тысячи лет.       — Все и так этим закончится, — фыркнул Марко. — Знаешь, зачем нужны эти теплицы?       — Чтобы растить зелень. — Хекапу закатила глаза. — Ты это уже сказал.       — Чтобы поддерживать иллюзию, — колдунья посмотрела на него с удивлением, и Марко ткнул пальцем в сторону мегаполиса, не видного сейчас из-за тумана. — Этот мир умирает, Хе-пу. Он из последних сил цепляется за жизнь, но даже самым тупым воришкам в подворотнях понятно, что это неизбежно. Плодородной земли почти не осталось, ресурсов давно уже нет, на планете живет больше народу, чем она способна выдержать, атмосфера загажена дальше некуда. Еще столетие, может быть два, и жизнь на ней станет невозможной.       — К чему ты клонишь?       — К тому, что мирам тоже свойственно умирать, как и людям. Хотя ты, наверное, не знаешь что это такое. — Он отвернулся от растерянной Хекапу, и посмотрел на красный развод на стеклянной двери теплицы. — И как и люди, миры умирают по разному. Эта планета погибнет от перенаселения, но уйдет она мирно, пожалуй, даже во сне. Мьюни? Мьюни утонет в крови, рано или поздно, и не важно, жив ли ваш монстр из старых сказок, или нет. Это неизбежно.       — Эй, эй, эй, ты драматизируешь! — всполошилась Хекапу. — Ты сам сказал, Эклипса и её муж заключили мир с мьюнийцами, а мнение кучки недовольных никого не интересует. Все на мази, разве нет?       Марко обернулся к ней, и спокойно заметил:       — Однако мы здесь.       Остаток пути они провели в молчании, окруженные туманом и мертвенной тишиной, прерываемой лишь гулом подземных машин да жужжанием активированного ускорителя частиц на бластере. Вся эта прогулка сквозь туман напоминала Марко одну древнюю видеоигру, в которую он рубился будучи совсем еще пацаном тогда, в прошлой жизни. Там тоже кругом был туман, и в этом тумане бродили жуткие монстры.       Город из твоих снов, вечно окутанный туманом, и населенный твоими кошмарами.       В реальности, однако, никакие деформированные монстры и чудовища из кошмаров не выпрыгнули из тумана, и не набросились на них, и они с Хекапу беспрепятственно добрались до окраины Садов. К тому времени испарения вокруг развеялись, и снова пошел дождь, так что они четко смогли разглядеть стоявшую на холме в окружении кривых деревьев и единственных во всех Садах клочков пожухлой травы, покосившуюся от времени деревянную постройку. Кто-то приколотил к передней её части башенку, где, как Марко готов был поклясться, висел колокол, а над входными дверьми был приколочен геральдический щит со странным символом. Марко видел два круга, один из которых находился внутри другого, оба они состояли из колец, исписанных причудливыми рунами. Внешний круг был красным, внутренний фиолетовым, и от фиолетового тянулись щупальца, которые проникали в красный, пронзая его насквозь.       — Это… Знак Пустоты? — удивилась Хекапу. — Черт. Если они как-то связаны с Пустотой, то все еще хуже, чем я думала. Как будто мало нам того, что эти психи убийцы, поклоняющиеся монстру.       — Куда уж хуже, — буркнул Марко. — Но я не вижу твоего пернатого друга. Разве вы не здесь должны были с ним встретиться?       — Да, здесь. Странно что он еще не показался, — Хекапу нахмурилась на мгновение, а затем расплылась в своей характерной ухмылкой. — Что ж, если он попался, нам придется помимо всего прочего спасти этого неудачника.       — Какая забота с твоей стороны, — фыркнул Марко. — Интересно, а если я встряну, меня вы тоже ринетесь спасать?       — Даже не знаю… — протянула та, на что получила щелчок по носу. — Обалдел?!       — Считай это «меткой Марко Диаза», — подмигнул ей парень.       От расправы его спас появившийся в дверях монстр, немного похожий на Чудище из Лагуны из древних ужастиков с Земли. Он сразу заметил Хекапу, однако Марко, тут же скрывшийся за деревом, остался для него незамеченным. Монстр важно посмотрел на колдунью, либо не узнав её в плаще, либо не подав виду что узнал, и произнес:       — Идем, сестра. Нет нужды мокнуть в столь дрянной погоде. Остальные уже собрались.       Хекапу покосилась на Марко, и тот шепнул:       — Иди. Я пойду обходным путем, и постараюсь пробраться незамеченным. Если что, просто раздай им всем подзатыльников, как ты любишь.       — Дурацкая затея, — буркнула Хекапу, но послушно направилась к монстру из лагуны.       — Я это сразу сказал, — в тон ей ответил Марко, хотя колдунья его уже не слышала.       — С кем это ты там разговариваешь? — подозрительно поинтересовался монстр, когда она подошла к нему.       — С жмуриком, которого вы оставили валяться под деревом, — язвительно ответила ему колдунья. — Он в качестве указателя там лежит?       — Хм, — подозрительности в монстре разом поубавилось. — Должно быть, эти идиоты не успели его зарыть. Идем же, сестра, Вестник ждет нас.       Дождавшись, когда Хекапу и её провожатый скроются в дверях, Марко осторожно выглянул из своего импровизированного укрытия, и, убедившись, что вокруг никого нет, направился к покосившейся постройке. Все окна склада были наспех заколочены, и, судя по тому, что дерево давно стало трухлявым и сгнило от сырости, заколочены они были давно и древесиной откуда-то с других миров. Марко поморщился, однако другого выбора у него не было, поскольку никаких лестниц на крышу склада у стены не наблюдалось, а ошиваться вокруг него дольше необходимого ему не хотелось. Он ухватился металлическими пальцами за одну из досок, потянул её, проверяя на прочность, и, удовлетворенный, принялся карабкаться наверх.       К тому моменту, как он очутился на крыше склада-часовни, Марко весь был в трухе и мелких кусочках прогнившего дерева, и к тому же вымок насквозь, однако при этом он ни разу не сорвался, и его никто не заметил, а потому для него это было успехом. Склад, на котором обосновались сектанты, был высотой почти в полдюжины метров, и почти втрое больше в длину, и раньше использовался для хранения удобрений, химикатов и запчастей для подземных машин, однако с приходом Детей Степпенвулфа его явно забросили. Неясным было только то, сколько рабочие Садов мирились с их присутствием, и почему последние в конце концов решили убить своих соседей.       — Полагаю, сейчас мы это и выясним, — пробормотал Марко, доставая бластер и охваченный самыми дурными предчувствиями. — И куда, черт возьми, запропастился Тэлон?       Ответом ему послужили лишь шум ветра да приглушенный гул машин. Осторожно, стараясь не скрипеть досками и не провалиться сквозь сгнившую крышу, Марко добрался до башенки над входом, и залез внутрь. Башня была в куда лучшем состоянии, из новехонького мьюнийского дуба, и все еще пахла деревом, однако никакого колокола в ней не было и в помине. Вместо этого на обзорной площадке Марко нашел табурет, снайперскую винтовку и журнал, открыв который он тут же заработал себе как минимум пару психологических травм при виде монстров, а вернее монстрих, в характерных позах и с минимумом одежды.       Поспешив захлопнуть журнал, Марко отбросил его в сторону, и, с трудом удержавшись от того чтобы перекреститься, осмотрелся. Табурет в середине площадки стоял прямо на люке, который, несомненно, вел внутрь часовни. Открыв его, он спустился по лестнице, и оказался в маленьком служебном помещении на чердаке склада, где хранился целый запас оружия, как огнестрельного, так и простых мечей и копий, и Марко, нахмурившись, выключил ускоритель частиц бластера, чтобы не шуметь. Дурное предчувствие охватившее его становилось все сильнее, однако отступать было поздно, и потому он отворил дверь рядом с ним, и вышел на импровизированный балкон под самой крышей.       Культисты снесли внутри все стены и перегородки, и потому бывший склад теперь представлял собой просторное, пустое помещение. Лишь в дальнем конце был установлен широкий помост, в углу которого была маленькая квадратная комнатушка, несомненно, принадлежавшая лидеру культа. Помещение было забито монстрами всех мастей и расцветок, которых собралось столько, что они вынуждены были стоять вплотную, прижавшись друг к другу, и присмотревшись, Марко разглядел между ними желтый дождевик Хекапу.       «Точно посередине. Ни сбежать, ни пробиться к лидеру», — подумал вдруг он, чувствуя, как тревога внутри него становится все отчетливей. — «Они знают».       Включив ускоритель частиц спрятанного под курткой бластера, жужжание которого тут же заглушил шум толпы, он замер на балконе, и принялся ждать.       Ждать, впрочем, ему пришлось недолго. Дверь комнатушки в углу отворилась, и на помост вышла высокая, широкая в плечах фигура, закутанная в черный плащ. Его лицо было скрыто под капюшоном, из которого торчал только клюв, да из-под полы плаща выглядывали длинные, тонкие пальцы ног, напоминавшие куриные. Что-то в его виде показалось Марко странно знакомым, но что именно он сказать не мог.       — Братья, — произнес незнакомец странно вибрирующим, уверенным голосом, заставив толпу разом утихнуть. — Сёстры. Наши поиски почти подошли к концу.       Марко спрятался за перилами, напряженно вглядываясь в фигуру в плаще. Его голос показался ему до боли знакомым, как будто он уже слышал его раньше, однако сказать, кому именно он принадлежал, Диаз не мог. Лидер сектантов же невозмутимо продолжал:       — Его возвращение близится. Вы чувствуете это, не так ли? Чувствуете, как сама земля шепчет его имя: Степпенвулф. Степпенвулф. Степпенвулф.       Толпа откликнулась согласным гулом, одна лишь Хекапу стояла неподвижно, не сводя взгляда с лидера. И тот, казалось, это заметил, что очень сильно не понравилось Марко. Стиснув рукоять бластера в металлической руке, Диаз осторожно достал его из-под отворота куртки, готовый к худшему.       — Мы пришли сюда, в этот забытый Древними мир, надеясь отыскать истину. Подсказку, что позволит нам узнать, где Он был пленен, и где суждено произойти Его возвращению. И мы близки, братья и сёстры, близки как никогда. Он говорит с нами, Он направляет нас, Он нашел в себе силы говорить с нами из своего изгнания, и Его милостью мы очистим Мьюни от нечисти, что веками держала нас в рабстве, что отняла наш дом и считала нас чудовищами. Услышьте же голос Его!       Двойное кольцо, нарисованное на стене позади лидера, вдруг вспыхнуло, и принялось вращаться. Внешнее, красное, по часовой стрелке, внутреннее, фиолетовое, против. И из внутреннего кольца, словно туман, потянулись полупрозрачные фиолетовые щупальца энергии, от которой по всему телу сидевшего на другом конце зала Марко табунами пробежали мурашки. Щупальца эти протянулись по потолку и стенам до самого балкона, на котором сидел Марко, и на мгновение ему показалось, что он и вправду слышит шепот, доносящийся из вращающегося на стене круга. И шепот этот был отнюдь не дружелюбным.       — Он говорит со мной, — продолжил лидер сектантов. — Его шепот наполнил мою жизнь смыслом когда, казалось, она навсегда лишилась его. И теперь, он говорит мне, что наши поиски закончились. Ведь сегодня, в наши ряды прокралась змея, братья и сёстры.       Хекапу почуяла неладное. В мгновение ока она выхватила из одной ей известного потайного кармана на платье половинки ножниц, однако лидер сектантов её опередил. Он резко выставил перед собой руку, и вокруг неестественно длинных, болотного цвета и к тому же негнущихся пальцев вспыхнул ядовито-зеленый круглый символ чистой энергии, а через секунду такие же круги, только куда больше, загорелись под ногами колдуньи, и на потолке прямо над ней. Хекапу хрипло вскрикнула от боли и поднялась невысоко в воздух, широко расставив руки и ноги, и половинки ножниц выпали из её парализованных пальцев.       — Хекапу, — презрительно произнес лидер сектантов, подходя к ней ближе, и один из монстров сдернул дождевик с её головы. — Любимица Великого Лжеца. Одна из пленителей нашего господина. На что ты надеялась, придя сюда? Думала, мы не ждали тебя?       Та лишь пронзила его злым взглядом, однако лидер и бровью не повел, лишь расплылся в злой ухмылке.       — Для своих десяти тысяч лет ты непростительно глупа, и Степпенвулф предупредил меня об этом. О да, он знает о тебе всё. Ты расскажешь нам, где ты с другими трусами заточила его. А затем, ты станешь прекрасным подарком к его возвращению.       — Все, нахер, — пробормотал Марко, и, поднялся из своего укрытия на балконе.       Хекапу и лидер оказались закрыты для него кучей тел, а потому не было никакой гарантии, что он мог подстрелить странную фигуру в капюшоне, не убив его и не ранив подругу. Как бы ему ни хотелось этого, Диаз понимал, что этот псих был их единственной возможностью узнать больше о Детях Степпенвулфа, а потому он, выругавшись, прицелился прямо в круг над головой колдуньи, и всадил пулю в потолок. Грохот бластера заставил всех в зале вздрогнуть, включая и лидера, с руки которого тут же исчез колдовской символ, а затем кто-то завопил:       — Легавые! Бежим!       Поднялся хаос, и в этом хаосе чары, развеивавшие Хекапу, исчезли. Большинство монстров в панике бросились к выходу, остались лишь самые преданные секте здоровяки, и никто не заметил, как вместо одной колдуньи в зале возникла сразу дюжина их, каждая с половинками ножниц в руках.       А затем, внизу разверзся Ад.       Рассвирепевшая от своего пленения Хекапу даже не думала о том, чтобы сдерживать себя, и её клоны кромсали сектантов безо всякой жалости. Монстры пытались отбиваться, бесспорно, но на месте каждого исчезнувшего клона тут же становился новый, и отбиться от него тот уже не успевал. Кровь лилась литрами, а вопли раненных заглушали все вокруг, и все же в этой какофонии Марко сумел взглядом опытного снайпера выцепить лидера сектантов, который удирал прочь с места побоища.       — Врешь, не уйдешь, — пробормотал Марко, целясь в ногу убегавшему.       Нечто огромное вдруг возникло за его спиной, и прежде чем Марко успел хотя бы понять, что происходит, мощный удар в ухо повалил его на пол. Рука с бластером дернулась в момент выстрела, и пуля, которая должна была попасть в ногу лидера, пролетела над его головой и ударила прямо в центр магического круга. Фигура в капюшоне остановилась ровно на столько, сколько требовалось, чтобы прожечь Марко злым взглядом, и скрылась в комнатушке в углу помоста.       Марко вскинул руку с бластером чтобы выстрелить еще раз, наугад, сквозь стену комнатушки, однако тот же неизвестный схватил его за шею и ноги, и поднял над головой. Позвоночник затрещал от натуги, и Диаз вдруг понял, что сейчас его как следует приложат об колено, и сломают хребет, как это сделал Бэйн в книге комиксов что валялась у него дома на Земле. Не желая оказаться в шкуре Бэтмена, Марко, изогнув руку так, что бластер оказался рядом с левой скулой, дважды выстрелил наугад. Левое ухо тут же оглохло от грохота, однако вопль боли подсказал Диазу, что он попал в цель, а еще через секунду огромный незнакомец просто сбросил его с балкона вниз.       Хоть он и успел сгруппироваться при падении, удар спиной о деревянный настил вышиб из его легких весь воздух, и, что куда хуже, бластер вылетел из его руки. Прежде, чем Диаз успел сориентироваться и подобрать его, следом за ним с балкона спрыгнул тот самый высокий монстр, что сбросил его. Он приземлился прямо на бластер, и когтистая лапа ударом разнесла ускоритель частица на оружии в дребезги, делая его бесполезным, а сам монстр ухмыльнулся, и хрустнул костяшками пальцев на руках. Марко поднялся, шипя и морщась от боли, пробормотал какое-то витиеватое мексиканское ругательство, и поднял глаза на своего противника.       — Здорово, Тэлон, — спокойно произнес он. — А я все ждал, когда же ты, наконец, появишься.       Высокий наемник опешил, пару раз моргнул, и снова расплылся в ухмылке.       — Ты знал, не так ли? — произнес он.       — Догадывался. — Марко пожал плечами. — Ты никогда не пропускал хорошей драки, а раз уж тебя нет здесь, и ты нас не ждешь снаружи…       — То я жду вас внутри, — закончил за него наемник, и Марко заметил, что он поморщился от едва сдерживаемой боли, а по плечу, которое черкнула пуля одного из его выстрелов, скатилась капелька крови. — Тебе что с этого всего, Диаз? Что, снова впрягаешься за принцесску, которая тебя отвергла и выставила вон, и её паскудный, лицемерный мирок?       — Вообще-то, если ты не заметил, сейчас ты и твои клоуны приперлись в МОЙ мир, — парировал Марко. — А мне платят как раз за то, чтобы я предотвращал цирки вроде того, что устроили вы.       — Да ну? И сколько же заплатила тебе Хе-пу? — наемник кивнул головой в сторону не прекращавшегося все это время побоища, где Хекапу и её клоны увлеченно кромсали культистов.       — А кто сказал, что платит она? — фыркнул Марко. — Стоп. Ты назвал её «Хе-пу»?       С протяжным криком «фак-ка» Тэлон без предупреждения прыгнул на него с занесенным для удара кулаком, однако рефлексы Диаза, пускай и подточенные двумя годами пьянства, работали без отказа. Здоровой рукой он отбил удар Равентэлона, а металлической залепил по морде, разбив его солнцезащитные очки вдребезги. Изначально показавшийся ему непозволительно огромным наёмник на свету будто уменьшился до своего обычного размера, и к тому же Марко вытянулся за эти четыре года так, что был с ним одного роста. И все же, этого было недостаточно.       Когда они дрались в первый раз, Марко легко побил Равентэлона, однако четыре года злоключений и беспробудного пьянства здорово потрепали парня; он двигался намного медленней, и уставал гораздо быстрее. И Тэлон это заметил. С еще одним криком, наемник обрушил на Марко мощный удар, который тот едва успел принять на металлическую руку, схватил его за горло, поднял над собой, с силой впечатал в пол, и прижал к его поверхности.       — Стареешь, старина, — с ухмылкой произнес он. — Старый Марко никогда не позволил бы мне застать его врасплох.       — Чтобы надрать тебе зад мне сил хватит, — прохрипел Марко, и с размаху ударил металлической рукой по клюву наемника.       Тот ослабил немного хватку, и Диаз, воспользовавшись этой секундной задержкой, схватил его за бороду, притянул к себе и из всех сил ударил лбом промеж глаз, а затем, когда пальцы Тэлона окончательно разжались, сжался в клубок, после чего резко выпрямившись впечатал обе ноги прямо в морду. Рэвентелон отлетел от него от силы удара, а Марко тут же оказался на ногах, пускай и пошатываясь, дезориентированный как от ударов, так и от не прошедшего противного жужжания в левом ухе после выстрела.       Следующие два удара Тэлона он отбить не успел, за что поплатился разбитым носом и ссадиной на скуле, зато когда наемник замахнулся для третьего, Марко перехватил его руку, подставил подножку и почти забытым приемом карате швырнул в стену, которая треснула от силы удара. Не давая ему опомниться, Марко двумя ударами по голове ошеломил его, и прижал к стене, передавив металлическим предплечьем горло.       — Эй, Марко, остынь! — всполошилась Хекапу у него за спиной. — Это ведь Тэлон! Он свой!       Диаз не ответил, лишь крепче прижал наемника, глядя на то, как он хрипит и пытается не то оттолкнуть его от себя, не то ударить, чувствуя, как в нем снова начинает клокотать, казалось уже забытая злость.       Злость от предательства того, кого он считал своим другом.       — МАРКО! — рявкнула Хекапу ему прямо в левое, все еще не отошедшее от выстрелов бластера ухо.       Марко ослабил хватку, и, не давая Тэлону прийти в себя, вырубил его, сперва ударив металлической рукой под клюв, а затем схватив за отвороты, подняв над собой, используя точку опоры, и впечатав головой в дощатый настил, который жалобно затрещал и проломился в месте удара.       — Ты что творишь?! — возмущенно завопила Хекапу, превратившись на мгновение в силуэт, объятый пламенем. — Он на нашей стороне, ты что, забыл?! Он…       Марко наградил её злым взглядом, и утер каплю крови с разбитой губы, а Хекапу мгновенно потухла, и уже другим, растерянным голосом произнесла:       — Он что… Нет. Нет, нет, я не верю.       Марко, не слушая её, будто вспомнив о чем-то, бросился к деревянной комнатушке в углу помоста, ни на что, впрочем, не надеясь. Как он и думал, та оказалась пустой, не считая деревянного стула, мотка веревки да непочатой бутылки самогона, которую он тут же схватил с пола. Там же он обнаружил распахнутую настежь дверь, ведущую на улицу, и, поморщившись, вернулся к Хекапу.       — Какого черта он дрался на стороне монстров? — поинтересовалась Хекапу, совершенно подавленная, чем несказанно удивила ни разу не видевшего её такой Диаза.       — Дам тебе одну подсказку: это как-то связано с тем, что он монстр. До меня доходили слухи о том, что среди них есть и один наемник, но я не думал, что это Тэлон, пока ты не сказала, что он согласился в этом участвовать. — Марко зубами вытащил пробку из бутылки, отхлебнул из горла, и поморщился. — Боже, ну и дерьмо же они пьют.       — И ты догадывался, что он может быть на их стороне, и ничего мне не сказал?! — рассвирепела Хекапу. — Да ты…       — А ты бы мне поверила, если бы я сказал тебе, что твой дражайший Тэлон Равентэлон — один из этих чокнутых Детей Степпенвулфа? — раздраженно поинтересовался Марко. — Я так и думал. Если тебе от этого станет легче, то чего я уж точно не ожидал, так это типа в капюшоне, который тебя спеленает как ребенка. Что это было вообще?       — Не знаю. Но сейчас мы это выясним, — при этих словах Хекапу посмотрела на Тэлона таким красноречивым взглядом, что Марко невольно подавился следующим глотком.       — Погоди-ка. Дело ведь не в том, что он старый друг или что с тобой на кучу заданий ходил, не так ли? Ты и он… — Хекапу подняла на него взгляд, смущенная и раздраженная одновременно, и Марко издал нервный смешок. — О, Господи. Только не говори мне, что я встрял в семейные разборки.       — Не лезь не в свое дело, мускул, — буркнула Хекапу, чем вызвала у Диаза новый спазм смеха, который тот поспешил заглушить новым глотком виски, от которого, впрочем, парня здорово перекосило, и он, не выдержав, отшвырнул бутылку в сторону.       — Ну и дерьмо, — произнес при этом, и вместо этого поднял с пола свой безнадежно расплющенный бластер. — Сукин сын, ты хоть знаешь сколько он стоил?!       Стон, донесшийся из зала, заставил его вздрогнуть, и Марко покосился на следы бойни, учиненной Хекапу. Больше дюжины монстров лежали на полу часовни в самых различных позах, истерзанные ножницами и залитые кровью, и, вместе с тем, к удивлению Диаза, живые. Некоторые просто тяжело дышали, другие жалобно скулили, один, похожий на волка, даже пытался зализать раны, но был ослаблен настолько, что не мог толком поднять руку или ногу, не говоря уж о том, чтобы лизнуть её.       — Ты их не убила, — заметил Марко.       — Конечно нет, — огрызнулась Хекапу, не сводившая взгляда с Тэлона. — Куча мертвых монстров на моей совести еще больше пошатнула бы то, что творится на Мьюни, а там и там трясучка, уж поверь мне. Впрочем, я не думаю, что из-за одного мир рухнет.       Марко посмотрел на неё с недоумением, и колдунья резко бросила:       — Я видела в каморке этого чучела в капюшоне стул и моток веревки. Тащи их сюда. А затем мы узнаем, что известно мистеру «крутому парню».