На обломках жизни былой

      Безголовое тело гроггса рухнуло на пол, отчего тот содрогнулся, а Марко тут же развернулся на сто восемьдесят градусов, и пустил пулю в одного из двух явившихся на шум драки троллей-вышибал. Выстрелил наугад, почти не целясь, и пуля срикошетила от каменной шкуры монстра, оставив после себя лишь царапину повыше сердца. Марко витиевато выругался, а тролль лишь гадко усмехнулся, обнажая гнилые пеньки зубов.       — Келли! — окликнул Марко напарницу.       Та поняла без лишних слов. Прежде, чем тролль успел подойти к нему на опасно близкое расстояние, на него обрушилась настоящая лавина ударов меча. Келли рубила изо всех сил, так, что все стороны летела каменная крошка и искры от ударов стали о камень, однако тролль, с недовольной миной закрывавший лицо от ударов предплечьем, оставался цел и невредим. Ровно до тех пор, пока Марко не открыл барабан бластера, и не вставил в него фугасный снаряд вместо обычной пластины с пулями, после чего взвел ускоритель частиц на максимум, и выстрелил троллю прямо в глаз.       Громыхнуло так, что у парня с девушкой на мгновение заложило уши, а каменная голова тролля взорвалась и разлетелась на куски, которые, словно шрапнель, прошили стеклянную поверхность танцпола, разнесли вдребезги диско-шар, и продырявили потолок, лишь чудом не задев их самих. Туша тролля с грохотом, сравнимым разве что с лавиной, рухнул на пол, а Марко спешно перезарядил бластер и, не сводя его с максимальной мощности, пустил второй фугасный снаряд прямо в разверстую пасть второму троллю, который как раз ревел от ярости и проклинал убийц своего напарника на своем скрипучем языке.       Тролль каменной горой рухнул на пол, разбивая стеклянную поверхность танцплощадки вдребезги, а Марко, за секунду перезарядив бластер, вернув на место капсулу с патронами, уже успел развернуться на встречу приближавшимся к ним бандитам, и меткими выстрелами уложил двоих из них. Третий успел подойти к нему на расстояние удара, а потому Марко срочно пригнулся, пропуская над головой широкий, похожий на лист, клинок одного из инопланетных телохранителей Хрюго, и не выходя из этой позиции разнес выстрелом в упор сустав в ноге бандита. Тот упал на одно колено, и Марко вторым выстрелом прострелил ему голову, после чего выхватил из ослабевшей руки врага клинок, и по самую рукоять всадил его в грудь второго из нападавших. Где-то рядом звякнула сталь — Келли вступила в схватку с людьми Хрюго, однако еще двое насели на Марко, не давая ему опомниться или же прийти на помощь подруге.       — Неплохо! — крикнула Келли, парируя удар чего-то, подозрительно похожего на ножку стула, мечом. — У тебя есть еще такие игрушки?       — Ты про фугасные патроны? — уточнил Марко. — Нет, эти были последними. К счастью, тролли у Хрюго тоже закончились.       Краем глаза он успел заметить, что свин успел улизнуть через черный вход, пока они были заняты его головорезами, и скривился, однако пытавшиеся убить его люди и нелюди в тот момент были несколько важнее, чем сбежавший Хрюго. Удар костлявым кулаком по лицу рассек его нижнюю губу, однако Марко лишь криво усмехнулся, не обращая внимания на боль и привкус крови во рту, и приставив бластер в упор к животу напавшего на него инопланетянина, выстрелом на полную мощность отбросил его в другой конец зала. Головорез умер прежде, чем успел коснуться земли, а Марко уже развернулся, и еще одним выстрелом начисто снес голову второму бандиту, так, что ошметки костей и плоти разлетелись по всей танцевальной площадке.       — Марко! — возмущенно воскликнула Келли, недовольная то ли его жестокостью, то ли тем, что ошметки попали в её волосы.       — Да-да, я не хотел, — равнодушно откликнулся Диаз, и перевел ускоритель частиц обратно на базовое положение, не желая испытывать его на прочность.       Один из бандитов пальнул в Келли из ручного револьвера, однако прежде, чем Марко успел её оттолкнуть или закрыть от выстрела, та крутанула мечом с такой скоростью, что тот превратился в сплошной металлический круг, и пуля со звоном срикошетила от его поверхности, лишь чудом разминувшись с головой стрелявшего.       — Отбила! — выдохнул бандит, разом теряя напор. — Господа Бога в душу мать, она отбила! Отбила пулю! Она…       Марко прервал его на полуслове выстрелом собственного бластера, который пробил грудь смахивавшего на здоровенную ящерицу скопианца, и встал спиной к спине с Келли, в то время как оставшиеся головорезы Хрюго окружили их, не решаясь напасть первыми.       — Это и вправду было так обязательно? — едва сдерживая отвращение в голосе, спросила Келли. — Убивать его?       — Они пытаются прикончить нас, я отвечаю им тем же, — пожал плечами Марко. — Мы тут не на пикник собрались.       — Ты отвратителен, — покачала головой Келли, недовольно фыркая. — И я искренне надеюсь, что ты понимаешь это.       — Да, мне все так говорят, — равнодушно ответил Марко, предвидя неприятный разговор после. — Но давай-ка оставим задушевные беседы на более спокойное время, идет?       — Сдавались бы вы, голубки, — неуверенным голосом произнес крыс, казавшийся во всей разношерстной шайке главным. — Нас больше.       — А нам не запрещено носить огнестрел, — парировал Марко. — Ну, технически запрещено, но запреты для того и существуют что бы их нарушать, разве нет?       Крыс неуверенно переглянулся с остальными, однако никто не двинулся с места, позволяя Марко быстро оценить обстановку. Дюжина врагов, все вооружены виброклинками или же подобием дубинок, лишь у одного, видимо, главного был пистолет, однако желания пускать его в ход после того, как Келли показала мастер-класс по отбиванию пуль, у стрелка явно поубавилось. На первый взгляд ничего сложного в этой компании не было, однако Марко, даже имея за спиной такого опытного бойца как Келли, не стал расслабляться, поскольку численное преимущество все еще было более чем весомым.       — Так, ну все, — вмешался здоровяк, слегка похожий на Баффрога. — Кончаем их. Их всего двое, чего мы тянем…       Выстрел из бластера Марко угодил ему прямо промеж глаз, опрокинув навзничь, а остальная шайка, разом обретя уверенность, бросилась на них в атаку. Диаз успел уложить еще ровно одного монстра, того, что был вооружен револьвером, прежде чем оставшийся десяток головорезов Хрюго накинулся на них со всех сторон.       «И когда я успел докатиться до такого?» — с какой-то грустью подумал Марко, выстрелом вышибая виброклинок из руки ближайшего к нему головореза.       Короткий, не больше ладони в длину, нож вылетел вместе с тремя пальцами из хватки молодого паренька с бледно-зеленой кожей и сплошными серебристыми глазами, и Марко, не давая тому опомниться, по рукоять всадил его же клинок ему под подбородок. Бандит рухнул на пол, закатив глаза, а Марко, высвободив оружие, тут же полоснул им по горлу второго нападавшего. По лезвию то и дело пробегали электрические разряды, прижигавшие раны при попадании, так что крови не было, однако зрелище все равно было не из приятных. Рядом зазвенела сталь — Келли вступила в схватку с бандитами — и, оглянувшись, Марко увидел, что пышные волосы подруги встали дыбом из-за электричества, которое проводил её меч, соприкасаясь с виброклинками головорезов. Впрочем, не считая прически, делавшей девушку похожей на смуглого Эйнштейна с зелеными волосами, электричество не оказывало больше на неё никакого влияния, к вящему удивлению Марко и неудовольствию бандитов Хрюго.       — Еще одно свойство вуллийцев? — хмыкнул Марко, на что Келли лишь отмахнулась, блокируя выпад одного из бандитов, который должен был распороть ей левый бок.       Мощная волна боли и шока прошлась через его тело, и Марко взвыл, с трудом сдерживаясь, чтобы не упасть на пол и не начать корчиться в судорогах. Один из бандитов, воспользовавшись тем, что он отвлекся, вонзил виброклинок прямо между двумя металлическими костями его искусственной руки, посылая электрический заряд по всему его телу. Марко встретился взглядом с лягухом, чья рука все еще лежала на рукояти клинка, и тот расплылся в широченной улыбке, которая, впрочем, тут же исчезла с его жабьей физиономии, когда Марко боднул его головой. Монстр отшатнулся, отчаянно ругаясь и держась за морду, а парень, не медля ни секунды, тут же сомкнул пальцы на рукояти ножа.       — Никак… Вы мать вашу… Не научитесь! — процедил Диаз, вытаскивая клинок из металлической руки, и чувствуя, как уменьшается нагрузка на его организм с каждым дюймом, извлеченным из искусственной конечности.       Лягух зло осклабился, однако Марко, не давая ему опомниться, вонзил его же оружие ему прямо между глаз. Во все стороны брызнули искры, и лягух, конвульсивно дергаясь, повалился на пол. Марко поднял с пола окровавленный виброклинок, который выронил, когда монстр напал на него, и с клинком в живой руке, и бластером в металлической, сурово посмотрел на уцелевших противников. Он упустил момент, когда схватка Келли с её половиной головорезов Хрюго закончилась, и они отступили, раненные и окровавленные, однако живые и по-прежнему держащиеся на ногах.       — Как не эстетично, — хмыкнул Диаз. — И к тому же на редкость не практично.       — Иди ты, — огрызнулась Келли. — То, как ты работаешь, это…       — Сплошное загляденье. Я знаю.       Не давая ей ответить, Марко посмотрел на оставшуюся девятку, и, взмахнув для убедительности взведенным в боевое положение бластером, произнес:       — Как насчет такого варианта: мы расходимся с миром, и вы не видели нас, а мы — вас?       — Идет, — буркнул крыс. — Нам один хрен недостаточно платят, чтобы мы рисковали шкурами, бодаясь со Стрелком и Мастером Меча.       Марко опустил взгляд, и увидел, что роза, добытая им во сне, снова выглядывает из внутреннего кармана. Выругавшись, он поспешил запахнуть куртку, прежде, чем Келли обратит на неё внимание, и снова посмотрел на головорезов.       — Давайте-ка проваливайте отсюда, пока…       Автоматные трели прервали его на полуслове, и Марко поспешил пригнуться, не успев даже обернуться, чтобы убедиться, что Келли в порядке, однако стреляли не по ним. Несколько очередей скосили уцелевших после схватки бандитов, так, что те рухнули на пол, умерев прежде, чем они успели понять, что случилось. Последним свалился крыс, который разговаривал с Марко и Келли, захлебываясь кровью и тараща на них выпученные глаза.       — Прошу прощения за беспорядок, — услышали ребята негромкий, слегка монотонный голос. — Обычно мы не работаем столь грубо, однако отчаянные времена требуют столь же отчаянных мер. А времена нынче хуже некуда, вы не находите?       — И впрямь, — медленно произнес Марко, оборачиваясь на звук голоса. — И что-то мне подсказывает, что худшее еще впереди.       Увиденное его не обрадовало. В напоминавшем побоище полуразрушенном клубе помимо них с Келли и трупов теперь собрались еще и полдюжины недружелюбно настроенных ребят, в экипировке профессиональных наемников, и к тому же вооруженных современными автоматическими винтовками. Во главе процессии стоял высокий, бледный, как и все представители его расы, дистопиец, который не мигая разглядывал Марко и Келли, и его черные, казавшиеся безжизненными глаза не сулили ребятам ничего хорошего.       То же, впрочем, касалось и Хрюго, который валялся, связанный по рукам и ногам, и недавно избитый, судя по ссадинам и мелким порезам на морде, на полу перед наемниками и глядел на своих пленителей затравленным взглядом.       — Здорово, Хрюго, — не удержавшись, бросил Марко. — Рад что ты решил к нам присоединиться.       Дистопиец улыбнулся одними губами, и деланно равнодушным тоном произнес:       — Вы знаете кто я?       — Знаю, на кого вы работаете, — кивнул Марко.       — Прекрасно. В таком случае, это сэкономит нам обоим время, — дистопиец подошел к крысу, который, надсадно кашляя и отплевываясь кровью, пытался отползти подальше от танцевальной площадки, и покачал головой. — Должен заметить, мастер Диаз, в последние несколько дней вы создаете чересчур много хлопот. И, к тому же, привлекаете к себе крайне много излишнего внимания.       — В свою защиту могу сказать, что я не искал ни того, ни другого, — спокойно заверил его Марко. — Что же касается зверств Детей Степпенвулфа в Садах, ко мне они не имеют никакого отношения.       — Верю, — кивнул дистопиец, доставая откуда-то из рукава дорогого пальто миниатюрный бластер, и взводя его в боевое положение. — Охотно верю.       Крыс дернулся, услышав знакомое жужжание, и попытался отползти подальше, однако дистопиец хладнокровно навел оружие на его макушку, и спустил курок. Громыхнул выстрел, и пуля, выпущенная из бластера, пробила череп крыса насквозь, разнесла на выходе вдребезги его нижнюю челюсть, и ушла глубоко в пол. Бандит дернулся в последний раз, и затих навеки, а дистопиец, презрительно поморщившись, не спеша отступил от растекавшейся под ним кровавой лужи, протянул оружие одному из наемников, протерев перед этим рукоять платком, стирая отпечатки пальцев, и лишь тогда снова повернулся к Марко.       — И тем не менее, я здесь. А следовательно, ваши проблемы стали нашими. И думаю, вы прекрасно знаете, как мой… наниматель не любит, когда к нему привлекают излишнее внимание, — Марко не ответил, и дистопиец снова улыбнулся. — Мы прекрасно знаем о том, что к ужасной трагедии в Садах вы не имеете никакого отношения, хоть вы туда и возвращались, и оставили там после себя несколько трупов.       — Все они были сектантами, и пытались меня убить, — заметил Марко.       — Слез по ним пролито не было, — кивнул тот. — Однако того же нельзя сказать о Мойроне, старосте общины дистопийцев, и нашем давнем друге. Я знаю, что вы не причастны к его убийству. Однако то, что убили его именно из-за вас и вашего расследования, факт неоспоримый. И наконец, тот погром, что вы учинили в клубе, принадлежащем моему нанимателю. Это походит не на расследование преступлений Детей Степпенвулфа, а на нападение уже непосредственно на нашу организацию, вы не находите?       Марко уловил странные нотки в голосе дистопийца, и осторожно поинтересовался:       — Какую часть нашего разговора с Хрюго вы слышали?       — Всё, — равнодушно откликнулся дистопиец. — В противном случае, поверьте, этой беседы между нами бы не было.       Марко кивнул, давая вид, что понял, какое значение он вкладывает в эти слова.       — Славно, — дистопиец слабо улыбнулся. — В таком случае, это избавит нас от ненужных недоразумений. У вас, кажется, были вопросы к нашему общему другу? Советую задать их здесь и сейчас, поскольку другой возможности, боюсь, у вас уже не предвидится.       — Босс, прошу, — прохрипел свин, услышав эти слова. — Это было просто недоразумение, клянусь! У меня и в мыслях не было предавать вас.       — Помолчи, Хрюго, — дистопиец сказал эти слова спокойно, даже в какой-то мере дружелюбно, однако свин все равно дернулся, как от удара плетью.       — Как я понимаю, у вашего нанимателя есть ко мне предложение, от которого я не смогу отказаться? — поинтересовался Марко.       Дистопиец поморщился, и ответил:       — Да, можно сказать и так. Хотя я бы предпочел, чтобы в дальнейшем вы избегали столь избитых выражений.       — В чем подвох? — вмешалась Келли, разом почуяв недоброе.       Марко кинул на неё красноречивый взгляд, однако дистопиец лишь улыбнулся.       — Подвох в том, мисс Келли, что вы и ваш друг уйдете из этого заведения живыми после всего, что натворили. Что, поверьте, невиданная щедрость по сравнению с тем, как наш друг Хрюго обращался с нарушителями спокойствия в своем клубе. Причем за куда меньшие поступки, не так ли, Хрюго?       — Прошу вас, господин Умбра, — прохрипел свин. — Клянусь, у меня и в мыслях не было предавать большого босса и вашу организацию.       — Довольно, — ледяным тоном произнес того, кого свин назвал Умброй. — Твой длинный язык это как раз та причина, по которой мы здесь. Или ты думаешь, Хрюго, что я стал бы лично наносить тебе визит, если бы у нас была лишь последняя запись с твоим признанием? О, нет, мы давно следим за тобой, и тем, как ты управляешь заведением, что мы доверили тебе. И знаем, что ты давно сотрудничаешь с культистами и их лидером. Обычно мы закрываем глаза на твои способы заработка на стороне, но ты подарил безумцам оружие новейшего образца, словно мальчишка, послушавшись их обещаний Рая, оружие, из которого убили Мойрона. Ты строил козни против нашей организации, в надежде что тебе найдется место в «их мире». И этому, друг мой, нет прощения.       — Обещаний Рая? — удивился Марко. — О чем это вы?       — Почему бы вам не спросить об этом его самого? — сухо бросил дистопиец, жестом указывая на разом поникшего свина.       Марко ошарашенно посмотрел на него, следом на Хрюго, снова на Умбру, снова на Хрюго, и недоверчиво произнес:       — Ты что, повелся на всю эту хрень, которую толкают сектанты? О том, что придет добрый дедушка Степпенвулф, и будете вы жить в радужной стране розовых пони, где текут молочные реки с кисельными берегами? Да брооось.       — Уж чья бы корова мычала, Диаз, — усмехнулся Хрюго, поняв, что его небольшой спектакль не мог никого обдурить, и разом успокоившись. — Не за тем ли ты отправился на Мьюни, лизать пятки своей принцессе? Надеялся увидеть там сказочную жизнь, в которой ты благородный рыцарь в королевском замке, в волшебном мирке, верно? Или попасть в трусики к своей принцессе, почем мне знать.       — Твоя одержимость трусиками и их содержимым начинает меня пугать, — холодно ответил Марко. — Прекращай паясничать. Что за лапши они навешали тебе на уши? Что если ты будешь паинькой и поможешь им устроить геноцид мьюнийцев, они позволят тебе жить с ними в их персональном Эдеме? Хрюго, старина, на Мьюни даже канализации нет. Как, нахрен, ты намеревался жить в средневековой дыре, в которой даже нет банальной канализации и кабельного? И начос, если уж на то пошло.       — Да клал я на твои начос! — рявкнул свин, снова выходя из себя. — Неужели ты не можешь выключить свой показушный цинизм хотя бы на мгновение, и перестать вести себя как клоун?       — Неа, — покачал головой Диаз, раскуривая сигарету, которую он между делом достал из внутреннего кармана, и Хрюго лишь вздохнул.       — Все продолжаешь корчить из себя крутого парня? Напрасно. Я ведь уже сказал тебе, я прекрасно знаю, кто ты и что ты такое, Диаз. Ты жалкая развалина, которая притащилась на Дистопию, чтобы сдохнуть в самом темном и мрачном уголке из возможных, но это лишь говорит о том, что ты понимаешь меня лучше, чем кто-либо другой. Неужели ты не думал о том, чтобы начать все с начала, с чистого листа там, на Мьюни?       — Думал, конечно, — спокойно ответил Марко. — Даже мечтал об этом. Вот только мечты и реальность, Хрюго, всегда стоят по разные стороны баррикад. И, что гораздо важнее, я не планировал устроить геноцид ради того, чтобы мои мечты осуществились.       — Что ты заладил со своим геноцидом?! — снова вспылил Хрюго. — Слов других не знаешь?       — А как еще называется истребление одного разумного вида другим разумным видом ради высосанной из пальца причины? — удивился Марко. — Или ты не знал, что именно это проповедуют придурки, которые перебили полторы сотни человек в Садах просто за то, что они были людьми. Причем перебили из оружия, которое ты им продал, накушавшись их сказочек.       Свин лишь сплюнул ему под ноги, и зло процедил:       — Я так и думал, что ты не поймешь. Ограниченные тупицы вроде тебя никогда не понимают язык будущего, не так ли?       — Я тоже его не понимаю, — холодно произнес дистопиец Умбра, внимательно слушавший их разговор. — Превратиться из эффективного, хоть и вспыльчивого, дельца и торговца в религиозного фанатика? Я разочарован.       — Любите же вы, народ, кидаться громкими словами, — вздохнул Марко. — Я, право, даже и не знаю что хуже, Хрюго: что ты повелся на очевидную ложь безумцев и фанатиков, или что ты и вправду собирался жить в средневековом царстве древнего монстра-психопата, возомнившего себя Богом. В любом случае, ты даже тупее чем я думал.       — Древнего монстра-психопата, возомнившего себя Богом? — едко повторил Хрюго, будто смакуя эти слова на вкус. — Как мило. Это тебе твоя огненная потаскушка так сказала?       — Серьезно, Хрюго, сходил бы ты к врачу, — поморщился Марко. — Твоя зацикленность на, как ты выразился, потаскушках серьезно меня тревожит. Так серьезно, что мы с доктором Фрейдом внимательно за тобой следим.       — С каким еще доктором? — удивленно спросил свин, растеряв от неожиданности все свое напускное ехидство.       — Не важно, ты его не знаешь, — Марко устало протер глаза пальцами живой руки, и снова взглянул на Хрюго. — Ладно, предположим я тебе верю, и ты и вправду ударился в религиозную чушь этих фанатиков, а не просто хотел заработать на них. Но если это так, то они наверняка доверяли тебе больше, чем ты говоришь. Пускали на их собрания, быть может?       — Даже если и так, тебе-то какое дело? — фыркнул Хрюго. — Тебя с твоей кислой, человеческой рожей туда не пустят. Ну, может если твоя голова будет отдельно от тела…       Свин запнулся на полуслове, потому что Марко достал из-за пазухи бластер, взвел в боевое положение, и приставил оружие к его лбу.       — Так и быть, выражусь ясней, — холодно произнес Марко. — Где логово этих ублюдков? Где прячется этот безумец Вестник и сука Нэнси?       — Даже если бы и знал, не сказал бы тебе, — плюнул свин. — Они не настолько мне доверяли, чтобы пускать в свой главный храм. И что теперь, сопляк? Убьешь меня?       — Хрюго, ты в любом случае покойник, — скучающим тоном произнес Марко. — Я лишь предлагаю тебе облегчить перед смертью душу, только и всего. Покаяться во грехах, так сказать, исповедаться.       — Мы не в церкви, — криво усмехнулся свин. — Хотя знаешь что? Если бы я знал, где прячется Вестник, то сказал бы тебе просто потому, что ты достаточно туп для того, чтобы сунуться к нему. Даже если его Дети Степпенвулфа тебя не прикончат, ему самому достаточно будет щелкнуть пальцами, чтобы стереть тебя в порошок.       — Я это часто слышу, — холодно ответил Марко. — Однако я все еще здесь, а вот он продолжает прятаться, как трусливая курица.       — Не льсти себе, ты тут ни при чем. Он следует Плану…       — И в этот план внесены он, его культисты, доктор Павел, конечно, и только один из нас, — спокойно закончил Марко. — И это я тоже слышал.       — Что тебя понесло на докторах? — поинтересовалась Келли, до того молчавшая.       — Да, это что у тебя, больная тема? — ехидно добавил Хрюго. — Скучаешь по своему психотерапевту, поди? Ну так назначь ему сеанс, и не мучайся.       — Мой психотерапевт сам их назначает, — буркнул Марко, поднимаясь на ноги. — И поверь, единственный, по кому я буду скучать меньше, чем по нему, это ты.       — Вы закончили, полагаю? — равнодушно поинтересовался Умбра.       — Да, пожалуй что так, — рассеянно откликнулся Диаз. — Если только Хрюго не передумал, и не решил таки назвать нам убежище своих хозяев.       — Пошел ты!       Марко пожал плечами, растер тлевшую в его руке сигарету металлическими пальцами, и выбросил прочь. Дистопиец, чей взгляд по-прежнему ничего не выражал, коротко кивнул, и наемники подхватили визжащего и сопротивляющегося Хрюго за узлы на веревках, и поволокли прочь.       — Что теперь с ним будет? — поинтересовалась вдруг Келли.       Умбра не ответил, лишь безразлично посмотрел на девушку. Марко же равнодушно произнес:       — Ты ведь в Термитнике остановилась?       — Ну… Да, — Келли бросила красноречивый взгляд на дистопийца, однако тот всем своим видом дал понять, что эта информация ему уже известна. — А что?       — Не ешь там ничего два-три дня, вот что. По крайней мере, пока у них не закончится свинина.       Келли побледнела, и, буркнув «Я буду снаружи», побрела к черному выходу из разгромленного клуба. Стоявшие на входе вооруженные бойцы замешкались было, однако, подчиняясь кивку дистопийца, беспрепятственно выпустили её на улицу.       — Ваша подруга куда впечатлительней чем кажется на первый взгляд, — заметил Умбра таким тоном, будто он обсуждал пятно на обоях, когда они перебрались с усеянного телами и разгромленного танцпола к барной стойке.       — Она еще не привыкла к этой планете и её изнанке, — вздохнул Марко. — Но, полагаю, раз уж вы беспрепятственно выпустили её, это означает, что вы хотели поговорить со мной наедине. Или же что я сегодня смогу уйти отсюда на своих двоих.       — И то и другое, — кивнул дистопиец. — Не переживайте, надолго я вас не задержу. Не желаете промочить горло?       — Нет, благодарю, — угрюмо откликнулся Марко, почуяв в тоне собеседника насмешку над его пристрастием к виски. — К разбавленной бурде, которую здесь подают под видом напитков, у меня нет больше ни малейшего желания прикасаться. Особенно с учетом того, что некоторые из них разбавлены даже не водой.       — Понимаю, — на лице Умбера возникло презрительное выражение, и он поставил взятую со стеклянного стеллажа бутылку на место. — Полагаю, алчность Хрюго распространяется и на этот клуб также. Что ж, в таком случае, перейдем сразу к делу. Полагаю, вашим следующим шагом будет отыскать этого так называемого Вестника?       — И покончить с ним раз и навсегда, — кивнул Марко. — Таков был мой план все это время.       Дистопиец лишь хмыкнул, и сел напротив него, сложив пальцы домиком и приложив их к длинным, тонким губам.       — Вы ведете опасную игру, мастер Диаз, — произнес он, наконец. — Чересчур опасную, я бы даже сказал. И что куда хуже, вы втягиваете в эту игру близких вам людей, не имеющих к ней никакого отношения.       — Смерть Мойрона целиком и полностью на моей совести, — спокойно ответил Марко. — И я клянусь, что отомщу за неё, даже если это будет стоить мне жизни.       Умбер лишь слабо улыбнулся.       — Не стоит так уж винить себя в этом, мастер Диаз. Мойрон давно знал о своей судьбе, и принял её с готовностью. Вы знали, что ему в достоверности было известно, когда и как он умрет? Нет, не знали. Конечно, нет. Таково бремя всех дистопийцев.       — Даже вас? — поинтересовался Марко.       Уголки губ дистопийца снова дернулись.       — Смерть приходит к каждому из нас, мастер Диаз, вне зависимости от того, хотим мы этого или нет. И она всегда где-то поблизости. Нам, когда приходит наш час, остается лишь обернуться, и поприветствовать её как давнюю знакомую, и точное знание того, когда этот час пробьет, лишь позволяет лучше подготовиться к этой встрече. По крайней мере, так воспринимаем её мы. Люди, как я слышал, предпочитают бежать сломя голову. Все без исключения. Ну, или же почти все, — Умбер слегка склонил голову набок, и на сей раз в его взгляде промелькнуло нечто, похожее на любопытство. — Вы не бежите от смерти, мастер Диаз. Напротив, вы упрямо стремитесь ей навстречу. Похвальная черта.       — Если вы так говорите, — откликнулся Марко. — Но если вы не хотите взыскать с меня за смерть Мойрона, тогда что же вам нужно?       — Того же, чего хотите и вы. Чтобы тот, кто называет себя Вестником, сгинул, а его прихвостни убрались прочь с нашей планеты.       — Это значит, что вы поможете? — без особой надежды в голосе спросил Марко.       — Это значит, что мы не станем вам мешать, — как не в чем ни бывало, ответил тот. — Вмешиваться, впрочем, в ваши разборки мы тоже не намерены. Вы должны понимать, что излишнее внимание или же волнения вредны для бизнеса.       — Ну разумеется, — Диаз вздохнул. — Что ж, свобода действий это уже что-то. Однако я по-прежнему понятия не имею, где скрывается Вестник и его свора, а единственную мою зацепку вы уволокли для профилактической беседы.       — Это потому что ваши методы никудышные, — откликнулся дистопиец. — Спешу вас заверить, что мы умеем вытягивать из подобных Хрюго молчунов секреты куда эффективней, чем вы. Тот, кого вы называете Вестником, скрывается в храме на окраине города, у самой границы с пустыней. Храм, о котором идет речь, давно заброшен, и был построен еще во времена краха Темной Империи, если я не ошибаюсь, а, следовательно, вы без труда отыщите нужную вам постройку. Постарайтесь не разрушить его, хорошо? Как-никак, это памятник архитектуры, и, что куда важнее, культуры моего народа, и было бы весьма досадно лишиться её из-за ваших варварских методов.       — Вы преувеличиваете, — поморщился Марко. — Однако, спасибо за информацию. Надеюсь, она надежна?       — Наша информация всегда надежна, — сухо ответил дистопиец.       Марко выждал еще несколько мгновений, и убедившись, что новых подробностей не последует, поднялся с места.       — Мастер Диаз, — окликнул его Умбра, когда он уже направлялся к выходу. — Убедительно вас прошу впредь использовать более тактичный подход для решения проблем. Хоть мы и пообещали не вмешиваться в вашу маленькую войну, боюсь, у нас не останется иного выхода, если вы продолжите создавать такой хаос повсюду, где появляетесь.       — Вам следовало бы предупредить о том же сектантов, — хмыкнул Марко. — Хаос, как вы выразились, создают как раз они. Даже в этом случае, я всего лишь защищался, потому что Хрюго ясно дал понять, что меня ждали культисты, а мою подругу — участь еще незавидней.       — И, тем не менее, вы явились в это заведение, ожидая драки, — лениво заметил Умбра. — Станете это отрицать?       — Потому что я слишком хорошо знаю Хрюго, — Диаз пожал плечами. — Однако я соврал бы, если бы сказал, что не был слишком уж самоуверен.       — Или же что-то отвлекло ваше внимание?       Марко не понравилось то, насколько гадкой стала улыбка дистопийца, и потому он сухо попрощался с ним, и повернулся к выходу, однако в последний момент все же передумал, и оглянулся в последний раз.       — Скажите, а имя Тоффи вам о чем-нибудь говорит? — поинтересовался он.       Умбра ответил не сразу, и говорил он с явной неохотой.       — Говорит. И куда больше, чем вы думаете.       — Вот как?       — Все, что я могу вам сказать, это что вы не хотите враждовать с ним, — дистопиец внимательно посмотрел на Марко. — Держитесь подальше от него. Не вмешивайтесь в его дела. Он куда опасней, чем вы можете себе представить.       — Благодарю за предупреждение, но я сталкивался с вещами пострашней ящерицы в деловом костюме, — криво усмехнулся Марко. — Едва ли он сможет чем-то меня удивить.       — Не смейтесь над ним! — эта вспышка со стороны вечно холодного дистопийца была столь неожиданной, что Марко вздрогнул. — Он куда опасней и могущественней, чем вы можете себе представить, а его влияние простирается далеко за пределы вашего Мьюни. Поверьте, это не тот враг, которого вы могли бы пожелать.       — Только полный идиот будет желать себе врага, — сухо заметил Марко. — Однако ваши предупреждения пусты. Тоффи мертв. Был убит на Мьюни пять лет назад.       — Может и так. Однако на вашем месте, я не был бы столь уверен в его кончине. Он обманул смерть много, много лет назад, и с тех пор успел достичь в этой науке мастерства, которое по праву можно считать неестественным. Едва ли вы способны похвастаться тем же.       — Вижу, вы хорошо его знаете, — хмыкнул Марко. — Встречали его прежде?       — Как я сказал, — взгляд Умбры стал ледяным. — Это имя говорит мне куда больше, чем вы можете себе представить.       — Ну разумеется, — Диаз криво усмехнулся. — А что насчет Степпенвулфа? Это имя вам о чем-нибудь говорит?       — Степпенвулф? Степпенвулф, — медленно повторил дистопиец. — Нет, это имя мне незнакомо. Какое-то местное божество дикарей с Мьюни?       Марко наградил его внимательным взглядом, но лишь пожал плечами, и ответил:       — Что-то вроде того.       — Диаз, — последний раз окликнул его дистопиец, когда тот уже занес ногу чтобы перешагнуть через один из трупов бывших головорезов Хрюго.       Марко закатил глаза, и с трудом сдержавшись от тяжелого вздоха, снова обернулся к нему. Господин Умбра сидел неподвижно, и смотрел на него немигающим взглядом.       — Когда вы закончите свое расследование, мы хотим, чтобы вы не возвращались больше сюда. Никогда.       — О, правда? — в голосе Марко промелькнула насмешка. — Сюда, в смысле в этот клуб? Не переживайте, ноги моей в этом гадюшнике больше не будет.       — Не испытывайте судьбу больше, чем необходимо, — холодно ответил Умбра. — Вы причинили достаточно неприятностей на Дистопии. Найдите себе другой мир, на котором можно было бы устроить хаос. Это не пожелание, и далеко не просьба.       Диаз посмотрел прямо в его темные, безжизненные глаза, и внезапно на него с полной силой накатило понимание того, почему этот странный дистопиец решил явиться в клуб к Хрюго именно этой ночью.       Марко понял, от чьей именно руки принял смерть Умбра в своем видении. И это не укрылось от взгляда дистопийца.       Какое-то мгновение они просто молчали, разглядывая друг друга так, будто увидели впервые. Затем, Марко тихо кашлянул, и слегка хрипловато произнес:       — Что ж. В таком случае, до встречи, господин Умбра.       — Надеюсь, не слишком скорой, — ответил тот тоном, который выражал все и ничего одновременно.       Келли ждала его снаружи, закутавшись в дождевик, и задумчиво глядя в сторону огней, мерцавших в центре города. Снова моросил дождь, однако Марко уже настолько привык к нему, что даже не обратил на него внимания, пока сигарета, которую он пытался разжечь, не вымокла насквозь, и не отказалась зажигаться. Только тогда он чертыхнулся, раскурил вторую, прикрыв её ладонями, и поинтересовался у подруги:       — Так и будешь дуться на меня?       — Если ты ждешь, что я начну читать тебе нотации про «Не убий», или спрашивать, что с тобой стряслось, то я вынуждена тебя разочаровать, — Келли вздохнула. — Я не знаю, что случилось после того, как ты покинул Мьюни, но судя по тому, что ты прожил два года в этой мерзкой дыре, где каждый только и думает о том, как бы прикончить другого и заработать на этом, думаю, мне не стоит удивляться.       — Если тебя это успокоит, такое описание подходит не только к Дистопии, — пожал плечами Диаз. — Так уж мы устроили свою цивилизацию. Сильный жрет слабого, и зарабатывает на этом деньги, пока не приходит другой слабый, на этот раз с дробовиком, и не вышибает сильному мозги. Лишь чтобы занять его место, и продолжить этот цикл.       Келли кивнула, явно погруженная в свои мысли, после чего повернулась к нему, и тихо спросила:       — Как ты выдерживаешь все это? Убийства, смерти, эту планету.       — А кто сказал, что я выдерживаю? — хмыкнул Марко.       Келли наградила его долгим, внимательным взглядом, затем, вздохнув, сняла очки и принялась протирать их краем полосатого свитера.       — Что это был за хмырь? — поинтересовалась она.       — Консильери, — угрюмо ответил Марко. — Советник Семьи, самой крупной криминальной группировки здесь. Они подмяли под себя почти всю Дистопию, и их внимание ко всей этой заварушке с культистами в целом и ко мне в частности меня абсолютно не радует.       — Мафия, значит, — присвистнула Келли. — Недурно. Есть ли здесь хоть кто-то, кто не пытается тебя прикончить?       — Если бы они пытались, я уже был бы мертв, — серьезно ответил Диаз. — Это не шутка, Келли. Этот тип очень многого не договаривал, в частности о Тоффи и Степпенвулфе, и мне это не нравится. Что бы тут ни происходило, держи ухо в остро, и оставайся на чеку. Термитник они не контролируют, по крайней мере пока, но это не значит, что они не знают где тебя искать.       — Ладно, ладно. Буду держать ушки на макушке, — Келли нахмурилась. — А ты что собираешься делать?       — Наш бледный друг услужливо подбросил мне одну наводку. Вероятно, она ничего не стоит, но это лучше, чем ничего, особенно после фиаско с Хрюго.       — И чья это была вина? — фыркнула Келли.       — Моя, — честно признал Марко. — А ты постарайся разузнать, куда пропал Тэлон. От него до сих пор не было ни единой весточки, хотя он побывал в гостях у Хрюго, и мне это совершенно не нравится.       — Сделаю, — помедлив, согласилась Келли. — У меня здесь осталась пара знакомых, которые смогут мне помочь. Тебе точно не нужна помощь с твоей наводкой?       — Нет, я справлюсь сам. Но все равно спасибо.       — Ну, для этого я здесь, разве нет? Помочь тебе.       Какое-то время они молчали, вслушиваясь в звуки города, сквозь которые то и дело пробивался недобрый шум, доносившийся из клуба, затем Келли спросила:       — Марко?       — М?       — А у тебя не возникало желания намылить шею Хекапу за ту чертовщину, в которую она нас втянула? Как будто мало было нам культов, суповых наборов из королев и мертвых Богов, теперь еще и мафия явилась по наши души.       — Меня это желание не покидает с того самого момента, как она вломилась без спроса в мою квартиру, и прервала мой ежедневный сеанс алкоголизма и самобичевания проблемами Мьюни, — хмыкнул Марко.       — Приятно встретить здесь родственную душу, — Келли и не думала скрывать иронию в голосе. — Ладно, если ты не возражаешь, я тебя покину. Это была чересчур долгая ночь, а мне еще предстоят поиски нашего пернатого балбеса, снова встрявшего в неприятности.       — И часто с ним такое случается? — усмехнулся Марко.       — Чаще чем ты думаешь.       «И это ты еще про его любовные похождения с Хекапу не слышала», — подумал Марко, а вслух произнес:       — Тебя подбросить?       — Нет, спасибо. Я своим ходом. Хочу немного пройтись перед сном, тем более, что отсюда до Термитника рукой подать.       — Иначе говоря, ты хочешь нарваться на бедолаг, которых можно побить дабы улучшить себе настроение, — фыркнул Марко. — Неужели тебе было мало неудачников, что работали на Хрюго?       Вопреки ожиданиям, Келли задорно ему подмигнула, и скрылась в одном из переулков. Посмеиваясь, Марко направился было к аэрокару, но в последний момент передумал, и шагнул в хорошо знакомую ему улочку, где находился один из баров, в котором он любил накачиваться спиртным по вечерам. Держаться на плаву рядом с ночным клубом ему позволяли меньшие цены при большем градусе спирта в напитках, и общая непритязательность, и, что куда важнее, бармен там не отпускал едких комментариев, и не задавал лишних вопросов. И в такие ночи как эта, Марко ценил эти качестве больше всего на свете.       Он без труда отыскал нужное здание, однако когда его пальцы уже сомкнулись на ручке двери, Марко остановился и нахмурился. Из-за двери доносились подозрительно знакомые звуки голоса хорошо знакомого ему земного певца, и слабый запах табачного дыма. Задрав голову, он увидел над головой и уже ожидаемую им вывеску.       «Гилеадская роза».       — Иди на хер, Игон, — буркнул Марко, отпустил ручку двери, так и не открыв её, и раздосадованный побрел к своему аэрокару.