Зверополис. Столько стоят мечты

Когда крокодил уходит подводу, значит, он готовится к атаке.

Действие 23. Все тропы ведут к одному

      В лапе монета. Она «гуляет» между пальцами, словно гимнаст исполняющий сложные акробатические номера. …       Тишина. Огромная густая туча заслонила солнце. Грядёт дождь. Где-то вдалеке сверкнула молния.       — Время Миандрий!       — Что ж, мистер Шорсти нам пора прощаться, — проговорил Миандрий, — время поджимает нас. У нас с вами осталось последнее неразрешённое дело.       Слон кивнул и огромная лапа тигра открыла клетку. Она схватила испуганного хомяка за шиворот и вытащила наружу.       Отмытые тиски все ещё пахли волком. Были видны следы крови, кусочки плоти и остатки шерсти.       Лапа поместила Шорсти между двух губок тисков.       — При любом твоём решении мы больше не увидимся, — проговорил Миандрий.        Шорсти сжал кулаки. Он тяжело дышал. Он не хотел уйти как многие — крича и плача. Но как только его сжали огромные, ещё мокрые тиски, он с большим трудом сдерживал себя. Он прикусил губы понимая, что не знает, как сильно будет ему больно.        — Последний вопрос, — встав со стула сказал слон, — я никогда не любил кодекс Джаниэля Саванны. Все эти: Казусс Белли, главы районов, и прочая ерунда. Но вы мне нравитесь Шорсти. Честно. Я и позволю вам уйти.        Шорсти поднял глаза полные надежды. В душе он понимал, что его ждёт подвох.         — Ваша жизнь в обмен на медальон Джаниэля Саванны, — дал выбор Миандрий.        Время шло. Шорсти лихорадочно думал. Его бил озноб. Лапки вспотели как и он сам. В одной, потной от страха ладошке, был медальон.       Время отсчитывали секунды.         — Хорошо, пусть будет так, — согласился слон.       Он только хотел кивнуть волку, который был готов начать крутить шток, как раздался тихий звон медальона о дерево. Шорсти метнул свой медальон на стол и постыдно опустил взгляд.         — Верное решение…       От злости Шорсти с силой сжал монетку в лапе. Её грани впились в ладонь, а отражённая боль проявилась в сомкнутых челюстях.       Вдох — выдох. Дым. Шорсти спрятал монетку в карман и вытащил из пасти, пожёванную сигарету.       Из открытого окна в него струёй ударил свежий ветер. Он тут же развеял его воспоминания. Они улетучились, испарились, растаяли словно мираж. Но ненадолго. Шорсти знал что не пройдёт и часа и они снова вернуться. Они всегда возвращаются. Заставляя снова и снова переживать тот день, ту встречу. Заставляя измученную голову хомяка болеть ещё сильнее.       Головная боль, бессонница, растерянность, страх и чувство абсолютного непонимания происходящего — те чувства которые он уже позабыл.       Шорсти всегда казалось, что он понял тот мир. Понял его законы, правила. Он научился читать зверей как книгу. Стоило ему только взглянуть на собеседника и Шорсти примерно представлял, что это за зверь, что от него ждать и что им движет.       Эта способность возникла не сразу и тем более не досталась ему по наследству — генетически. Эту способность он получил наблюдая за поведением животных, то что они делают, как ведут себя и какие решения принимают. Способность узнать мотивы зверя ещё до того, как он сам о них узнает позволила Шорсти выжить в столь агрессивной среде как криминальный мир Зверополиса. И не просто выжить, но ещё дослужиться до звания капореджиме в одной из опаснейших банд мегаполиса.       Довольно впечатляющий результат особенно для маленького хомяка.       Со временем, все, кто презирал Шорсти или плохо относился к нему из-за его вида, начали покорно опускать взгляд, признавая его превосходство. А те же, кто ещё осмелился бросить вызов маленькому хомяку получали очень важнейший урок в своей жизни, правда, передать другим его суть они уже не могли.       Свидетели этих расправ передавали из уст в уста что случилось с тем или иным врагом маленького хомяка. Вскоре эти слухи сделали своё дело и Шорсти заслуженно получил «звание» одного из самых опасных зверей в криминальном мире. Его авторитет и уважение выросло не только среди бандитов района «Подземные Норки», но и среди крупных глав банд всего Зверополиса.       Острый ум, смекалка и способность находить решение в самых безвыходных ситуациях — черты, позволяющие выжить в опасных ситуациях.       Шорсти прекрасно знал за что братья Ган сделали его правой лапой и старался сделать все, чтобы они не разубедились в правильности своего решения. Он также прекрасно понимал, что без их покровительства он долго не проживёт. По этой причине он часто повторял себе — «Они должны быть уверенны, что это не они мне нужны, а я нужен им».       Стратегия заставить братьев Ган нуждается в Шорсти, зависеть от него, сделала своё дело и он стал главным советником по стратегическим вопросам в банде. Братья Ган каждый раз советовались с ним перед принятием того или иного решения, а в некоторых случаях решающее слово и вовсе оставалось за хомяком. И даже если нет, то Шорсти легко мог повлиять на решение братьев Ган, приводя им нужные ему аргументы. Оттаво и Байк даже не догадывались что их решения были на самом деле решениями их правой лапы.       Шорсти без всяких сомнений само любовался своим умом и хитростью. Он гордился собой и своими способностями. Возвышаясь над всеми, он представлял их в виде фигурок на его шахматной доске. Ему откровенно льстило то, что он мог манипулировать зверьками. Для него все превратилось в игру и в этой игре Шорсти не было равных. По крайней мере до того момента пока он не повстречал Миандрия.       И дело не в том что Миандрий имел большую власть, ресурсы и армию чем братья Ган, дело было в другом. Шорсти не боялся загадочного слона, он боялся увидеть правду. Увидеть и осознать что на самом деле, он такая же пешка на чьей-то шахматной доске, как и те, над кем он в тайне потешался. Он осознал это. И весь его мир, все его устои перевернулись для него. Они рухнули оставив после себя лишь тлеющий пепел и обломки его величия.       Шорсти презирающе вспоминал себя, и то, как в тайне смеялся над глупцами который не видят, как он ловко манипулирует ими. Теперь он понял, что сам был глупцом, слепым горделивым глупцом — фигурой, невидящей расчерченных шахматных клеток доски перед своими лапами.       «Узник в Пещере Теней» — старая как мир аллегория про живущего в пещере узника. Как только он был рождён то ему тут же надели кандалы на лапы и толстую цепь на шею. В таком положении он не мог повернуться к выходу из пещеры. Свет, проникавший через выход пещеры, создавал лишь тени на её стенах. И узник видел лишь их. Он жил: работал, учился, женился, заводил детей и умирал, видя лишь «тени мира». Его мир, мир который для него был реальный — это лишь тени на стене. Но если бы он смог повернуть голову или выйти из пещеры, то несомненно сошёл бы с ума увидев истинный мир.       Это как слепому от рождения зверю открыть глаза и показать реальный мир. Что почувствует этот зверь увидев цвета? Восторг, страх, ужас?       Любой цвет — это волна. Что почувствуете вы, когда диапазон вашего восприятия увеличится, и вы сможете видеть ультрафиолет, радиоволны, электромагнитные волны. Что почувствуете вы, когда увидите их в цвете? Вы увидите цвет, который никогда раньше не видели и даже не могли представить, как он выглядит. Словно цвет из иных миров. Увидев его, вы почувствуете то, что чувствовал Шорсти.       Вот и Шорсти как тот узник из пещеры или слепой от рождения прозрел, когда увидел истинное положение вещей. И как узнику из пещеры ему стало страшно, действительно страшно.       Страшно видеть реальный мир…       Уголёк сигареты обжигает кончики пальцев и Шорсти выкидывает окурок в окно. Поток ветра подхватывает его и стремительно уносит в даль.       Шорсти сидел на переднем пассажирском сиденье машины для средних животных. Красная спортивная машина, за рулём которой сидел Октус — серый лис, надёжный боец ещё из старой гвардии отца братьев Ган. Во время смены власти остался предан братьям Ган и по этой причине, наверное, и остался в живых. Впрочем, если бы он остался предан отцу Оттавы и Байка, то его острый нож, как и язык, показали бы что с ним шутки плохи.       Спортивная машина мчалась по магистрали «Скорость Гепарда» в сторону района «Белкин Дом». Именно в нем Шорсти должен был встретится с одним старым приятелем соболем по имени Беальдак Хруст. В своё время Шорсти вытащил его шкуру из клетки и фактически спас ему жизнь. Теперь пришло время вернуть долг.       Беальдак Хруст — шустрый малый, благодаря своей скользкой и продажной натуре сумел довольно быстро занять неплохую должность в «Миграционном Отделе Зверополиса». Именно он должен был помочь достать документы гражданства для Алана и его семьи.       — Аааа, этот крокодил, Алан, — неожиданно раздался голос Октуса, — хитрый хвост, да?       Шорсти прикрыл окно и шум ветра и других машин стал тише.       — Да, — согласился Шорсти, — не дурак.       Он тут же вспомнил разговор с Беальдаком и «цену» за документы.       — Сколько? — спросил Шорсти у Беальдака.       — Пять крокодилов, это 1 500 с каждой морды, — озвучил цену Беальдак, — и того 7500.       Шорсти не знал спланировал ли Алан все это с самого начала или нет, но в результате документы для его семьи обошлись ему намного дешевле. Так как изначально Алан должен был получить всего 5 000 за контрабанду. Отдельным плюсом стал тот факт, что документы ему доставят практически на блюдечке и крокодилу не придётся искать «связных» по этому вопросу. Шорсти сомневался в том, что Алан спланировал это специально, скорей всего это получилось случайно.       Но уговор был про документы, а не про деньги так что, как только Алан успешно доставил вторую контрабанду, то братьям Ган пришлось выполнять условия сделки. Однако в данной ситуацией такая переплата была сущей мелочью.       — Босс, я чё спросить хотел, как всё прошло? — спросил Октус, поглядывая то на Шорсти, то на дорогу, — ну с этим, ну вы поняли.       Двояко намекнул на вторую партию контрабанды серый лис.        — Превосходно, — ответил Шорсти.       Хомяк хотел добавить фразу — «Даже не верится», но не стал.       Два дня назад.       Звук — скрип железной двери.       Алан быстро закрывает пасть и оборачивается в сторону дверного проёма двери. Холодный, почти могильный ветер, врывается в помещение.       — Алан, Густав вы уже здесь? — трусцой пробегая по ступенькам влетает в подвал Байк.       На его морде как всегда озорная, вызывающая ухмылка.       — Здорово рептилии. Ну чё, приготовили план? — воодушевлённо спрашивает он.       Байк подходит к столу и внимательно осматривает сначала серьёзную морду Алана, а потом содержимое стола.       — Да сэр. — ответил Алан.       — Правильный ответ Алан.       Улыбнувшись, Байк потёр лапы и развернулся в сторону дверного проёма. В нем как раз появился его брат.       — Рад слышать это Алан, — направляясь к столу серьёзно произнёс Оттава, — не в твоих интересах нас разочаровывать.       Отодвинув стул Оттаво присел напротив Алана.       — Ну, рассказывай, что ты придумал. — сказал он.       Пока Оттаво внимательно изучал различные схемы на столе, пытаясь угадать что задумал Алан, на лестнице появился огромный белый медведь. Пригнувшись, Йети с большим трудом протиснулся в дверной проём. Оказавшись внутри, он сделал шаг в сторону, и словно телохранитель скрестил лапы на груди. Опершись спиной на кирпичную кладку он посмотрел в дальний угол, туда, где сидел Густав.       Вслед за Йети в комнату вошёл господин Орис, а за ним, придерживая лямки светло — зелёной сумки, вошла «бледная» мисс Анира. По её, на скорую лапу уложенному «макияжу» и красным глазам, можно было догадаться что она плохо спала. Даже её одежда, которая всегда была поглажена и аккуратно сидела на её теле, была местами потрёпанной, помятой и небрежной.       — Мисс Анира с вами все хорошо? — заметив «истощённую» морду импалы, вежливо поинтересовался Байк.       — Все хорошо сэр, — быстро ответила она, — просто не выспалась.       — Вот, садитесь сюда.       Байк вытащил стул из-под стола и поставил его недалеко от последнего.       — Спасибо сэр. — поблагодарила Анира.       Импала присела на стул, сняла свою сумочку с плеч и расположила её на коленках. Пока Анира рыскала в ней в поисках «Чёрной Папки», Алан, краем глаза, почти незаметно, бросил на неё взгляд.       Неизвестно заметили ли остальные, но Алан подметил что поведение Аниры изменилось. Её движение из плавных превратились в резкие, неуверенные — словно её бил озноб.       Достав «Чёрную Папку», Анира расположила её поверх сумочки и невольно подняла взгляд. Оглядев помещение и всех зверей она остановилась на Алане. Заметив его морду из-за спины Оттавы, Анира тут же спрятала свой взгляд. Импала сделала вид, как будто вспомнила что ей срочно надо что-то подсчитать в «Чёрной Папке». Открыв её на случайной странице, Анира быстро склоняет голову и проводит ручкой по записям, попутно что-то проговаривая про себя.       «Чтобы не произошло, вы плохая актриса мисс Анира» — проносятся мгновенные выводы в голове Алана.       Подсказывая что-то импале, к ней подошёл господин Орис. Алан быстро убрал взгляд с Аниры и сосредоточился на деле.       — Все собрались? — спросил он.       — Все, все Алан, — подгоняемый нетерпением произнёс Байк, — давай, рассказывай, что у тебя там.       — Что по поводу документов для меня и моей семьи?       — А что по поводу контрабанды, Алан? — огрызнулся Оттаво.       Опершись лапами о стол Оттаво недовольно прорычал и посмотрел на морду Алана.       — Получишь ты свои документы, не волнуйся. Ты лучше сосредоточься на деле. — в спокойном голосе льва отчётливо слышалось раздражение, — Ими уже занимаются.       Алан молча поднял взгляд на Оттаву.       — Шорсти! — заметив настойчивый вопросительный взгляд крокодила на себе прокричал лев. — Ты где?!       Оттаво обернулся и оглядел помещение.       — Здесь босс. Иду. — раздался тихий крик хомяка где-то со стороны лестницы.       — Шевели лапами!       Строгий голос босса донёсся до ушей хомяка.       Шорсти стоял на N-ой — ступеньке последнего лестничного пролёта, ведущего в подвал. Как только он услышал голос Оттавы то тут же ускорился: раскрыл пиджак, достал фляжку с алкоголем и быстро пригубил её, поморщился и заменил фляжку на остаток сигареты. Вдох — выдох. Сигарета летит в сторону, а хомяк быстро спрыгивает вниз на следующую ступеньку.       — Что там с документами для Алана? — повторил свой вопрос Оттаво, когда Шорсти наконец забрался на стол.       — Все готово босс, — старясь отдышатся отвечал Шорсти, — я договорился с одним зверьком он готов сделать легальные документы. Как только Алан переправит следующею партию, то я тут же поеду в район «Белкин Дом» за документами. Вот только цена вопроса — 7 500 монет.       В конце слов Шорсти намекнул на сумму. После чего посмотрел на братьев львов.       Не обратив внимание на последние слова хомяка, Оттаво все так же раздражённо произнёс обращаясь к Алану:       — Ну что, доволен?       — Да сэр.       — Тогда давай к делу, время поджимает.       Голос, да и само поведение Оттавы, как и его брата, хищно разгуливающего туда-сюда за его спиной, полностью показывали их недовольство тем, как ведёт себя Алан.       И если раньше Шорсти не сильно обращал внимание на Алана и его брата, то в последнее время он начал присматриваться к крокодилам.       Применяя свои знания, он отчётливо видел, по их вызывающему поведению, что Алан с братом имели дела с подобными зверьми как братья Ган, отчего знали, как нужно себя вести. Он также видел, как Алан понимал, что пока братья Ган нуждаются в нем, он может вести себя вызывающе. Единственное что не учёл Алан, в своей стратегии поведения, по мнению Шорсти, так это один нюанс — он забыл, что место изменилось. Алан с Братом теперь были не на старом баркасе их отца, где после контрабанды они могли скрыться — уплыть подальше в случаи «непонимания» между «партнёрами», а в районе где безраздельно властвовали братья Ган и такой трюк у них не получится.        «Возможно Алан собирается воспользоваться документами чтобы в случаи чего отстранится от братьев Ган и уехать с района, — пытался угадать мотивы Алана Шорсти, — но такой исход сбытый возможен только в одном случаи, если Алан сможет доставить контрабанду и если у Байка с Оттаво будет хорошие настроение».       Пока же Шорсти видел только как Алан роет себе могилу постоянно споря с братьями и откровенно вызывающе ведя себя с ними.       За столько лет работы с Ганами хомяк знал насколько вспыльчивы и опасны эти звери. Одно неверное слово, один неосмысленный жест и приятный разговор в миг может перерасти в кровавую бойню. Несмотря на размер Густава, да и самого Алана, Шорсти не дал бы им и пяти минут против братьев львов.       К счастью для всех, Оттаво и Байк находили надменность Алана не более чем забавной. И пока кошкам нравится играть с «мышкой», ей нечего боятся. Нужно лишь понимать, что эта игра им рано или поздно надоест.       Впрочем, Шорсти было абсолютно наплевать на судьбу Густава, Алана и его семьи. Главное — это что с помощью навыков крокодила им удастся заполучить нужную сумму и в конце концов найти Миандрия. Это все что волновало хомяка. А когда они найдут Миандрия … у Шорсти будет к нему очень много вопросов.       Все эти выводы Шорсти сделал за то время пока Алан раскладывал на столе тетрадки и схемы плана бедующей контрабанды.       — Так, — произнёс крокодил словно давая отмашку о готовности поведать свой план. И если в первый раз, все «члены» контрабанды более чем холодно восприняли объяснение подготовки контрабанды Алана, то во второй раз, как только он дал отмашку о готовности, к нему приблизились почти все. Даже молчаливый Йети сделал пару шагов в сторону стола, чтобы хоть краем глаза посмотреть, что придумал хитрый крокодил.       На мордах всех приблизившихся к столу читалась любознательность.       — Первое, что за товар и его количество? — спросил Алан.       — Мисс Анира, — прикрикнул Оттаво.       От развернутся в сторону Аниры, но тут же упёрся в огромную грудь господина Ориса, стоявшего за его спиной и внимательно наблюдавшего через головы львов за Аланом.       — Отойди Орис, — проворчал лев.       Орис сделал шаг назад.       — Скажите, что у нас там за груз и его количество? — повторил Оттаво.       — Минутку.       Произнесла импала и в тут же начала бегать по «Чёрной папке» глазами, попутно что-то считая в уме.       Минута ожидания.       — Ага, вот, — наконец раздался её голос, — сейчас. Груз — Гадолиний. Количество 20 ящиков.       Глаза всех зверей покинули импалу и снова устремились к крокодилу.       — Значит, две тонны, — посчитал тут же Алан, — это хорошо. Первая контрабанда прошла успешно и я не вижу причин изобретать колесо заново. Поэтому поступим так же, когда корабль с грузом подойдёт к причалу: я с Нитом вырежу борт, сложу весь металл в бочки, утоплю его и вытащу его с помощью лебёдки в подвал. Единственное что нужно будет сделать это поменять сломанную лебёдку.       Когда Алан закончил говорить морды всех зверей ждавших многоходовой план с разочарованием отпрянули назад, а господин Орис и вовсе отошёл в сторону сломанной лебёдки.       Несколько мгновений в подвале стояла тишина.       — А это Алан, пизд…, — Байк закашлял, но позже продолжил с нескрываемым сарказмом в голосе, — как креативно! Это просто абсолютно новый план, от старого не отличишь! — продолжал язвительно Байк, — Оригинально. У меня только один вопрос — «Если все так просто, то на хрена мы тебе платим такие деньги»? Не проще нам дать тебе пинка под твой кожаный зад и сделать все самим?       — Вы мне платите не за оригинальность, а за скрытную доставку груза, — быстро развеял «смех» Байка серьёзный голос Алана, — к тому же вы не знаете, что делать с грузом-приманкой?       — А ты знаешь? — спросил Шорсти, как только Байк сжал кулаки, и закурив сигарету, отошёл в сторону.       — Да.       — И что?       Сидевший за столом, напротив Алана Оттаво, с любопытством наблюдал за их разговором.       — Мы заставим СООП думать, что у нас есть хитрая схема по которой мы передаём груз следующему звену. Мы заставим их играть в полицейских, и дадим им возможность выиграть.       Шорсти непонимающе приподнял брови.       — Конкретно, объясни, что ты придумал. — спокойно, с нетерпением спросил Оттаво.       — Со второй контрабандой мы поступим так же, как и с первой. Ценный металл мы спрячем в подвале, а приманку отправим на тот же склад, где хранится первая приманка.       — И что? Разве это не выдаст нас? СООП тут же заподозрит что-то неладное, — снова вступил Шорсти, — У них тут возникнут вопросы: «Почему мы свозим ценный металл в одно место?», «Почему не отправляем первую контрабанду — приманку?» и главное «Как мы не боимся держать столько денег в одном месте?».       Это были резонные вопросы, который взглядом поддержали все звери. И на которые Алан уже знал ответы.       — Все верно мистер Шорсти, — слегка удивив быстрым ответом Шорсти, произнёс Алан, — поэтому мы заставим СООП думать, что перевозим первый товар — приманку в другое место. И не просто перевозим, а ещё и пытаема запутать следы используя три грузовика.       Взгляды зверей снова сосредоточились на Алане.       Он продолжал:       — Прежде чем привезти вторую приманку на склад мы перегоним первую приманку. Для этого мы подгоним на склад ещё два таких же фургона. Сделаем вид что прячем товар в один из них. После чего развозим все три грузовика по разным адресам. Вот по этим.       — Это на подобие игры в напёрстки. — провёл аналогию Байк.       — Да.       Алан протянул бумагу с названиями улиц.       — Зачем? — развёл лапы слегка успокоившийся Байк.       — Первое, мы распылим силу СООПа, — начал объяснять Алан, — и второе, как я уже говорил выше, мы дадим позволить СООПу почувствовать себя умными. Дело в том, что они догадаются что вы стараетесь запутать следы и начнут выслеживать в каком из трёх грузовиков «истинный металл». И они обязательно догадаются какой фургон везёт камни, а какой нет.       — Как? — спросил Байк.       — По колёсам. — ответил Алан, — Помните, что я говорил про шины и про тяжесть. СООП быстро вычислит загруженный камнями фургон и будет следить только за ним.       — И ты думаешь, что все это сработает? — усомнился Байк.       — Главное это выиграть время и отвлечь их от второй контрабанды, — продолжал уверенно Алан, — пока СООП будет соображать, что за игру мы ведём, у нас будет время незаметно переправить вторую контрабанду следующим по цепочке.       — А что делать со вторым грузом-приманкой? — спросил Шорсти.       — Ничего, отправим её на первый склад — главное выиграть время.       — Ну хорошо, допустим ты сумеешь обмануть СООП сейчас, но что делать с другими контрабандами, — размышлял Оттаво, — ты же сам говорил, что в СООПе не дураки сидят и они быстро догадаются что их водят за нос.       — А третьего груза не будет, — быстро ответил Алан, — я сделал все что мог, и дальнейший риск уже граничит с безумством.       — В смысле не будет? — голос Оттавы стал угрожающе зловеще.       Оттаво расстегнул верхнюю пуговицу пиджака.       — Я сделал все что мог и даже большее. — развёл лапами Алан, осматривая схемы на столе, — никто, никогда не повторил бы такое, а если бы и повторил, то должны были сойтись все звезды на небосводе что бы у них получилось…       Оттаво расстегнул вторую, последнюю пуговицу на пиджаке.       — Даю гарантию что никто бы не взялся за ваше дело, — продолжал Алан, словно не замечая приготовления льва к прыжку, — риск не оправдывает даже самые смелые затра…       «Прыжок».       Оттаво в миг сократил дистанцию между собой и Аланом. Скрип стола и падение стула на котором сидел лев. Схватив крокодила за затылок Оттаво пододвинул голову Алана поближе. Это оказалось не так просто сделать, как ему показалось в начале. Алан словно врос корнями в землю, отчего в большей степени Оттаво пододвинул ближе себя к Алану, чем наоборот. А лапа Алана незаметно для всех оказалась за его спиной под пиджаком рядом с поясницей где был спрятан острый нож. Лапа крокодила ухватилась за его рукоять.       Как только губы льва оказались возле ушных раковин Алана, он почувствовал как к его горлу примкнуло толстое лезвие пинги — опасного оружия Оттавы, которое он прятал под пиджаком.       Все произошло настолько быстро, что бедный Шорсти еле — ели успел отпрыгнуть в сторону, чтобы не оказаться под двумя сцепившимися зверями. Стараясь не выглядеть напуганным, хомяк все же благоразумно отбежал на край стола. Его правая лапа залезла под пиджак, но в коем то веке не за алкоголем, а за маленьким ножом — иглой.       Резкий «скачек напряжения», который легко мог перерасти в бойню заставил Аниру от страха подпрыгнуть на месте. В результате чего она чуть — чуть не выронила «Чёрную Папку», сумку, да и сама с трудом удержалась на стуле.       Испугавшись того что может произойти непоправимое, её взор застыл на Алане и прильнувшему к нему, через весь стол, льву. Дрожь прокатилась по всему телу импалы. Неожиданно на её плечо ложится огромная лапа бизона. Анира вздрагивает и поднимает голову — Орис. Он стоит возле неё, а за его спиной словно появившейся призрак его телохранитель Байтон. По его серьёзному, заботливому выражению морды можно было понять — «Не бойся, я рядом». Выражение же морды Байтона больше напоминало любопытно — чем все кончится, чем страх или серьёзность.       Как только Оттаво схватил Алана, сидевший на диване в конце подвала, за спиной Алана Густав, приподнялся. В его правой лапе виднелся увесистый кусок арматуры, а вторая лапа полностью «утонула» в чёрном футляре, по форме напоминающий гитару. Это движение тут же заметил Байк.       — Лучше не надо. — остановил он Густава.       Лапа льва упала на рукоятку мачете а за спиной, возвышаясь на пару метров, возник огромный силуэт белого медведя.       Резкий шум стих. Тишина. Сквозь неё отчётливо были слышны серьёзные слова Оттавы:       — Слушай меня внимательно Алан. Контрабанда не должна останавливаться. Мне глубоко плевать, что ты будешь делать, можешь даже использовать магию, но ты найдёшь способ продолжать доставлять груз. — Алан почувствовал, как Оттаво оскалился. Его клыки прошлись по его коже. Лев продолжал, — Или ты сделаешь то, что тебе говорят или я сейчас перерезаю тебе горло.       Оттаво надавил на пингу и острое лезвие углубилось в толстую шею Алана. Снова наступила тишина. Все замерли в ожидании очевидного решения Алана, казалось даже извечный звук падающей воды сделал паузу, чтобы ненароком не спровоцировать «пожар».       — Оттаво, — тихо произнёс Шорсти, — я все понимаю, но помни, мёртвым он нам не поможет.       Шорсти понимал, что если сейчас в гневе Оттаво перережет горло крокодилам, то шанс найти Миандрия сойдёт на ноль.       — С таким отношением к работе, он нам и живым не поможет. — оскалился Оттаво. — Ну что Алан? Что ты решил?       — Я не смогу вечно скрывать от СООПа контрабанду, но я помогу достать вам всю нужную вам сумму. — наконец произнёс Алан.       Его голос звучал спокойно, уверенно, без страха.       — Подумай логично Оттаво, он же не всемогущий. Давай выслушаем его предложение, — снова произнёс Шорсти, — выпотрошить мы всегда его успеем.       Последние доводы возымели успех и Оттаво так же резко отпустил Алана, как и прижал его к себе. Шорсти даже показалось что от злобы Оттава словно оттолкнул морду Алана в сторону.       Фыркнув, Оттаво поднял упавши стул, спрятал своё оружие обратно в «ножны» и достал сигарету.        — Говори. — присев и закурив, мрачно произнёс он.       — Я знаю, что вы собираете большую сумму. — поправив воротник пиджака, спокойно произнёс Алан, — Мне плевать для чего она вам, мне главное знать сколько вы должны собрать и сколько вы уже собрали.       — Ты Алан сейчас ближе к своей смерти, чем минутой назад, — уточнил Оттаво, — зачем тебе все это знать?       — За тем, чтобы помочь вам и спасти свою шкуру, — ответил Алан.       На некоторое время снова наступила тишина, во время которой Шорсти быстро подытожил что по большому счету скрывать их истинные планы от Алана нет смысла, так как после произошедшего братья Ган его точно не отпустят живым.       — На нас напали. — развеял мрачную тишину голос хомяка, — Серьёзные звери нанесли нам оскорбление и посягнули на нашу территорию. Дело в том, что мы незнаем их конкретного «адреса». Чтобы его найти, мы обратились к другим серьёзным животным, — Шорсти вышел в центр стола и кивнул в угол, где сидел Густав, — твой брат с ним знаком. Именно они прислали нам его, и именно они должны найти напавших на нас зверей. Мы заключили с ними сделку и теперь должны оплатить их услуги.       — Сколько? — спросил Алан.       — 350 000.       — Сколько вы получили за первую партию?       — 90 000.       — Значит вам нужно ещё 260 000?       Шорсти кивнул.       — А сколько вы получите за вторую контрабанду, — Алан вспомнил названия металла, — Гадолиния?       — Точную платы мы никогда незнаем, но обычно она колеблется от 60 до 120 тысяч. — произнёс Оттава.       — Чем тебе это помогло? — спросил стоявший за спиной брата Байк.       — Тем что за две контрабанды мы должны перевести металла на сумму 260 000. — объяснил Алан.       — Ну с контрабандой Гадолиния уже все решено и нечего не поделаешь, так что…, — Оттаво развёл лапами.       — Значит следующая, третья контрабанда должна быть такой крупной, чтобы полностью отбила ту разницу, которую мы должны набрать.       — И как это будет выглядеть? — удивился Байк, — Не мы решаемы, что и сколько провозить.       — Вы та цепочка в контрабанде на которой застрял СООП, у вас есть козырь, — слегка расплывчато ответил Алан.       — Какой?       — Вы можете предложить партнёрам что готовы перевести последний груз, — стал объяснять Алан, — последнею, самую крупную партию. Последнее дело, прежде чем уйти на покой. После чего цепочка рвётся и пусть они ищут новые способы доставки. Или затаятся на пять — семь лет пока СООП не потеряет к этой цепи интерес.       — Думаешь они согласятся? — спросил Оттаво.       — У них не будет выбора, или они соглашаются, или сидят ни с чем долгое время, потому что создать новую сеть это занятие не из быстрых.       — А нам что делать предлагаешь? — слегка горделиво спросил Байк, — убежать поджав хвост?       — Нет, — спокойно даже как-то жестоко ответил Алан, в его голосе Шорсти заметил хвастовство, — ваша гордость не пострадает. Вы не убежали от СООПа, вы вымотали его, сорвали куш и спокойно ушли не оставив следов.       Шорсти внимательно следил за реакцией братьев Ган на убедительные слова крокодила, и честно говоря, это было одно из самых безопасных, выгодных и разумных решений в данной ситуации.       — Последнее дело. — улыбаясь оскалился Оттаво.       — Последнее крупное дело, и вы будете как сытые львы в саванне, — улыбаясь и одновременно скалясь кивнул Алан.       «А ты умный Алан» — подумал Шорсти, заметив, как ловко выкрутился из сложной ситуации крокодил.       — А мне это нравятся Оттаво. — раздался спокойный голос Байка.       Он несколько раз кивнул. В нем чувствовался эмоциональный подъем.       — Решено. Значит так и поступим. — слегка рассмеявшись Оттаво стукнул по столу ладонью и встал.       Все облегчённо выдохнули.       — Сколько времени тебе нужно чтобы подготовится ко второй контрабанде? — спросил Оттаво.       Гнев, злость и нетерпение исчезло из его голоса, заменив собой воодушевление.       — Только заменить лебёдку и закупить новые бочки. — быстро ответил Алан.       — У тебя сутки. — поставил сроки Оттаво.       — Справлюсь. — кивнул крокодил.       — И лучше сам займись лебёдками, — радостно улыбаясь сказал Байк.       Он посмотрел сначала на сломанную, при первой контрабанде лебёдку, после чего его взгляд упал на недовольную морду Ориса.       — Как всегда Орис оплатит все расходы, а мы возместим ему их. — уточнил Оттаво, направляясь к выходу.       — Где моя доля за первую контрабанду? — с явным недовольством, словно ученик младших классов над которым посмеиваются одноклассники, спросил господин Орис       — Твою долю пришлют чрез два дня. — успокоил бизона Байк. — Все у нас на базе, как всегда.       — Я пошлю за долей Байтона.       — Как скажешь. — подходя к выходу, произнёс Оттаво. — Ладно пошли, все решено.       Лев взбежал вверх по сплетнице. За ним скрылся Йети, а позже, опустив голову в пол поднялась Анира.       — Анира! — окрикнул импалу тихий голос господина Ориса.       Застыв на первых ступеньках импала развернулась в его сторону.       — Да господин Орис?       Господин Орис приблизился к ней и совсем тихо, шёпотом произнёс:       — Сегодня задержишься, надо подсчитать кое-что в «Чёрной Папке». А то у меня через два дня полугодовой отчёт перед налоговой.       Его огромный большой палец провёл по её нижней губе.       — Хорошо господин Орис. — мгновенно произнесла Анира.       Солёный вкус пальца проник к ней в пасть.       — Тогда беги. — с ноткой радости произнёс господин Орис и легонько шлёпнул импалу по попе.       Анира подпрыгнула на месте и словно колибри взмыла вверх по ступенькам. Вслед за ней сделал шаг господин Орис, но в последний миг остановился.       — Да. Чуть не забыл, — обернувшись сказал он. Его лапа достала из пиджака кошелёк, — вот Байтон, предай Алану на новую лебёдку.       Господин Орис тяжело дыша поднялся наверх, и Байтон, исполнив его просьбу, так же скрылся в том направлении.       На планы, схемы, что лежали на столе падают две купюры в размере — 50 монет каждая. Как раз на них останавливается взгляд двух задержавшихся зверей — Шорсти и Байка.       Как только остальные ушли, Байк сделал шаг в сторону Алана.       — Я повторю тебе один раз Алан, — серьёзно, без гнева произнёс Байк, который скорей всего остался непросто так, — это последние предупреждение: ещё один оскал, даже самый маленький и ты и вся твоя семья … вы не уедите из этого района. Морда льва исказилась злобой.       — Я вас понял сэр. — спокойно ответил крокодил.       Алан спокойно смотрел в глаза льву.       — Молодец. Будешь вести себя хорошо и мы отпустим тебя и твою семью, даю слово. — уже спокойнее продолжил Байк.       Алан опустил голову.       В голосе Байка, в его словах, слышалась надежда. Они словно успокаивали, но Шорсти прекрасно знал, что судьба Алана и его семьи уже решена. И максимум куда они смогут доехать, так это в новый «дом» на «Мёртвом Поле». Лапа льва упала на стол ладонью вверх и на неё запрыгнул хомяк…       Магистраль «Скорость Гепарда».       Шорсти вспомнил, как уходя из подвала два дня назад на лапе Байка, был уверен, что Алан провалит контрабанду, но несмотря на опасения, он оказался рад тому что все прошло успешно.       План Алана по второй контрабанде и «игры в напёрстки» с СООПом прошли как часы. Вторая часть контрабанды была доставлена, после чего братьям Ган пришлось исполнять обещанное. По этой причине Шорсти мчался в красной спортивной машине Октуса за документами для крокодилов.       После успешной второй контрабанды он ещё на один шаг приблизился к Миандрию. Его разум снова заполняют мысли о той встрече. Достав из-за пазухи фляжку, он делает глубокий глоток и уже даже не морщится. Алкоголь — это единственное верное средство чтобы забыть тот день и заставить мозг отдохнуть.       Дым от сигареты снова наполняют его лёгкие.       Магистраль «Скорость Гепарда» пролегала на огромной высоте над множеством районов мегаполиса.       Приоткрыв окно, Шорсти видит разнообразные улицы и дома районов. Свежий поток воздуха снова обдувает его местами грязную шерсть, и заставляет дым от сигареты улететь во внутрь салона.       «Наверное, они там счастливы» — мелькает странная для него мысль.       Наслаждаясь видом с огромной высоты, Шорсти удивился своим мыслям. Он впервые задумался о другой жизни, не бандитской. Сколько он себя помнил то ни разу не замечал за собой такое.       Снова глоток, и сигарета улетает в окно. Из-за сильного встречного потока воздуха, который ещё и «подтолкнул» обогнавший их огромный джип, за рулём которого сидел бегемот, хомяку стало холодно и он прикрыл окно.       Краем взгляда хомяк заметил, как Октус внимательно наблюдал за ним.       — Чего? — слегка недовольный таким внимание проворчал Шорсти.       — Вы, это, босс, — начал неловко серый лис, — простите …, — он явно не знал с чего начать, — но братья Ган сказали наблюдать за вами, эээ точнее за алкоголем и вами.       Судя по его морде он тут же пожалел о сказанном и быстро перевёл взгляд в сторону трассы.       Сдвинув брови, Шорсти, уже изрядно в подвыпившем состоянии, с угрозой произнёс:       — И что?       — Не босс, — тут же начал оправдываться Октус, жестикулируя лапой, — я конечно вас не выдам … просто, понимаете, братья Ган, они если узнают, то мне отрубят хвост.       — Не ссы в штаны Октус, ничего с твоим отростком не случится. — протерев мокрые губы, ответил серьёзно Шорсти.       — Да мне все равно, — продолжал Октус, — просто, я за вас переживаю.        Шорсти снова внимательно посмотрел на серого лиса и на его морде прочиталось — «Ты бы лучше за себя переживал».       Заметив выражения морды хомяка Октус продолжил, уточняя:       — Просто, это не только братья Ган заметили, но уже поползи слухи среди обычных бойцов.       — Какие слухи?       — О том, что вы изменились с того самого дня. Начали пить и вообще … изменились.       — И кто это говорит?       — Говорю же, слухи бродят.       — Забей. — отмахнулся Шорсти, — Долго ещё до района «Белкин Дом»?       — Нет. Сейчас будет съезд и считай на месте.       Спортивная, красная машина, лихо подрезала старый грузовик, и, под громкий сигнал клаксона, скатилась вниз по спуску.       Район «Белкин Дом» был одним из самых маленьких районов в Зверополисе. Нетрудно догадаться почему. По этой причине въезд крупного автотранспорта был строго запрещён. Кроме автотранспорта малого размера. Он мог без ограничений въезжать на территорию района.       Для ограничения передвижения другого транспорта, все дороги в район «Белкин Дом» охранялись специальными блок постами.       Возле них находилась огромная автостоянка. Она имела два уровня: верхний уровень, где ставились машины среднего размера и подземная парковка, для огромный машин.       На верхней части стоянки, звери малого размера могли пересесть в подходящее их росту такси. Оно мигом доставляло их на нужную улицу. По этой причине с «внутренней» стороны района «Белкин Дом» было много стоянок для таксистов.       Администрация Зверополиса разработала интересную систему продвижения по району «Белкин Дом». Дело в том, что весь район был пронизан огромными тропинками для средних зверей. Судя по размерам самого района, для них это была лёгкая прогулка. Естественно, звери среднего размера, путешествовали по ним пешком, а не на автотранспорте. Его они оставляли за пределами района, на парковке.       Все это напоминало прогулку в парке, где строго запрещено было заходить за край тропинки. Да и это было невозможно, из-за специальной железной оградки. Между тропинками для средних зверей располагались микрорайоны шестиугольной формы, с пятью — десятью домами внутри, для маленьких зверей.       Как нетрудно было догадаться по названию района его населяли в основном белки. Дома в этих шестиугольниках микрорайонах по форме напоминали кораллы или очень запутанные, словно ветки дерева, высотки. Они петляли, переплетались, пронизывали друг друга. Порой невозможно было понять во всем этом хаосе, где окно квартиры одного зверя, а где входная дверь в квартиру для другого зверея. А когда во всей этой запутанной постройке мелькали их быстрые и юркие жители, то начиналась кружиться голова.       Они карабкались из одного места на другое, морды постояльцем выглядывали то из одного окна, то из другого. Вокруг постоянно стояла суета, шум и гам.       Конечно, помимо белок район населяли другие малые животные, но их количество было очень малым. Скорей всего из-за сложности построек им было трудно адаптироваться. Для них Администрация Зверополиса относительно недавно начала строить дома обычной прямоугольной формы.       Но если между всеми шестигранными микрорайонами были тропики для средних зверей, то как между ними продвигались малые жители? Ответ был прост и очевиден — под землёй имелось немало улиц которые соединяли шестигранные микрорайоны в одну сеть. Имелась даже отдельный метрополитен, который был соединён с общей веткой Зверополиса. Также имелись подвесные мосты. И дорога для автомобилей, которой специально выделили отдельное место на тропинке. Естественно некто на запрещал жителем района ходить за пределы своих «шестиугольников» на тропинки для средних зверей.       Средние животные в основном посещали этот район чтобы навестить друга, так как проживать там не могли просто физически.       Найдя нужный шестиугольник, среднего размера зверь, что искал своего друга, набирал на специальном столбе номер дома и квартиры. Такие столбы были установлены возле каждого микрорайона-шестиугольника. С помощью такого «домофона» он мог сообщить о своём прибытии.       Встретившись, два друга могли сходить в одно из двенадцати заведений «совмещённого типа». Это специальные рестораны и просто кафетерии, которые полностью занимали отдельные шестиугольники. В таких заведениях все было продумано для комфортного времяпрепровождения разным по размеру зверям.       Надо отдать должное Администрации Зверополиса, она постаралась чтобы никто из зверей разного размера не был ущемлён.       Крупный зверь, оставив машину на подземной парковке, входил в специальный подземный тоннель. Такие тоннели находились глубоко под замлей и пронизывали весь район «Белкин Дом». Ну как пронизывали, из-за разности размера самого района и размеров крупных посетителей тоннелей было не больше десять, да и длинной они были не большие.       Возле каждого входа в тоннель имелась крупная схема с номерами лифтов и номерами шестиугольников. Дело в том, что все шестиугольники микрорайоны были пронумерованы в особой последовательности и таким образом, чтобы между шестью микрорайонами имелся один лифт для крупных зверей. Да-да вам не послышалось лифт. Именно он доставлял крупного посетителя района на поверхность. Но не просто куда попало, а в один из двенадцати ресторанов и кафетериев смешанного типа, что занимали отдельные шестиугольники.       Таким образом, например крупному слону не нужно было ходить на поверхности района, что могло привести к печальным последствиям. Ему просто стоило свериться со схемой, выбрать ближайший ресторан или кафе, а лифт уже сам поднимет его наверх.       Оказавшись на верху, представитель крупных животных Зверополиса, может позвонить по телефону, который был в каждом заведении. Эти телефоны были соединены напрямую с каждой квартирой в районе. И таким образом связаться с другом. Или вызвать курьера посыльного.        Ну, а во времена Джуди, Ника и расцвета мобильной связи — эта опция и вовсе отпала.       Чуть не отдавив лапу какому-то волку красная, спортивная машина припарковалась на свободном месте на верхней парковке.       Издав последний «рык» мотор спортивной машины затих.       — О! — воскликнул Октус, закрывая за собой дверь, — Местный уже в курсе нашего приезда.       Он кивнул в сторону нескольких белок, которые стояли возле местных таксистов, что-то бурно обсуждая с ними.       Спустившись по небольшому выдвижному трапу, который находился на днище машины, на асфальт, Шорсти удостоил местных бандитов лишь мимолётным взглядом.       — Жди здесь, — скомандовал Шорсти, одновременно глотнув из фляжки и прикурив от сотлевшей сигареты новую, — я на час, не больше.       — С места не стронусь, хоть бульдозером дави, — улыбнулся Октус, после чего продолжил, когда представил в голове себе эту сцену, — особенно местным.       Серый лис рассмеялся, но тут же поперхнувшись затих, заметив на себе пьяный, но все же строгий взгляд капореджиме.       — Ладно, я поехал, — кивнул хомяк.       Но как только он сделал шаг к их машине тут же подъехала автомашина, в которой сидело трое зверей: водитель — лесная белка, пёстрая белка, сидевшая на переднем сиденье, и краснохвостая белка, сидевшая сзади. Как только машина остановилась, то из неё тут же выскользнул самец пёстрой белки средних лет.       — Моё почтение многоуважаемый мистер Шорсти. — вежливо произнёс самец пёстрой белки.       Он подбежал к хомяку и протянул лапу.       — Моё имя Ситун, — представился самец пёстрой белки лапопожатием.       — Передавайте авторитетным братьям Ган наше уважение, — все так же вежливо продолжил он, — и авторитетному мистеру Йети тоже.       — Обязательно предам, — вежливо ответил Шорсти, — предавайте и вы моё почтение авторитетному мистеру Гокко Гоку от моего имени и от имени братьев Ган.       — Обязательно сэр. — кивнул Ситун.       — И моё почтение авторитетному Гокко Гок, — произнёс Октус.       — Умру, но сделаю Октус.       Когда все формальности были соблюдены, самец пёстрой белки Ситун перешёл к делу.       — Прошу прощения за нескромный вопрос, — быстро начал он, — мистер Шорсти, вы к нам по личным делам или по делам наших боссов.       — По личному вопросу, — ответил Шорсти.       — Тогда сэр позвольте вам предложить наши услуги.       — Такси.       — Доставим на лучшей машине сэр: без пробок, без копов.       Свист. Ситун обернулся к машине, где сидели оставшиеся белки и прокричал:       — Котри вихрем из машины!       Совсем молодой самец краснохвостой белки сидевшей на заднем сиденье мигом вылетел из машины.       — Вас доставят к лучшему таксисту, — уточнил Ситун и показал лапой в сторону своей машины.       Выкинув скуренную сигарету, Шорсти кивнул и направился к машине белок. Когда совсем молодой самец краснохвостой белки открыл переднюю дверь для Шорсти, Ситун снова прокричал, но уже водителю:       — Альнис! Доставь мистера Шорсти мимо блок поста к «Карете». — скомандовал он.       Скорей всего намекая на элитную фирму такси в районе.       После того как Шорсти уехал на машине, а совсем молодой самец краснохвостой белки «пиная камни» ходил неподалёку между двумя большими колёсами машин для средних животных, Ситун обернулся в сторону Октуса.       — Октус! — раздался его радостный крик, — Чтоб я умер под орехом, как же я рад тебя видеть!       — Здорово Ситун! Как сам?! — радостно поздоровался Октус.       — Как белка в арахисовом масле!       Лапа белки жмёт палец серому лису.       — Как же я давно тебя не видел Октус! Предлагаю это отметить! Ну, пока мистер Шорсти занимается своими делами. Тут недалеко, в соседнем районе, есть местечко нагретое, душевное: музыка, алкоголь, самочки — белочки как бабочки…       — Нет. Не могу пить.       — Если ты мне сейчас скажешь, что ты за рулём — я тебе перережу горло.       Серый лис и белка рассмеялись. Закурили.       — Да нет. Я на работе … да и зачем мне твои белки или бабочки?       — Ну, одна может и «незачем», — произнёс «сладко» Ситун, — но если их будет трое или четверо. Они знаешь там какие трудолюбивые и ласковые…       — Нет, не могу, на работе. Ты же знаешь братьев Ган.       — Да, знаю, — голос Ситуна стал серьёзным и «правдивым», — но тогда может поедим? — он тут же окрикнул стоявшего неподалёку совсем молодого самца краснохвостой белки, — Котри! Ветерком сюда за поручением.       Молодой самец краснохвостой белки — Котри, побежал в сторону голоса.       — Я нечего не хочу. — ответил Октус, к тому времени когда Котри подбежал.       — Да босс, — запыхавшись произнёс Контри.       — Вильнул обратно на место с ускорением! — с раздражением и пренебрежением прикрикнул Ситун к только что подбежавшему подчинённому.       В миг Котри оказался на том же месте, откуда начал свой старт.       — Юнцов гоняешь? — спросил Октус.       — Юнцы?! Да этими хвостами только пыль подметать. У меня больше уважения к сопле моего босса Гокко Гок, чем к ним. У них никакого уважения к себе.       — А ты вспомни себя в их годах. Когда мы «длинных хвост» тянули в «Третей Клетке»?       — А чё я?       — Вспомни авторитетных Триасовых и чё ты им в морду сказал.       — А чё? Авторитет авторитетом, но я себя никогда ниже хвоста не давал опускать. Я им так прямо и сказал, ну ты помнишь — «Гладкошёрстные идите вы со своими королевскими запросами в пиз…»       — Ай! — раздался неожиданный звук не молодой самки колонка ведущей за обе лапы совсем молодых внучат — зверят, — какой ужас, что за хамство.       Самка колонка прибавила шага утаскивая за собой малышей и вскоре исчезала в толпе зверей, так же неожиданно, как и появилась.       Окнус и Ситун огляделись. В порыве эмоциональных воспоминаний они совсем забыли, что находятся в оживлённом месте и вокруг шныряют множество разного размера зверей и транспорта.       — Прошу прощение мэм за мои непотребные слова! — прокричал вслед самке колонка Ситун, и позже добавил благоразумным шёпотом, — «…со своими королевскими запросами в половой орган самки».       — А ты помнишь, что с тобой потом стало?       — Да.       — Тебе сломали челюсть.       — Да, сломали. Зато уважать стали. Сразу поняли, что я им не ветерок чтобы капризы исполнять.       Октус усмехнулся и оперся спиной о свою машину.       — А чё не так? — заметив лёгкую ностальгическую ухмылку серого лиса, Ситун продолжил говорить, — В клетке не действуют законы «Джаниэля Саванны», там другой мир. Там закон «Клетки». А он учит быстро, и с одного удара. Старших и «высоких» уважай, но и о себе не забывай. Тебя не будут уважать если ты сам себя не уважаешь. — он кивнул в сторону ходившего неподалёку подчинённого, — а такие как они — им только лотки в клетке убирать.       Ситун сплюнул.       — Не нагнетай давления, а то шерсть выпадет, — снова усмехнулся Октус, когда заметил взъерошенную шерсть белки.       Последовав совету друга Ситун выдохнул.       — Ну, а сам как в норе устроился? — уже спокойней спросил он.       — Ты же знаешь, я после бури к Оттаво и Байку примкнул. — ответил Октус.       — Тебе уважение, за твоё решение. — уважительно произнёс Ситун, но позже добавил уже тише, — Но, ветер гуляет — словами метает, что неспокойно у вас на районе стало.       Многозначительные глаза самца пёстрой белки уткнулись в хитрые глаза серого лиса.       — Мало что где гуляет. Лисичка, вот, тоже хвостом машет — заигрывает, а не даёт.       — Ты братан не подумай чего плохого … что я тебя на язык раскрутить пытаюсь. Просто, ты мне в клетке тогда здорово помог. В нашем мире, сам знаешь, любая доброта на вес глотка воздуха на морском дне. Если что, ты сразу ко мне обращайся. Я у нашего босса на хорошем счету. Если что пригрею, пристрою к костру поближе старого лиса. Мы с тобой по тропе ровно и долго шли, много крапивы и репейника на наших шкурах осталось. Жаль, что тропы разошлись. Но я тебя всегда уважал и хочу побыстрее долг добротой вернуть, прежде чем…       — Прежде чем что?       — Давай Октус на чистоту, без пряток в углу. Ты лучше меня знаешь что у вас на районе «Жёлтый Уровень Опасности». Тик — тик — как живой механизм. Если Администрация Зверополиса объявит «Красный Уровень опасности» это все…       Два старых друга внимательно смотрели друг на друга прекрасно понимая к чему все идёт.       Кодекс «Джаниэля Саванны» работал пока все разбирательства между бандами были не видны ни полиции, ни местным жителем. Все тела бандитов после выяснений отношений закапывали или утилизировали без остатка. И пока все было мирно и тихо кодекс «Джаниэля Саванны» работал безотказно, но стоило любому району впасть в беспредел и достичь «Красного Уровня Опасности», то кодекс тут же переставал в нем работать. Главы округов давали таким районом статус — «Сэппуку». Что вело за собой отменнение всех правил кодекса…       — А это значит, — продолжал Ситун, — больше никаких «Казус Белли» — любой район имеет право напасть на вас. И это также означает что все члены правящей в этом районе банды, какими бы они обязательствами не были связаны со своими боссами, имеют полное право покинуть их банду, без всяких объяснений и дальнейших претензий со стороны последних. «Боец не должен страдать за фатальные ошибки босса». — процитировал закон Ситун.       Два зверя замерли.       Вокруг стояла обыденная суета мегаполиса: животные бегали по своим делам, встречались, прощались, разговаривали, смеялись и плакали, ездили машины.       Шло время.       — Я останусь предан братьям Ган. До конца. — уверенно произнёс Октус, — И все те, кто посягнут на наш район будут похоронены в нем.       — Преданность преданностью, но если угли под пятками начнут обжигать с такой силы что от их жара у тебя начнёт работать мозг, ты знаешь, что делать и где тебя ждут.       — Я понял Ситун. Спасибо.       Темнело.       — Шестигранная 46 сэр. — раздался сквозь дрём вежливый голос водителя.       Шорсти приоткрыл глаза и огляделся.       Он сидел на кожаном заднем сиденье дорогого солидного автомобиля. За окном: с правой стороны виднелся аркообразный вход для малых зверей в 46 шестигранный микрорайон, слева «падали с неба», словно огромные лапы цапли, лапы многочисленных прохожих среднего размера, впереди была слегка задумчивая морда водителя — самца желтогорлой белки пожилых лет. По его виду было заметно, что он был взволнован. Ему определённо сказали, какого пассажира он везёт. Поэтому за всю дорогу водитель — белка ни разу не произнёс ни слова.       — Я…, — начал бы Шорсти, но его тут же перебил водитель.       — Денег не надо, все оплаченное, — вежливо ответил самец желтогорлой белки, — компания «Карета» очень признательна вам за то, что выбрали нас. Я буду ждать вас недалеко от сюда. Когда вы закончите со своими делами я отвезу вас обратно.       — Хорошо.       Шорсти вышел из машины.       — Всего доброго сэр.       Последнее что услышал хомяк прежде чем закрыть дверь.       Шорсти очутился на ещё не остывшем от знойного дня тротуаре. За его спиной мелькали огромные ступни животных, а впереди виднелся вход в шестигранный микрорайон.       Встреча Шорсти и соболем Беальдаком Хрустом должна была пройти в одном местном ресторанчике «Золотая Ветка». Этот ресторанчик был предназначен для обычных малых зверей. Хоть Беальдак Хруст и был почти в два раза выше обыкновенной белки, его размеры все же позволяли посещать подобные заведение. Место для встречи было выбрано неслучайно, Шорсти не хотелось посещать местные заведения «смешенного типа», да и простые кафетерии для белок были настоящим рассадником гама и шума, а вот элитный ресторан «Золотая Ветка» был достаточно дорогим по меркам местных жителей, отчего там всегда было относительно спокойно и безжизненно.       В отличии от всех остальных мест.       Пока Шорсти передвигал лапами в сторону ресторана, его чуть два раза не сбили с лап проворные жители микрорайона. Даже под вечер, а может и наоборот, именно под вечер, вокруг стал возрастать уровень децибелов. От всего этого гула у него разболелась голова. От этого, и ещё, наверное, от количества выпитого алкоголя.       Он с большим облегчением выдохнул, когда двери элитного ресторана «Золотая Ветка» закрылись за ним, спрятав за собой часть шума.       — Добрый вечер сэр. Могу ли я вам чем-то помочь сэр. — вежливо спросил подошедший к нему метрдотель — высокий, молодой самец мышиной белки в идеально поглаженных черных брюках, белой рубашке и пиджаке, с чёрной бабочкой на шее.       — Меня ждут.       — Прошу за мной.       Метрдотель помпезно открыл стеклянные двери в главный зал ресторана.       Как и предполагал Шорсти, внутри ресторана было тихо и спокойно. Лишь вдалеке играла мелодичная музыка.       Шорсти встретило пышное убранство ресторана, выполненное в темных, кедровых тонах, с золотистым куполообразным потолком, с искусным узором в виде большой ветки дерева. На потолке висело несколько увесистых, похожих на одуванчики, люстр. Лапы утопали в бархатном, мягком ковре, тёмного цвета. И лишь накрытые белоснежной скатертью столы, выделялись из всей багровой композиции, как белые цветы астры на тёмном поле.       Соболь Беальдак Хруст сидел в дальнем углу зала. По его внешнему видно нельзя было сказать, что он нервничал, но Шорсти знал, что он нервничал. Он всегда нервничал, когда дело доходило до таких встреч. И как бы он не старался отказаться от них, долг, который весел перед Шорсти был слишком высок. Даже такой хитрый и скользкий тип как Беальдак Хруст не мог от него откупится парой поручений.       В своё время он работал обычным риэлтором в собственной мелкой фирме. Знание закона и его тончайших нюансов позволяло ему обманывать своих клиентов. Иногда по мелкому, иногда и по-крупному. А дружба с двумя не шибко умными, но здоровыми бандитами легко решала все неурядицы с обманутыми клиентами.       Вот и выходило, что по закону обманутые им звери нечего не могли сделать, а при личной встречи и угрозе появлялись «компаньоны» Беальдака Хруста, которые быстро объясняли, куда стоит идти недовольным и обманутым клиентам соболя, если те не хотят уехать в реанимацию.       Бизнес процветал. Компания Беальдака Хруста росла, а вместе с ним рос и его аппетит.       И вот однажды подвернулось ему одно выгодное дело. Старый зверёк, решил под закат своей жизни приобрести дорогую квартиру в элитном центре города. Дело было лёгкое, соболь проворачивал дела и посложнее, к тому же сумма навара была очень заманчивая. Жадность тут же затуманила разум и здравый смысл Беальдака Хруста, и не дала проникнуть в его голову логичному вопросу — «Откуда у старика 45 000 монет с логотипом Зверополиса?»       Он решил обмануть довольно старого, и как ему казалось, простого зверька. Все прошло гладко, и старый зверёк вместо комфортабельной квартиры въехал прямо в помойный ящик.       Однако счастье Беальдака длилось недолго. Оказалось, что старый зверь был отцом одного капореджиме из банды «Триасовые». Естественно влиятельный сын обманутого отца не стал мириться с подобным. Так что, вскоре, к пока ещё довольному сделкой Беальдаку, пришли звери из банды «Триасовый». В тот момент жадный соболь понял, что его не спасут не два «компаньона», которые, кстати, как только запахло настоящими проблемами, тут же испарились, как снег в пустыне, ни полиция, ни даже бегство в «Дикие Земли».       Пока Беальдак отлёживался в больнице после первого визита бойцов из банды «Триасовые», попутно размышляя о своём положении, бандиты отобрали у него его квартиру, машину и даже фирму.       И если вы, как в своё время Беальдак, подумали, что на этом его проблемы закончились, то вы ошиблись, как в своё время ошибся жадный соболь.       Помимо огромного долга, который повесили на него бандиты, им удалось каким-то образом отправить его за решётку, где Беальдака с нетерпением ждал сын обманутого им старика. Который на тот момент сидел в клетке и оттуда руководил расправой.       Неизвестно что именно ждало Беальдака при встрече с сыном обманутого им клиента, но одно он понимал точно, что ничем хорошим эта встреча для него не закончится. В этот момент как раз и появился Шорсти, который «тянул хвост» в той же клетки что и Беальдак.       С большим трудом, но Шорсти все же удалось спасти задницу соболя, в переносном и прямом смысле этого слова. Что побудило его сделать это? Ну, скорей всего хомяку удалось разглядеть «потенциал» Беальдака. С тех самых пор прошло немало времени и Шорсти частенько пользовался услугами Беальдака, который, благодаря все тем же «талантам», быстро нашёл тёплое местечко в Администрации Зверополиса.       — Здравствуйте мистер Шорсти, — вежливо и даже как-то по «шпионски» поздоровался Беальдак Хруст.       — Привет Хруст. — присел за стол и проговорил Шорсти, — Принёс?       — Все готов…, — Беальдак затих.       — Здравствуйте, — раздался голос молодой лисьей белки — официантки, — меня зовут Керри. Я ваша официантка. Что джентельзвери желают?       Радостная лисья белка, возникшая словно джин из бутылки, улыбаясь, поглядывая то на задумчивые морды клиентов, которые явно не желали видеть в данный момент посторонних, то в свой блокнот.       — У вас есть что-нибудь покрепче? — проглотив сухую слюну, спросил Шорсти.       — У нас есть отличный урожай … Миандрий. — продолжая улыбаться, ответила лисья белка.       Звон в ушах. Словно если Шорсти находился внутри огромного колокола, по которому стукнули кувалдой.       Хомяк несколько раз мотнул головой, пытаясь снять звон. Шорсти пошатнулся на стуле. Помутнённое сознание, от выпитого алкоголя, заставило картинку перед его глазами выглядеть размытой. Он с трудом собрал волю в кулак, чтобы прийти в себя.       — Что? — непонимающе переспросил Шорсти.       — Я говорю сэр, что у нас есть отличный урожай «Весёлого Слона», — повторила лисья белка — официантка.       «Послышалось? — подумал опьянённый разум Шорсти, — Нет, я точно это слышал».       — Две порции, будьте добры. — не став долго размышлять над галлюцинациями, сделал заказ Шорсти.       — А вам сэр, — белка — официантка перевела взгляд на соболя.       — Третье блюдо и чай. — быстро ответил Беальдак, с явным желанием избавится от надоедливой официантки.       — Сию минуту, господа.       Поклонившись, белка — официантка удалилась исполнять заказ.       — Мистер Шорсти, с вами все хорошо? — осматривая взъерошенного, пьяного хомяка в потрёпанной одежде спросил Беальдак.       — Документы на крокодилов готовы? — проигнорировав вопрос Беальдака, спросил Шорсти.       — Все готово мистер Шорсти. Мой посыльный доставит их сегодня вечером в ресторанчик братьев Ган «Наше Дело».       — Хорошо. Деньги получишь как обычно.       — 7 500. — уточнил Беальдак.       — 7 500. — подтвердил Шорсти, — Что насчёт информации, которую я просил тебя достать на крокодилов Беатрис и Алана Драго.       — Все оказалось труднее, чем я претполог…, — Беальдак снова затих.       И даже неловко замямлил, когда лисья белка — официантка поднесла на серебрённом подносе два толстостенных стакана наполовину наполненные темно — янтарным напитком с кусочками льда.       Улыбаясь, она ловко ставит два стакана и блюдце с засахаренными кусочками лимона на стол, перед Шорсти.       — Ваш заказ сэр — две порции «Весёлого Слона», — вежливо говорит лисья белка       — Спасибо.       — А ваш заказ господин, будет готов через пять минут.       Поклонившись, она уходит.       — Да-да, — с ноками раздражения провожает официантку Беальдак.       — Так что там с досье на Алана и его жену? — наконец, оказавшись наедине, снова напоминает вопрос Шорсти.       — Говорю же мистер Шорсти, все оказалось немного сложнее, чем я предполагал. — продолжил Беальдак, — дело в том что из-за гражданской войны в Репод Сити, сделать запрос почти нереально.       — Так выходит ты нечего не узнал?       — Узнал сэр, только из наших архивов. Информация может быть на такой актуальной, но это все что мне удалось нарыть на эту парочку.       Беальдак закончил говорить и вытащил из дипломата, который стоял под столом, две папки.       — Здорово. — произнёс Шорсти.       Взяв со стола папки, он в тот же миг выпивает содержимое одного из стаканов.       Терпкий вкус алкоголя обжигает его сухое горло. Хомяк морщится и в пасть летит засахаренный кусочек лимона — первый кусочек еды за целый день. Мысли снова становятся «ясными». Шорсти выдыхает. Сигарета — огонь — дым.       — Мистер Шорсти, — слышит хомяк голос Беальдака, пока выпускает клубы дыма, — сэр я хочу с вами поговорить. Все эти встречи они очень опасны, для меня и моей карьеры. Если СООП или полиция узнает о моих связях с вами …, — Шорсти приподнял взгляд на растерянного соболя. Он продолжал, — Я очень благодарен вам за то, что вы тогда сделали для меня. Но вам не кажется, что я уже достаточно сделал для вас. Думаю что мы квиты, мистер Шорсти.       Беальдак поднял взгляд полный надежды. Сквозь дым от сигареты он увидел пьяную, но серьёзную морду капореджиме братьев Ган.       — Нет. — быстро и лаконично ответил Шорсти.       Этот явно не тот ответ, который жаждал услышать соболь.       — А когда? Сколько ещё поручений мне нужно будет выполнить, чтобы мы были квиты с вами?       — Как ты думаешь, сколько дней бы тебя трахали в жопу, если не я? — язвительно произнёс Шорсти.       Соболь Беальдак опустил взгляд и «смялся».       — Ну, примерно?       Тишина.       — Сколько бы дней понадобилось бы банде «Триасовых», чтобы каждый боец отымел тебя за то, что ты сделал с отцом одного из капо?       — Я не про это сэр, — тихо и скромно начал Беальдак, — я очень благодарен вам сэр за все, честно…       — Я вижу тебя насквозь Беальдак. — перебил его Шорсти, — Или ты думаешь я не знаю, что большая половина денег за документы осядет у тебя в кармане, а не у тех, кого якобы надо подкормить.       Соболь поднял взгляд полный страха. Не надо было быть слишком догадливым и проницательным, чтобы понять, что Шорсти попал точно в цель.       — Решил навариться на братьях Ган?       — Сэр я бы некогда не стал бы … братья Ган авторитетные зверей … я бы, — неразборчиво тараторил Беальдак.       — Знаешь в чем наша проблема Беальдак? — затушив сигарету, мрачно спросил Шорсти. Беальдак замер в нерешительности угадывать ответ или нет?       — Мы уверены что вокруг нас одни дураки, и мы умнее всех. — ответил за себя и за соболя Шорсти.       — Я…       Глоток крепкого алкоголя, кусочек засахаренного лимона, все это обжигает пасть и дерёт горло.       — Я позвоню, если понадобишься, — с явной угрозой произнёс хомяк, — до встречи.       Шорсти встал со стула, взял папки с досье на крокодилов и, закурив очередную сигарету, двинулся в сторону выхода.       — Сэр у нас не курят. — произнёс метрдотель, когда увидел приближающегося к выходу пьяного хомяка с сигаретой в пасти.       — Пошёл на ху…       Вечер. Магистраль «Скорость Гепарда».       Спортивная красная машина, маневрируя в потоке других машин, движется вперёд, в сторону родного района «Подземные Норки».       Обжигающий, знойный «холодный» ветер раздувает шерсть на морде Шорсти. Монотонный гул двигателя, шум проезжающих автомашин и треск рации.       Пьяный взор хомяка вырывает из «картины мира» кусочки.       Оранжевые лучи уходящего солнца. Они играют где-то вдалеке на стёклах высоток Зверополиса. Изредка, когда машина делает очередной манёвр, лучи выглядывают из-за высоток и ослепляют. Шорсти морщится и опускает глаза. Большая, по его меркам, дверная ручка. Пыльная, местами прожжённая и покарябанная. Бардачок. Кожаное сиденье на котором вольготно расположился сам Шорсти. Документы.       Солнечные лучи снова прячутся, и становится «пасмурнее».       Шорсти то засыпает, то мотая головой, приходит в себя. В его лапах периодически появляются вырезки из папок.

Вырезка из архива Репод Сити. Общая информация о семействе Драго.

      Семейство Драго.       Вид — крокодилы.       Клан — не состоят.       Глава семьи — Хоэль Драго. Крупный владелец промышленной фабрики по производству химических веществ «Хим Кант». Имеет родную дочь Беатрис.       Биктрис Драго — мать семейства. Представительница знатного рода «Фарнов». Состояла в калане «Ра». После замужества покинула клан. Погибла во время «Чёрной Эпидемии». Имела дочь Беатрис.       Беатрис Драго — единственная дочь Хоэля и Биктрис Драго. Скрепила свои отношения в «Полную Луну. Сезона Дождей» с Аланом Бутс (из-за условий отца Беатрис, Алан впоследствии взял фамилию жены). Детей нет.       Алан Драго — муж Беатрис Драго. 10 лет работал на химических фабрике Хоэль Драго «Хим Кант». После свадьбы на Беатрис Драго перешёл работать в Администрацию Репод Сити. Проработал в Администрации более 10 лет, как старший аналитик. Специалист Фундаментального Построения. Детей нет. Алан Бутс (Драго) имеет родного брата Густава Бутс (ставшего также впоследствии Драго).       Густав Бутс (Драго) — брат Алана. Последние 25 лет проработал на одной из химических фабрике Хоэль Драго «Хим Кант», как Алан и отец. Детей нет.       Во время крупного гражданского волнения, группа неизвестных, агрессивных животных ворвалась в поместье Драго и уничтожила его. Расследование показало, что целью нападавших были крупные запасы денег, что хранились в поместье. В результате нападение было найдено 45 мёртвых животных.       Среди погибших была: охрана, прислуга, работник и гости (был званый вечер). Тела семейства Драго небыли обнаружены и считаются без вести пропавшими. Дальнейшие сведения отсутствуют.       Шорсти откладывает в сторону папку и открывает следующую. Солнечный свет снова бьёт в глаза. Шорсти морщится и поднимает лапу, в попытках скрыться от солнца. Устав слушать треск рации Октус поворачивает ручку радио и раздаётся резкий шум, треск.       — Добрый вечер мегаполис! Сегодня 34 число по «Лунному Календарю» 3 123 года. Вы на волнах радио «Шелест Листьев» и с вами я — Анотон Бериикс, — раздался бодрый и весёлый голос диктора, когда радио поймало волну, — время в Зверополисе 18:35, а это значит… Это значит конец рабочего дня. Для тех, кто уже отработал свою смену и стремится домой, звучит наша новая композиция от группы «След от Лапы». Довольно грустная вещь, не свойственная их творчеству. Слушаем и наслаждаемся. В салоне заиграла мелодичная музыка.

А ты идёшь к себе домой, Один по улице ночной, И вот порог — ты у черты, Стучишься в дом родной и ждёшь ответ, А тишина в ответ — здесь больше никого и нет. Скажите всем Передайте всем, Пусть все услышат и поймут, Что все они мертвы…

      — Убавь. — приказал Шорсти.       Октус с неохотой подчинился, и серая лапа упала на регулятор громкости. Музыка стала заметно тише.       Шорсти зевнул и опустил свой измотанный пьяный взгляд на содержимое следующей папки.

Вырезка из архива Зверополиса.

      Вид - крокодилы.       Клан — нет.       Глава семьи Хоэль Драго. Дата рождения - 657 год Мокрой лапы Крупный Владелец промышленной фабрики по производству химических веществ. Имеет две дочери Беатрис Драго и Шайла Драго. Беатрис скрепила свои отношения с Аланом Бутс (из-за условий отца Беатрис, Алан впоследствии взял фамилию жены).       Биктрис Драго — мать семейства. Дата рождения - 657 Сухого перелива». Дата смерти - 685 года Летнего солнца. Представительница знатного рода «Фарнов». Состояла в клане «Ра». После замужества покинула клан. Погибла во время «Чёрной Эпидемии». Имеет две дочери Беатрис Драго и Шайла Драго.       Беатрис Драго — старшая дочь Хоэля и Биктрис Драго. Дата рождения - 677 года Острого когтя. Скрепила свои отношения с Аланом Бутс (из-за условий отца Беатрис, Алан впоследствии взял фамилию жены). Детей нет.       Алан Драго — муж Беатрис Драго. Дата рождения - 674 года Лунного отлива. 5 лет работал на химических фабрике Хоэль Драго «Хим Кант». После свадьбы на Беатрис Драго перешёл работать в компанию отца жены Хоэль Драго. Должность: «Заместитель управляющего».       Шайла Драго - младшая дочь Хоэля и Биктрис Драго. Дата рождения - 679 года Острого когтя. В возрасте 5 лет была отдана на обучение на меджая в «Клан Арбитр». Дальнейшие данные засе...       Буквы размываются, и Шорсти медленно клонит в сон. Скорей всего две порции «Весёлого Слона» были лишними для тела маленького хомяка.       — Босс. — сквозь сон слышит голос Октуса сонный Шорсти,.       — Да. — отвечает он вялым голосом.       — Чуть вам не забыл сказать, — громко говорит Октус, — тут два хвоста объявились. Ну, те мелкие белки Ренган и Утон. Помните их? Вы ещё приказали им нюхать тропы на запах «Диких».       — И? — на автомат спрашивает Шорсти.       — Они говорят, что унюхали след «Диких». Тут недалеко, на улице Карьерной. Заедем или как?       — Да. — промямлил хомяк, прежде чем погрузится в сон.       Тело хомяка обмякло, и из лап вылетели документы. Заметив как Шорсти выронил папки с документами Октус аккуратно собрал их и убрал в бардачок. Лапа лиса надавила на педаль акселератора и спортивная машина, прибавив в скорости, понеслась вдаль ещё быстрее.       Прохладно. Холодный ветер врывается через приоткрытое окно двери и обдувает шерсть Шорсти. Хомяк недовольно фыркает и открывает глаза. В них тут же бьёт тусклый свет от фонарного столба, а голова начинает раскалываться, от выпитого алкоголя.       — Хммм. — недовольно произносит Шорсти и проводит лапой по морде. Прежде чем осмотреться и понять где он находится, Шорсти бьёт себя по пиджаку в попытках найти фляжку. Удар кулаком о грудь.       «Тут, на месте» — проносится монотонный голос в его голове.       Шорсти быстро достаёт пустую фляжку из внутреннего кармана пиджака.       — Проклятье, — недовольно произносит он, обнаружив пустые запасы алкоголя.       Шорсти открывает пробку и опрокидывает фляжку в пасть. Пару капель алкоголя вытекают из неё и падают раскалённым «металлом» на его высохший язык. Отсутствие алкоголя резко усиливает головную боль.       Шорсти с досадой убирает пустую фляжку обратно, и тут же начинает поиски пачки сигарет.       — Оххх. — выдыхает Шорсти словно измучены рудокоп, после 12 часовой смены.       С большим трудом хомяк достаёт из кармана брюк смятую пачку сигарет. Открыв её он радуется, обнаружив в ней несколько штук.       Закурив, Шорсти выпускает клубы дыма и наконец, осматривается.       Он сидит на переднем, кожаном сиденье всё той же красной, спортивной машины Октуса. В салоне, помимо пары горящих лампочек на приборной панели, стоял полумрак. Стояла тишина. Никого не было.       Шорсти поднял взгляд наверх и сквозь стекло увидел, как сверху на машину льётся тусклый свет от фонарного столба.       — Октус, — привстав, произнёс Шорсти, — ты куда меня привёз?       — Вы проснулись босс. — раздался голос Октуса, — как раз вовремя.       Морда серого лиса появилась в окне.       — Где мы? — повторил вопрос Шорсти.       — Босс, так это … я же вам говорил, что объявилась два местных хвоста — Утон и Ренган. Помните, когда мы лося Борги завалили, они нам на пути попались. Вы им прошептали, чтобы те ушами водили — «Диких» высматривали. Если что найдут, то пусть со мной свяжутся.       Октус открыл дверь и Шорсти выпрыгнул из салона автомобиля.       Он оказался на одной и темных, многочисленных улиц района «Подземные Норки». Заброшенные покосившиеся дома, с заколоченными окнами, мусор, разбросанный по всей улице, чудом уцелевший светофор, и пару фонарных столбов, которые с трудом справлялись с освещением. Вдалеке виднелся силуэт автобусной остановки сделанной из половины огромной бочки.       Сквозь провода, петляющие от одного фонарного столба к другому, Шорсти увидел взошедшую луну. Стоял поздний вечер.       На одном из зданий висела старая табличка улица «Карьерная».        «Карьерная, карьерная, карьерная, — Шорсти с трудом заставлял свой мозг работать, — Вспомнил! Карьерная 11 — это адрес Алана». Шорсти запомнил этот адрес, когда передавал документы для Беальдака.       — С трудом вспоминаю. — признался Шорсти пытаясь вспомнить о ком говорит Октус. — И что? Нашли кого?       — Говорят — да. Вон кстати они идут, — кивнул Октус в конец улицы, где появились три белки: Ренган и два его подельника.       Присмотревшись, Шорсти вспомнил.       Лапа серого лиса дёрнула за защёлку и открыла дверцу бардачка. Оттуда тут же выпали две белки.       Очутившись на дверце бардачка, они с испугом смотрелись. Заметив хомяка, Ренган быстро заговорил.       — Мистер Шорсти. Что происходит сэр? — трясясь от страха запинался он, — сэр мы ничего плохого не сделали. Всегда по тропе ровно шли и братьев Ган и вас, сэр, уважали. Мы с «дикими» не снюхивались сэр.        Это все Борги. Он с ними «лапы бил».       Пока Ренган, запинаясь, пытался оправдаться, Шорсти не сводил глаз со второй белки.       — Тебя же Утон зовут? — спросил Шорсти, одновременно подняв лапу вверх.       Заметив жест хомяка, Ренган тут же замолчал.       — Да сэр, — ответил Утон.       — Хотите работать на нас? — Шорсти закурил.       Две белки невольно переглянулся между собой.       — Да сэр.       — Конечно хотим.       — Вы только дайте шанс! Мы вас не подведём.       — Да сэр. Мы все сделаем.       Наперебой говорили белки.       — Район хорошо знаете.       — Да сэр. Хорошо, — отвечал Ренган, — мы тут родились и прожили всю жизнь. Многих на районе знаем.       — Мне нужно, что бы вы тропы нюхали на районе.       — Кого надо найти? — поинтересовался Ренган.       — Ищите всех, кто связан с «дикими». Всех кто что-либо знает о слоне Миандрие или о носороге Хахтэнге.       Шорсти с трудом вспомнил о ком идёт речь.       «Кто мог подумать, что эти двое смогут напасть на запах «Диких» — подумал Шорсти, пока к нему и Октусу приближалась троица белок.       — Мистер Шорсти, добрый вечер, — радостно произнёс Ренган, когда приблизился к хомяку, — спасибо что отозвались.       Ренган протянул лапу.       — Давайте быстро к делу, а то день был тяжёлым. — устало произнёс Шорсти и пожал лапу Ренгану, — Что, нашли «Диких»?       — Да сэр. — кивнул Ренган, — мы заметали двух подозрительных хомяков в квартире лося Борги. Они там явно что-то затевали.       — Хомяки?! — удивлённо переспросил Октус, после чего, присев на капот своей машины, иронично усмехнулся и отправил в дальний полет окурок сигареты. — Ха! «Дикие» хомяки, детский сад какой-то. Я-то думал что здесь что-то серьёзное, а тут хомяки. Зря только время потеряли.       Он снова усмехнулся и тут же поймал на себе взгляд своего босса, капореджиме Шорсти — хомяка.       Шорсти приподнял одну бровь и пренебрежительно посмотрел в сторону серого лиса. Тут же осознав свою ошибку Октус сменил выражение морды с игрового на более серьёзное.       — Ну, с другой стороны думаю что стоит проверить. — стараясь выйти из неловкой ситуации произнёс серый лис.       — Где вы их видели?       Закончив порицающие смотреть на Октуса, Шорсти перевёл взгляд на троицу белок.       — Тут недалеко сэр. На вид обычные бродяги, но поверьте моему чутью, они точно из «Диких», — уверял Ренган.       — Пошли. — приказал Шорсти и кивнул в сторону крыльца дома лося Борги, — посмотрим что за звери такие.       Группа зверей двинулась к цели.       Вот как все было. — начал свой рассказ по дороге Ренган.       В это время Утон и Ренган проходили мимо крыльца дома Борги. Именно тут они все втроём распивали спиртное, отмечая освобождение из клетки. Именно здесь Утон впервые после выхода на волю, повстречал Таишу. Именно тут они чуть не отправились вместе с Борги в ямку, когда их заметил мистер Шорсти.       Именно тут, на крыльце, возле сломанной покосившейся двери, сидело два хомяка.       — Э-э-э, — заметив хомяков притормозил Утон, — смотри.       Он кивнул в сторону крыльца.       — Не понял?       Заметив хомяков, с ноткой враждебности проговорил Ренган.       Белки развернулись и быстро запрыгнув на ступеньки оказались на широком крыльце прямо напротив хомяков. — Здорово округлые, — вызывающе проговорил Ренган.       По потрёпанным лохмотьям, что были на хомяках, было видно, что жизнь на дне помойного бака им была не в новинку. И это с учётом того что и сам Утон с Ренганом выглядели не лучшим образом.       Резкий запах пота, мочи бьёт белкам в нос.       — Вы че тут, территорию пометил? — засунув лапы в карман, нагло и явно с агрессией продолжил мысли друга Утон.       — А чё, это твоя норка? — развязано-важно ответил один из хомяков.       — Это норка моего хорошего друга, — «рыкнул» Утон, — и я не позволю, чтобы всякие гнилые тут ошивались.       В это же время он спрятал одну лапу за спину, пытаясь нащупать ножик, что носил с собой постоянно за поясом.       Мысленно Утон выругался, когда ничего не нащупал. Скорей всего он потерял нож во время драки с Ренганом. — Эй бельчонок, — спокойно, но явно угрожающе ответил все тот же хомяк, — так то нам Борги тоже не чужой зверь.       — А чё, где тропы пересекали с Борги? — с азартным интересом спросил Ренган, явно намереваясь поймать хомяков на лжи.       — Мы с ним лапы жали, когда он на «Пятой» томился. Это ещё до того, как его перебросили на «Седьмую Клетку», — пояснил хомяк.       — А на «Пятой» кого знаешь?       — Огониса Тавро, Мерку, «Шипастого» и Литино «Острого», — отвил хомяк.       Ренган с Утоном переглянулись. Все эти имена и клички были настоящими и принадлежали весьма авторитетным зверям.       — А вы откуда Борги знаете? — настала очередь задавать вопросы хомяка.       — Мы с ним вместе на этой улице выросли. Вместе дела делали и вместе на «Седьмой» авторитет грели, — ответил Утон. После чего продолжил уже спокойнее, — а вы что не в курсе?       — Чего?       — Так это, чё. Нет больше Борги, — ответил за Утона Ренган.       — Серьёзно?       — Ага, в ямку его закопали. По самые рога.       — Кто?       — Братья Ган.       — Ни чё себе, — удивился хомяк, — а мы не знали.       Два хомяка, сделав удивлённые морды, закурили.       — Так чё здесь лапы морозите? — спросил Утон.       — Несколько дней назад Борги пригласил нас одно дело обсудить, — отвечал хомяк, — вот мы и приехали, а тут никого. Мы сначала подумали, что он опять загулял, ну и решили переночевать тут и дождаться его. А тут такие вести.       — А чё за дело?       Ренган внимательно смотрел на хомяка.       — Так, пустяки, — как и положено в таких делах, хомяк увильнул от ответа.       — А тебя как звать?       — Джон, — ответил быстро хомяк, — а вас?       — Я Алекс, а это Глен, — представился Утон.       — С уважением вам.       — Спасибо, взаимно.       — Ну, так вы не против если мы тут ночь перетопчем?       — Да не вопрос ребята. Друзья Борги — наши друзья.       — Спасибо звери.       Прощаясь, белки спрыгнули с крыльца и уже намеревались уйти, как в последнею секунду Утон остановился и окрикнул хомяка:       — Эй! Джон!       Хомяк замер на краю ступеньки.       — По диче жить? — спросил Утон.       — Чё? — непонимающе развёл лапы в сторону хомяк.       — Неважно, — махнул лапой самец белки.       Отойдя по тротуару на пару метров, Утон с Ренганом «зашевелились».       — Ты думаешь тоже что и я? — взволнованно спросил Ренган.       — Да. Странные они какие-то.       Ренган толкнул друга в плечо.       — Я думаю, что это наш шанс, — громким, волнительным шёпотом проговорил он, — это точно «дикие».       — Думаешь? — Утон покосился через плечо на старое крыльцо.       — Точно, — Ренган вошёл в раж, — нужно звонить мистеру Шорсти. У тебя с собой номер, что дал нам тот серый лис?       — Да, — ответил Утон.       — Тогда чего мы ждём? Пошли братан. Это наш шанс проявить себя.       Две белки быстрым шагом направились дальше по улице к ближайшей телефонной будке.       Ренган закончил свой рассказ как раз в тот момент, когда все подошли к дому Борги.       — Тут сэр, — указав на крыльцо, произнёс Ренган, — тут эти двое были. И пусть у меня будет лысый хвост, но я уверен, что внутри было ещё парочку зверей.       Впереди, сквозь полумрак, что стоял на улице, виднелась покосившаяся, сорванная с петель, входная дверь в квартиру, где жил Борги.       — Ты сказал, что у них были какие-то дела с Борги? — спросил Шорсти.       — Да сэр.       — Какие?       Шорсти с трудом запрыгнул на ступеньки и оказался возле сломанной двери.       — Они не сказали.       — А с чего ты взял что это «Дикие», а не гнилые? — поднимаясь вслед за Шорсти, задал вопрос Октус.       — Мы сначала и сами так подумали сэр, потому что выглядели они как бродяги, да и пахли так же. Но после разговора с ними поняли, что ребята по клетками немало «хвостов» отмотали. К тому же авторитетных зверей знали: Огониса Тавро, Мерку, «Шипастого» и Литино «Острого». Вот мы и подумали что странно все это. А Борги, он ведь с «Дикими» водил дела, вот и решили что это его друзья, из «Диких». — ответил Ренган.       Внимательно выслушав белку, Шорсти кивнул стоявшему рядом Октусу.       Резкий удар задней лапой.       Дверь с грохотом и скрипом откинулась назад и упала вовнутрь комнаты.       — Ну чё «Дикие» сами вымрите или помочь? — с издёвкой произнёс Октус.       Верхняя лапа серого лиса упала на пояс, где находился его острый нож. Он сделал шаг в квартиру и тут же зажал лапой нос. Резкий запах вони и смрада ударил в него плотной волной.       — Сука, твою мать. — выругался Октус.       Зажимая одной лапой нос, второй он отчаянно и безрезультатно пытался разогнать зловонный воздух.       Квартира лося Борги напоминала помойную яму. Складывалось такое ощущение, что огромный грузовик, наполненный до самого верха мусором, просто подъехал и высыпал в комнату Борги все содержимое кузова.       Сквозь открытый дверной проем и разбитое окно, выходящее в сторону карьера, проникал лунный свет. Он с трудом освещал компостную яму, в которую превратилась квартира Борги.       Огромная куча непонятного «материала» лежала прямо посередине комнаты, под ней скрывался небольшой столик. Рядом с кучей, с правой стороны стоял разрезанный, наполовину сгнивший диван, на котором все ещё была видна кровь его хозяина. По краям комнаты располагались упавшие и поломанные на доски для костра шкафы.       Разбитое окно наполовину скрывалось под грязной занавеской. Из-за упавшей двери возник сквозняк, отчего она начала колыхается на ветру.       — Ну, и где они все? — спросил удивлённо Октус.       Он с трудом заставил себя сделать шаг вперёд.       — Здесь они были сэр. — вбежал вслед за Октусом и Шорсти Ренган, — Сэр, я бы не стал вам врать, — он говорил быстро, взволнованно, — я правду говорю. Они здесь были: два хомяка и ещё кто-то, внутри, в квартире.       Октус хотел принюхаться, чтобы уловить мельчайшие запахи находившихся, по словам Ренгана, зверей, но от стоявшего в квартире смрада он не разбирал ничего кроме гнили.       — Может мы опоздали, и они ушли. — предположил Октус.       — Может, — задумчиво согласился Шорсти, — а может, они что-то здесь искали.       — Или что-то затевали. — предположил Ренган.       Шорсти двинулся вперёд.       Забравшись на кучу разнообразного мусора, он прищурился и огляделся. Ничего.       — Нет здесь ничего босс. — подтвердил его догадки Октус. — А если и было, то под этим мусором мы ничего не найдём. Пошлите, только зря время теряем.       Серый лис уставший дышать зловоньем вышел из комнаты и закурил.       Ничего не найдя в полумраке помойной ямы Шорсти спрыгнул с мусорной кучи и направился в сторону окна.       — Босс. — раздался голос Октуса.       — Сейчас. — отозвался хомяк.       Запрыгнув сначала на трубу, проходящую под окном, Шорсти подтянулся и оказался на подоконнике.       Свежий ветер уносит зловонный запах вовнутрь квартиры. Облегчённо вздохнув полной грудью, Шорсти осматривается.       Со дна карьера до него доносятся весёлые голоса.       — Вот так?! — разносится звонкий, слегка приглушенный голос молодой самки.       Шорсти опускает глаза вниз на дно карьера, туда, откуда донёсся голос.       — Да, Таиши.       С большим трудом хомяк различает фигуру самки крокодила и ещё какого-то,       маленького, но быстрого зверька.       «Таиши» — Шорсти вспоминает, что где-то слышал это имя.       — Мы вообще мимо проходили, — ненавязчиво продолжал Утон.         — Да, сами давно здесь не живём, — врал Ренган, косясь в сторону огромного Йети, — давно переехали.         — Да, давно. Столько времени не встречали Борги, а тут мимо проходили и увидели его дверь, — лгал Утон.        Две белки как бы невзначай спрыгнули с крыльца и уже намеревались уйти.        Шорсти молчал и следил за ними. Он легко улыбался, так как давно раскусил их блеф.         — Ну, мы пошли, — попрощался Утон, — приятно было увидеть вас.        — До свидания сэр, удачи, — прощался Ренган, — спасибо за табак.        — Погодите ребята, — окрикнул быстрых белок Шорсти, — так вы к Борги зайти хотели? Может чё передать ему.         — А? Нет сэр, — ответил Утон, — мы просто мимо проходили. Мы здесь давно не живем…        Он огляделся и увидел в конце улице Таишу. Она как раз вышла из своего дома с пустыми бутылками.       Утон встрепенулся:        — У меня тут девушка живёт, я к ней часто захожу, — придумал на ходу отговорку Утон, — кстати, вот она, — Утон кивнул в сторону Таиши и крикнул, — привет Таи!        Он помахал лапой.        Шорсти взглянул в ту сторону, куда махал Утон. Он увидел худую белку, которая, услышав своё имя сначала огляделась по сторонам, а потом, заметив Утона, помахала ему в ответ.         — Красивая, — сказал Шорсти…       «Таиши и жена Алана — Беатрис» — Шорсти догадался, чьи голоса и силуэты мелькали на дне карьера.       Он снова аккуратно выглянул в окно.       — Склони колено и положи ладонь на землю. — раздался голос Беатрис.       — Так? — отозвалась Таиши.       — Да. Так ты показываешь змееморфам что уважаешь их способ передвижения. Это очень важно для них. Вот. А вторую лапу спрячь себе за спину.       — Вот так?       — Ага. Так ты показываешь, что не призираешь их способ …, — Беатрис запнулась, — способ …. короче ты не призираешь их за то, что они «охотятся» с помощью яда.       — А ни охотятся?       — Нет. Уже нет. Просто во время драк они часто … да почти всегда, используют яд. По этой причине многие из других видов пресмыкающихся считаю такое «оружие» недостойным. Вообще змеи очень отстранённый народец, можно сказать изолированный, с внутренней субкультурой. И они очень неохотно идут на контакт с другими представителями города. Живут обособленно, в закрытом от посторонних секторе.       Но с другой стороны, если тебе удастся завести дружбу с одним из них, то более преданного союзника ты не найдёшь.       — Ну, по крайне мере теперь я знаю, как вести себя со змееморфами, если когда-нибудь попаду в «Змеиный Сектор».       — Это точно.       — Беатрис, а как ты думаешь, мы когда-нибудь сможем посетить Репод Сити?       — Таиши можно тебя попросить…       — Вот было бы здорово, всем вмести отправится туда….       — Таиши?       — Через «Дикие земли». Ты, я, Алан и малыши…       — Таиши! — прикрикнула Беатрис.       — Да.       — Можно тебя попросить последить за малышами. Я отойду на время.       — Да, конечно Беатрис. Можешь на меня рассчитывать. А куда?..       До ушей Шорсти донеслись слова Октуса, которые «заслонили» разговор двух самок:       — Босс?!       — Мистер Шорсти?!       Раздались голоса Октуса и Ренгана.       Шорсти отпрянул от окна и тут же задел задней лапой отрезанный кусок верёвки.       — Проклятье. — выругался хомяк, чуть не свалившись с подоконника.       Пригнувшись, Шорсти приподнял кусок альпинистской верёвки. Она натягивается — один её конец определённо был привязан к трубе, которая находилась под подоконником.       — Ренган! — крикнул Шорсти.       — Да мистер Шорсти. — отозвался самец белки и быстро забрался на мусорную кучу в центре комнаты.       — Говоришь, хомяки плохо пахли, как гнилые?       — Да сэр.       — Но при этом вели себя как сидевшие в клетке.       — Да босс. — кивнул Ренган.       Рассматривая кусок альпинистской верёвки Шорсти время от времени бросал задумчивый взгляд то на начало верёвки, которое скрывалась под подоконником, то на окно, на улицу.       — А, от них алкоголем несло? — отпустив верёвку, спросил Шорсти.       — Что сэр?       — Они были пьяны? Запах алкоголя был?       Ренган призадумался, вспоминая, что возможно не уловил запах алкоголя от хомяков, потому что сам был пьян.       — Нет сэр, — ответил самец белки, после непродолжительной паузы, — по-моему, нет.       — А где второй? — осмотрев Ренгана, и двух его подельников за спиной, спросил Шорсти.       — А, кто второй?       — Этот … как его там, Утон? — вспомнил Шорсти       — Он больше не в моей банде сэр. — голос Ренгана стал злее и раздражёнее.       — Банде?       — Да мистер Шорсти — моя банда. — Ренган кивнул в сторону двух зверей за своей спиной: молодого и не молодого самца белки.       Пока шёл разговор Шорсти и Ренган вышли на улицу.       — Насчёт этого мистер Шорсти, — следуя попятам за хомяком, говорил вежливо Ренган, — мы бы хотели попросить вас дать нам право ссылаться на ваше имя во время конфликтов.       Шорсти спрыгнул со ступенек крыльца и оказался возле курившего Октуса.       — Ссылаться на моё имя. — повторил Шорсти.       — Да мистер Шорсти, мы хотим работать на вас сэр. — спрыгивая со ступенек, по пятом шёл за ним Ренган, — да ребята.       Он обернулся к своим подельникам.       — Да сэр.       — Очень хотим работать на вас.       Проговорил молодой и не очень самец белки.       — И ещё нам бы хотелось быть старшими на этой улице. — продолжал Ренган.       — Хотите на меня работать? — серьёзно произнёс Шорсти.       Он закурил.       — Да сэр. — почти хором ответила троица белок.       — И быть старшими на этой улице?       Шорсти осмотрел полуразрушенную, тёмную, почти вымершую улицу.       — Да мистер Шорсти. — снова повторили белки.       — Если хотите на меня работать, то найдите мне любого, кто поможет напасть на след Миандрия или его правую лапу Хахтэнга. Найдите мне любого «Дикого». — поставил условия Шорсти, его голос стал грубее и зловещее. Он продолжил, уже мягче, — И тогда получите не только эту улицу.       — Мы вас поняли мистер Шорсти. — обрадовались белки.       — Да, многоуважаемый мистер Шорсти, мы поняли задачу.       — Обязательно что-нибудь нароем мистер Шорсти.       Наперебой говорил три белки.       — Как найдёте что-нибудь действительно стоящие, а не это, — Шорсти многозначительно кивнул в сторону мусорной ямы, которая раньше была квартирой лося Борги, — вы знаете, как меня найти. Поехали Октус.       Шорсти и серый лис сели в машину.       — Все доброго мистер Шорсти.       — До свидание сэр.       — Мы обязательно найдём ниточку к «диким».       Прощались, воодушевлённые таким положением вещей, Ренган и его подельники.       Улицу наполнил гул заведённого мотора       — Куда? — не обращая внимания на голоса белок, спросил Октус.       — На базу. — устало ответил Шорсти.       Красная, спортивная машина тронулась с места. Проехав на красный свет она скрылась за поворотом оставив «банду» белок в одиночестве на пустынной улице.       — Ну, что я вам говорил, — радостно вскрикнул Ренган, оборачиваясь к членам своей банды, — ледник тронулся. Запомните этот момент, это начало нашего триумфального шествия на самый верх пищевой цепочки, Альфы.       Радостный Ренган двинулся вперёд. За ним последовали его подельники.       — Все это здорово босс, — догоняя Ренгана, произнёс немолодой самец белки. — но ведь мы ничего не получили.       — Вообще хорошо, что нас мистер Шорсти не наказал «за ложный вызов». — испуганно произнёс молодой самец белки.       Торица белок перешла дорогу и оказалась на противоположной стороне улицы.       — Не наказал за вызов, — с раздражением передразнил молодого самца Ренган, — ничего не добились, — дошла очередь и до не молодого самца белки.       Белки продолжали идти по пустынной, темной улице.       — Вы чё сука, как не Альфы?! — раздражённо продолжал Ренган, время от времени оборачиваясь на свою банду, — ссытись как самки. Мы сука в теме. Мы попали в струю. Нам отсталость только впечатлить мистера Шорсти и все — дело в шляпе и мы на высокой ветке.       Их путь продолжался по тротуару, с левой стороны мелькали заброшенные здания разного размера и цвета кирпича, а время от времени их путь освещали рабочие фонарные столбы. Где-то вдалеке раздался вой полицейской сирены.        Пытаясь не отставать от Ренгана, молодой и немолодой самец белки время от времени переходили на трусцу.       — А как мы его впечатлим? — спросил немолодой самец белки.       — Просто.       — Как?       — Мы найдём ему «Диких» — ответил Ренган, — Борги много с кем дружбу водил, кто-нибудь из них точно с «Дикими» нюхается. Мы найдём их и сдадим мистеру Шорсти.       — Сработает?       — Ещё как сработает, — Ренган обернулся к белкам и шагая спиной вперёд, продолжал, — скоро Альфы, скоро у нас будет власть, деньги и уважение. Скоро мы станем настоящими главами района.       — Да!       — Да сука! Мы Альфы!       Раздался одобрительный возглас белок. Он пролетел по пустынной улице как боевой клич.       Ренган снова развернулся спиной к своей банде и быстрым шагом направился в сторону остановки, выполненной из половинки гигантской бочки.       — А сейчас куда Альфа? — спросил немолодой самец белки.       — Сейчас мы поедим к одному хвосту, — гордо шагая по пустынной улице, отвечал Ренган, — он краденые вещи перепродаёт. Короче, надо тряхануть этого меланхолика на монетки и отметить начало своего триумфа.       — Это дело босс!       — Круто!       Снова появились одобрительные возгласы за спиной Ренгана.       — Скоро, скоро я буду править этим районом. — прошептал свою мечту Ренган.       На мгновение он представил…       Он сидит в огромный кадиллаке, с мордой как у акулы. Такой есть только у двух зверей в Зверополисе у него и у мастера Бина.       Он одетый в лучший костюм от элитного портного Зверополиса, сшитый на заказ. В сопровождении эскорта, из двух машин с охраной, Он проезжает по знакомой улице, на которой вырос.       Полицейские, дежурившие на своём посту, почтенно опускают свои взгляды в землю, когда Его элитная и очень дорогая машина прокатывается мимо них.       Через окно дорогой машины, наслаждаясь дорогим табаком, Он замечает одного бродягу, который копошится в мусорной куче. Присмотревшись, Ренган узнает в нем Утона. Приспуская шляпу старый друг постыдно прячет глаза в асфальт, как и все вокруг. Все! Все, кто живёт на этой улице, признаю Ренгана как истинную Альфу.       — Притормози, — приказывает Он личному шофёру.       Дорогая машина останавливается напротив бродяги Утона.       — Взгляд поднял, — приказывает Ренган.       Старый друг подчиняется.       Смотря ему в глаза, Ренган гордо произносит:        — Видишь, чего Я добился.       Дорогая машина трогается с места, увозя вдаль Ренгана — Альфу, главу мафии района «Подземные Норки».       Ренган приходит в себя и его мечты тают.       «Даю слово, что исполню свою мечту. Я стану самым влиятельным в Зверополисе. — клянётся мысленно Ренган, — чего бы мне этого не стоило, я не отступлю. Я положу на алтарь своей мечты любую цену … любую жизнь».       — Босс, а много денег у нас будет? — задаёт вопрос немолодой самец белки, выводя Ренгана из размышлений.       — Много. Очень много. Хватит, чтобы купить всех и все что мы захотим. — отвечает Ренган       Следуя за Ренганом, немолодой самец на мгновение закрывает глаза.       На мгновение он забывается и представляет…       Деньги. Много денег. Они лежат в сейфе. Они лежат на его многочисленных счетах, и даже его карманы забиты купюрами с видом Зверополиса.       — 100, 200, 500, 1000, 100 000 … 1 000 000. — произносит он.       Огромное количество денег позволяет ему делать все, что он захочет. Осуществить все свои мечты. Таки деньги делают его неприкасаемым. Всех можно купить и даже перекупить.       Деньги открывают жизнь, о которой обычные смертные только мечтаю. Огромные роскошные особняки в элитном районе «Золотая Ель». Множество прислуги. Они почтительно кланяются ему. Вкусная, разнообразная еда…       Немолодой самец белки невольно облизнул губы, когда в голодном желудке раздаётся «Гррр». Он продолжает мечтать.       В роскошном особняке гараж. Он до отказу забит дорогими машинами. Неподалёку стоит личный вертолёт. Он в один миг может доставить его на личную яхту. А там, на элитной закрытой вечеринке, он, среди полуобнажённых красоток, выпивает дорогой алкоголь и наслаждается видом на огромный мегаполис.       — Простой самец белки из обычной семьи добился всего о чём мечтал. — произносит гордо он, — Я миллионер, властелин не только собственной жизни, но и жизни всех зверей в мире.       Пока шедшие впереди, Ренган и немолодой самец белки мечтали о своём будущем; отставший от них последний член банды — молодой самец белки, замедлил шаг возле одного из зданий для средних животных, построенный из темно-синих блоков. Именно здесь он впервые испытал то сладостное чувство. Проглотив комок в горле, молодой самец вспомнил.       Как только молодая белка пришла в себя после удара, то уже не могла пошевелиться. Она лёжа на спине скованная двумя самцами белки. На неё с новой силой нахлынул страх и все это вылилось в панику.        — Мммммм, — раздастся жалостный крик из её закрытой пасти.       После чего она начала вырываться из плена. Белка резко напрягла верхние лапки стараясь опустить их вниз. Нет. Ничего. Он крепко держал её за запястье. Она снова рванула верхними лапами в противоположную сторону. Тот же результат.        Её голова лежала на его коленях и в таком положении она отчётливо видела его морду. А ещё чувствовала его запах. Она чувствовала его. И даже больше, она чувствовала вкус его ладони которой он зажимал ей пасть.       Каждый раз когда она пыталась освободиться он ехидно улыбался. Без всякого сомнения ему нравилась отчаянные попытки белки освободится.        Одновременно с попыткой вырвать верхние лапки, она дёрнула всем телом вправо. Безрезультатно. Это лишь раззадорило его.       — Гибкая сучка, — похабно произнёс он.       Это было то самое здание, где они поймали юную самку обычной белки.       «Как её там?» — задумавшись, пытался вспомнить её имя молодой самец белки.       От отчаяния он спросил:       — Эй, Ренган, а как звали ту мелкую сучку?       — Какую?       — Ну, ту, которую хотел отымать Утон?       — Таи? — слегка удивлённый таким вопросом ответил Ренган.       — Да-да, её, — вспомнил молодой самец белки.       — А ты чё вспомнил о ней? — спросил немолодой самец белки.       — Да так, просто. — отмахнулся молодой самец белки.       Троица белок, проходя злополучное заброшенное здание, продолжала двигаться в сторону остановки. Пока Ренган с немолодым самцом белки продолжали разговор о будущих планах, молодой самец белки, посматривая на здание из темно-синих кирпичей, с вожделение вспоминал тот момент.       Именно в тот момент, когда Таиши предпринимала отчаянные попытки выбраться из его лап, он испытал настоящий экстаз от наслаждения. В тот раз он впервые почувствовал истинное блаженство. Наслаждение несравнимое ни с чем. Он никому не признавался, но когда немолодой самец белки занёс кулак, чтобы ударить несчастную белочку он чуть не кончил в штаны от наслаждения.       Даже когда Ренган отвёз их к распутным самкам, он не переставал думать о связанной белке и о том, что бы произошло, и что он упустил.       С того самого времени даже самая искусная жрица любви не могла вызвать в нем то чувство, то наслаждение от унижения и доминированием над слабыми и беззащитными зверьками, которое он испытал в тот момент.       Он засыпал и просыпался, думая о той ночи. Он спускал штаны и дрочил до изнеможения, мечтая о том, чтобы он сделал с несчастной, связанной малышкой, если бы не этот пьяный Утон.       Он словно наркоман стал гоняться за этим сладостным чувством.       «Сука, тварь несчастная, — мысленно выругался он, проклиная Утона, — если бы не этот урод, то … впрочем, неважно. Я больше так не могу. Сука, я сойду с ума. Я бы все отдал, чтобы снова испытать это чувство. То садистское, сладостное чувство тотального контроля и подчинения. Неужели я больше не испытаю его?! Все кончено? Нет. Нет-нет. Я сдохну мечтая о нем. Мне нужно снова его испытать, почувствовать. Но где? И на ком? Снова поймать эту белку, как её там, Таи вроде бы. — молодой самец лихорадочно думал, — Нет. — неожиданно он вспомнил, — Да! Та маленькая мышка— малышка, из соседнего дома. Которая так мило улыбается и постоянно здоровается со мной, возвращаясь из единственной рабочей школы в районе. Её родители постоянно работают и приходят домой поздно вечером.       Совсем юная, моложе Таи. Сколько ей примерно лет 13 — 14? — молодой самец белки облизнул засохший язык, — В такой светлой клетчатой юбочке. Хрупкая как тростинка. Её макушка головы едва достаёт мне до плеч. Можно подловить её возле заброшенного завода, там никого никогда нет.       Прижму её к стене. Она наверняка испугается и сожмётся. Попытается вырваться и тогда, — продолжая мечтать, молодой самец белки поправил вздувшиеся брюки возле ширинки, — я смогу сделать с ней все что захочу. Ударить. Изломать ей лапки, чтобы она застонала от боли. Она обязательно начнёт рыдать. Даааа, — молодой самец белки проглотил комок в горле от удовольствия, — она будет в полной моей власти. Я могу делать с ней все что захочу, а у неё не будет даже сил сопротивляться. Но, прежде чем она полезет своими тонкими лапками ко мне в брюки, я снова ударю её.       Сначала несильно — пощёчина. Потом сильнее — прямо в мордочку, чтобы она громко зарыдала. А потом прямо в живот, чтобы упала на колени передо мной. И вот тогда, глядя на её заплаканную мордочку, я заставлю её спустит свою юбку и достану свой чле…».       — Ты идёшь? — развеял его садистские мечты Ренган. — Чё застыл как вкопанный? Идёшь?       Молодой самец белки испуганно вздрогнул и огляделся по сторонам.       «Как хорошо, что никто не узнает мои мечты» — слегка напугано подумал он.       Прибавив ходу он догнал Ренгана и немолодого самца белки.       Пройдя последний освещённый участок пути, троица белок скрылась в полумраке. До остановки оставались считанные метры.       — Ренган, а что насчёт Утона? — догнав двух подельников, спросил молодой самец белки.       — Я видел его всего один раз. Он больше похож на бродягу или гнилого. Пьяный, грязный, все сохнет по своей сучке. — ответил Ренган, после чего уже злее и с явным раздражением продолжил, — Да забейте на него! Он больше не Альфа. В жопу его, сдохнет на дне помойной ямы. А вот мы с вами, истинные Альфа. Скоро ребята. Скоро все наши мечты осуществляться.       Радостный смех снова наполняет пустынную улицу.       Шлепок.       За спинами белок, на освещённом фонарём участке, на тротуар, упал небольшой предмет. Сквозь тишину раздался его едва различимый звук от приземления. Он лёгким резонансом доносится до ушей Ренгана.       — Стойте. — громко произносит он.       Останавливая своих подельников, Ренган обернулся.       — Чё случилось босс?       — Смотрите. — кивает Ренган назад, в сторону пройдённого пути.       Свет от фонарного столба освещал кусок асфальта и участок дороги. Прямо на тротуаре лежал маленький тёмный предмет. Скорей всего именно он издал тихий звук.       Его тут же приметили все три белки.       Сгораемые от любопытства они медленно направились в его сторону.       — Чё это такое? — подходя ближе к маленькому чёрному предмету, спросил немолодой самец белки.       — Кошелёк. — приглядевшись догадался Ренган.       Вся троица остановилась возле кошелька свалившегося откуда-то сверху.       Присев Ренган взял чёрный кошелёк в лапы. На вид он был сшит из нескольких клочков кожи, кривым швом с торчащими во все стороны нитками. Открыв его, он заглянул во внутрь.       — Может кто-то его из окна выронил? — предположил молодой самец белки.       Он и его приятель подняли взгляд вверх, в попытках что-либо разобрать.       Сквозь лучи от фонарного столба на них смотрели мёртвые, заброшенные здания. Вокруг стояла тишина и полумрак.       — Удача всегда сопутствует Альфам. — радостно произносит Ренган и вытащил на общее обозрение несколько купюр.       Удар чудовищной силы.       Он словно взрыв ящика с динамитом, разносит все на своём пути. Огромный глухой хлопок. Непонятно откуда он взялся. Он откидывает Ренгана в сторону и поднимает небольшой столб пыли. В ушах стоит гул, словно после контузии. Тонким звоном он заглушает все вокруг.       Ренган открывает глаза. Лёгкая пыль быстро оседает. Первое что он видит это качающийся фонарь на столбе. Он то ударяет ему в глаза ярким светом, то наоборот, качаясь, уходит в сторону, показывая звёздное небо. Сквозь гул, до Ренгана доносится противный скрежет качающегося фонаря.       Ренган пытается понять что произошло. Он лежит на асфальте мордой к верху. В голове страшный гул сменяется головокружением и болью. Она пронзает его мозг словно раскалённая игла.       — Ааааа! — разносится его крик.       Ренган слышит лишь приглушенную его версию.       Вслед за головной болью и головокружением Ренган чувствует, как его желудок сводит и закручивает. В глазах начинает мутнеть, и неожиданно появляется нестерпимое чувство голода, словно он не ел многие месяцы. Он с трудом глотает слюну. Чувствуется отчётливый привкус крови.        — Какого хрена. — с трудом выговаривает он.       Все ещё стараясь понять что произошло, он облокачивается и приподнимает торс. Впереди, при «гуляющем» свете раскачивающего фонаря, он видит большие и маленькие кусочки темно-синего блока. Они разбросаны по всему тротуару.       Пелена с глаз спадает, и Ренган отчётливо замечает среди остатков блока разманенные, искалеченные тела двух своих подельников.       Их тела, напоминали рыхлые мешки в которые хаотично напихали кости и мясо. Тела его подельников застыли в неестественной позе, на мокром от крови и остатков их мозгов тротуаре.       — Какого, сука хрена, — не веря в произошедшее, снова произносит Ренган, — чё, сука происходит?       Он снова бросает взгляд на искалеченные тела мёртвых подельников. К горлу подступает комок рвоты, когда он замечает кусочки черепной коробки и остатка раздавленных мозгов. «Блок отвалился и упал с карниза» — где-то в глубине сознания проносится очевидное предположение.       Все ещё находясь под действием шока, он осматривается в поисках своей банды. Никого. Помутнённый взгляд снова застывает на искалеченных телах белок.       Постепенно взор становится ясным, а реальность произошедшего, окончательно укореняется в его сознания.       Ренган тяжело дышит. Он медленно переводит взгляд с мёртвых зверей на своё тело. От увиденного в его жилах стынет кровь, а разум захватывает страх и ужас.       Его правая штанина была насквозь пропитана кровью, а из штанины всем-то щиколотки и лапы виднелась расплющенный кусок мяса, перемолотый с порванной шерсть и раздробленными костями.       «Это что, моя лапа? — с ужасом проносится страшные мысли в его голосе, — Если да, то где боль?! Почему я ничего не чувствую?! Это что, моя лапа?!»       — Сука, сука, сука. — нервно произносит он.       Его тут же начинает бить озноб. Ренган с ужасом понимает что свалившийся с крыши темно-синий блок, при ударе, размозжил не только его полольников, но и его правую нижнюю лапу.       От осознания правды он широко раскрывает глаза. Лужица крови медленно растекается под ним. Ему снова становится дурно. Действие адреналин проходит и Ренган начинает чувствовать пульсирующую боль в области правой лапы. Скоро боль полностью захватит его сознание и превратит его мир в одну нескончаемую агонию.       Облокотившись на левый локоть, он, трясущейся от страха правой лапой, расстёгивает пуговицу и молнию своих брюк.       — Твою мать, твою мать. Сука. Сука. — твердит он постоянно, заплетающимся языком, — какого хрена.       Расстегнув брюки, Ренган с отвращением и ужасом заглядывает в них, стараясь разглядеть в штанине остатки своей лапы. Темно. Ничего не видно.       «Насколько все плохо?» — проносятся страшные догадки в его голосе.       Оставив тщетные попытки разглядеть лапу внутри штанины, Ренган опускает брюки и снова бросает взгляд на «наружную» часть окровавленной, примятой штанины. По её внешнему виду все было очень плохо.       Пульсирующая боль перетекла в постоянную и с новой, невероятной силой заставила Ренгана застонать. Он сжал зубы. Его морда исказилась гримасой невероятной агонии. Но вскоре, даже это не помогло.       — Аааааа! — заорал он во все горло не в силах сдерживать всепоглощающую боль.       Лужица крови вокруг него увеличивалась с каждой секундой.       — Помогите! — наконец выдавил он из себя.       Страх смерти пронзил его душу, в то самое время, когда боль достигла своего пика и расколола его мозг на сотни оголённых нервных окончаний.       Ренган не чувствовал ничего кроме боли.       — Аааааа!!! — снова пронзил тихие, мрачные улицы района его отчаянный крик, наполненный нескончаемой болью.       Вскоре боль из острой превратилась в тупую.       Из-за потери крови он стал плохо видеть. Зрение стало размытым. Движение потеряли точность и чёткость. Такое ощущение, что он находился в воде.       — Помогите, кто-нибудь. — прохрипел он, — умоляю. Помогите.       Страх смерти заставил искалеченную белку приподнять торс. Ренган собрал последние силы и, опираясь локтями, стал отползать от мёртвых подельников. Тщетные попытки спасти свою жизнь.       Ренган стиснул зубы и продолжал ползти к остановке, оставляя за собой кровавый шлейф.       Страх безысходности превратился в отчаянье и окончательно сломал самца белки.       — Я не хочу умирать, — простонал он, — помогите звери. Кто-нибудь, отзовитесь!       Последние слова он постарался прокричать, но не смог.       Обессилив он упал на спину.       Дыхание стало частым, в горле отчётливо чувствовался металлический привкус.       Голова закружилась с новой силой. Ренган перестал чувствовать кончики пальцев на своих верхних лапах. Ещё немного и он окончательно потеряет сознание.       — Помо…гите, — простонал обессилено он.       Сквозь замутнённый взор он видел тёмное, звёздное небо.       Вскоре, на небосводе появилась маленькая точка. Ренган даже не успел задать вопрос — «Что это?», как маленькая точка за секунду превратился в огромный бетонный блок, летевший прямо на него.       Удар чудовищной силы.       Темно-синий блок упал прямо на истекающего от крови Ренгана. Он словно огромная надгробная плита с невероятной силой, в одно мгновение, размозжила тело Ренгана по тротуару, оставив от него лишь мокрое пятно, клочки шерсти и одежды.       — Пшшшш. Шпппшшш. — шипение радио.       Оно заполняет просторный, дорогой салон автомашины для крупных зверей.       Огромная лапа бизона покрутив ручку настройки ловит волну.       — Пшшш … пшшш … нам просто интересно почему? — раздаётся голос радио ведущего, — Обычно вы и ваша группа «След от Лапы» пишет добрые, позитивные песни, а тут довольно трагичная композиция. Меня, да думаю, и ваших фанатов, и наших радиослушателей волнует вопрос — «Почему вы кардинально сменили тематику?»       — Знаете, композиция «Все тропы ведут к одному» возникла у меня поле трагических событий произошедших в моей жизни. Я потерял очень дорогого и любимого мне зверя. Это произошло внезапно. Думаю многим знакомо это чувство, многие прошли через него.       Как бывает: жизнь идёт своим ходом, знакомые, любимые звери всегда рядом, всегда можно с ними пообщаться, обнять. Ты привыкаешь к этому, осознаешь их существование как данность и даже не понимаешь, что в любой момент их жизнь может оборваться. Это очень трагично и печально.       — Да, трудно не согласится с вами. Как говорил великий мастер — «Зверь смертен, но это полбеды. Плохо то, что он смертен внезапно».       — Да. Да.       — Что бы вы хотели пожелать нашим слушателям?       — Берегите близких вам зверей.       — Замечательные слова. И так с нами был солист группы «След от Лапы». Продолжаем. Добрый вечер мегаполис! Сегодня 34 число по «Лунному Календарю» 3 123 года. Вы на волнах радио «Шелест Листьев» и с вами я — Анотон Бериикс, — раздался бодрый и весёлый голос диктора, — время в Зверополисе 18:35, а это значит… Это значит конец рабочего дня. Для тех, кто уже отработал свою смену и стремится домой, звучит наша новая композиция от группы «След от Лапы». Довольно грустная вещь, не свойственная их творчеству. Слушаем и наслаждаемся. В салоне заиграла мелодичная музыка.

А ты идёшь к себе домой, Один по улице ночной, И вот порог — ты у черты, Стучишься в дом родной и ждёшь ответ, А тишина в ответ — здесь больше никого и нет. Скажите всем Передайте всем, Пусть все услышат и поймут, Что все они мертвы…

      Байтон выключил радио и салон автомашины снова наполнился тихим гулом от мотора. Дорогая, солидная машина господина Ориса, за рулём которой сидел Байтон, медленно катилась по центру района «Подземные Норки».       Поглядывая на оживлённые улицы района, Байтон невольно вспомнил последнее задание Ориса.       «Отвезёшь Аниру домой. Я задержусь на работе. — заправляя рубашку в брюки приказал Орис, — После того как отвезёшь её домой, заедешь в ресторанчик к братьям Ган за моей долей от контрабанды».       Байтон притормозил на перекрёстке, когда загорелся красный свет. Пока улицу переходили пешеходы, он, от нечего делать, кинул мимолётный взгляд на Аниру. Импала сидела на заднем сиденье прямо за его креслом. Она прижалась к двери и явно не хотела, чтобы Байтон её разглядывал.       Зелёный свет.       Надавив на педаль, Байтон перевёл взгляд с зеркала заднего вида на дорогу. Анира с облегчением выдохнула. Она не часто оставалась с Байтоном наедине, но именно в такие моменты она почему-то испытывала страх.       Огромный бизон всегда был немногословен и вообще скрывал любое проявления чувств. Анире казалось, что он даже не может испытывать их. Даже страшные братья Ган, были куда живее и понятнее чем Байтон. Если львы злились, то это было видно. Байтон же, мог убить оставаясь при этом спокойным и безразличным. Анира знала историю Байтона — чемпиона подпольных боев по прозвищу «Железный Кулак» и оттого её страхи только усиливались.       Это был действительно страшный и опасный зверь, а его абсолютное безразличие к Анире только усиливало эффект страха у молодой импалы.       Оттого она облегчённо выдохнула, когда бизон перестал смотреть на неё.       За окном стали мелькать знакомые улицы. До её дома оставалось всего несколько кварталов.       Быстро достав из светло-зелёной сумочки платок, Анира, с гримасой отвращения, преподносит его к пасти и сплёвывает в него. Если она проглотит слюну, то её непременно вырвет. Анира все ещё чувствует Ориса. Скомкав его, она проводит сухой стороной платка по губам, всей мордочке и спускается вниз, к шее. Это движения она делает уже в сотый раз, за то время как Байтон посадил её в машину. От этого постоянного движения ей становится больно. Но сколько бы она не протирала свою шерсть на мордочке и шее чувство того, что она все ещё испачкана господином Орисом не отступало.       Стиснув зубы от боли Анира ещё раз сплёвывает в платок и убирает его в сумочку.       Байтон поворачивает руль и машина резко накреняется. Её дом уже близко.       Анира словно мышка шмыгнула носиком и достала из кармана юбки свои черные трусики. Они также летят в сумочку. Поправив юбку, она быстро приводит в порядок белую блузку. Разглаживая складки, она чувствует грудью, как в тело впиваются перекошенные, из-за спешного одевания, лямки лифчика.       «Быстрей бы домой» — проносится не выносимое желание в её голове.       Машина снова делает поворот и Анира через лобовое стекло замечает знакомое здание, темно-коричневого цвета, в котором она снимала квартиру.       Быстрее. Нельзя чтобы кто-то видел её в таком виде.       Анира ускоряется и злится. Она с трудом застёгивает две верхние пуговицы блузки. Из сумочки «вылетает» расчёска и маленькое зеркальце. Несколько штрихов на скорую лапу и Анира преображается.       Высмотрев свободное парковочное место, Байтон притормозил возле главного входа в дом, где жила импала.       — Приехали, — монотонно и даже как-то грубо произнёс он.       — Спасибо большое Байтон. — вежливо ответила Анира, — До свидания.       В ответ тишина.       Прежде чем выйти Анира ещё раз разгладила юбку и белую блузку.       Отчётливый звук открывающейся двери. Выпрыгнув из салона машины, Анира почувствовала свежий ветер, который гулял по всей улице.       На небе начали появляться звезды. Многочисленные окна высоких домов начали зажигаться огоньком. По тротуару ходили разнообразные звери, а дорогу делили между собой разные по форме и размеру машины. В этой более менее спокойной и благополучной части района все ещё кипела жизнь.       Закрыв за собой дверь, Анира в два прыжка оказалась на тротуаре. Проводив, дорогую машину Ориса взглядом импала запрыгнула на ступеньки крыльца и оказалась возле главного входа в дом.       «Быстрей домой» — снова подгоняет её назойливая мысль.       Каждый волосок на её теле жаждал как можно быстрее принять душ и утонуть в шампуне, чтобы навсегда смыть с себя отвратительный запах проклятого бизона. Отвратительно. К горлу подступает комок рвоты. Каждый её шаг напоминал ей о Орисе. Там, под юбкой…       Если она не успеет, то сгорит со стыда и отвращения.       С этими мыслями импала вбежала в подъезд дома.       — Добрый вечер мисс Анира. — улыбаясь проговорил ей охранник-тар из охранного агентства «Толстая Кожа». Он вежливо улыбнулся, заметив Аниру, — Вы сегодня прекрасно выглядите.       — Здравствуйте. — сквозь шрамы на душе беззаботно улыбалась Анира, — После целого рабочего? Вы мне льстите.       — Нет — нет. — продолжал лёгкий флирт охранник-тар, — пусть меня сожрут заживо блохи — это чистая правда.       — Спасибо вам. — весело произнесла Анира.       —  Если будет скучно, заглядывайте мисс Анира. Поболтаем по душам. —  провожая со спины взглядом импалу "сладостно" произнёс охранник. —  У меня сегодня на ужин замечательный салат.       Последние слова охранник — тар проговорил тихо и даже стеснительно.       Анира молнией взлетела по лестнице. Лестничный пролёт. Ещё. И ещё.       Быстрый поворот ключей и дверь в квартиру распахивается. И тут же закрывается. Как только раздался щелчок дверного замка, Анира скидывает свою сумку на пол и расстёгивает блузку. Она мигом залетает в ванную.       Шум воды.       Распахнутая дверь ванной медленно закрывается.       Колесо машины остановилось.       Крупная, солидная машина с мордой как у акулы остановилась возле уютного ресторанчика «Наше Дело».       Открыв дверь, из машины вышел Оттаво. Вслед за ним появился его брат. Выйдя из машины, братья Ган огляделась по сторонам, осматривая улицу.       Стоял вечер. Прохладный ветер пронёсся по улице и зашевелил пышные гривы львов. Немногочисленные прохожие, шедшие по тротуару, спешили по своим делам. Несколько машин промчались мимо, стараясь обогнать друг друга они громко сигналили. Вдалеке, в самом конце улицы дежурил полицейский наряд.       В окнах высоких домов начал зажигаться свет. А неоновые вывески увеселительных заведений стали сверкать и манить яркой рекламой.       Заметив своих боссов, звери, дежурившие возле входа в ресторанчик «Наше Дело», оживились. Они быстро встали из-за ближайшего столика, который находился на тротуаре, под навесом, прямо перед рестораном и расположились возле входа.       — Добрый вечер босс. — вежливо поздоровался самец серны.       — Здравствуйте братья Ган. — поддержал его джейран.       Последний схватился за ручку двери и приоткрыл её, когда к нему подошли братья львы.       — Привет Боганри. Здорово Тини. — поздоровался Оттаво.       — Привет бойцы. — раздался задорный голос Байка, шедшего вслед за братом. — Чё, все тихо?       — Босс, вас там ждут. — ответил самец серны, как бы двояко намекая на вопрос Байка «что не все тихо».       — Кто? — остановился Оттаво в самый последний момент, прежде чем зайти в ресторан.       — Два крокодила. — быстро ответил джейран, — говорят, что у них с вами дела.       Пока охранник объяснял Оттаве что произошло, Байк, стоявший позади брата, вытянул шею и заглянул через большое ветровое стекло внутрь ресторана.       На первом этаже, возле стены, за столом сидел Алан и его брат Густав.       — Все нормально. — успокоил джейрана Оттаво, — это свои звери.       — Дзынь-дзынь. — раздался звонкий «голос» колокольчика висевшего над дверью и исполняющий функцию оповещения.       Львы зашли в ресторан.       — Привет рептилии. — окинув взглядом двух крокодилом произнёс Байк. Алан с Густавом расположились за одним из столиков стоявших возле дальней стены. На столе перед крокодилами стояло два бокала чая, которые им услужливо поднёс официант. Не сводя глаз с подозрительных рептилий, одновременно постукивая когтями по столу, за соседним столиком сидел лев — ещё одни боец банды Ган.       — Все в порядке Хотино. — обратился к льву Оттаво, — Свободен.       Только после прямого указа босса лев убрал с морды недоверчивое выражение и улыбнулся. Встав из-за стола он вышел из ресторана и присоединился в охраняющим вход животным.       — Здравствуйте братья Ган. — отодвинув в сторону кружку с чаем, произнёс Алан.       Братья крокодилы встали из-за стола.       — Ты за документами? — догадался Оттаво.       — Да сэр. Как и договаривались.       — Ма Баркер! — крикнул вглубь ресторана Оттаво.       Там, за аркой, которая разделяла ресторан на две части: место для посетителей и рабочую зону для персонала, появилась новая управляющая ресторанам бывшая капо Алины Тифф самка бегемота Ма Баркер.       Она была одета в тёмные брюки, белоснежную рубашку, поверх которой шла красная жилетка. Ма Баркер несмотря на свой вид, умеючи щеголяла пышными формами.       Самка бегемота вышла из арки.       — Мистер Оттаво. — закинув на плечо белое полотенце, произнесла Ма Баркер, — мистер Байк. Здравствуйте. Звали?       В два шага она приблизилась к братьям львам.       — Шорсти приехал? — спросил Оттаво.       — Да сэр пять минут назад.       — Значит документы готовы. — пояснил Алану лев.       — Кстати босс. — тише, с опаской произнесла Ма Баркер.       Она подошла ближе и что-то прошептала Оттаво на ухо.       Чтобы она ни сказала льву это было очень серьёзным, так как морда Оттавы резко изменилась.       — Ты серьёзно? — удивлённо переспросил он.       Ма Баркер кивнула.       — Чё случилась? — не понимающе и явно с любопытством спросил Байк.       — У нас гости. — серьёзно ответил Оттаво.       Лев быстрым шагом направился к арке, где слева, возле стены находилась лестница, ведущая на второй этаж.       — Алан, Густав за мной. — произнёс Оттаво прежде чем вбежать вверх по лестнице.       Второй этаж.       В овальном зале, среди тусклого света едва можно различить убранство зала. Дорогое. Мрачное.        Зелёные, дорогие обои на стене. Выкрашенный в красный цвет потолок, он был отражением красного ковра, что застилал пол.       Возле одной из стен стояло несколько больших кожаных диванов. Они располагались напротив друг друга. Между ними находился невысокий столик. Сверху на потолке висела небольшая люстра.       Напротив мягкого уголка, возле соседней стены, находилась высокая барная стойка. Она была освещена лучше.       В центре зала стоял большой круглый стол. Его поверхность была покрыта зелёным сукном и больше напоминала поверхность стола для бильярда. На самом столе, помимо пепельницы стояла одинокая кружка с горячим кофе. Пар из стакана медленно, «виляя хвостом», поднимался вверх.       За столом, закинув нижнюю лапу на коленку, сидела волчица, одетая в строгий, тёмный костюм. Возле её стула стоял небольшой чемоданчик. Правой верхней лапой она медленно размешивала сахар в кружке. А за барной стойкой, внимательно следя за каждым её движением, стоял леопард.       Её глаза заблестели, когда по лестнице поднялся Оттаво и его брат.       — И чем обязаны столь неожиданному визиту? — язвительно и даже угрожающе произнёс Оттаво.       Он подошёл к столу за которым сидела волчица.       — Свободен. — кивнул бойцу леопарду Байк.       Разойдясь с крокодилами на лестнице, леопард спустился вниз.       — Офицер СООПа Тимра Лост, — представилась волчица.       Она тут же достала из заднего кармана пиджака удостоверение и продемонстрировала его львам.       — И чё? — сровнявшись с братом нагло произнёс Байк, — Ты псина, случайно берегами не ошиблась?       Два крупных льва встали над самкой — волчицей.       — Слушайте меня внимательно котята. — спокойно и уверенно произнесла Тимра Лост, — я ваш связной в СООПе.       — Я не понимаю о чем вы офицер, — присев нас стул развёл лапы Оттаво.       — О контрабанде ценного металла. — пояснила Тимра Лост, — я ваш зверь в СООПе.       — Какая контрабанда мисс офицер. — играя в «непонимание» произнёс Байк.       Он обошёл волчицу со спины.       — Я конечно знала что вы недалёкие котята. — отпив кофе произнесла Тимра Лост, — но настолько. Неудивительно что вы даже не знали как вас сдают.       — Ты что несёшь? — угрожающе произнёс Оттаво, — вы, офицер, зачем сюда пришли?       Под конец речи Оттаво оскалился.       — Вот за этим.       Тимра Лост пригнулась и подняла чемоданчик. Раскрыв его, она достала папку и положила её на стол.       — Чё это? — взглянув на папку, спросил Байк.       — Открой и посмотри.       Волчица снова сделала глоток кофе.       Огромная лапа льва раскрывает папку. В одно мгновение выражение на их мордах меняется.       — Это копии вашей «Чёрной Папки». — говорит Тимра Лост, — Вас сдают СООПу котята. И если вам мало этих доказательств, то я прекрасно осведомлена что контрабанда иридия и гадолиния давно уже находится у покупателя, а эти ваши «пустышки» лишь приманка для СООПа. Теперь вы поняли, что я работаю на контрабанду, так же как и вы?       — Да, — не сводя глаз с листов, кивнул Оттаво.       — Кто? — раздался мрачный голос за спиной у волчицы, — кто нас сдаёт?       — Тот, кто имеет доступ к «Чёрной Папке», компьютер и выход в сеть. — ответила Тимра Лост, — Вам, кисточки на хвостиках, повезло что эти документы попались сначала мне на глаза, а не моему начальству или другому агенту СООПа. Я, сука, из-за вашей халатности не только карьерой рискую, но и свободой.       Зловещая тишина.       Тимра Лост снова глотнула кофе.       — Что касается последней, самой крупной партии, — закрыв чемоданчик, произнесла волчица, — то покупатель не против закончить контрабанду на этой «ноте». Для её организации понадобится больше времени, чем обычно. И ещё, — волчица встал из-за стола, и посмотрела на сидевшего Оттаву сверху вниз, — Администрация Зверополиса в скором времени проведёт заседание по поводу вашего района. Учтите, если она присвоит ему «Красный Уровень Опасности», то ни о какой контрабанде и не мечтайте. Наведите в своём районе порядок. И, — Тимра Лост кивнула на папку с листами, — подчистите хвосты.       Двояко намекнула волчица.       Пройдя мимо Алана и Густава, волчица спустилась вниз по сплетнице.       Папка. Раскрытая папка лежала на столе. В ней находилось несколько десятков распечатанных страниц.       Именно на них смотрели «мёртвые» глаза львов.