Зверополис. Столько стоят мечты

Действие последнее. По следам прошедшего крокодила. Мир уже никогда не будет прежним

Есть ошибки.       Стройная лапка Бинди опускается на красный ковёр расстеленный вчера вечером на всех лестницах и полах замка. В её лапках букет цветов. Она улыбается, когда её нос окунается в них отчего она невольно чувствует их аромат.       Это самый счастливый день в её жизни! Самый важный шаг, сделав который она превращается из девушки в женщину, мать, центр семейного очага. Неизвестно как это получается, и кто в конечном итоге, среди множества переменных — выбор который мы делаем каждый раз, каждую секунду своей жизни, привёл её к той ситуации, когда она случайно зашла в палату где Ука осматривал очередного своего пациента, что готовился к операции.       Репод Сити издавна был милитаристическим городом развязавший одну из самых кровопролитных войн около двухсот лет назад, и захвативший или уничтоживший почти все известные города. Лишь после того как оставшиеся жители бежали от непобедимой армии рептилий и осели в Зверополисе — единственном городе, кто ещё хоть как-то держал оборону, настал переломный момент в войне. Репод Сити пал, а оставшиеся его жители были вынуждены бежать.       С тех пор прошло много лет, а свидетели тех страшных воин давно умерли. Но несмотря на время, у жителей других городов навсегда засел образ страшной рептилии готовой лишь убивать. Законы Репод Сити где каждый клан имел право на собственную армию, как и каждый житель имел право иметь оружие, и использовать его для своей защиты, лишь укрепляли мнение о кровожадности животных Репод Сити. Отчасти это было так, а отчасти в корне не верно.       Отнимать жизнь — убийство, отнимать жизнь быстро — искусство, почитавшееся в основания города. Военное ремесло неотъемлемая часть сущности Репод Сити. Оно пронизывало его насквозь: от статуй великих полководцев, до информационных передач по радио. Пронизывало насквозь, укрепляясь в сознании каждого жителя. Военное искусство было почитаемо, великих воинов знали в морду, а о их подвигах ходили легенды.       Кто знает, возможно если бы Репод Сити не был таким военизированным, то в нем никогда не возникла бы одна из самых сильных «школ» — врачебная медицина и частности военная хирургия. Многие солдаты смотрели с высока на врачей что выбрали путь скальпеля, а не меча. Для них медицина была лишь придатком… до тех самых пор пока они не оказывались на поле боя с мечом в брюхе, а инстинкт самосохранения напрочь убивал все мысли о достойной смерти на поле боя. И вот тогда эти бравые воины молили полевых хирургов спасти им жизнь. Ука был не просто хирургом он был полевым хирургом, тем кто шел в конце боевого отряда на настоящих боевых вылазках. Тем, кто по локоть в крови, спасал солдат прямо в центре боя пока над его головой свистели стрелы, мечи и копья.       Искусству убивать нужно учиться всю жизнь, тратить на это много сил. Выпущенная стрела, пронзившая горло противника, или меч нанесший ранение — в конце концов это становится рутиной, обыденностью частью жизни, работой. Но никто из искусных воинов не знает каково это сражаться не за свою жизнь, а чужую, за жизнь своего пациента. Сложные операции могут проходить по 8-12 часов, и «битва» на этом «поле» может быть куда изматывающей и куда более коварной.       «Почти все в Репод Сити знают, как ударить в аорту противника и лишь единицы знают как её зашить» — с грустью заметил при первой встречи с Бинди Ука. Бинди была из тех, кто свято верил в то, что отнять жизнь — простое искусство, нежили то, что позволяет сохранить её. Именно этим её и подкупил Ука. Глава военного клана — хирург! Лишь позже она узнала, что стоило Ука эта профессия. Его отец, военный до мозга костей, был категорически против его решения, как и его мать. И лишь его брат — Лаки, всецело поддерживал его начиная. Он даже пообещал отцу что если тот опустит Ука учится в «Центральный Военно-медицинский институт», то Лаки станет самым лучшем воином в Репод Сити. В тот момент братья услышали смех. Но в отличии от родителей Лаки смеяться не собирался и поставил ультиматум либо Ука идет в хирурги, а он в военные, либо никто не идёт в военные. Родителям Ука и Лаки пришлось согласится. Бинди так захотелось это рассказать на камеру то девочке, что её голове промелькнула бичевавшая её за нерасторопность мысль: «Проклятье, ну что со мной?!» Поругала она себя.       Спустившись по лестнице на первый этаж Бинди неожиданно оказалась возле четырёх копейщиков крокодилов. Она тут же вздрогнула и обернулась назад. Сзади за ней шла её мать. Матильда улыбалась совершенно не обращая внимание на вооружённых зверей.       — Госпожа Бинди. — внезапно произнёс один из солдат.       Невеста обернулась и положительно кивнула.       — А вы кто? — спросила настороженно она.       Мило улыбнувшись военный ответил:       — Мы тут для вашей безопасности мисс.       — Вас прислал Лаки? — предположила она.       — Совершенно верно. Мы сопроводим вас в зал для торжества.       Бинди улыбнулась: слегка нервно, немного непонимающе.       — В этом нет необходимости, я прекрасно знаю дорогу сэр. — сказала она.       — Я знаю, но этого требуют традиции «Клана Нехбет». — ответил военный.       Бинди растерянно оглядела присутствующих. Ни Ука, ни Лаки никогда не упоминал о чём-то подобном.       — А где мистер Лаки? — спросила она.       — Он обходит периметр.       Бинди снова развернулась к матери как бы спрашивая совета.       — Милая моя, если это традиции клана твоего будущего мужа, то ты должна уважать их. — заметив её немой вопрос ответила Матильда.       — Хорошо. — согласилась Бинди. — Традиция, есть традиция.       Она двинулась вперёд по коридору в сопровождении четырёх наёмников и матери, шедшей сзади.       Неожиданный конвой взбудоражил Бинди отчего она стала заметно нервничать. И чем ближе они подходили к залу для торжества, тем сильнее проявлялось её волнение. Хотя, возможно всё дело было именно в предстоящей свадьбе.       «Да что же меня так трясёт? — стараясь успокоится разговаривала она сама с собой, — Это же Ука! Мой милый Ука! Глупая девчонка. Жалко, что Беатрис здесь нет, её поддержка бы мне не помешала. Но ведь она глава «Клана Арбитр» и у неё много забот помимо простой свадьбы… так, ну всё, хватит дрожать! В конце концов ты держала лапами перебитую артерию и упаковывала обратно выпущенные кишки, а тут боишься какой-то свадьбы! Это же твой день! Твой, и Ука. Это наша мечта, которая осуществится здесь и сейчас».       С этими мыслями она подошла к закрытым дверям зала для торжества. Собравшись, она глубоко вздохнула и слегка кивнула, как бы отдавая приказ двум наёмникам что стояли возле двухстворчатой двери.       Двери распахнулись.       Шок!       Бинди широко раскрыла глаза.       Разрывая в клочья мечту, в её душу, словно бешеный дикий зверь, ворвался ужас. Побледнев в одну секунду Бинди невольно сделала шаг назад, когда перед её глазами возникла кровавая картина. Вместо праздничного стола — разгром, вместо торжественных выкриков мёртвая тишина, вместо гостей мёртвые тела, вместо счастья горечь, вместо жизни — смерть.       Выпучив глаза она онемела от шока. Перед её взором вонзила кровавое побоище, что произошло здесь буквально несколько минут назад. Среди мёртвых тел гостей, прислуги-официантов Бинди увидела тело своего отца — Сан, погибшего Лаки и мёртвого Ука.       В глазах потемнело. Нижние лапы стали ватными и Бинди покачнулась. Едва устояв на лапах она громко закричала. Её крик невольно заставил всех наёмников и Матильду зажать ушные раковины, а затаившихся в межстенном пространстве прислуге Имоте и дворецкому приблизится к прямоугольному отверстию. Лишь психологически раздавленная Мянга упавшая на колени не пошевелилась. Всё ещё находясь в шоке из-за убийства Ука и Лаки, она восприняла разрывающий душу крик Бинди за свой собственный, тот, что кричал в её голове казалось целую вечность. Стараясь заглушить его она закрыла лапой одну из ушных отверстий. Тихо постанывая Мянга покачивалась вперёд-назад.       Слёзы из глаз Бинди вырвались наружу подобно взорвавшейся платине. В голове возникла пульсирующая боль. Её разум пытался отрицать увиденное, но с каждой секундой Бинди всё больше соглашалась с увиденным ужасом. И это повергло её настоящую бездну безумия. Самый счастливый день в её жизни, стал самым страшным кошмаром! Настолько страшным, что она не могла совладать с собой. Её затрясло так, словно тело пронзил разряд молнии. Всё то, что когда-то называлось разумом превратилась в хаотичный набор мыслей, противоречащей одна другой. А душа молодой девушки разлетелась на сотни тысяч осколков, ознаменовав собой полную гибель. Продолжая истошно орать в истерике Бинди со всех лап бросилась к мёртвому телу Ука. «Ука! Скорее, ему нужна помощь!!! Кто-нибудь помогите!!! УКА!!!» — кричала она. По крайней мере ей так казалось, на самом деле вся её речь сводилась к без осознанному крику, в котором кроме боли и отчаяния ничего не было.       Смерть для Бинди настала раньше, чем её тело остыло из-за невозможности функционировать.       Мир уже никогда не будет прежним. Будущее никогда не наступит. Она уже никогда не обнимет Ука. Никогда не подарит ему детей. Они больше никогда не будут стоять в лучах солнца обсуждая будущие планы…       Наличие дыхания и биения сердца лишь глупый повод считать себя живой. А после случившегося смерть единственное очевидное решение. Лишь она способна закончить всю ту боль, что многотонным пеплом осела на сердце Бинди. Мир никогда не будет прежним. Это невозможно пережить никому, невозможно описать. Всё разрушилось в одночасье. В один миг всё перестало существовать, иметь хоть какой-нибудь смысл. Осталась лишь она — всепоглощающая боль. Она тут, она забрала всё, как та стрела что пронзила шею Ука, выпущенная кем-то, кто даже не осознавал, что своим выстрелом убил сразу четыре жизни: Ука, Бинди и двух её малышей.       Падение вниз. Ноющая боль.       Кровавая лапа беспощадной, бездушной смерти макает лезвие пера с чернильницу в форме сердца Бинди, смачивая его кровью девушки. Обильно смочив, она подносить его к тонкому разорванному куску ткани — кусочку души Бинди, и скребя по нему пишет: «Безысходность».       Зачем ей теперь жить? Зачем втягивать в лёгкие воздух, продолжая поддерживать жизнь в мёртвом сердце, который теперь стал источником бесконечной боли. Забвение, единственное что действительно принесёт успокоение. Смерть, как возможность быть хоть как-то ближе с Ука.       Какой теперь во всём этом смысл?       Что ещё может чувствовать зверёк, чей самый лучший день превратился в самый страшный кошмар отправив её в дно Ада, где она оказалась, не подозревая того, что настоящий Ад ждёт её впереди.       Извергнув истошный крик она бросилась к мёртвому Ука.       — Держите! Держите её! — громко прокричал Хахтенг.       — А я вам говорила, что это плохая идея приводить её сюда. — раздался суетливо-надменный нравоучительный голос Матильды.       Хахтенг стоял у колоны зажимая лапой кровоточащее плечо. Его приказ был адресован наёмникам, которые тут же начали действовать. Бинди не успела пройти и двух шагов как двое крокодилов схватили её за лапы. Тем не менее их усилий оказалось недостаточно. На удивление наёмников Бинди ловко выкрутилась из их лап. Она снова бросилась к Ука, но наёмники снова схватили её.       — Отпустите уроды! — проклиная их прокричала она.       Неистово, Бинди снова бросилась вперёд, но на этот раз наёмники всё же смогли удержать её. Извиваясь в их крепких «оковах», Бинди, несмотря не на что, тащила двух увесистых крокодилов за собой, всё ближе приближаясь к своей печальной цели.       — Отпу-у-у-у-с…тите-е-е-е… — зарыдав с новой силой замалила она.       — Сука, держи её крепче.       Стараясь удержать за запястье скользкую из-за пота девушку проговорил один из наёмников. И в этот же миг утыканная пасть самки крокодила вцепилась в его морду.       — Аааа! — на этот раз взвыл наёмник.       Острые как бритва зубы мечущийся Бинди прошлись по его продолговатой морде, поранив глаз и оставив кровоточащие шрамы. Не стерпев боли он отпрянул назад, отпустив девушку и закрыв лапами окровавленную морду.       — Ука! — вырываясь словно бешеная бестия, кричала во всё горло Бинди.       Она снова метнулась из стороны в сторону чтобы вырваться из оков, и ей это бы удалось, но к несчастью для неё на помощь поспешили ещё два копейщика. Но даже втроём они едва могли сдержать обезумевшую от боли Бинди. Один из них обхватил её со спины — взяв верхние лапы в замок, за что тут же получил ударом хвоста по затылку. Другой обхватил дёргающиеся нижние лапы, получив при этом существенный удар колено в морду — потеряв зуб.       — Хвост держи! — прокричал тот, что держал пылающею пламенем мести самку крокодила со спины.       Третий наёмник с трудом смог ухватить хвост Бинди, и едва не упустив, обхватил обеими лапами прижав к груди.       — Уроды! Жалкие мрази! Чтобы все сдохли! Чтобы сдохли ваши дети, и дети ваших детей, чтобы сгнили ваши родители породившие подобных мразей!!! Пусть будут прокляты поросшие дерьмом ваши души!!! ЧТОБЫ ВЫ СГНИЛИ НА ДНЕ БОЛОТА!!! Мрази! Ненавижу! УРОДЫ! УКА! Ука!..       Под конец проклятий она зарыдала.       Продолжая сопротивляться из всех сил Бинди крутилась, вертелась, извивалась — делала всё чтобы освободиться, чтобы в последний раз хоть на мгновение примкнуть к Ука… прежде чем сгинуть в бездне безразличной ко всему живому боли.       Она билась так, словно это стало её единственным смыслом жизни: просто дотронуться до любимого зверя, проститься с ним и пообещать, что скоро она, и их дети будут с ним рядом, далеко от этого места… Там, где им позволят быть вместе, где не будет зла что разделил их судьбы. Пусть будет проклят тот, кто сотворил с ним это, кем бы он не был.       Сейчас, на исходе последних сил она билась за маленькую мечту, просто дотронутся до него. Больше ничего не надо! Вы и так уже всё отобрали! Просто позвольте мне быть рядом с ним. Пожаааал-л-л-уйст-т-тааа! Судьба позволь мне исполнить эту мечту… я готова заплатить за неё сполна. Если там кто-то есть, кто-то, кто может что-то исправить, пусть исполнить предсмертную просьбу одной девушки, чья Судьба решила уничтожить её в самый светлый момент её жизни.       Удар!       Мир уже никогда не будет прежним.       Крупный кулак наёмника со всего размаха заехал Бинди в челюсть. Кровь из разбитой губы, отлетевший в сторону зуб. Рвущаяся к мечте девушка в миг обмякла, повиснув на лапах наёмника, державшего её сзади.       — Ей! — резко воскликнула Матильда в сторону наёмника, ударившего её дочь.       — Чё?!       Оскал — злобно повернувшись он поглядел на Матильду. С его моды, из ран оставленной зубами Бинди, капала кровь.       — Сучка едва мне глаз не выколола. — пожаловался наёмник.       Сдвинув брови Матильда продолжила прагматично укорив его:       — В живот только не бей.       — Аааа… — тихий стон вырвался из пасти Бинди.       Понемногу она стала приходить в себя.       — Быстрее, тащите её к столу. — приказал Хахтенг.       Схватив стол который раньше был его укрытием он поставил его на ножки.       — Давай сюда.       — Быстрее.       — Клади её спиной.       Наёмники, подтащив девушку, положили её на стол.       — Верёвка далеко?       — Нет, вот.       — Связывай её. Всю связывай: и нижние лапы, и верхние.       — Хвост не забудь привязать. И покрепче.       — Так?       — Ага. К ножкам стула.       — Пододвиньте её.       — Так?       — Нет, чуть ближе к краю стола.       — Так?       — Ещё, что бы её промежность была на самом краю. Так её удобнее трахать. Четыре наёмника суетились вокруг самки крокодила. Положив её спиной на стол они привязали верхние и нижние лапы Бинди к ножкам стола, к ним же был привязан и мощный хвост самки.       — Пасть завяжите. — подметил Хахтенг.       Один из наёмников схватился за верёвку.       Едва придя в себя Бинди открыла глаза.       — Мама… — тихо простонала она.       В её глазах, полных горьких слёз, отразился силуэт Матильды. Она стояла совсем рядом, буквально в метре от неё, и немного печальным, но уверенным взглядом смотрела на дочь.       — Помоги, мама… — последние, что произнесла в своей жизни Бинди.       На её окровавленную морду накинули веревку. Обмотав пасть самки крокодила несколькими ветками наёмник туго стянул её в конце, завязав на узел.       Закончив наёмники отошли. В этот миг когтистая лапа Матильды нежно дотронулась до живота дочери. Бинди вздрогнула. Она не сводила глаз с матери.       Мило улыбаясь Матильда нежно произнесла, стараясь приободрить её:       — Это всё ради тебя детка. — слово наставляя дитя, что сбилась с пути сказала она, — Когда ты вырастишь, то поймёшь, что я была права. А сейчас, просто потерпи милая моя. Скоро всё закончится, и мы снова заживём с тобой в нашем новом замке, как в былые времена, когда мы не знали ни голода, ни холода.       Улыбнувшись на прощание Матильда отошла от привязанной к столу дочери. Она двинулась в центр зала для торжества. Переступая тела мертвых гостей она остановилась возле бездыханного мужа.       Толкнув его нижней лапой она оскалилась.       — Смотри до чего ты довёл свою дочь тупой пустоцвет. — злобно произнесла она вглядываясь в безжизненную морду Сан, — Это всё твоя вина. Это ты довёл мой клан до такого состояния. Мне пришлось это сделать. Как и тогда… с Бинди, — последние слова она прошептала. Дальше — громче, — мне пришлось это сделать. Я Матильда — глава «Клана Аш» возрождаю былое величие мое клана. Я снова буду жить так как раньше, так как мечтала, так как заслуживала.       Она ехидно улыбнулась, издеваясь над своим мужем.       — Воды не достоин…       Матильда хотела продолжить, на топот множества лап привлёк её внимание. Она обернулась.       Словно маршируя, по коридору что вёл в зал для торжеств, шло множества зверей. Впереди всех шёл немолодой крокодил, глава «Клана Монту» — Каашь. Заметив его Матильда ласково улыбнулась и двинулась к гостям.       — Господин Каашь, я рада вас видеть с моём родовом замке. — подойдя к дверям, где остановился Каашь, вежливо произнесла Матильда.       — Благодарю вас госпожа Матильда. Я тоже рад вас видеть. Думаю, что симбиоз наших отношений, как и слияние кланов пойдёт на благо нам обоим. — ответил уважительно Каашь.       — Прошу вас, проходите.       Произнесла Матильда и сделала шаг назад и в сторону пропуская толпу зверей.       — Скажите, а мистер Боб Бобов здесь? — спросила она, когда мимо прошёл Каашь.       — К сожалению, у него другие планы.       Матильда кивнула и поспешила вслед за Каашь. Поравнявшись, она продолжила слегка суетливо:       — Очень жаль принимать вас в таком месте… — она бегло оглядела кровавые тела.       — Не беспокойтесь госпожа Матильда. — остановившись сказала Каашь.       Подняв лапу он щелкнул пальцами.       Мгновенно, как по взмаху волшебной палочки, сопровождавшие их солдаты провернули часть опрокинутых столов, а взявшиеся из неоткуда официанты быстро накрыли их белой скатертью и так же быстро сервировали его. Вскоре на столах появились изысканные горячие блюда и крупные бутылки с алкоголем.       — Прошу вас дорогая Матильда, присаживайтесь.       Присев на стул галантно произнёс Каашь.       Матильда села за стол. Стоявшие рядом официанты мгновенно наполнили стаканы кроваво-красным вином и вложили их в лапы глав двух кланов.       — Позволим молодёжи заняться своими делами. А мы с вами посидим тут, обсудим будущее восстановление вашего родового замка.       Произнёс Каашь и торжественно поднял бокал.       — За слияние.       — За слияние.       Поддержала его Матильда и подняла бокал. Она приподнялся его к губам и замерла. Её взгляд упал на Каашь, который так же замер с бокалом у своих губ. Пару секунд они не шевелились.       — Вы считаете, что я хочу вас отравить? — опустив бокал спросил Каашь.       — Нет. Вовсе нет. — с легким недоверием ответила Матильда.       — Уверяю вас госпожа Матильда, пока я здесь, вы в полной безопасности. — произнёс Каашь и глотну вина.       — Люблю мужчин что не бояться преград и сносят их на своём пути. — приподняв подбородок сказала Матильда.       Она глотнула вина и поставила бокал на белоснежную скатерть.       — Таков девиз моего клана: «Сметая всё! Сметая все преграды!». И каждый из моего клана по своему характеру такой. «Клан Монту» всегда добивается своей цели.       — Давайте обсудим вопрос о восстановление моего замка и о финансовой помощи моему клану.       По голосу Матильды ей явно натерпелось начать разговор на эту тему.       Пока главы кланов непринуждённо болтали охранники распределились по всему залу. Старший охраной группы «Клана Монту» — невысокий варан, незаметно подошёл к Хахтенгу.       — Как всё прошло? — встав рядом спросил он.       — Не так гладко, как хотелось, но, впрочем, отлично. — ответил носорог.       — Там доктор приехал. Осматривает твоих. Можешь сходить. — варан покосился на раненое плечо носорога.       — Ага.       Он поглядел на трёх крокодилов, они остановились возле привязанной к столу Бинди. Три брата «Клана Монту» оценивающе осмотрели девушку. Недалеко от неё стояли столы, где её мать обсуждала новые шторы в главном зале с Каашь. Последний, внимательно слушая её, быстро перевёл взгляд на сыновей и как бы отдавая приказ, кивнул.       — Я начну. — произнёс Бальбэр.       — А чё ты? — возразил Ито       — По старшинству.       — Начинайте, а я пойду глотну вина. Всё равно мы тут на долго. — махнул лапой Ютис.       Ито удивлённо взглянул на среднего брата Ютиса. Оставив их он побрёл к столу, где уселся на стул. Налив бокал вина он положил на тарелку кусок фаршированной рыбы.       — Ты чё? — непонимания брата удивился Ито.       — Да мне насрать кто начнёт. — отмахнулся Ютис.       Ито вновь поглядел на старшего брата Бальтэра. Осознав, что с крупным братом тягаться нет смысла он отступил.       — Крикнешь, когда закончишь. — сказал он напоследок.       Пренебрежительно фыркнув Бальтэр приблизился к Бинди. Её тело колыхнулось словно она почувствовала его приближение. Когтистая лапа старшего сына без промедления коснулась груди девушки, что мгновенно отразилось на ней реакцией. Бинди жалостно застонала и зарыдала. Из-за неприязни прикосновения она стала дёргаться так сильно, что стол к которому она была привязана стал ходить под ней скребя ножками о гранитный пол. Замотав головой Бинди собрала остатки сил и сжала лапы, в надежде разорвать верёвки, которые впились в её запястья и щиколотки с чудовищной силой, оставляя тёмно-синие синяки.       — Ммм… ммм… — ей оставалось лишь беспомощно стонать.       Ухватившись за край выреза платья на груди девушки, Бальтэр резко дёрнулся лапой разорвав свадебное платье и обнажив грудь Бинди. Он снова схватился, но на этот раз за лямку лифчика. Рывок! Разорвав его Бальтэр поглядел на обнажённую грудь. К тому времени Бинди стала биться в истерики с утроенной силой. Настолько сильно, что целенаправленно игнорировать это уже не мог никто из присутствующих в зале. Захлёбываясь в слезах она мычала. Извиваясь всем телом Бинди старалась провернуть стол и разорвать оковы. Но к несчастью сил у неё было недостаточно. Поэтому она решила «расшевели» верёвки, что привело к ужасающему результату. Крутя верхние лапы завязанные в верёвке, в отчаянной попытке освободится, Бинди стала сдирать, из-за трения, на запястьях кожу. Впрочем, судя по стонам «мёртвой» девушки эта боль была лишь каплей в море страдания, что сейчас испытывала её изнасилованная душа.       Он сжал лапу. Старые кости заскрипели, а их скрип отразился в голове строго дворецкого болью. Он стоял рядом с Имотой и наблюдал вместе с ней затем что творили молодой крокодил с юной Бинди. Её душераздирающий стон стрелой пронзил его старое сердце, застав его застучать в таком темпе, что оно вот-вот разорвалось бы у него в груди.       Старый дворецкий сжал лапу в кулак до хруста костей. А перед глазами слёзной пеленой возникли образы давно минувших дней, где он весло играет с маленьким крокодильчиком в саду, чинит ей поломавшуюся кровать, следит за ней чтобы она не поранилась, когда готовила пирог своим родителям… слушает её на кухне, когда она восхищённо рассказывала он новом молодом крокодиле по имени Ука с которым случайно познакомилась.       Старый дворецкий сжал кулак… кулак в котором был нож. Опустив голову он двинулся к потайной двери, что вела в зал для торжеств. Сделав шаг он резко остановился, когда почувствовал на своей лапе хватку старой Имоты. Она остановила его. Повернув голову он увидел её молящий взгляд отчётливо просящий наделать этого. На мгновение они замерли смотря друг на друга. Её заплаканная морда опустилась, как и лапа что держала его. Прежде чем продолжить движение старый крокодил обнял Имоту и тихим, хрипящим, из-за комка с горле голосом, сказал:       — Береги себя. Бегите…       Отпрянув от неё он вышел из потайной двери, тихо закрыв её за собой. Проводив взглядом старого дворецкого Имота бросилась к прямоугольному отверстию из которого можно было безопасно следить за залом для торжеств.       Дворецкий прижался к стене и с трясущимися, то ли от страха, то ли от старости лапами тихо подошёл к стоявшему к спинок к нему воину из «Клана Монту» — последний, как и все в зале настолько были увлечены бьющейся к агонии Бинди, что не обратили внимание на старого крокодила.       Удар ножом!       Взмахнув лапой дворецкий вонзил ножик в правый бок солдата.       — А-а-а! — взвыл от неожиданного удара воин «Клана Монты».       Обхватив бок, куда пришелся удар, он отпрянул в сторону.       — Мисс Бинди, спасайтесь! — громко прокричал старый крокодил и со всех лап бросился с столу на котором лежала молодая девушка.       Скорей всего его план заключался в том, чтобы успеть добежать до стола и перерезать верёвки державшие Бинди.       — Ах ты коряга старая! — злобно выругался раненый солдат, за его спиной.       Он бросился вслед за дворецким.       — Вы все подонки, без капли чест!.. — успел прокричать дворецкий, прежде чем затих.       Удар мечом!       Легко догнав старого крокодила солдат со всей силы воткнул в спину дворецкого свой меч, пронзив его насквозь, слегка приподняв вверх.       Предсмертный хрип. Тело старого дворецкого обмякло, повиснув на мече словно на колу. Звон металла — нож выпал из его лап, а в зале раздался последний удар его сердца.       Убив несчастного старика солдат резко отпрянул назад вытащив меч из тела, и то, грохнулась на пол. Именно с его падением стоявшие в зале воины оживились, как, впрочем, и все остальные.       — Это ещё кто?! — привстав со стула резко спросил Каашь.       — А, это Лот — старый дворецкий, практически член семьи. — спокойно ответила Матильда.       — Хахтенг! Вы же сказали, что все спокойно. Вы убили всех? — с явной тревогой в голосе произнёс Каашь.       Он выразительно поглядел на носорога.       — Мои звери занимаются этим вопросом. — спокойно ответил Хахтенг.       — А вы?! — с ещё большим разложением в голосе спросил Каашь.       — А я был немного занят сэр. — мельком пройдясь взглядом по телу Лаки ответил Хахтенг.       — А в чем собственно дало это же прост прислуга. — непонимающе моргала Матильда, — Нет смысла их убивать. Господин Каашь вы то знаете, как сейчас трудно найти хорошую прислугу…       — Думайте о чём вы говорите Матильда! — переведя взгляд на самку крокодила выпалил Каашь.       — Я требую уважение к себе. — возмутилась она.       Неожиданно Каашь резко вскочил со стула и с один миг оказался возле неё. Схватив Матильду за дредлоки он сжал кулак из-за чего она оскалилась. На её морде появилась гримаса боли.       Возмущенно, но всё же со страхом в глазах она поглядела на Каашь. Немолодой крепкий крокодил склонился над ней и тихо прошептал:       — Я повторю вам всего один раз госпожа Матильда, мы не должны оставлять свидетелей. Если «Клан Арбитр» узнает о нашей маленькой сделке, то мы все проснёмся с прирезанными глотками. Я достаточно ясно изъяснил вам ситуацию?       Каашь отпустил дредлоки Матильды и та наконец смогла убрать с морды гримасу боли.       — Более чем, мистер Каашь. — понимающе, с легким оскалом ответила она.       — Какая ещё прислуга осталась в замке?! — поднявшись громко спросил Каашь.       Он смотрел на Хахтенга.       — Охранник у ворот и две прислуги. — ответил носорог.       — И? — требовал дальнейшего глава «Клана Монту».       — Охранник у ворот ликвидирован во время первой фазы операции, — докладывал носорог, он кивнул на мертвое тело дворецкого, — это дворецкий, осталась старая служанка. Можете не волноваться сэр, периметр под контролем, мы обязательно найдем её, это дело времени.       — Это всё? — слегка успокоившись уточнил Каашь.       — Да. — кивнул Хахтенг.       — Да, эта вся прислуга. — словно стараясь успокоить главу «Клана Монту» подтвердила Матильда. Он продолжила, перечисляя, — Охранник Леонардо, дворецкий Лот, служанка Имота и та девчонка с камерой что привёз с собой Ука. После её слов наступила тишина. Были слышны лишь отчаянные попытки Бинди вырваться из плена.       — Кто?! — медленно опустив голову удивлённо-настороженно спросил Каашь, явно намекая на последнего персонажа в вписке Матильды.       — Ну, та, с ампутированной лапой, Ука всюду таскал её за собой и заставлял снимать происходящее на память. — Матильда ошарашенно оглядела зверей и спустя паузу продолжила. — Я думал в знаете.       — Вы сказали у неё была видеокамера? — переспросил настороженно-волнительно Хахтенг. Судя по его морде он был удивлён не меньше чем остальные.       — Да, видеокамера. — подтвердила Матильда.       — Сууукааа. — не выдержал Каашь.       Схватившись за голову он «умыл» лапами морду.       — Успокойтесь, мы найдем её. — старайся успокоить Каашь произнёс Хахтенг.       — Мистер Хахтенг, Миандрий уверял меня, что вы лучший из лучших. — обойдя стул на котором сидела Матильда, произнёс Каашь.       — Аааа… кто это Маиндрий? — непонимающе спросила она.       Её вопрос остался без внимания.       — Уверяю вас сэр всё под контролем. — продолжал успокаивать главу «Клана Монту» Хахтенг.       — Не похоже.       Скалясь, Каашь отрицательно мотал головой.       — Отец позволь мне заняться этим вопросом. — неожиданно поднял голос старший сын — Бальбэр.       — Займись лучше ей. — резко осадил его Каашь. — Ваша задача оплодотворить её, все остальное я возьму на себя.       Не став спорить Бальбэр приступил к выполнению приказа.       — Сиил.       Каашь взглянул на невысокого варана — старшего группой охраны.       — Я займусь этой проблемой сэр. — поняв приказ кивнул Сиил.       В это время раненый в спину дворецким солдат снял с себя бронежилет, а подошедшие на помощь сослуживцы задрали ему майку и осмотрели место удара.       — Кончиком задел. — поглядев на не большую ранку в боку произнёс один из них.       — Бронежилет сработал отлично. А так бы, прощай почка.       Смех.       — Ага, смешно. Откуда он вообще взялся? — спросил солдат.       Заправив подол майки в брюки он оглядел пустую часть зала за своей спиной.       — Э-э-э, там есть потайная дверь возле угла. Это вход в межстенное пространство, где расположены проходы для прислуги. — мельком услышав их разговор ответила Матильда.       Поняв где прячется оставаясь прислуга варан махнул лапой и пару охранников бросились к углу зала, к стене, где по мнению Матильды должна была скрываться потайная дверь для прислуги.       — А что вы ещё от нас скрыли? — не без основательно упрёка, с щепоткой злости спросил Хахтенг.       Он внимательно глядел на самку крокодила.       — Я думала вы это знали. — выпучив глаза ответила Матильда.       Фыркнув, носорог вышел из зала для торжеств и направился вглубь коридора. За ним последовали часть из его зверей — два наёмника копейщика.       Мимо Имоты, что прильнула к прямоугольному отверстию, прошмыгнули лапы воинов «Клана Монту» — именно они бросились искать потайную дверь для слуг. Быстро осознав, что их скоро найдут старая самка крокодила вытерла слёзы. Нагнувшись, она схватила лапу стонущей Мянги. Последняя, из-за увиденного, казалась отстранилась от реальности, полностью уйдя в себя. Она даже не сразу сообразила, что Имота подняла её на нижние лапы.       — Пойдём, милая. Пойдём быстрее. — тихо проговорила служанка и потащила девушку за собой.       Они скрылись за поворотом, когда межстенное пространство стали наполнять скрежет когтей солдат, что отчаянно искали щель в стене — стык потайной двери и стены. Из-за этого скрежета пыль и опилки, что веками скапливалась в проходах для слуг, стали хаотично кружится в свете одинокой лампочки. Пыль стала оседать на пол и на камеру, на панели которой виднелась надпись: «Время записи истекло поменяйте кассету». Свернув за угол Имота стала спускаться по невысокой лестнице высотой в четыре ступеньки.       — Давай сюда милая.       Она потянула Мянгу и последняя словно очнулась. Вздрогнув она замерла, не позволив служанки потянуть её вперёд тем самым заставив спустился по лестнице.       — Ты чего? — обернувшись, удивлённо спросила Имота.       Вспышка воспоминаний.       Быстро размышляя лаки поглядел на неё.       — Слушай меня внимательно Мянга, — строго приказал Лаки, — снимай всё что происходит здесь. Эта запись станет доказательством нападения для «Клана Арбитра». Запомни, всё что ты сняла должно попасть к «Арбитрам». Ясно.       Голова юной девушки быстро кивнула несколько раз.       — Плёнка. — сквозь горечь в пасти вспомнила Мянга.       Вырвавшись из лап служанки она кинулась назад.       — Куд… — Имота хотела закричать, но осознав последствия закрыла лапами пасть.       Вернувшись обратно — свернув за угол, Мянга подбежала к камере. Упав на колени она перевернула её на бок и нажала на кнопку: «Извлечь плёнку». Секунды ожидания. Внутри видеокамеры заработал какой-то механизм.       «Ну же» — едва не выкрикнула взволнованная Мянга.       Щелчок — кассетоприёмник раскрылся.       Щелчок — скрытая дверь открылась.       — Нашёл. — радостно заявил один из воинов «Клана Монту».       Через открытую дверь проник луч света, а секунду спустя в неё заглянула морда того самого солдата. Повернув голову он заметил стоявшую на коленях возле камеры юную девушку в лапах которой была кассета.       — Она тут! — повернув голову к сослуживцам громко сообщил солдат.       — Кто?       — Та девчонка с камерой! Она прямо здесь!       Закричав, он тут же бросился к Мянге с явными намерениями схватить её. Сжав кассету Мянга отпрыгнула назад и скрылась за поворотом, где её ждала Имота. Пытаясь схватить Мянгу солдат «Клан Монту» двинулся вперёд, однако узкий проход для прислуги не предполагался для продвижения в нём крупного военного крокодила в полной амуниции.       — Проклятье! — застряв боком выругался он.       Опёршись о стенку он вытолкал себя назад.       — Чё такое?       За его спиной уже столпились два его сослуживца.       — Тесно.       Объяснил он и стал быстро скидывать с себя оружие: арбалет, что висел на спине, копье с щитом, что было там же, а также бронежилет оставив лишь меч на поясе. Его примеру последовали и два его сослуживца. Пока они избавлялись от амуниции в скрытый до этого момента проём ловко прошмыгнул их старший — невысокий варан Сиил. Он был намного меньше крупных крокодилов, и не имел сильно обмундирования. Заметив, что их начальник бросился в погоню первым солдаты заторопились.       Едва не попавшись в лапы солдата Мянга скрылась за поворотом и спрыгнула с невысокой лестнице.       — Доказательства, они должны попасть в лапы «Клана Арбитра» — быстро объяснила она.       За её спиной раздалось шуршание застрявшего солдата. Канув, Имота взмахнула лапой, ударив кулаком по качавшейся лампочки. Вспышка. Искры. Раскалённые осколки хлопьями упали на голову крокодилов. Свет погас погрузив Мянгу в кромешную тьму. Её глаза ещё не успели привыкнуть к темноте как старая лапа служанки схватила её за локоть и потащила за собой.       Прижимая к груди кассету Мянга сгруппировалась ведомая в кромешной тьме старой служанкой. Ничего не видя она полностью полагалась на Имоту, которая судя по быстроте и решительности, знала все эти проходы как свои четыре пальца. Сперва влево, резко вниз по ступенькам небольшой лестнице, потом снова вправо и снова вниз, влево. Пробегая мимо горящее лампочки Имота либо ударяла по ней, раскалывая, либо переключала выключатель — гасив свет.       Их извилистый путь пролегал во мраке.       Влетев в межстенное пространство для прислуги варан Сиил остановился возле видеокамеры. В открытом кассетоприёмнике было пусто. Фыркнув он молнией бросился вперёд. Свернув за угол он тут же очутился в полной темноте. Замерев на секунду он ждал, когда его глаза привыкнут к мраку. Для этого потребовалось минимальное количество времени. И вскоре темнота стала «сереть», а из мрака появились очертания прохода. Едва заметно дёрнув носом он втянул в себя запах. Уловив едва заметные нотки запаха рептилий он безошибочно бросился по следу.       За его спиной раздался голос солдата:       — Босс, вы где? Мы за вами.       Они наконец смогли протиснуться.       Два крокодила скрылись вслед за вараном. Проводив их взглядом Каашь недовольно оскалился и вернулся обратно к столу. Упав на стул он закрыл глаза. Вдох. Выдох. Немолодой крокодил старался расслабиться. Однако стон трепыхающейся Бинди не давал этого сделать.       — Всё в порядке? — слегка напугано, и как-то покорно спросила Матильда.       — Да.       Открыв глаза Каашь поглядел на старшего сына, который уже во всю исполнял его указ.       Оголив Бинди по грудь он продолжил. Его мускулистая лапа ухватилась за пояс на платье девушки. Сжав его с кулаке он резко дёрнул, разорвав его. Рывок был настолько сильным что несчастная Бинди подлетела вверх, а за ней и увесистый стол. Протяжный вой нестерпимой боли. Сквозь который…       — Надеюсь господин Каашь это недоразумение не нарушит наши планы? — спросила заинтересованно Матильда.       — Мы с вами на одном берегу Матильда, и если что — отвечать нам обоим. — ответил Каашь.       Протяжный вой нестерпимой боли. Сквозь который…       Сидевший недалеко от Каашь и Матильды средний сын — Ютис краем ушных раковин слышал их разговор. Стараясь не замечать их, а заодно и жалостный вой Бинди, он опустил голову и обгладывал хребет рыбы. Выковыряв последний кусок мясо с костей он небрежно, даже как-то злобно, отбросил скелет в сторону. И, тот, упав на край тарелки, отскочил, рухнув на белую скатерть. Прищурив глаза Ютис оскалился. Однако из-за низко опущенной головы никто этого не заметил. Спустя секунду стоявший рядом официант протянул ему полотенце. Вырвав его из лап прислуги Ютис вытер им липкие лапы. Отбросив его он преподнёс к пасти крупный бокал вина и залпом осушил его, после чего потянулся за очередным куском рыбы.       — Спокойней с вином брат. — неожиданно раздался голос младшего сына Каашь — Ито. Заметив, что Ютис явно не в себе, он подложил. — Вот держи, поможет. Ито вынул из кармана тюбик с небольшими таблетками внутри.       — Что это? — принявшись за второй кусок рыбы спросил Ютис.       Он на секунду заострил внимание на таблетках.       — Всего две таблетки, и твоя коряга будет стоять как непоколебимая секвойя. — объяснил Ито.       Он открыл капсулу и высыпал на ладонь две таблетки.       — Мммм?       Ито кивнул и протянул таблетки брату.       — Обойдусь. — фыркнул Ютис.       — Как хочешь. — пожав плечами сказал Ито. Он ловко закинул таблетки себе в пасть. — Ты в норме?       Спросил Ито и запил таблетки вином.       — Ага. — обгладывая мясо с рыбы кивнул Ютис.       — Точно? — усомнился Ито.       — Точно. — резко перебил его Ютис. — Приказ отца для меня закон. Отец сказал сделать это, значит я сделаю.       — Ну… хорошо.       Произнёс Ито, так словно ему необходимо было что-то сказать. Глотнув вина он поднялся и двинулся в сторону старшего брата, оставив Ютиса в одиночестве.       Лапа крокодила отбрасывает в сторону очередной скелет обглоданной рыбы, и он снова падает в центр стола. Лапа крокодила хватает заботливо наполненный официантом бокал вина. Ютис залпом выпивает его. Ставит обратно, оставляя липкие отпечатки пальцев на стекле. Опустив голову он тихо повторяет слова словно мантру.       «Отец сказал, я сделаю. Отец сказал, я сделаю. Отец сказал, я сделаю. Отец сказал, я сделаю…» — то ли вслух, то ли про себя говорил Ютис.       До его ушных раковин донеслись протяжные стоны несчастной. Ютис сжал кулаки. Разорвав пояс Бинди Бальбэр продолжил: схватившись обеими лапами за платье он стал разрывать его от пояса до подола. И каждое его движение, каждый разрыв сопровождался громким стоном несчастной Бинди. Каждая клеточка её тела противилась этому, безысходно трепыхаясь с оковах. Грудь Бинди колыхалась каждый раз, когда очередная волна нестерпимого унижения отражалась в её стонах.       Что, судя по ухмылке Бальбэра, только возбуждало его.       Разорвав платье он отбросил в сторону две его половинки. В очередной оглядев сверху-вниз тело девушки он проглотил комок в горле. Возбуждение нахлынуло на него с новой, невероятно чудовищной силой. Ухватившись за ремень брюк он лихо расстегнул его. Лихорадочно продолжая стягивать брюки Бальбэр ускорился, так как места в его штанах становилась крайне мало. Наконец долгожданный выдох — вниз, на пол, вслед за его брюками упали его трусы. Откинув их в сторону он прижался к Бинди расположившись между её нижних лап.       Взведя лапой свой «ствол» Бальбэр опустил его на лобок Бинди, отчего последняя превратилась в настоящий ком ярости и гнева. Она стола биться с новой силой, так сильно, что с её запястий и щиколоток — там где держали её веревки, стала капать кровь. Её стон подобно сирене отразился от стен зала для торжеств, но не нашел ни у кого из присутствующих отклика. Развернув голову она поглядела на мертвое тело Ука. Из её глаз снова потекли кровавые слёзы.       Для неё мир уже никого не будет прежним, для неё уже нет этого мира… Когтистая лапа Бальбэр ухватилась за лямку трусиков и резко порвала последний элемент одежды на девушке. Без церемоний Бальбэр отпрянул бёдрами назад и резко двинулся вперёд, войдя в Бинди.       Изогнутые лапки Бинди, что были привязанные к ножкам стола, сжались от боли в кулак. А капли крови, что капали с верёвок, создали на полу небольшие лужицы. Скинув с плеч пиджак и галстук Бальбэр обхватил бёдра девушки и принялся со всем усердием исполнять волю своего отца, насилуя невесту.       Всё затихло. Стало каким-то приглушённым, вязким, словно после взрыва. Бинди закрыла глаза в надежде больше никогда их не открыть.       Работая в усиленном темпе Бальбэр стиснул зубы и в последний раз подался вперёд, так сильно, что невольно двинул стол на котором лежала самка крокодила. Вены на его шее вздулись он приподнял морду вверх.       -Ыыыы… аааа… — вырвался из его пасти стон полный наслаждения.       Выдохнув, он устало опустил голову и отступил. Вынув член он с лёгкой улыбкой посмотрел на результат своих действий.       — Без всякого сомнения это будут мои дети. — гордо произнёс он.       — С чего ты взял?       Наблюдая за ним со стороны спросил Ито.       — Я в неё столько своего семени занёс, что хватит на целый гарем. — гордо ответил Бальбэр.       Уступив «рабочее место» Ито, он, с приподнятом подбородком, двинулся к столу.       — Ютис?       Раздался голос Ито как бы спрашивая среднего брата: «Пойдёшь?»       — Иди, я сейчас ем.       Отмахнулся Ютис.       Изобразив на морде гримасу в стиле: «Как хочешь», Ито, спустив брюки, принялся за дело.       Пока младший брат за спиной Бальбэр насиловать Бинди, первый уселся за стол между Ютисом и Матильдой. Присев на стул, оголённый по пояс, он раздвинул нижние лапы. Вытерев лоб, Бальбэр поднёс с губам бокал вина.       — Госпожа Матильда, хочу высказать вам моё уважение, вы вырастили великолепную сучку. Из всех самок, что были у мне она явно войдет в топ десять. Сколько ей, восемнадцать? — усмехнувшись под конец речи, произнёс Бальбэр.       Он приподнял бокал вина.       На обнажённого по пояс молодого крокодила упал строгий, возмущённый взгляд Матильды.       — Семнадцать. — вырвалось из её пасти.       — Что? — отпив вина переспросил Бальбэр.       — Ей семнадцать лет. — с лёгким раздражением повторила Матильда.       — И до этого у неё никого не было? — продолжал Бальбэр.       — Нет. — стараясь быть вежливой ответила Матильда.       Она снова оглядела Бальбэра, на секунду заострив свой взгляд на его мокром, из-за выделений, члене.       — Вы бы не могли прикрыться? — укорив себя в том, что приостановила взгляд на детородном органе самца, попросила Матильда.       — Если хотите, можете облизать его. — глотнув вина усмехнулся Бальбэр.       Он вильнул бедрами и его член, подобно шлангу вильнул следом.       — Господин Каашь! — возмущённо, надув грудь колесом, произнесла Матильда.       Она резко повернулась к главе «Клана Монту».       Сквозь стоны её дочери Матильда увидела ухмыляющуюся морду Каашь. Её недовольство вышло на новый уровень — гнев. Но она не успела возмутиться, так как Каашь начал первым:       — Не сочтите за грубость Матильда, но мой сын намекает вам на то, что сегодня вы обрели свободу. Ваш муж трагически погиб от лап неизвестных наёмников. И после его похорон вы начнёте новую жизнь, новые ухажёры, — Каашь уточнил, — молодые ухажёры.       Слегка успокоившись Матильда произнесла:       — Я слышала, что известный реставратор Хаманитеп Остин свободен. Я решила нанять его для восстановления своего замка. Надеюсь его услуги не будут вам в тягость? Она поглядела на Каашь, пока за её спиной тихо стонала её дочь. Медля с ответом Каашь задумчиво глядел на Матильду, опустив подбородок на кулак.       — Сейчас! Сейчас! Вот. Вот сейчас! Аааа… — в этот миг зал наполнил сладостный стон Ито. — Оххх, как хорошо.       Он покачнулся словно был пьян и отпрянул от Бинди. Тяжело дыша обнажённый Ито постучал членом по внутренней стороне бедра девушке «стряхивая» остатки своего семени.       — Прости малышка, что так быстро, но я обещаю скоро вернуться. — выдохнув, с лёгкой улыбкой, произнёс Ито.       Покачиваясь он двинулся к столу. Вскоре его мокрое от пота тело рухнуло на стул между Бальбэром и Ютисом.       — Свободна, твоя очередь. — произнёс он так, словно выдохнул после продолжительного нахождения под водой. Его взгляд упал на Ютиса.       Закинув в пасть сигарету Ито закурил от вовремя поставленной официантом зажигалки. Замерев с куском рыбы в пасти Ютис повернул голову в сторону сидевших за столом зверей.       — Бальбэр иди ты, я сейчас доем рыбу. — предложил уклончиво Ютис. Его взор встретился со взором старшего брата. Последний хотел что-то произнести, но не успел, так как раздался голос Каашь.       — Ютис, иди. — тихо, но властно произнёс Каашь.       — Пап, можно доесть? Просто я очень проголодался. — тихо произнёс Ютис.       — Ютис, с тобой всё в порядке? — заботливо, но с явным подвохом в голосе спросил Каашь.       — Да пап. — заметив подвох настороженно ответил Ютис.       — Да он с самого утра сам не свой. — выпуская клубы дыма проговорил Ито.       — Со мной всё в порядке. — уже громче ответил Ютис. В его голосе слышалось раздражение. — Просто я проголодался.       Взгляд отца и сына пересеклись. Тишина, тихий плачь сквозь который неожиданно раздался непринуждённый голос Матильды.       — Я думаю, что оранжевые шторы прекрасно подойдут к этому залу… — явно не к месту произнесла она и натянуто улыбнулась.       Вверх взлетела лапа Каашь. Золотые часы на его запястье едва заметно брякнули. Увидев приказной жест Матильда послушно замолчала.       — Значит с тобой всё в порядке сынок. — произнёс Каашь.       — Да, всё хорошо. Я просто наберусь сил, поем…       — Ютис, иди и трахни её. — с явным раздражёнными в голос приказал Каашь. — Вытащи свой маленький член и засунь его в неё по самые яйца. — Каашь сдвинул брови. Его голос стал жёстче, — Сделай дело, а потом можешь жрать свою рыбу!       Под конец речи глава «Клана Монту» повысил голос.       Всё сидевшие за столом звери замерли ожидая решения Ютис.       Стоны. Жалостные стоны, сквозь которые раздался звук столовых приборов. Отодвинув тарелку с недоеденной рыбой Ютис покорно кивнул. Встав из-за стола он направился к привязанной Бинди.       — Господин Каашь пока время есть давайте обсудим финансовый вопрос. — опять раздался голос Матильды.       — У нас много времени Матильда. — наблюдая из-под лба за Ютисом ответил Каашь.       Неловко улыбнувшись Матильда удивлённо спросила:       — Но слияние почти закончилась.       Она поглядела на немолодого крокодила.       — У нас всего один шанс оплодотворить вашу дочь. — переведя взгляд на Матильду ответил Каашь. — И мы должны использовать его по максимуму. Поэтому мы останемся тут до утра. Мы с вами будем пить, есть и решать вопросы про ваш замок, а мои сыновья всё это время будут трахать вашу дочь. Объяснил расклад глава «Клана Каашь».       Межстенное пространство.       Продолжая метаться в хаотичном направлении, Мянга, следуя за Имотой, на секунду усомнилась в том что старая служанка помнит все повороты и проходы. Это место было подобно муравейнику и без точных знаний куда идти в нём легко можно было заблудиться.       Но несмотря на весь скепсис Мянги, вскоре уставшая Имота остановилась возле железной калитки сделанная из металлических прутьев. Она полностью закрывала аркообразный проход.       Моргнув пару раз Манга пыталась понять, это свет льется снаружи просачиваясь сквозь толстые прутья решетки или её глаза так сильно адоптировались к темноте, что окружавшая их кромешная тьма казалось лишь легкой тенью?       Хрипя, Имота оперлась о решётку в попытке отварить её. Наблюдая за уставшей старушкой Мянга бросилась на помощь. Обхватив прутья они упёрлись в решётку. Это дало результат и проржавевшая калитка, издав пронзительный скрежет, поддалась, открывшись впервые за несколько лет.       Толкая калитку Мянга невольно поглядела на старую служанку. Имота явно была обессилена и едва могла стоять на лапах. Непродолжительный, но интенсивный побег полностью истощил её.       Стиснув зубы девочка уперлась в калитку с утроенной силой, из-за чего её нижние лапы невольно стали погружаться в землю –, а это значит, что они оказались ниже первого этажа замка, в подвале. Плечо Мянги впилось в грязный пруток калитки с такой силой, что она почувствовала его костью, даже сквозь кожу и мышцы. Наконец древняя калитка поддалась пропустив их вперед. Первой в образовавшийся проход прошмыгнула юркая Мянга.       Впереди виднелся небольшой аркообразный проход выполненный и кирпича. В конце он был закрыт толстым слоем листьев, слонов жалюзи. Но несмотря на такой толстый покров сквозь небольшие щели листвы виднелся солнечный свет.       Сделав шаг Мянга обернулась. Старая Имота совсем ослабла повиснув на прутьях калитки.       — Пойдёмте, сюда. Быстрее. Всё ещё всхлипывая тихо произнесла девочка. Она ловко прошмыгнула под лапу Имоты и поддерживая старую самку двинулась вперёд.       — Вот так. Тут поаккуратнее. — заботливо говорила Мянга.       Пройдя пару шагов они уперлись в стену из листьев. Она была настолько плотной, что легко могла бы выдержать крупного крокодила, даже если бы он всем весом оперся об неё.       — Старый… ох, проход для садовника… ох… ох… — задыхаясь, произнесла Имота. Помогая Мянги убирать сплетённые между собой кусты, она продолжала, — Ох… он ведёт прямо в оранжерею… ох… от… оттуда, ох, если бежать только вперёд, можно попасть в заброшенный виноградник… ох… в конце него… ох… идет забор… ох… ох… он сломался пару лет тому назад. Оттуда ты попадёшь в… ох… К-ха! К-ха!       Имота сильно закашляла и преподнесла к пасти кулак.       С невероятным усилием им всё же удалось прорваться сквозь стену распаявшейся зелени. Едва они вышли, на них упал яркий солнечный свет, заставив невольно закрыть глаза от боли. Снаружи стояла яркая солнечная погода. И какой-то странный резонанс колом ударил в сердце Мянги. Там, внутри, в стенах страшного замка, происходили страшные вещи, а тут, снаружи, щебетали птицы, был слышен жужжание насекомых и шум листвы — настоящее умиротворение и покой.       Не удержав служанку — последняя раскашлялась так сильно, что напоминала старого курильщика дымящего с самого рождения, Мянга отпустила Имоту. Покачнувшись, служанка упала: выставив лапу в сторону она оперлась её о толстый деревянный брус, что держал обрушенный купол оранжереей, и сползла вниз, усевшись возле него.       Сильнейший кашель и хрип сопровождал её падение.       — Кхе-кхе! Всё… ох… дальше не могу… Кхе-кхе! Иди… кхе-кхе… без меня… — с трудом смогла выговорить старая служанка.       Закончив, она обхватив грудь лапами и закашляла ещё сильнее.       — Нет. — сделав шаг к Имоте возразила Мянга. — Разве вы не понимаете, они убьют вас.       Мянга попыталась помочь Имоте, но в одной её лапе была драгоценная плёнка, а другая… Поняв свою ущербность Мянга могла лишь печально наблюдать как Имота истошно кашляла возле её нижних лап.       — Вы сможете, пойдёмте. Пойдёмте быстрее Имота, ну пожалуйста. — умаляла она.       Но чем дальше Мянга стояла возле неё, тем отчётливее она чувствовала страх. Продолжая уговаривать служанку Мянга каждый раз бросала взор в темноту — в то отверстие в листве, которое они вместе с Имотой «прорубили». Из мрака дул холодный ветер. Он заставлял каждый «волосок» инстинкта Мянги шевелиться. Это было похоже на колыхание травы на поляне, когда сильный ветер, гонимый свинцовой тучей, что нависла над небом, пронёсся по ней. Её обуял страх.       — Беги… Кхе-кхе… кхе-кхе… это моё устье… Кхе-кхе… — с трудом произнесла Имота.       — Спрячьтесь. — слезно посоветовала Мянга.       Она неохотно сделал шаг назад, отступая от лежавшей служанки. И это… и это спасло ей жизнь.       Инстинкты не обманули Мянгу. Из темноты, из того самого прохода, резко выпрыгнул невысокий варан. Он был ниже Имоты, но выше Мянги на две головы. Его появление было настолько внезапным и пугающим, что Мянга не удержалась и громко вскрикнула. Несмотря на скорость варана Сиил реакция молодой девушки была всё же выше. Она отпрыгнула назад, и лапа Сиил схватила лишь воздух. Едва не споткнувшись Мянга прижала к груди кассету.       — Отдай немедленно. — резко сказал Сиил.       Не дожидаясь ответа она снова бросился на Мянгу, но на этот раз ему помешала Имота. Старая служанка собрала остатки сил и охватила нижние лапы варана, и тот, рванув вперёд рухнул на гранитную дорожку.       «Беги!!!» — заорала Имота.       Мало вероятно, что это было она, но в голове Мянги гремел именно её голос. Подпрыгнув на месте она бросилась прочь. Убегая она даже не слышала предсмертные крики старой служанки. Не в силах освободиться из лап Имоты Сиил выхватил свой нож и стал наносить колющие удары в затылок задыхающийся служанки. Один за одним. Снова и снова. Пока наконец Имота не разжала лапы отпустив щиколотки варана.       Вырвавшись Сиил вскочил на лапы. Глубоко дыша он стал втягивая в себя воздух, улавливая в нем легкие нотки запаха молодой девушки. Стиснув окровавленный ножик он со всех лап бросился по следу.       За его спиной осталась лежать мёртвое тело служанки, утопающей в собственной крови.       «Беги!!!» — бешено орал голос в голове Мянги.       Он заглушал всё вокруг: её шаги, шум веток, когда она задевал их плечом, шуршание хвоста, что тащился за ней по гранитной дорожке и даже биение собственного сердца.       Прижимая к груди кассету Мянга бежала по узким, извилистым тропинкам ветхой оранжереи. Вокруг неё мелькали широкие, длинные столы с горшками в которых росли одичавшие растения. Некоторые из них завяли, превратившись в сухие мумии, другие, наоборот, расплодились охватив ближайшую территорию: вширь и вверх, некоторые горшки были опрокинуты и теперь лежали разбитые на тропинки вывалив своё содержимое — землю. В один из таких упала лапа юной самки крокодила оставив на влажной рыхлой земле отчётливый след.       Мянга пригнулась и скрылась за очередным столом. Её путь продолжался. Глаза бегали из стороны в сторону метаясь от стола к столу, от одной деревянной опоры, до другой. Сверху на неё падал солнечный свет. Он проникал через обрушенный свод оранжереи. Осколки упавшего потолка большими и малыми кучами валялись по всей площади террариума.       Мянга лихорадочно выбирала свой путь. Торопясь, он уповала лишь на удачу. На случай, а заодно на общую разруху, царившую вокруг. Среди всего этого хлама, а также среди пышной растительности, окутавшей всё вокруг, она сможет спрятаться если не успеет найти выход.       Свернув за очередной угол Мянга подбежала к перевернутому столу. Забежав за него она пригнулась и затаилась.       «Беги!!!» — тот бешеный голос, что постоянно орал в её голове не стихал, но изменился, перестал быть членораздельным, превратившись в простой шум. Громкий шум заглушавший все оставшиеся звуки, он был чем-то был схож с шипением телевизора. Это давило на Мянгу с невероятной силой. Она боялась выглянуть из-за укрытия. Но не в состоянии ничего услышать, Мянга остались без самого важного органа чувств.       «Прекрати!» — взмолилась она мысленно.       Не выдержав, Мянга зажала лапкой, что держала кассету и кончиком локтя ушные раковины. Надавила. Сильнее.       «Прекрати» — едва слышно прошептала она.       Несколько секунд она сидела на корточках, спрятавшись за перевёрнутым столом, пытаясь прийти в себя. Ослабив давление на уши Мянга медленно отвела лапы в сторону. Звон, что заполнял её голову, исчез. Опустив лапы вниз Мянга наконец смогла прислушаться.       Тишина… сквозь которую она отчётливо расслышала: шум листвы над головой, чириканье птиц, жужжание насекомых, где-то далеко-далеко был слышен шум города Репод Сити… и шаги. Отчётливые звуки шагов за её спиной!       Проглотив комок в горле Мянга резко обернулась. Взрыв адреналина в её крови буквально вбил Мянгу в крышку стола. Прижавшись спиной к перевёрнутому столу она задрожала. Буквально в трёх метрах от неё стоял невысокий варан. Едва заметно дёргая носом он сжимал в лапе окровавленный нож.       Едва взгляд девочки прошелся по засохшей крови, что покрывал не только ножик, но и лапу варан по самое запястье, она заплакала.       Прожив немалую часть жизни на улице Мянга часто была в опасных ситуациях, но сейчас она впервые почувствовала, как сама смерть склонилась над ней. Протирая лапой слёзы Мянга поднялась.       — Отдай кассету. И я тебя отпущу. — сказал Сиил.       Он лгал. Мянга поняла это не только по его словам, но и по его едва заметной улыбки. Прижимая кассету к груди Мянга отрицательно покачала головой.       — Нет… — пуская слезы произнесла она.       На морде варана появилась зловещая улыбка. Он сделал шаг и приблизился к девочки. Сжавшись, повернувшись вполоборота к Сиилу, Мянга выдавила из себя:       — Чтобы ты сдох, проклятый урод.       Шаг. Варан остановился на расстоянии удара. За секунду до этого Мянга закрыла глаза.       Удар!..       Мир уже никогда не будет прежним.       Предсмертный хрип. Кровь. Смерть. Глухое падение небольшого тела из-под которого обильно потекла кровь. Распространяясь по гранитной дорожке она смешивалась с землёй.       Смерть всегда одна, всегда для одного. Для каждого она своя. Где-то вдалеке по-прежнему был слышен шум города, всё так же качались кроны деревьев, игравшие с ветром, яркий солнечный свет падал через разбитую крышу, и как-то невинно по-детски поблёскивал на алой лужицы крови, жужжание насекомых, щебетание птиц. Небольшая, ещё детская лапка маленькой девушки так и не разжала кассету. Всё так же прижимая её к груди Мянга застыла. Тишина. Ничего, лишь темнота. Простояв так некоторое время Мянга осторожно, с опаской и непониманием открыла сначала один глаз, а потом и второй.       Она стояла прижавшись спиной к опрокинутому столу. В лапе кассета, а к её нижним лапкам подбиралась лужица свежей крови. Пройдясь по ней взглядом Мянга добралась до её истока. Перед ней, слегка трепыхаясь в конвульсии, лежал умирающий варан Сиил. В его шеи торчал увесистый болт — «стрела» для арбалета. Она пронзила шею Сиила лева на право, войдя со стороны левого плеча — выйдя к правому. Сделав несколько быстрых вздохов варан прекратил дышать и обмяк. Из его лапы выпал его окровавленный нож, который так и не достиг Мянги.       Слегка дрожа Мянга сделала шаг в сторону. Обходя растекающуюся лужу она невольно огляделась по сторонам. Никого. Лишь все те же знакомые умиротворяющие шумы.       — Сп-сп-спасибо… — заикнувшись поблагодарила она своего неизвестного спасителя, кем бы он не был.       Мотнув хвостом юная самка крокодила бросилась к выходу. Выбежав из оранжереи, она скрылась в густых зарослях виноградника.       Её спина мелькнула в оптическом прицеле.       Выдохнув, Хахтенг опустил арбалет.       Носорог стоял у самого края балкона. Он располагался прямо над оранжереей и именно тут три дня назад Ука попросил сердце Бинди у её родителей.       Облизав губы он обернулся. За его спиной стоял массивный слон. Одетый в обычную, непримечательную одежду слон едва заметно кивнул, как бы одобряя действия Хахтенга.       Внимательно оглядев Миандрия Хахтенг невольно задел взглядом двух наёмников копейщиков. Они стояли у самого входа на балкон, возле двери. Сверху, на крыше расположились ещё два лучника-музыканта. Все его звери открыто или скрыто, но косились на носорога. Хахтенг выполнил приказ Миандрия, что получил пару секунд назад.       — Так даже лучше. Более правдоподобнее, чем мой изначальный план. — спокойно произнёс слон. Он продолжил, — Прикажите своим животным вытащить болт и вонзить в образовавшуюся рану меч, чтобы это выглядело как нападение солдата «Клана Нехбет». Допустим он затерялся среди оранжереи, и во время погони варана за той девочкой помог ей. Но тут подоспели вы, Хахтенг, и ваши звери. Вы заметили их с этого самого балкона. Вы убили солдата «Клана Нехбет». Вы выстрелили второй раз по девчонке, но лишь ранили её. К счастью она выронила кассету, но смогла убежать. Вы приказали вашим солдатам преследовать её.       После чего вы пойдёте, возьмите чистую плёнку из машины Ука и Лаки вернётесь с ней в зал для торжеств и расскажите всем эту историю. После чего демонстративно сожжёте плёнку на глазах у всех.       Рассказал дальнейший план действий Миандрий.       Опустив арбалет Хахтенг кивнул двум наёмникам-копейщикам и те бросились исполнять первую часть плана Миандрия.       Как только они скрылись Хахтенг спросил:       — Как давно вы тут?       — Пробрался вчера ночью. Затаился на чердаке.       — Это очень опасно.       — Я должен был быть здесь, и лично следить за ситуацией.       Не став спорить, Хахтенг устало вздохнул. Он на секунду обернулся на обрушенный купол оранжереи.       — Вы понимает последствия вашего приказа? — спросил носорог.       Слон кивнул.       — Если эта плёнка попадёт к Беатрис или Ала́ну… — Хахтенг задумался. Догадавшись, продолжил, — Вы с самого начала это планировали. Верно?       Слон молчал.       — Вы понимаете, что если Беатрис узнает, что это вы всё спланировали, вас убьют. Даже я не смогу вам помочь. — логично сказал Хахтенгю       — Моя жизнь ничто по сравнению с тем, чего я хочу добиться. — спокойно ответил слон.       — И какова ваша истинная цель?       Хахтенг внимательно поглядел в глаза слона, словно пытаясь что-то в них прочитать.       Спустя пару секунд тишины, Миандрий ответил:       — Вы ранены Хахтенг, говорят на первом этаже есть доктор.       Развернувшись слон ушёл с балкона, скрывшись в мрачных коридорах замка. Поморщившись от боли в плече Хахтенг так и не получил вразумительного ответа. К чему действительно стремился Миандрий, для него остаётся загадкой до сих пор. Одно он знал точно, то после того что они здесь натворили Мир в Репод Сити уже не будет прежним.