Зверополис. Столько стоят мечты

Действие последнее. По следам прошедшего крокодила. По эту сторону окна

Есть ошибки (Количество исправлений текста — 1).       Телефонный звонок. Настойчивый, продолжительный, в какой-то степени нервный, вызывающий раздражение.       Через некоторое количество времени непрерывного дребезжания когтистая лапа крокодила с золотым перстнем подняла трубку.       — Да. — произнёс сонный голос главы «Клана Монту».       — Каашь Эстэрго?       — Да. Слушаю.       — Вас беспокоит доктор Титранит Бит из частной клиники «Под панцирем». Я по поводу госпожи Бинди из «Клана Аш». — донеслось до трубки.       Протерев глаза Каашь окончательно проснулся и бодрым голосом продолжил:       — Да. Слушаю.       — У меня для вас хорошая новость, госпожа Бинди беременна.       — Точно?       — Я только что от неё все, три яйца оплодотворены сэр. Поздравляю. Хотите знать кто из ваших сыновей отец?       — Позже. Что с охраной?       — Ваши звери на входе в больницу и возле палаты госпожи Бинди. Всё хорошо господин Каашь.       — Держите меня в курсе. До связи.       Каашь хотел повесить трубку, но голос доктора из трубки заставил его остановиться.       — У нас произошло ЧП сэр. Пострадал мой сотрудник.       — Вышлите мне чек, я оплачу. — стараясь отвязаться буркнул Каашь.       — Не получится сэр, он погиб.       — Погиб?       — Она убила его.       — Убила? — удивился Каашь.       — Перегрызла горло. — уточнил Титранит. — Мне пришлось попросить помощи у ваших солдат…       — Надеюсь госпожа Бинди и дети не пострадали? — взволнованно спросил Каашь.       — Нет сэр. Но госпожа Бинди ведёт себя очень агрессивно. Думаю что она может причинить вред не только себе, но и своим детям.       — Это недопустимо. Полагаю не стоит повторять вам насколько она важна для моего клана. Госпожа Бинди и её дети не должны пострадать ни при каких обстоятельствах. От этого зависит не только спонсирование вашей лечебницы, но и ваше личное благополучие, доктор Титранит.       На той стороне провода наступило молчание.       — Сэр. Господин Каашь позвольте напомнить вам, что я предупреждал вас о том, какие последствия для психики мисс Бинди будет иметь поступок вашего клана. К сожалению, даже мои предположения оказались не такими ужасными.       — Только не говорите мне что вы не в состоянии защитить мисс Бинди от самой       себя. — голос Каашь стал раздражённым. Ему явно надоело слушать отговорки доктора.       — Сэр, мисс Бинди попыталась откусить себе язык и с помощью него свести счёты с жизнью. К счастью мы с моим коллегой были рядом, и попытались остановить её. В этот момент мисс Бинди вырвалась и перегрызла ему горло… сэр.       — Я сочувствую вашему коллеге доктор, — без толики сожаления произнёс Каашь,       — Но вы знали на что идёте, обратного пути нет.       — Сэр…       — Вы же врач, дайте ей какие-нибудь препараты. — усталый вздох Каашь.       — Это вредно для детей сэр.       — И что вы предлагаете?       — Есть один способ обезопасить мисс Бинди от… — Титранит запнулся подбирая слова, — от необдуманных решений, но он весьма радикален. Однако этот процесс необратим и в будущем мисс Бинди, скажем так, будет не сильно подвижна.       — Титранит, если при этом будет сохранены жизни моих внуков и её матери, делайте всё что пожелаете. Главное — это рождение деток, до этого момента жизнь матери в приоритете, после — её здоровьем можно пренебречь. — дал указания Каашь.       — Я вас понял сэр. Не буду больше беспокоить вас. Всего доброго.       Гудки. Лапа крокодила с золотым перстнем положила трубку.

***

      Бастион «Клана Арбитр».       Кабинет Беатрис.       Через некоторое время Мягна стояла на темном, холодном, зеркальном полу, в котором едва-едва виднелось её отражение. Напротив неё сидела та самая самка крокодила, глядя на которую Мянга чувствовала, как в её сердце проникает ужас. А в ушных раковинах стоял голос Лаки повторявший, ей одно и то же:       — Я дам тебе совет. — Замолчав, Мянга кивнула и стал внимательно слушать, так как впервые почувствовала в голосе Лаки нотки заботы. — Никогда. Слышишь меня, никогда не связывайся с «Кланом Арбитром». Если дорога шкура, держись от этих зверей       как можно дальше. Это очень опасные звери.       — Это всё?       Спросила Беатрис, когда Мянга закончила свой рассказ о том, что произошло замке «Клана Аш». Она сидела за огромным лакированным столом, положив подбородок на скрещенные пальцы лап.       Мянга несколько раз кивнула и с её мордочки слетели слёзы. Она едва нашла в себе силы закончить рассказ. Всхлипывая и рыдая Мянга наконец выдавила из себя:       — Да госпожа Беатрис.       Тишина.       Сквозь тихие щелчки метронома, что стоял на столе главы «Клана Арбитр», всё ещё были слышны тихие всхлипывания Мянги. Она безрезультатно пыталась остановить лавину из слёз, смахивая их промокшей, казалось насквозь, лапой. Безрезультатно. Не выдержав Мянга упала на колени и уже не стесняясь никого закрыла лапой мордочку и тихо зарыдала. Её плечи и спина стали вздрагивать.       Впрочем, картина убитой горем девочки не как не отразилась на мордах присутствующих в кабинет зверей.       Абсолютное безразличие, скрывавшейся за молчаливым холодным расчётливым взглядом тайпана. Маккой сидел всё там же, на краю стола Беатрис, свернувшись в кольцо.       Рядом с ним, присев на кресло, восседал немолодой крокодил с огромным широким шрамом на морде. Советник отца Беатрис, а теперь и её советник «Арбитр» Манахэт. Он присоединился к Шайле и Мянги ещё на улице.       Положив на стол правую лапу, он периодически постукивал заточенными когтями о лакированную поверхность. Холодно смотря на умирающую от боли Мянгу, он, казалось, летал где-то в своих мыслях.       За огромным столом, в его центре, сидела Беатрис. Её взор так же был задумчивым и безразличным.       Слева от неё возвышался гигантский сетчатый питон — Титано-Бо-А. Почёсывая прямоугольный подбородок гигант бросил презрительный, высокомерный взгляд полный отвращения на Мянгу — всё же слёзы в Репод Сити — это признак слабости. Изредка он поглядывал на Шайлу. Казалось, что его молотообразные кулаки всё ещё помнят как безжалостно впивались в её тело.       Шайла стояла за спиной Мянги, и, опустив голову, старалась не показывать вида, что сочувствует несчастной девочке.       Последним зверем, что находился в кабинете Беатрис был Ала́н. Он сидел на стуле за столом переговоров, вдалеке от всех. Достаточно далеко, и в достаточно освещённом месте, по отношению с остальным кабинетом, — возле окна, чтобы оставаться «вне фокуса».       — Значит, это был «Клан Монту». — осознав, что Мянга больше ничего не скажет подвела итог Беатрис.       — Чушь какая-то. — обернулся и поглядел на Беатрис старый крокодил со шрамом Манахэт.       — В любом случаи это нужно выяснить. — бодро сказала Беатрис.       Развернувшись на кресле она встала и быстрым шагом направилась к двери.       — Ты куда? — спросил Манахэт, когда самка крокодила прошла мимо него.       Следящие за её шагами взгляды почти всех присутствующих зверей отражали тот же вопрос.       — В замок «Клана Аш». — быстро ответила Беатрис.       — Стой, я с тобой. — произнёс Манахэт.       Он собирался встать, и даже оперся ладонью о стол, но Беатрис решительно остановила его, похлопав по плечу.       — Нет. Я отправила Холта на это задание, и я обязана выяснить, что произошло.       — Возьми хоть кого-нибудь в помощь. — не унимался Манахэт, когда вновь рухнул на кресло.       — Хорошо. — согласилась Беатрис. — Маккоя, ты со мной.       Не меняя траектории движения и не оборачиваясь, приказала самка крокодила. Услышав своё имя, казалось сонный тайпан, ловко спрыгнул со стола и пополз вслед за Беатрис. Последняя уже проходила мимо рыдающей Мянги.       Заметив когтистую лапы крокодила Мянга вздрогнула. Резко приподнявшись, но всё ещё находясь на коленях, она обхватила штанину главы «Клана Арбитр». В голове сквозь звон вновь был слышен заботливый голос Лаки:        — Никогда. Слышишь меня, никогда не связывайся с «Кланом Арбитром». Если дорога шкура, держись от этих зверей как можно дальше. Это очень опасные звери.       Но сейчас ей этого как раз и нужно было.       «Чем они страшнее, тем лучше!» — пронзила её мысль грозой пламени.       Огненными каплями она стала орошать сожженное, превратившиеся в безмолвное поле, душу Мянги. Залитые бесконечными слезами глаза девочки пылали яростью. В душе родилось съедающее всё пламя мести.       Схватив штанину Беатрис Мянга взвыла неразборчивым голосом:       — Госпожа Беатрис! О, добрая госпожа Беатрис! Прошу, умоляю отомстите… — Мянга зарыдала с новой силой. — Мистер Лаки и мистер Ука были хорошими… и госпож Бинди тоже… они не заслужили того, что с ним сделали…       Когти обезумевшей от жажды возмездия девочки впились в лапу Беатрис. Казалось ещё чуть-чуть и Мянга начнёт разрывать штанину. К счастью, на помощь главе клана поспешила Шайла. Схватив за шею рыдающею, спавшую в ярость девочку она стала оттаскивать её.       — Прошу! Умоляю!!! — истерично закричала Мянга. Гнев вырвался наружу. — Прошу, о великая Беатрис, глава справедливого «Клана Арбитр» покарайте этих выродков! Пусть они заплатят сполна за то, что сделали! Пусть умрут все: и те кто породил их, и все кого породили они! Убейте их!!! Убейте! Отомстите! Я и навсегда буду вашей рабыней!..       — Ты чё несёшь бестыжия. — пытаясь отодрать от лапы взбесившуюся Мянгу, не порвав при этом штанину Беатрис, сквозь зубы прошипела Шайла. — Отпусти же-е-е. Для этого юному меджаяю пришлось постараться. На удивление Шайлы разорвать объятья Мянги и лапы Беатрис оказалось не так просто.       Удар!       Резко размахнувшись, Беатрис наотмашь влепила рыдающей девочки такую пощечину обратной стороной ладони, что Мянга отлетела от её лапы и из лап Шайлы — она всё ещё пыталась оттащить «пиявку», как пробка из бутылки игристого вина, попутно разодрав штанину главе «Клана Арбитра» на несколько лоскутков.       Под безразличные взгляды почти всех присутствующих — лишь Шайла была слегка ошарашена, Мянга с глухим шлепком упала на холодный пол.       Кабинет Беатрис наполнился тихим детским плачем. Прижав коленки к груди, Мянга сжалась в комок и тихо зарыдала, уткнув нос между коленок. Она закрыла глаза не       в силах поднять взгляд, чтобы не увидеть укоряющие взгляды великих зверей. Слёзы — признак слабости. Её лапа настырно продолжала стирать их с мордочки, невольно смешивая их с кровью, что вытекали из носа.       Нарушая тишину, раздался презрительный, гневный голос Беатрис:             — Не смей меня трогать.       Эти слова прозвучали как последнее предупреждение.       Беатрис подняла глаза на Шайлу и приказала:       — В клетку её.       В её голосе всё еще были слышны свежие нотки гнева, словно уходящей грозы.       — А-а-а, мэм, я думаю это излишне…       Чуть не совершив роковую ошибку, Шайла замолчала. Не найдя в себе силы оспаривать решение Беатрис, она быстро исправилась: выправившись во фрунт, кивнула и громко произнесла, подтверждая приказ:       — Принято мэм!       Не теряя времени Шайла бросилась его исполнять, практически ощущая на своей спине, даже через толстую кожу, сверлящий взгляд Беатрис. К счастью он длился не так долго чтобы «прожечь» её.       — Будьте на связи. Я скоро вернусь. — громко произнесла «Последняя из «клана Себек». — Без меня никаких действий не предпринимать.       Раздававший указания голос был слышен возле двери, куда подошла Беатрис. С усилием открыв её, как будто это была необычная дверь, а дверь в банковский сейф, Беатрис скрылась за ней.       Прежде чем дверь закрылась до присутствующих донеслись её приглушённые слова полные недовольства:       — Сучка, всю штанину разорвала.       Самка крокодила одернула порванную штанину, рассматривая полученный урон. Дверь захлопнулась, скрыв за собой мрачный кабинет Беатрис.       Надпись на овальной вывеске: «Вы въезжаете на мост «Великолепный свод. Великолепный брод», ниже: «Пусть ваш хвост будет длинным, а панцирь крепким». Располагалась вывеска над въездом на мост. Это был восьмой мост из одиннадцати, что пролегал через Ниолингалу, если вести счёт по течению.       Открыт мост был относительно недавно и имел весьма обыденную конструкцию для подобных сооружений. «Великолепный свод. Великолепный брод» стал детищем городских властей и частных инвесторов — кланов города. К тому же этот мост был реконструирован, за что получил второе название в «имени». Так что, по-большому счёту, его просто расширили, дополнив четырьмя полосами: две слева и две справа.       Широкое полотно дороги уперлась в мост делясь на несколько отведений, разделённые прерывистыми жёлто-красными полосами, скрученные в спираль, отчего напоминали обычный канат. Из девяти полос: четыре были выделены для общественного пользования и были бесплатными для всех, другие четыре были платными для обычных зверей, но бесплатными для членов кланов Репод Сити и ещё одна полоса была предназначена для высоких государственных служащих. Обычно последняя полоса была абсолютно пустой отчего на неё с завистью поглядывали звери, стоявшие на других полосах в пробке. Если бы не высокие бетонные блоки и забор из колючек проволокой ограждавший «военную» полосу, то желание воспользоваться ею было бы непреодолимым.       Чёрный джип за рулём которого восседала Беатрис, свернул из узкой улочки и наглым образом втиснулся в плотный поток автомашин, за что был заслужено «освистан» сигналом клаксона. Не обращая внимание на брань и крики недовольных, самка крокодила продолжила перестраиваться, пока не въехала на нужную ей полосу, ведущую к проезду для членов клана.       Впереди появились чёткие очертания огромного моста: металлические откосы, огромные троса скрепляющие различные части моста. Подобно гигантскому заснувшему роботу он стал нависать над ними. Они двигались не так быстро как этого хотелось самки крокодила: отчасти из-за пропускного пункта расположенного на платной дороге в самом начале моста, отчасти из-за потока машин — спешившие по своим делам обычные граждане Великого города вклинивались в поток к платному проезду. Даже несмотря на то, что им придется заплатить за проезд поговорка млеков: «Время-деньги» работала и для пресмыкающихся.       Пользоваться именно услугами платной дороги было выгодно по нескольким причинам. Первая это быстрота. Дело в том, что четыре бесплатные полосы, выделены для общественного пользования, были в невероятно плохом состоянии, к тому же развязка для них была сделана крайне неудобно: из-за чего можно было потратить десять, а то и больше минут прежде чем выехать с моста, или въехать на него.       После постройки этого моста многие жители ворчали, что эти неудобства были сделаны специально, чтобы склонить граждан к пользованию платными дорогами, расположенные намного удобнее по краям моста и имевшие удобные развязки. Так это было или нет сказать трудно. Но если это правда, то выражение: «За что боролись на то и напоролись» тут было как нельзя кстати. Желание быстро проехать нудный и времязатратный участок привёл к тому, что на платной дороге тоже возникли пробки. Что невероятно злило зверей в машинах с эмблемами кланов. Привыкшие к особому отношению к своей персоне они были крайне недовольны тем, что приходилось «топится со всеми». Их эмоции ярко выражались в криках и громких протяжных сигналах. Полоса для важных чиновников пролегала отдельно. Возле неё всегда находилась усиленная охрана из армии генерала Тайла.       Толпясь, поток машин, подобно муравьям что спешили в муравейник и обратно, теснились возле моста.       На круглых часах, что были встроены в панель джипа, виднелось время: «10:2Ȣ9». Утренний «час пик» постепенно сходил на нет, но въезд на мост всё ещё кишел разнообразными моделями автопрома Репод Сити.       Оторвав взгляд от дороги Беатрис бросила его на тайпана. Маккоя сидел рядом, на переднем пассажирском сиденье. Как всегда, скрутившись в кольцо, он приподнял голову, с трудом дотягиваясь до высокого окна. Казалось что змееморф был абсолютно отрешен от происходящего в кабине, внимательно наблюдая как их «лодка» медленно движется «по течению».       И даже торжественный голос, что тихо вещал из динамиков радио, не как не отвлекал его.       — Добро пожаловать в Репод Сити кадет! Ты только что вылупился из яйца, значит впору задуматься о военном образовании! Вступай в Армию Репод Сити! Армия Репод Сити лучшая в мире! Вступив в ряды Армии Репод Сити ты получишь всё…       Когтистый палец Беатрис дотронулся до кнопки и патриотический голос умолк окончательно. Его отсутствие никак не отразилась на невозмутимости тайпана. Однако Беатрис знала что Маккой всё видит и слышит.       Пристроившись за дорогим автомобилем с яркой эмблемой на багажнике, определяющей принадлежность к клану, Беатрис вновь перевела взор на дорогу.       — Я-с-с-с должен знать что происходит? — спросил змееморф, сразу же, как по нему прошёлся взгляд его босса.       Упав на спинку сиденья и развалившись, Беатрис задумалась. Молча наблюдая как из ехавшего впереди автомобиля с эмблемой клана, вышел самец аллигатора, и, изрыгнувшись матом, со всего размаху врезал хвостом по соседней машине — грузовику, посчитав её надоедливой помехой. Выплеснув гнев, он вернулся обратно.       Бедняга гавиал — водитель грузовика, пожалел, что вообще влез в очередь на платную дорогу.       «Сухой лёд. Копания «Сухолёд»! Доставим быстро и надёжно. Если вы не получите заказ в течение часа мы вернем деньги» — гласил длинный солган на грузовике. Теперь на нем красовалась вмятина.       Спрятавшись за руль грузовика гавиал всё же остался доволен. «Легко отделался. А мог бы получить по шее или того хуже» — читались эмоции на его моде. А вмятина — это так — пустяки. Судя по плачевному, «мусорному» состоянию грузовика это было абсолютной правдой.       Наблюдая за сценой Беатрис проследила за молодым аллигаторам, что оставил вмятину. Прежде чем запрыгнуть к себе в машину он бросил взгляд назад, на джип, за рулём которого была Беатрис. Заметив на капоте огромной чёрной машины эмблему «Клана Арбитр», молодой хулиган вежливо покланялся Беатрис и сел за руль дорогого автомобиля. Усевшись, он двинулся вперед, где уже образовался приличное пространство. Освободив место для машины Беатрис, что стояла за ним, он вновь остановился, уткнувшись в пробку.       Прежде чем начать движение самка крокодила поглядела налево, на тот самый грузовик, что получил нагоняй, когда попытался въехать на платную дорогу. Гавиал-водитель, несмотря на то, что сзади него гремели сигналы клаксона, а впереди имелось пространство уступленное хулиганом, заметив Беатрис и эмблему «Клан Арбитр», побледнел.       Создавалось ощущение, что если он проедет вперед и не пропустит самку       крокодила, то нанесёт ей личное оскорбление. Снова прячась за рулём, гавиал мечтал стать черепахой и втянуть голову вовнутрь панциря.       Беатрис надавила на газ и заняла пустое пространство на дороге.       Несмотря на то, что все её мысли были связаны с произошедшим в замке «Клана Аш», в её памяти всплыл разговор, произошедший несколько дней назад, отчасти из-за её собеседника. Оторвав взгляд от сдавших экзамены: Шайлу, Ши-шо и Талипсо, Холта перевёл его вперёд, на капот джипа, где, скрутившись в кольцо, сидел тайпан Маккоя. Казалось змееморф застыл в лучах заката и просто грелся на металле.       — Госпожа Беатрис, — пристально смотря на тайпана начал робко и даже как-то не охотно Холта. — Боюсь Маккоя снова взялся за старое.       — С чего такая уверенность?       — Генерал Тайл взволнован тем, что из его «Второго Легиона Великого Датариса Многозубого» стали пропадать солдаты. Они проводят тут недалеко учения. — сказал Холта.       — Проклятье. Сколько? — стиснув зубы прошипела Беатрис.       — Вчера пропал уже десятый.       Сказав Холта вновь бросил взор на зеркало заднего вида. В темном салоне раздался усталый вздох. Беатрис протерла лапами морду.       — Он не управляем мэм. — продолжил Холта. Его глаз смотрели на тайпана, что мирно сидел на капоте их джипа и, казалось, дремал. — Его нужно ликвидировать пока он не подставил весь клан под удар…       — Хватит. — Беатрис резко перебила варан, — Мы говорим о Маккое.       — И всё же его… — Холта подбирал слова, а подобрав, продолжил, — «болезнь» явно прогрессирует.       — Я займусь этим Холта. — успокоила варана самка крокодила. Она продолжила. — У меня для тебя есть задание.       — Какое?       — Завтра состоится церемония обручения мисс Бинди из «Клан Аш» и главы клана «Нехбет» мистера Ука. Я направляю тебя в качестве Арбитра, чтобы ты засвидетельствовал брак.       — Ожидаются проблемы?       — Нет. Брак по любви и обе стороны согласны на него, но на всякий случай будь начеку. Есть основания полагать, что готовится переворот в городе. И все начнётся с «Клана Аш».       Холта повернулся вполоборота и вопросительно-настороженно поглядел на Беатрис.       «Прости Холта. Кто же знал, что Миандрий не блефует» — произнесла она мысленно. Мысленно уже попрощавшись с верным другом.       В глубине её сознания тлела надежда что Холта мог выжить. Ведь если выжила это дрянная девка отдавившая ей лапу и порвавшая дороги брюки, то у такого опытного «Арбитра» как Холта должны были быть неплохие шансы.       Впрочем, всё это наивные мечты. Реальность рисовала ей куда более страшную картину, трагическую.       В голове возникли кадры заснятые Мянгой — смерть молодого крокодила Лаки из «Клана Нехбет». Где был в это время Холта? Почему не помог? Лежал среди павших? Или сбежал? Нет. Холта не из тех кто бежит, он бы сражался до конца. А значит, с большой долей вероятности, он погиб.       «Проклятье. Но я исполню твою последнею просьбу» — отразилось на морде Беатрис.       Она вновь поглядела на тайпана.       — Как тебе Шайла Маккой? — после непродолжительной паузы спросила Беатрис.       Она не знала как начать разговор и поэтому зашла издалека.       — Ничего необычного. Меджай, как меджай. С-с-с. Немного наивна, но это пройдёт. — ответил Маккоя.       — Слушай, я точно не помню, а сколько времени ты провёл в «Диких Землях» пока принимал экзамены?       — Пару недель. А что?       Тайпан поглядел на самку крокодила.       — Да так, ничего.       Беатрис так же взглянула на Маккоя.       Продвинувшись ещё на пару метров вперёд, их машина остановилась.       — Просто я подумала, что ты мог видеть кое-кого? — продолжила она.       — Кого например?       — Поступила сводка о пропажи десяти солдат из армии генерала Тайла. Штаб армии спрашивает всех, кто был поблизости. Вот я подумала, что ты мог бы видеть их. — слукавила Беатрис.       Она снова поглядела на тайпана внимательно следя за его реакцией.       — Нет-с-с, ничем помочь на могу. Я никого не видел. — отстранённо ответил Маккоя.       Беатрис едва заметно кивнула головой несколько раз.       — Наверное обычные дезертиры. Ты же знаешь, что на всех учениях есть определённый процент дезертиров и погибших. — незатейливо продолжала самка крокодила пока их машина медленно приближалась к пропускному пункту на мосту.       — Ага. Есть такое. — холодно согласился с суждением Беатрис тайпан.       — Значит ты точно никого не видел?       Самка крокодила вновь поглядела на змееморфа. В её взоре, как и в её голосе, были оттенки подозрения. Которые без сомнения уловил Маккоя.       — К чему ты всё это ведёшь? — спросил тайпан, с явным раздражением.       Он оторвал взгляд от окна и пристально поглядел на Беатрис.       — Не буду тебе врать Маккоя, но как только генерал Тайл узнал о пропажи солдат и о том, что рядом с их лагерем был твой пункт он обратился ко мне с весьма щепетильным вопросом.       Их взгляды пересеклись.       — Каким? — настороженно спросил тайпан.       — Он думает, что это ты похищал его солдат и убивал. — прямолинейно выдала Беатрис.       — И ты поверила ему? С-с-с-с.       Маккоя гневно зашипел.       — Нет. — резко ответила Беатриса, — Но давай признаем, что в прошлом у тебя были проблемы подобного характера.       — Это было в прошлом. Я вылечился и теперь не занимаюсь ничем подобным. — вспылил тайпан.       — Успокойся Маккоя, я просто должна была убедиться.       — В чём? В том что я убийца?       — Я этого не говорила. Просто так считает генерал Тайл основываясь на деталях.       — Каких?!       — Я же говорю, на том что твоя база и их лагерь был рядом. Плюс, твоё прошлое.       — Рядом?! Да от моего стрельбища до их лагеря 10 километров! Это, по-твоему, рядом!       Возрастающее негодование змееморфа вышло на пиковый уровень. Он гневно дышал, повысив голос и приподнялся, приблизившись к самке крокодила.       — Успокойся Маккоя. — теперь закипать начала Беатрис.       Её голос слегка остудил тайпана и он вновь вернулся к прежнему положению — скрутившись в кольцо Маккоя упал на спинку сиденья, продолжая гневно шипеть при каждом вздохе, подобно пробудившемуся вулкану.       — Это очень серьёзное обвинение и я должна была убедиться. — подъезжая к пропускному пункту — высокой будки, что стояла возле дороги и в которой сидела уставшая самка крокодила, подытожила Беатрис.       — Я никого не убивал. — прошипел Маккоя, так словно устал доказывать очевидное.       Он отвернулся — повернулся к окну, за которым виднелись очертания города, стоявшего у реки.       Взор самки крокодила прошелся по его телу.       — Извини. — выдавила из себя Беатрис. Она вздохнула. А в душе сыграла нотка печали, то ли из-за того, что она не могла открыто извиниться перед тайпаном, то ли из-за чего-то другого. Беатрис продолжила, но уже спокойнее. — Я знаю, что для тебя это болезненная тема, но и ты пойми меня. Твои поступки, те, что ты совершил в прошлом, очень негативно влияют на репутацию моего клана.       Змееморф оторвал взгляд от окна и поглядел на Беатрис.       — Я даю тебе слово Беатрис, я никак не причастен к этим исчезновениям. — поставил точку в разговоре змееморф.       Их взгляды соприкоснулись. Беатрис кивнула. А возле её окна появилась морда самки крокодила сидевшей в будке и принимавшая оплату за проезд. Палец «Последней из «Клана Себек» с идеальным маникюром на остром когте опустился на кнопку.       «П-ш-ш-ш-и-и-х» — раздался звук опустившегося стекла.       — Ваше удостоверение мэм. — любезно, но сонно попросила самка крокодила.       Беатрис удовлетворила её просьбу продемонстрировав своё удостоверение.       — Вы можете проезжать мэм. То есть, госпожа «Арбитр». — произнесла работница так, словно её облили ледяной водой.       Следуя её словам Беатрис нажала на педаль акселератора и черный джип, с гербом «Клана Арбитр» на капоте, рванул с места поднимая столб пыли.       Замок «Клана Аш».       Поднявшись по крутому склону и проехавшись по извилистой дороге мимо старого забора из проржавевших прутьев ограждавшую периметр замка черный джип остановился возле жёлто-красной ленты, не доехав до главных ворот замка добрых два до метров.       Лента, что перегородила дорогу, пролегала от одного края — привязанная к прутку забора, до другого закреплённая у ограждавшего склон отбойника. А возле неё, в центре дороги, стоял молодой самец варана в идеальной полицейской форме.       Как только возле него с визгом остановился джип с эмблемой «Клана Арбитр» он тут же что-то доложил по рации, и, поправив шляпу, двинулся к дверям автомашины. Из которой уже вышла Беатрис. Маккой же просто вылез через окно и не без наложения расположился на горячем капоте.       — Рядовой Манти Хо мэм. — приблизившись к самке крокодила представился варан.       — «Арбитр» Беатрис. — сверкнув перед носом полицейского удостоверением «поздоровалась» самка крокодила. — Что тут случилось?       — Произошло нападение на замок «Клан Аш» мэм. — немного нервничая ответил варан.       Пока полицейский говорил Беатрис быстро окинула взглядом старый ржавый забор, что стоял вдоль обочины дороги. Он был полностью объят вьюном отчего, подобно занавесу театра скрывал за собой основную сцену. За ним виднелись деревья. Их кроны медленно покачивались на ветру. За ним едва проглядывались очертания старого замка. Вокруг, если насчитать работы двигателя автомашины и шелест листьев, стояла тишина, зловещая тишина. Холодный ветер пронёсся по дороге заставляя жёлто-красную ленту колыхаться, издавая едва уловимое потрескивание.       — Уберите ленту рядовой, мне нужно попасть в замок. — приказала Беатрис и направилась к машине.       Но неожиданно раздался голос полицейского. Проглотив комок в горле он чётко заявил:       — Прошу прощения «Арбитр», но мне велено никого не пропускать.       Резко остановившись Беатрис смерила варан взглядом.       — Сынок, ты случайно берега не перепутал, я глава «Клана Арбитр». Дай мне проехать, или мне придётся намотать тебя на протектор колёса. — произнесла Беатрис. В её голосе хоть и были нотки игры, но за ними чувствовалась серьёзность намерений. Собрав всё мужество в кулак полицейский поправил фуражку, что была явно больше по размеру чем нужно и постоянно кренилась у него на голове, и, выпятив грудь, ответил:       — Простите мэм, но старший офицер Эминго Дэ Сит дал чёткие указания по поводу «Арбитров».       Надо было отдать должное смелому поборнику закона несмотря на дрожащий голос он произнёс предложение, без единого заикания.       И хорошо что это произошло до, а не после того как Беатрис ошпарила его своим взглядом.       — Ты чё там вякнул дебил? — злобно произнесла она.       Развернувшись, она приблизилась к варану почти вплотную, что заставило его благоразумно отступить.       — Мэм не нужно меня провоцировать.       Вытянув лапу в сторону разъярённой самки крокодила, что надвигалась на него словно гора, вторую лапу он положил на рукоять гладиуса.       — Провоцировать тебя? — усмехаясь, серьёзно-злобно, передразнивала Беатрис полицейского. — Это тебе лучше не провоцировать меня.       Сидевший на капоте Маккоя расцвёл в улыбке, когда самка крокодила нависла над несчастным полицейским. Вечно сползавшая фуражка бедолаги варана едва касалась груди Беатрис.       Полицейский, с трудом скрывая дрожь, вновь отпрянул назад, пока не упёрся спиной в ленту преграждавшую проезд по дороге, натянув её. Дальше отступать было некуда.       Неизвестно чем бы закончилось это противостояние, если бы на дороге, из-за небольшого бугра, не появилось три силуэта.       Шедший посредине был невысоким вараном: сутулым, одетый в длинный, обшарпанный кожаный плащ и поношенный вельветовый костюм. Он дымил сигаретой. По бокам от него расположились два крупных гребнистых крокодила в форме полиции. Скорей всего именно им доложил рядовой Манти Хо по рации о приближении машины «Арбитров».       «У-х-х-х» — почти осязаемо подумал варан.       Воспользовавшись замешательством, он ловко нагнулся и оказался по ту сторону ленты, благоразумно отойдя на безопасное расстояние. К тому моменту помощь подошла совсем близко.       — Старший офицер Эминго Дэ Сит. Чем могу быть полезен мисс?.. — подойдя к ленте спокойно спросил сутулый варан. Он прошёлся вопросительным взглядом по Беатрис.       — Беатрис — глава «Клана Арбитр», мне нужно попасть в замок «Клана Аш». — нетерпеливо выдала самка крокодила.       — Боюсь это невозможно. — ответил Эминго.       Выкинув окурок на потрескавшийся асфальт он приблизился вплотную к ленте ограждавший проезд. Его морда внимательно следила за действиями самки крокодила. А когда на морде Беатрис появилось раздражение, смешанное с недовольством, офицер не без наслаждения ехидно улыбнулся.       — Объяснитесь офицер. — мрачно попросила Беатрис. Ей явно надоела вся эта игра.       — Боюсь «Арбитр», что это дело не в вашей компетенции.       — Что значит не в моей компетенции. Там произошло нападение на членов «Клан Аш»… — Беатрис собиралась продолжить, но её оборвали на полуслове.       — Откуда у вас эта информация? — спросил Эминго.       — Не ваше дело. — Беатрис приблизилась к ленте встав напротив сутулого варана. — Один из моих «Арбитров» должен быть там. Погибли члены нескольких кланов. И вы говорите мне, что это не моё дело?       — И что? Это не разборки между кланами. — с хрипотцой заявил Эминго, — Обычное дело. Нападение бандитов. Уроды решили, что во время свадьбы могут чем-то поживиться…       — Немедленно пропустите. — не став дослушивать перебила старшого офицера Беатрис.       Сутулый варан приподнял взгляд и внимательно поглядел в глаза самки крокодила.       — Нет. — твёрдо заявил он.       Холодный ветер спустившийся с вершины холма пролетел по дороге, шевеля ленту между старшим офицером полиции и главой «Клана Арбитр», поднимая пыль. Вдалеке были слышен шум огромного города, вблизи — шуршание крон деревьев. Прищурив глаза Беатрис легонько наклонилась, чтобы её слова расслышал только Эминго.       — Я даю тебе последний шанс урод. Или ты впускаешь меня или я перережу тебе горло. — пригрозила шёпотом глава «Клана Арбитр».       Обычно после таких слов любой, кто знал, кто состоит перед ним, как минимум прошибло бы потом, но к чести сутулого варан на его пропитанной никотином морде не дрогнул не один мускул.       — Проваливай клановая улитка или я обвиню тебя в угрозе офицеру полиции. — спокойно ответил Эминго.       Лапа самки крокодила скользнула вниз и упала на рукоятку хопеша.       — Ты хоть представляешь с кем ты разговариваешь?       — Да. С оборзевшей от власти клановой сукой, не признающей законы моего города. Думающей, что ей всё позволено. — злобно ответил Эминго.       Его глаза полные ненависти впились во взгляд Беатрис. Лапа последний до хруста костяшек сжала свой меч.       Эминго знал это, даже не глядя на лапу самки крокодила. Он видел это по вздувшимся венам на шеи Беатрис. Стоявшие возле него полицейские невольно напряглись, а расслабленный на первый взгляд Маккоя сидевший на капоте, превратился в сжатую пружину, готовую выстрелить по первому сигналу. Взгляды зверей, стоявших по разную сторону трепыхающейся ленточки, пресеклись.       — Мистер Эминго! Госпожа Беатрис! Слава Ливню, а я уже собирался вам звонить. — пролетевший холодный ветер принёс с собой бодрые слова не молодого крокодила. Он появился в лучах солнца. Стоя на дороге, откуда пришли полицейские он махнул лапой и в ярких лучах солнечного света появился блеск от огромного золотого кольца на его когтистом пальце.       Его появление разрядило накалившуюся ситуацию. Беатрис выпрямилась и взглянула через плечо варана, стараясь получше разглядеть появившегося зверя.       — Я уже спорил с мистером Эминго по поводу того, что нужно вызвать «Арбитра». Но вы же знаете, эти процедуры… — произнёс немолодой крокодил.       Как только он приблизился, Беатрис узнала в нем главу «Клана Монту» — Каашь Эстэрго.       — А вы что тут делаете? — прежде чем поздоровается спросила Беатрис.       — Я, и мои дети, глубокоуважаемая госпожа Беатрис стал свидетелем ужасной трагедии произошедшее в этом месте. — печально произнёс Каашь.       — Я как раз по этому поводу. — призналась Беатрис.       — Правда? — удивился Каашь. — А откуда вы узнали о трагедии?       На мгновение Беатрис хотела сказать про Мянгу, но открыв пасть вовремя спохватилась и слукавила:       — «Арбитр» Холта не вернулся с задания, он должен был узаконить брак мистера Лаки из «Клана Нехбет» и мисс Бинди из «Клана Аш».       — Да-да, конечно, присутствие «Арбитра» на свадьбе обязательно. — кивая подтвердил Каашь. Он поглядел на сутулого офицера полиции и произнёс, обращаясь к нему. — Мистер Эминго, я думаю, что госпожа Беатрис как минимум имеет право осмотреть тело своего подчинённого. В конце концов это её долг.       Убедительно произнёс Каашь.       Подумав несколько секунд, Эминго кивнул.       — Хорошо мистер Каашь. Но только её. — согласился офицер полиции. — Пропустите.       Отойдя в сторону, он освободил место. Поднырнув под ленточку Беатрис задела краем глаза варана оросив его напоследок злобным взором.       Сравнявшись с Каашь она медленно побрела по потрескавшемуся асфальту в сторону главных ворот.       Разрешив сложившуюся ситуацию Эминго приказал:       — Ладно, пошли, у нас много дел.       Эти слова он адресовал двум гребнистым крокодилам полицейским, что стояли возле него.       Вытащив из внутреннего кармана толстого пиджак серебреный портсигар с гравировкой «Лучшему офицеру полиции Эминго Дэ Ситу» он достал оттуда новую сигарету и ловко закинул её в пасть. Уже намереваясь, двинуться вслед за Каашь и Беатрис он неожиданно услышал слегка писклявый голос рядового.       — Мистер Эминго. Сэр, а можно мне напарника? — попросил рядовой Манти.       Встреча со злобной самкой крокодила отпечаталось на его морде нотками тревоги.       — Нет. — лаконично-сухо ответил Эминго.       Отвернувшись, он вынул из кармана лупу, огранённую серебряным кольцом, и преподнёс её к кончику сигареты, состоявшей из нитроцеллюлозы. Сутулый варан слегка наклонился в бок, встав таким образом чтобы не заслонять солнце.       «Заострённый» солнечный луч подобно острому копью сфокусировался на легковоспламеняемой бумаге и через несколько секунд она вспыхнула. Этого тепла хватило, чтобы разжечь табак. Всё это время молодой варан молчал, наблюдая за старшим офицером, так же, как и два его коллеги — гребнистые крокодилы.       Втягивая дым — разжигая сигарету Эминго громко кашлянул. Облако дыма вырвалась из его ноздрей.       — А если на меня нападут? — робко спросил рядовой, когда посчитал это уместным.       — Громче ори в рацию. — прохрипел в ответ Эминго. — Пошли. Варан обратился к двум гребнистым кроила. Все трое побрели обратно. Одни из гребнистых крокодилов, прежде чем уйти, сочувственно похлопав по плечу Манти, отчего молодой варан слегка присел несколько раз.       Их длинные тени отразились на потрескавшемся асфальте. Манти отвел от них взгляд и тут же встретился со взглядом застывшего на капоте змееморфа.       Глоток застывшего комка в горле.       Шагая по асфальту в сторону главных ворот, Беатрис поглядывала на немолодого крокодила. Каашь молча шёл с ней по правую лапу.       — А как вас пропустили? — спросила она.       — Порой деньги открывают двери там, где власть бессильна. — ответил Каашь.       — По мне так меч открывает все двери. — парировала Беатрис.       — Да. — тихо согласился Каашь. А после пары шагов добавил. — Если, конечно, у вас хватит денег чтобы его купить.       — Признаюсь честно мистер Каашь, я несклонна вести сейчас философские беседы.       — Полностью согласен госпожа «Арбитр». — устало произнёс Каашь, — Я здесь не по своей воле.       Они переглянулись и Каашь продолжил:       — Я узнал о свадьбе мисс Бинди и мистера Ука от отца невесты пору дней назад. Я были знакомы с главой «Клан Аш» мистером Сан довольно долго. И несмотря на то, что дела у него в последнее время шли не важно, я надеялся что у него всё наладится. Свадьба его дочери Бинди стала для него первой хорошей новостью за многие месяцы. — Каашь усмехнулся, — Да, конечно, «Клан Нехбет» не тот выбор, который помог бы ему улучшить финансовые состояние своего клан. Но мне кажется, он был раз тому, что его дочь была счастлива. Ему этого было достаточно.       Сан пригласил меня и моих сыновей на свадьбу. Но, признаюсь честно, поначалу я отказался. Дела знаете ли. На носу переговоры с Зоо Сити по очередной поставке продовольствия. В нынешней ситуации это очень насущная тема.       Каашь поглядел на Беатрис. На морде последней читалось: «Я в курсе ситуации в городе» и он продолжил:       — Я отказался потому, что боялся не успею сразу и на переговоры, и на свадьбу его дочери. К счастью… — Каашь задумался словно взвешивая уместно ли подобное слово, продолжил, — к счастью переговоры прошли быстро и гладко. У меня появилось свободное время. Собрав своих сыновей я выдвинулся, пускай и с опозданием, в замок «Клана Аш», чтобы лично почтить своим присутствием Сан и Матильду, а так же пожелать счастье молодожёнам.       Пока Каашь вёл рассказ они оказались возле главных ворот в замок «Клана Аш». Возле открытых железных ворот стояло несколько машин: фургоны медицинской службы, грузовик, такие часто использовались для массового вывоза трупов, полицейские машины, фургоны судебно-криминальной группы, чёрный лимузин, принадлежащий скорей всего Каашь и два джипа охраны сопровождавшие его. Возле последнего суетились несколько крупных крокодилов-охранников.       Некоторые из автомашин стояли вдоль дороги, другие в хаотичном порядке на ней. Вокруг них шныряло множество полицейских и зверей в белых халатах.       — Отгоните машину. Подгоняйте сюда труповозку. Криминалисты закончили, будем грузить. — прокричал какой-то змееморф в полицейской форме. Он лапой указал сначала на транспорт стоявший у ворот — мешавший, потом транспорт который должен был подъехать к воротам.       Парочка гавиал, скорей всего водители этих самых транспортных средств, что стояли в тени у забора и о чём-то болтали, засуетилась.       Будни полиции. Вокруг мелькали морды зверей, увлечённые своей работой настолько сильно, что не замечали ни Беатрис, ни немолодого крокодила Каашь. Впрочем и сама Беатрис лишь мельком окинула творившуюся вокруг суету, не став вдаваться в детали.       Открытые ворота замка, были так же заклеены желто-красной, запрещающей вход посторонним мордам, клеящей лентой. Она пролегала от одного опорного столба до другого, крест-накрест. Располагалась лента довольно высоко поэтому ни Беатрис, ни Каашь не пришлось нагибаться.       — К моему сожалению, мы прибыли преступно поздно. — удручённо произнёс Каашь.       Они прошли мимо окровавленной будки охранника.       Немолодой крокодил взглянул на Беатрис в попытках уловить её эмоции. Ничего не увидев на каменной морде «Арбитра» он продолжил:       — Мой начальник охраны доблестно погиб во время схватки с бандитами. Его убили из арбалета. Он был достоин воды, как и все кто вступил в неравный бой с этой мразью. К сожалению нам удалось спасти лишь мисс Бинди и миссис Матильду.       Пройдя по дороге они очутились возле старого засохшего фонтана, на дне которого гнила листва.       Перед фонтаном располагалось несколько автомобилей, одни из которых особенно выделялся на фоне прочих своими ретрофутористичекими формами. Дальше шла гранитная лестница, что вела к входу в старый замок. Шныряющие туда-сюда звери в белых халатах подобно призракам маячили перед глазами Беатрис.       Вспышка фотоаппарата.       На плёнке отобразился воткнутый в дубовую дверь болт от арбалета.       — Эксперты говорят, что многих из них отравили. Ограбление было явно спланировано… — звучал голос Каашь.       Постепенно для Беатрис он стал бесформенным фоном. Её взгляд остановился на куче трупов, занимавшее большую часть площади у фонтана. Они лежали в больших черных мешках, расположенные в несколько рядов. Сквозь расстёгнутые мешки виднелись морды мёртвых.       Воины «Клана Нехбет». На многих из них не было видно признаков ненасильственной смерти.       — Эксперты говорят, что многих из них отравили…             Повторились слова Кааша в голове Беатрис.       Другие имели множества ранений. Скорей всего они попали в засаду. Шансов было мало. Взгляд Беатрис прошёлся по молодому гавиалу — одному из воинов «Клан Нехбет» и пошёл дальше в поисках того, чего не хотелось искать.       Дальше шли мертвые тела нападающих: крокодилы, аллигаторы, млекопитающие…       — Разношёрстная банда, не так ли. — продолжал говорить Каашь, — Вот эти вообще из гильдии наёмников «Непентес».       Каашь кивнул носом в сторону мёртвых зверей в форме официантов.       — Помните их лозунг «Монетка в крови — искупит наши грехи»…       Он продолжал говорить, а в ушных раковинах Беатрис вновь появился раздражающий гул заглушавший всё вокруг. Её взгляд прошелся по мёртвым телам членов клана, а сквозь гул был слышен голос не молодого крокодила:       — Шотон из «Клана Апоп», Бьютори из «Клана Хнум», Фампис из «Клана Апмс». Ужасная трагедия для их семей…       Следующим телом в пакете был глава «Клана Аш» Сан. Недалеко от него лежали тела мёртвых прислуги: старой служанки, дворецкого и единственного охранника, который при всём своём желании не мог ничего поделать с теми силами которые устроили эту кровавую атаку.       Каашь продолжал говорить:       — Старый друг Сан, ты достоин воды…       А Беатрис смотреть.       Самка крокодила даже не заметила, как очутилась в центре «кладбища»: вокруг неё в шахматном порядке лежали мертвые тела зверей. Они были подобно павшим       шахматным фигурам, лежали под лапами ещё живых фигур. Безымянные, подобно одному гавиалу и «Гордого Совета Города» попавший в мясорубку по воле случая. На его морде застыл обезображенный ужас неизбежной смерти.       Шагая мимо мёртвых тел, Беатрис продолжала слышать голос Каашь.       — Этот работник администрации…       Внезапно её глаза заметили знакомые морды торчавшие из чёрных мешков.       — Мистере Ука и его брат мистер Лаки. Я слышал он был искусным воином. А мистер Ука как-то делал операцию моей жене. Смерть на собственной свадьбе… ужас… — сочувственно покачал головой Каашь.       Беатрис застыла возле мертвых братьев, чей безжизненный взор гневно взирал на безразличное к их судьбе небо. Ещё несколько дней назад она видела их живыми в добром здравии и с радостью в душе, из-за свадьбы.       Странное чувство от которого невозможно избавиться. Кем бы ты не был. Смотреть на тела мёртвых знакомых тебе зверей и осознавать, что они мертвы… по-настоящему, окончательно, безвозвратно — это пронзает тебя насквозь. От этого чувства не избавиться, не убежать.       Неизбежность.       — И да, конечно. «Арбитр» Холта. Примите мои соболезнования госпожа Беатрис. Он был достоин воды.       Говорил Каашь, когда глаза самки крокодила поднялись чуть выше и упали на одинокий мешок, в котором с многочисленными ранами от стрел лежал её старый друг — варан Холта.       Подойдя ближе, она опустилась на одно колено перед мертвым «Арбитром».       — Воды достоин. — опустив голову прошептала она. Её лапа аккуратно коснулась головы варана.       В это время стоявший в нескольких шагах от неё Каашь склонился перед другим телом.       — Ты был хорошим воином Сиил. Воды достоин. — опечалено произнёс Каашь прощаясь с начальником своей охраны погибшей от выстрела болта.       Опустив лапу на лоб Сиила, Каашь поглядел на Беатрис, словно пытаясь понять, смотрит ли на него глава «Клана Арбитр». Нет. Беатрис была абсолютно отрешена.       — Настоящая бойня. — произнёс Каашь.       Поняв что остался вне поля зрения самки крокодила он поднялся.       — К счастью мои солдаты перебили оставшихся в живых подонков.       Гул в ушах пропал и Беатрис вновь улавливала каждый звук летавший вокруг неё.       Оторвав лапу от головы Холта, она выпрямилась.       — Вы поступили как настоящий герой господин Каашь. — развернувшись к немолодому крокодилу, наконец произнесла она.       — Бросьте госпожа Беатрис, просто я оказался в нужном месте в нужное время. И даже несмотря на всё это… опоздал.       — Удалось взять кого-нибудь из нападавших живым?       — Нет госпожа. Мои солдаты опасались за мою жизнь, и жизнь моих сыновей, поэтому действовали наверняка. Честно признаться я не жалею об этом. Подонки получили по заслугам.       — Очень жаль, что никого не удалось повязать. Я бы очень хотела узнать, кто за этим стоит.       — Как и я госпожа Беатрис. И я, конечно, не детектив, но пытаясь понять, что двигало этими ублюдками, я пришёл к выводу, что за ними никого нет. Это просто подонки решившие поживиться на свадьбе господ.       — Очень умные подонки с прекрасно проработанным планом. — Беатрис взглянула на переодевшихся в официантов бандитов.       — Будь они так умны, то не стали бы нападать на столь нищий клан. — произнёс Каашь и тут же опустил голову. — Извините, это было очень грубо с моей стороны. Я хотел сказать, что мистер Сан и госпожа Матильда, да и мистер Ука и его брат не были очень состоятельными животными. Если бы за бандитами кто-нибудь стоял, он бы не стал их наводить на такую жалкую добычу. Что означает, что эти выродки действовали самостоятельно. А что касается плана атаки, то, как бы мне небыли противны эти твари, но наёмники из «Непентеса» профессионалы. Об этом не стоит забывать.       Подвёл итог Каашь.       С выводами главы «Клана Монту» было трудно не согласиться. Беатрис кивнула несколько раз.       — Господин Каашь вы сказали, что по прибытию в замок «Клана Аш» нашли уцелевших. — произнесла Беатрис.       — А? — задумавшись — опустив голову и смотря на мёртвые тела, очнулся немолодой крокодил, — Да, когда мои солдаты пробились в зал для торжеств, где проходила свадьба, мы обнаружили несчетную миссис Матильду. Она до конца защищала свою дочь от этих подонков. К сожалению мисс Бинди досталось очень сильно.       — А где она сейчас?       — Госпожу Матильду и её дочь отправили в частную лечебную клинику.       — А куда именно? — не унималась Беатрис.       — Если вы хотите с ними переговорить, то ничего нового она вам не скажет. А лишь подтвердит мои слова. К тому же миссис Матильда не в том состоянии чтобы сейчас говорить о произошедшем. Я надеюсь вы понимаете. На её глазах погиб её муж и едва не погибла дочь.       — Я понимаю её состояние. — согласилась Беатрис, — Но Бинди была мне другом. К тому же я присутствовала на её помолвке. Вы в курсе, что у неё сформировались первые малыши?       — Нет. Этого я не знал.       — Не смотря на всё произошедшее я полагаю, что встреча со мной поможет ей.       Каашь кивнул.       — Да, полагаю это так. Но, к сожалению я не знаю, где сейчас именно мисс Бинди. Её отвезли полицейские. Офицер Эминго Дэ Сит опасался, что преступники попытаются замести следы и добить выживших.       — Вы же сказали, что перебили всех нападавших.       — Всех кого удалось найти. Не исключено, что кому-то удалось убежать.       — Вы думаете что они вернутся сюда, где полно полиции и ваших воинов, чтобы попытаться добить свидетелей?       — Я лишь предполагаю. Эминго Дэ Сит считает, что это может быть не просто ограбление, а заказное убийство.       — Тем более. Я как глава «Клана Арбитр» первая должна узнать о произошедшем. Если имеет место разборки между кланами…       — Я так и сказал. — немного нервно перебил Беатрис Каашь. Но тут же осёкся и, смягчив тон, продолжил. — Извините госпожа Беатрис, день выдался не из лёгких. Это всё мой слуга. Проклятый дурак вместо того чтобы позвонить вам — «Арбитрам», вызвал полицию. Я отправил его к машине. Там есть рация. А сам с сыновьями и охраной забаррикадировался в зале для торжеств. Мы опасались внезапной атаки.       — Атака произошла вчера?       — Да.       — Прошёл целый день, но мне так никто не сообщил.       — Полиция продержала меня несколько часов, собирая показания. Я был уверен, что они оповести вас. — удивился Каашь.       — Но не оповестили. — подытожила многозначительно глава «Клана Арбитр».       — Возможно, забыли. Полиция работала всю ночь. Но уверяю вас, у офицера Эминго Дэ Сит хоть скверный характер, но он лучший в своём деле. Возможно, они просто боялись огласки. Вы же понимаете, в каком положении находится наш город госпожа Беатрис. Ходят слухи что генерал Тайл не собирается выводить свои войска из города. А это противоречит главному закону Репод Сити: ни одна наша армия не имеет права заходить в город. Мы едва пережили ужасный голод. Все на взводе. Годные жители города косятся на членов клана, обвиняя нас в голоде. «Совет Кланов» имеет опасения, что генерал Тайл захватит власть. Военные всё ещё помнят, как их резали на улице отбирая провизию. Мы сидим на бочке с динамитом, и любая искра может вызвать настоящее гражданскую войну. А тут такое…       Не найдя слов описать случившееся Каашь оглядел поляну из трупов. Их, трупы, потихоньку стали оттаскивать в подъехавшую, через освободившиеся вороты труповозку. Одетые в белые халаты медицинские работники застегивали молнии на мешках. После чего хватились за пришитые к мешку ручки и небрежно оттаскивали тела к грузовику. Размахнувшись, они закидывали их в кузов, словно это были бревна. Впрочем, по глухим ударам окаменевшим тел о дубовые доски, коим был застелено днище труповозки, казалось что это именно так.       — Меня с сыновьями после взятия показания отпустили. А сегодня утром я приехал расписаться в документах. Не заметив «Арбитра» я уже намеревался позвонить вам, но вы уже опередили меня госпожа Беатрис. — закончил Каашь.       — Значит вы не знаете, где в данный момент Бинди и её мать.       — Нет.       Немолодой крокодил отрицательно покачал головой и стал отступать, давая место «собирателям трупов».       — Прошу прощения многоуважаемый «Арбитр», но меня ждут дела. — попрощался Каашь.       Поклон. В ответе Беатрис также поклонилась.       — Ещё раз спасибо за всё господин Каашь.       — К сожалению меня не за что благодарить. Я опоздал, и стал свидетелем неизбежного. — немолодой крокодил сделал паузу. Продолжил, — Тихой воды.       — Тихой воды. — попрощалась Беатрис.       Каашь быстрым шагом, словно зверь что очень сильно спешит на заседание, но переходить на трусцу не может ввиду своего статуса, направился к выходу, держа курс на свой лимузин.       Проводив его взглядом, Беатрис вновь вернулась к мертвому телу Холта. К мешку, в котором он лежал подошло два крупных крокодила. Один из них небрежно задел лапой самку крокодила. Фыркнув что-то недовольное в формате: «Чё встала. Дай работать», он нагнулся и ухватился за язычок молнии.       «Вжих-х-х» — раздался пронзительный звук.       В ушных раковинах Беатрис он прозвучал подобно звуку, который слышится, когда пером по бумаге проводят длинную линию, ставя точку.       — Не трогайте. Я его возьму. — резко становила Беатрис одного из работников, небрежно оттолкнула в его сторону.       Растерянный крокодил, опешивший от такой наглости и непроизвольно удивившийся, как легко самка крокодила оттеснила его от тела, возразил:       — Эй, вы чего?       Эти слова пролетели мимо Беатрис. Она с невероятной лёгкостью подняла пакет с телом варана и, пропуская всё негодование летевшие в её адрес, развернулась, направившись к выходу.       — Остановите её! Полиция! Эй! Она хочет забрать улики.       — Немедленно остановитесь мэм!       Слышались недовольные, возмущённые голоса за её спиной. Один из работников даже попытался остановить Беатрис схватив за локоть, но «Последняя из «Клана Себек» резко одёрнула его, вырвавшись. А на её морде появился злобный оскал, явно предупреждающий любого кто осмелится вновь дотронуться до неё — будет только хуже. Заметив гневное выражение морды самки крокодила, два крокодила в белых халатах зароптали, оставшись позади. К их счастью им не пришлось проверять насколько их принципы преданы своему делу, так как их крики были услышаны. И теперь это была не их забота.       Сутулый варан, офицер Эминго Дэ Сит — он стоял возле ворот и что-то записывал в свой блокнот, услышав крики работников у которых похитили тело, заприметив «вора», быстрым шагом направился к Беатрис. Выкинув по дороге сигарету, он, в сопровождении всё тех же двух верзил — полицейских крокодилов приблизился к Беатрис преградив ей дорогу.       — Немедленно верните тело на место. Это улика. — встав перед мрачной самкой крокодила громко заявил он.       — Это мой друг. Это член моего клана. Это «Арбитр». Я не позволю вам обращаться с ним как с бревном, я заберу его с собой. — замерев, твёрдо заявила Беатрис.       За спинами полицейских, что стояли перед ней, раздался глухой звук очередного закинутого в грузовик тела.       — Если вы сейчас же не положите тело я арестую вас по обвинению в краже улик. — продолжил Эминго.       Сутулый варан из-под лба гневно смерил самку крокодила взглядом. Оставаясь совершенно спокойной к обвинениям, Беатрис ответила:       — Уйдите с дороги. Или похоронной команде придётся сегодня работать сверхурочно.       Голос Беатрис был спокойным, мрачным. Она явно не собиралась шутить и тем более распылять угрозы понапрасну.       — Здесь более двадцати полицейских. — оглянувшись заявил Эминго. Он продолжил удивленно-рассержено. — Вы вообще страх потеряли? Вы что думаете, что если вы из клана, то вы выше закона?       Слегка склонившись, самка крокодила поглядела в глаза сутулому варану.       — Я тебя убью. — тёмно произнесла глава «Клана Арбитр».       Прищурившись, варан ожесточенно ответил:       — Вы арестованы. Если вы будете сопротивляться, это усугубит ваше положение. Опустите тело, сдайте оружие и закиньте лапы за поясницу. — приказал Эминго.       — Нет.       Вездесущий ветер вновь спустился с холма и пронёсся мимо. Шуршание трупных мешков. Где-то недалеко два медицинских работника, что таскали тела, замерли, с настороженностью наблюдая за происходящим. Неуверенность была заметна и на мордах двух гребнистых крокодилах. Полицейские, сжимая рукоятки меча, не знали как относиться к ситуации. В нерешительности они поглядывали друг на друга и на стоявшего чуть впереди начальника — офицера Эминго Дэ Сит.       — Отдай приказ, — первой нарушила гробовое молчание Беатрис. — и ты узнаешь, что случится с тобой и твоим участком, когда в него ворвутся мои меджаи.       — Вы вообще страх потеряли, да? — хриплым голос произнёс Эминго. — Думаете, что вы вне закона…       Он хотел продолжить, но опустил глаза и слегка качнув головой. Эминго понял, что толку сотрясать воздух словами нет.       Жест — мах головой, его сделал офицер полиции. Гребнистые крокодилы-полицейские тут же расступились. Шаг в сторону сделал и сутулый варан, освобождая дорогу.       Не удостоив Эминго взглядом, Беатрис поправила сползающий с лап мешок с телом Холта и твердым шагом направилась прочь к выходу.       Когда самка крокодила отошла на приличное расстояние один из гребнистых крокодилов, провожавших её взглядом, перевёл его на Эминго.       — Сэр, вы уж простите что влезаю, но начальство вас за это по головке не погладит. Это же «Арбитр». — вздохнув, немного опасаясь того, что сболтнул лишнего выдал один из гребнистых крокодилов-полицейских.       — Плевать Тэрэк. Эти уроды показали кто они на самом деле. — сказал с ненавистью Эминго.       — Но это же «Арбитр». Это же другое…       — Все они одинаковые: что «Клан Арбитра», что другой клан. — прищурившись Эминго сверлил глазами уходящую самку крокодила. — Я с братом стоял в оцеплении, сдерживая толпу недовольных граждан желающих прорваться в один из замков «Клана Монту». — на морде варана застыл прошедший ужас, а в тусклых глазах отразились морды свирепых граждан города, что пытались прорвать оцепление. Он продолжил с ненавистью, с ненавистью к самому себе, — Я бил дубинкой обезумевших от голода зверей, пока за моей спиной, в замке, члены кланов города устраивали самый роскошный пир в истории Репод Сити. Толпа обезумела и в бой пошло оружие. Ножи, топоры, копья. Стоявшим в первой шеренге досталось больше всех.       Зажатые между нами и толпой, они были словно между молотом и наковальней. Там было много славных ребят. Пока их резали ножами мы старались не дать толпе зайти нам с флангов. Мы сдерживали их пока, убивали наших друзей… Пока жена моего брата с детьми умирала с голода, где-то в трущобах — я сдерживал их. В тот момент я думал, что мы не выстоим, но мы выстояли. Многие тогда погибли, но мы выстояли и не дали толпе прорвется в замок… — Эминго усмехнулся и угрюмо добавил, — это единственный случай, когда я хотел проиграть.       Вырвавшись из объятий кошмаров, Эминго мотнул головой, стряхивая прошлые       воспоминания.       — Запомните, для них мы все это ИЛ на дне реки. Ни больше, ни меньше.       Увидев Беатрис с черным мешком в лапах, Маккоя дернул за рычаг, и задняя дверь джипа открылась. Протиснувшись в салон, самка крокодила аккуратно положила тело Холта на заднее сиденье. Хлопок двери.       Когда Беатрис уселась за руль, тайпан уже сидел на груди мёртвого варан. Раскрыв молнию он опечаленно поглядел на тело товарища.       — Воды дос-с-стоин. — положив на лоб Холта свою лапу с прискорбием произнёс Маккоя.       Когтистая лапа самки крокодила упал на педаль и, взвизгнув, чёрный джип умчался вдаль. Оставшийся возле качающейся, из-за порыва ветра, ленточки запрещающая проезд, молодого варана, который облегчённо выдохнул.       Крутой склон.       Лихо войдя в поворот, едва не задев отбойник на самом краю, чёрный джип спускалась с холма. Еще один поворот. Лапа самки крокодила упала на педаль тормоза. Переключив придачу, Беатрис вновь дала волю мотору. Взревев, он рванул вперёд. За своим окном Маккоя увидел как внизу, за отбойником, мелькает крутой обрыв: между «приклеившимся» к горной породе хлипким деревцам падали сорвавшиеся вниз камни. Беатрис резко вывернула руль, заходя в очередной крутой поворот. Свист шин. Рёв мотора. Едва не задев ехавший на подъём фургон с черепашками, на голове которых были шахтёрские каски, Беатрис направилась дальше, вниз со склона.       Качавшийся, подобно танцующей под музыку флейты самке кобры, сидевший на переднем сиденье тайпан перевёл взгляд на Беатрис. Самка крокодила отразилась в его глазах в образе обезумевшего от скорости гонщика.       — Я хочу встретиться с Холта, но не так быстро. — заметил он, когда из приоткрытого окна до него донеслось очередное «завывания» шин, а машина вновь накренилась войдя в поворот.       — Что тебя смутило во всём этом? — не отрывая прикованного к дороге взгляда, резко и даже как-то злобно, спросила Беатрис.       «Где?» — хотел спросить Маккоя, но успев ответить на свой же вопрос, призадумался.       Спустившись с холма Беатрис сбавила скорость и плавно вписавшись в поворот, съехала в канал-дорогу. Погрузившись в воду почти до уровня окон, джип медленно поплыл. Качаясь, он аккуратно вклинился в поток таких же плывущих по каналу-дороге машин.       Когда рябь от резкого погружения джипа в воду прошла, в темной воде отразилось безоблачное небо. А впереди виднелся мост. Подобно старому змееморфу он перегнулся с одного края канала до другого. Сверху на нем мелькал проезжавший транспорт. Мост полностью зарос лианами, отчего с виду напоминал въезд на автомойку. Вблизи и под мостом было темно. И даже мрачно, словно это был вход в пещеру.       Прикрыв окно, чтобы плещущаяся вода не залетала в салон, Беатрис мельком заметила плывущего мимо неё пешехода — солидного бегемота в шляпе, плывущего на животе. Последний двигался на порядок быстрее всех машин. На его спине располагалась деревянная постройка в несколько этажей стиле иримоя-янэ. Подобно седлу у лошади она крепилась на его спине, опоясывая крепкими ремнями живот и грудь, для надёжности крепления.       Небольшой плавучий дом имел даже пристань. Она перекреплялась сбоку от бегемота. Именно к ней приставали небольшие лодки с малыми представителями пресмыкающихся.       Взбираясь с шаткой пристани, состоящей из нескольких плотов, по не менее шаткой лестнице гости попадали на первый этаж плавучего, «живого» ресторана. Почему именно ресторана? Об этом свидетельствовала не только суета на первом этаже, где постоянно мелькали одетые в белое повара и официанты в красно-синей форме, но и дым из трубы, что выходила сбоку, ближе к копчику бегемота, возвышаясь над крышей. Гостей услужливо провожали на второй этаж, где они размещались за одном из столиков. Отсутствие стен — были лишь высокие поручни, ограждавшие периметр ресторан, позволяло насладиться роскошным видом; проплывая мимо величественного холма, с которого открывался завораживающий вид на Репод Сити.       Запах еды. Почти культовое явление в городе пресмыкающихся.       Стараясь не столкнуться с плавучим рестораном-бегемотом, Беатрис повернула руль вправо.       — Ну, что молчишь? — остыв, выдохнула самка крокодила.       — Всё это странно. — наконец произнёс змееморф.       — Если предположить, что эта девка не врёт и «Клан Монту» действительно устроил эту резню, то действие Каашь вполне вписываются в то, что я увидела сегодня. — стуча пальцами по рулю предположила Беатрис. — С другой стороны Каашь говорит, что он как раз предотвратил нападение и спас Матильду и её дочь.       — Матильда?       — Да. Жена мистера Сан и на данный момент глава «Клана Аш».       — Нужно узнать её версию произошедшего. — сказал тайпан.       Плывя по течению их джип медленно подбирался к мосту, отечно их накрыла тень, окрасив салон в мрачные тона.       — Дело в том, что я не знаю, куда полиция отправила Матильду и её дочь.       — Спроси у полиции.       — Что-то мне подсказывает, что это не вариант.       Вопросительный взгляд тайпана жаждущего разъяснений обуял Беатрис.       — Полиция считает, что покушение может произойти снова, отчего не выдает место положения ни Матильды, ни Бинди.       — Что-то наподобие программы защиты с-с-с-видетелей?       — Ага.       — А немного ли полиция берёт на себя в этом вопрос-с-се?       — И я о том же. Это гнойник, офицер Эминго Дэ Сит… — вспомнив варана Беатрис вздрогнула, словно дотронулась до чего-то мерзкого, продолжила, — уж больно он вызывающе вёл себя. Словно ничего не боится.       — С-с-сделай официальны запрос, ты же в конце концов глава «Клана Арбитр».       — Само собой сделаю, но мы теряем драгоценное время. — откинувшись на спинку сиденья сказала Беатрис.       — Знаешь, из всего этого бардака вырисовывается интересная картина. — ухмыльнулся Маккоя.       Взглянув на змееморфа, самка крокодила задала немой вопрос: «Какая?»       — Кто-то очень с-с-с-ильно не хочет, чтобы ты совала в это дело свой хвост. — подвёл итог своих предположений тайпан.       — Каашь? — предположила Беатрис.       Маккоя пожал плечами и добавил:       — Чтобы во всем разобраться нужно во что бы это ни с-с-с-тало найти госпожу Матильду и её дочь.       — Если отталкиваться от теории, что всё это затеял «Клан Моту» то Матильда и Бинди явно имеют для них ценность. Верно?       Беатрис поглядела на тайпана, ожидая его суждения.       — Иначе их бы убили, так же как и всех ос-с-с-тальных. — согласился змееморф. — Вопрос в том, где нам теперь их искать?       — Каашь сказал, что Бинди сильно пострадала и находится в частной лечебнице. — вспомнила Беатрис.       — Полиция использует час-с-с-тные лечебницы?       — Возможно Матильда оплачивает их. — предположила Беатрис. Подумав, добавила, — Или Каашь.       — И где мы будем ис-с-с-кать её?       Услышав вопрос, глава «Клана Арбитр» задумалась.       К тому времени их плывущий джип «заехал» под мост.       Тень окутала салон, но ненадолго. Как только лианы, что свисали с моста, подобно резиновым лентам на автомойке, погладив капот и лобовое стекло джипа, продолжили «облизывать» крышу, и чёрный джип с эмблемой «Клана Арбитр» «проглотил» мост, салон вновь наполнился светом.       Причиной такого «светоявления» стал небольшой «городок», построенный прямо под мостом. Разнообразные домики крепились к днищу моста с помощью всего что валялось на помойке и смекалке: от ржавой проволоки до клея, от резиновых ремней да всё тех же лиан. Из-за этого вся хаотичная конструкция постоянно покачивалась. Особенно когда по ней ходили живущие тут зверьки.       Даже заехав под мост и взглянув наверх Беатрис не сразу поняла из чего состоит эта деревенька. Если описать коротко, то, казалось, что кто-то просто взял кучу мусора сложил её, и приклеил к мосту.       Но если вдаваться в подробности, что Беатрис и сделала, задумчиво разглядывая сооружение, то хаотичные свалка, весящая над «головой» её джипа, стала обретать детали.       Несколько шин сложенные в стопку были связаны колючей проволокой. Ей же они крепились к мосту. В этих шинах были вырезаны круглые отверстия. Часть из них была заделана круглыми стёклышкам — автомобильными фарами, другая часть отверстий была заклеена листьями папоротника, вырезными под размер. Из первых выглядывали мордочки разных ящериц, а из вторых, оттопыривая папоротник, наружу выбегали леопардовые гекконы.       Рядом с «многоэтажным» колесом висел старый сломанный холодильник. На чём именно крепился этот «гроб» без дверцы, невозможно было понять. Но Беатрис, поглядывая на него, и сравнивая его размеры с размерами своей машины, не на шутку побаивалась что эта конструкция может рухнуть. Рядом, через мостик, состоящий в основном из сшитых между собой ремней, находилась ещё одна «многоэтажка» из шин. На этот раз в форме пирамидки, где внизу были более маленькие колёса, а на самом верху большие. Чуть левее располагалась местная площадь.       Площадь — крышка от стола: толстая, невероятно огромная, с закруглёнными углами. Ограждения были сделаны из проволоки, такую обычно используют чтобы закрепить пробку у бутылки игристого вина. Крышка стола-площадь крепилась к мосту с помощью толстой арматуры.       Тут же, недалеко, раскачиваясь на проволоке, висел чайник. Из его «хобота» наружу выглянул старый уж. Оглядевшись, он быстро спрятался назад. Его силуэт можно было разглядеть в вырезанном с боку окне. Мимо чайника петляли старые канализационные трубы. Они время от времени подергивались, когда внутри них кто-то проползал.       Зависшие в воздухе вещи всё время пошатывались, а дорожками между ними служили не только сшитые кусочки ремней, но и куски сливных труб, что часто использовались у карниза крыш для оттока воды.       Свет, что заполнил салон джипа, в основном исходил от огромной лапы. Она висела над площадью ярко освещая всё вокруг. С помощью этого света можно заметить несколько метров старой гирлянды. Запутавшись в хаотичных постройках, она свисала то-тут то там. Видимо, когда отключалась основное освещение — «солнце» — огромная лампа, именно гирлянда становилась единственным источником света в этом странном мирке.       Влажность от воды и тепло от лампы, в купе с множеством лиан, что подобно занавескам ограждали место под мостом от остального мира, создавая свой микроклимат: невероятно влажный и тёплый. Самое то для представителей пресмыкающихся!.. И для их «обеда».       Активно размножающиеся насекомые скорей всего были основным источником пропитания для колонии «под мостом». Это, и ещё проплывающие мимо автомашины. Как только появился чёрный джип живущие сверху жители засуетились. Наблюдая из-под края крыши своей машины Беатрис с трудом могла разглядеть что именно происходит наверху. Но в душе понимала, что причиной такой суеты стала именно её появление. Всё началось с того, что сидевший в напёрстке для крокодила — он свисал на тонкой проволоке возле самого въезда, хамелеон, заприметив богатого клиента мгновенно «покраснел», в прямом смысле этого слова. Подобно вперёдсмотрящему на судне, что заметил айсберг он ухватился за верёвку — она свисал возле него и стал дёргать её что есть силы. Через секунду на площади загремел звонкий колокольчик и заморгали лампочки. Поднялась настоящая тревога, разве что не хватало ревуна.       Все эти манипуляции заставили очнуться огромную жирную жабу. Она сидела на серебряном подносе в центре стола-площади. Прямо под испепеляющим жаром лампы-солнца. И если бы не два молодых самца черепашки обмахивающие огромную жабу опахалами — перья птиц, то та непременно бы сжарилась в лучах лампы. Когда черепашки не работали опахалами они обливали огромное тело жабы водой. Не самая простая задача с учётом размеров последней. Для её выполнения они использовали самодельные стремянки.       Из одежды на огромной жирной жабе был лишь плотный, теплый халат. Как она могла носить его в подобной «сауне» неизвестно. Захлопнув его, а заодно закрыв переднюю часть своего обнажённого тела, так как кроме него на ней не было никакой одежды, она протёрла лапами глаза попутно убрав со лба пот. Как только жаба очнулась сонные черепашки активно заработали опахалами обдувая её.       Втянув обратно спускавшуюся из пасти слюну, жаба протёрла глаза и поглядев в зеркало. Оно располагалась наверху и позволяло наблюдать за всеми кто вплывал под мост не вставая с места. Заметив перевёрнутую эмблему — из-за искажения зеркала, знатного клана, жирная жаба трижды хлопнула в ладоши.       — Клиент! Клиент! Где вы сонные улитки?! Марш все на вход! У нас клиент! — громко прокричала она, едва не сорвав голос. С трудом поворачиваясь то вправо, то влево жаба оглядела деревню подобно барону что осматривает свои угодья.       Именно в этот момент поднялась суета, которую и заприметил зоркий глаз Беатрис. Суета больше походила на настоящий аврал на корабле. Из всех щелей как по приказу грозного боцмана стали выползать молодые леопардовые гекконы. Мгновенно определив цель переполоха они бросились к инструментам.       — Хамала кричала!       — Эй, подъем! Хватит спать. Хамала всех зовёт.       — Быстрее, пока Хамала не вышла из себя!       — Ито, ты на верёвки!       — Гостин ты за вёдра.       — Нет, лучше я на верёвки, Гостин моет лучше меня.       — Быстрее, пену сюда!       — Вёдра и тряпки!       — Шевелитесь! Время!       Сквозь шум: скрип досок, топот лап и лязг железа, доносились крики жителей мирка «под мостом».       Пока вокруг творилась суматоха сравнимая разве что с сумчатой при пожаре, к толстой жабе — Хамале молча подошла самка геккона.       — Миттра ты за старшего. — заметив её краем глаза, строго произнесла Хамала. — Я кожей чую что у них серебро водится. Не подведи меня.       Хамал взглянула на свою «правую лапу». Молчаливо кивнув, Миттра двинулась вперёд, к краю площади. Сжимая в лапе нагайку она мрачным взором оглядела висевшие под мостом домики и то как расторопно двигался каждый рабочий, готовясь. Несмотря на отсутствие одного глаза — вместо него виделся страшный шарм, проходящий от брови до подбородка, она замечала всех.       Обхватив верёвку, Миттра спустилась по ней на нижние уровни, так, как бы это сделал прожжённый моряк.       В этот момент за ней раздался слащавый голос Хамалы:       — Хорошенький клиент. Богатенький. Серебро. Это хорошо. Давно к нам не заплывал подобный клиент.

Деньги, денюжки ля-ля… Очень сильно люблю я вас — о, ДА!..

      Пропела нескладно песенку Хамала.       Её лапа упала в глубокую чашку, что стояла рядом с ней. В той самой чаше находились замаринованные мухи. Маринадом служил не только собственный сок насекомых, но и слюна других жаб. Вырвав из вязкой жижи толстую муху, жаба с наслаждением засунула её себе впасть и, смакуя, стала разжёвывать, не сводя алчных глаз с эмблемы клана.       Пока жаба наслаждалась исконным блюдам Репод Сити спустившаяся вниз Миттра шла по тонкой доске внимательно наблюдая за подготовкой. Её злобный оскал, скрывавшийся за маской безразличия выискивал жертву — того кто плохо или не так рьяно по её минею относится к своим обязанностям. Когтистая лапа с многочисленными ожогами сжимала рукоятку нагайки.       В это время в паре метров от неё из одной квартиры «многоэтажного» блока-шин вылетал молодой парень лет двенадцати — худощавый, как скелет, самец леопардового геккона. И слово «вылетел» было здесь уместно как никогда. Одетый настолько насколько это было возможно, чтобы соблюдать нормы приличия, а именно в одну набедренную повязку, он ловко пререкался через спину и быстро встал. Очутившись напротив двери — листа папоротника, самец леопардового геккона скорчил мордочку. Прочем тут же исправился, как только, приподняв папоротник, из жилья вышла рослая, для своего вида, самка леопардового геккона. Одетая едва лучше парня она ошпарила последнего воинственным взглядом. Таким который может быть только между братом и сестрой.       — Нет. — твёрдо сообщила она. — Самото сиди дома и ухаживай за дедушкой.       Оттолкнув младшего брата, она быстрым шагом направилась к «центру суеты». Самото, после секундной обиды, последовал за ней как хвост за своим хозяином. Идя за сестрой по шаткой навесной лестнице, он едва успевал за ней, стараясь попутно не попасть под лапы старших гекконов. Они пробегали мимо, отчего верёвочная лестница качалась ещё сильнее. В их лапах мелькал приборочный инвентарь. А вокруг были слышны крики:       — Верёвочная команда становись!       — Помывочная команда становись!       — Подъемная команда становись!       — А ну быстрее жалкие тонкокожие ящерицы!       Последнее прозвучало из пасти Миттры. Правая лапа жабы заняла своё место на небольшом помосте висевшей на лианах и в действительности, являвшийся сиденьем от унитаза.       Пока остальные леопардовые гекконы так же занимали место на крышке рослая самка леопардового геккона, с «хвостом» в виде младшего брата за собой, прибавила шагу, боясь опоздать на построение.       — Сакота подожди. — окрикнул её Самото.       Молодой парень едва успевал за сестрой.       — Скаженно же было, оставаться с дедушкой. — стараясь отвязаться от хвоста, строго ответила Сакота. Добавила, но уже с угрозой в голосе, — Отстань, а то снова получишь по шее.       После этих слов у Самото невольно заболел затылок, который и стал тем физическим толчком в его отправной точке вылета из жилища.       Собрав мужество он всё же продолжил преследовать сестру.       — Ну пожалуйста добрая сестрёнка. — запел он тонким голосом переплетя пальцы верхних лап для пущего эффекта. — В моём возрасте ты уже была лучшей мойщицей окон. Неужели ты хочешь, чтобы в деревне пошли слухи что я ни на что не годен? Жалостливый голос брата лишь слегка задел фибры души Сакоты и на её мордочке появилась легкая улыбка. Что заставило молодого леопардового геккона ошибочно думать, что он она смягчила решение.       — Даже не пытайся разжалобить меня. — строго произнесла она.       Спускаясь по лестнице из костяшек домино она взглянула на проплывавший внизу джип.       — Видишь?       — Ага.       Кивнув, Самото поглядев туда же куда и его сестра.       — Ты знаешь, что это за эмблема на капоте? — спросила она.       Сакота резко остановилась, из-за чего её брат чуть не врезался в неё. Обернувшись, она поглядела на его мордочку ожидая ответа на её вопрос. Последний отрицательно мотнул головой.       В этот момент где-то на «потолке» моста, на площади, к жабе Хамале две черепашки поднесли блокнот для крупных зверей. Поставив его передней на подставку, они поспешно удалились. Мокрая лапа Хамалы ухватилась за край листка и перевернула его. На каждом листке блокнота была нарисована эмблема клана и к какому клану она относится. Перелистнув пару страниц Хамала остановилась на нужной эмблеме. Той, самой которая была похожа на эмблему, что была на капоте чёрного джипа. Прочитав название клана, жаба затряслась словно будильник. Её «звон» подобно лавине долетел да собравшихся внизу гекконов.       — Я просто не хочу, чтобы ты напортачил, понимаешь? — сказал Сакота. — Обещаю, что в следующем году я возьму тебя в команду мойщиков.       Она одобрительно хлопнула брата по плечу и, перепрыгнув через леера, ловко спрыгнула вниз на крышку унитаза.       Подойдя к леерам Самото поглядел вниз на построение.       На крышке от унитаза в том месте, где она должна прилегать к бочку выстроились старшие группы. В центре них стояла Миттра. Глядя на изуродованную самку геккона Самото невольно вздрогнул.       — Взвод, становись! — раздался громкий голос старшего.       Старший — немолодой леопардовый геккон стоял по правую лапу от Миттры. Остальные гекконы расположились полукругом на ободке крышки. Они стояли в два ряда, один за другим. Те кто стояли сзади имели что-то наподобие альпийского снаряжения: страховочные ремни, верёвки, карабины, репшнуры, пряжки и прочее. Те что спереди, держали в лапах приборочный инвентарь: ведра, моющие средства закрепленные на поясе и тряпки.       Заняв место попарно они выпрямились «во фрунт», когда раздался голос старшего. Внизу, под ободком унитаза в центре дыры появился капот проплывающего под мостом джипа.       Раздался громкий голос старшего группы.       — Братья и сестры сегодня настал день, когда мы сможем доказать, что все годы тренировок были потрачены не зря. Сегодня мы покажем на что способны! Сегодня мы не опозорим наших предков, что сотни лет мыли стёкла проплывающим внизу машинам. Сегодня мы победим! Чистота — залог победы!       Громко крикнул он.       — Чистота — залог победы!       Собравшиеся на ободке унитаза гекконы громко поддержали его дружным криком и подняли вверх тряпки и вёдра. Всё это отразилось в перевернутом виде, в зеркале, что было расположено над площадью и куда, пожирая маринованных мух, смотрела жирная жаба в предвкушения прибыли.       Лакированный чёрный джип подплывал всё ближе и старший группы дал отмашку.       — Внимание, верёвочная команда. — он поглядел наверх, где прямо над крышкой унитаза висел дуршлаг. — Опустить верёвки!       Прокричал он.       Это команда относилась к тем леопардовым гекконам, что располагались в дуршлаге. Внутри него, на специальных сделанных «козлах» крепились катушки для ниток. Чем-то эта конструкция напоминал обычную конструкцию подъема воды из колодца. Простая и надёжная. На катушку была намотана капроновая нитка. Один её конец пропускался через отверстие в дуршлаге. Управлять подъёмом и спуском нитки можно было с помощью изогнутых рукояток пропущенные через центр катушки. Обычно возле одной катушки располагалось сразу два работника верёвочной команды.       Услышав приказ старшего группой они схватились за изогнутые рукоятки. Приведя в действие механизм веревочная команда стала опускать капроновые верёвки вниз на       крышку от унитаза, где собралась помывочная команда. К концам капроновых верёвок были привязаны несколько фасадных подъемников, такие часто можно увидеть на небоскрёбах, предназначенные для мойки окон и других работ. Фасадные подъемники, если так можно было назвать люльки сделанные из «говна и палок», быстро опустились вниз, расположившись по внешнему периметру ободка крышки от унитаза.       — Загружаемся! — вновь раздался громкий голос старшего группы.       Стоявшие попарно леопардовые гекконы: стропальщики и мойщики быстро запрыгнули в спустившиеся люльки. Внизу, под ними, на высоте чуть больше метра, появилось лобовое стекло чёрного джипа.       — И помните, деревня рассчитывает на вас! — гордо заявил старший.       Он оглядел всех собравшихся. Пройдясь взглядом по кругу, он резко изменился в морде.       — Тахитион, ты почему один! — громко прокричал старший. — Где твой мойщик?! Где Митупаус?!       — Он сейчас появится. Он придёт, я обещаю! — отозвался Тахитион, до последнего скрывая отсутствие партнёра.       В центре крышки унитаза появилась крыша автомобиля.       — Нет времени, десантируемся! — боясь опоздать с высадкой принял решение старший группы.       — Команда не полная.       — Время! Если мы пропустим окно для спуска, то упустим клиента!       — Но нас слишком мало! Это безумие.       — Тахитион дубина, это ты во всём виноват!       — Да это Митупаус, он сказал, что успеет вернуться из «Туманных труб». — оправдывался Тахитион.       — Время!       Крик и волнение нарастало. Прищурив глаз Миттра озлоблено оглядел весь балаган, а её изуродованная лапа сжала рукоятку своего страшного оружия.       — Кучка сопливых ящериц… — злобно прошипела она.       Но прежде чем её ярости выплеснулась наружу, за их спинами, спустившись по верёвке, появился молодой леопардовый геккон.       — Рядовой мойщик Самото готов заменить товарища, сэр! — громко произнёс парень.       Неожиданное появление молодого, но рвущегося сопляка, заставило Миттру и старшего группы резко обернутся. Они быстро, оценивающе, ощупали взглядом Самоту. Молодой, совсем ещё юный парень, стоял выпятив голую грудь. На его поясе висели бутылки с моющим средством. В лапе он держал швабру, другой — ведро с тряпкой.       — Не глупи кадет, ты ещё не готов к такому ответственному заданию. — пренебрежительно фыркнул старший.       Его глаза прошлись по набедренной повязке Самото: из-за тяжёлого пояса она постоянно сползала отчего юный мойщик всё время поправлял её.       «Жалкое зрелище» — отразились мысли в глазах старшего группы.       — Мы дождёмся Митупауса. — сказал он.       — Учтите старший, Хамала не примет срыва операции. Считайте, что от этого зависит ваша жизнь. — прошипела угрожающи Миттра.       Проглотив комок в горле старший группы мельком оглядел спорящих мойщиков.       Обернувшись на Самото он тихо спросил:       — Сколько у тебя спусков сынок?       — Семь сэр.       — А «боевых»?       — …Это… первый, сэр. — нехотя ответил Самото.       Старший застыл принимая решение. В это время раздался громкий голос.       — Время сэр!       — Я надеюсь на тебя. Иди. — кивнул старший.       — Я не подведу вас сэр. Можете рассчитывать на меня сэр!       Громко прокричав, Самото бросился к люлькам по дороге он чуть не споткнулся и не упал, но удержался. Впрочем, через пару шагов едва не уронил ведро. К счастью — обошлось.       «В любом случаи вреда от него не будет. — глядя в след радостному леопардовому геккону подумал старший группы. — Впрочем, выбору у меня нет, время работает против нас».       Махнув лапой, когда юный леопардовый геккон запрыгнул в люльку, старший прокричал о начале операции.       Скрипнув в юферсах, люльки двинулись вниз.       Запрыгнув, Самото очутился между высокими гекконами. А когда люлька покачнувшись, двинулась вниз, его прижали со всех сторон.       — Ай. Ей. — недовольно произнёс Самото, пытаясь ухватиться за что-нибудь. Оглядеться толком тоже не получилось, из-за разности в росте парень видел лишь спины своих товарищей. Не найдя ничего лучше, он громко произнёс. — Тахитион! Я здесь! Ты где?       Надеясь что на его голос отзовётся Тахитион.       В этот самый момент на его плечо упала когтистая тонкая лапа. Рывок! И Самото в миг очутился рядом со своей сестрой. Приподняв мордочку, он поймал на себе испепеляющий от злости взор Сакоты.       — Ну, ты!.. — начала она таким тоном, который обычно предполагал очередной нагоняй для Самото, отчего последний заранее закрыл лапами затылок. Сакота продолжала, положив лапы на бедра, — Скажи мне, что ты не понял в моём приказе? Или я слишком слабо ударила тебя по затылку? — строго спросила она, потом задумавшись добавила. — Или слишком сильно?       — Хватит нянчится со мной как с икринкой. Я уже взрослый. — вспылил в ответ Самото.       Как обычно бывает, подобные строптивые слова быстро обрывались на корню лихим подзатыльником от сестры, и последняя уже сжала пальцы в ладони, но тесная обстановка и решимость на морде Самото не позволяли Сакоте «развязать лапы». К тому же за последние два года её ладонь от подзатыльников для брата начала побаливать, а последнему казалось всё нипочём. В их противостояние интересов и взглядов неожиданно влез Тахитион — толстоватый и крупный леопардовый геккон с огромной выпяченной грудью, свидетельствовавшей о его невероятной силе. Он возвышался над всеми остальными леопардовыми гекконами на целую голову.       — А, Самото, вот ты где. — заметив паренька обрадовался он. — Что, Сакота наконец разрешила тебе вылезти и скорлупы.       Он хихикнул. А Самото от этой шутки обиженно скрестил лапы на груди втянув голову. Его обидчивый взгляд упал на сестру и ясно говорил: «Ты этого хотела? Да?»       — Да брось, не обижайся. — заметив позу Самото весло продолжил Тахитион. Он взъерепенил, насколько это было возможно дредлоки на голове паренька. — Забей ты на свою сестру, она у тебя чокну…       Тахитион вовремя прикусил язык, так как заметил Сакоту стоявшую рядом.       — …Замечательная. И ты, как послушный брат, должен её слушаться. — слегка покраснев попытался выскользнуть из неловкой ситуации толстый геккон. И так как ребро ладони Сакоты, что разбивала камни, не врезалась в него, ему это удалось.       — До высадки меньше десяти секунд. Цель прямо под нами. — донеслось из миниатюрного динамика. На штакетнике зажглась миниатюрная лампочка красного света. Голос из динамика продолжил, — Крепёжной команде занять места и приготовится к высадке. Аккуратнее там, будет скользко. Удачи.       Все леопардовые гекконы в люльке засуетились.       — Пойдём. — заметив первый уровень готовности произнесла Сакота. Она схватила младшего брата за лапу и потащила за собой       — Ей, постой. — увидев, как сестра уводит брата, возразил Тахитион, — А как же я?       — Он пойдёт со мной. Возьми Элиоптиса. — отозвалась Сакота и скрылась за спинами гекконов.       Сделав рокировку — поменявшись партнёрами с Тахитионом — Элиоптиса на Самоту, Сакота остановилась возле лееров.       — Если выживем, ты у меня получишь. Ясно? — сказала она.       Самото кивнул. Но судя по его довольной морде он был готов на все наказания. В его глазах отразилась полированная крыша джипа. Его мечта вот-вот должна воплотиться в жизнь. И он был готов принять её.       — Пять, четыре, три… — начался отсчёт.       В это миг, как и все остальные пары, Сакото прижала партнёра — брата к груди и закрепила на его поясе строп идущей к ней.       — Два, один — пошли!       Опустившись, люльки с леопардовыми гекконами зависли в нескольких сантиметров от крыши проплывшего внизу джипа. Первыми спрыгнула крепёжная команда. Сакота была одни из них. Очутившись на машине она быстро, но аккуратно, подбежала к краю крыши, там где начиналось лобовое стекло.       — Закрепляемся! — раздался голос Тахитиона.       Выстроившись вряд на крыше, стропальщики-гекконы достали из поясных сумок обычные присоски, такие используются для того, чтобы крепить всякие вещи на стекло. Однако в них имелись специально вырезанные пазы для лапок, а также пару лямок для надёжного крепления со стороны пяток.       Закрепив нижние лапы в присосках Сакота подняла верхнюю лапу вверх. Рядом с ней взлетели и лапки других гекконов.       — Крепёжная команда готова. Команда мойщиков пошла!       Получив разрешение, с люльки стали спрыгивать гекконы. Спрыгнув, Самота едва не поскользнулся на лакированной поверхности джипа. Из-за высокой влажности она была очень мокрая и скользкая. Именно в избежание падения, всех мойщиков пристёгивали к крепёжной команде. Длины верёвки было достаточно чтобы и первые, и вторые действами относительно свободно.       Но нужно было действовать быстро. Джип хоть и плыл медленно, но всё же двигался. И помыть лобовое стекло нужно было до того, как он выйдет из-под моста. После десантирования пустые люльки двинулись наверх. Когда их поднимет верёвочная команда и закрепит, то она, верёвочная команда, побежит к противоположному входу моста — выходу, чтобы там занять места возле такой же подъемно-спускной конструкции.       Пока машина плывёт под мостом моющая команда должна успеть вымыть стекло и запрыгнуть обратно на люльки, которые поднимут их наверх. На всё про всё было не больше минуты, поэтому нужно было действовать слаженно и оперативно.       Стремясь не запутаться в страховочном стропе Самота подбежал к сестре. Последняя улыбнулась.       — А ты расторопнее, чем кажешься. — подбодрила она его.       — Я только разогреваюсь. — фыркнул с ноткой горделивости Самота.       — Значит мои подзатыльники не прошли даром.       Сакота улыбнулась, а её брат сдвинул брови.       — Ты лучше за верёвкой следи.       Сакота подобрала страховочную верёвку, к которой был привязан её брат.       Моющая команда заняла свои позиции, встав рядом с крепёжной командой.       — Готовьте раствор!       Очередная команда! Мойщики выхватили из ремней моющее средство и добавили его в ведро. Следующим ингредиентом была обычная вода. Её запасы были ограничены и крепились в специальных баллонах на спинах мойщиков, как у аквалангистов.       Закончив с раствором, Самота приготовился к спуску, но старшая сестра резко остановила его начинания.       — Не спеши, сначала разведка. — напомнила она.       Самота замер подобно спецназовцу, что готовится спуститься с крыши по канату.       Остальные мойщики так приняли подобное положение.       — Предупреждение пошло. — скомандовал Тахитион.       В это миг два леопардовых геккона спустились вниз, держась за стропы.       В темном салоне джипа стояла тишина. Изредка было слышно, как челюсть Маккоя похрустывает, когда он двигал ею. Эти звуки разбавлялись скрежетом мощных лап Беатрис о кожаный руль. Положив одну лапу на руль, а вторую на подбородок самка крокодила задумалась. Её опечаленные мысли летали далеко от этого места. Она даже не сразу заметила, как на стекле, в метре друг от друга, появилось два леопардовых геккона. Они спустились на верёвках и в их лапах были концы одного баннера.       Развернув прямоугольный плакат леопардовые гекконы замерли. Вялый взгляд Маккоя прошёлся по надписи: «Пожалуйста, невключайти дворники. Работает помывачная каманда!».       Ознакомившись с ней тайпан ухмыльнулся, а его лапа сама потянулась к рычажку отвечающему за включение и выключение дворников. В его голове промелькнул образ того, как мелкие гекконы разлетятся в разные стороны из-за действия дворника. Впрочем, это мимолётное желание ушло также быстро, как и пришло. Потеряв всякий интерес к гекконам он перевёл взгляд с лобового стекла на стекло в двери.       — Они оповещены!       — Сделано!       Заметив, что их заметили наперебой доложили два «держака» баннера.       — Поднимаем. — приказал Тахитион и махнул лапой.       Два геккона-стропальщика, что держали «баннерную команду» заработали лапами и вскоре подняли последних.       К тому моменту автомобиль проплыл половину пути под мостом.       — Работаем! — прокричал Тахитион.       Он махнул лапой и мойщики, уже порядком заждавшийся своей очереди, спрыгнули с низ. Один за одним они ловко опустились на лобовое стекло джипа, и, начиная с самого верха, начали быстро мыть его. Каждый мойщик мыл ровно двенадцать сантиметров лобового стекла. Разделённые по участкам-дорожкам они стали спускаться вниз. А вслед за ними стала стекать пена. Сверху, за стропы, их держали их партнеры.       Засмотревшись на товарищей Самото очнулся, точнее в чувство привела его сестра.       — Эй! Не спи! Вперёд! — громко прокричала она.       Обхватив вокруг лапы верёвку Сакото приготовилась, слегка отклонившись назад. Впрыск адреналина. Зрачки сузились. Всё тело напряглось, а всё что преподавали инструкторы на занятиях вылетело из головы. Самото отпрыгнул назад, чтобы очутился на лобовом стекле.       Прыжок. Приземление. Падение!       Приземлившись задними лапами на мокрое стекло Самото не смог удержать равновесие и повалился на бок. Это падение без сомнения отразилась на его сестре. Её дернуло вперёд, отчего она едва не вылетела из крепежей-липучек.       — Ты как? — заметив, как подобно удочке в лапах рыбака, что поймал увесистую рыбу скривилась Сакота взволнованно спросил Тахитион. — Справишься?       — И не таких удерживала. — стиснув зубы ответила Сакота. С трудом она выпрямилась. Пытаясь увидеть как там Самото Сакота вытянула шею.       — Самото ты как? — с нотками заботы и страха спросила она.       — В норме. — к счастью для неё отозвалось снизу. — Дай секунду, не дёргай верёвку.       Сакота кивнула, хоть брат этого и не видел.       Тем временем Самото свисал на мокром стекле, а на кончике его хвоста висело ведро, которое он чуть не выронил. Стиснув зубы, предельно аккуратно, как минёр, чтобы ведро не соскользнуло с его кончика хвоста Самото вытянул лапу и приподнял хвост. С трудом, пыхтя от натуги, ему всё же удалось ухватиться за ободок ведра и поднять его.       Сделав это, он ловко извернулся и встал нижними лапами на лобовое стекло. В этот момент его окликнул хмурый леопардовый геккон работающий рядом. Он, как и все другие уже мыли середину стекла в отличии от упавшего Самото.       — Эй! — крикнул он.       Самото поглядел вниз, там, среди пены, он увидел недовольный взгляд товарища.       — Загубишь операцию — отрежу хвост. — предупредил зловещи он.       Несмотря на всё негодование, что вскипало в душе Самото как бурлящий на огне чайник, он сжал зубы и развернувшись к лобовому стеклу начал работать так усердно, что со стороны казалось, что не зверь, а машина. В полупустое ведро — первоначальный раствор вылился, когда он поскользнулся, наливается новый, добавляется вода. Губка падет в раствор и вылетая из него, обильно обливает стекло. Самото повторяет действие, попутно дёргая за второй линь, более тонкий, он нужен для того, чтобы его сестра знала, что нужно сделаться с основным тросом, на котором он висел: один раз дёрнул — опустить, два — поднять. Таким нехитрым образом команда мойщиков и крепёжная команда «общались». Были и другие сигналы.       «Я буду мыть так сильно итак усердно, что обгоню вас всех! — мысленно мотивировал себя Самото, — Вот увидите, вы ещё узнаете кто такой САМОТО ЯРГИН! Я всем покажу. Я буду мыть так усердно и быстро, что стану лучшим из лучших. Я буду мыть так усердно и чисто, что вы все умрёте от зависти… Я буду мыть так чист…»       Повторял он словно мантру.       Усердие и ловкость в работе дали свои результаты и отстававший Самота стал догонять своих товарищей. Что слегка недовольно гримасой отразилось на том самому гекконе, что секундами ранее угрожал Самоте потерей хвоста.       Тем временем на крыше джипа.             Опуская верёвку Сакота тревожно прошептала:       — Не спеши Самота.       Внезапно её мысли перехлестнул громкий крик:       — Ей, тонкий хвостик!       Сакота знала, что так обращаться к ней мог только один парень из деревни. Тот, чей череп был достаточно твёрдый чтобы выдержать удар ребра её ладони. Отчего она даже не покосилась на высокого Тахитиона. Из-за чего последнему вновь пришлось окрикнуть её.       — Сакота!       — Что?! — резко рявкнула она.       Тахитион добился своего, рослая самочка леопардового геккона всё же обернулась и поглядела на него. Пытаясь произвести впечатление он ещё больше выпятил могучую грудь и теперь точь-в-точь походил на вздувшуюся рыбу-шар.       — Будь моей женой. — сделав огромный шаг, даже может сказать прыжок в линейном прогрессе отношений Тахитион перешёл сразу к делу.       — Ты чё, псих?!       — Я самый сильный в деревне. Лучше жениха тебе не найти.       — Ты болтливый.       — Я серьёзно, я предлагаю тебе связать наши хвосты.       — Ты серьёзно, ты, ты сейчас об этом решил поговорить?       — Так ты согласна?       — Н-Е-Е-Е-Т!       — Почему?       — Э-э-э… да… проклятье, поломанный хвост, Тахитион это не так работает.       — Что работает?       — Отношения. Они не так работают.       — А как они работают?       — Для начала нужно узнать друг друга.       — Сакота?       — Что?!       — Мы живём в одной деревне с детства. Мы с тобой вместе спали в одной кровати и играли в одной песочнице. Разве мы недостаточно знакомы?       — Это не то!       — А что — «не то»?       — Что?       — Ну, то — «не то»       — Это не считается.       — Почему?       — Потому что.       — Это ты в той книжке из мира «млеков» вычитала?       — Она из Зверополиса.       — Не важно. Так что?       — Что — «что»?!       — Станешь моей женой?       — Я даже не стала твое девушкой.       — А зачем тебе быть ею? Я разрешаю тебе стать моей женой. Это же лучше.       — Да что б тебя Тахитион, почему ты такой тупой. — тише. И громче, — Тебя в яйце не роняли в детстве?!       — Я не знаю. Может роняли, но это только для того, чтобы помочь мне вылупится.       — Перестарались твои родители с этим. — тише произнесла Сакота.       — Так что? Будешь моей женой?       — Я же сказала — НЕТ! Отстань. Свяжи хвост с Эполионом.       — Э-э-э…       Увидев, как Тахитион «завис» Сакота без наслаждения улыбнулась.       — Так он же парень! — наконец выдал Тахитион.       — А ты попробуй, вдруг понравится?       — Э-э-э… я не хочу с парнем. Что мне с ним делать? Я хочу с тобой.       — Тахитион, я же уже объясняла, что для того чтобы стать мужем и женой нужно выстроить отношения.       — Я сильный, я могу что угодно построить. С чего начнём?       — Не с чего! Я не хочу строить с тобой отношения.       — Так как же мы станем мужем и женой?       — Да не будим мы с тобой мужем и женой.       — А кем мы тогда будем?       — Кем?       — Да.       — Ну, будем друзьями.       — Нет, я не могу сплетать хвосты с друзьями, не поженившись. Я берегу себя для своей первой. Для тебя. Я даже на других девушек не смотрю. Вся что копится во мне, я берегу для тебя.       Выдал Тахитион, а Сакота поглядела на него с выражением морды прочитать которую можно только так: «Вот счастье то привалило!»       — Нет, мы будем друзьями, но без сплетения хвостов. Ясно?       — Разве я тебе не нравлюсь?       — Нравишься… — Сакота затаила глаза и добавила мысленно: «Вот зачем я это сказала?!»       — А как мне стать им?       — Кем?       — Твоим этим… Как его?..       — Парнем?       — Ага, им. Что там в той книжке написано?       — Там сказано, что для начала нужно пригласить девушку на свидание.       — Тебя?       — Нет, Эполиона.       — Так он же парень… а понял… Сакота!       Без ответа.       — Сакота!       Без ответа.       — Тонкий хвостик!       — Чё?! И хватит меня так называть!       — Ты, это?       — Что?!       — Ну, это…       — Что?..       — Пойдёшь со мной на свидание?       — Нет.       — Но ты же сказала, чтобы стать мужем и женой нужно пригласить тебя на свидание.       — Да, сказала.       — Но как же я могут стать твоим мужем, если я не могу стать твоим парнем, потому что ты не хочешь идти со мной на свидание?       — Э-э-э…       — Сакота!       — Если я соглашусь пойти с тобой на свидание, ты обещаешь замолчать?!       — Да.       — Здорово.       — Если ты станешь моей женой, я вообще могу стать немым.       Рослая девушка оглядела Тахитиона, как бы задаваясь вопросом: «Стоит ли овчина выделки?»       — Сакота!       — А-а-а-а-а!..       Донеслось откуда-то сверху.       «Мыть усерднее» — повторялась почти паническая мысль в голове Самото. В отражении стекла виделась его морда отражавшая все то что было в его голове.       Он продолжал работать не покладая лап: сначала протирая стекло пенной водой, потом смывая её, затем протирают сухой ветошью так, чтобы был слышен скрип. Догнав своих товарищей, он не без гордости поглядел на них. За это время в его глазах отразилось несколько «сцен».       Торис, бледноватый геккон с узкой мордой и с разбитой губой. Он так рьяно работал что совершенно забыл про запасы моющего средства. До конца стекла оставалось считанные сантиметры. А до конца тоннеля считанные секунды. Заметив отсутствие моющего средства на своём поясе он отчаянно закричал:       — Я пуст! Есть у кого ещё пена?!       — Вот, держи! И не трать попусту! — прокричал ему в ответ коренастый Эполион. Он ловко вынул из набедренного пояса бутыль с пенным раствором и кинул его в лапы Ториса.       Полёт бутылки. Падение.       В последнее мгновение Торис осознал, что Эполион бросил моющее средство недостаточно сильно и попытавшись поймать его он подался в его сторону.       Поскользнулся и упал.       — А-а-а! — раздался отчаянный крик Трис.       — Торис! — поняв, что это его ошибка поддержал крик товарища Эполион.       Несчастный Торис поскользнулся, но ухватил бутылку с пенным раствором, однако ударившись об стекло к несчастью для всех выронил её.       Падение! Оно отразилось в глазах Ториса, как неминуемы крах. Крик, как подтверждение его:       — Н-е-е-е-т! — прокричал Торис, — Вот я неумеха! Да за что!       Именно в этот монет раскачавшись на веревке к нему подлетел Самота.       — Не падай духом. У меня хватит раствора для нас обоих. — прокричал он.       Поднявшись на лапы Торис поглядел на юного паренька и на его запася, что крепились на поясе.       — Не хватит. Это конец. — с досадой произнёс он.       — Нет. Мы справимся. Деревня рассчитывает на нас.       Самото протянул ему лапу. В которую тут же «вонзилась» лапа Торис.       В салоне джипа было тихо.       Даже пощёлкивание челюстей Маккоя больше не было слышно. И даже шум двигателя. Именно это заставило задумчивую Беатрис выйти из оцепенения. Оно мельком, инстинктивно поглядела на панель. Двигатель работал.       Скорей всего она так сильно задумалась о сложившейся ситуации, что совершенно отрешилась от происходящего. И даже сейчас вернувшись в реальный мир не сразу пришла в себя. Часть её сознания всё ещё блуждало в потёмках удалённых мыслей. Отчего Беатрис не сразу заметила нескольких леопардовых гекконов, что мыли её лобовое стекло. Они были настолько неприметны, что признаться, глава «Клана Арбитр» подумал, что это мошки и уже намеревалась включить опрыскиватели и «махнуть» двойниками. К счастью, её сознание быстро вернулось в эту реальности и в потоке бесконечных мыслей возникли совсем ещё недавние воспоминания о баннере написанным кривым и безграмотным автором.       В это время на лобовом стекле один из гекконов поскользнулся и с характерным звуком скользящего чего-то резинового по стеклу повис на веревке. Самка крокодила без эмоционально перевела взгляд на звееморфа сидевшего рядом.       — Маккой посмотри там в бардачке «мелочник». — устало попросила она.       Казалось дремавший тайпан медленно потянулся к бардачку, так медленно словно для него это было невероятным испытанием.       Открыв его в поисках «мелочника», специальной коробочки в форме прямоугольной зажигалки. Этот, если так можно было выразится, «кошелёк» был предназначен для денежных операций между большими и малыми представителями Репод Сити. Если в Зверополисе ломали голову как лучше согласовать этот аспект, вплоть о вводе электронных денег, то в Репод Сити, чья волюта была обычная серебряная монет разной стоимостью пользовались вот этим устройством — «мелочница».       «Мелочница» — по форме не обязательно была схожа с зажигалкой или пачкой сигарет, она могла быть абсолютно любой по форме и размеры, но основное использование у всех них было одно. В «мелочницу» засыпали серебряные монет для малых граждан Репод Сити. Когда крупному гражданину города, например гребнистому крокодилу нужно было что-то купить, например у геккона, то он пользовался «мелочницой». Надавливал на кнопку, она была у всех «мелочниц» и из специального отверстия выпадала ровно одна серебряная монетка. Таким образом можно было не боятся потерять драгоценные деньги. Когда в «мелочнице» кончались монетки тот же гребнистый крокодил шёл в банк и обменивал по курсу одну большую монету на сотню маленьких, после чего засыпал их в «мелочницу».       Обратный обмен производился точно так же. Всё тот же геккон покупая что-либо у гребнистого крокодила складывал в его «мелочницу». Для это предназначалась отдельно отверстие, чем-то напоминающее отверстие в автоматах для продажи воды и сладостей. А так как серебро имело одинаковый вес: будь это сотня монет размером с глаз геккона или одна размеров с глаз крокодила, то и ценность её была одинаковая.       Для тех кто решал обмануть и подкидывал в «мелочницу» поддельные монетки, в щелевом проёме — куда вставлялись монетки был встроен магнит, а если для обмана использовали другой «цветной металл» то для этого случая было предусмотрена защит: размеры и вес монетки смирялись с «эталоном» что был «вшит» в программное обеспечение «мелочницы».       Более продвинутые модели «мелочницы» имели цифровое табло с дельной информацией о том сколько имелось монеток на данный момент, сколько было потрачено и принято.       Пока нехотя Маккоя оглядывал закрома бардачка, за лобовым стеклом разгоралась «буря».       — Держи!       — Взял.       — Тут пятно!       — Вижу.       — Тряпку.       — Вот.       — Время! — прокричал Торис.       Он и Сакота, оставшийся ему помочь домыть свою часть, погалдели наверх. Остальные члены помывочной команды уже закончили работу и поднялись на крышу. Джип подплывал к выходу и сверху в назначенное время и место стали опускаться эвакуационные кабинки.       — Уходим Самота! Этот бой нам не выиграть. — увидев об начале «эвакуации» раздосадовано произнёс Тарис.       — Не отступай. — вытертая пот со лба и протирая оставшиеся квадратные сантиметры стекла у самого капота подбадривал его Самота.       — Ты псих! Всё кончено.       — Нет, не задавайся…       Самото хотел продолжить на Тарис дёрнул за верёвку и державшие его стропальщик стал поднимать его вверх.       — Отступаем. — махнул лапой он, подгоняя паренька.       Скорчив недовольную гримасу Самота взглянул сначала на трусливого Тариса, что уже поднимался на крышу, а потом на недомытое пятно возле воздушной решётки.       «Всё или нечего» — пронеслась в его голове отчаянная мысль.       Он ринулся в бой.       Тем временем, стоявшая на крыше джипа Сакота с нетерпением и лёгким страхом видела как один за одним стропальщики поднимали свою пару.       Сверху скрипя петлями спускались люльки. А впереди, приближались лианы что как занавес скрывали за собой сцену.       Время на исходе!       Поднявшиеся, уже стали загружается опущенные люльки, а её брата всё так и не было видно. Сакота поглядела вправо и увидела, как крепкий Тахитион подал лапу Тарису и помог ему забраться на крышу.       — Тарис, а где Самота?! — с тревогой в голосе спросила она.       — Он остался внизу. Я говорил ему чтобы он поднимался, но он решил домыть пятно. — ответил запыхавшийся Тарис и бросился к спасательной люльке.       — Упрямый. — стиснув зубы прошипела Сакота. После чего мысленно добавила: «Всё, хватит, пара уходить».       Стиснув зубы и наклонившись назад, Сакота стала вытаскивать брата.       Внизу, домывая последнее пятно, Самота неожиданно для себя почувствовал, как верёвка к которой он был прикреплён стала натягивается.       «Нет, постой Сакота» — поняв, что происходит почти осязаемо подумал он.       — Осталось совсем чуть-чуть. — добавил он, уже шевеля губами.       Не желая сдаваться Самота ухватился хвостом за дворник.       На крыше.       Мгновенно верёвка в лапах Сакоты натянулась и словно её конец за что-то зацепился. Стиснув зубки до невыносимой боли Сакота напрягла все мышцы своего тела.       — Я знала, что ты упрямый братик, но то, что ты ещё и безу-у-умно туповаты-ы-ый. — простонала она от напряжения.       — Саката уходим. — раздался крик стоявшего рядом Тахитиона.       — Я не брошу брата. — решительно ответила она.       За её спиной загруженная помывочной командой люлька для эвакуации медленно двинулась вверх.       — Эй стойте! — стараясь докричатся до верёвочной командой на перебой кричали собравшиеся в люльки гекконы.       — Мы забрали не всех. Повторю, погрузка не разрешена. — Тарис подбежал к маленькому «телефону» — примитивному до простоты — два пластмассовых стакана между которыми была протянута верёвочка.       — Придётся бросит. Окно для эвакуации заканчивается. Простите. — отозвалось глухой ответ.       — Проклятье! — смачно выругался он.       — Поломанный хвост. Тахитион, Сакота быстрее!       — Сюда, быстрее!       Кричали леопардовое гекконы отчаянно махая лапками, подзывая оставшихся.       Первым не выдержал Тахитион. Сняв присоски, он подбежал к Сакоте.       — Что у тебя? — спросил он.       — Что-то зацепилось. — ответила она, прекрасно зная, что именно зацепилось.       — Давай помогу.       Обойдя Сакоту сзади он ухватился за верёвку и резко дёрнул.       Внизу.       Рывок! Сильный. Намного сильнее прежних. Он отчётливо говорил об том либо Сакота внезапно стала сильнее в десять раз, либо ей кто-то помогал.       Не выдержав Самото разжал хвост и медленно стал подниматься вверх. В его глазах отразилась недомытое пятно как недобитый кровный враг.       — Нет! — прокричал отважно он.       Так как держатся лапами смысла больше не было — Тахитион всё равно вытащил бы его и Самота не придумал ничего умнее как выхватить небольшую верёвку и привязать её к ремню на своём поясе и к дворникам.       Наверху.       Снова непреодолимая тяжесть. Даже Тахитион за спиной Сакоты охнул, когда попытался в очередной раз потащить верёвку вверх. Был слышен отчётливый треск натянувшейся до предела верёвки. Дерни Тахитион сильнее, он наверняка поднял бы её.       — Не могу. — удивлённо сказал он.       Люлька за их спинами стала подниматься вверх оторвавшись на несколько десятков сантиметров от крыши джипа. А крики сидящих в ней леопардовых гекконов стали ещё громче и пронзительнее.       — Вот зараза. — сверкнув воинственными глазками прорычала Сакота. — Ну всё, сейчас он у меня получит!       Впав в ярость из-за непослушного брата Сакота протянула свой строп в лапы Тахитиона.       — Держи. — произнесла она бросилась вниз. Не сразу сообразив, что нужно делать с врученным концом Тахитион, спустя секунду «призрел» и привязал его к своему поясу. Как раз вовремя. Привязанная верёвка натянулась как струна.       Бросившись вниз по лобовому стеклу, благо его совсем недавно начисто вытерли, отчего он ещё не стал таким скользким и лапки Сакоты прилипали к нему как гудрон к раскалённому асфальту. Это помогало ей спуститься вниз без особого труда. На всякий случай она придерживалась за страховочный трос, конец которого она отдала Тахитионну.       «Надеюсь он догадается прикрепить его к своему поясу» — молнией пронеслась в ее голове мысль.       Она, кстати, полностью растворилась в облаке злости, когда в её глазах отразился родной «саботажник». Привязанный к дворникам Самото, уже закончил и протирал вымытое до «прозрачности» стекло.       Сверху на него упала тень сестры, что подобно ястребу пикировала на него с небес.       Закончив, он поднял взгляд…       Он отразился в лобовом стекле.       Его отражение, едва различимое, подобно призраку или ведению. За которым сквозь темноту виднелся безжизненный космос.       Усталая, но довольная мордочка Самоты изменилась в тот же миг, когда он сквозь своё отражение проник в бесконечно тёмный мир вечного космоса.       Волной накатившиеся чувство откровения пронзила его в самое сердце. Если бы его душа была похожа на белую простыню, что висит на верёвке и сохнет, то сейчас бы она напоминала её же, но только во время настоящего урагана; трепыхаясь на сильном ветру, и непонятно каким образом еще не сорвавшийся, улетевший в бездну мрака. Самото смотрел на зверя, что сидел в салоне джипа.       Он понял всё.       В его едва успевшем сформироваться мировоззрение словно в песочных часах что провернули, всё переполошилось. И он, словно та самая незримая песчинка в триллиард таких же песчинок, что по воле безумного случая оказалась разумной, внезапно осознала себя той самой микроскопической песчинкой в песочных часах. Ею, в огромном безграничном космосе. И она была так же важна для все этого бескрайнего бытия, как всё также невидимая глазу песчинка в триллиарде песчинок в песочных часах. В часах, что держал в лапе один зверь… самка крокодила что безразличным взглядом глядела сквозь него. Так, словно он был той самой песчинкой, в этих песочных часах: незримой, микроскопической, возможность заметить которую наступала лишь в тот миг, когда вокруг него собиралась триллиарды подобных.       Даже жалкий атом имел большую ценность, чем он, в отрешённом взгляде той самой самки крокодила. Да что там он! Вся его жизнь имела меньшее значение чем то, что делает та самая песчинка что катится вниз когда часы перевернули, чтобы дать отсчёт новому витку времени.       Это длилось мгновение. Кажется, что Самото даже не успел моргнуть.       Он осознал то, что способны понять лишь «песчинки»…       Падение!       Свалившись на него сверху Сакота что-то гневно прокричал ему на ухо, но что именно бля «песчинки» уже не было важно.       А было ли важно всё это? Всё, ради чего старались все они? Все, что для них имело истинную, почти материальную ценность? Что если всё это лишь полёт песчинок в глазах «космоса»?       — …держись крепко…       Единственно, что услышал ошарашенный паренёк, которому не посчастливилось заглянуть в бездну мироздания, в попытках увидеть в этом мгле важность своей жизни. Сакота решила не убивать младшего брата на месте. Свалившись сверху она ловко развязала скреплявшую его и дворники веревку, и обняв брата, сигналом дала команду Тахитиону.       В чём, впрочем, не было смысла, так как люлька для эвакуации поднялась намного выше, и Тахитион не как не мог до неё допрыгнуть. Но несмотря на всё крупный леопардовый геккон стал перебирать в лапах верёвку, поднимая Сакоту и Самоту.       — Мы не можем их бросить! — кричал кто-то в люльке.       В печальных глазах бусинках леопардовых гекконов отразились их друзья, оставшейся на крыше. Люлька поднималась выше.       Верёвка натянулась!       Торис едва не выпал из люльки.       — ТОЧНО!       Почти одновременно прокричали все гекконы.       Тарис был всё ещё связан верёвкой Тахитиононом, а тот в свою очередь был связан с Сакотой, которая держала своего брата. Как только люлька для эвакуации поднялась достаточно высоко вся цепочка последовал за ней.       Навалившись на Траиса — чтобы тот не вывалился из люльки из-за тяжести Тахитиона, Сакоты и её брата, гекконы внимательно смотрели как сначала в воздух вслед за люлькой стал подниматься Тахитион, а за ним и запоздалая парочка.       — Да!       — Ара!       — Ех-у-у!       Дружными овациями донеслось откуда-то сверху.       Два «воздушных шарика» — Сакота и Самото и «дирижабль» — Тахитион взмыли вверх.       Держа за лапу брата Сакота поглядела вниз. Внизу висел её брат, а под ним сплошным полотном проплывала крыша черной как космос машины.       Вздох.       — С боевым крещение икринка. — сменив гнев на милость по-доброму произнесла Сакота.       Последний поднял голову. В его душе где-то всё ещё гулял тот бескрайний мрак, что пронзил его душу, но чем дальше уплывал джип, тем быстрее отступал мрак. Самото улыбнулся.       — Спасибо. — искренни поблагодарил он. — Это значимый день в моей жизни. — он вновь поглядел наверх и добавил скривив мордочку. — И он бы был ещё значимым не мелькай твой зад перед моей мордой.