Действие последнее. По следам прошедшего крокодила. Для вас личная тюрьма
Как нечасто и как неожиданно приходит осознание того что ты бессилен перед тем что произошло. Казалась что в лапах разумного зверя собралась вся сила. С каждым днём она растёт и крепнет: наука, промышленность, философия, медицина, скоро все знания падут к лапам. Не останется не одной области где накопленные знания не смогли бы что-то исправить, изменить, дополнить, или, вообще, преобразовать. Всё можно исправить: сломанный механизм — починить, болезнь — вылечить, всё подвергается восстановлению. Всё можно регенерировать или воссоздать. Это так быстро и так неожиданно поселилось в наших головах, что мы и забыли что есть вещи которые мы не можем вернуть в изначальное состояние. Когда происходит что-то не поправимое, мы впадем в ступор — шок — этого не могло случиться! Но сам по себе шок кратковременен. За ним приходит то самое чувство осознания что ты уже не сможешь что-то исправить. Оно вызывает злобу и лютую ненависть к самому себе. Стиснув зубы ты бьёшь себя изо всех сил, не щадя. А в это время в голове плотно засела мысль о том что во всей вселенной не найдётся той силы что способна всё вернуть обратно, сделало как было, как было прежде чем случилось непоправимое. И вот ты стоишь пронзённой адинамии и понимаешь, впервые в жизни понимаешь, что некоторые вещи изменить нельзя. Это чувство испытывал каждый, а если нет — испытает. Это неизбежно, это случится с каждым, и вы ничего с этим не смежите поделать.Отрывок из философской книги «Смирение, примирение, принятие» Великого доктора медицины Титранита Бит.
Ночь. Грязный, серый грузовик, весь низ которого был прогнившим и ржавым, в отверстиях подобно сыру, а сам он по форме напоминавший буханку хлеба, ехал по широкой дороге. Справой стороны стояли многоэтажные темные здания, обитатели которых крепко спали, а ещё берегли масло и электричество — по всей шеренги домов не было света. Темнота. Свет от фар грузовика проезжающий по одинокой мрачной улице освещает надпись на табличке: «Частная клиника «Под панцирем». Она стоит возле металлических ворот. Заперты — режим работы на табличке и охранник что крутил связку ключей на пальце, опершись плечом о пруток, явное тому подтверждение. Стоя у калитки, он недобрым взглядом проводил проезжавший мимо грузовик. Его лапа инстинктивно упала на рукоять короткого меча. Грузовик проехал мимо и вскоре скрылся за поворотом, исчезнув в глубине города. Как только он это сделал, табличка вновь потемнела. Теперь её освещал лишь тусклый лунный свет. Продолжая стоять у входа, охранник нетерпеливо бросил взгляд себе за спину. На третьем этаже лечебницы всё ещё горел свет от светильника. Усталый вздох, а на морде появляется лёгкое недоумение и злоба. Бормотание: «Да столько можно уже ждать? Он домой собирается?». Мотнув связкой ключей вокруг пальца в очередной раз, охранник поглядел на незапертую калитку. Частная клиника за его спиной принадлежал одному из светил медицины, по крайне мере именно так его называли в высшем обществе Репод Сити, Титраниту Бит. Впрочем, как все выдающиеся звери Титранит был не только одарённым хирургом, но и хорошим дельцом. Иначе бы он не сумел построить столь огромную лечебницу. Титранит быстро смекнул что выгодно лечить тех, кто может тебе заплатить, оттого сосредоточил свою практику на помощи каждому у кого на это хватит денег. Вокруг него всегда ходили споры в чём он искуснее: в хирургии или в вытягиванию денег? «Под панцирем» — это здание прямоугольной формой высотой в три этажа. Это было относительно новое здание. В нем чувствовались нотки архитектуры далёкого Фуррифанса: строгие черты, безликость и простота. На фоне домов что окружали лечебницу через широкую дорогу оно казалась обычной прямоугольной коробкой. Минимализм, как экономия средств. Вокруг здания находилась довольно обширная территория прямоугольной формы. По всему периметру шёл забор сделанный из толстых металлических прутьев. Металлические секции забора чередовались с высокими каменными столбами, к которым они непосредственно и крепились. А каждый пруток на заборе был заострён подобно копью. По низу забора была натянута мелкая металлическая сетка, препятствующая проникновению малых зверей на территорию клиники. За забором, на вымеренном расстоянии друг от друга, росли деревья. Сквозь них можно разобрать часть территории клиники: парк для отдыха, большие белые скамейки, беседка, всё это чередовалось с невысокими деревьями и аккуратно постриженными клумбами. Настольная лампа. Конусный луч света исходящий от неё рассевается, падая на поверхность стола формой напоминающий половинку из символа «Инь и Ян». На округлой стороне стола располагалось большая часть содержимого. За вычетом самой лампы, с почти незаметной гравировкой: «Сделано в Зверополисе» у основания ножки, тут находилась множество предметов. Стопка папок с делами пациентов. Они были сложены небрежно, хоть тот кто их складывал и пытался это скрыть. Органайзер на манер за́мка со множеством башен, где каждая из них была «сосудом» для канцелярских принадлежностей. Книга: «Смирение, примирение, принятие». Под ней ещё одна чуть толще толстая книга и явно очень тяжёлая книга: «Анатомия Рептилий. Том 7». Скрученный стетоскоп. Настольные часы. Их тиканье прерывалась шуршанием бумаги и работой пера ручки о её полотно. Несколько пробирок с красной жидкостью на подносе. Рядом с ними находился пергамент с оглавлением: «Анализы пациентов». Тут же можно было заметить небольшую коробочку для писем. Рядом поблескивал на тусклом свету ножик для их вскрытия. Бейджик: «Центральный врач клиники Титранит Бит». Телефон. Ближе к центру находилась чернильница и перо — отголоски старины. Её будущее лежало рядом. Прямоугольный, прямолинейный, с острыми краями футляр из красного дерева. Простой, но элегантный. Он был открыт и тусклые лучи света от настольной лампы падали на зелёное сукно — внутреннюю обшивку предмета. Ещё одно сукно покрывала рабочую часть стола. Скрежет. Остриё ручки из слоновьего бивня дотрагивается до бумаги. Лапа что держит её, аккуратным подчерком что-то пишет на пергаменте. Витиеватый, запутанный и едва различимый для прочтения подчерк, лихо выводит слова. Закончив, лапа приподнимает ручку и подобно воину что добивает раннего ударяет о бумагу. Точка. Зелёные чернила и углубление на поверхности бумаги. Вдох. Закончив работу, самец варана в белом халате облегчённо выдохнул. Запрокинув голову он стал вращать ее, разминая шею. Хруст и приятное покалывание заставило его блаженно улыбнуться. Наслаждаясь процедурой, Титранит сидел на кожаном кресле, что явно был ему «не по размеру». Высокая спинка. Макушка варана почти доставала ей до средины всей длины. Узкая у подлокотников спинка расширялась к верху словно цветок. Сами подлокотники были широким. На них легко могла уместиться даже объёмная лапа бегемота. Сидушка овальной формы, с плотным поролоном. Довольно пружинистым. Если разбежаться и пригнуть пятой точкой на него, то можно слегка подпрыгнуть. Главное вовремя убрать хвост. Но для этого есть отверстие аркообразной формы. Оно располагалась в нижней части спинки, прямо у сидушки. Именно туда просовывался хвост рептилий. Крепкие ножки кресла с фигурной огранкой могли выдержать серьёзный вес сидевшего. Конструкция выглядела массивно и добротно. Всё это было накрепко скреплено без применения гвоздей и клея. Плотная красная обивка и добротный благородный багровый цвет дерева предмета создавали синергию. Титранит сидел в своём собственном кабинете что располагался на третьем этаже. Вытянутое в сторону окна помещение было плотно заставлено мебелью. Помимо вышеупомянутого стола и кресла тут были шкафы стоящие по обеим сторонам стены. Сквозь стеклянные дверцы можно было разглядеть неприличное множество макулатуры, вложенных в них. Свободные участки стены так же были заняты. Портрет самого Титранит Бита в медицинском халате. Он стоял гордо приподняв подбородок, а его взгляд был устремлён как бы в будущее. Вокруг портрета находилось множество различных наград, грамот, лицензий на врачебную деятельности и диплом об окончании медицинского института в Фуррифансе и Репод Сити. Там же, поблескивая, висело несколько медалей за вклад в развитие медицинского дела. За спиной Титранита находилось большое окно выходившее прямо к воротам и калитке его лечебницы. Сейчас оно было закрыто занавеской, но днём всегда открыто чтобы свежий ветер и солнечный свет попадал в помещение. Именно в такой «экосистеме» Титранит любил работать больше всего. На чистом подоконнике находился горшочек с одним единственным растением. Сам горшочек был глиняным и сделанным явно неумелым мастером: кривоватый, косоватый. Зато разукрашенный в разнообразные цвета. С большой подписью: «Лучшему врачу в мире!». Пол кабинета был застелен мягким ковром. Из-за отсутствия батарей, обогревателей и камина можно было предположить что ковёр был с подогревом. С потолка свисала «кудрявая» хрустальная люстра, чем-то напоминающая корону или шутовской колпак. Сейчас она была выключена. После шестнадцати часового рабочего дня Титранит не мог работать при ярком свете. Усталость даёт о себе знать, даже если ты привык к такому изматывающему режиму с детства. Закончив с шеей самец варана закрыл глаза. Положил на стол ручку и уперся подушечками больших пальцев о глазные яблоки. Надавив он так же начал их массировать. Несмотря на постоянную измотанность Титранит не чувствовал апатии. Наоборот, впервые за долго время он чувствовал облегчение и радость. Наконец его труды возымели успех и его мечта осуществилась. Положив лапы на подлокотник он позволил себе расслабится окончательно — державший всё это время осанку ровно варан изогнул спину и рухнул на спинку кресла. В голове мельком проносятся, воспоминая прошедших лет. Он усмехнулся. Порой жизнь так коротка, что уместится в паре абзацев. Рождённый в не самой бедной семье врача его жизненный путь был уже определен. С ранних лет его отец учил малыша медицине. Постоянно брал его с собой на выезды, давал практические советы и строго спрашивал за незнания. Отец Титранит был лечащем врачом не только зажиточных жителей города, но и пользовался спросом у небольших кланов. Будучи одни из лучших специалистов он быстро сыскал славу хорошего доктора. Отчего никогда не испытывал нужды в деньгах и отсутствия работы. Уже повзрослев Титранит без проблем поступил в Медицинский институт Репод Сити. Учёба из-за накопленных в период поездок с отцом знаний дало о себе знать, и вскоре он стал лучшим учеником на потоке. Учёба Титраниту давалось намного легче чем его однокурсникам. Но несмотря на все успехи он мечтал о чем-то большем. Ещё будучи «подмастерьем» у отца ему приходилось бывать в разных домах: зажиточных и не очень, богатых и даже очень богатых. Отец требовал от сына педантичности и как мог развивал внимательность к деталям у Титранита. Именно благодаря ей Титранит стал подмечать различные отличия в быту разных по состоятельности домов. Ещё с молодости он донимал вопросами отца о том почему имея столько хороших состоятельных клиентов они не откроют частную клинику и не начнут собственное дело? Улыбаясь, отец Титранита по началу пропускал эти вопросы мимо ушных раковин. Когда же они набрали массовый характер он не выдержал и ответил как мог. Не знаю сынок, — говорил он, — каждый должен заниматься тем, что у него получается. Я лекарь и очень хороший, но я не делец. Частная клиника это очень рисковое дело. Зачем рисковать? Разве мы с тобой и мамой плохо живём? Паренек лет двенадцати отрицательно мотнул головой. — Вот видишь. Никогда не пытайся нырнуть на глубину сынок. Там может и рыбка побольше, но давление раздавит тебя. Учись радоваться тому что имеешь. — Но пап. — Хе. Всё не уймешься? Да? Ты вот знаешь почему у самок рептилий есть грудь, но нет лактации? Паренёк кивнул. — Знаешь, — подтвердил отец, — а вот знаешь как рассчитывать процент по накладной с плавающей ставкой? Добродушно улыбаясь, он поглядел на сына. Хлопая глазами парень явно не понял и половину сказанного. Справедливости ради нужно отметить что Титранит узнал о том что такое «плавающая процентная ставка», но это никак не помогло в понимании открытия бизнеса. Однако Титранит не сдавался и продолжал мечтать о собственной клинике. Он рос и тем старше становился, тем отчётливее понимал что проблема вставшая перед ним была куда массивнее чем он предполагал. Но и в этом были свои плюсы. Теперь она казалось понятной и не выглядела как нечто абстрактное, причудливое, принявшее внеземную форму. Она была сложна и рискованна, но исполнима. По окончанию медицинского институт города рептилий у Титранита уже был готов план по осуществлению своей мечты. Будучи сыном своего отца и превосходным специалистом, он уже имел хорошую клиентурную базу. Но этого было недостаточно. Несложными вычислениям стало ясно что на открытие клиники его мечты, при максимальной экономии, получить необходимую сумму можно будет лишь через дэк (десять) лет. И то не факт. Тем более после окончания учёбы родители Титранита стали всё сильнее намекать на нехватку внуков и подталкивать его обзаведению собственной семьи. В то время он уже встречался с одной хорошенькой девушкой учившейся на медсестру в том же институте. Титранит отчётливо понимал что если сейчас свяжет с ней хвосты, то уже никогда не сможет осуществить свою мечту; бремя ответственности как главы семьи, дети — всё это потопит его надежды. К счастью для него в те годы работала активно программа по обмену опытом между городами. Недолго думая он согласился отправиться в далёкий Фуррифанс на учёбу. Подобное решение было воспринято одновременно и хорошо, и плохо. Мать Титранита была расстроена и взволнованна. Уезжать на три года в чужой, да ещё к тому же когда-то враждебный город! Зато отце был вдохновлён. В нём всё ещё теплилась жилка медицинского первооткрывателя. Тем более для не многочисленных млекопитающих в Репод Сити врачи, что знакомы с их анатомией, были очень востребованы. Скрепя сердцем семья согласилась с решением их сына и отпустила его. Девушка Титранита так же была огорчена таким решением своего возлюбленного, но, видя искру в его глазах, смерилась. Пообещав дождаться его, она зареклась писать ему каждый месяц. Титранит уехал в Фуррифанс на долгих три года. Через год в очередном письме от возлюбленной он прочитал, что она встретила юного офицера и больше не может ждать. Теперь Титранита больше ничего не держало. В письме родителям он известил их о том что продлевает свою стажировку ещё на четыре года. Семь лет — весомое время. Титранит потратил их не впустую. Усердно изучай незнакомую ему медицину практически с нуля он отдавался ей без остатка. Трудолюбие и упорство что привел ему отец с раннего детства, позволило Титраниту выбиться в лучшие ученики не только среди своих коллег пресмыкающихся, что отправились по обмену вмести с ним, но и среди местных интернов. Поворотным, можно сказать судьбоносным моментом в его жизни стал тот монет когда всех интернов из Репод Сити срочно подняли среди ночи. Загрузив сонных рептилий в машины и ничего не объяснив, их отвезли в богатый особняк местного банкира. Там их быстро ввели в суть дела. Крупный банкир из Фуррифанса, — владелец особняка в которой их привезли, принимал у себя с деловым визитом одного дельца из Репод Сити. В этой деловой поездке он должен был подписать с ним договор о продуктовой сделке. К несчастью супруга дельца из Репод Сити тяжело заболела. Лекарь, что обычно сопровождал их в путешествии, к сожалению погиб при нападении бандитов в «Диких Землях». Теперь перед интернами-рептилиями стояла задача определить болезнь и назначить лечение. Большинство коллег Титранита склонялись к «Дикой Лихорадке» — одно из частых заболеваний что можно подцепить в «Диких Землях». Однако именно Титраниту удалось поставить правильный диагноз и переубедить своих друзей, а также мужа больной что это не лихорадка, а острая форма легочной недостаточности. После диагноза и назначения лекарств их всех отвезли обратно в общежитие. А уже чрез пару дней, когда всё благополучно забыли о данном инциденте, Титранита вызвали в научный совет — местный аналог совета директоров. Руководители клиники были в восторге когда услышали что их интерн — Титранит не только поставил верный диагноз, но и своевременно обнаружил опухоль. К счастью, она была операбельна. Их радость можно было понять. Гордость за своего студента это одно, а вот спасение сделки двух крупных бизнесменов это хороший шанс получить от богатеев круглую сумму за помощи «в экстренной ситуации». Они не ошиблись, и вместе с благодарность получили весомую сумму денег. А Титранит лапопажатие мужа чью жену он спас дважды. — Спасибо за всё док. — Произнёс крепкий крокодил. — Мне правда не ловко, я ведь даже не знаю как тебя звать. — Титранит Бит. — Ответил молодой самец варана. — Каашь Эстэрго. — Представился делец. — Если вы вернётесь в Репод Сити, не стесняйтесь и найдите меня. Я в неоплатном долгу перед вами сэр. Каашь, на удивление молодого варана, сделал поклон. Едва выйдя из ступора Титранит незамедлительно поклонился в ответ. — Спасибо за добрые слова сэр. Я рад что с вашей женой всё хорошо. — Благодаря тебе. Лапопажатие. В тот момент он не понимал что это лапопажатие было судьбоносным. После спасения жены Кааша, что принесло звонкую монетку в казну учебного заведения, отношения к Титраниту изменилось, как среди преподавателей, так и среди его однокурсников. А выкрики: «Зачем ящерам медицина, если они обосравшись от страха теряют хвост?!» если и звучали, то только как добрая шутка. Жизнь в далёком Фуррифансе у Титранита пошла в гору. После расторжения отношений с возлюбленной Титранит полностью сосредоточился на учёбе. Время шло и сколько бы он не старался отрешиться, природа всё равно брала своё. И тут, статус «экзотического парня», Титраниту сыграл на лапу, располагал к своей персоне любопытных от природы самок млекопитающих. Нехватку внимания у прекрасного пола молодой, общительный, невероятно эрудированный и умный иностранец не испытывал; полностью ломая все стереотипы о грубых рептилий чей спиной мозг больше головного. Несмотря на периодические подвиги на любовном фронте в душе Титранит мечтал о девушке своего вида. Да, изящные изгибы и мягкие лапки местных барышень могли свести с ума любого самца, но как ни крути душа жаждала родного. Лишь по истечению пары месяцев Титранит узнал кто такой Каашь Эстэрго и с каким влиятельным зверем свела его судьба. Именно в этот миг Титранит составил окончательный план осуществления своей мечты. Он попросит у Кааша денег в долг под выгодный процент или вообще без него! Нагло! Да. Вызывающе! Тоже, да. Но это был единственный шанс исполнить свою мечту. Второго в этой жизни у него не будет. Титранит знал это, оттого схватился за эту соломинку как за последнюю надежду. Последующие два года обучения в Фуррифансе он провёл как на иголках. Если раньше он не хотел возвращаться домой, то сейчас ему не терпелось вернуться. Казалось прошла вечность, но этот день настал. Попрощавшись в друзьями и ставший ему второй родиной Фуррифансом он вспрыгнул на площадку уходящего в далёкий Репод Сити поезд. Именно тогда, когда он очутился в вагоне поезда Судьба подарила ему второй по значимости подарок в его жизни — старшую проводницу вагона, симпатичную, юную самку варана. Титранит вернулся в родной город абсолютно счастливым: с планом по осуществлению своей Мечты и любящим зверьком под боком. Едва отпраздновав свадьбу Титранит обратился за помощь к Каашу. Глава «Клана Монту» оказался зверем слова и приял его с распростёртыми объятиями. Не став медлить Титранит перешёл к делу. Не желая быть абсолютной обузой, он уведомил Кааша о том что скопил уже 15% от нужной ему суммы и что готов положить всё что тот попросит, ради исполнения своей мечты. Ответ главы самого богатого клана был весьма странный. Кааша сказал что подумает и что даст ответ через пару дней. Вернувшись домой расстроенный неоднозначностью Титранит метался в противоречивых чувствах. Может он и вправду был слишком наглым чтобы просить так много? Через пару дней, как и сказал Каашь, он дал ответ. На пороге дома Титранита возник стройный аллигатор с кучей документов в лапах. Двух верзил что его сопровождали он оставил у входа, а сам зашёл в дом. Микрошель Эшель — секретарь господина Кааша. — Представился молодой самец. Раскрыв кучу документов он стал объяснять, собравшимся вокруг него семейству Бит, ответ своего босса. Делец всегда останется дельцом. Ответ Кааша не предусматривал полной благотворительности, но то что было в договоре очень на это походило. Непосредственно, Каашь не выделил деньги на клинику Титранита, однако нашёл нужных зверей что готовы выделить займ под ничтожно малый процент. Не говоря уже о том что в лапы Титранита поступало старое трёхэтажное здание в одном из центральных номах города. Лучшего предложения невозможно было отыскать и Титранит не раздумывая согласился на него, пропустив мимо ушных раковин слова Микрошеля о том что господин Кааша может попросить различные медицинские услуги в обмен на помощь. Через два года Титранит уже заседал в собственном кабинете на третьем этаже своей клиники. Все эти два года когда шёл ремонт и закупка оборудования — несмотря на цену Титранит хотел иметь в своей клиники передовое медицинское оборудование, молодой варан не седел на месте. Мыслимыми и немыслимыми способами он прорвался в высшее общество города рептилий. Весть о том что он спас жену Кааша разнеслась, не без его помощи, по всем кланам города. Когда клиника была готова Титранит уже имел несколько состоятельных клиентов из «Совета Кланов». Репутация профессионала, элитная клиника с новейшем оборудованием всё это стало отличной рекламой для его бизнеса. Клиентура росла как на дрожжах, накладные по займу были выплачены, покупка нового дома для родителей и для собственной семьи, рождение трёх великолепных дочерей, и слава, надо сказать не без основания, одного из лучших лекарей Репод Сити — всё это рухнуло к лапам Титранита уже к тридцати пяти годам жизни. Но тут случилась эпидемия. И как будто этого было мало восстание, массовые беспорядки, введение армии генерала Тайла, повсеместный голод, разгул преступности и бандитизма. В одночасье всё что Титранит добивался кровью и потом сгорело на его глазах. Он помнил как стоял среди обломков своей Мечты. Позже выяснилось что новое движение революционеров, появившихся совсем недавно, посчитало что его клиника это зло воплоти, так как лечит только богатых, а самому Титранит плевать на несчастных бедняков, решила сжечь её. К счастью всех больных и персонал удалось спасти, но урон от огня был катастрофическим. Сгорело всё кроме внешних стен, да и то одна из них накренилась и норовила рухнуть. Это был настоящий удар для Титранита отправивший его в нокаут. Всё приходилось начинать с самого начала. А разговор о том чтобы оставить все мысли о восстановлении клиники Титранит даже не желал поднимать. Всё усложнялось тем что экономическое положение в городе стало удручающим и получить ссуду под низкий процент было практически не реально. Порой ломоть хлеба продавался по весу серебра. Тем не менее это не остановило Титранита. Собрав все накопления что успела принести ему сгоревшая клиника он пошёл на отчаянный шаг и продал собственный дом. Решение далось ему не легко. Переехав обратно к родителям, он с грустью глядел на жену и трёх дочерей отчетливо понимая что стоит на кону. Накопленные средства и деньги что он выручил от продажи своего дома едва хватало на снос сгоревшей клиники и на фундамент новой. В тот момент было принято ещё одно суровое решение. Родители Титранита продали свой дом который подарил им их сын. Отдав все деньги сыну всё семейство вернулась в старый домик где Титранит провел свою детство. Ставка росла. И вот, уже в семером, им приходилось ютится в небольшом домике едва сводя концы с концами. Но даже этого не хватило. Титранит понимал что единственный шанс восстановить клинику, спасти свою семью и родителей это вновь обратится к Каашу. Терять ему больше было нечего, и он, скрепя сердцем, позвонил Микрошелю Эшель — тот предусмотрительно оставил свой номер телефона. Назначив встречу с Каашем Титранит не знал что от неё ожидать. Ещё в первый раз он боялся что просил многого у главы «Клана Монту», а сейчас, когда в городе стоит военное положение! Не слишком ли он самонадеян? После не долгого разговора Каашь согласился дать ресурсы на восстановление клиники. О подобном поворот Титранит и не мог мечтать. Да, условия были куда жёстче чем в первый раз, но это было понятно. Теперь процент по займу был больше, большая часть клинки принадлежала не ему — пока он её не выкупит. Плюсом шли всевозможные обязательства пред кредиторами и непосредственно перед Каашем. Титранит согласился на все условия, он подписал все документы и был готов отдать всю оставшуюся жизнь лишь бы ему дали возможность восстановить клинику. В Антропоморе есть поговорка: «Сорвавшись со скалы одни думают что падаю, другие что летят». Плачевное экономическое состояние города было не только злом, но, и как оказалось, благом. Огромное количество рептилий лишившись заработка были готовы работать за еду. Поэтому восстановление клиники прошло быстро и относительно дёшево. Конечно передовое оборудование было утрачено безвозвратно, но кое-что Титранит сумел заполучить, хоть и не совсем честным путём. Тот тут, то там: из других клиник или из того же медицинского института в котором он учился, Титранит сумел выкупить за бесценок или попросту украсть часть оборудования. Со временем он сумел понять основы порядка в наступившем новом мире. Для предотвращения очередного разрушения клиники он нанял охрану. Местные бандиты получили от него помощь в денежном эквиваленте и не только не трогали клинику, но и охраняли её. Расходы увеличивались, но такова цена за безопасность в этом мире. Постепенно дела у Титранита если не наладились, то определённо стабилизировались. Он всё ещё продолжал ютиться в старом домике вместе с родителями и семьёй, а денег едва хватало на очередную выплату по кредиту. Титранит не отчаивался. Он знал что гражданская война не может идти вечно, рано или поздно жизнь в городе наладится и его дела пойдут в гору. Тем более совсем недавно он получил довольно солидное пожертвование от «Клана Монту» за оказание одной специфической услуги. Титранит подался вперёд и раскрыл шкатулку для писем. Вынув оттуда первые два, он вновь прошелся по ним взглядом. Прочитал вслух: — Последнее предупреждение о просроченном платеже по кредиту. — Откинув его, он прочитал второе. — Господин Титранит Бит мы получили Ваш платёж. После расчёта мы уведомляем вас что Вам осталось погасить дэк (десять) процентов от общего платежа за исключением процентов. Данные по оплате проведены ниже в таблице… Прочитав написанное самец варана испытал чувство успокоение, как будто большая часть груза лежавшая на его плечах была сброшена. После пожертвования Кааша ему осталось совсем немного и он окончательно расплатится по долгам. «Дзынь-дзынь-дзынь» — в тихом кабинете прозвучал звонкий «голос» телефона. Откинув греющая сердце письмо Титранит взял трубку. — Господин Тиртранит Бит не желаете ли чаю в купе? — Раздался усталый, но всё же весёлый голосок на том конце провода. Он заставил самца варана растечься по креслу и улыбнуться. — Один, с лимоном миссис Бит. — Отрадно ответил Титранит. Смех. — Если бы не тот чай, я бы сейчас на звонила тебе. — Весело отозвалась супруга Титранита. — Ты снова задержишься? — Нет, уже собираюсь домой. Надо только подписать пару документов. — Титранит, милый, воспользуйся транспортом, хватит ходить пешком. На улицах опасно. — Я же с охраной… — И что? — Хорошо дорогая, поеду на такси. Но если меня похитят, сама будешь воспитывать малышек. — Ещё чего! Хочешь отлынуть от отцовства? Нет уж, придётся тебя вытаскивать из плена. Снова весёлый, хоть и усталый смех. — Как там девочки? — Отсмеявшись спросил Титранит. — Растут как на дрожжах. Апонашка не отстаёт от хвоста бабушки, всё время возится с ней на кухне. Литрика приболела… — Ты не забываешь давать ей те лекарства что я сказал? — Перебил супругу Титранит. — Дорогой у нас дома больше врачей на квадратный метр чем в стационарной больнице, если я что-то и забуду то твои родители это мгновенно заметят. Всё с ней будет хорошо, ты же сам сказал что это обычная простуда. — Да-да извини. А как там Гуашка? — Ты же знаешь она вся в тебя целый день проводит с дедом. Похоже ей нравится медицина. — Ну, с моим отцом её волей не волей полюбишь. Знаешь, я подумал, если ей нравится медицина может не стоит препятствовать. — Титранит, была бы она мальчиком вопрос был бы другой. Гуашка самка максиму чего ей позволят в медицине это должность старшей медсестры. — Мир несправедлив милая, но это не повод бросать любимое дело. Даже если Гуашку не примут на поток врачей, а отправят на медкурсы сестёр у ней в доме есть два самых лучших врачей в городе что могут её обучить… Внезапно в трубке раздался громкий хриплый голос заставив Титранита замолчать. — Вот тут ты прав как никогда, сынок. — Казалось прокричал отец Титранита. — Но для того чтобы учить нужно хотя бы видеться с учеником. Долго ты ещё будешь торчать в клинике? Марш домой, мать рагу сделала. Мы скоро всё слюной подавимся пока дождёмся тебя. Сквозь грубый голос отца Титранит услышал более тоненький: — Привет пап. — Привет Гуашка. Здраствуй пап. Ты не мог бы не кричать, а то всех пациентов разбудишь. — Вот смотри Гуашка как твой папка со старшими разговаривает, никак зазнался, начальником стал… Слова его отца отдалились словно он отошёл вместе с внучкой от телефона куда-то в глубь комнаты. В трубке снова послышался женский голос: — Когда приедешь? — Уже выезжаю. — Хорошо, мы тебя ждём. Целую. — И я тебя. Пока. — Тихой воды милый. Титранит положил трубку. На некоторое время он погрузился в размышление о будущем своих дочерей. «Даже если Гуашку не возьмут учится на доктора, то она может практиковаться здесь. — Подумал он. Его взгляд опять задел конверт на столе и мысли вернулись в прежнее русло. — Сегодня за ужином я сообщу им радостную новость». Решил Титранит. Потянувшись, он заметил как кончики пальцев и хвоста начали неметь. Становилось прохладнее. Поглядев на часы Титранит поднял трубку телефона и набрал номер. Гудки. Постукивая когтями о сукно стола он ожидал ответа. — Такси. Быстро, надёжно и безопасно. Слушаю вас сэр. — Произнесли на том конце. — Э-э-э, хочу заказать такси: ном третий, улица «Клиника Бит» дом один, конечный пункт пятый ном улица «Притупленная» дом эл (11). — Охрана сэр? — Нет спасибо, охрана у меня своя. — Хорошо сэр. Ожидайте. Цена восемь серебренных. — Хорошо. Титранит положил трубку. Спрыгнув с кресла, самец варана быстро собрал вещи. В старый, кожаный, потрескавшийся портфель уместилось несколько папок, два письма и прочие бумаги. Туда же полетел кошелёк и футляр с очками. Протерев глаза он выключил свет в кабинете и вышел в коридор. Холод. Титранит вышел во двор и попрощался с уставшим охранником. Тот радостно закрыл калитку когда босс ушёл. Такси подъехало вовремя. «Как я устал» — пронеслась мысль Титранита. Два охранника рядом — здоровые увальни нанятые у местного бандита — Титранит сам заплатил за это. — Едем сэр? Вопрос от водителя. Титранит кивнул. Побыстрей бы вернутся домой и увидеть семью. Два охранника сели рядом. Жмут. Сквозь усталость Титранит слышит их разговор. — Видел этого коренастого что жрал рыбу? — Отрывая кусок рыбы спросил один у другого. — Ага от него так несло алкоголем, что если бы не это то мы не заметили его. И не отжали кусок рыбы! Будешь? Он протянул кусок вяленой рыбы мимо Титранита. Смех. «Я просто хочу домой — подумал Титранит и пожалел что связался с местной бандой, впрочем, это не важно, выбор не велик» Машина тронулась, и едва не поперхнувшись, два охранника упали к его лапам и уснули. «Что? Пьяные?!» Резкий толчок и Титранит едва сам не свалился с сиденья. Машина остановилась. — Что происходит? – Вырвалось из пасти доктора. Произнеся эту фразу Титранит увидел как дверь в салоне открылась и когтистая лапа с идеальным маникюром схватила за шиворот уснувшего охранника в пасте которого всё ещё виднелся кусок засохшей рыбы и одним взмахом вытащила его наружу. Опешив Титранит замер. В салон села самка крокодила. — Здравствуйте мистер Титранит. — Произнесла она и замерла. Как и он. Невзрачное такси медленно двинулась по тёмной улице. Задняя пассажирская дверца внезапно открылась и оттуда выпал второй охранник. Его падение напоминало глухой стук упавшего большого тюка ткани. Рухнув на асфальт крокодил так и не выпустил кусок вяленой рыбы из лап. Сквозь тихие «нотки» спящей улицы были слышны его стоны и не громкое похрапывание. Облегчённая от двух крупных увальней-крокодилов такси скрылась за поворотом. Свет от её огней исчез. «Шёпот» салона: двигатель слегка гудел — работал так словно извинялся за то что нарушает сложившуюся многозначительную паузу между неожиданным попутчиком что так внезапно появился в салоне и его пассажиром. Через щели расшатавшихся за долгие годы эксплуатации дверей доносился шелест колёс. Автомобиль специально медленно катился по улицам города, подобно прохожему что прогуливался неспешным шагом после плотного обеда. Работа бортовой печки обогрева. Скрип подвесок — они как «плохая скрипка» что пронзает угасающий местный оркестр, не давая декрещендо полностью охватить зал и влиться в сознание слушателей. Всё это окутывает биение двух сердец: быстрого, хоть и скрывающего это, и спокойного, умиротворенного как могила на кладбище. В едва освещаемом слоне Титранит не сводил глаз с попутчицы. Вскоре его глаза стали различать её черты. Она сидела напротив него на сиденье что было направлено от водителя. Это была высокая самка крокодила. На вид ей было около тридцати. Явно из высшего общества, наверняка из какого-то клана. Это было заметно не только по великолепному покрою её костюма, но и по взгляду. Она держалась гордо, с приподнятым подбородком. Она смотрела на него не отрывая глаз. Спокойно, без злобы. Как будто ждала когда он первый начнёт разговор. А ещё она хотела понять, помнит ли он её? Не выдержав тишины Титранит проглотил ком в горле. Словно стараясь отвлечь попутчицу от этого, он моргнул и невольно перевёл взгляд на водителя. Им был обычный непримечательный «седой» крокодил. Не обращая внимание на всё что случилось в его салоне секундами ранее, он как не в чём не бывало держался за рулевое колесо и устало глядел на луч прожектора что вырывал из мрака очертания гнетущих улиц. Привыкнув к темноте Титранит стал различать обивку салона, что когда-то давно восхищала своим видом взор, а сейчас стала подобно престарелой «свецкой львицей» не желающая смотреться в зеркало. Осознав что от страха он стал занимается ерундой, Титранит взял себя в лапы и вновь поглядел на водителя. Иссохшим голосом он попросил: — Остановите автомобиль, я хочу сойти. — Зачем? Вы оплатили всю поездку. — Немедля ответил водитель. Титранит прижал к груди портфель и продолжил говорить: — У меня есть деньги. — У меня тоже. — На этот раз ответила самка крокодила. Её голос был на удивление спокойным и даже мягким. Таким голосом обычно говорят тому кого хотят уберечь от необдуманного решения. Сколько бы Титранит не собирался с силами он не смог вновь поглядеть на попутчицу. — Я знаю кто вы. — Сознался самец варана. Тишина. Она стала давить на Титранита ещё сильнее, словно он отчаянно кричал о помощи проплывающему мимо короблю. Не выдержав давление, он, погоняемый страхом и адреналином, что наконец вспрыснулся в его кровь, поднял голову и поглядел на неё. — Вы Беатрис из «Клана Себек» глава «Клана Арбитр», это вы… Он не успел договорить. Воспоминания оказались быстрее слов. Перед его глазами встала картина произошедшая чуть больше месяца назад в одном из коридоров его клиники. Перед ним возникла самкам крокодила. — Прошу прощения многоуважаемая госпожа «Арбитр», но я лечащий врач мисс Бинди. Мисс Бинди только что с операционного стола. — Стараясь держатся спокойно и уверенно произнёс он. Продолжил. — Если вы хотите что-то спросить, то спрашивайте у меня госпожа «Арбитр». Я так понимаю вы по поводу убийства вашего «Арбитра», э-э-э как его, господина Холта? Да? Рядом с ним появилась Матильда. Она заметно нервничала. Оторвав взгляд от Матильды, Беатрис обогнула его и двинулась к своей цели — к двери палаты за которой лежала Бинди. Ставшая возле двери охрана стала у неё на пути, повторив как под копирку его слова. Едва доставая им макушкой головы до груди Беатрис замерла. Замерли за её спиной и он, и Матильда, и двенадцать элитных солдат толпившихся в углу коридора прибежавших как только узнали что глава «Клана Арбитр» тайком прорвалась в клинику. — Я в любом случаи войду. Расступитесь. Он отчетливо расслышал эти слова. Прижавшись к стене он заметил как лапа Беатрис упала на рукоять хопеша. Всё что произошло дальше, он воспринимал как кошмарный сон. Титранит не помнил закрыл ли он тогда глаза или просто закрылся планшетом что держал в дрожащих лапах. Это было не важно, так как звуки бойни что долетали до него ярко описывали всю кошмарную ситуацию произошедшею в его клинике. Когда схватка закончилась и нарушительница спешно ретировалась, оставшийся день Титранит провел в полнейшем трансе. Он не помнил как посещал остальных пациентов. Но помнил как все ему говорили что он выглядит очень бледно. Когда кошмарный день подошёл к концу он впервые не поехал домой, а остался в кабинете. Стакан зелёного алкоголя: один за одним мелькали перед его пьянеющем взоре. После половины выпитого он не выдержал и зарыдал. Облокотился, уткнулся мордой в стол и закрыл лапами глаза. «Что со мной теперь будет?» — Это главный вопрос что его мучил. Снова перед его плывущим взором: то ли от слёз, то ли от выпитого появляется стакан с алкоголем. Глоток. Горечь в горле. Она отражается на морде в виде гримасы неприязни, а при выдохе обжигающее пламя несёт зловонье. Горло першит. Через секунду в груди «вспыхивает пламя» и становится теплее, становится спокойнее. «Я не мог отказать ему. Без него я не смог бы иметь клинику и не смог бы её восстановил после пожара. Господин Каашь исполнил мою мечту, а потом спас её. Как я мог отказать такому зверю? Что мне оставалось делать? Да даже если бы я пошел на это, Каашь не тот зверь которому отказывают. Если бы я отказался он не оплатил последний взнос по кредиту, а возможно и вовсе отобрал клинику. Я всё сделал правильно. Я ни в чём не виноват. Если бы не я, то это сделал бы кто-то другой. Я сохранил клинику, сохранил работу всем её служащим, сохранил надежду пациентам. У меня не было выбора. Да и кому я нужен? Я всего лишь обычный врач что сделал необходимую операцию. Да-да! Бинди была больна. Эта девочка хотела покончить с жизнью. И не только со своей, она хотела убить своих детей. Кто придёт мстить за неё? Я спас жизнь двум не рождённым малышам — внукам Кааша. Точно, Каашь — глава «Клана Монту» — самого влиятельно и могущественного клана в городе. Никто не рискнет связываться с ним. А я знаком с Каашем и сделал для него много полезного. И ещё сколько смогу сделать! Я под его покровительством. Кто имеет дело со мной, будет иметь дело с Каашем. Да. Именно так. Да, я ни в чём не виноват. Я спас детей. Я герой…» Время шло и ничего не происходило. Хоть по началу Титранит сильно нервничал и опасался, порой пугая семью, коллег и пациентов своим маниакальном чувством преследования: то резко оборачивался, когда слышал как скрипнула дверь, то постоянно подходил к окну и чуть-чуть приоткрывал занавеску и когда усилил охрану клиники как только Каашь забрал Бинди и своих воинов. Время шло и его беспокойство стало утихать. Бывая на множестве светских балов он не упускал шанса как бы невзначай спросить о «Клане Арбитр» и её главе — Беатрис. — Какая чушь доктор Титранит, Беатрис как и её клан пережитки прошлого, её власть лишь номинальная. Всем заведует «Совет Кланов». Без его одобрения ни она, ни её покойный папочки не имеют права и когтем тронуть кого-то из кланов. Весёлый смех. Подобные высказывания нравились Титраниту, ибо грели его душу и успокаивали его. — Хотите совет доктор Титранит? Самец варан кивнул. — Держитесь подальше от Беатрис и её клана — это безумные фанатики обученные с самого девства убивать и исполнять волю своей хозяйки… Подобные настороженные ответы Титранит старался пропускать мимо ушей и как можно быстрее выкинуть из головы. Время шло. Прошло уже больше месяца и кровавая бойня, произошедшая возле палаты Бинди, превратилась в обычный кошмарный сон. Да и он стал забываться… пока неожиданно не вернулся прямо в его реальность. — Вы Беатрис из «Клана Себек» глава «Клана Арбитр» это вы тогда проникли в мою клинику и напали на воинов «Клана Монту». — Ответил Титранит. — Значит вы всё же помните меня. — Спокойно продолжала Беатрис. Самец варана кивнул. «Я бы и рад забыть, но как можно забыть такую бойню?» — Впихнула мысль в его голове. — Тогда вы наверняка помните и то, почему я тогда пришла к вам? Титранит вновь кивнул. Он не желал говорить об этом. — В тот день я пришла навестить свою подругу, девушку — мисс Бинди из «Клана Аш». — Помогла доктору Беатрис. Сняв очки Титранит протёр лапой вспотевшую морду. Вернув очки на место он поднял глаза и сквозь зубы прошипел: — Я не виноват. — А никто не виноват мистер Титранит. Никто. — Грустно ответила Беатрис. Продолжила, строже. — Мой отец говорил мне что если никто не виноват, то виноваты все. К горлу доктора вновь подобрался ком. Он продолжил, но уже взрывным голосом: — А что мне оставалось делать? Вы пришли меня покарать за то что я сделал с той девушкой? Что вы хотите что бы я тогда сделал? А? У меня не было выбора. Каашу Эстэрго никто не смеет отказать. И даже если бы я этого не сделал, то операцию провёл кто-то другой. Мне пришлось пойти на это чтобы спасти свою клинику. — Титранит ударил себя папкой в грудь. — По-вашему я злодей? Пусть злодей, пусть. Может я поступил жестоко, но сохранил работу куче народу; теперь они не потеряют заработок, смогут прийти домой и накормить свои семьи, а пациенты смогут лечиться. — Он не осознано пожал плечами. — И если даже сейчас я злодей в ваших глазах, то, — Титранит кивнул в черное окно скрывавшие улицы Репод Сити, — идите на улицы и посмотрите что происходит там. Там режут горла, насилую и убиваю детей, сдают на органные раненых, свежуют заживо, чтобы кожа не портилась — идите туда, и творите своё правосудие. Вы же за этим сюда пришли госпожа Беатрис? Последние слова Титранит произнёс с лютой ненавистью. Гневно дыша он сдвинул брови смотря как в полумраке, совершенно спокойная самка крокодила смотрела на него без всяких эмоций. — Я пришла восстановить. На удивление и негодование Титранита она ответила безмятежно, словно они вели незатейливую беседу о погоде. — Что восстановить? — То, что было. — Чего вы хотите? — Устав слышать загадки повторил раздраженно самец варан. — Убить меня, за то что я совершил? Давайте — вот он я. Восстанавливайте вашу проклятую справедливость, — безрассудно смело, импульсивно продолжал Титранит, — давайте тогда убейте всех: и ассистентов, и других, кто мне помогал во время операции. Давайте! Все убейте: их, и их детей убейте — по-вашему это справедливость? А по мне это слабоумие. Выпалив, Титранит слегка успокоился. — Назовите их имена. — Спокойно сказала Беатрис. С едва заметным подёргиванием мышц морды самец варана ошарашено-безумно поглядел на самку крокодила. Она продолжила всё так же выдержанно и сдержано: — Если вы назовете их имена я обменяю вашу жизнь на их. От такого предложения на морде Титранита выступил пот. Он улыбнулся и отрицательно покачал головой. — Нет-нет это какой-то трюк. Я не поведусь на это. — Почему же? Вы же такой важный. От вашей зависит жизни ваших работников и здоровье пациентов. Разве не логично пожертвовать меньшинством, чтобы спасти большинство? — Вы лжёте. — Отчего же? Вы сами сказали что изуродовали Бинди чтобы спасти клинику, работников и пациентов. Жизнь Бинди не так важна, как ваша. Так какая разница: пятеро сотрудником или ваша невероятно значимая жизнь? -Задав вопрос Беатрис из-под лба поглядела на Титранита. Продолжила, с лёгким налётом злости — Что вы теряете? Если сдадите ассистентов и я солгу — вы умрёте, не сдадите — то же умрёте, но есть шанс что я не лгу и тогда умрут только ассистенты. Тишина. Она длилась несколько секунд раздумий. — Дайте слово. — Вспотев ещё сильнее сказал Титранит. Не сводя взгляда с самки крокодила, словно пытаясь предугадать её намеренья, он продолжал. — Дайте слово что оставите меня в живых. Предложил самец варана. — Даю слово что и когтём вас не трону. — Снисходительно ответила Беатрис. — О нет-нет, — замотал головой Титранит разбрызгивая по салону капельки пота, — поклянитесь что не вы, никто из ваших меджаев и других наёмников не покусится на мою жизнь и жизни тех кто мне дорог. — Хорошо. — Поклянитесь! Крик. Тишина. Звук мотора. — Клянусь памятью своих родителей и честью своего клана что вы останетесь в живых. — И семья. — И семья. Ваша семья останется в живых. — Подтвердила Беатрис. Метаясь по салону взглядом Титранит гадал. Наконец устав, выдал вызывающе-выразительно, с нотками злости: — Что ж посмотрим, что значит для вас слово и честь родителей госпожа Беатрис из «Клана Себек». — Раскрыв портфель он продолжил, попутно ковыряясь в его содержимом. — Списка у меня нет, но я помню каждого кто стоял в тот день рядом со мной в операционной. Вытащив дрожащими лапами клочок пергамента и ручку он судорожно стал вырисовывать буквы, постоянно поправляя сползающие с глаз очки. Закончив, он протянул список в сторону Беатрис. — Здесь все. — Точно? — Переспросила самка крокодила. Титранит кивнул и очки едва не слетели с его мокрого носа. Взяв список Беатрис быстро засунула его во внутренний карман лощёного пиджака. — Теперь я свободен? — Ожидая решения спросил Титранит. — Да. — Ответила самка крокодила и повернула голову к окну. — Знаете, Бинди ведь училась в том же институте что и вы. Титранит знал что так просто всё не закончится. Показывая всем видом нетерпение, он терпеливо ждал. Беатрис продолжала: — Она была медсестрой в военных лечебницах. Там кстати и повстречала своего возлюбленного мистера Лаки. Вы ведь его знали Титранит? — Самка крокодила поглядела на собеседника. Поняв что тот не намерен продолжать разговор продолжила сама, напомнив. — Он известный полевой хирург. Говорят один из лучших что когда-то работали в Репод Сити. — Чего вы от меня хотите? — Не выдержал Титранит. — Я думаю над вашими словам. В ответ тишина. — О том что там, — Беатрис кивнула в окно, — за окном творится много плохого, а я трачу время на вас. Но почему вы решили что и там за окном никто не борется с несправедливостью? Почему вы решили что в этом городе только я хочу наказать зло и тех кто их совершил. Та же Бинди и Лаки спасали не только раненных военных, но и лечили обычных зверей во время эпидемии… — А я не лечил по-вашему? — Не выдержал Титранит. — Знаю, лечили. Только обычно, в вашу кинику больных привозили на роскошных автомобилях, а в лечебный лагерь Лаки и Бинди приползали на брюхе. — Так по-вашему значит жизнь бедняка ценнее жизни богача? Вы сами, как я знаю, тоже ни на дне реки родились. Может тогда и детей богачей престать лечить, они ведь тоже богатые? Беатрис усмехнулась. — Нет мистер Титранит, я не считаю жизнь бедняка более ценнее жизни богача, как и наоборот. Поэтому я здесь, а не на улицах города где по вашим словам происходит куда больше страшного чем сотворили вы. Я здесь, потому что мисс Бинди, Лаки и его брат заслужили отмщения. Будь они бедняками я поступила бы точно так же. Не стоит винить меня в том что я не могу уследить за каждым подлецом в городе. Но если он попадает в поле моего зрения я приложу все силы что бы он понёс наказание. А вы, сэр, подлец. — Вы считаете себя Местью? Считаете что имеете право нести Правосудие? — А как должен поступать нормальный цивилизованный зверь? Пройти мимо несправедливости? Гул мотора. — Вы обещали отпустить меня. — Я сдержу слово, можете не сомневаться. — Тогда зачем все эти разговоры? Я же сказал что это Каашь заставил меня это сделать. — Вы сказали что вы обязаны ему своей мечтой. — Беатрис вопросительно поглядела на Титранита. — Да, это так! — Не выдержав, рявкнул Титранит. — Я обещал что всё сделаю для него, лишь бы он спас мою клинику. Я обязан ему своей Мечтой, дважды. Выпалив, Титранит немного успокоился. Беатрис понимающе кивнула. — Я вас понимаю мистер Титранит. Я не могу понять лишь одного… — их взгляды пересеклись и Беатрис продолжила с лёгким надрывом в голосе, — я не могу понять почему за вашу Мечту должна была заплатить Бинди. — Она была больна. Бинди хотела покончить с собой и со своими детьми. Я спасал детей. Если бы не я, её бы дети никогда бы не родились. — Герой. — Прошипела, как перед броском змея, Беатрис. — Да что вы знаете? — Я знаю почему Бинди хотела покончить с собой и не дать жизнь внукам Кааша. Хотите узнать почему? Титранит резко отвернул голову. Он не знал и не хотел знать что делал Каашь. Все его мышцы сжались, а мысли сосредоточились на том что если самка крокодила начнёт что-то ему говорить он заткнёт себе ушные раковины. Это не его дело! Он не виноват и за действия Кааша не должен отвечать. К большому счастью для него Беатрис замолчала. По щеке самца варана скатилась слеза. Он всхлипнул и взорвался подобно вулкану: — Так чего вы ко мне пристали?! А?! Идите к Каашу! Идите и требуйте от него своей Справедливости! Я не виновен в том что делал он. Или вы несёте свою Справедливость только тем с кем можете справится?! А?! Что, с Каашем хвост слаб тягаться?! А?! Какая же вы мерзка тварь Беатрис! Если вы меня не отпустите то я… то Каашь от вас и живого места не оставит. Помните об этом. Я связан с ним. Я под его защитой! Скалясь во все зубы самец варана испепеляюще гневно глядел на самку крокодила. Вся его морда выражала презрение и не навести к ней. Откинувшись на спинку сиденья он заплакал. — Я просто хочу жить. Отпустите меня, вы же обещали. Я невиновен. Я не невиновен. Всхлипывание. Гул мотора. Шелест колёс о полотно грязного асфальта. Сквозь всё это вновь раздался спокойный, казалось уставший от всего происходящего, голос Беатрис: — Вы знаете где сейчас Бинди. Проглотив комок в горле Титранит кивнул. — Где? — Какой в этом толк, вы всё равно не попадёте туда. — Где? — В бункере под землёй, в особняке на вершине горы, там ещё крутая дорога, как на серпантине. — Ответил Титранит. Приподнявшись, он красными глазами погалдел на фигуру самки крокодила. — Последнее. — Что ещё вы хотите от меня… я уже всё сказал… — Моля произнёс Титранит. — Я хочу чтобы вы достали чистый листок пергамента и написали там следующие слова: «Не убивайте меня пожалуйста, я хочу жить». — Равномерно, плавно, без волнений и как-то успокоительно ответила Беатрис. — Зачем вам всё это? — Прозвучал измученный голос Титранита. — Последняя просьба и я уйду. «Хорошо. Лишь бы всё закончилось» — раздалась мысль в измученной голове самца варан. Вытащив из портфеля кусок пергамента он начал писать. Гул мотора. Шуршание покрышки колёс. Скрип подвески. Мерцание лампочек приборной панели. Шорох кончика ручки о шершавую поверхность. Тихое всхлипывание. — Вот. Надеюсь, теперь это всё. Титранит вложил светло-желтую плотную бумагу с надписью: «Не убивайте меня пожалуйста, я хочу жить» в протянутую лапу с идеальным маникюром. Беатрис наклонилась к нему чтобы взять бумагу. Боль. — Ай. — Непроизвольно вскрикнул он. Самка крокодила вновь села на своё место, напротив него. В одной её лапе был пергамент, в другой пустой шприц. В тот же миг Титранит осознал что произошло: наклонившись что бы взять бумагу, второй лапой Беатрис, пользуясь темнотой салона, из-под низа уколола его шприцом прямо в нижнюю лапу. — Что это? Что вы ввели? — Пугливо спросил он. — Быстродействующее снотворное, разработанное одним моим другом из военных. — Всё так же умиротворённо ответила она. — З-з-зачем? Язык стал мягким, в горле сухо. Легкое головокружение, слабость и сонливость. Титранит поник выронил из лап портфель и следом едва сам не рухнул на пол салона к нижним лапам самки крокодила, но последняя ловко поймала его. Схватив за грудки, она подтащила обмякшего самца варана к себе. Её покрытая острыми зубами пасть прикоснулась к ушным раковинам Титранита. Её голос стал страшным, почти зловещим, угнетающим, без всякого милосердия и сострадания: — Теперь слушай мразь и запоминай. Это последнее что ты услышишь. Это последнее что ты запомнишь, это останется с тобой навсегда в той тьме куда я тебя отправлю. Снотворное скоро подействует, но я скажу тебе что будет дальше: как только ты потеряешь сознание тебя отвезут к хирургам; операционная уже готова, там тебя ждут. Там тебе ампутируют верхние и нижние лапы, отрежут хвост, удалят под основание верхнюю и нижнюю челюсть вместе с языком, выколят глаза, зальют расплавленным оловом ушные раковины чтобы слух никогда не восстановился. После чего выходят и отправят домой вот с этой запиской, — Беатрис вложила в задний карман пиджака ту самую записку что написал ей минутой назад лично Титранит. Подложила с лютой ненавистью, — Что бы твои родные не задумывали тебя усыпить и окончить твоё страдание. Я позабочусь чтобы у них всегда были деньги на твоё содержание. Я подошлю к ним медработницу и та будет следить за тем чтобы ты жил долго. Ты окажешься запертым в собственном теле во тьме не в силах пошевелится, ничего услышать и сказать. Это будет твоя тюрьма на долгие годы. Единственное что ты будешь помнить это моё последнее слово. — Титранит закатил глаза и Бетрис прошептала. — Бинди… Самец варан обмяк в её лапах. В едва заметном свете виднелся нещадная гримаса на морде Беатрис. Сверкая клыками, сдвинув брови она почувствовала как по щеке скатилась одинокая слезинка. Постепенно её морда приняла всё тот же безмятежный вид. Аккуратно положив спящего самца варана на сиденье, она откинулась на спинку. Её опустошённый взгляд устремился в пустое заднее окно автомобиля за которым была тьма. Легкий скрип и транспортное средство плавно остановилась у тротуара. — Мы на месте Беатрис. — Зазвучал усталый голос «седого» водителя. — Действуй по плану Манахэт. И не потеряйте пергамент, он у него во внутреннем кармане пиджака. Гул мотора. Поседев несколько мгновений Беатрис открыла скрипучею дверь и вышла из салона. Старое когда-то элитное такси скрылось за очередным крутым поворотом погаснув во всепоглощающей тьме, оставив одинокую женскую фигуру в лучах лунного света. Беатрис оказалась на «скомканной» улочке. Одна проезжая часть, зажатая с двух сторон тротуарами. Погасшие фонари, кривые как стебли травы. Высокие как стенки ущелья дома с погасшими окнами. Вся улица напоминало ей ущелье, где она стояла в темноте на самом дне. Даже если задрать подбородок, то едва можно разглядеть звёздное небо. А ведь оно где-то есть; сверкает звездами «Малой Медведицы». Но свет от неё не попадает на дно бездны. Холод. Лапы самки крокодила почувствуй обжигающий холод булыжной брусчатки; он был неровный, камни выпирали и углублялись. Ветра не было. Вокруг стояла могильная тишина. Вздрогнув, Беатрис вынула из кармана пиджака черный футляр. Раскрыв его, она едва могла ухватиться онемевшими кончиками пальцев за зелёную таблетку. Когда ей это удалось Беатрис мгновенно отправила её прямиком себе в пасть. Становилось теплее, словно внутри её тела зажегся огонь. Убрав футляр, она вынула из лощёного, невероятно дорогого пиджака список ассистентов что дал ей Титранит. Развернула — четыре имени. — Они вс-с-с-е-е-е-е виновны. В-в-все-е-е. — Сквозь мрак появился шипящий голос чудовища. Опусти голову, сгорбившись Беатрис не сводила глаз с помятого папируса и имён, что были написаны на нем. — Включи свет Маккоя. — Проглотив собравшуюся в пасти слюну спокойно сказала самка крокодила. Свет! Фонарь возле которого она стояла внезапно вспыхнул. В мраке тьмы улиц это было подобно взрыву сверхновой. На секунду мир вокруг преобразился, появились цвета; пускай тусклые, но всё же появились. Поморщившись, Беатрис несколько раз моргнула чтобы привыкнуть к свету. Рядом с ней, обвивая столб фонаря находился тайпан. В его лапах было два провода. — Они тоже причастны. — Твёрдо указал он. В кромешной тьме на «островке» из света стояла высокая самка крокодила. Сгорбившись, она опустила голову и не сводила глаз с пергамента что держала в своих лапах. — Нет Маккоя. — После казалось вечного молчания отозвалась Беатрис. — Титранит мог написать любые имена лишь бы спасти свою гнилую шкуру. Я не бездумная машина мести. Когда я стану во главе города я обязательно займусь ими. Если они невиновны - я не трону их. И даже наоборот буду оберегать их. Каждого в этом городе. Я построю новый мир по другим правилам. В нем злодей не сможет спрятаться за личной добродетеля, не сможет прикрыться за спинами детей, ни за стеной власти, ни за горой денег, ни за то что хотел накормить семью убив прохожего и забрав его ценности. Нет. Этот мир будет Справедливым. Я хочу чтобы каждый помнил что совершая зло он обрекает на себя и своих близких кару. Творить зло нельзя, так нам всем говорили в детстве. И теперь мне придётся напомнить Миру про этот урок. Даже если придётся пустить его на дно. Несколько капелек упали на пергамент мгновенно впитавшись в его «плоть». Беатрис громко шмыгнула носом. Опоясавший столб змееморф улыбался, не отрываясь слушая её монолог. — Моккоя. — Убрав пергамент обратно в задний карман пиджака уже бодрее, но намного грустнее произнесла Беатрис. — Да-с-с. — Ты ведь специалист по ядам? — Риторично спросила она. Проведя раздвоенным языком по острым, выпавшими из верхнего нёба клыкам, тайпан промолчал. — У меня есть к тебе просьба. — С-с-слушаю. — Убей Бинди.