Зверополис. Столько стоят мечты

Действие последнее. По следам прошедшего крокодила. Монстров нет

      Оглядевшись, Доктон замер и перестал дышать. Внизу, прямо под деревом на полянке между рядами бугенвеллии и стеной отчётливо виднелось три фигуры. Они прятались в темноте ближе к стволу дерева.       Доктон мгновенно упал на четыре лапки и медленно подполз к краю.       Шёпот.       — А я почем знал, что на этом заборе осколки.       — Сука, я все лапы порезал.       — Хватит ныть, щас охрана пойдёт.       — Дай мне бинт, ладонь кровоточат.       — Цыс-с-с-с…       Лапа Диктона упала на рацию.       Когда пятнистый эублефар скрылся в кустах бугенвеллии, чудом не поранившись, Рашиди тоскливо вздохнул.       «Ответственный. Хороший малый. Жалко не разговорчивый», — старый крокодил продолжил, но уже вслух:       — Пишешь все своё самке, да пишешь…       Вздох, взгляд полный любовной ностальгии. Он поправил ржавую рукоять меча, что небрежно свисала с пояса, поставленный на «предохранитель» — кожаный ремешок ножен был перекинут через «Т»-образную гарду и закреплён с другой стороны. Приподняв мешковатые штаны, что слетали с его пуза, за ремень, Рашиди двинулся вглубь аллеи; бормоча, по-старчески что-то себе под нос — он делал это всегда когда оставался один на один со своими мыслями:       — Мы с братом первый раз подрались из-за девушки… ты бы видел её талию. Эх! Её можно было обхватить двумя лапами. Она работала в пекарне у своего отца. Он всегда гонял нас розгами, когда мы, как хвосты, петляли за его дочерью. Ох! А мы, представляешь, все терпели и радовались каждому её взгляду. Эх… молодость. Я бы сейчас…       Рашиди бубнил себе под нос совершенно не замечая, что подходит к тому самому месту, где затаились проникшие на территорию особняка звери. Да даже если они не прятались между деревом и кустами бугенвеллии, утонувший в воспоминаниях старик вряд ли смог их вовремя заметить.       Раскинув все четыре лапы по сторонам, словно обнимая необъятную ветку, Доктон сполз к нижней её части, очутившись кверху лапами. Под ним были бандиты. Цепляясь когтями, он замер пытаясь что-то разобрать.       — Цыс-с-с-с. Вон, старый идет. Валим его и тащим в кусты. — Раздался шёпот.       — А те кто в сторожке?       — Тебе когда босс план объяснял, ты пьяный спал что ли?       Рашиди медленно приближался к темному участку тропинки, где приготовили засаду бандиты. Чем ближе он подходил, тем тише становились их голоса. И как в старой поговорке: «Когда замолкают голоса, появляются клинки», вместо шёпота появился блеск металла.       Лапа Доктона подцепила рацию. Будучи выше всех он прекрасно видел спины упавших на траву бандитов и седую макушку Рашиди. Он был в нескольких метрах от засады, от смерти.       «Промедлил, — досадовал пятнистый эублефар, — однако прокричи я сейчас о засаде по рации, её непременно бы услышали бандиты и напали, так или иначе. Что же делать?»       Его глаза выцепили из темноты как Рашиди взял с пояса рацию. «Точно!» — блеснула мысль в голове Доктона. Поднеся к губам рацию пятнистый эублефар опередил старого крокодила. Стараясь говорить голосом старшего охраны Кнти, Доктон приказал: «Рашиди, немедленно вернитесь в сторожку для подписи. Это приказ! Живо! Бегом!» Сейчас главное отвести старого крокодила от бандитов, а потом уже сообщить на всё услышанное о прорыве периметра. Лапка пятнистого эублефара, что держала рацию вспотела, а тревожный взгляд застыл на неуклюжей фигуре Рашиди.       Едва не выронив рацию старый крокодил вернулся из мира грёз на темную тропинку. Видимо этот фактор заставил его обмануться и поверить в то, что громкий голос из динамика принадлежал именно Кнти.       — Да что там опять? Только расписались. Наверняка господин Драго новый приказ издал или ещё что… эх, уж эти дельцы…       Ворча, старый крокодил опустил голову. Развернувшись в пол-оборота, он стал искать крючок на поясе, куда вешал рацию.       «Да ты! — Едва не вскрикнул Доктон. — Давай быстрее, плыви к сторожке». Во мраке он увидел как одни из бандитов — крупный крокодил, стал подползать вдоль зарослей бугенвеллии к неторопливому Рашиди. Он полз по-пластунски, словно плыл по воде, держа в пасти нож, как пират. Видимо сидевшим в засаде головорезам надоело ждать, когда старый охранник достигнет места засады и они, боясь потерять инициативу, приказали одному незаметно подползти и атаковать старика, пока тот возится с рацией.       «Да что ты возишься!» — Вновь едва не вскрикнул Доктон.       Он прекрасно видел как между ползущем бандитом и Рашиди оставалось всего пару метров. Наконец последний сумел закрепить рацию на поясе и сделал то, чего пятнистый эублефар не ожидал. Подняв голову, Рашиди преподнес ладони к пасти как произвольный мегафон и громко прокричал:       — Эй, Доктон, слазь с дерева! Старший зовёт!       Удар — стук сердца! Доктон перестал дышать когда заметил как получившие невольную наводку два бандита резко бросили взгляд на ближайшее дерево в поисках некого «Доктона». Последний рванул со всех лапа и через секунду был на обратной стороне ветки, спрятавшись.       — Проклятье. — Вырвалось из его уст. — Заметили? Успели?       Знакомый старческий голос продолжал где-то внизу:       — Доктон, ну ты где?! Я же знаю что ты на этом дереве. Что, спустится не можешь? Ха! А ещё в разведкорпусе служил. Щас иду, помогу…       Осторожничать было поздно. Что случится, то случится! Выхватив рацию, Доктон громко прокричал: «Внимание, прорыв территории! Беги Рашиди — ловушка! Повторяю, это не учение: трое — крокодилы — ножи! Возможно есть ещё! Тревога!!!»       Последние слова Доктон не кричал, а практически орал в рацию. Его голос можно было услышать даже в далёкой сторожке, не говоря уже о той рации что висела на ремне Рашиди.       — Там, наверху, на дереве! — Вскрикнул злобный голос.       Атака!       Лежавший на спине Доктон почувствовал как дерево затряслось. Кто-то очень мощный и свирепый тряханул его, словно пытаясь вырвать с корнями. Ветка, на которой лежал пятнистый эублефар, также затряслась, виляя из стороны в сторону как хвост у недовольного крокодила. Чтобы не слететь с раскачивающейся ветки Доктон одним махом перевернулся на живот и обнял кору дерева, впившись когтями он пытался удержаться на ней. Но прежде чем сделать этот манёвр пятнистый эублефар успел выхватить свой меч. В другой его лапе оказался интересный предмет, чем-то напоминающий точильный камень. Имея гладкие кроя как у гальки, он был прямоугольной формы, сплюснутой с одной стороны, отчего легко помещался в лапу Доктона. На одной его стороне был тонкий прорез, туда идеально входило лезвие меча. Именно это пятнистый эублефар и сделал. Утопив лезвие в прорезе он резко дернул его на себя проведя всю режущею кромку по углублению. Словно это было два склеенных точильных камня, разве что искр не было. Зато на все режущей кромки меча теперь виделся темно-зелёный налёт.       «Нашкриб» — специальный предмет для быстрого нанесения яда на лезвие. Такие повсеместно использовали представители малого роста в городе, где правили огромные крокодилы. Когда большинство твоих противников для тебя размером с гору, и от их сильного дыхания ты можешь упасть с лап, приходиться включать свои мозги чтобы выжить, или хотя бы убежать, а не остаться мокрым пятном на ладони титана.       Принцип нашкрибка был прост. Ядовитые травы разной степени опасности толклись в ступе в мелкую структуру. После, образовавшуюся «шелуху» заталкивали в прорезь нашкрибка. Чтобы толчёный яд не высыпался, туда же добавляли специальный клей. Он приклеивал размельчённое ядовитое растение к стенкам нашкрибка и в таком состоянии хранился на поясе. Когда требовалось нанести яд на оружие, лезвие просто вставлялась в прорезь нашкрибка и проводилось по нему. Металл сдирал засохший клей, а с ним и яд. Проводить лезвием по нашкрибку нужно было быстро, чтобы из-за терпения клей успел расплавиться и прилипнуть к лезвию.       Яд применялся разнообразный, но как правило очень быстродействующий, чтобы огромная туша мгновенно почувствовала на себе его эффект. Что касается смертельной дозы? Подобные нашкрибки имелись, но уже более крупного размера. Самые меленькие нашкрибы, такие как у гекконов или пятнистых эублефаров не могли вместить столько яда. Да и яд давал свой эффект только если попасть в определённые места — там где кожа была тонкой.       Подобной бонус к урону оружия являлся последним шансом малого зверка даже не победить противника — об этом не могли идти и речи, а для того чтобы выкроить себе время на бегство, пока разозленный жжением гигант не найдет себе противника по размеру.       Подобную манипуляцию Доктон отточил до идеала, поэтому он успел вначале «зачаровать» свой меч ядом, успеть убрать нашкрибок в сумку на поясе и уже потом перевернутся на живот. Но даже так он едва не слетел с трясущегося дерева. Сверху стали падать листья, открывая ночное небо. Голос старика: «А ну не лезь!» Вскоре раздался деревянный хруст и злорадные слова, полные ненависти: «Вот ты где сучок мелкий» Только после этого Доктон осознал произошедшее: деревянный хруст — это звук отрывающейся от ствола дерева коры, что сдирают огромные острые когти ползущего по дереву крокодила, слова — его заметили.       Пятнистый эублефар хотел дернуться в сторону и попытаться перепрыгнуть на соседнюю ветку, но, во-первых, из-за тряски не мог этого сделать, а во-вторых, через мгновение перед ним появилась огромная морда крокодила. Заметив Доктона, покрытая шрамами морда, с одним выбитым глазом — он был мутный как молоко, улыбнулась во всю ширину пасти, показав не только острые жёлтые зубы, но и сколотые, выбитые.       — Иди сюда. — Заметив пятнистого эублефара сказал бандит.       Не имея возможности схватить пастью Доктона, он потянул в его сторону лапу.       …       — Там, наверху, на дереве! — Вскрикнул злобный голос.       Атака!       Этот голос для Рашиди был столь же неожиданным как и крик напарника пятнистого эублефара по рации. Растерявшись, старый крокодил сделал несколько шагов назад, что спасло ему жизнь. Неоткуда взявшийся крокодил в порванной одеже, что была испачкана в земле, появился за кустами бугенвеллии и с горящими глазами бросился на опешившего Рашиди.       — Да что бы я травоядным стал! — Испугавшись, схватившись за сердце, вскрикнул старый крокодил. — Ты откуда выполз червяк?       Пыл Рашиди слегка убавился, когда злобный бандит вытащил из пасти нож и вложил его себе в перевязанную лапу.       — Иди сюда дедуля, не дрейфь. Я всё сделаю быстро. — Скалясь, враждебно произнёс он.       — Стой на месте. А то хвост отрежу… — Рашиди хотел выхватить меч, но как только он дёрнул за рукоять, то понял что «предохранитель» не снят. Он попытался расстегнуть ремешок, что мешал изъять меч из ножен, попутно пятясь и постоянно кидая взгляд на головореза с ножом, что лишь усугубляло открытие ремешка.       — Не подходи, я опасен. Предупреждаю.       Предупреждал Рашиди.       От вида старика что не может вытащить меч, улыбка на морде бандита стала ещё шире. Если бы не обстоятельства, то он даже рассмеялся и пощадил «седого», но дело — есть дело. Им заплатили за убийство всех охранников особняка Драго, правда непонятно почему приказали не трогать прислугу и само семейство? Почему? Впрочем, неважно. Разрешили грабить, а большего не нужно.       Сжав нож, бандит высоко подпрыгнул, пытаясь перепрыгнуть кусты бугенвеллии, — а там до старика лапой подать. Прыжок. Не рассчитав высоту растения, он зацепился пальцами нижних лап и едва не рухнул на асфальт. Удержав равновесие, головорез приземлился прямо в кусты бугенвеллии. Острые шипы мгновенно проткнули ему стопы. Поморщившись от боли он молнией выпрыгнул из колючки и очутился на асфальте, что, впрочем, не обрадовало его, так как впившиеся в его лапы шипы уперлись в твердый асфальт и углубились во внутрь на всю длину.       Согнувшись, он сжал пальцы верхних лап, прижал их к груди и, стиснув зубы, простонал, стараясь быть как можно тише: «М-м-м-м… Шиошим, шиошим сука… сука твою мать. А-а-а-а-а». Он едва не рухнул на пятую точку. Удерживая равновесие хвостом, бандит встал на цыпочки. Полные злости глаза, наполненные слезами упали на пятившегося Рашиди.       — Убью. — Сквозь зубы выпалил он.       Пока разбойник корчился от собственной глупости Рашиди заметил как на дерево карабкается большой крокодил. Такое не заметить было не просто даже сквозь темноту. Цепляясь за ствол всеми лапами, он отдирал от него куски коры.       Голос старика: «А ну не лезь!»       …       — Иди сюда. — Заметив пятнистого эублефара сказал бандит.       Не имея возможности схватить пастью Доктона он потянул в его сторону лапу. Она была подобно лапе мертвеца из фильмов ужаса. Тянется из недр воды дабы схватить свою жертву: кривые когти темно-желтого цвета, толи покрытые грибком, толи из-за постоянного контакта с табаком. С обратной стороны была видна грязь, осколки коры дерева, изогнутые, потрескавшиеся, но всё ещё острые и смертельные.       Доктон не часто был в таких ситуациях. Обычно если розветкорпус раскрыт — задание провалено. А в тех ситуациях, когда это случалось, в его жизни было немного, тем ни менее ему казалось что их было больше чем нужно. И каждый раз он сжимал зубы от страха так и не привыкнув к тем огромным лапам, что тянутся в его сторону чтобы раздавить подобно малярийному комару.       И всё же не зная почему, но он каждый раз собирал всю волю в кулак и действовал быстро и расчётливо. Страх нагонял его уже потом, когда осознание того что ты был на волоске от смерти накатывало как цунами на берег, бросая в пот, заставляя трястись как потерявшейся ребёнок.       Доктон ждал. Он ждал когда лапа крокодила подберётся поближе. Это был самый ответственный момент, от которого зависало всё.       «Ближе. Ближе. — Пульсировала мысль в голове пятнистого эублефара. И наконец. — Сейчас!»       Именно в тот миг, за секунду до того как бандит мог бы схватить его, Доктон ринулся вперёд, прямо к лапе крокодила.       Два быстрых взмаха острого лезвия легко вскрывают кожу на ладони бандита, нанося раны. Прыжок! И пятнистый эублефар скрывается столь же молниеносно, как и его атака. Доктон вновь оказался с обратной стороны ветки, вновь кверху лапами. Осталось лишь подождать, когда яд начнёт действовать. К счастью ждать пришлось не долго.       Когда лапа бандита вместо пятнистого эублефара схватила лишь воздух его обладатель не стразу этого понял, подумав что раздавил. Поднеся сжатый кулак к морде, головорез медленно раскрыл его. Ожидая увидеть раздавленное тело малыша он садистки улыбнулся, но как только он разжал пальцы, то удивился — ладонь была пуста. Вместо мертвого тела было два глубоких пореза из которых сочилась кровь. Скорей всего именно её он посчитал за «мякоть» мертвого пятнистого эублефара.       Как только перед его глазами оказалась окровавленная ладонь он мгновенно изменился в морде. Раскрыв пасть он захотел заорать, но тут же опомнился. Его крик может сорвать всю операцию! Не сумев сдержать эмоции бандит не придумал ничего лучше чем закрыть второй лапой пасть. Вот так, смотря на левую окровавленную лапу, зажимая пасть правой лапой, он и рухнул с дерева.       Пролетев добрых три метра, он очутился на спине. Скорчившись как эмбрион в утробе матери, бандит изо всех сил пытался не закричать. Яд подействовал. Ощущение, судя по корчившемуся бандиту, из глаза которого лились слезы, были неописуемые. Словно кто-то содрал с твоей лапы кожу и засунул её в банку с разгневанными огненными муравьями.       За всем этим, не без наслаждения, наблюдал с ветки пятнистый эублефар. От корчившегося в муках соперника его отвлёк третий бандит. Им оказался невысокий варан. Одет он был чуть лучше остальных: брюки, пиджак, под ней жилетка, на голове шляпа с острым козырьком. Он явно являлся неким лидером. Выхватив нож, варан выбежал в центр дорожки. Его взгляд полный негодования и раздражения бросился сначала к корчившемуся от боли в лапе, свалившемуся с дерева соучастнику, потом к другому бандиту, что прыгая на цыпочках, пытался догнать старого охранника, махая ножом перед отступающим Рашиди он повторял: «Стой сука старая».       Эта картина заставило варана выпучить глаза. Сдерживая крик, он не сдерживал гнев:       — Вы чё бородавки анальные как в первый раз? Убейте их живо. Я к амбару. Махнув лапой на раненых, варан развернулся в сторону амбара, откуда шёл свет и где шеф повар и дворецкий возились с бочками вина, что прибыли сегодня вечером. Получив нагоняй от старшего бандиты словно забыли о боли. Тот что двигался к Рашиди ускорил темп, а тот который лежал под деревом приподнялся.       — Иди сюда жи́здор мелкоглистовый. — Прижимая «опаленную» лапу к груди выругался он. Пока поднимался, опираясь здоровой лапой, бандит сжал кулак, набрав горсть земли вместе с травой. — Где ты прячешься имбецыл? Выкрикнув, он бросил горсть земли в сторону той ветки, на который по его определению засел пятнистый эублефар. За первой горстью полетела вторая, третья…       Рядом. На асфальтовой дорожке.       — Иди сюда дед, всё равно не убежишь старый. От смерти никто не убегал. — Говорил бандит. Он махал ножом, догоняя пятящегося назад Рашиди.       — Да ты что малёк всё не уймешься. Я же тебя зашибу. — Оставивши попытки высунуть меч, да и времени на это не было, с легкой насмешкой ответил старый крокодил.       Подобные слова, сказанные в таком тоне, окончательно ввели хромого бандита в ярость. Забыв о боли, он кинулся в атаку. Взмах ножом. Мимо. Снова взмах. Лезвие разрезало лишь воздух. Злобный рык негодования от того что старый крокодил всё ещё жив. Очередная атака. На этот раз головорез решил бить наверняка. Заделав выпал он почувствовал как лезвие ножа всем полотном прошлась по животу старого крокодила.       Улыбка.       — Допрыгался старый. — Позлорадствовал бандит.       Опустив взгляд он ожидал как на теплый асфальт выпадут кишки Рашиди. Что собственно и не произошло. Старый крокодил продолжать стоять перед ним, как ни в чём не бывало. На его животе, в месте пореза появились порванные нитки одежды, сквозь которые можно было увидеть кольца кольчуги.       Удар!       Не дав опомниться головорезу Рашиди подался верёд и нанёс резкий удар кулаком — кросс. Удар был довольно сильным. Здоровый крокодил покачнулся и закатил глаза. Его тело стало вялым. Получив накату он «поплыл». Раздался звон падающего ножа. Этим воспользовался Рашиди. Поднырнув под правую лапу бандита он резко бросил его через бедро, а когда тот оказался на земле старый крокодил залепил бандиту ещё один удар от которого последний окончательно обмяк.       Уткнув злодея мордой в асфальт, Рашиди ловко вытащил верёвку из-за пояса. Он уже намеривался завязать лапы противнику, как услышал рвущий душу крик доносящийся со стороны злополучного дерева.       …       — Где ты прячешься имбецыл?       После этих слов вокруг пятнистого эублефара загремела канонада. Куски земли снарядами стали впиваться в дерево, в ветку на которой затаился Доктон; прилетая мимо, они били по мелким веточкам, срывая листья. Последние осыпались так, словно дерево трясли с невероятной силой.       Доктон лежал спиной на ветке чувствия как она трясётся от ударов, а сами удары, диссонируя, отдавались в его позвоночник.       «Где же подмога? — Смотря как сверху, мимо него падают листья, думал он. Впрочем, ждать смысла не было. До него доносились проклятья бандита, что наступал на старого крокодила. Продолжал, — нужно помочь Рашиди, — решил он, — но для этого хорошо бы избавится от этого».       Пятнистый эублефар покосился с края ветки, под которой буйствовал крокодил.       — Получи! — Крик бандита.       Ветки вокруг Доктона вновь содрогаются.       «Ударил, — считал пятнистый эублефар, — нагнулся».       — Слезай! — Крик бандита.       Древо затряслось, а падающим листьям присоединились крошки земли.       «Примерно четыре секунды — Подсчитал Доктон. — Должно хватить».       Скинув лук, пятнистый эублефар вложил в него стрелу. Высчитав время между бросками земли и тем временем который бандит тратит на то чтобы нагнуться за новой порцией грязи, Доктон вынырнул из-за укрытия как раз в тот момент когда крокодил поднял очередную порцию «снаряда» и сделал замах.       Выстрел.       Разрывая воздух, маленькая иголочка, конец которой бы смочен всё тем же ядом влетела в ноздрю бандита. Этот укол вызвал куда больший эффект чем порез на лапе. Головорез даже не смог сдержаться. Зарыв лапами нос, прямо вместе с куском земли, что приготовил для броска, он закричал от боли.       — А-а-а-а!       После чего повалился на землю и стал отчаянно махать лапами, так словно он бежит. Его крик продолжался, не собираясь утихать. Бандит попытался высморкаться — не помогло. Носоглотку разрывало на части от едкого запаха. Вскоре и в пасти появился этот смрад. Смешавшись со слюной он стал выделять токсин, из-за которой казалось что всю полость пасти наполнили шершни. Бедолага не знал что делать и как избавиться от этого. Из глаз хлынули слёзы. В отчаянной попытки он даже начал жрать землю и тут же выплёвывать её так как по вкусу она напоминала самый ядреный перец. И снова забивать её пасть.       Только после того как до Доктона дошли его жалостный вой, с нотками писка, пятнистый эублефар осмелился выглянуть из-за укрытия. Его взгляд рыскал в поисках старого товарища, а когда нашёл его верхом на поверженном противнике, он облегченно выдохнул.       — Ты как малой? — Тоща за шкирку потерявшего сознание бандита с заботой спросил Рашиди.       Он остановился возле ползающего у корней дерева второго бандита, который уже испачкался в грязи, так как постоянно поедал её и выплевывал, создал вокруг себя лужу грязи. О том что бы продолжить бой он даже не заикался.       — Вавы, вавы. Пожаста вавы. — Вырвалось из его распухшей пасти. Лапы головореза взмыли вверх к старому крокодилу, так как будто бандит просил воды у самого неба.       Пнув несчастного к дереву, Рашиди положил бессознательное тело второго бандита рядом.       — Посу вавы…       Продолжал умолять крокодил.       К тому моменту как Доктон слез вниз Рашиди успел привязать двух стонущих неудачников-бандитов к дереву верёвкой.       Прыгнув со ствола дерева на плечо старого крокодила, Доктон огляделся.       — Один побежал к амбару. Варан. — Доложил разведчик.       — Ага. — Завязывая потуже узел, отозвался Рашиди. — Сейчас и его возьмём. Такие дураки не часто, но бывают заглядывают. Ладно пойдем, наёдем третьего. Лишь бы успеть, а то он наверняка в винный погреб направился.       Разговаривая, старый крокодил очутился на асфальтной дорожке, аккуратно обойдя кусты бугенвеллии.       — Рашиди. — Оглядываясь по сторонам, сказал озабоченно Доктон.       — Что?       — Я понять не могу, а где подмога? Я же кричал в рацию.       Этот вопрос заставил старого крокодила последовать примеру Доктона. Оглядываясь по сторонам, они выцепляли из мрака участки местности: часть цветочного сада за которым располагалась беседка и небольшой пруд, кусочки особняка Драго скрывавшиеся за кронами деревьев — из нескольких окон лился свет, амбар с правой сторону дорожки — как нестранно там была тишина, кирпичная стена, заросли бугенвеллии, дерево к которому были привязаны поверженные нарушители территории и даже окно сторожки где-то вдалеке, тропинка на которой они стояли и которая вела как раз в сторону будки охранников.       На тропинке появилась громоздкая фигура невероятно крупного гребнистого крокодила. Именно на ней замерили взгляды двух охранников. Скрываясь в темноте, она медленно двигалась к ним. Едва уловимо был слышен звон металла.       — Какой жирный бандит. — Не без удивления выдал Рашиде.       Даже закаленный в боевых вылазках Доктон слегка вздрогнул: одновременно над видом чудовища, что приближался к ним и над тем как старый крокодил легкомысленно-шутливо относился к происходящему.       — Как говорил мой брат, чем больше дерево, тем громче падает. — Продолжил Рашиди.       — Главное чтобы не тебе на голову. — Как-то само вырвалось из пасти пятнистого эублефара.       — Ладно, пойдём задержим его.       С этим предложением Рашиди бодрым шагом двинулся к темной фигуре титана, абсолютно не слушая Доктона, который от такого резкого старта едва удержался на его плече.       — Нужно напасть из засады. Эффект неожиданности. — Тараторил догмы военного искусства пятнистый эублефар.       — Да что там думать, — всё так же шуточно отмахивался Рашиди, — большой, значит тупой.       — Большой, значит сильный.       — Да я не таких аллигаторов валил.       — Это гребнистый крокодил. — Поправил плохо видящего Рашиди пятнистый эублефар.       Старый охранник ответил воспоминаниями:       — Помню мы с братом…       — Рашиди! — Перебил криком старого крокодила Доктон. В его голосе звучал страх и непонимание поведения Рашиди.       Было уже поздно.       Расстояние между ними и гигантом сократилось до нескольких шагов. Рашиди остановился как раз в лучах фонарного столба. Что было самым разумным из всех действий старого крокодила на взгляд Доткона.       — Смотри и учись разведка как клановые сражаются. Я его вдоль расщеплю с одного удара, щас, только меч достану…       С этими словами старый охранник полез к своему мечу весившему на поясе с неснятым «предохранителем». Не дожидаясь пока старик расстегнет ремешок, Доктон выхватил лук. Одну стрелу он зажал в кулачке, а вторую вложил в лук — таким образом можно было быстро выстрелить два раза подряд.       Наконечник слегка дрожащей стрелы направился в темноту, откуда вот-вот должен появиться противник.       — Надеюсь он не в шлеме. — Прошептал пятнистый эублефар, стараясь примерно оценить, где у бандита будет нос. Продолжил. — Не шевелись Рашиди.       Шаг. Лязг доспехов. Из темноты на свет выпал знакомый гребнистый крокодил Зубери. Как только он очутился на свету, он не выдержал и рухнул на одно колено.       — Проклятье, Зубери. — Едва не спустив тетиву, выдохнул Доктон.       — Засохшее болото. — Заметив грузного товарища, испуганно произнёс Рашиди.       Он быстро бросился к гребнистому крокодилу.       Последний, стоя на одном колене, тяжело дышал. Его латные доспехи были покрыты кровью, в спине, в толстом куске металла, торчала палица, виднелись свежие порезы на латах, кровь, в одной из икр лапы торчал нож. Башенный щит, что держал гребнистый гигант, был покорёжен от многочисленных ударов чем-то тяжёлым. В другой его лапе было сломанное копье. Древко было потерянно, так что в лапах Зубери был лишь «огрызок» с наконечником.       Рухнув на одно колено, Зубери опустил щит и копьё на асфальт и только после этого с усилим снял с головы шлем, что так же был весь вмятинах. Задрав голову он глубоко вздохнул и с облегчением выдохнул.       — Кто орал в рацию о помощи? — Едва не поперхнувшись от количества воздуха что «влил» в себя тяжело спросил он.       — Я. — Мгновенно ответил Доктон, хоть его голос и не был услышан.       — Что случилось? — Подбежав и присев рядом на корточки спросил Рашиди. Его взгляд быстро прошелся по «покалеченным» доспехам гребнистого крокодила. Даже при беглом взгляде можно было понять, что Зубери досталось, и досталось очень сильно.       — У нас трое пытались проникнуть. Один сбежал к амбару, двух других я к дереву привязал. — Оглядывая товарища и не зная чем именно ему помочь, доложил Рашиди.       — А-а-а. — Простонал в ответ гребнистый крокодил. В его лапе появился окровавленный нож что торчал в нижней лапе. Зубери отпустил его с лёгким отвращением, словно это был кусок навоза, продолжил, глотая вздох как пловец что выдохся, — пятеро… фу, там на, ох, на моей стороне…       — Пятеро? — Поднявшись и оглядевшись, удивился Рашиди.       — Ага. Фу-у-у. Еле лапы унёс…       — Ты сбежал?       — Сразу после того как уложил последнего. — Ответил гребнистый крокодил.       — А где остальные? — Спросил Доктон стараясь уловить громкие звуки — вдруг где-то происходило сражение.       — Фу. Все мертвы. — Смачно сплюнув, ответил Зубери.       — Мертвы?       — Да. Я когда, фу-у-у, ох-х-х, к вам бежал, пробегал мимо сторожки, там всем мертвые были.       — Значит их ещё больше. — Сделал вывод Доктон.       — Соображаешь. — Уже более-менее отдышавшись, ответил Зубери. Глубоко вздохнув, он поднялся во весь исполинский рост.       — Вот подонки. — Стиснув зубы выругался старый крокодил. — А где Кнти?       — Не знаю. У меня рация сломалась.       — Он же должен был слышать мои слова. — Догадался пятнистый эублефар. — Верно?       — Должен. — Подтвердил Рашиди.       — Тогда почему не вышел на связь?       — Не знаю. Побежали к главному входу. Быстрее.       Рашиди бросился в сторону сторожки, откуда по широкой дороге можно было добраться до центрально входа в особняк. За ним, схватив щит и обломок копья, поспешил вспотевший Зубери. Все трое скрылись в темноте, откуда донеслись их слова.       — В сторожке на случай ЧП есть телефон. По нему можно вызвать подмогу.       — Нет фу-у-у связи.       — Уверен?       — Ах, ах, да, я проверял.       Минутами ранее. Кабинет Драго.       Хоэль скрестил лапы и бросил недовольный взгляд на подчиненного. Заметив его, Кнти исправился:       — Справлюсь сэр. Завтра вечером они заступят на дежурство.       — Очень хорошо. Свободны.       — Приятно. — Выпрямившись, ответил охранник. Он хотел развернуться, но остановился и спросил:       — Сэр, если ситуация в городе накаляется до предела, я бы посоветовал вам и вашей семье покинуть его.       — Спасибо. Я учту ваш совет.       Поклонившись, Кнти вышел.       Закрыв за собой дверь, Кнти оказался в широком коридоре. Несколько треугольных окон выходило во внутренний двор, где располагался бассейн. Лунный свет лившийся через них освещал коридор намного лучше чем те немногочисленные лапы что крепились на стенных подсвечниках.       Из-за тусклого освещения разобрать что-либо детально было проблематично, да и Кнти особо не требовалось ничего разбирать, он работал тут уже больше пяти лет и прекрасно ориентировался во всё особняке. С одной стороны стены шли окна, между которыми располагались кресла и столики, где всегда были свежие цветы в вазах. С другой стороны, между дверями, находились шкафчики, а там где их не было, висели картины с различными пейзажами города рептилий. Пол застилал теплый ковер. Мягкий, не слышно даже шагов. Обычно убранство зажиточного дома, что всем видом хочет показаться куда богаче и роскошнее чем является. Повернув влево, он двинулся к тусклому желтому огоньку, что светился за поворотом. Чем ближе он подходил, тем отчетливее слышал слова гувернантки Патрики. Её он заприметил ещё когда поднимался по лестнице с первого этажа на доклад к мистеру Драго.       Несносная девчонка постоянно крутилась у телефона — он стоял на столике возле лестницы и любую свободную минуту тратила на разговор с подружкой. А когда кто-то появлялся, она быстро отрывала трубку от ушной раковины и делала вид что просто протирает трубку телефона. Несмотря на то что мистер Драго часто делал ей выговоры она всё равно не могла удержаться от болтовни, особенно под вечер, когда большинство хозяев дома уходили в свои комнаты на отдых, а большая часть прислуги возвращалась домой.       Так было и сейчас. Походя ближе к углу, наступая на мягкий ковер, что приглушал его шаги, Кнти различал её голосок всё отчетливее и понятнее.       — А она мне и говорит, это не моя обязанность. Представляешь? Я, значит, остаюсь на ночное дежурство, а теперь ещё и за ней должна прибирать. Как там насчёт платья? — Шептала в трубку Патрика. — Ага. Да-да я тоже думаю. Я себе заказала сиреневое. Надеюсь мастер успеет к празднику. Угу. Что? Ну такой, красивый. Ну, а у тебя как дела?.. Эй? Как связь? Алло? Да что такое? Связь пропал что ли…       В этот момент из-за тёмного угла вышел старший охраны. Резкое появление Кнти, шаги которого даже не были слышны, заставило горничную вздрогнуть. Она даже забыла о своём ритуале — протирания телефонной трубки. Замерев возле столика, она прижалась к стене и опустила голову подобно маленькой девочки что была замечена за озорством. Кнти даже показалась, что Патрика покраснела. Уведя взгляд в сторону, она терпеливо ждала очередной выговор.       Появившись из-за угла, старший охраны спокойно прошёл мимо неё. Всё это время девушка послушно стояла смирно, прижимая телефонную трубку к груди. Тишина. Едва заметный шуршание когтистых лап Кнти. Покосившись на нерадивую работницу, походившую на забитую школьницу, крокодил молча двинулся дальше.       Как только он отошел на пару шагов Патрика облегчённо выдохнула. Подняв вверх подбородок она поглядела на темный потолок.       Оставив гувернантку, Кнти вновь свернул за угол, где располагалась лестница ведущая на первый этаж в холл, где находился центральный вход.       Сама лестница была довольно узкой, окружённый со всех сторон стенами, на которых были развешены картины. Из освещения тут были разве что старые масляные лампы, от которых глава особняка мистер Драго всё никак не мог избавиться, считая их произведением искусства. Свет падал на светлые обои. Только благодаря им лестничный спуск хоть как-то выглядел уютным и большим, а не тоннелем в катакомбы.       Острый слух старшего охранника услышал, как за поворотом раздался легкий «Дзинь» — Патрика положила трубку. Шуршание подола длинной юбки о ковёр. Быстрые шаги.       Через секунду за спиной Кнти появилась девушка. Догнав крокодила она слегка приумерила пыл, так как едва не врезалась в спину Кнти. Затормозив, двинулась следом.       — Мистер Кнти. — Патрика с трудом выговорила его имя.       — Что. — Без эмоционально отозвался старший охраны.       — Сэр. Пожалуйста, не говорите мистеру Драго о телефоне. — Взмолилась девушка.       — Ты же знаешь правила Патрика. — Равнодушно намекнул ей о том, что нагоняй ей всё же придётся получить Кнти.       — Да сэр. Но, — она подбирала слова, следуя попятам за крокодилом, постоянно поглядывая вниз чтобы ненароком не наступить Кнти на хвост. Подождав, продолжила, — он наложит на меня штраф.       — И правильно сделает. Тебе уже горсс (144) раз говорили, чтобы ты не болтала по телефону. Связь дорогая. — Невзирая на мольбу спокойно, словно палач, ответил Кнти.       Они продолжали спускаться, а Патрика умолять.       — Сэр. Ну пожалуйста, это в последний раз, обещаю. — Шмыгнув носом надавила на жалость девушка.       Как ей показалась это подействовало, так как старший охраны остановился, не дойдя до поворота, за которым была ещё одна лестница, ступеньки которой как раз упирались в холл, и обернулся.       На хитрой мордочке появилась улыбка. Впрочем, она быстро спала, когда равнодушный взгляд Кнти прошёлся по ней.       Перед старшим охраны стояла хрупка самка аллигатора. Больше похожая на сухую ветку. Даже черно белое платье гувернантки было сшито нитками, чтобы оно не сползало с тела. Лишь из-за того что Патрика стояла на три ступеньки выше она казалось высокой, да и в таком случаи девушка была на ровне с Кнти.       — Чего вы хотите сэр, я всё сделаю. — Поняв, что заставила старшего охраны остановиться начала развивать разговор самка аллигатора. После этих слов она вновь покраснела. Губы так и просились сказать: «Это не то о чем вы подумали?»       Наконец она осмелела и робко произнесла:       — Я… я могу принести со столовой дополнительную порцию еды. — Сделала предложение Патрика. — Вам понравился вечерний ужин. Я готовила.       Гордо заявила девушка.       — Отвратительно. — Фыркнул Кнти и вновь продолжил спускаться.       Скорчив на секунду недовольную «мину» гувернантка всё же бросилась следом.       Раздался звонкий женский голосок:       — Я не все делала, только помогала шеф повару. Посолила…       — То-то я смотрю пересолёно.       — Так это шеф повар виноват — он досаливал. Я со специями возилась, мариновала мясо.       — Ужасная мариновка. Специй мало, вкуса совсем нет.       — Э-э-э…       Её: «Э-э-э» сопровождало Кнти до самой последней ступеньки холла.       Холл.       Довольно большой, но стандартный. Люстра на высоком потолке. Два больших треугольных окна выходящие на площадку перед домом. Между ними высокая двухстворчатая дубовая дверь, закрытая на несколько металлических засовов. Она выглядела инородно, словно её привезли из другого дома, судя по текстуре дерева что была обита жестью, раньше она была частью старинного замка.       Широкая лестница, на которой остановился Кнти и Патрика расширялась у холла подобно подолу девичьего платья во время того как она кружится в танце.       Пол покрытый кафелем темно-синего цвета.       Заурядная мебель. Пару шкафов с серебреной утварью. Новая конторка возле двери, что «несла» на себе домовую книгу. Рядом лежала ручка. Гардероб в виде шкафа. Сквозь открытую дверцу можно было увидеть рукава верхней одежды, зонты и прочее. Низкая тумбочка с пуфиком. Тут можно было присесть и свободно надеть подхвостник.       Большое зеркало висело на стене справой стороны от входной двери. Его размеры впечатляли, а своим наличием оно как бы углубляло и без того большое помещение. Справа и слева виделась дверь. Одно влево в зал с камином, другое в столовую. Помоим них была ещё небольшая дверь у основания лестницы ведущая в погреб. И ещё одна для прислуги. Последняя вела на кухню.       Немногочисленные лампы и лунный свет создавал многочисленные тени в холле, особенно темные пятна виднелись в углах помещения и в тех местах, где преобладала мебель.       — Э-э-э… — Эхом раздалось в холле.       Патрика закрыла пасть и в холле раздался звук сомкнувшихся челюстей и стук многочисленных зубов.       — Сэр, — моля продолжила гувернантка, — я остаюсь на ночную смену чтобы больше заработать денег. Скоро праздник разлива Ниолингалы и в моём номе в честь этого будет праздник. А я… — девушка замямлила, — я встретила очень хорошего парня. Мы пообещали друг другу что вместе пойдем на праздник в честь разлива реки. Я хочу выглядеть очень хорошо перед ним, отчего заказала у портного самое красивое платье.       Если мистер Драго узнает о телефонном звонке он наложит на меня штраф и, — Патрика печально вздохнула, — и мне не хватит денег. — Подняв взгляд она попросила, — Прошу вас мистер Кэнти, — так и не сумев выговорить имя старшего охраны, отчего пришлось добавить не имеющеюся «Э», самка аллигатора продолжила, — не сдавайте меня мистеру Драго.       Глаза девушка с надеждой поглядели на крокодила.       — Это моя обязанность. — Без каких-либо поблажек ответил Кнти.       Равнодушно обдав девушку взглядом, он двинулся к центральной двери.       За его спиной, скорчивав обидную мордочку, Патрика, удручённая ответом, присела на ступеньку. Обняв верхними лапам колени и прижав длинный подол юбки к щиколоткам, она из-под бровей глядела в спину старшего охраны.       — Шиошим. — Вырвались обидные слова из её пасти.       К несчастью для неё вечерний холл оказался куда более чувствительный к звукам чем слух Кнти. Её «Шиошим» отразилось от стен умножилось и достигало старшего охраны. Осознав это девушка вздрогнула, а фигура крепкого крокодила замерла.       — Что ты вякнула? — Серьёзно и даже как-то угрожающе спросил Кнти.       — Ничего. — Мгновенно сорвала Патрика.       Испугавшись, она поднялась со тупенек, выпрямилась. Её ложь не сработала.       Резко развернувшись Кнти быстрым шагом вернулся к ней. Столько молниеносное возращение разгневанного самца заставило Патрику отступить назад. Не сводя дрожащих глаз с разгневанного крокодила, гувернантка едва не споткнулась о ступеньку. Чтобы не потерять равновесие она прильнула к перилам. Именно в этот момент над ней завис старший охраны.       Изогнувшись в спине, словно желая сделать сальто назад через перила девушка застыла в страхе. Она не так часто общалась с начальником охраны, больше с его подопечными, но слышала о том что он был сурового нрава. Если от простых охранников она знала чего ожидать в виде сальных шуточек, да и те быстро сходили на нет благодаря старому крокодилу, имя которого она не помнила, то вот чего ждать от Кнти она не знала.       «Он что, меня ударит?» — Читалось в её напуганных глазах. Склонившись над девушкой настолько близко, что со стороны это могло показаться страстным поцелуем двух влюблённых Кнти заглянут ей в глаза. Опершись о перила лапами он зажал несчастную между ними. Приблизился ещё ближе, так чтобы его грудь примкнула к груди самки аллигатора. Из-за этого Патрики пришлось положить одну лапу себе на грудь чтобы хоть как-то создать между ними «защитный барьер». Её глаза испуганно бегали по морде Кнти. Она боялась вздохнуть, ведь тогда её грудь поднимется и упрётся в грудь нависшего над ней самца.       Невыносимое желание дышать было скованно, кроткими, взрывными вздохами, из-за которых ей казалось, что она задыхается. Ещё чуть-чуть и на её мордочке выступит пот.       — Слушай меня внимательно, — строго заговорил Кнти, — я тебе не какой-то добрый дядя охранник. Сколько тебе лет?       — Два дэк (20) сэр. — Пискнула в ответ Патрика.       — Уже взрослая.       В ответе тишина. Патрика затаила дыхание.       — Уже взрослая? — Напористей спросил Кнти.       Быстрые кивки головой.       — Да сэр.       — Так вот, если ты взрослая, будь добра отвечать за свои поступки, а не мотать сопли на хвост как мелкая икринка. Чем быстрее ты это поймёшь, тем меньшее у нас будет таких неловких ситуаций. Мотаешь на хвост?       Быстрые кивки головой.       — Угу.       — Прекрас…       Голос старшего охраны перебила «взорвавшаяся» рация: «Рашиди, немедленно вернитесь в сторожку для подписи. Это приказ! Живо! Бегом!»       Сдвинув брови Кнти поглядел вниз сквозь замершую грудь девушки.       — Это ещё что такое? — Непонимающе буркнул он. Отпрянул назад.       Аллигаторы, как и крокодилы подолгу могут обходится без воздуха, но как только старший охраны сделал шаг назад Патрика стала жадно глотать воздух, так словно он был последним на планете.       — Ну, если вы дорослись до винного погреба… — Предположил Кнти.       Позабыв о девушке, что спиной свисла с перил, старший охраны быстрым шагом направился к центральной двери. Последняя была лишь этому рада, хоть на её мордочке, через испуг, всё ещё читалось огорчение и что-то едва уловимое, притягательное и страстное к властному самцу. Последние Патрика списала на шок. Выхватив рацию Кнти преподнёс её к губам, но и в этот раз ему не удалось ничего сказать. Рация вновь «взорвалась», но на этот раз громче обычного: «Внимание, прорыв территории! Беги Рашиди — ловушка! Повторяю, это не учение: трое — крокодилы — ножи! Возможно есть ещё! Тревога!!!»       Последние слова были настолько громкими что даже гувернантка, оставшаяся на лестнице, услышала их так словно её кричали прямо в ушную раковину. Её едва успокоившаяся мордочка была полна непонимания. В отличие от морды Кнти, на которой появилась тревога.       К ним и раньше забирались мелкие воришки. В основной массе это были мелкие пресмыкающиеся. Их целью был амбар, где можно было украсть еды. В особняк они не совались — боялись. Но вот нападение крокодилов, да ещё троих! Для старшего охраны это было настоящем ЧП. Мало вероятно, что они полезли в амбар. Скорей всего их целью должен был стать особняк.       «Тухлое болото. Драго был прав. Ситуация в городе резко усложнилась» — пробежала мысль в его голове.       Повернув голову к застывшей в недоумении гувернантки Кнти приказал:       — Закрой за мной дверь и сообщи о прорыве периметра мистеру Драго. Я выйду и погляжу что там случилось.       Быстрые кивки головой.       — Ага.       Патрика, приподняв подол платья бросилась к двери возле которой стоял старший охраны.       Схватившись за рукоять меча Кнти резко вдарил по засовам и распахнул дверь. Удар ножом в живот. Кнти едва успел среагировать. Распахнув дверь, он никак не ожидал увидеть на пороге троих бандитов. Тот что стоял ближе всех, заранее услышав шум задвижек, оказался в более выигрышной ситуации.       Как только дверь распахнулась он уже «выстрелил» лапой, державшей кухонный нож.       — А мы уже сбирались уходить. — Иронично-едко выпалил он.       Рывок.       Воткнув в живот старшего охраны нож бандит ринулся вперёд, подобно копейщику что усиливает натиск. Втащив перед собой Кнти, бандит повалил его на спину прямо в центре холла. Усевшись на живот старшего охраны бандит вытащил окровавленный нож.       Обхватив его двумя лапами, он направил лезвие прямо в голову Кнти.       — Время спать. — Улыбаясь, злорадствовал головорез.       Удар ножом…       Сразу за первым бандитом в особняк последовали его подельники.       Один из них сутулый худощавый варан хлёстким взглядом мгновенно оглядел убранство холла и замершую ближе к лестнице Патрику. Последняя, выпучив глаза, молча наблюдала за происходящим. Скорей всего страх настолько сильно сковал её что она даже не могла закричать. Застыв на месте, она молча наблюдала как на Кнти завис острый нож.       Пропустив мимо взглядом гувернантку, варан-бандит нашёл то, что искал.       — Серебро! — Заметив дорогую посуду в сервантах вскрикнул он.       — Баба! — За спиной варана-бандита раздался голос его подельника — толстого крокодила. Его голос был сухим как у замученного жаждой путника, что увидел оазис с водой.       Оба бандита бросились к желаемому.       Пробежав мимо испуганной, скованной страхом девушки варан-бандит, в лапе которого появилась труба и неизвестно откуда взявшийся мешок, бросился к серванту. Удар трубой. Звон стекла. Осколки падаю на пол.       — Серебро, серебро, — с безумством выдаёт он, — хорошие местечко, не соврал босс.       Повесив трубу на пояс, бандит начал лихорадочно складывать содержимое серванта в мешок. Его действия походили на действия голодного зверя, перед которым распахнулась «скатерть самобранка». Жадность и алчность читалось в каждом его движение. Казалось она волнами накатывал на него, становясь всё больше и больше. За несколько движений он наполнил мешок серебреной посудой. Отпустив полный мешок — он упал к лапам, варан-бандит вытащил из сумки, что свисала у него на плече, второй мешок.       — Серебро, сколько тут серебра. — Восхищённо тараторил он.       Наблюдавшая за происходящим Патрика робко выдавила:       — П-п-прекратите…       Она не успела договорить так как толстый крокодил одним взмахом повалил её на кафельный пол, подмяв под собой. Оказавшись под самцом Патрика едва могла вздохнуть. В её нос удар запах алкоголя и табака, обильно смоченный потом и запахом нестиранной одеждой.       Толстый самец одной лапой обхватил хрупкие запястья самки аллигатора. Задрав их вверх, он сковал её. Его живот полностью подмял под себя девушку. Мокры нос из которого вырывались сопли уткнулся в её шею. Бандит с наслаждением втягивал запах женского тела: пройдясь от щеки до груди.       — Вот подарок, у меня сучки уже целый месяц не было. — Вырвались слова из его пасти вместе с запахом протухшей рыбы. От этого запаха Патрика увела мордочку в сторону.       На удивление бандита она даже не закричала и не стала сопротивляться. Держа её за запястья, он чувствовал как они дрожат. Его пузо, рухнувшее на тело хрупкой девушки, так же чувствовало эту дрожь.       — Отпустите. Не надо. Пожалуйста, отпустите. — Единственное что смогла произнести Патрика. Да и то эти слова были настолько тихими, что походили на мышиный писк.       — Не сопротивляйся, хуже будет. — Предупредил бандит.       Патрика почувствовала как его потная лапа шмыгнула ей под юбку.       — Не надо. Умоляю.       Этот писк лишь раззадорил бандита, что по своим габаритам превосходил её в разы. Не найдя в себе сил что-либо ещё произнести девушка лишь зарыдала.       Мозолистая лапа самца рванул вверх по нижней лапе самки: от щиколотки к коленке, оттуда к талии, где на ремешке крепились белые панталоны. Когтистый палец зацепил за ремешок. Рывок! С ужасом Патрика почувствовал как элемент нижнего белья, что сдавливал ей бёдра, ослаб.       — Не трогайте меня. — Вновь вырвалось из глубины её души.       — Завали пасть сука. Умолять будешь, когда я вставлю его в тебя.       Облизнув шершавым языком шею гувернантки, отозвался сально бандит. Схватив ослабленные панталоны вместе с трусиками лапой он дернул их вниз, спустив до щиколоток. Если бы не длинный подол платья, скрывший под собой срам, то Патрика сгорела бы от стыда, пряма в грязных лапах бандита. Но даже это не заставил её закричать. Страх пронзил её, отчего она могла лишь плакать, не в силах что-либо сделать.       Закончив с нижнем бельём жертвы, бандит принялся лихорадочно снимать с пояса ремень. Вздутый бугорок в области ширинки казалось вот-вот сам разорвёт брюки и вывалится наружу.       — Поприветствуй моего дружка сука. — Закончив с ремнём и взявшись за пуговицы ширинки гордо заявил бандит.       Глаза Патрики округлились, а очередная волна страха пронзила всё её тело. Она почувствовала как голова закружилась. Ей стало дурно, словно она потеряла много крови. В глазах всё потемнела. Лишь размыленный образ насильника, за спиной которого появился ещё один силуэт.       Удар ножом.       — А-а-а! — Крик.       Огромная тяжесть что примяла её к полу исчезла. Она наконец смогла полноценно вздохнуть. Первый глоток свежего воздуха и из головы вылетает помутнение. Быстро моргая, стараясь снять пелену, Патрика одновременно тянется к щиколотке лап чтобы ухватить нижнее бельё, попутно второй лапой опускает подол платья. Проклятье. Бельё у основания нижних лап перепуталось, смялось, завязалось вокруг себя, словно шнурки завязанные плотным узлом. Её попытки как-то разобраться в этом прервал громкий грохот. Он ворвался в голову гувернантки как взрыв, заставив её вздрогнуть и невольно поглядеть туда откуда он исходил.       Кнти.       Уже попрощавшись с начальником охраны она не ожидала увидеть его вновь. Тот подлец, что атаковал его ножом, повалил и готовился нанести смертельный удар лежал неподалёку: бездыханное тело, возле которого собралась лужа крови, в его боку торчал меч.       Разобравшись с первым головорезом Кнти бросился к насильнику, настолько быстро настолько мог, даже не удосужив вытащить свой меч из тела первого нападавшего. Схватив нож первого бандита старший охраны в миг оказался за спиной насильника. Удар ножом. К несчастью он прошел мимо затылка угодив в толстую кожу на спине крокодила. Но и этого было достаточно. Толстый крокодил взвыл от боли, совершенно забыв о лежащей под его толстым животом жертве.       Из-за разнице в массе Кнти не мог просто откинуть бандита. К счастью в лапах старшего охраны был надежный «рычаг управления». Сжимая до хруста рукоять ножа, что целиком вошёл в плечо толстого бандита, Кнти надавил его на себя. Повинуясь острой боли, бандит ринулся в ту сторону куда вёл его Кнти. А направил он его в сторону двери.       — А-а-а-а! — Вскинув лапы гремел бандит.       Он попытался втащись нож из спины или избавится от «наездника», но как только он попробовал осуществить задуманное — поднять лапы то сверлящая боль, пронзавшая его плечо, усиливалась. Не в силах что-либо поделать он мог лишь истошно кричать и бежать туда, куда направлял его Кнти.       — На выход. — Вытащив нож сказал старший охраны.       Прямо перед тем как толстый крокодил вылетел из особняка Кнти влепил ему увесистый пинок. А в качестве мотиватора, чтобы впредь не было повадно заниматься грабежом старший охраны, прежде чем вытащить нож, повернул рукоять расширив рану и усилив болевой порог насильника.       Крик боли вылетел вслед за толстым бандитом. Споткнувшись, он скатился по бетонной лестнице, рухнув на площадку перед особняком.       Пнув дверь, Кнти закрыл её. Раздался громкий щелчок засовов. Тишина: вой и проклятья за толстой дверью что исходили от раннего бандита, тихий стон Патрики у основания лестницы и звон серебренной посуды.       — Серебро, серебро, хе-хе…       Слова исходили от сутулого варана-грабителя. На удивление он был настолько увлечён процессом кражи что не заметил ни криков подельника, ни то что он уже вылетел из холла.       Продолжая набивать уже третий мешок, варан забрался по полкам на самый верх. В его лапе появилась серебренное блюдце, а в нем мутное отражение его довольной морды.       — Хорошая штука, дорого можно продать. — Разглядывая своё отражение увлечённо-отрешённо радовался он.       Внезапно эмоции на его морде изменилась, когда к его мутному отражению присоединилась другое «пятно». Только после этого он наконец смог выйти из транса. Сдвинув брови, он осознал, что больше не слышит своего соучастника.       Держась на полках серванта, словно это было дерево, он медленно повернул голову назад. За его спиной стоял Кнти.       — Ой. — Вырвалось из пасти варана.       Глаза округлились, а на грязной морде расцвела улыбка, словно у озорника-проказника который думает что его простят за шалость.       Забравшись на шкаф, он оказался на одном уровне с Кнти. Последний, сдвинув брови резко схватил варана за дредлоки. Слегка потянув голову грабителя на себя старший охраны со всего размаха дернул лапой и морда варана с невероятной силой врезалась в толстую полку серванта.       — А-а! — Громкий визг.       От удара сервант покачнулся. Вместе с ним качнулась и оставшаяся серебряная посуда в нем. Через секунду к ней присоединились выбитые зубы варана. Сдобренные кровью они разлетелись по полке как игральные кости.       Ударив голову варана о полку Кнти отпустил его. Разжав лапу, он с презрением, словно схватил использованную туалетную бумагу, наблюдал как грабитель рухнул к его лапам.       — М-м-м. — Застонал варан.       Очутившись на полу, между мешками набитыми краденым, грабитель зажал лапами окровавленные губы. Не церемонясь, абсолютно не обращая внимание на стоны, старший охраны снял с пояса наручники. Пнув, как бревно варана Кнти защёлкнул наручники на лодыжках бандита.       Все эти манипуляции старший охраны проделал довольно быстро, так как несчастный, беззубый варана не сопротивлялся охваченный резкой болью в разбитых дёснах, из которых не прекращая лилась кровь. Заполнив полость пасти она врывались сквозь губы, просачиваясь через пальцы лап.       Закончив с грабителем Кнти наконец смог облегчённо вздохнуть. Боль. Он сжал зубы, а его взор упал на свой живот. Лишь бронежилет, что был под рубашкой, спас его. Если бы не он, то нож нападавшего вошёл бы полностью и тогда исход был совсем не в его пользу. Впрочем, кончик ножа всё же смог достичь своей цели. Опустив лапу старший охраны дотронулся о места пореза. Кровь. «Могло быть и хуже» — мелькнула мысль в его голове.       Сейчас заботиться о ранах не было времени.       Кнти развернулся и быстрым шагом направился к тому самому головорезу что попытался его убить. Он лежал посередине холла, в его боку торчал меч Кнти. Именно к своему оружию двинулся старший охранник.       Совершенно не обращая внимание на Патрику, что немного успокоившись поняла, что вернуть на прежнее место нижнее бельё у неё не получится, отчего наконец сумела снять его с щиколоток и смять в кулачки, постыдно спрятав в складках одежды, ближе к животу, прикрыв лапи. Проглотив ком в горле она молча наблюдала за холодным действиями старшего охраны. Когда он прошел мимо неё, недовольно взглянув на сломанную рацию — она разбилась от падения, девушка хотела сказать: «Спасибо», но из пасти врывалось лишь скудное хрипение мало чем напоминающая разумную речь. Однако её влажные глаза не врали, если бы Кнти изъявил желание в них заглянуть, то он наверняка бы понял всё баз лишних слов.       Когда раздался неприятный звук метала что вынимают из мёртвой плоти, Патрика отвела мордочку в сторону.       Вытащив своё оружие Кнти зажал клинок в сгибе верхнее лапы, так словно собирался порезать себе вены у обратной стороны локтя.       Он вытер окровавленный меч и через секунду стоял возле поникшей гувернантки.       — Вставай. — Спокойно, с щепоткой приказа сказал он.       Кивнув головой, Патрика нашла в себе силы и поднялась. Всё ещё стыдливо пряча нижнее бельё, что было скомкано в комок она не решалась поднять мордочку из-за стыда. Впрочем, Кнти это никак не беспокоило.       — Беги к мистеру Драго, сообщи ему о том что случилось. Пусть звонит в полицию или своим друзьям. Неизвестно сколько ещё грабителей тут шастают. Я посмотрю не взломали ли остальные двери. — Приказал он ей.       Девушка несколько раз кивнула головой.       — Повтори.       — Бежать к мистеру Драго и сообщить ему о случившемся. Пусть звонит о помощи. — На удивлении быстро ответила Патрика. — Молодец.       Скрип двери. Топот лап.       Кнти быстро развернулся в сторону шума. Развернувшись, он услышал — теперь уже находясь спиной к Патрики её полный страха надрывистый: «Ай».       С левой стороны от центрального входа располагалась двойная дверь, что вела в зал с камином. Именно она распахнувшись издала противный скрип. В лунном свете появились многочисленные крупные фигуры. Двигаясь вперед, они вскоре появилась в тускло освещённом убранстве холла.       — Здорово охрана. — Вызывающе вскрикнул идущий впереди.       Выронив нижнее бельё из лап Патркиа с ужасом наблюдала как холл наполнило огромное количество бандитов. Её глаза бегали от одной омерзительной морды к другой. Одетые как попало, казалось, они вылезли из самой зловонной ямы. Их глаза были полны не навести, злобы и жажды серебра. В их лапах мелькали ножи, металлические прутки, дубины, куски труб.       «Восемь» — Быстро сосчитав обречённо подумал Кнти. Восемь. Он гнал мысль от том, что произойдёт дальше прочь. Не помогло. Восемь головорезов. А он один.       Всё что ему оставалось…       Сжав рукоять меча Кнти из-под бровей взглянул на толпу. Медленно моргнув, он был пронзён очевидной мыслью: «Восемь».       — А-а-а!       Этот крик раздался за его спиной.       Не выдержав накала, Патрика поддалась панике. Совершенно позабыв обо всё что ей говорили она бросилась прочь к ближайшей двери, что вела в коридор для прислуги. Кнти даже не собирался её останавливать. В этом не было смысла. Если такая толпа прорвалась в особняк — значит вся охрана перебита.       Хлопок двери, крики испуганной гувернантки растворились в глубине темного коридора.       Шедший во главе толпы бандитов был крупный аллигатор. Именно он, вызывающе-самодовольным голосом вскрикнул: «Здорово охрана». Говорил так словно он являлся хозяином этого особняка.       Одет он был куда лучше остальных. А может и нет. На его плечах был брезентовый плащ-палатка скрывавший под собой одежду. Явно не по размеру. Предназначенный для более крупного представителя пресмыкающихся он свисал с плеч аллигатора, тащился грязным подолом по чистому кафелю.       Толпа головорезов вышла в центр холла. Их угрюмые взгляды впились в одинокую фигуру старшего охраны стоявшего посередине лестнице, заграждавшего им проход. Словно толпа сельских жителе пришедшая линчевать богатого барина за все угнетения. Без жалости, без сострадания, голая, ничем не прикрытая злоба.       — Бофф убейте его оф мне зуфы фыбыл. — Увидев аллигатора в плаще шепелявил скованный в наручники варана-грабитель.       В ответ на просьбу босс бандиткой шайки лишь обдал лежащего варана пренебрежительным взглядом. Промолчал. Его взор всецело сосредоточился на Кнти.       — Давай так, — всё так же властно, словно хозяин жизни Кнти, начал главарь, — свали с дороги и возможно я сохраню тебе жизнь.       — Давай так: ты заберёшь своих анальных бородавок и исчезнешь отсюда. — Спокойно ответил старший охраны.       — Я ведь раньше тоже служил как и ты старшим охраны у одного дельца. Понимаю. Но подумай сам, ты серьёзно хочешь расстаться жизнью за Драго? Оно тебе надо? Оно того стоит? Рисковать всем ради личинки что кидает тебе к лапам обглоданные кости?       — Ты убил моих зверей. — Мрачно произнёс Кнти.       — Так не будь глупцом, не совершай их ошибки. Даю слово, я отпущу тебя. — Как можно искренни предложил главарь. — Нас восемь, ты один. Не глупи.       — А что у вас есть? — Кнти вытянул меч и тыкнул кончиком в стадо бандитов. — Ножи и палки. Посмотрим, как вы будете сражаться против меча. Я может и проиграю, но обещаю, что половину из вас я заберу с собой. — Старший охраны сделал шаг назад и встал в боевую стойку. — Подходи кому шкура недорога.       Опустив голову, главарь банды усмехнулся. Вновь поднял взгляд и сравнил им боевого крокодила.       — Не правильный выбор. — С подстёбом выдал он. Вскинув плащ, он втащил из-под него арбалет.       Глаза Кнти округлились, по телу пробежал животный страх.       Выстрел.       Болт выпущенный из арбалета вонзился в его грудь войдя почти целиком. Боль. Странно, она быстро стихла. Звон металла. Кнти даже не осознал, как выронил свой меч. Глупые мысли: «Я умру? Так умирают? Об этом думают перед смер?..»       Безжизненное тело старшего охраны обмякло, рухнуло вниз и скатилась по ступенькам к лапам аллигатора.       — Развяжите этого, — кивнул на варана-грабителя приказал босс головорезов, — двери откройте, впустите остальных.       Несколько бандитов бросились исполнять приказ.       Подняв меч Кнти, рукоять которого ещё была теплой, он поднялся на пару ступенек и развернулся к своей банде.       — Братва: грабим и поджигаем. Но помните, заказчик настрого запретил трогать прислугу и семейство Драго. От этого условия зависит наша оплата. Валим только охрану. Прислугу поймать и в амбар. Семейство Драго держать под присмотром пока заказчик не прибудет. Намотали на хвост?       — Да!       Громкий крик сотряс холл и зловещем гулом пронёсся по всему особняку.       — Тогда чё встали коряги безмозглые, за работу! Сегодня мы наполним наши карманы таким количеством серебра, что штаны спадать будут!       — Да!       Взревела толпа.       Бандиты бросились в разные комнаты: в зал с камином откуда пришли, стали подниматься по лестнице, в столовую, развязанный варана — ключи от наручников нашли в кармане мёртвого Кнти, сплюнув кровавой слюной вновь полез на шкаф за серебром, а в открытую центрально дверь ворвалось ещё с десяток зверей.       Они как термиты стали расползаться по особняку. Громкий смех наполнил тихие коридоры засыпающего здания. Через секунды к ним присоединилась канонада погрома: выбитые двери, звон стекла, опрокинутой мебели, треск дерева, смех и брань, топот лап, скрежет серебра, крики постояльцев.       Симфония грабежа и безнаказанности. Эйфория от удачного налёта. Все эти звуки хаоса ласкали ушные раковины босса головорезов. Он застыл на лестнице наслаждаясь симфонией. На его покрытой шрамами мордой появилась улыбка.       — Ладно, пойдём навестим его величество Драго. Посмотрим сколько монет у него в сейфе. — Произнёс он.       — О да!       — Да босс!       Стоявшие за его спиной бандиты — скорей всего приближённые к нему взвыли от радости и нетерпения.       Они быстро вбежали по лестнице и скрылось за поворотом откуда минутами ранние спускался Кнти и Патрика.       Как только они исчезли в холл завалился толстый крокодил. Скалясь, он держал лапу возле раны на плече. Сделав пару шагов он увидел мёртвое тело старшего охраны.       — Поделом сука. — Радуясь сказал он.       Подобрав потерянный нож, толстый крокодил увидел скомканное нижнее бельё Патрики. Ухмылка.       — Эй, фо стоиф помофай. — Заметив подельника шепелявил варан-грабитель — он вновь залез на сервант.       Скидывая с верхних полок серебрённую посуду, он отыскал несколько своих зубов и даже попробовал их прикрепить к обратно — не помогло.       — Слышь шепелявый, где та сучка? — Возбуждённо-напористо спросил толстый крокодил.       — А не фефиляфый. — Огрызнулся варан.       — Куда она побежала?! — Уже серьёзнее прикрикнул толстый крокодил.       — Фуфа побефала. — Решив не испытывать судьбу второй раз ответил варан.       Его лапа указала на дверь, за которой скрылась Патрика. Облизнув губы толстый крокодил ринулся в ту сторону и вскоре скрылся в глубине коридора.       Сторожка охраны.       — Подонки. — Прошептал Рашиди когда увидел растерзанные тела сменившейся смены.       Скорей всего их застали врасплох, и они мало что смогли сделать. Внутри сторожки был настоящий погром.       Один из охранников лежал животом на столе. Из многочисленных ран, стол на котором лежало тело, был залито кровью. Капая с края, она падала на пол.       Ещё один поник у входа: словно уставший спутник он оперся о кровавую стену упав на пятую точку, раскинул нижние и верхние лапы, склонил голову. Его грудь и живот были истыканы ножами, а из рассечённого чем-то тяжёлым веска стекала кровь. Последнее бездыханное тело лежало ближе к воротам; в неестественной позе, как и все остальные в луже собственной крови.       Как и говорил Зубери телефон в сторожке не работал. «Скорей всего обрубили провода» — Догадался Доктон.       Оставшиеся охранники: Рашиди, Зубери и Доктон хотели вооружится получше, но головорезы разграбили не только карманы убитых охранников и всю сторожку, но и добрались до небольшого арсенала.       Ничего не найдя все трое спрятались в темном месте за кустами бугенвеллии. Колючие кусты зашевелились. За ними, словно матрос что стоит на борту подводной лодки, которая всплывает, появился пятнистый эублефар. Доктон расположился на макушки старого крокодила, что лежал за кустами. Рашиди медленно поднял голову и Доктон взмыл над кустами колючки.       В лапах пятнистого эублефара появился бинокль. Прищурившись Доктон всматривался в центральный вход возле которого собралось с десяток головорезов. Они стояли толпой возле входной двери, рядом с толстым крокодилом, что держался за плечо. Что-то бурно обсуждая они не пытались взломать дверь.       «Почему? Ждут что её им откроют? — Задумался Доктон.       — Что там? — Устав смотреть на кусты спросил любопытно Рашиди.       Он приподнялся и теперь его глаза были выше растущего растения. А пятнистый эублефар пошатываясь на седых дредлоках старался не свалится.       Впрочем, такой конспирации не требовалось, так как рядом с ними находился огромный гребнистый крокодил Зубери, скрыть которого можно было только за стенками сторожки. Да и то только скрыть, от каждого движение Зубери, облачённого в латные доспехи, исходил звонкий звук металла, подобно тому как в ночном музее кто-то пнул консервную банку. Зная это, гребнистый крокодил старался не шевелится и даже не дышать.       — Ну что там? — Повторил шёпотом Рашиди.       Несмотря на то что он всё видел собственными глазами, расстояние от их места до центрального входа в особняк было приличное, а зрение у старого крокодила было не очень острое.       — Эл (11) зверей. У многих мечи. — Доложил Доткон.       — Взяли из арсенала. — Скребя зубами сказал Зубери.       — Плохо дело. — Произнёс Рашиди. — Что делать будем?       — Что делать? — Вызывающе переспросил Рашиди. — Нужно бежать за помощью. Нас две, а их десять       Сидевший на дредлоках старого крокодила пятнистый эублефар поднял лапу и добавил, что их не двое, а трое, но его голос как всегда был отметён грубыми словами.       — Заткнись вжик. — Фыркнул недовольно Зубери. Он вновь обратился к старому крокодилу. — Слушай Рашиди, ты чего задумал?       — Нужно как-то помочь. — Задумчиво ответил Рашиди.       — Помочь? Как? Давай сбегаем за помощью. До соседнего особняка хвостом подать.       — А кто побежит? — Логично огрызнулся Рашиди. — Я? — Старый крокодил указал на свои седые дредлоки. Продолжил. — Ты? — Зубери одетый в латные доспехи едва мог похвастать скоростью, да и выносливость после долгих лет легкой службы в особняке Драго у него была уже не та. — Доктон?       Размер пятнистого эублефара говорил сам за себя.       — Эй, ребята, они зашли в особняк. — Не обращая внимание на разговор двух крупных крокодилов сообщил Доктон.       — Что?       Все трое устремили взгляд к центральному входу. Действительно собравшееся толпа головорезов стала просачивается в дверной проём.       — Кто-то их впустил. — Сказал Рашиди.       — Сообщники. Так часто бывает: малая группа пробирается в здание и впускает остальных. — Объяснил Зубери.       — Значит их куда больше чем эл (11). — Дополнил Доктон.       — Просоленный колодец. — Выругался Рашиди.       — Предлагаю свалить отсюда пока шкура на костях. — Взглянув на высокие центральные ворота, к которым примыкала железная калитка с кодовым замком предложил гребнистый крокодил.       — Убежать? — Сдвинув брови, презренно откликнулся Рашиди. — Нам платят за защиту.       — Скажи это ребятам сзади. — Зубери кивнул на мертвых товарищей, раздался звон метала — шлем скользнул по кирасе, — им сейчас не до серебра.       — Мы дали клятву защищать семейство Драго.       — Защищать, но не умирать за них. — Огрызнулся Зубери.       — Мы прольём свою кровь или кровь тех кто посмеет причинить зло семейству Дарго — это клятва.       — Это самоубийство. Вы, клановые, всегда были больными на голову. Клятва, бла-бла-бла. Всё это чушь. Что героического прыгнуть на пики и расстаться с жизнью ради господ что считают тебя расходным материалом?       — Ты всё не уймёшься со своими революционерами?       — Наша атака обречена. Если тебе некуда возвращаться — вперёд, я посмотрю сколько ты там протянешь. Мне есть куда возвращаться, меня ждёт дома семья. И я не собираюсь их бросать, обрекая на голодную смерть. Я семь лет на передовой в армии генерала Тайла отбивал атаки банд от Репод Сити, потом едва не сгинул на улицах города во время восстания. Я жить хочу — достаточно рисковал шкурой. Хочу видеть, как мои дети вырастут.       — Тссс. — Продолжая наблюдать за периметром в бинокль Доктон отвлёкся потому, что Зубери в пылу спора стал поднимать громкость голоса.       Это помогло. Тишина. Гребнистый крокодил виновато опустил голову, словно чего-то стыдясь.       — Я понимаю, — через секунду произнёс вежливо Рашиди, — но согласится с тобой не могу. Я дал слово и я испольно свой долг. Ты можешь идти.       После этих слов гребнистый крокодил исказился гневом в морде. Его острые клыки заскрипели сильнее прежнего.       — Эй, малой, — Рашиди поднял вверх глаза в надежде увидеть свисающею с его лба мордочку пятнистого эублефара, — ты что решил?       — Пойдём вжик, — раздался голос гребнистого крокодила, — эта атака верная смерть. Ты же хочешь увидеть свою Макту?       Зубери поглядел на маленького пресмыкающегося, сидевшего в складках седых дердоках. На удивление крупных крокодилов Доктон был совершенно отвлечён от их разговора. Он что-то высматривал в свой бинокль. Несмотря на это Доктон всё же слышал их разговор. Второй раз спрашивать не пришлось. Пристегнув бинокль к ремешку пояса пятнистый эублефар повернулся к гребнистому крокодилу мордочкой.       — Хочу, — ответил искренни Доктон, — и поэтому мы будем действовать с умом. Зубери прав, атака в лоб — это верная гибель. Но в коридорах особняка их численность работает против них. Они не смогут взять нас в кольцо и задавить числом, а будут лишь мешать дуг другу.       Хоть они и разжились более достойным оружием из оружейки, чем ножи и палки, но носят обычные лохмотья. Ты — Зубери закован от дредлоков до щиколоток в броню, чтобы тебя пробить понадобится серьёзное вооружение. Зато твои удары придутся по их незащищённым телам.       Мой план таков. Сейчас они разбежались по всему особняку, разделились. Используя эффект неожиданности, мы сможем быстро расправиться с ними по отдельности. Ты — Зубери, наша основная ударная единица: закованный в броню с башенным щитом на привес ты атакуешь быстро, создавая панику в их рядах. Я с Рашиди добиваю их.       Тем более наша задача прорваться на второй этаж. Находим семейство Драго и прорываемся к гаражу. Если будем действовать быстро есть шанс победить. Что скажите?       — Я за. — Согласился Рашиди.       Гребнистый крокодил задумчиво опустил голову.       — Послушай Зубери, — продолжил Доктон, — если ты спасёшь дочь, зятя и внуков мистера Драго, думаю что награда будет боле чем щедрой. Что скажешь?       — Проклятье, каменистое дно. — Выдох. — Ладно, я в деле. — Согласился гребнистый крокодил. Надев стальной шлем на голову он сжал палицу что вытащил из своей брони. Продолжил. — Всё равно вы без меня и секунды там не продержитесь. Командуй вжик.       — А ты смышлёный. — Дополнил Рашиди. Он закатил глаза всё ещё пытаясь разглядеть маленькую ящерицу сидевшую у него на макушке.       — Когда ты размером с коготь крокодила приходится думать головой. — Серьёзно, чуть грустно ответил пятнистый эублефар. Развернувшись к особняку, он продолжил. — По моей команде. В холе долго не задерживаемся. Зубери, при на пролом как лавина, о спине не заботься, мы прикроем тыл.       — Принято.       — Принято.       — Идем.       Пригнувшись два крокодила тихо вышли из кустов бугенвеллии на широкою дорогу что шла от высоких центральных ворот, проходила мимо строжки охраны и уходила к главному входу особняка. Старясь держаться в тени первым шёл Зубери, за ним Рашиди.       — Стой. — Внезапно раздался голос Доктона. Крокодилы замерли. Огляделись. Тишина, лишь грохот грабежа что шел из особняка.       — Что?       — Что там? — Не понимая, что происходит Рашиди всё ещё пытался поглядеть на Доктона.       Он почувствовал макушкой головы как пятнистый эублефар развернулся к центральным воротам. Сжимая в лапке лук и стрелы, второй лапкой Доктон держался за толстый «ствол» дредлока. Его взгляд упал на закрытую калитку, возле центральных ворот.       За ней стояла стена тьмы.       — Ты чё малой?       Трудно объяснить. Подобное могут чувствовать лишь малые звери или травоядные. В дикие времена они получили способность чувствовать опасность. Страх. Хищникам, особенно живущим на вершине пищевой цепи, он не ведом. Но вот остальным он прекрасно знаком. Страх.       Как дикая газель что всматривается в колыхающиеся стебли желтой саванны, так и Доктон с замиранием сердца глядел на калитку. Необязательно видеть чудовище чтобы понять что оно прячется там, в темноте.       Монстр. Как бы ты не старался ты не увидишь его. Но того тебе и не нужно. Ты чувствуешь его. Его дыхание. Его присутствие. По коже пробегает едва заметный холодок. В душу закрадывается сомнение. И вот уже едва различимые темные пятна во мраке что чуть чернее обретают образы. Все мышцы сжимаются как пружина. Ты не сводишь глаз с темноты. Ты сосредоточен.       Это трудно объяснить.       Страх это лишь вершина того мастодонта, что как айсберг прячет свое естество глубоко в толще воды. Страх не уходит, он лишь притупляется, когда ты начинаешь чувствовать что-то иное. Трепет, как лёгкий ветерок что колышет тоненькую ткань, начинает задевать твою душу. Кровь стынет в жилах. Ты физически чувствуешь это. То как дредлоки шевелятся у тебя на голове. А кончик хвоста леденеет.       Ты понимаешь что мрак скрывает нечто зловещее, чем обычный голодный хищник. Это «что-то» пугает ещё сильнее, чем самый безумный монстр из «Диких Земель». Ты не ведёшь это, но знаешь что в безумной бездне, в темноте куда не проникал лучик света находится нечто.       Вдох. Выдох.       Порой страх заставляет разум рисовать то чего нет.       Вдох. Выдох.       Ты понимаешь что во мгле лишь пустота.       Вдох. Выдох.       «Монстров нет» — Твердит здравый смысл. Остатки инстинкта, что достались нам от диких предков. Разум должен вернуть контроль над телом. Сосредоточатся. Холодный расчёт.       — Ничего, показалась. — Оторвав застывший взгляд от калитки ответил Доктон. Он вновь развернулся к особняку мордой. — Вперёд.       Два крокодила вновь двинулась к главному входу особняка Драго, оставив за спиной мрачные высокие ворота и калитку, за которой царила кромешная тьма. Ветер. Калитка дернулась. Едва пошевелилась. Скорей всего это он заставил её «вздрогнуть». Чуть уловимый скрежет, словно кто-то дотронулся острым когтём до металла и провел по нему. Скорей всего это ветки деревьев. Иллюзия дыхание. Всё тот же ветер: проходя сквозь вырез для лапы что бы с правой стороны калитки он создавал объёмный звук так схожий с дыханием.       Там, за отверстием царила темнота. Ничего не видно, словно Черная Дыра откуда не возвращается даже свет. Со стороны особняка ворота и калитка были освещены ярким фонарём, за воротим лишь мрак. Такое ощущение что особняк и прилегающая территории оказались в неведомом пространстве, где-то в глубине бесконечного космоса.       И именно из его недр, из черного центра выползла когтистая лапа с идеальным маникюром. Лапа самки крокодила выползла из отверстия в калитке почти по локоть. Она остановилась в нескольких сантиметров от кодового замка, что запирал металлическую дверь. Через мгновение, обивая её как ствол дерева, по ней полз змееморф. В его лапах был небольшой стаканчик с бурлящей жидкостью. Обвивая лапу змееморф остановился возле кодового замка. Выплеснув содержимое стакана он отпрянул назад, когда попавшая на металл жидкость стала разъедать его подобно пламени что «съедает» картон.       — Интересные таблетки. — С любопытством произнёс тайпан. Он отодвинул стакан от морды и поглядел на его дно.       К тому монету толстый замок был полностью «съеден» кислотой. В том месте, где он находился осталось чёрное выжженное пятно, а метал скоробился как расплавленный пластик.       Калитка отварилась и из черноты на свет вышла высокая самка крокодила одетая черный плащ, чем-то напоминающей дождевик. Её лапы бесшумно ступали по асфальту, пока не остановились возле тела мёртвого охранника.       — Зачем ты наняла этих дилетантов? — Раздался голос за спиной самки крокодила.       — Всё должно походить на обычное нападение. Они перебили охрану, мы перебьём их и обставив так что это было ограбление. — Ответила она.       — А прислуга?       — Я приказала не трогать их. Они невиноваты в том, что натворил Хоэль Драго. Их запрут в амбаре.       — Охрана?       — Тот, кто взял в лапы меч — воин.       Два крокодила замерли на площадке возле ворот.       — Пора. Маккоя, ты берёшь правый фланг. Манахэт — левый. Я зайду с центра.       — Справишься?       Самка крокодила кивнула.       Не став дожидаться Манахэт рванул вправо, скрывшись в темной алле, куда в своё время на обход территории направился гребнистый крокодил Зубери. Тайпан, висевший на лапе Беатрис, медленно сполз вниз, обвивая её талию, ниже — лапу. Он так же растворился в темноте за сторожкой.       — Я слишком дорогую цену заплатила за эту встречу Драго.       Взирая уставшим взглядом полном разочарования на особняк произнесла «Та, что несет Справедливость».       Покачиваясь, Беатрис медленно двинулась в центральному входу.