***
— Эй, деваха? — окрик достигает её на выходе из трактира. — На кой тебе два меча, седая? Она оборачивается и улыбается одними губами. Цири уже привыкла к тому, что каждый пятый пьяница норовит спросить про два меча и цвет её волос. — Один для монстров, — говорит она и делает многозначительную паузу, — а другой для людей. Эффект, как обычно, не заставляет себя ждать. Лицо у пьянчуги в момент вытягивается, глаза округляются, а губы начинают чуть заметно трястись. — Ты это… Не гони обиду, милсдарыня. — Не буду, — Цири улыбается и покидает своего собеседника, к его и её радости. Молодая пегая кобылка верно ждала её в стойле, преклонив голову и изредка посматривая по сторонам. На боку у Цири висел тяжёленький мешок с новиградскими кронами, кои ценились абсолютно везде. Сумма набралась, может, и незначительная для кого-то, но для неё — более чем. Двести с копейками. Геральт бы обзавидовался, и Цири этот факт прямо-таки радовал. — Ну, что? — кобылка мгновенно среагировала на прикосновение и подняла голову. — Отдохнула, Кэльпи? До храма ещё очень-очень далеко, но Нэннеке рада будет нас видеть. Цири, сама того не хотя, переняла манеру Геральта называть всех своей лошадей одним и тем же именем, да и идею с поездкой ей тоже подкинул он. Совсем недавно они пересеклись на большаке, Геральт был немногословен, не сказал, куда путь держит (Цири готова была поклясться, что он просто не хотел, чтобы она за ним следовала), не сказал даже откуда, зато посоветовал навестить настоятельницу храма Мелитэле, аргументировав это тем, что старушке будет приятно увидеться с ней через столько лет. Цири эта идея понравилась. Даже больше. Она загорелась ею и сразу же направилась в сторону Темерии, взяв по дороге лишь заказа три. Кобылку она оседлала быстро, а затем быстро выехала из деревеньки. Её ждала дорога, её ждала жизнь. Цири нравилось быть ведьмачкой, потому что она наконец-то могла сама решать, что ей делать.Ведьмачка (Цири)
2 июня 2018 г. в 20:05
У ведьмачки очень и очень много забот. И ужасненько мало денег. Но Цири нравится. Ей нравится точить мечи и думать о том, сколько ей дадут за этих проклятущих накеров. Ей нравится смотреть на физиономии деревенского мужичья, когда им объявляют, что ведьмачка — это она, девушка с пепельными волосами. Ей нравится думать, куда бы поехать после того, как поблизости не останется монстров. Ей нравится быть ведьмачкой.
— Что-то слышно про Темерию? — Цири изгибает бровь и осторожно проводит тряпкой по мечу. Геральт учил, что оружие должно быть чистым.
— Молва говорит, что там полный бардак, — трактирщик, грузный мужчина с великолепной чёрной бородой, недовольно косится на мечи и чуть хмурится, увидев медальон.
— Проездом? Или заказ подыскали?
— Проездом. — Цири бережно убирает меч за спину и спрашивает: — И кто заправляет тамошним бардаком?
— Милсдарыня, да вы что же, из лесу вышли? — трактирщик чуть усмехается и продолжает: — Вернон Роше, конечно. Он же там договоров всяких наподписывал с нильфами.
Цири улыбается уголками губ.
— А насчёт храма Мелитэле не слышали ничего?
— Да чего ему будет, храму энтому? Стоит, наверное. — Трактирщик, почесав затылок, спрашивает, теперь уже не таким подозрительным голосом: — У нас тут эндриаги в лесу развелись. Жуть. Никак избавиться не можем, а они всё прут и прут. Одни охотники только чего-то могут. Возьмётесь?
Цири, чуть подумав и прикинув, сколько она ещё дней может пробыть в пути, решительно заявляет:
— Восемьдесят крон.
— Многовато, — трактирщик вздыхает, но через пару секунд кивает: — Ладно. Скинемся, а то уже и вправду невыносимо стало.
Цири тоже кивает. И снова улыбается. Ей нравится быть ведьмачкой.