***
На улице наконец наступили тёплые деньки, свойственные бабьему лету, которого с нетерпением ждали жители города. Купер даже осмелилась вернуть Джагхеду его толстовку, ведь три чёрных футболки на смену и пару маек для теплой погоды всё-таки имелись у неё в арсенале. Сейчас по расписанию был никому не интересный урок спорта, и немногочисленные ученики неохотно разбрелись по открытой спортивной площадке, не желая активничать. Свит Пи с Фангсом лениво пинали мяч, делая видимость занятости, Тони и Бетти нагло восседали на высокой скамье, греясь на солнце и подставляя лица теплым лучам, и только Джонс не бездельничал, выделяясь из всей компании, подтягиваясь на турнике чуть вдали. Элизабет бегло осматривалась по сторонам, натянув на глаза тёмные очки, одолженные у Топаз. Им всем пришлось снять кожаные куртки, так как преподаватель придерживался довольно строгих правил, не внимая на возмущения учеников, и не разрешал верхнюю одежду на занятии. Блондинке было довольно неуютно чувствовать на себе взгляды новых одноклассников, которые не упускали возможности открыто поглазеть на её тёмную татуировку, тянущуюся на правой руке от запястья до локтя. Левую руку скрывали множество тяжёлых кожаных браслетов с металлическими вставками, которые довольно неестественно смотрелись на её худощавой конечности. И Джонс уже знал, что они за собой скрывают. — Ты вообще что-нибудь ешь? — невзначай поинтересовалась Топаз, обращая внимание на слишком острые ключицы Бетти, которые так и выпирали из-под лямок её майки, заставляя подругу возжелать её накормить. — Иногда. — Девушка усмехнулась, слегка поежившись, и обняла себя за плечи ладошками, отчаянно пытаясь спрятаться, словно в панцирь, от косых взглядов посторонних людей. Она не любила, когда её персоне уделяли внимание; не любила своё тело; и все эти шрамы, искалечившие не только кожу, но и душу, вновь и вновь напоминали обо всем, что с ней произошло, так противно пролезая в память гадкими картинками. — Холодно? — внезапно спросил подошедший Свит Пи, заставляя девушку вздрогнуть. Тони хмыкнула, укоризненно на него посмотрев. Парень протянул блондинке свою рубашку, желая помочь. Элизабет пусть и замешкалась, но всё же приняла вещь, набрасывая на себя, желая поскорее закрыть своё тело от глаз других. — Спасибо, — натянуто улыбнулась, пытаясь выглядеть как можно естественнее, двинулась на скамье, предоставляя место мальчикам, которые решили примоститься рядом с ними. Фогарти увлечённо рассказывал Стивену о каком-то поединке, активно жестикулируя руками, и эти двое абсолютно не обращали внимание на девчонок, находящихся рядом. Что было только на руку. — Тони… — немного несмело и аккуратно начала Купер, поворачиваясь к знакомой лицом. Та внимательно на неё взглянула, не понимая, в чём дело. — Я хотела спросить… Какие банды живут на этой территории? — вопрос однозначно озадачил Топаз, которая явно не ожидала услышать подобное. Ей казалось, что блондинке абсолютно не интересны такого рода вещи, ведь она никогда не лезла в дела Южной стороны и их привычной жизни. — Змеи и Упыри, — спокойно ответила девушка, забрасывая ногу на ногу, вытягивая руки вдоль спинки скамейки. — В Саутсайде только две. Но нас гораздо больше, и мы сильнее. Упырям приходится поджать хвосты и сидеть смирно. Но вот только они не брезгуют нарушать установленные правила. — Антуанетта криво усмехнулась, нахмурив брови, и Элизабет непроизвольно вспомнила то, как сама недавно спасла Свит Пи из рук этих неприятных типов. — А кто такие Вороны? — решила спросить прямо в лоб, но поспешно отвела взгляд, пытаясь оставаться невозмутимой и не желая, чтобы подруга заподозрила что-нибудь неладное. Бетти ясно поняла, что была просто обязана узнать о том тату, которое недавно увидела у мистера Дартвуда, и о тех, кто носил их на своем теле. И если уж этот вопрос напрямую касался её, то она должна быть уведомлена, с кем имеет дело. — Вороны? — искренне удивилась Тони, абсолютно не ожидая того, что Купер вообще знала о существовании таковых. Они обитали далеко за пределами их города, и эта тема никогда не поднималась при малознакомых людях, что заставило Топаз слегка смутиться. — Да. — Это банда из Гриндэйла. Редкостные ублюдки, — нахмурившись, злостно фыркнула девушка, пнув носком розовых кед небольшой камешек на земле. — Промышляют распространением тяжёлых наркотиков, продажей оружия… Говорят, замешаны в похищении людей, — холодок мгновенно пробежал по спине Бетти, и руки непроизвольно сжались в кулачки. Всё было гораздо сложнее, чем могло показаться сначала. И если ещё сегодня утром она имела возможность убеждать себя в том, что это всё глупая выдумка её воображения. То сейчас… жутко не хотелось принимать правду того, что её кошмар действительно был к ней настолько близко. — А тебе зачем? — недоверчиво покосилась Топаз в сторону блондинки, и та судорожно пыталась придумать внятный ответ, чтобы обьяснить свой интерес. — Хочешь стать членом их банды? — Антуанетта пытливо изогнула бровь, переводя всё в шутку, и Элизабет облегченно вздохнула, мысленно ликуя благоприятному исходу их разговора. — Кто-то сказал слово «банда»? — откуда не возьмись, рядом показался Джонс, представ перед девушками с голым торсом, вытирая влажное лицо своей светлой майкой. Вены на его руках вздулись от недавних упражнений, тёмная татуировка змеи поигрывала на напряженном бицепсе, капельки пота медленно ползли по обнажённому прессу, устремляясь к узкой дорожке жёстких волос, которая скрывалась где-то под резинкой спортивных штанов. Купер и сама не заметила, как зачарованно засмотрелась на его тело, и её спасали стекла тёмных очков, за которыми она могла спрятать свой заинтересованный взгляд. Внутри что-то так странно и неожиданно затрепетало, заставляя испуганно сжать руки в кулачки сильнее. Какая-то тёплая, неизведанная до этого времени волна разливалась по животу, затягиваясь крепким узлом ниже. И Купер могла поклясться, что никогда раньше ещё не чувствовала ничего подобного. Это и заставило волноваться… — Мы говорили про Змеев, — мгновенно выпалила Бетти, пытаясь прийти в себя и наконец прекратить пялиться на Джагхеда, который так бесстыдно разгуливал перед ними в одних спортивках. И ей даже не хотелось думать, как он выглядит без них. Совсем не хотелось! — Хочешь к нам? — усмехнувшись, спросил брюнет, игриво подмигнув, от чего девушка и вовсе едва не упала на землю, изо всех сил хватаясь пальцами за скамью. Держи себя в руках, Бетти! Ты не можешь думать о таких вещах. Девушка собственноручно надела на себя рясу монахини, пытаясь заставить саму себя верить в то, что ни за что и никогда в жизни не будет ни с одним из парней после случившегося не так уж и давно. И до этих самых пор — так и было. Ей катастрофически не хотелось физической близости, и от одной подобной мысли об этом комок рвоты стремительно подкатывал к горлу, а руки начинали судорожно дрожать. Но сейчас тело почему-то задрожало по другой причине… — Да! — неожиданно для всех и для самой себя воскликнула Элизабет, даже не понимая того, что сейчас сказала. Но отступать было некуда… да и не особо хотелось. — Я подумываю о том, чтобы стать Змеем, — внезапно заявила, ошарашив всех присутствующих неожиданной новостью. Свит Пи с Фангсом удивлённо взглянули на девушку, переглядываясь с Тони неоднозначными взглядами. — Тебе вряд ли понравится обряд посвящения, который должны выполнить девушки, — уверенно протянула Топаз, недоверчиво посмотрев, что заставило Купер только больше возжелать к ним присоединиться. — Что нужно делать? — Проедешься на мотоцикле с завязанными глазами? — с вызовом поинтересовалась подруга, издав лёгкий смешок, который подначивал к действию пуще прежнего. — Запросто. — Не побоишься вытащить нож из аквариума с гадюкой? — Бетти слегка напряглась, так как ползающих тварей она боялась с детства, но пасть сейчас в грязь лицом и показать себя слабачкой перед новыми друзьями и перед Джонсом просто не могла. — Не побоюсь. — Станцуешь стриптиз на сцене перед Змеями? — Топаз коварно на неё взглянула, слегка затихнув. Последнее и решающее. Элизабет ошарашенно оглядела присутствующих, понимая, что Тони абсолютно не шутит. И не заметить довольный вид Джагхеда было невозможно — он всем своим видом показывал ей свою уверенность в том, что та не сможет. И она действительно бы отказалась, не желая делать этих гнусных вещей, а тем более на глазах у сотни пьяных байкеров, которые будут глазеть на её тело… Но желание доказать остальным свою смелость победило любые сомнения, раз уж прежде показала себя испорченной девчонкой — значит, должна отыграть свою роль до конца. Во всяком случае, руками ведь её трогать не будут… К ней никто не прикоснется?.. — Станцую, — задержав дыхание, ответила та, пытаясь удержать невозмутимый вид на своем лице. Свит Пи задорно присвистнул, загадочно улыбаясь. — Эта малышка ещё всем покажет. — Он приобнял её за плечи, притягивая к себе, но та мгновенно поёжилась, показывая то, что подобный жест явно был лишним. Брюнет понимающе убрал руку, неловко усмехнувшись. — Прошу прощения. Джонс многозначительно взглянул на Элизабет, совершенно непроизвольно представляя её около шеста в одном нижнем белье. И сейчас ему нужно было бы прекратить впускать такие мысли в свою голову, так как свободные спортивные штаны ни капли не скрывали его нагрянувшего возбуждения. Джагхед закашлялся, судорожно отведя взгляд и решительно направляясь в душевую, так и не сказав блондинке ни слова. Парень желал как можно скорее оказаться наедине, стать под холодный душ и усмирить свой пыл. Его воображение не на шутку разыгралось, когда перед ним буквально пару минут назад сидела Купер, соблазняя видом коротеньких шорт и тоненькой майки на хрупком тельце. Её волосы, собранные в небрежный пучок, так адски хотелось распустить и зарыться в них рукой, притягивая девушку ближе. А этот чёрный чокер, благодаря которому он всегда задевал Элизабет, сейчас ему казался невероятно сексуальным предметом на не менее сексуальной блондинке. Господи, да когда ты начал думать о таких вещах?! Джонс никогда не был обделён вниманием девушек, особенно в старшей школе. Он спал со многими, перебирая доступных шлюх, каждый раз выбирая новую. Но почему-то парню никогда не хотелось никого именно так, как Купер… И он никак не мог понять, что именно настолько сильно заводило его в ней… Стройные ноги, аккуратная задница, красивая грудь, соблазнительное тело, милое личико или сам факт того, что это была Бетти! Та самая Бетти, от которой в детстве он был просто без ума и всегда с нетерпением ждал нового дня, лишь бы только вновь увидеть свою подругу, иметь возможность играть с ней, разговаривать и смеяться в её компании.Только сейчас они уже далеко не дети.
Джаг никак не мог выбросить из головы эти надоедливые мысли о несносной блондинке, которая сейчас же всем своим видом объявляла протест окружающему миру. Своим поведением, своими словами, даже своим взглядом. Он был заворожен ею, ему было непреодолимо интересно наблюдать за Элизабет, ожидая её новой реплики или жеста. Девушка настолько сильно въелась в его мозг, что парень уже начинал думать, что сходит с ума и когда-нибудь всё-таки сорвётся и поцелует её. Он хотел слышать её стоны, хотел прикасаться к её телу, хотел чувствовать биение её сердца своей кожей. И это так невероятно бесило, заставляя вновь и вновь обжиматься с какой-то доступной девицей, представляя на её месте совершенно другого человека.***
После холодного отрезвляющего душа Джонс изо всех сил заставлял себя даже не пытаться смотреть в сторону девушки, чтобы вновь мысленно не заняться с ней сексом на своей же парте. А Купер, казалось бы, и вовсе не заметила ничего странного в поведении своего бывшего друга, который едва ли не кипел от желания ею овладеть. Но, на самом деле, Элизабет была жутко обескуражена тем, что творилось на уроке спорта у неё внутри. Она даже и подумать не могла, что подобные эмоции атакуют её при виде полуобнаженного Джагхеда. И, видимо, ошибалась. Это заставляло в который раз усомниться в том, что она действительно адекватна. Хотя и раньше считала себя ненормальной, но сейчас — это ведь переходило все допустимые границы. Бетти с силой сжала карандаш в руке, пытаясь дышать ровно, в нетерпении ожидая, когда последнее занятие наконец подойдёт к концу. Ей не хотелось находиться в одном помещении с брюнетом, ведь она просто не могла упустить возможность, чтобы мельком не взглянуть на его крепкую спину, на тёмные волосы, торчащие из-под милой шапки. Когда эта шапка стала для неё милой?!Дурацкая шапка-корона!
Блондинка тяжело выдохнула, доставая из кармана пачку сигарет. Если этот чёртов звонок сейчас не прозвенит, то она непременно закурит прямо в классе. И, видимо, Бог услышал её мысли, урок истории был окончен, и ученики молниеносно разбрелись по школе, оставляя после себя пустоту, желая как можно скорее свалить из этого места домой. Купер вышла на задний двор, наконец получив возможность насладиться тем, как никотин проникал в её лёгкие. Она присела на какую-то ржавую высокую бочку, обессилено опустив руки вдоль тела. — Боже, что за день? — спросила сама у себя, поднимая голову к безоблачному небу. Тишина успокаивала и дарила расслабление после напряжённого дня. И противные мысли о Джонсе на несколько мгновений всё же покинули её голову, иначе Бетти наверняка бы просто свихнулась. С каких пор она вообще ловит себя на подобных размышлениях? Никто за последние три года не вызывал в ней и малейшую симпатию. Когда-то давно ей нравился Арчи, но не вызывал в ней подобных ощущений даже до того момента, когда безжалостно разбил ей сердце. А Джаг… Девушке всегда казалось, что между ними не может быть ничего большего, чем просто дружба. И сейчас она почувствовала себя на голову больной идиоткой, в которой совершенно внезапно родилось какое-то слишком странное чувство. Купер устало склонила голову набок, прожигая взглядом кирпичную стену. С каждым днем жизнь в Саутсайде преподносила все больше неоднозначных сюрпризов. Девушка медленно поднялась и затоптала сигарету ногой, шаркая берцами по сухому асфальту. Сзади неожиданно послышался какой-то шум, отчего сердце блондинки испуганно сжалось. Она обернулась, осматриваясь по сторонам, но не заметила ничего подозрительного. Былая паранойя мгновенно поселилась в её душе, заставляя пальцы задрожать от волнения. Она просидела на улице полчаса, в школе уже давно было тихо и пусто, никого из учеников явно уже не осталось внутри. Но что тогда… Может, показалось? Элизабет с опаской оглянулась назад, понимая, что находится тут абсолютно одна. Но странное беспокойство внутри никуда не делось, мешая сделать глубокий вдох. Захотелось как можно скорее сбежать в свою комнату, закрыть дверь на замок и успокоить себя парой глоточков абсента. Купер развернулась на пятках, медленно заходя в школу через чёрный вход, замечая, что единственная лампочка вновь перестала работать, погрузив коридор в беспросветную тьму. Она поспешно нащупала нож рукой, опасаясь зловещей темноты и пугающей неизвестности. Ступила пару шагов, замерев и боясь идти дальше. С каждым мгновением начинало всё отчетливее казаться, что рядом с ней чувствовалось чье-то дыхание. — Эй! — громкий девичий вскрик разрезал собой тишину, когда кто-то резко схватил её за горло, больно впечатав спиной в обшарпанную стену. Вот сейчас-то и начал повторяться самый страшный кошмар, который она помнила. Не было возможности закричать, не было возможности вырваться, и все внутренности затряслись от удушающего страха. — Вот ты и попалась, сучка, — знакомый голос коснулся её слуха, и она с облегчением поняла, что это был точно не мистер Дартвуд. Но, благодаря слабому свету из коридора, она смогла рассмотреть, что сейчас против неё собралось четверо омерзительных и жутко злых парней, которые, по всей видимости, желали расправы и мести. Упыри. Вот здесь-то страх вернулся вновь, накрывая её волной. — Пустите меня! — Бетти промычала, тяжёлая мужская рука опустилась на её рот, а в следующее мгновение резкая боль пронзила скулу, которая встретилась с кулаком одного из них. Перед глазами всё сразу же внезапно помутнело, а голова закружилась, и ноги грозились не удержать её тельце, роняя на пол. — Ты думаешь, что можешь задеть нас и при этом выйти сухой из воды? — Они громко засмеялись, и ещё один удар пришёлся ей в висок. Девушка попыталась вырваться, чувствуя горячую струйку, скатывающуюся по её щеке. Кровь. — Где же твои Змеи? — низкий бас прозвучал совсем рядом, буквально около уха, заставляя сжаться от страха. Кто-то схватил её за волосы, хорошенько встряхнув и толкая вперед. Они перебрасывались ею между собой, словно игрушкой, не забывая одаривать болезненными ударами: в живот, в лицо, по ногам. Элизабет забрыкалась, пытаясь выбраться из цепкой хватки, кое-как сумев вытащить из кармана свой нож, открывая его в темноте. — Не трогайте меня! — крикнула, махнув рукой не глядя, задевая плечо одного из них. Тот громко зашипел, вновь толкнув её к стене. — Сука! Купер, судорожно дыша, выставила лезвие вперед, поранив чью-то щеку, и нож мгновенно был выбит из её пальцев, улетая куда-то в сторону. — Ах ты тварь! — Её схватили за волосы так больно, наматывая на кулак, что, казалось, кожа головы начинала гореть, и в следующий миг её лицо встретилось с холодной стеной. Перед глазами всё поплыло пуще прежнего, по губам стекала алая кровь, капая вниз и пачкая майку, растекаясь по телу. Девушка потеряла равновесие, падая на грязный пол, чувствуя телом холодный бетон. — Змеиная шлюха! — Один из них пнул её в бок, попадая прямо в рёбра, отчего та громко закашлялась, и на миг показалось, что воздуха в лёгких не осталось совсем. — Сдохнешь, как собака! — Он вновь и вновь пинал её ногами, пока другие наблюдали за происходящим с нескрываемой радостью. Парень вцепился пальцами в её волосы, вновь приподнимая голову и ударяя об пол, заставляя Бетти сплюнуть кровь, которая уже заполнила её рот. — Ты, наверное, не поняла, с кем связалась, — он устрашающе прошипел, медленно проводя своим ножом по телу девушки. Присел перед ней на корточки, неспешно закуривая сигарету, выпуская дым в её сторону, и другие оказались рядом с ним, повторяя это же действие. — Ох, посмотрите, она плачет, — Упырь громко засмеялся, проведя по щеке острым лезвием, слегка надавливая. — Может, не мучить и перерезать ей горло? — Приставил оружие к тонкой шее, и Элизабет непроизвольно ощутила жуткое дежавю, которое словно возвратило её на три года назад. Парень же вёл ножом дальше, спускаясь к груди, разрезая тонкую ткань майки почти до пупа, заливисто смеясь. — Мразь! — с отвращением выплюнула Купер, чувствуя угнетающий страх и полнейшее отчаяние от безысходности, которая сейчас её настигла. Вновь жёсткий удар пришёлся ей по рёбрам, а в следующую минуту резкая жгучая боль пронзила худощавое плечо, заставляя оглушительно закричать. — Сука! Девушка зарыдала, вновь начиная истошно вопить, чувствуя боль в ключице, когда они сквозь смех продолжали тушить об неё сигареты. — Сдохни здесь! — Парень сплюнул на пол, напоследок пнув её ногой. Элизабет осталась неподвижно лежать на полу, с каждым мгновением всё больше переставая чувствовать собственное тело. Она захрипела от боли, кое-как двигая рукой, пытаясь дотянуться до своего ножа, валяющегося у порога, судорожно подгребая его под себя, словно любимую игрушку. Купер попыталась встать, но неудача настигла её, и она вновь рухнула на пол, схватившись за рёбра, обнимая себя рукой. Слёзы гуще покатились струйками из её глаз, смешиваясь с засохшей кровью, украсившей лицо, и грязью бетонного пола. — А-а-а-а! — отчаянно зарыдала, чувствуя себя абсолютно беспомощной. Разбитой. Её ломали. Её били, словно какую-то боксерскую грушу. Это чувство незащищенности просто съедало изнутри, смешиваясь с той физической болью, которая присутствовала в каждой клеточке её тела. Болела каждая косточка! Элизабет лишилась каких-либо сил, пролежав в одном положении больше часа, молча глотая слёзы, не имея возможности встать. В голове всё неистово кружилось, картинка перед глазами плыла, а плечо так адски горело ожогами от их сигарет… Девушка вновь забарахталась, судорожно пытаясь подняться на ноги, что с огромным трудом у неё получилось. Она упала на стену, оставляя на ней кровавые следы своих рук, пытаясь удержаться. Грязные отпечатки вели прямо к разбитой лестнице, сквозь узкий коридор к её комнате на чердаке, и внимательный человек по этим следам смог бы найти Элизабет, которая безжизненно рухнула на диван, застонав от острой боли в рёбрах. Похоже, всё-таки перелом. Бетти кое-как дотянулась до бутылки абсента, стоящей на полу рядом, жадно глотая, пытаясь приглушить физическую боль алкоголем. Другой анестезии у неё всё равно не было. Подложив под голову курточку вместо подушки, она тяжело выдохнула, едва ли не скуля от того, как болезненно ныло её тело. Лицо умылось кровью, смешанной со слезами. Растрёпанные волосы противно прилипли к щекам, засыхая на алых разводах. Она уже даже не имела сил плакать. Просто лежала, наблюдая за тем, как за окном садилось солнце, постепенно наступала ночь. Первые звёзды появились на небе, а после вновь — выглянул серый рассвет. Пятнадцать часов длились, словно пытка, и Бетти даже не спала, лишь молча ждала, когда наконец её веки закроются навсегда. Тело так адски болело, что никаких сомнений не было абсолютно — скоро сдохнет. Наконец-то.