Элизабет решает умереть

Очередной осенний вечер Элизабет проводила в объятиях с бутылкой текилы, развалившись в старом потрепанном кресле, которое, судя по виду, пережило многое. Фоном негромко звучала какая-то незнакомая ей песня, а сама девушка медленно поворачивала голову в разные стороны, лениво осматриваясь вокруг. Жилище Тони было совсем небольшим, обычный трейлер, не особо отличающийся от дома Джагхеда, в котором ей однажды довелось проснуться. Старые пожелтевшие обои, надорванные около плинтуса, исцарапаны когтями старой персидской кошки Клячи. Довольно хреновое имя для животного, но если получше приглядеться к условиям, в которых обитали все её новые друзья, становилось понятно, что хреновая у них — вся жизнь. Топаз гремела посудой на кухне, пытаясь соорудить какой-никакой ужин для компании, собравшейся в её доме. Она радовалась тому, что могла пригласить ребят к себе, пользуясь отсутствием дяди, который обычно не жаловал её своей добротой и едва ли не каждый вечер устраивал бухие скандалы, нарушая спокойствие в этом доме и постоянно доводя её дедушку до приступов высокого давления. Стив и Фогарти расположились в маленькой гостиной, переключая каналы на допотопном телевизоре, антенна на котором была заклеена изолентой, и уже совершенно не обращали внимание на выпившую Купер. Она устроилась на своем месте, вытянув ноги вперед, и разглядывала дранные чёрные колготки, обтянувшие её худощавые ноги. — Попкорн почти готов, — крикнув из соседней комнаты, оповестила их Антуанетта, заставляя парней нетерпеливо потереть руки. Блондинка безрадостно хмыкнула, обращая свой уставший взгляд на дверь и мучаясь догадками, соизволит ли Джонс посетить их сегодняшнюю мини-тусовку. Он предупреждал о том, что может задержаться, так и не посвятив в планы своих дел, из-за чего Бетти неосознанно хмурилась, желая узнать, где он пропадает, и все-таки увидеть его рядом. Эти двое так и не понимали, что именно происходило между ними, но то, что их тянуло друг к другу сильнейшим магнитом, — уже успели заметить даже окружающие. И отрицать подобное было действительно глупо. Элизабет недовольно хмыкнула, сделав очередной глоток текилы. Настроение было паршивое, мама снова пыталась ей дозвониться, а она вновь не смогла заставить себя ответить на звонок. Было стыдно за то, что мучила всех дорогих её сердцу людей, но по-другому, увы, не могла себя вести. И как бы не пыталась исправиться, демоны, так долго живущие внутри, вынуждали оставаться все такой же… холодной, отстраненной стервой. — Хоакина не будет? — спросила внезапно появившаяся в комнате Тони, присаживаясь на небольшой диван рядом со Стивеном. Она совершенно «случайно» задела его ногу своим бедром, позволяя почувствовать тепло своего тела. Брюнет немного напрягся, ощутив непривычную близость, но мысленно поблагодарил высшие силы за то, что на этой софе было место только для них двоих. — Хоакин помогает отцу в автомастерской, — сообщил Фогарти, устроившийся на мягком ковре. Он сгреб вокруг себя гору диванных подушек, пытаясь комфортнее разместиться. Топаз поставила большую тарелку попкорна перед собой на низкий журнальный столик, безмолвно предлагая ребятам незатейливый ужин. Купер, по обычаю, отказалась, даже не взглянув в сторону еды. В животе неприятно заныло, напомнив о том, что ела она в последний раз вчера утром, но девушка в который раз проигнорировала сигналы своего организма и невесомую слабость в теле, которой лишь способствовал выпитый ранее алкоголь. Антуанетта неодобрительно качнула головой, глядя на подругу, делающую очередной глоток спиртного. Она уже должна была привыкнуть к подобному образу жизни Элизабет, но почему-то никак не могла с ним смириться. Купер никому не рассказывала о своих проблемах и даже не давала возможности узнать хотя бы частичку её личной трагедии. И пусть Бетти казалось, что это её личное дело, — боль эта постепенно травила всех её друзей. Они умели сочувствовать и умели чувствовать, несмотря на то что собственные их жизни были далеко не идеальными. Дверь внезапно открылась, впуская в помещение прохладный осенний воздух и заставляя отвлечься от удручающих мыслей. В трейлере появился Джагхед. Небрежно кивнув головой, здороваясь с ребятами, которые ответили ему тем же, он отряхнул свою косуху от мелких капель дождя и утер лицо ладонью, осматриваясь вокруг. Взгляд парня почти сразу нашел Купер, которую ему хотелось увидеть больше, чем кого-либо другого. Девушка развалилась в кресле, прикрыв глаза и забросив согнутые в коленях ноги на мягкий подлокотник. Джагхед усмехнулся, проходя мимо Фангса, восседавшего на полу, и подошел к Элизабет, желая занять место рядом с ней. Тони сделала вид, что не заметила его особенного взгляда, и забросила в рот несколько снеков, пытаясь скрыть коварную улыбку. Стив поступил подобно ей, зная точно, что позже обязательно не упустит момента, чтобы подколоть своего друга. Брюнет оказался рядом с Бетти, которая, почувствовав знакомый запах одеколона и уличную свежесть, медленно приоткрыла глаза, окинув взглядом нависшего над ней Змея. Буквально в первые же мгновения он успел заметить её стеклянные глаза и привычную невозмутимость, с которой та сжимала в руке почти пустую бутылку. Блондинка сделала последний глоток текилы и неловко икнула. — Кто бы сомневался в том, что ты снова пьешь, — негодующе произнес Джаг, забирая спиртное из её хватки и решительно отставляя на стол. — Хочешь стать алкоголиком в восемнадцать лет? — Он самовольно подвинул её в кресле и присел рядом. Купер моментально почувствовала его тепло и желание окунуться в его объятия, прижимаясь как можно крепче к сильному телу. Но она с трудом подавила в себе подобное рвение, понимая, что её всего лишь развезло от выпитой дозы. И понимая, что это оправдание отныне её уже не спасает. — Еще немного, и ты сможешь перепить моего отца. — Он слегка нахмурился, невзирая на то, что ребят его реплика заставила приглушенно засмеяться. Шутка смешная, а ситуация страшная — и эта фраза вполне описывала всю его жизнь. — Сочту за комплимент, — усмехнулась Элизабет, вновь громко икнув. Джагхед потянул её на себя, помогая комфортнее сесть и опасаясь того, что ему в который раз придется столкнуться с блюющей Купер. Блондинка лишь растянула накрашенные матовой помадой губы еще шире, уронив голову на его плечо, ища позу удобнее. Светлые волосы коснулись его шеи, приятно щекоча, а сладкий запах её тела моментально окутал с ног до головы. Джонс изо всех сил пытался заставить себя оставаться невозмутимым, несмотря на то, что такая близость пробуждала в нем ураган чувств, который неустанно бушевал где-то под ребрами и чуть ниже живота, под плотной тканью темных джинсов. Господи, дай ему сил справиться с этой упрямой девчонкой и сохранить хотя бы остатки нервов, которые она так упрямо расшатывала своими выходками, и те крупицы самообладания, которые постепенно канули в небытие. Топаз не могла не заметить неровного дыхания друга, который, сам того не ведая, покрылся румянцем. Это знатно её повеселило и подтолкнуло к более активным действиям для сближения её нерешительных приятелей. — Может, сыграем в бутылочку? — Она схватила пустой сосуд, поворачивая в руке. Харрисон мгновенно оживился, неосознанно закусив нижнюю губу от интереса и нетерпения. — Мы что, в седьмом классе? — устало спросила Купер, явно не воодушевленная подобной идеей. Ей никогда не были по душе такого рода забавы, и она все еще прекрасно помнила тот случай на вечеринке у Шерил и Джейсона, когда им всем было всего по четырнадцать и кузина буквально заперла ее в шкафу с Реджи, приказывая целоваться. Элизабет чувствовала себя максимально неловко, оказавшись в закрытом помещении с Бульдогом, который никогда не жаловал её своим дружелюбием. Впрочем, в тот вечер Мантла тоже в довольно грубой форме сообщил ей о том, что такие «замухрышки» как она не смогли бы привлечь его внимание даже в том случае, если бы все красивые девчонки исчезли с лица земли. В итоге, Купер покинула дом Блоссомов в слезах и заперлась в своей комнате на все грядущие выходные, считая себя полнейшей уродиной, которая никогда не сможет понравиться Арчи. И буквально через год Эндрюс окончательно убедил её в этом, когда на протяжении полугода тайно трахался с её лучшей подругой. Бетти вновь поникла от неприятных воспоминаний, сжимая кулачок за спиной. — Не на поцелуй, — уверенно произнесла Антуанетта, поймав на себе огорченный взгляд Свита. Она коварно прищурилась, словно что-то замышляя. — На вопрос. Ответ должен быть честным. Ну, так что? Ребята озадаченно переглянулись между собой, и лишь только Фогарти было все равно на происходящее, он увлеченно листал какой-то журнал об охоте, рассматривая иллюстрации. — Окей, я «за», — поддержал Джонс, понимая, что судьба на его стороне и Купер не удастся отвертеться и вновь оставить без ответов многие его вопросы. Элизабет напряглась, не желая соглашаться на подобную затею, но отступить уже не было шанса. — Тогда мой ход первый. — Она подалась вперед, дотягиваясь рукой до пустой бутылки, опережая ребят. Джагхед недовольно фыркнул, заставив её усмехнуться. — Моя текила — мой ход, — невозмутимо произнесла девушка и, опустив сосуд ребром на поверхность, легко оттолкнула рукой, раскручивая. Спустя несколько мгновений, во время которых все присутствующие нетерпеливым взглядом следили за происходящим, бутылка остановилась, указывая горлышком на Харрисона. Тот удрученно выдохнул, но смело взглянул на блондинку, которая задумчиво изогнула правую бровь. — Начнем с легкого. — Она усмехнулась, вновь откидываясь на спинку кресла и соприкасаясь рукой с телом Джагхеда, который невесомо сжал её ладонь. — Пробовал наркотики? Только не травку, а что-то серьёзнее? — спросила, выжидающе смотря на друга. Его лицо слегка нахмурилось, выдавая недовольство. — Ни хрена это не легкий вопрос! — он возмущенно хмыкнул, складывая руки на груди. — Могла бы спросить про любимое время года. — Я похожа на идиотку? Элизабет довольно оскалилась, не давая ему шанса увильнуть от ответа. — Окей, — сдался тот, приподнимая ладони вверх в примирительном жесте. — Было пару раз. Топаз недоверчиво покосилась на бывшего парня, понимая то, что абсолютно не знала об этих случаях, и это заставило слегка напрячься. Стивен же не желал вдаваться в подробности того, как год назад поддался искушению и на одной из пьянок в Гриндэйле закинулся несколькими цветными таблетками. Впрочем, ему потом было так плохо, что он вынес урок на всю оставшуюся жизнь. Он раскрутил бутылку, и та, недолго думая, указала на Фогарти, который от неожиданности даже помрачнел. — Уже боюсь представить твой вопрос. — Не боишься, что шериф отстрелит тебе яйца, если узнает о том, что его сынок спит с Саутсайдским Змеем? — решительно произнес Свит, и Тони удрученно взглянула в его сторону, отлично зная то, что он все еще был зол на их друга за недавнюю вечеринку у Келлера. Фангс поджал губы в тонкую полоску, прекрасно понимая намерения Горошка вывести его на конфликт. — Не переживай, свои яйца я смогу уберечь и без твоей помощи, — с вызовом ответил парень, заставив Купер издать смешок. — И, между прочим, мы с ним еще не спали, если тебе это тоже интересно. — Какой душка. — Бетти приложила ладони к сердцу, забавляясь всей этой ситуацией, но ликование продлилось недолго, так как следующей жертвой бутылочка выбрала именно её. Джагхед заинтересованно оживился, желая услышать вопрос от Фогарти, который на мгновение задумался. — Весьма нескромно, но все же… Ты девственница? Девушка, казалось, ни капли не удивилась подобному и лишь устало закатила глаза, натягивая на лицо притворную улыбку. В этой компании можно было ожидать чего похуже, она это прекрасно знала и мысленно настраивала себя на то, что ей, видимо, придется искусно притворяться весь оставшийся вечер. — Ты мог потратить свой вопрос на что-то более интересное. — Она закусила губу, прищурив голубые глазки. — Нет. Я же шлюха из Ривердейл Хай, забыл? Джонс непроизвольно напрягся, негромко прочистив горло. Элизабет намеренно делала больно своему сердцу, вновь и вновь тыкая себя носом в этот паршивый статус, который приклеила к ней старшая школа еще несколько лет назад. И парень это заметил. Слегка скомканные, ломанные движения и напряжение, которое сковало её тело, говорили сами за себя. Купер нервно потянулась к бутылке, резко раскручивая. Та совершила не один круг, прежде чем остановиться, указав горлышком прямиком на Джагхеда. — Твой первый секс? — абсолютно неожиданный вопрос сорвался с её уст, и Топаз от удивления даже подавилась вишневой колой, едва ли не выплюнув напиток на стол. Стив озадаченно постучал ей по спине, наклоняя немного вперед, пока Элизабет пристально смотрела на Джонса, повернув голову в его сторону. Тот принял её вызов, вскидывая брови вверх. — В школьной подсобке, — ответил, и парни, сидящие рядом, одобрительно присвистнули. — С какой-то девицей из старшего класса, уже не помню её имени. Блондинка натянуто усмехнулась, кусая щеки изнутри и явно чувствуя, как в груди что-то зловеще шелохнулось. — Твои провалы в памяти слишком участились, — произнесла, напоминая о том разговоре в ванной комнате Кевина, который произошел всего пару дней назад. Джагхед ничего не ответил, лишь недобро хмыкнул, скривив губы, а остальные ребята, казалось, совершенно не понимали, о чем эти двое сейчас безмолвно переговаривались одними лишь красноречивыми взглядами. Змей первым разорвал их зрительный контакт и потянулся к столику, делая свой ход. Теперь очередь отвечать перешла к Антуанетте. Она настороженно взглянула на брюнета, который весьма коварно усмехнулся. И он явно знал, какой вопрос ей задаст. — Целовалась с девушкой? Подруга моментально нахмурилась, буквально прожигая его взглядом своих карих глаз. Кто бы сомневался, что этот засранец не забыл тот случай на одной из вечеринок, который она буквально приказывала ему выбросить из памяти и считать за обычную галлюцинацию. — Да, — смело сказала она, ожидая его нелепого подкола. Но Джаг не стал продолжать, только лишь удовлетворенно улыбнулся и расслабленно откинулся в кресле, прислонившись к Бетти гораздо ближе, чем делал это ранее. — Когда это было? — удивленно спросил Стивен, ошарашенно глядя на свою бывшую девушку. Та негодующе повернулась к Горошку, медленно выдыхая. — Сейчас не твоя очередь, милый, — съехидничала, не желая рассказывать еще кому-либо о том, как однажды на вечеринке напилась до такой степени, что опомнилась лишь тогда, когда уже целовалась с какой-то девушкой. Впрочем, тогда их застал Джонс, и этот охреневший взгляд она, пожалуй, не забудет еще долго. Топаз раскрутила бутылочку, не желая продолжения этой повисшей неловкой тишины, и та, спустя несколько мгновений, остановилась напротив Бетти. — Откуда твои шрамы на руках? Купер мгновенно съежилась, услышав вопрос, абсолютно не имея желания на него отвечать. Она инстинктивно оттянула рукава рубашки, одолженной Джагхедом, еще ниже, пытаясь спрятать даже пальцы. Брюнет заметил эти действия, чувствуя, как его собственное сердце неожиданно сжалось. Он незаметно для взглядов ребят коснулся её тела своей горячей ладонью, заботливо поглаживая. — Скажем так… — нахмурилась блондинка, стараясь оставаться невозмутимой. — У меня был тяжелый период взросления, — произнесла весьма неоднозначно, но, похоже, что всех устроил её размытый ответ, ведь больше никто не посмел развивать эту тему. Она нервно подалась вперед, сделав свой ход, и вновь опустилась на свое место, чувствуя то, что теплая рука Джагхеда теперь обнимала её за талию. Девушка не стала возражать и склонила голову набок, упираясь виском в его плечо, позволяя быть ему так близко. Горлышко указало на Фогарти, который с некой опаской ожидал своей участи. — Когда к тебе пришло осознание того, что ты гей? — Лет в тринадцать, — не задумываясь ответил тот, понимая, что это весьма безобидный вопрос. Тем более, о его ориентации уже давно знало их окружение. — Мне понравился мой одноклассник. — Надеюсь, не я? — весело произнес Свит Пи, пытаясь достать своего друга в этот вечер. — Расслабься, ты мог понравиться только Тони, — Фангс не остался позади, одарив того «комплиментом». Топаз слегка покраснела, услышав подобное, и, схватив ладонью попкорн из тарелки, бросила жменью еды в Фогарти. Тот рассмеялся, будучи довольным тем, что смог смутить эту парочку, и раскрутил бутылку, и та, сделав несколько оборотов, остановилась на Джонсе, который без какой-либо опаски ожидал свой вопрос. — Между вами с Бетти что-то было? Купер тут же метнула недовольный взгляд в сторону приятеля, который лишь обольстительно улыбнулся ей в ответ. Джагхеда, казалось, абсолютно не смутил такой интерес к их «отношениям», в которых они и сами не могли толком разобраться, да и если честно — даже не пытались. — Несколько поцелуев. Не больше, — спокойно ответил, крепче сжимая талию девушки своей рукой. — Ага, именно поэтому у нее шея в засосах, — издал смешок Свит Пи. Это заставило блондинку испуганно схватиться за нее ладонью, понимая, что стоило бы приучить свою персону хотя бы иногда смотреться в зеркало перед выходом. — Черт! — удрученно прошипела, теперь зная наверняка, что друзья явно от них не отстанут. Джонс повернулся к ней лицом, виновато улыбаясь, хотя явно не жалел о том, что именно его метки украшали собой её бледную кожу. — Ну, ведь было же что-то еще? — не унимался Фангс, желая узнать подробности точно так же, как и остальные. — Это уже два вопроса, красавчик. Джонс раскрутил бутылку, мысленно умоляя ее остановиться на нужном человеке. Та вертелась на столе довольно долго, но все же замерла спустя минуту, указывая ровно на Элизабет. Джагхед мысленно воскликнул, благодарный судьбе, что соизволила над ним сжалиться. Он недолго думал над тем, какой вопрос задать, решив отплатить девушке той же монетой. — Твой первый секс? Блондинка недовольно поджала губы, с трудом не позволяя себе более эмоциональной реакции. Её раны сейчас умело ковыряли, и выдержка с каждым мгновением становилась все слабее, но показывать то, как на самом деле было больно вспоминать о том жутком дне, она отчаянно не хотела. — У меня дома, — нагло соврала, оставаясь невозмутимой, несмотря на то, как жгло ладонь правой руки от давления острых ногтей на незажившие шрамы. — С одноклассником. На кухонном столе, — произнесла это так, словно действительно все было настолько обыденно и неинтересно, заставляя саму себя поверить в придуманную историю. И забыть то, кто и как сделал это с ней на самом деле. Теперь напрячься пришла очередь Джонса, воображение которого неосознанно привело его к мысли о том, что ее первым парнем был Арчи. Что-то слишком остро кольнуло в груди, заставляя злость растекаться по артериям, смешиваясь с кровью. Бетти, не теряя времени, сделала свой ход, не желая продолжать начатый разговор. Бутылка указала горлышком на Стива, который расслабленно жевал попкорн, ожидая вопроса. — Твое первое признание в любви? — Купер намеренно подтолкнула парня к тому, чтобы вспомнить их с Топаз историю. Что не могла не заметить Тони. Парень задумчиво нахмурил брови, потерев подбородок. — После футбольного матча, — уверенно ответил, и девушка, сидящая рядом, непроизвольно улыбнулась, несмотря на то что мгновение назад начинала злиться на подругу. — Сначала сломал нос одному придурку, а потом признался в любви и поцеловал её. Топаз неосознанно кивнула головой, подтверждая его слова. — Ты, между прочим, мне нос сломал! — резко возмутился Фогарти, всплескивая руками в воздухе. — Это было жутко больно! — Не нужно было лезть к ней обниматься! — удрученно воскликнул Свит Пи, указывая пальцем на девушку, сидящую рядом. Та залилась краской от его ревности, которая была точно такой же, как и в тот вечер. Четыре года назад. — Ты же тогда еще не рассказал нам о том, что тебе не нравятся девчонки. Харрисон злобно хмыкнул, вспоминая ту ситуацию. Он был готов придушить друга собственными руками за то, что тот полез к Тони с поздравлениями после победы команды, хотя прекрасно знал, насколько Стив был в неё влюблен. — Ого, да это же невероятно занимательная история, — протянула Бетти, наслаждаясь реакцией друзей. Ей, как-никак, удалось вывести их на искренние эмоции. Свит недобро прищурился, но все же постарался успокоиться и раскрутил бутылку, которая, на его счастье, указала на Антуанетту. — Сколько у тебя было парней? Брюнетка негодующе сложила руки на груди, смотря прожигающим взглядом на Горошка, но тот даже не шелохнулся, желая услышать правду. Топаз лишь фыркнула, покачав головой, не понимая, зачем он спрашивает у неё подобные вещи. — Словно ты не знаешь, — раздраженно произнесла, чувствуя себя неловко под прицелом его взгляда. — Один. — Ее ответ позволил Свиту почувствовать облегчение и некую радость. Несмотря на то что девушка все так же хотела его ударить. Теперь ход принадлежал Топаз, и её жертвой стала Купер. Отличный метод для мести. — Вопрос тот же. Сколько у тебя было парней? Элизабет неосознанно напряглась в который раз за этот вечер. Что не вопрос, то точное попадание прямо в цель. И как бы блондинка сейчас не пыталась отвлечься от гадких воспоминаний, усердно заставляя себя думать о котятах, яблочном пироге, безоблачном небе и обо всем том, что когда-то советовала ей психотерапевт, — жуткие картинки того вечера сами настырно лезли к голову, вновь и вновь пугая своей реальностью. — Я их не считала, — нервно ответила та, стараясь держать себя в руках, но этот ответ уж явно не устроил ребят, которые продолжали пытливо на нее пялиться. — Так не пойдет. — Топаз сложила руки на груди, откинув розовые пряди на спину. Купер поджала губы в тонкую полоску, силясь не разреветься, а в горле уже давно застрял колючий ком, который было невозможно проглотить. Стало так противно от того, что сейчас происходило. От того, что она была вынуждена об этом говорить. От того, что все эти чертовы кошмарные отрывки в голове — ее реальное прошлое. — Трое, — быстро ответила, едва ли не блеванув от отчаяния, которое внезапно накрыло ее своей волной. Джаг нервно сглотнул, ощущая то, как, на самом деле, было неприятно обо всем этом слушать. Непонятная ревность охватила его душу, заставляя руки сжаться в кулаки до побеления костяшек. Элизабет удрученно выдохнула, чувствуя, как внутри что-то болезненно укололо. Ей было страшно даже взглянуть на парня, не хотелось видеть разочарование в его глазах. Не хотелось видеть отвращение, которое она вызывала собой. Хотя стопроцентно была уверена в том, что ничего другого в его взгляде она больше не увидит. В груди так отчаянно заныло лишь от одной подобной мысли, пальчики затряслись, а пульс бешено застучал в висках. Каким же, черт возьми, страшным и мучительным было ожидание того момента, когда Джагхед ее оттолкнет. А он обязательно это сделает. Бетти кое-как раскрутила эту гребанную бутылочку, хотя настроения продолжать игру больше не было. Горлышко указало на Фогарти, и Купер отрешенно перевела на него свой взгляд, не зная, что спросить. — Твое первое впечатление обо мне? — Ну… — Фангс задумался, почесав затылок. — Оно сложилось благодаря рассказу Свит Пи. Ты показалась мне смелой девчонкой, которая с обрезом в руках спасла Змея. Я был удивлен, — он ответил честно, и девушка неловко усмехнулась. Было довольно странно услышать не привычное «шлюха», «психопатка» или «поехавшая», что постоянно кричали ей вслед в Ривердэйл Хай те люди, которые когда-то назывались её друзьями. Фангс забросил в рот несколько снеков и потянулся к стеклянному «персту судьбы», собираясь сделать свой ход, но Джагхед резко перехватил бутылку, неожиданно поворачивая на Купер. Девушка сухо сглотнула от неожиданности, замечая всю серьезность парня. — Что ты делала в лесу с обрезом? — Джонс пристально всматривался в ее глаза, желая наконец узнать правду. Та и вовсе похолодела, испуганно дернувшись. Тони, Свит и Фог с любопытством уставились на неё, безмолвно ожидая ответа. — Сейчас не твоя очередь, — она предприняла попытки к бегству, но брюнет отрицательно мотнул головой, не позволяя улизнуть. — Отвечай, Элизабет, — произнес так строго, что по её бледной коже непроизвольно пробежали мурашки. Она рассержено нахмурила брови, чувствуя себя загнанным в угол зверьком. Чувствуя себя уязвленной и слабой перед ним. И наверняка зная то, что те секреты, которые так долго хранила внутри, только лишь окончательно опустят ее в его глазах еще ниже. Втопчут в грязь. — Собиралась застрелиться, — резко и серьезно произнесла. Сердце Джонса непроизвольно сжалось, и он отчетливо видел то, что Бетти ни капельки не соврала. И кто знает, возможно, в тот чертов день не она спасла Стивена, а он ее. — А если без шуток? — недоверчиво спросила Топаз, считая, что это всего лишь очередной прикол. — Кто сказал, что я шучу? — Купер перевела на нее свой хмурый взгляд, кусая щеки изнутри. Она неспешно поднялась со своего места, съежившись от наступившей некомфортной тишины, торопливо достала пачку сигарет из кармана и прошла мимо ребят, небрежно переступив через ноги Фангса. — Наигралась. Пойду покурю. Элизабет вышла из дома, оставив ребят в полнейшем недоумении. Они неловко переглянулись между собой, и только лишь Джагхед не мог прийти в себя. Блондинка судорожно прикурила, зажимая сигарету губами и прокручивая колесико зажигалки дрожащими пальцами. Гадкие воспоминания угнетали с каждым мгновением все больше, заставляя почувствовать пережитую боль с новой силой. Совсем скоро будет ровно три года. Она болезненно выдохнула, выпуская изо рта клубы дыма и трясясь от холодного воздуха. — Идиотка, — чертыхнулась, ругая саму себя. Глупая была затея прийти сюда, несмотря на то что ей действительно хотелось хотя бы один вечер провести в компании друзей, а не съедающего одиночества. Но уже стоило бы запомнить, что её рвения никогда не заканчивались хорошо. Она обессилено прислонилась к деревянной стене трейлера, запрокинув голову вверх. Входная дверь негромко скрипнула, и на улице показался Джагхед. Он молча остановился рядом с ней, закуривая свою сигарету. В нем сейчас кипело множество чувств: он злился и не понимал эту девушку, не понимал, почему она все время пыталась подвергнуть свою жизнь опасности. Злился на себя, потому что не мог ей помочь, не мог достучаться и стать ближе, как бы не старался. Ревновал ее, сам не зная к кому, и желал снести все на своем пути. Ведь прекрасно понимал, что все прошлое осталось в прошлом, да и он был далеко не святой, но всего лишь одна мысль о том, что кто-то касался его Элизабет, целовал ее, чувствовал всем своим телом, — заставляла беситься и желать крови. — Разочарован? — негромко спросила Купер, стараясь сделать свой тон как можно холоднее. Ее сердце, казалось, кровоточило, никак не имея возможности спастись, а слезы так усердно желали выступить на глазах. — Нет, — решительно произнес, удрученно выдыхая. — Почему я должен быть разочарован? — Ты до сих пор веришь в то, что во мне осталась хотя бы частица прежней Бетти. — Девушка выдохнула дым из своих алых губ, поворачивая лицо в его сторону. Брюнет точно так же обернулся, сплетаясь с ней своим озадаченным взглядом. — Я знаю, что ты все еще та Бетти, с которой я знаком с детства. — Он коснулся ее плеча своей рукой, разворачивая к себе полностью. В которую я влюблен с детства. Парень хмуро поджал губы, не решаясь произнести эти слова.  — Ты пытаешься сделать вид, что это не так: грубо выражаешься, носишь вызывающую одежду, напиваешься каждый день. Ты протестуешь! Ты всем своим видом и каждым действием пытаешься оградить себя от других, выставляя только лишь в худшем свете. — Джаг приблизился к ней почти вплотную, его горячее дыхание опалило лицо девушки, заставляя ощутить то, как ускоренно застучал пульс. — Но ты ведь просто прячешься, желая защититься. Элизабет медленно, но отрицательно замотала головой, не желая этого слышать. Голубые глаза предательски заслезились, и паника мгновенно родилась в груди. Лишь бы не расплакаться. Только не сейчас. — Позволь мне помочь тебе, Бетти. Мне больно видеть то, как ты страдаешь. — Со мной все в порядке, Джаг. — Она с невероятным усилием проглотила колючий горький ком, который так отчаянно резал в горле, по щеке скатилась одинокая горячая слеза, спадая к подбородку. Ни хрена она не в порядке! — Ты решил стать героем, который благородно спасет меня… — усмехнулась сквозь боль, пытаясь не задохнуться от накрывшего ее отчаяния. — Но я не нуждаюсь в спасении… — Мне нахрен не нужен статус героя, Бетти! — парень разозленно прикрикнул, хватая ее лицо в свои теплые ладони. — Я хочу, чтобы ты… — он на мгновение остановился, осматривая ее своим невозможным взглядом. — Чтобы ты хотя бы раз искренно улыбнулась. Элизабет замерла, не решаясь произнести ни слова. Как они все не поймут, что не получается улыбаться, когда твое сердце заживо вырезали и бросили в мусорный бак! Будто бы ты настолько неважна, что можно ломать-ломать-ломать! Можно издеваться, можно унижать, можно делать больно, словно твоя жизнь ни черта не значила. Словно твои чувства никого не интересовали. Хотя… Так и было. Им было на нее плевать… А теперь давай, девочка, постарайся искренно улыбнуться, когда каждую ночь вновь и вновь видишь то, как трое ублюдков имели тебя по кругу. Купер рвано выдохнула, умываясь слезами куда больше. Уже ничего нельзя было изменить, невозможно вернуть время назад и предотвратить то, что сломало ее на всю жизнь. Ей уже давно стоило бы смириться со своей участью… Но душа все так же страдала от несправедливости. Это, черт возьми, было несправедливо! Она судорожно зажала губами очередную сигарету, пытаясь прикурить, но пальцы упрямо не слушались, отчаянно дрожа. — Хватит! — Джонс выдернул у нее из рук пачку, бросив куда-то в траву. Купер устало выпустила сигарету изо рта, уронив себе под ноги прямо в грязь. — Выкури хоть сотню, тебе все равно не полегчает! — И он был прав. Ее не спасали ни алкоголь, ни никотин, ни что-либо покрепче. Они всего лишь помогали забыться на время, забыться на какое-то незначительное гребанное мгновение. А позже… реальность вновь наступала на нее своей грязной подошвой и не позволяла выбраться. Не позволяла сбежать. — Отвезешь меня домой, Джаг? — Элизабет медленно повернулась, смерив его безжизненным взглядом. Джонс нахмурился, не желая видеть ее такой… разбитой. Видеть ее такой сломанной. Парень молча взял девушку за руку, крепко стискивая холодные пальцы в своей теплой ладони и пряча ее в карман своей косухи. Тони, вероятно, обидится на то, что они так нагло сбежали, никого не предупредив. Но сейчас их совершенно это не волновало. Хотелось забыться. Наедине. Друг с другом. Вдвоем.

***

Джонс сидел в тишине, перелистывая страницы какой-то книги, лежавшей на столе Купер, пока она сама переодевалась в ванной комнате. Элизабет небрежно стянула со своего тела промокшую от дождя толстовку, бросив на пол. Из грязного зеркала напротив на нее смотрела какая-то абсолютно чужая девушка. Выпирающие ребра под тонкой бледной кожей, украшенной несколькими шрамами на животе, уже давно выглядели нездорово. Тонкие, словно спички, ноги… Ручки-палочки, увешанные тяжелыми браслетами, которые успели стать второй кожей. Купер всматривалась невидящим взглядом в свое отражение, силясь не плакать. — Уродина. Она небрежно утерла рукой влажную, холодную щеку, мелко всхлипывая. Душевные силы стремительно покидали ее с каждым последующим мгновением. И это точно не могло закончиться хорошо. Девушка ужасно вымоталась от надоедливых мыслей, от личных кошмаров, которые преследовали ее, шагая по пятам. Особенно частыми эти сны становились перед очередной годовщиной той злополучной ночи. В этом году будет третья. Возможно, это мазохизм чистой воды — отсчитывать дни до той даты, которая навсегда изменила ее жизнь, но каждый раз Элизабет начинало казаться, что она могла бы все изменить. Могла бы пойти домой другим путем; могла бы и вовсе остаться на танцах в школе; могла бы не убегать в слезах, злясь на Арчи и Веронику, которые встречались у нее за спиной. Купер резко тряхнула головой, пытаясь выбросить эти чертовы иллюзии. Изменить она ничего уже не могла, и сейчас ей просто хотелось завалиться в свою постель, достать початую бутылку алкоголя из-под дивана и просто забыться в темноте, слившись с интерьером неприветливой комнаты. Бетти быстро набросила на свое тело, скрытое комплектом спортивного нижнего белья, красную клетчатую рубашку парня, в которой уже привыкла спать, и вышла из ванной, потирая красные глаза. Джагхед поднял голову, моментально упираясь взглядом в обнаженные бедра девушки, что заставило его сухо сглотнуть. Его рубашка была ей довольно велика и могла скрыть довольно многое, но это сейчас не спасало парня, который изо всех сил пытался отвадить от себя внезапное возбуждение. — Не пялься, — строго произнесла девушка, присаживаясь на скрипучий диван и поспешно укрываясь пледом. — И тебе сейчас лучше поехать домой. — Она выжидающе посмотрела в сторону Джагхеда, который будто бы и вовсе ее не слышал. Змей не сдвинулся с места, оставаясь на стуле и не собираясь покидать ее обитель. Она лишь недовольно хмыкнула и, не желая ждать, потянулась за начатой бутылкой алкоголя, не обращая внимание на Джонса, сидящего рядом. Тот неодобрительно поджал губы, замечая ее состояние и желая хоть как-нибудь расшевелить. — А давай сыграем с тобой в бутылочку вдвоем? — внезапно произнес, устремляя на нее пытливый взгляд, надеясь на согласие. Блондинка негодующе скривилась, не собираясь поддерживать его неожиданные и, несомненно, глупые идеи. — Это уже будет не той игрой, Джонс, — укоризненно ответила, нахмурив брови. — Ну, тогда давай по-другому, — парень согласился с ней, поднявшись со старого стула и присаживаясь рядом. Диван тоскливо заскрипел ржавыми пружинами, которые неприятно упирались в тело. — Зададим друг другу по очереди несколько интересующих вопросов. — А если они будут слишком личные? — Она небрежно собрала в руку копну густых светлых волос, пытаясь завязать их в пучок. Джаг не отрывал своего исследующего взгляда от ее шеи, вновь и вновь путешествуя по меткам, которые оставил лично. И это не могло не тешить его душу. — Если не хочешь отвечать — проигрываешь поцелуй. — Губы парня растянулись в наглой усмешке, и Купер недоверчиво прыснула, опешив от подобных заявлений. Хотя, если подумать — целовались они уже не раз. А если еще и прислушаться к собственному сердцу — то можно было услышать то, как оно жаждало этого не меньше, чем сам Джагхед. Но что-то подсказывало — это была плохая идея. Очень плохая идея. — Закатай губу, — блондинка язвительно фыркнула, легонько толкнув его в плечо, отчего тот наигранно поморщился. Он неожиданно придвинулся к ней чуть ближе, останавливаясь совсем рядом и заставляя замереть в недоумении. — Только если твою, — самоуверенно произнес, снижая голос до томного хрипа, не собираясь так просто сдаваться, желая все-таки заставить ее согласиться. Ему до чертиков хотелось стать с Элизабет ближе. Хотелось, чтобы она наконец открыла ему свои тайны, посвятив даже в самые темные секреты прошлого, несмотря на то, какими бы страшными они не были. Бетти же усердно выстраивала между ними каменные границы размером с Китайскую стену, хотя и сама уже давно начала понимать, что чувствовала к этому парню ничто иное, как симпатию. Сильную и рвущуюся наружу симпатию. К другу детства, которого никогда и не рассматривала в подобной роли. К человеку, который открылся ей с разных сторон. Который за последние месяцы стал ближе, чем родная семья. Наверное, это и стало причиной того, почему она все-таки сейчас не отказалась. И сделала это зря. — Ладно. — Закатила глаза, замечая его довольную физиономию. — Но теперь мне точно нужно выпить, — решительно произнесла и потянулась к бутылке, делая пару больших глотков. Горло неприятно обожгло, но по телу пронеслась знакомая волна, и вскоре стало немного легче. — Задавай свой вопрос, — устало произнесла, падая на спинку дивана, на мгновение прикрывая глаза. Она подтянула плед чуть выше, полностью скрывая обнаженные ноги, чувствуя его взгляд на себе буквально физически. — Хм, с чего бы начать. — Джагхед задумчиво почесал подбородок, прищурив глаза. — Давай с простого. Твое самое яркое воспоминание обо мне. — Ему в самом деле было интересно, каким он был в ее глазах. Элизабет без особого труда окунулась в детские воспоминания, возвращаясь в то время, которое они проводили вместе, и пытаясь найти действительно самое яркое впечатление. На лице появилась легкая тень улыбки, что слегка удивило Джонса и заставило его напрячься. — Как-то в детстве мама купила мне красивый розовый мяч… — С белыми полосками. — Ты помнишь, — и это было скорее утверждение, чем вопрос. Хотя она и не могла догадываться о том, насколько четко брюнет помнил каждую деталь, связанную с ней даже косвенно. — Однажды после дождя мы игрались на улице втроем: ты, я и Арчи. — Ее брови нахмурились от упоминания последнего имени, точно так же, как и у Джагхеда. — Я уронила мяч в огромную лужу. Он оказался прямо посредине. Эндрюс сказал, что его уже не спасти и я могу забыть о нём. Я тогда расплакалась, словно ребенок. — Тебе было шесть лет, — добавил Джонс, неловко прочистив горло. — Ты и была ребенком. — Я помню, как рыдала, стоя прямо на дороге. А ты, чтобы успокоить меня, зашел в эту лужу по косточку, промочив свои кеды, взял мяч в руки и вернул его мне. — Какая-то незначительная, фантомная улыбка коснулась её губ, и в груди стало гораздо теплее. Этот человек всегда делал для нее так много добра. Как жаль, что она начала замечать это так поздно. — Пока Арчи расстраивал меня еще больше, ты взял и молча помог. — Не думал, что ты помнишь эту историю. — Парень довольно смутился, пытаясь скрыть дурацкую улыбку, но это совершенно не получалось. Ему было настолько приятно слышать эти слова, что сердце готово было выпрыгнуть от радости прямо из груди. Она помнит их совместное детство… Джагхед неловко почесал нос, стараясь отвязаться от неожиданного стеснения. — Давай свой вопрос. — Аналогично. Какое твое самое яркое воспоминание, связанное со мной? — Бетти повернулась к нему лицом, приковав к себе его взгляд. Джонс задумался, замолчав на несколько мгновений. Он абсолютно не знал, какой именно момент мог бы выделить как самый-самый. Ведь каждый день, проведенный с Купер, оставался в его памяти все эти долгие годы, словно книги, пылящиеся на полке. Буквально два месяца назад он даже не мог подумать о том, что они с этой девушкой вновь когда-нибудь начнут общаться. Она всегда была для него мечтой, идеалом той, которая должна быть рядом с ним. И никто из прошлых девушек не мог приблизиться к нему и на шаг. Они все были не такими. Они все были чужими для него, потому что они все не были Бетти. А когда она появилась в школе… другая, изменившаяся, закрытая, но все такая же родная… парень просто не поверил своим глазам. Он никогда не верил в судьбу, но, возможно, это был его шанс? — Ну, Джонс, не тяни. — Купер легонько пихнула его в бок локтем, заставляя вынырнуть из омута своих размышлений. — Неужели ты ничего не помнишь? Ошибаешься, еще как помнит. — Во втором классе был Рождественский бал. Я не хотел туда идти, но мама буквально притащила меня силком. Все были такие нарядные, красивые, веселые. У тебя было пышное белое платье и крылышки ангела на спине. — Элизабет моментально зажмурилась, вспоминая то, насколько Элис любила наряжать ее в детстве. — Реджи издевался надо мной из-за того, что на мне был надет дурацкий серый костюм почти на два размера больше. Он достался мне от кузена. На вырост, — брюнет запнулся, так как история его нищего детства была не особо веселой. И разговоры об этом всегда заставляли чувствовать себя жалким. — Одноклассники смеялись, тыкая в меня пальцами. Я был так зол. А ты подошла к нему и сказала, что красивый костюм не делает его лучше меня, и ударила по лицу книжкой, которую тебе подарили в тот вечер. Реджи расплакался, у него из носа шла кровь, а твою маму вызвали к директору, — на последних словах его губы растянулись в незаметной улыбке. В тот вечер, десять лет назад, Джаг в который раз осознал то, насколько сильно любил эту девчонку. — Я бы и сейчас не отказалась врезать этому наглому Бульдогу. — Бетти усмехнулась, прикрывая лицо ладошками. Ей казалось, что все это говорили не о ней. О какой-то другой Элизабет, которая когда-то жила в этом городе. О той Элизабет, которая умерла одним зимним вечером прямо там, в парке Пиккенса. — Теперь моя очередь, — произнес парень, возвращая ее в реальность.— Тебе признавались в любви? Он устремил свой взгляд на ее удивленное лицо. Девушка неуверенно сглотнула, кусая нижнюю губу. — Нет, — ответ был кратким. И предельно честным. Она никогда не слышала подобных слов и давно не мечтала о том, что кто-нибудь сможет ее полюбить. Джагхед нахмурился, слыша громкий и отчаянный стук своего сердца. Если бы ей было это нужно — он признавался бы в любви каждую минуту своей жизни. Они на мгновение замолчали, и каждый думал о том, каким одиноким был. Но никто из них так и не мог понять, что их вторая половина находится так близко. На расстоянии каких-то мизерных и ненужных сантиметров. — Ты признавался в любви? — негромко спросила Бетти, нервно закусывая согнутый указательный палец. Она вновь сделала глоток алкоголя, пытаясь заставить себя быть безразличной. — Нет, — уверенно ответил парень. — Такие слова говорят только тем, кого действительно любят. Ими не разбрасываются. И несмотря на многочисленные связи с девушками ранее, он четко разграничивал любовь и страсть. Страсти может поддаться каждый, а настоящую любовь познают лишь единицы. И она так часто бывает невзаимной. Купер задумчиво хмыкнула, съезжая спиной ниже. — Ты прямо рыцарь. — Ви́ски вновь неприятно обожгло горло своей горечью. И горечи ей, на самом деле, хватило. — О чем ты мечтаешь? — Нормально выспаться. — И это действительно была ее мечта. Хотя бы одну чертову ночь спать спокойно, не вскакивая от кошмаров, как ошпаренная, и не рыдать в подушку от угнетающего страха внутри. — Серьезно? — он удивился, ожидая услышать какую-нибудь типичную девичью мечту, типа побывать в Париже или полетать на воздушном шаре. Хотя, глядя на эту новоиспеченную Змейку с повадками алкоголика, говорить о типичности — глупо. — Теперь мой вопрос, — оставив его без ответа, опомнилась девушка. — Ты когда-нибудь любил по-настоящему? Джаг слегка опешил, но ни один мускул на его лице не дрогнул. — Да. И это, пожалуй, все, что я могу сказать, — серьезно произнес, незаметно сжимая кулак. — Почему ты ушла из дома? — его вопрос прилетел неожиданно, заставляя ее напрячься. — Разногласия с родителями. Как у обычного подростка, — выкрутилась. Хотя оба знали, что Бетти совсем не такой уж и обычный подросток. — О каком подарке ты мечтаешь? — Дай-ка подумать. — Брюнет сложил руки на груди, перебирая в голове все то, что ему хотелось бы иметь. — Я бы не отказался от «Харлея», большого дома, стипендии в университете Нью-Йорка… — перечислял на пальцах, усмехаясь. — Но лучшим подарком была бы взаимность одного человека… — он внезапно замолчал, и Бетти мгновенно почувствовала внутри странное беспокойство. Она боялась того, что вновь мечтала о человеке, который любил не ее.  — Мой вопрос. Откуда этот шрам на шее? Элизабет дернулась, инстинктивно коснувшись ладонью черного отрезка ткани, скрывающего чертов уродливый след. Могла бы соврать, придумав какую-нибудь дебильную версию, но шансов, что Джагхед поверит в нее, — десять процентов из ста. Купер почувствовала себя в тупике. Она не решалась рассказать правду и боялась даже одной мысли об этом. — Это слишком личный вопрос, Джонс. — Бетти повернулась к нему лицом, обхватывая своими ладошками его скулы. Парень даже не успел сообразить, что происходит, как почувствовал ее мягкие губы на своих, ощутив вкус алкоголя и ментоловых сигарет. Брюнет выдохнул, притягивая Купер ближе к себе, отвечая на поцелуй и зарываясь пальцами в ее светлые волосы. Девушка медленно отпрянула, оставляя его дыхание сбитым и чувствуя, как собственное самообладание рушится, сменяясь безграничным отчаянием.  — Что ты сделал с теми Упырями? — спросила, желая знать правду. Джаг нахмурился, не ожидая подобного вопроса. Змеи позаботились о том, чтобы эти твари больше не появлялись в Саутсайде. И та судная ночь заставила его увидеть то, каким он мог быть на самом деле. Джонс снова прильнул к желанным губам, слегка прикусив нижнюю, отчего в животе девушки слишком отчетливо затянуло. Парень подхватил ее под бедра, усаживая на себя. Плед очутился на полу, и теперь его горячие ладони ласково поглаживали ее оголенную кожу. Блондинка неожиданно охнула, прерываясь и стараясь оставаться в трезвом уме. — Задавай свой вопрос. — Она пыталась отдышаться, все так же сидя на нем, боясь пошевелиться. — Что за кошмары тебе снятся? — Засранец, — удрученно выдохнула Купер, зарываясь пальцами в его темные кудряшки. Брюнет в блаженстве прикрыл глаза, ощущая, как мурашки бегали по его телу от ее прикосновений. — Ты же знаешь, что это личное. — Вновь отчаянный рваный поцелуй, который заставлял сердца этих двух забиться быстрее. В комнате внезапно стало слишком жарко. Элизабет сбросила с его головы шапку, и парень зарычал, спускаясь своими губами к ее шее. — Когда ты впервые захотел меня? — слишком откровенный вопрос, который она задала, не понимая саму себя, забываясь в его касаниях и наслаждаясь его поцелуями на своих ключицах. Он вдыхал аромат ее тела, понимая, что теперь просто не сможет остановиться. — В редакции, когда ты помогала мне со статьями. У тебя были слишком короткие шортики и соблазнительные колготки. — Он улыбнулся ей в губы, отмечая, что в эту минуту она была даже без шорт и сидела у него на коленях. — Я задаю тебе тот же вопрос, Купер. — Девушка нервно усмехнулась, чувствуя невесомую дымку в голове благодаря выпитому алкоголю. — И только не говори, что не хочешь меня. — На уроке спорта, — произнесла прямо в его уста, когда тот окончательно распустил ее волосы из небрежного пучка, притягивая к себе рукой за затылок. — Когда сказала, что хочу присоединиться к Змеям. — Бетти стянула его кожанку, отбрасывая на пол. Она ответила на его очередной поцелуй, и ребята вовсе забыли о том, что правила изначально были другие. Сейчас было плевать. — Если бы я об этом знал, взял бы тебя в ту же минуту, — Джонс прорычал, прикусывая мочку ее уха, спускаясь языком по шее. Пуговички на красной рубашке расстегивались одна за одной, и Купер почувствовала, как щеки заливает румянец. — Джа-аг… — сдавленно простонала девушка, ощущая его губы, путешествующие по ее груди около края серого спортивного топа. Она инстинктивно выгнула спину ему навстречу, притягивая ближе к себе за шею. Это все было безумно странно. Приятно ощущать его поцелуи, которые заставляли голову кружиться от эйфории, и в то же время обжигающе больно. Она словно боролась сама с собой, бросаясь из крайности в крайность. Бросаясь из наслаждения в агонию. — Боже, детка, — рыкнул парень, вновь перемещаясь к ее губам, грубо хватая за бедра, придвигая плотно к себе. — Я так сильно хочу тебя. — Его каменный стояк ощущался через ткань темных джинсов, и Элизабет резко выдохнула, почувствовав его возбуждение между своих ног. Животная страсть затмила его разум мутной пеленой, не позволяя думать ни о чем другом. Его пальцы сильнее впились в ее бледную кожу, буквально до синяков. Купер резко дернулась, не на шутку испугавшись. Что-то недоброе всполошилось у нее в груди, заставляя тело дрожать. И даже выпитый ранее виски теперь не помогал расслабиться. Элизабет судорожно вдохнула, обнимая Джага за шею, отдаваясь его действиям, пытаясь заставить себя не бояться. Заставить себя успокоиться и не трястись, как осиновый лист. Она должна пересилить свои страхи, должна переступить через это! Ради того, чтобы наконец отдаться парню, который ей безумно нравился. И Бетти отчетливо понимала, что он ей действительно нравился. Джагхед гладил ее спину руками, все яростнее целуя вкусные губы. Ему до безумия хотелось насытиться этой девушкой, которой все время казалось мало и мало. Ему хотелось попробовать ее сполна, ощутить каждой клеточкой своего тела. Купер отгоняла от себя волнение, пыталась не дать гадкому страху охватить ее с головой, боролась внутри между желанием сбежать и желанием наконец-то сделать это. Впервые по своей воле. Она была абсолютно неопытна, была напугана и скована, но буквально сквозь слезы терпела все происходящее. Все удовольствие улетучилось, оставив место лишь глупой, безрассудной панике. И как только рубашка улетела на пол, оставив ее в одном нижнем белье, подступающая истерика дала о себе знать новой волной дрожи во всем теле. — Джаг… — девушка попыталась отстраниться, прошептав его имя, но он настойчиво целовал ее шею, оставляя новые яркие засосы, ставя свои отпечатки, будто бы обозначая, что она принадлежала именно ему. — Малышка… — Парень сильнее вжал ее в свое тело, опуская лямки спортивного бюстгальтера вниз. Его рука легла ей на грудь, сжимая в своей хватке. Купер испуганно зажмурилась, чувствуя, как его стояк плотно упирался ей в промежность. Сердце пропускало удары один за одним, а страх начинал душить своей холодной лапой, с каждой минутой все больше перекрывая кислород. Нет, это было просто невозможно! Она мучила себя, принося все больше боли. — Джаг, пожалуйста. — Бетти уперлась ладошками в его плечи, отстраняя от себя. Его взгляд был темным, помутневшим, а дыхание абсолютно сбилось от страстных поцелуев. — Что случилось? — Он удивленно взглянул в ее испуганные глаза, нахмурившись и замечая влажные следы на щеках. — Я что-то сделал не так? — Купер мотнула головой, сбрасывая его руки со своей талии и вскакивая на ноги. — Джаг, прости меня, пожалуйста. — Она словно задыхалась, судорожно втягивая воздух. — Прости, но я не могу так. — Набросила на себя рубашку, поднимая с пола, кутаясь в нее, как будто пытаясь спрятать свое тело. — В чем дело, Элизабет? — Его непонимание возрастало с каждым мгновением. И он злился так же сильно, как и сумасшедше ее хотел. — Ты же сама была не против. Разве не так? — Так… — девушка шмыгнула носом, стараясь не разрыдаться. — Я хотела этого не меньше, поверь, — ей с трудом давались эти слова, а колени неистово дрожали, грозясь уронить ее на пол. — Но я не могу… — Я тебе не нравлюсь? — с отчаянием спросил Джонс, всматриваясь в ее лицо. Она удрученно зажмурилась, силясь сдержать в себе клокочущую панику. Парень горько усмехнулся, мотнув головой. На что ты только надеялся, идиот? Ты никогда не был ей нужен!  — Неужели я такой стремный, Бетти? — его холодный тон заставил Купер еще сильнее поежиться. Все происходящее сейчас было таким неправильным! — Дело не в этом, пойми! — она прикрикнула, глаза больно защипало от подступающей влаги. — Ты здесь совершенно ни при чем. — А кто при чем, Купер? — он взорвался, теряя последние капли самообладания. Боль и отвращение к самому себе затмили рассудок окончательно. — Я не готова, Джаг. — Слезы омывали ее лицо, блестя в лунном свете. Пальцы сжали край рубашки, оттягивая еще ниже. — То есть с теми тремя, которые тебя трахали, — ты готова. А со мной — нет, — Джонс не понимал, что говорит, и даже не пытался этого сделать. Он рывком схватил свои вещи с пола и вылетел из комнаты, громко хлопнув дверью. Элизабет задохнулась, мгновенно замерев на месте. Он попал точно в цель. В груди что-то неистово сжалось, парализуя все тело, заставляя ее буквально согнуться пополам. Сдавленный всхлип резко вырвался наружу, отзываясь эхом от холодных стен. Его слова так сильно задели, разрывая к чертям неряшливо заштопанные раны. Сердце затрещало от обиды и боли, не давая возможности сделать новый вдох. Она отчаянно заскулила, судорожно прикусывая кулак, стараясь выместить всю эту горечь на своем теле так, что капли крови выступили на бледной коже. Ее, казалось, убили вновь. Джаг поспешно спускался по ступенькам, стискивая зубы до скрипа. Ну почему, блять, именно ему она отказала? Почему он постоянно, как последний придурок, велся на уловки своей наивной веры? Почему он никак не понимал того, что никогда, черт возьми, НИКОГДА она его не полюбит?! Парень зарычал, словно раненый грозный хищник. Он был так зол на нее за то, что ничего ему не объяснила. Он был так зол на себя за те грубые неуместные слова, которые никогда не хотел произносить в ее адрес. — Черт! Черт! Черт! — отчаянный крик разрезал тишину, его голос эхом раздался в опустевших коридорах ночной школы, а кулак внезапно впечатался ударом в стену. — Придурок! — схватившись за голову, прошипел парень, стараясь отдышаться. — Дебил! — Он пнул чей-то шкафчик, срываясь на нем вновь и вновь, даже не собираясь останавливаться. — Полнейший кретин! — Джонс резко ударил дверцу рукой, не замечая того, как капли алой крови пачкали проржавевший металл. Он неожиданно замер, отшатнувшись и прислоняясь спиной к холодной стене. — Какой же ты, мать твою, идиот! — рвано прошептал, удрученно зажмурив глаза и силясь не заскулить от досады. Брюнет рывком оттолкнулся от стены, разворачиваясь в обратную сторону, зашагав в направлении ее комнаты. Элизабет судорожно разрыдалась, прикрывая лицо трясущимися ладонями. Зачем он так? Почему именно эти слова? Они вновь и вновь звучали в голове, словно приговор, заставляя впиваться ногтями в саднящие раны, разрывая кожу ладоней. Кровь хлынула, ручейками стекая по ее пальцам. Будто бы она хотела спать с теми, кто ее трахал. Именно «трахал»! По-другому это не назовешь. Они просто отымели ее, словно какую-то живую куклу, облапали своими грязными руками, испортили, испачкали. Сделали навсегда испорченной, и их отпечатки до сих пор покрывали ее хрупкое тело. Эти твари издевались над ней, заставляли делать мерзкие вещи, они ломали ее, унижали, невзирая на мольбы остановиться. Она ненавидела их всем своим сердцем! Она искренне желала им смерти и сама убила бы, не раздумывая. Ее плечи вновь затряслись в рыданиях, а губы приоткрылись в безмолвном крике. Стало совсем нечем дышать, и чертова паническая атака подступала все ближе. Ей отчаянно хотелось убежать от этой приближающейся волны, хотелось скрыться от страха, который кипел в груди. Она рывком бросилась к окну, дрожащими пальцами пытаясь его открыть. Ржавый замок упрямо не поддавался, и в глазах начинало темнеть от недостатка воздуха. Девушка нервно пошатнулась, обнимая себя руками, пытаясь заставить себя дышать ровно, но комната начала кружиться, словно карусель, а ноги перестали ее держать, уронив на пол. Купер упала на колени, громко закричав от боли, сковавшей все внутренности. Она схватила бутылку виски, стоявшую около дивана, и резко бросила в стену. Та разлетелась на мелкие осколки, и янтарная жидкость растеклась некрасивыми разводами по обшарпанной краске. Буквально спустя несколько секунд в комнату, словно ужаленный, влетел взволнованный Джонс, услышавший ее крик. Он испуганно взглянул на девушку, которая сидела среди осколков, задыхаясь от слез. — Бетти! — Он, не раздумывая, двинулся вперед, падая на колени рядом, хватая ее за плечи и пытаясь поднять, но та резко дернулась, судорожно отползая назад. Она боялась его, боялась звучащих в голове голосов и тех картинок, что вновь мелькали перед глазами. — Бетти, детка, прошу! — осторожно произнес парень, понимая, что с ней сейчас явно творилось что-то неладное. Она дрожала от страха, отодвигаясь к стене. — Не трогайте меня! Не трогайте меня, пожалуйста! — Девушка сильнее сжала кулаки, прикусив свою руку. — Я боюсь! Не надо! — Она не видела ничего вокруг, кроме их рук, которые тянулись по направлению к ней. Их злобный смех вновь оглушил, словно раскат грома. Купер резко и пронзительно закричала, закрыв уши ладонями. — Я не хочу! Прошу! — Господи! — Не на шутку испугался Джагхед, наблюдая за тем, как ей становилось еще хуже. — Элизабет, открой глаза! — прикрикнул он, резко хватая ее за запястья и придвигая к себе. Его ладонь моментально стала влажной и липкой, парень испуганно заметил кровь, которая сочилась из плотно сжатых кулачков. Джаг рывком обнял ее, прижимая к себе со всей силы, словно маленького ребенка. — Бетти, это я, Джагхед. Я рядом с тобой! — неистово шептал он ей на ухо, качая из стороны в сторону. Девушка плакала, не слыша ничего вокруг, пытаясь вырваться. — Мне страшно! — ее голос дрогнул, охрипший от рыданий. — Мне очень страшно! — Она вновь дернулась, ударяя его коленом, но Джонс упрямо не сдавался, обвивая ее кольцом своих рук, обнимая настолько крепко, насколько мог. Ему казалось, что еще немного — и он сломает ей все ребра своими тисками. — Бетти, милая, — в отчаянии говорил Джагхед, пытаясь достучаться до нее. — Тебе нечего бояться, детка. Я рядом, слышишь? Здесь никого нет, — проговаривал ей на ухо, опаляя кожу своим дыханием, пытаясь убедить в том, что они здесь одни. Поглаживал ее дрожащую спину вверх-вниз, желая, чтобы ей стало хотя бы немного легче. — Маленькая моя, пожалуйста, открой глаза. — Он удрученно закусил губу, представляя, что она могла бы сотворить с собой, если бы осталась в одиночестве. Как ему вообще пришло в голову наговорить этих гадостей и свалить? Как последний урод, которому нужно было лишь трахнуть ее. Ведь именно так она теперь и будет о нем думать. Кретин! — Джаг! — надрывно прошептала Бетти, словно узнав его голос издалека. — Джаг, я боюсь! — Тише-тише, хорошая моя, — шептал парень, гладя ее по волосам, чувствуя то, что она уже не пыталась вырваться, но слезы все так же омывали ее лицо. — Я рядом с тобой, Беттс. — Джонс взял девушку за руку, заставляя разжать кулак. Его взгляду предстали рваные пунктирные раны, оставленные ее ногтями, из которых струилась кровь. Он в ужасе прикрыл глаза, понимая, что она так делала уже не в первый раз. Ему вдруг стало так страшно за ту, которую любил всем сердцем. — Девочка моя, успокойся. Тебя никто не тронет. — Он заметил, что Элизабет наконец открыла глаза, всматриваясь в его лицо размытым взглядом, не прекращая всхлипывать. — Милая… — он облегченно выдохнул. — Тебе нечего бояться. — Его руки обнимали ее, а губы оставили легкий поцелуй на макушке. Купер потихоньку успокаивалась, приходя в себя. Они сидели на полу в темной комнате, парень крепко прижимал ее к себе. Его гулкое сердцебиение отдавалось эхом во всем ее теле, и она чувствовала его тепло рядом, отчего становилось гораздо легче. Время неслось вперед, а они так и не сдвинулись с места, не решаясь пошевелиться. — Какая тварь сделала это с тобой? — горестно прошептал Джаг, наконец осознав, что именно ей пришлось пережить. Его зубы сжались от злости, и он готов был перегрызть горло той мрази, которая поиздевалась над этой девчонкой. Его рука крепче сжала ее плечо, прислоняя к себе. — Не-ет, — Купер вновь отчаянно заскулила, прикусив губу. — Нет! — её голос дрогнул, а дыхание на мгновение пропало. — Ничего не было! — Она разрыдалась, не желая вспоминать это. Не желая понимать, что это все действительно произошло наяву. Желая верить, что это просто выдумка ее больного воображения. Кошмарный сон, который никогда не сбудется. — Пожалуйста, скажи, что ничего не было! — Элизабет схватилась руками за его воротник, уткнувшись лицом в крепкое плечо и умыв его своими слезами. — Тш-ш-ш… — ласково прошептал, поглаживая ее спину. Он ни в коем случае не хотел, чтобы истерика вновь повторилась, и понимал, что не стоило задавать этот вопрос. — Ничего не было, милая… — Джонс зарылся носом в ее волосы, произнеся это на ухо. — Ничего этого не было, хорошая моя. — Он осторожно взял ее на руки, поднимаясь на ноги и медленно опуская девушку на диван. Купер свернулась клубком, словно маленький испуганный котенок, ищущий защиты. Ее губы дрожали, глаза все так же были наполнены прозрачными слезами. Джагхед аккуратно опустился рядом с ней на тесную софу, обнимая. Бетти сразу же уткнулась носом в его грудь, вдыхая запах одеколона, который стал для нее уже родным и мог успокоить. — Детка, не пугай меня так больше. — Парень провел пальцами по ее волосам, перебирая светлые пряди. — Не бросай меня одну, — она произнесла это слишком тихо, но брюнет все-таки услышал, сильнее притянув к себе и прикасаясь губами к ее макушке. — Я не уйду, — выдохнул, одной рукой накрывая их теплым пледом, ловко укутывая со всех сторон. — Я всегда буду рядом. Бетти проваливалась в сон, чувствуя себя обессиленной после ужасной истерики, которая полностью измотала ее. Она слышала удары его сердца, засыпая под их четкий, слаженный ритм. Джагхед прикрыл глаза, закусывая губу до крови. Сколько же всего ей пришлось вынести за свои года… Он тяжело выдохнул, отчетливо ощущая свою вину за те слова, которые посмел сегодня произнести. Он чувствовал себя сволочью, и от досады хотелось расплакаться. — Прости меня. Пожалуйста, — горячо прошептал, зарывшись носом в ее волосы и прикрыв глаза. Только это ни капли не помогло, и он все так же продолжал видеть Элизабет в слезах, задыхающуюся на полу этой комнаты. Он все так же видел тот животный страх, сверкающий в голубых глазах, и ту боль, что ломала ее. Джонс не знал, кто сделал это с ней, но знал, что убил бы его собственными руками. Он разорвал бы ту мразь на куски, не испытывая ни капли сожаления и вины. Джагхед был способен отдать свою жизнь за эту девчонку. И впредь не позволит никому ее обидеть. Он выстоит против целого мира в одиночку ради нее — парень дал обещание себе и вселенной и обязательно его исполнит. Он, безусловно, поможет ей пережить это. Они справятся. Вместе.