***
Скаллу всё ещё пять, когда он давясь слезами, закусывая губу от ноющей боли вспарываемой кожи на подушечках пальцев, учится играть на дряхлой скрипке. Медленно, нота за нотой... Плавно... - Ай! - Скалл резко отдёргивает руку от струн, стало слишком больно. Неподвижно сидит уже минуту, пережидая. И набрав воздуха побольше, продолжает вновь. Пальцы аккуратно перебирают струны... Не спеша, капля за каплей... Струны скрипки почти пропитались его кровью. Энд снова обрабатывает ему руки.***
Скаллу шесть, когда у него впервые получается чисто сыграть простейшую мелодию, и ему даже нравится. Циркачи собрались в уделённом Скаллу вагончике, еле-еле как уместившись в нём всем скопом, некоторые артисты забились в самые уголочки, другие стояли на улице, но были почти все, и все же внимательно смотрели на Скалла, ожидая начала его маленького дебюта. Разве что гимнастка Мэри и фокусник Лерой пришли для галочки, на деле же воркуя друг с другом. - Раз, два, три, - тихо ведёт отсчёт и подносит забинтованные пальцы к струнам, покрепче обхватывает смычок и медленно начинает играть. Скрипка была стара, слегка расстроена, а её струны по-странному остры и было тяжело брать ноты. Но это лишь сначала. Мелодия Скалла на первых нотах лилась неуклюже, прерывисто, но постепенно, с каждой нотой становясь плавнее и тревожнее. Словно в будущем грядёт нечто ужасное. И это завораживало. Энд и остальные восторженно аплодируют Скаллу, когда он играет для них свою мелодию, робко напевая: - В потоке времён карнавал всех личин, Череда кошмаров и снов*... Скалл играет пока неумело, только-только учась, но эти движения, эта плавность детских рук и чарующее мановение тёмных ресниц, слегка наклоненая голова и почти незаметная родинка на правой скуле... Энд не может отвести от него глаз.***
Со временем Скалл уже настолько прикипелся к старой скрипке, что даже дал ей имя, ласково величая её "Сирена" и попросив Энда вырезать на боку это имя. Энд рассмеялся, и ловко, парой скупых движений острым кинжалом вырезал каллиграфической латынью "Siren". Когда Скалл спросил, почему латынь, то Энд улыбаясь ответил: - Так её имя приобретает ещё большую загадочность, ты так не думаешь, мой мальчик? - Энд невесомо растрепал фиолетовые волосы Скалла, едва сдерживаясь, руки то и дело хотели скользнуть вниз по щеке мальчика, - А ты знаешь, как будет твоё имя на латыни, Скалл? - А как? - Скалл смотрит на Энда своими невозможными глазами и моргает, недовольно сдунув с лица отросшую чёлку, - Ну скажи! - Твоё имя будет на латыни "Cranium", - сказал Энд, а Скалл услышав удовлетворённо кивнул, и тут же задумался: - Кстати, а почему "Skull"? - Что? - Энд удивлённо смотрит на мальчика, тот раньше не очень волновался данным вопросом. - Почему ты назвал меня "Черепом" - Хм, - Энд делает притворно задумчивую гримасу и продолжает, - может потому что рядом с тобой, на доске объявлений, висел постер рок-группы на котором нарисован череп? - Эй! - Скалл обиженно дует щёчки, до смешного напоминая этим рассерженного хомячка, - Не было такого! - Мм, тогда, может, из-за того, что ты был та-а-аким худющим, прямо кожа да кости, что мне захотелось тебя откормить? - Энд корчит страшную рожицу и делает шаг в сторону Скалла, надвигаясь большой тенью, - Запихать французские булочки прямо в эти худющие щёчки!.. И медленно прыгает на Скалла, что успев увернуться от "коварного" Энда, со смехом убегает от него, непроизвольно начиная догонялки, - с ноги как раз сняли гипс, - и благополучно забывает про свой вопрос. На самом деле, Энд назвал Тобиаса "Черепом", потому что увидел в его глазах саму Смерть. И лучше бы Скаллу не знать, что "End" это не сокращение от имени "Endy", это "Конец".***
Скаллу почти семь, когда его нога окончательно приходит в норму и его вновь отправляют покорять канат. Было страшно, очень страшно. Но в этот раз канат развесили чуть ниже, а страховочную сеть ближе, да и Энд с Генри стояли на помосте и тихо, шёпотом направляли его, вовремя исправляя его ошибки. В этот раз мальчик не падает.