Ответ, что спрятан на дне твоих глаз

«Прошу, скажите мне, что я сошел с ума…» Судорожный вдох, и перед глазами медленно расплывалась действительность. Кончики пальцев невесомо пробегались по вспотевшей коже напряженной шеи, обводя вздувшуюся венку, пульсация которой выбивала остатки разума из своего обладателя. В карих глазах напротив читалось еле скрываемое желание и толика страха, что, казалось, никогда не покинет молчаливого мученика. Язык медленно очерчивал приоткрытые губы, запоминая их мягкость и вкус, скользил от одного уголка к другому, пока, наконец, не исчез в горячем плену рта любовника. Такого нежданного и нежного возлюбленного, что плавился под сильными ладонями Кима и отдавался новым ощущениям целиком, не понимая, почему ранее не испытывал подобного с девушками. Хвастаться особо, конечно, ему было нечем: три девушки, с десяток свиданий, смазанные поцелуи и первый секс — всё, чем мог гордиться Чонгук в свои восемнадцать лет. Опыт с парнем у него был впервые, но… «Охренеть…» Тэхён оторвался от припухших губ и заглянул в потемневшие глаза визави, тяжело дыша. Чон мог поклясться, что в прерываемой их общим дыханием тишине услышал приглушенный смешок, когда испещренных трещинками уст коснулась теплая улыбка. Тонкие пальцы Кима зарылись в черных волосах, слегка оттягивая голову одурманенного чувствами юноши в сторону, чтобы порхающими поцелуями добраться ото рта к покрасневшему ушку и обхватить губами мочку. Сладостный стон растворился в душном пространстве, когда нежную кожу прикусили ровные зубы, играя язычком с захваченной в плен плотью. — Тэхён-ши… — пытаясь подавить очередной протяжный выдох, прошептал Чонгук. Старший в их дуэте с великой неохотой оторвался от своей жертвы и вновь облизнул губы, даже не пытаясь скрыть лукавого взгляда. Он хотел его. И с каждой минутой… Нет, секундой, это желание возрастало, сводя с ума истощенного хищника. Эти ощущения и чувства отличались от той маниакальной любви, которой Ким был подвержен в детстве. Теперь же он понимал, что парень, смотрящий на него с любопытством и страхом неизведанного, испытывал те же чувства, и, возможно, даже чуточку больше. Ему нравилась эта взаимность, отчего в горле привычный колючий комок горечи растворялся и позволял голосовым связкам слегка вибрировать от хриплого стона, что непроизвольно сорвался с уст при неловком ёрзании младшего под ним. Их бедра соприкоснулись всего лишь на несколько мгновений, но Чон смог отчетливо ощутить напряжение в паху, которое явно не давало покоя хёну. И в этот момент он испугался. «Блять… Блять-блять-блять!» Парень не был готов к большему — для него даже поцелуи оказались слишком впечатляющим опытом, так что о переходе к следующему этапу думать и вовсе было невозможно. Ким сразу же заметил изменение в настроении любовника и медленно отстранился от него, морщась от натянувшихся в районе паха брюк. Слишком стремительно начались изменения в их шатких отношениях, и они оба это понимали. Но сводящее с ума желание касаться и изучать тело возлюбленного никуда не пропало, и как смириться с этой зудящей в мозгу идеей никто из них не знал. Чон тяжело вздохнул и приподнялся на локтях, окидывая взглядом прижавшегося спиной к стене юношу, с шеи которого медленно сходили пятна румянца. — Давай не будем торопить события? — кое-как совладав с голосом, предложил Чонгук, внимательно следя за реакцией на собственные слова. — Не знаю, как у тебя, но у меня совершенно не было опыта с парнями… Ким фыркнул, иронично изогнув брови. До младшего не сразу дошло, что именно вызвало скептицизм у практически успокоившего сердцебиение визави. «Ну конечно, какой опыт у него мог быть с учётом психологической травмы и последующего приобретения фобий?» Тяжелый вздох перешел в тихий стон от осознания собственного идиотизма. Тэхён потрепал сожителя по волосам, тепло улыбнувшись, как бы успокаивая парня и говоря: «Всё хорошо, ты не так уж и сильно провинился». От подобного жеста стало немного легче, ведь, на самом деле, им некуда торопиться — на изучение друг друга у них было еще несколько недель перед началом нового учебного года. А потом повседневность наполнится серыми буднями, разбавленными двумя-тремя часами личным временем на отношения. И Чону не хотелось бы погрязнуть в рутине, позабыв о столь волнительном опыте. После испытанного было бы странно отрицать очевидное — Ким привлекал его во многих аспектах. «Считаюсь ли я теперь геем? Весьма спорный вопрос», — поднявшись с кровати, парень взглядом отыскал покоившийся на полу смартфон хозяина комнаты, подобрал его и протянул сожителю. — Прости за недавний инцидент, — смущено улыбнулся он, чувствуя жжение на губах. — Не думал, что так отреагирую… Это ведь твои друзья, а я приревновал. Так глупо… — «Видимо, мы настолько сильно привыкли к обществу друг друга, что очень сложно принять в свой круг посторонних», — написал тот в KakaoTalk, после чего тут же огорошил собеседника следующим фактом: — «Кстати, они завтра приезжают в Тэгу и поживут у нас пару дней… Ты бы не мог их встретить?» — Да ты смеешься надо мной! — простонал Чонгук. — Раньше не мог сказать? — «Прости, из головы совсем вылетело», — а на лице красовалась квадратная улыбка, которой Чон был готов простить очередное и столь искусное издевательство. — «Я был занят своими чувствами к Просто Чону». И ведь не соврал, но все равно вызвал у младшего товарища взгляд полный скепсиса. Наверно, им еще требовалось время, чтобы научиться отличать правду ото лжи. Потому как врать каждый из них умел, особенно по отношению к самим себе.

***

— «Рейс: Сеул — Тэгу — прибывает через пять минут. Внимание! Рейс: Сеул — Тэгу — прибывает через пять минут» Проверив время на телефоне, Чонгук быстро убрал оный в карман и поежился от поднявшегося ветра. Их станция не была крытой, так что уже февральский гонец сновал среди многоголосой толпы приезжих и уезжающих людей, разнося смесь из запахов металла и сырости, пропитавших, казалось, всё окружение. Безликая масса народа перетекала из одного конца станции в другой, разделяясь на маленькие группки и вновь соединяясь в нечто громогласное и несуразное, продолжая смущать Чона своим объёмным звучанием. Он и подумать не мог, что после практически месяца жизни в доме Кимов будет страдать от подобного шума. В мыслях он уже неоднократно пожалел о том, что согласился на просьбу хёна встретить его друзей по колледжу и помочь им добраться до гостеприимного Тэхёна. И на то было несколько причин: во-первых, его совершенно не прельщала необходимость мерзнуть в ожидании гостей, во-вторых, многолюдность весьма нервировала попривыкшего к тишине юношу, ну и в-третьих, ему было капельку стыдно перед незнакомцами за тот фарс, что был разыгран им буквально вчера. После выяснения отношений с Кимом всё пришло в менее подвешенное состояние и перестало казаться вымученно-наигранным, так что последующий разговор по душам и небольшой экскурс в необходимость приезда этих ребят окончательно уговорили Чонгука помочь возлюбленному. «Возлюбленный… Так непривычно звучит», — и всё же наивная улыбка сама собой расплылась на румяном от холода лице. — «Интересно, мы теперь являемся своего рода парочкой? Если так, то, наверное, необходимо устраивать свидания… Но у Тэхён-ши ведь агорафобия, как я его куда-либо поведу? И почему я никогда не ищу легких путей?..» От мыслительного процесса его отвлек чей-то громкий смех, что на фоне однородного жужжания толпы выделялся непривычной веселостью. Взгляд карих глаз тут же метнулся в сторону источника приближающегося звука, что принадлежал человеку, отдаленно напоминающим Чону одного давнего знакомого с младшей школы. Рыжеволосый молодой человек практически не отходил от своего спутника, что что-то бурчал себе под нос, уцепившись обеими руками за ручки чемоданов. Не дойдя до Чонгука, ворчливый юноша остановился и потянулся за телефоном, быстро печатая в мессенджер. Спустя пары десятков секунд в KakaoTalk встречающему прилетело сообщение от неизвестного номера: — «Привет, это друг Тэхён-ши — Чон Хосок. Мы уже на станции. Ты где?» — Я здесь! — парень поднял руку с мобильным устройством и помахал ребятам, привлекая к себе внимание. — Айгу, мы наконец-то в Тэгу, — подойдя ближе, как-то однотонно проговорил рыжий, продолжая улыбаться. — Меня зовут Пак Чимин, учусь на отделении хореографии, направление современного танца, третий курс. — А я тот самый Чон Хосок, — представился темноволосый, передав один из чемоданов своему спутнику и протянув руку для рукопожатия сегодняшнему сопровождающему. — То же отделение, но в направлении хип-хоп и R'n'B, четвертый курс. — Чон Чонгук, отделение звукорежиссуры, первый курс, — пожав руку старшего, вежливо представился тот, пребывая в удивлении от того, с кем ведет дружбу замкнутый Ким. — Предлагаю вызвать такси, а то вы, наверно, устали с дороги. Парень заметил вопросительный взгляд Чимина, что внимательно проследил за комбинацией жестов Хосока, после чего согласно закивал головой, вновь красуясь лисьим прищуром улыбающихся глаз. Этой кратковременной заминки хватило наблюдательному Чонгуку, чтобы понять, что в кругу друзей Тэхёна совершенно нет обычных людей. Февральский ветер проник в прихожую, оседая на паркетный пол и растворяясь в теплом потоке воздуха приятным холодком. Приглушенно матерясь, старший танцор затащил в дом оба чемодана, после чего, так и не увидев хозяина двухэтажной обители, громко произнёс: — Тэхён-ши, хён приехал! — он вальяжно прошел в зал, затаскивая свой чемодан и шумно опускаясь на диван. — А ещё хён очень-очень голоден! В кармане его джинсов завибрировал телефон, оповещая о новом сообщении в мессенджере. Переобувшийся в тапочки и снявший теплые вещи Пак тоже проверил общий чат в KakaoTalk, тихо посмеиваясь. Чонгук из любопытства мельком глянул на экран чужого смартфона и сам же фыркнул, стягивая с шеи шарф. Tae-Tae: «Ты в гостях, а не на курорте, хён» — Мы устали после перелета и долгой дороги, не будь мудаком и покорми нас, — в ответ проворчал Хосок и закинул голову назад, тяжело вздыхая. — Ты же все равно на кухне, дай хотя бы миску риса… — Хоби-хён не особо вежливый, — вновь без всякой интонации произнёс Чимин, так же занося свой чемодан в гостиную и окидывая взглядом помещение. — С прошлого нашего визита ничего не изменилось. Хоть что-то остается неизменным, правда, хён? — Ага, — из старшего в дуэте танцоров словно выкачали всю энергию, отчего тот полностью растекся на диване, прикрывая глаза. — Айгу, я так устал… Чонгук сохранял молчание, пока наблюдал за гостями. Они казались ему неким дополнительным элементом общей атмосферы, что ранее был спрятан от чужих глаз до подходящего времени. Что Пак, что его друг Чон легко смешивались с повседневной обстановкой, добавляя в привычный будний день порцию безбашенности и отчаянного веселья. «Словно это последний день в их жизни», — вот что думал Чонгук, когда вечером, после плотного ужина, вся четверка расположилась в зале за просмотром какого-то комедийного фильма, названия которого самый младший в квартете так и не запомнил. Он не чувствовал неловкости среди новых знакомых, позволяя себе ерошить волосы на затылке рядом сидящего Тэхёна, что не препятствовал в столь приятных махинациях неугомонному сожителю. Очередной громкий смех Хосока отвлек младшего товарища от шепота мыслей, вызывая широкую улыбку. Пак вторил ему, прикрывая рот ладонью и запрокидывая голову назад, что выглядело порой более комично, нежели показанная неловкая сцена в фильме. Сложившаяся обстановка нравилась Чону, так как в таком окружении было куда спокойнее, нежели в кругу друзей со школы, у которых вечно свербило шило в заднице и их невозможно было остановить от нового бездумного поступка. Сейчас же, будучи среди хёнов, он чувствовал себя защищенным. Только вот отчего именно была эта защита? От мыслей о Киме, что беспрерывно кружили в голове, нашептывая всякие глупости? От мыслей о приближающейся учёбе, что первого марта напомнит о себе и оставит влюбленным студентам крупицы времени на вспыхнувшие чувства? Или, возможно, от мыслей о следующем сеансе психолога, что — Чон был уверен, — обязательно заметит изменения в их отношениях?.. Слишком мало ответов на огромнейшее количество вопросов, о которых хотелось бы забыть до следующего утра. — Надо будет пересмотреть его как-нибудь, — радостно протянул Хосок, что практически не умолкал в течение всего дня. Но, надо было признать, его болтовня нисколько не нервировала, хоть и казалась бесконечной. — Мы думали с Чимин-ши сходить завтра в колледж. Тренировки никто не отменял! — Разве во время каникул вас пустят в зал для репетиций? — подал голос засыпающий Чонгук. — Лучшим ученикам своего профиля они никогда не откажут, — самодовольно произнес старший танцор, поднимаясь во весь рост и потягиваясь. — Душ-душ-душ! — Пора расходиться по кроватям, — Пак тоже потянулся, хоть и остался сидеть на месте. Затем он полез за телефоном, улыбаясь каким-то своим мыслям. — Завтра будет не менее насыщенный день. Если честно, Чон так и не понял, к чему была сказана последняя фраза, но не стал придавать ей особого значения: спать хотелось больше, нежели строить теории. Тэхён что-то написал в общий чат, после чего со спокойной душой повел сонного соседа на второй этаж, не обращая внимания на присвистнувшего Хосока и хихикающего Чимина. Ему и без их комментариев о нынешнем положении вещей было неуютно. Хоть Пак с Чоном-старшим и не скрывали своих отношений перед другом, порой без всякого стыда запираясь в ванной на час или два, Киму все равно было непривычно выказывать знаки внимания к кому-либо, тем более на публике. Но стоило признаться хотя бы самому себе — внутренний агорафоб наконец-то заткнулся, позволив своему заложнику всплыть на поверхность растаявшего озера и сделать первый вздох, содрогаясь всем телом от обжигающего холода. Стянутые в тугой узел голосовые связки наконец поддались махинациям чувств и плавно распрямлялись, суля в скором времени неожиданные для самого парня результаты. — Спасибо… — закрывая дверь в комнату Чонгука, прошептал себе под нос Ким, пересилив всё ещё режущую боль в горле.