Ответ, что спрятан на дне твоих глаз

Спасибо… Глубокий баритон обволакивал спящего юношу, подобно медленному течению обмелевшего озера, на дне которого покоилось утомленное сознание Чона. Он слышал одно и то же слово, повторяясь грустной мелодичной песней, что покорила меломана с первых нот. И ему казалось, что когда-то давно этот голос уже звучал в его голове. Спасибо Знакомая хрипотца на выдохе и толика боли в гласных. Он точно уже слышал этот голос… Но где? Кому принадлежала клавишная соната, уместившаяся на большой и малой октавах, изредка касаясь струн скрипки разодранным смычком? Спасибо, Чонгук-ши Слова эхом разносились по закоулкам лабиринта серого вещества, перекликаясь с несвязными мыслями и остатками абсурдного сновидения. Уперев взгляд в потолок, Чонгук резко вдохнул полной грудью, пытаясь очистить сознание. «Может быть, я все-таки схожу с ума?» — невесело усмехнулся он, плавно приняв сидячее положение на постели. Смачно зевнув, парень разблокировал смартфон и тихонько простонал: просыпаться в три часа ночи из-за то ли кошмара, то ли мечтательного сновидения явно не входило в его планы. Ещё и в горле запершило от жажды, которая точно не даст спокойно уснуть в ближайшее время, так что пришлось вставать. — «Надеюсь, никого не разбужу…» Чон, вновь зевая, неуклюже добрался до двери из своей комнаты, на пороге которой заметил тапочки Тэхёна, что последние недели две отвешивал подзатыльники тонсену за прогулки по дому босиком. Смущенная улыбка непроизвольно расплылась на слегка опухшем ото сна лице, а взгляд карих глаз то и дело перебегал с домашней обуви на закрытую спальню сожителя и обратно. Подобные знаки внимания после перехода их отношений на новый уровень приобрели иную окраску: более нежную, романтичную, трепетную. И Чонгуку, бесспорно, это очень нравилось. Почесав затылок, он тихонько преодолел коридор и стал спускаться по лестнице, дабы поскорее расправиться с жаждой и вернуться в постель — если повезет, то ему удастся досмотреть прерванный сон и послушать манящий голос ещё раз. — Айщ! — протянул кто-то приглушенно на кухне, заставив Чона остановиться на последней ступеньке лестницы со второго этажа на первый. — Хён, спасибо за презент! — Много не пей, алкогольная фея, у нас ещё тренировка и репетиция сольников… — голос Хосока было сложно не узнать, а вот Чимина ночной гуляка не смог признать сразу, так как интонация его странно перебегала со слога на слог, путаясь в ударениях. Чон-старший тоже блаженно выдохнул и звонко опустил банку на стол. — Ты точно не будешь пить, Тэхён-ши? Чонгук бесшумно подошел поближе к кухне и выглянул в проход, к которому, благо, товарищи сидели спиной или же боком. Молчаливый юноша отрицательно покачал головой, крутя в руках свой смартфон, и ребята на такой ответ пожали плечами, делая очередной глоток холодного пива из своих банок. — Хороший парнишка тебе попался, — прервал установившуюся тишину Пак, потирая левое ухо. — На его месте я бы давно сдался… — Фамилия Чон о многом говорит, — хмыкнул старший в их трио. — Тебя же я терплю со всеми этими закидонами и болячками. — Будто тебя кто-то просил об этом, хён, — казалось, что рыжеволосый парень нисколько не обиделся на его слова, почти неслышно хихикнув. — Просил, ещё как просил, — в голосе Хосока проступили игривые нотки, от которых невольный шпион почувствовал прилившую краску к щекам. Подслушивать своих хёнов уже не казалось такой отличной идеей, как несколькими минутами ранее. — Айгу, Тэхён-ши, не надо корчить тут рожи! Готов поспорить, ты бы при первой же возможности присунул ему, не задумываясь. Я про Чонгука, конечно же… — Чем больше ты пьешь, тем меньше следишь за словами, — после неловкой паузы пробурчал Пак, выхватив из рук старшего товарища почти пустую банку. — С тебя хватит, хён, пойдем спать. Резко обычное общение переросло в громкую ругань гостей, в которой активное (да и по сути главное) участие принимал именно Хосок. Неконтролируемый поток матов прошелся и по поведению Чимина, что старался не лезть в чужие чувства, и по отношению Кима к своему «сиделке», что до сих пор не был замечен парнями. Чона-старшего разрывало от негодования на тему того, почему Тэхён бездействовал и не шёл напролом, наконец-то перестав строить из себя невинную жертву обстоятельств. Хозяин дома скривился от этих слов, но препятствовать разбушевавшемуся урагану Чон Хосоку не торопился, ибо прекрасно знал о возможных последствиях: этот человек мог быстро перейти от слов к действиям, а у Кима и так нервы ни к чёрту — драки было бы не миновать. Ошеломленный таким развитием событий Чонгук решил всё-таки вмешаться в ситуацию, предчувствуя возможные неприятности и громко шаркая тапочками по полу, дабы привлечь к себе внимание. Первым отреагировал Пак, что уже стоял лицом к проходу и держал в руках пивные банки, виновато поглядывая на самого младшего жителя этого дома. У рыжего было обостренное чувство справедливости и такта, особенно в такие моменты, когда ему просто не терпелось взять всю вину за происходящее на себя. Он безмолвно одними губами просил уйти парня обратно наверх, но тот упрямо прошел мимо него, с силой схватив разгоряченного Хосока за предплечье. От неожиданности танцор запнулся на полуслове, оборачиваясь к нарушителю разбора полётов и цокая языком. Его вытянутое лицо было багрово-красным от злости и ударившего в голову алкоголя, а темные глаза лихорадочно блестели от света ламп. — Хён, хватит, — тихо произнес младший, после чего отпустил чужую руку и похлопал старшего по плечу. — Потом ведь будешь жалеть об этом… — Больно много ты знаешь, Чонгук-ши, — хмыкнул тот, отпрянув от него и развернувшись в сторону гостиной. — Детский ебучий сад, а не взрослые люди… Чимин-ши, идём спать. — Да, Хоби-хён, — рыжеволосый печально посмотрел на присутствующих, поставил банки на кухонный стол и хвостиком последовал за напарником, вновь потирая левое ухо. И только когда дверь за ним практически закрылась, он прошептал простое: — Спокойной ночи, ребят. — Спокойной ночи, Чимин-хён, — ободряюще улыбнулся нежданный спаситель, проводив гостей взглядом, после чего обратился к Киму. — А ты спать не собираешься? Тэхён сидел со скрещенными на груди руками, опустив взгляд в пол и качая головой из стороны в сторону. Ему было неловко и обидно за тот инцидент, свидетелем которого стал его сожитель. Поднятая Чоном-старшим тема была явно не для ушей возлюбленного, так как подобное могло привести к недопониманию и пошатнуть их хрупкие отношения… Тяжелый вздох Кима совершенно не понравился Чонгуку, что присел на корточки рядом со стулом юноши и обхватил пальцами его большие ладони. Их глаза наконец-то встретились, и сосед вновь улыбнулся, пытаясь таким образом успокоить шатена. — Давай притворимся, что я ничего не слышал? — предложил Чон, поднимаясь во весь рост и легонько потягивая Тэхёна за собой. — Понимаю, что от этого тебе легче не станет, но поговорить обо всём можно и утром, когда проспимся. Давай-давай, хён, я только бутылку воды с собой захвачу и сразу же спать. Губ Кима коснулась смущенная улыбка. На самом деле он боялся разговора с любимым человеком обо всем случившимся, ведь… «Кого я обманываю, нам все равно рано или поздно придется решить вопрос о позициях в сексе», — поддавшись ласковым рукам, Тэхён послушно направился в сторону лестницы, кусая нижнюю губу. — «Вот только пассивная роль меня категорически не устраивает… А что если и Чонгук нацелен на доминирование? Это очень усложнит ситуацию…» — Хватит думать о всякой чепухе, Тэхён-ши, — когда последняя ступень была преодолена, Чонгук остановился у двери в спальню хёна и отпустил теплую ладонь. — У нас еще есть время, чтобы всё обсудить. Спокойной… Договорить ему не позволили требовательные губы, что запечатлели на сухих устах легкий поцелуй, после чего длинные пальцы ласково пробежались по напряженным рукам Чона вверх-вниз и обхватили тонкие запястья, ненавязчиво затягивая своего пленника в комнату. Завороженный карими глазами напротив Чонгук послушно шагнул в святая святых юноши и машинально затворил за собой дверь, не отдавая отчет собственным действиям. То ли усталость дала о себе знать, то ли недосып — он не знал, но как только сожители расположились на прохладной постели Кима, сознание его неумолимо угасло, словно растаявшая свеча. Сквозь дрему младший в этом странном дуэте чувствовал легкие прикосновения к волосам на макушке и редкие поцелуи на щеках, а также любопытный изучающий взгляд Тэхёна, что не спешил погружаться в сновидение. Неумолимый приступ обсессии так удачно переключился на мысли о невозможном Чон Чонгуке, который снова помог ему, хоть и таким нетривиальным способом в совершенно безобразной ситуации. Конечно, что такого предосудительного было в их ночных посиделках на кухне? Если не брать в расчет несовершеннолетнего Пака, что в свои двадцать выпил спиртного куда больше самого Хосока, то абсолютно ничего. «Ничего такого, кроме стыда за быстро пьянеющего и не следящего за своим языком хёна… Кто-то опять всё утро будет тише воды, ниже травы»

***

В зеркальной комнате для тренировок было прохладно из-за включенного кондиционера и снующего туда-сюда Хосока, желавшего как можно скорее размяться перед репетицией первого сольного проекта. Чимин же в это время проверял работу слухового аппарата, благодаря которому мог продолжить танцевать и в принципе ощущать себя полноценным членом общества. Как уже успел выяснить Чонгук из разговора с Тэхёном утром — у рыжеволосого недоразумения была своя не особо примечательная история приобретения первоначальной стадии глухоты на левое ухо, но говорить на эту тему парень априори не любил, так что выяснить подробностей так и не удалось. На самом деле Чона больше всего удивила не глухота нового знакомого, а его настойчивое желание взять с собой на тренировку плохо соображающего после сна первокурсника. Старший танцор, однако, не был против, проявляя крайнюю степень дружелюбия после столь постыдного представления ночью. К счастью, всю эту ситуацию они быстро замяли, а извинения были благоприятно восприняты. — Пятиминутная готовность! — оповестил одетого в спортивные штаны и майку Пака старший товарищ, подключив плеер к колонкам. — Чонгук-ши, составишь компанию в разминке? — Ага, — парень принес с собой сменную одежду на тот случай, если все-таки решит присоединиться к ребятам, так что не чувствовал какого-либо стеснения в движениях и неудобства обуви. — Тогда поможешь мне с растяжкой ближе к концу? — на губах Чимина играла привычная улыбка, а предложения звучали более слаженно, нежели вчера. — В отличие от Хоби-хёна я очень гибкий. И нет, это не хвастовство, а констатация факта. — Ага-ага, охотно верю, — подал голос Чон-старший, включая первую композицию. — Начали! Во время разогрева Чонгук внимательно следил за танцорами, у которых, казалось, не было костей вовсе. На лице Пака проступила невиданная ранее сосредоточенность, а Хосок не мог перестать улыбаться, особенно во время спонтанного поппинга. Чимин периодически присоединялся к нему в танце и умудрялся проводить комбинацию синхронных движений, создавая своим дуэтом идеальное представление. И приглашенный на репетицию для съемки брюнет ни разу не пожалел о том, что вырвался из привычной обстановки ради подобного шоу. Конечно, оставлять Кима дома одного было даже капельку страшно, но юноша уверил его в том, что за несколько часов с ним ничего не случится, тем более Тэхён был уже достаточно взрослым для того, чтобы остаться без надзора младшего товарища. Хосок ещё долго смеялся над словами хозяина дома, когда сообщение с ироничным подтекстом пришло в общий чат, в который добавили и самого Чонгука. — Оператор Чон, перерыв десять минут и можно будет приступать к съемке, — Чимин протянул бутылку с водой запыхавшемуся товарищу, что от долгого пребывания в двухэтажной обители растерял былую сноровку и теперь с блаженством отдыхал на паркетном полу. — Смотри не простудись, а то Тэхён-а будет волноваться. Сам знаешь, насколько он впечатлительный. — Что правда, то правда, — брюнет принял сидячее положение, после чего обернулся по сторонам. — А где Хосок-хён? — А, это… — Пак плюхнулся рядом с собеседником и, сделав небольшой глоток из своей бутылки, произнес. — Наш сонбэ с отделения звукорежиссуры приехал, хён решил с ним поздороваться, пока тот опять не исчез в студии звукозаписи на ближайшие десять часов… Знаешь, раз уж мы остались наедине, то я хотел бы поговорить с тобой о кое-чем очень важном. — Например? — О вас с Тэхён-ши, — Пак зачесал прилипающие ко лбу рыжие пряди назад и засмеялся, увидев удивленное выражение лица Чона. — Ты серьезно думал, что мы ни о чем не знаем? — Нет, я удивлен тем, что ты решил поговорить об этом именно со мной, а не с хёном… — Смысл мне разговаривать с человеком, что все равно никого не слушает? — фыркнул тот, вытянув ноги вперед и потянувшись к носочкам пальцами, выгибаясь в спине. — А ты парень смышленый, хоть местами и упрямый. Так что, думаю, мы сможем с тобой сработаться. — К чему ты ведешь, хён? — после слов Чимина возникла неловкая пауза, которую младший поспешил прервать. — А к тому, что вы совершенно не представляете, что такое отношения между парнем и парнем, — лисьи глаза-улыбки в этот раз не смогли ввести собеседника в заблуждение, так что Чон отчетливо ощутил всю серьезность предстоящего разговора. — Объятия и поцелуи, конечно, весьма приятны и важны, но рано или поздно вам захочется зайти дальше. И обычными ласками здесь уже не обойтись. — Ты так говоришь, словно мы дети малые и не сможем разобраться, — Чонгук не сдержал смешка от серьезного тона Пака, что даже состроил обиду на покрытом капельками пота лице. — Знаешь ли, судя по тому, как Тэхён-а смотрит на тебя и дрочит в ванной по утрам… — задвигал бровями тот, не собираясь заканчивать предложение. — Вы, конечно, уже взрослые мальчики и сложить два и два сможете без труда, но вот определиться с позициями вам бы не помешало. — Оу… — только и смог выдавить из себя Чон, почесавший кончик носа. — «Оу», — повторил за ним собеседник, усмехнувшись. — Вот именно, что «оу». Вы такими темпами у костра с бубном танцевать до окончания манги One Piece будете. Я, конечно, не гуру в отношениях, так что просто скажу одно: получить удовольствие можно от любой роли в постели. Возможно, не с первого раза у вас получится полностью удовлетворить друг друга, но с опытом приходят и знания. Вам просто нужно попробовать, а дальше будет проще. — Это, конечно, не моё дело, — переваривая полученную информацию, тихо заговорил брюнет, крутя бутылку в руках, — но вы ведь с Хосок-хёном пара, верно? Как вы определились с позициями? — Мы и не определялись, — рассмеялся рыжий, поднимаясь на ноги. — Универсальность никто ещё не отменял. Ну что ж, перерыв окончен, оператор Чон, доставайте камеру. — Есть, сэр! На ближайшие полчаса Чонгук пропал за съемкой репетиции Чимина, у которого были свои сольные партии в общем проекте их отделения хореографии. От каждого направления выбирались один-два лучших студента, что в начале представляли общую идею истории своей постановки, а в последующем разбивались на соло и дуэты, дабы поразить зрителей разнообразием стилей и их удачным смешением под конец выступления. Смотреть на движения Пака было сплошным эстетическим удовольствием, и восхищенные вздохи Чона были тому отличнейшим подтверждением. Присоединившийся к репетиции Хосок тоже довольно кивал головой, хоть иногда и вносил коррективы, попутно объясняя добровольному зрителю причину внесения тех или иных изменений. Старший товарищ оправдывал этот поток подробностей тем, что при просмотре видеозаписи они смогут решить, какие версии танца стоит показать преподавателям, чтобы в итоге хотя бы одну из них утвердили. И, на самом деле, шумные три часа тренировок и репетиций пролетели для завороженного процессом съемки Чонгука в мгновение ока. Очнулся он только тогда, когда в KakaoTalk пришло новое сообщение: «Тэхён-и не отвечает мне, с вами всё в порядке, мальчики?»