Три истории любви

      Это был солнечный пригожий день. Старк по велению сердца выудил Питера прямо по дороге на экскурсию, чтобы сообщить ему нечто важное. Ибо нечего делать в такую чарующую погоду на учёбе. Тут же тебе и солнышко светит, и птички поют, и зелень приятно шелестит, распространяя терпкий аромат природы. Всё с самого утра буквально кричало о том, чтобы начать что-то менять. Особенно в их отношениях.       — Ещё раз: зачем ты меня взял? — спрашивал Питер с недоумённой миной на лице.       — Объясню попроще: ну вот ты спишь, и тебе снится, что ты вот-вот напрудишь в штаны. Ты в панике “О боже, сейчас описаюсь, где туалет?” И пока ты его ищешь…       — Просыпаешься, и понимаешь, что реально хочешь в туалет, — договорил за него Питер. — И что тут такого?       Тут Тони остановил его, а затем, ухватившись за его плечи, стал серьёзно и с полными надежд глазами объяснять дальше:       — Я вот к чему это говорю. Сегодня мне приснилось, что вот лежу я на своей постели… и ты рядом. И никуда, ни мне, ни тебе, не надо. Всё чётко: мы живём вместе, внизу коробки с твоими вещами, а в почтовом ящике открытки с поздравлениями.       — Тони, я догадываюсь к чему всё идёт, так что скажу открыто — не стоит.       — Но почему? Переживаешь за тётю Мэй? Да ладно, она рано или поздно всё равно узнает. А мы встречаемся уже… Сколько…? Полгода? Год?       — Ничего я не переживаю! Я… боюсь. Если она узнает, она убьёт меня. И тебя.       Лицо этого мальчишки опустилось и покраснело. Питер нервно теребил свою кофту и молча смотрел вниз. После того, как его тётя узнала о том, что он является “Человеком-пауком”, она неистовствовала целую неделю. Её жуткие угрозы долетели аж до самого Старка, хотя армия его секретарей и охранников пытались её остановить.       Одним лёгким касанием руки Тони приподнял лицо Питера и нежно взглянул ему в глаза:       — Я знаю, что ты боишься. Но не тётю Мэй, а перемен.       Питер в ответ смущённо молчал. Он отлично помнил тот день, когда его укусил радиоактивный паук, и всё перевернулось с ног на голову. Вся его жизнь, какой бы спокойной и размеренной она ни была, стала опасной и быстрой. И чем дальше всё заходило, тем более бледной становилась та прошлая жизнь. За исключением тех моментов, когда они были вместе с Тони. Он приносил в неё… спокойствие.       — Я подумаю, — с полуулыбкой ответил ему Питер.       Старк счастливо улыбнулся, схватил мальчишку за скулы и притянул к себе. Им поцеловаться помешало внезапное вторжение Доктора Стрэнджа.       — Мистер Старк? Я — Доктор Стивен Стрэндж. Прошу следовать за мной.       И оба они поняли в тот же миг, что тихие и мирные деньки придут к ним ещё очень нескоро. Война опять пришла на их земли…       Старк перед тем, как войти в портал, всё силился отправить Питера обратно домой, но тот упёрся, подкрепляя свои доводы тем, что, если что-то происходит, он как минимум должен об этом знать. Тони уже хотел было сказать, что позвонит и сам всё расскажет, но тут к нему подошёл Беннер и сбил его с толку. Они оба оказались по ту сторону портала, а затем какой-то челик по имени Вонг втирал им про камни бесконечности.       Следом Стрэндж показал им свой камень в амулете, что правил временем вселенной. И тут они со Старком разосрались по поводу того, что же делать с этим камнем. — Привет, — протянул Питеру руку Брюс Беннер. Юнец незамедлительно пожал её, вылупив глаза, ибо в нём он узнал “того самого Беннера”.       — О мой Глоб, это же Вы! Я читал Вашу работу о распаде клеточной структуры, а то, как Вы превращаетесь в Халка, вообще чума!       — Серьёзно? Ты фанат не только здоровяка, но ещё и науки? Поразительно. Где Старк откопал тебя?       — В Квинсе, сэр. Я… я Питер, кстати. Питер Паркер.       Стрэндж стал заливать про клятву хранителей, а затем Беннер вклинился со своим мрачным пророчеством о Таносе и его всеразрушающей идеи располовинить мир. Потом все пришли к выводу, что необходимо найти Вижена. Обладателя Камня Разума. Тут Тони наконец-то-таки заткнул рот. Его мысли унеслись в те времена, когда они со Стивом ещё были друзьями. Пока тот треклятый договор не встал между ними.       — Звони, — твердил Беннер, не зная всего того, что произошло во время его отсутствия.       — Легко сказать…       — Ты не понял. Тора не стало. Танос грядёт. И все ваши споры такая ерунда…       Это убедило Старка. Он с миной мрачнее обычного достал тот старый телефон и приготовился звонить. Но тут всё опять пошло по промежной части, и из улицы стали доноситься отчаянные крики горожан.       По дорогам поднялся нешуточный ветер, гоняя пыль и мусор. Паника среди людей дошла до такого абсурда, что большинство бросали свои машины, врезаясь во что не попадя, и бежали куда глаза глядят. Старк выяснял ситуацию у “Пятницы”, которая мало-мальски проливала свет на происходящее.       Вскоре нужда в этом отпала, так как над дорогой у перекрёстка навис огромный летающий корабль в форме бублика. Он гудел, как тысячи генераторов, и гонял горячий ветер по улицам. Питер тут же напялил свой костюм, предвкушая вкус тяжкой битвы. Его волосы на руках встали дыбом, а это в последнее время происходило с ним всё чаще и чаще, когда назревала перепалка или какие-либо разборки.       Тони в это время вызывал службы спасения и сам приготовился облачиться в свои нано-доспехи. Стрэндж развеял над улицей пыль, и картина вскоре прояснилась. Перед ними предстали двое неизвестных: один тонкий и скользкий по имени Эбони Моу (он не представился, ибо не считал это нужным). Второй был огромным и плотным, точно Халк. Его звали Кулл Обсидион (или “Чёрный Карлик”).       — Услышьте и возрадуйтесь, — надменно говорил Эбони. — Ибо вы примете смерть от рук детей Таноса. Его милостью, никчёмные жизни Землян поспособствуют…       — Простите, Земля сегодня закрыта! — саркастично прервал его Старк. — Собирайте вещички и проваливайте.       Взгляд Эбони приковался к Стрэнджу и в особенности к его кулону. Было итак ясно, что долго они рассусоливать не собирались, так что приняв боевую стойку, колдун приготовился атаковать.       — У вас нет прав на этот город и на эту планету!       — В смысле: катись, трухлявый! — перефразировал его Тони.       — И почему мне кажется, что они не послушают? — тихо спросил себя Питер.       — Они никогда не слушают, — так же тихо ответил ему Беннер.       Умнейшему из детей Таноса надоели их разговоры, и он послал своего брата за камнем. Старк свистнул Беннеру, чтобы “зелёный” вышел погулять, но тот ни в какую не слушался. В итоге тот остался не у дел, и Вонгу с Питером было приказано защищать учёного.       Сам же Тони не без удовольствия облачился в свой новый костюм. Глазки у Питера на лоб полезли, ибо до сих пор он не знал о новом проекте своего парня. И им лишь оставалось наблюдать за тем, как их лучший боец сражается с Обсидианом.       Великан бил с размахом. Его молот-секира весила не меньше пятиста кило, но щит из нано-ботов отлично отражал такие удары. Более того, новые энерго-лучи стреляли в четыре раза мощнее. Великан был с позором отброшен в сторону своего тощего братца.       Эбони пришлось присоединиться к битве. Со своей силой телекинеза, он отклонил мчащегося на него брата, а затем стал атаковать своих соперников попавшимися под руку автомобилями. Они полетели прямиком на Беннера и на Питера.       Человек-паук изловчился и не позволил Беннеру пострадать. Обстановка накалилась, и поэтому Доктор Стрэндж открыл портал, и обоих вынесло в более безопасное место.       — Раз уж ваш зелёный друг к нам не присоединится… и да, детям тут не место…       — Что? — удивился Паркер.       — Премного благодарен, — прокомментировал Старк. — Но камешку тут тоже не место!       — Нет, он будет со мной! — всё так же упирался колдун.       Бой ужесточился, в ход пошли не только машины, но и всё остальное. Эбони умудрился обратить даже асфальт в оружие, превратив его в опасные каменные лозы, обрушивающие всем на головы, словно башни. Затем Обсидиан, очнувшийся вовремя, применил в ход стальной канат с секирой, что вывели за пределы улицы Старка, и откинувшие его прямиком к Питеру.       — Тони! — подбежал к нему Паучок. — Ты цел?       — Всё в полном порядке! Защищай Беннера! — приказывал Железный человек, но тут сам чуть не попал под раздачу очередного шквала ударов от врага (благо Питер успел их всех отбить).       — А как по мне, так это ты нуждаешься в защите, — подметил он.       — Ещё поумничай мне тут!       Обсидиан жёстко схватил Питера и швырнул его в сторону фонтана. За это он получил от Тони кучу выстрелов из рук. Правда ни один его не ослабил. Паучок же, не намереваясь отступать, снова атаковал, и был снова отброшен в воздух. Там он вовремя схватил паутиной машину и обрушил её на великана. Здоровяк же и вовсе не почесался. Он был столь же могущественен как сам Халк, только его поведение на поле боя было менее хаотичным. Победить такого им вряд ли представлялось возможности.       Тут мимо пролетел Стрэндж, и Паучок сразу же рванул за ним. С ним наравне грозно и устремлённо летел Эбони, изо всех сил стараясь оторвать от себя “наглую мошку”. Питера это только раззадорило, и он ещё активнее стал приближаться к Доктору. Атаки вражеского телекинетика задели волшебный плащ, и Стивен остался беззащитным. Слава Ктулху, Человек-паук вовремя подхватил его своей паутиной, и тот не упал наземь.       Казалось, что победа близка, однако не тут-то было. Типичный “инопланетный луч” схватил Стрэнджа и стал притягивать его наверх. Питер, не отпуская путины, притягивался вместе с ним.       — Тони! Я попал в телепорт! — закричал он.       — Держись! Я сейчас буду! — отвечал ему Старк.       Обсидиан продолжал жёстко атаковать. Тони оказался вдруг заключён в его стальном канате и мог вполне проиграть ему, если бы не вовремя подоспевший Вонг. Колдун открыл портал в Альпы, куда благополучно провалился великан. Затем портал резко закрылся, отрезав его мощную чешуйчатую лапу.       В следующий миг, Старк благодарно кивнул Вонгу, а затем, оторвавшись от земли, помчался к Питеру. Скорость его полёта была недостаточной, и поэтому он включил дополнительный двигатель. Вместе с этим, он активировал протокол “17А”, который готовил тогда, когда они с Питером ещё даже не встречались.       Сердце внутри паниковало и отдавалось сотнями маленьких иголок по всему телу. Это чувство Старк знал лучше любого другого — страх. Страх потерять того, кто тебе так дорог. В это время Питер едва дышал. Он смотрел вниз и видел оболочку Земли. В его лёгких гуляла пустота, и как бы глубоко он не дышал, он не мог насытиться кислородом.       — Пит, можешь падать! Я поймаю! — обещал ему Тони.       — А как же Стрэндж? — спросил он, снимая с себя маску.       — Слишком высоко! Воздух разряжен!       — Это я уже… понял, — рвано вздыхая, отвечал юнец. Он задыхался, и всё тело обмякло от слабости. Голова закружилась, а в глазах появились звёзды. Руки сами собой отпустили крепления, и он стремительно начал падать вниз.       Старк поддал газу и резко подхватил Питера. Тот был бесчувственен. И поэтому сняв с себя шлем, он начал немедленно делать искусственное дыхание. В следующий миг губы подростка расплылись в улыбке, и они уже в открытую стали целоваться.       Затем всё тело Питера покрыли нано-боты, и тот с широко открытыми глазами стал рассматривать свой новый костюм.       — Это… это мне?       — Носи на здоровье, — с улыбкой сказал Тони. От счастья Питер ещё раз его поцеловал, а затем лица обоих скрылись за масками. — Ты хорошо сражался, красавчик, но дальше я сам, — строго заявив это, Старк приказал Пятнице отвести мальчишку домой. Тут же раскрылся его парашют, и Питер с возмущёнными криками упал вниз.       Тони с чистой совестью проник на вражеский корабль. Чего он не знал, так это того, что Питер так просто не сдался и в данный момент пробирался туда вслед за ним.

***

      Тем временем Тор, выброшенный на просторы космоса, был благополучно подобран группой Стражей Галлактики. Он потерял сознание в том чудовищном взрыве и, пребывая на задворках разума, погружался всё глубже в воспоминания о брате.       Всё пестрило перед глазами, а во рту вязало от пряного мёда. Золото стен отражало свет тысячи свечей асгардских кованных люстр. Все веселились и смеялись, и не знали горя. Музыка текла по ушам точно духовный бальзам. Менестрели тренькали струны своих крошечных лютней, а подпевали им прелестные девы.       Тор обнаружил себя более молодым, ещё не побитым судьбой. С длинными золотистыми волосами и сияющей парой голубых глаз. В руке тяжелел от напитков кубок, а друзья за столом произносили слишком много тостов.       Локи потупив свой взгляд, тихо приблизился к Тору, пока Фандрал кичился с саблей на столе, призывая новых дам отведать его губы на вкус.       — Может, тихо сбежим отсюда? — предложил он.       — Тихо? Ты хоть знаешь, что Хеймдалл до сих пор не спускает с тебя глаз? Он непременно поделится своими… опасениями с отцом, если приметит нас… в непристойном положении.       — Он уже это сделал, если я не ошибаюсь. Чёртов папин лизоблюд!       — Эй! Не говори так о Хеймдалле! Мы многим ему обязаны, и… он часть семьи.       — Ой, да ладно? Неужели забыл, как мы в детстве часто его подстрекали? Эх-х, были времена. Я бы и сейчас над ним подшутил, не наблюдай он за мной.       — Да, время было весёлым, но ты упустил ту часть, где он вымещал свою обиду на наших с ним тренировках.       Оба посмеялись, но затем их голоса умолкли, ибо они не знали, что ещё сказать. Запрет их отношений даже не обсуждался. Трону Асгарда нужен был наследник, и если Тор претендовал на него, он несомненно должен был прежде всего думать о своём народе, а не о зове сердца.       Принцы беспрекословно слушались указаний Одина на этот счёт и ни при каких условиях не сближались дальше братской любви… по крайне мере так они это показывали на публике. Ночами же их страсть, сокрытая искусно сотканным Локи заклинанием, не знала предела.       — Ты уверен, что нас скрывает твоя иллюзия? — спросил Тор, набрасываясь на своего любовника с грудой поцелуев.       Они оба лежали голые в шелках, предаваясь лобзаниям. Локи с полуулыбкой перевернулся и сел на своего брата. Тонкой рукой он смахнул непослушную чёрную прядь, а затем прижался в поцелуе к его губам.       — Переживаешь, что нас застукают? Схватят и протащат по площади, как наследников, опозоривших свой род? — при одной только мысли об этом у Тора застыло сердце. В следующую же секунду Локи разулыбался будто кот, и его глаза заблестели хитростью. — Не говори глупостей, брат. Один не может отречься от нас обоих. Он любит нас и даже если узнает наш маленький секрет, то ничего не сделает. В худшем случае, сошлёт меня куда-нибудь, но от тебя не откажется.       Тор нахмурился. Его не порадовал такой расклад вещей, и он с жадностью принялся целовать Локи. Их волосы спутались, а пальцы ладоней переплелись. Младший брат долго стонал под ним, кусая могучую загорелую шею Тора.       — Я ни за что не отпущу тебя куда бы то ни было! — заявил он.       — Но ты должен… — внезапно сказал Локи. Тора на месте пронзила страшная боль, и он, оторвавшись от своего брата, обнаружил его не просто бледным, а посиневшим, с окровавленными глазами и переломленной шеей. — Тор, я умер. И ты ничего не сможешь с этим сделать. Отпусти меня.       — Нет. Нет! Локи! Ты не можешь… Локи!       На этом моменте могучий бог грома очнулся в незнакомом ему месте. Его захлестнули чувства всех разных мастей. Гнев, скорбь, отчаяние и дичайшая злоба. Он готов был тут же разорвать любого, кто попался бы ему на глаза, но в след сердце камнем отозвалось в груди, и преобладать стала уже не ярость, а печаль.       Он обернулся и увидел позади себя своих горе-спасителей. Они слегка дрожали в предвкушении битвы, и если бы гнев Тора не сошёл на нет, то всё бы на этом корабле покрылось чей-нибудь кровью.