В глубины

Миша долго вглядывался в ужасающее лицо девушки, шрамы на котором не давали даже понять его очертания. Парень смог разглядеть глаза. Один из них был закрыт, казалось, это тоже рана, второй же был широко распахнут, светясь в темноте ярко-изумрудным цветом. Девушка не двигалась, она просто смотрела. На Совергона, на Рэнделла. Миша не отрывал от силуэта взгляд, чтобы не потерять призрака из виду. Страх охватывал парня. В комнате заметно похолодало, лишь тогда девушка начала двигаться. Сначала она подошла к Рэнделлу, наклонившись к его лицу. Миша вздрогнул и слегка приподнялся. Кажется, девушка улыбнулась и, медленно проводя окровавленным пальцем по всему росту парня, подошла к Лере, которая в это время спала, изредка вздрагивая. Привидение взглянуло на Совергона, как бы наблюдая за его реакцией. Сам парень не мог сдвинуться с места, даже прикладывая максимум усилий. Тогда девушка протянула руку к Абрамс, казалось, заставляя ту, сквозь сон, сильно сжаться в клубок. Девушка взяла руку Леры и что-то "написала" пальцем на запястье Абрамс. От каждого прикосновения Лера жмурилась и тихо постанывала, сквозь зубы. Видимо, на эти звуки в комнату вошел Кашин, громко открыв дверь, тем самым заставляя призрак испариться. Все, кто был в комнате моментально проснулись, Рэнделл даже попытался встать с кровати, но неудачно. Парень свалился на пол, громко вскрикнув от боли, и схватился руками за бок, сильно сдавливая рану. —Не трогай руками! — с криками, Совергон мгновенно бросился к парню, убирая его руки от раны. —Что тут было? Я слышал кто-то стонал! — сказал Кашин, обращаясь к Лере. Глаза у парня были красными и опухшими, синяки и мешки под ними придавали Кашину вид озлобленного на весь мир подростка. —Она была здесь, — ответил Совергон, пытаясь поднять Рэнделла, на помощь ему подошел сам Кашин. —Она? — парень не мог понять, он чем ему говорит Совергон. —Призрак девушки! Которая убила Шмальца! — глаза Миши были не хуже Данилиных, такие же опухшие и красные. Видимо, Данила тоже не мог позволить себе уснуть. Может, парень винил себя в смерти Руслана, может ему просто было страшно спать в доме с привидениями, никому, кроме самого Кашина не суждено было узнать ответ на этот вопрос. —Что она здесь делала? Кто-то пострадал? — глаза Данилы забегали по комнате, осматривая каждого, находящегося в ней. —Она что-то написала пальцем на запястье Леры. Я не видел что... — объяснил Совергон, когда Рэнделл уже был уложен на кровать, — Лер, принести фонарик, пожалуйста! — Миша приглядывался к Рэнделлу, пытаясь разглядеть хоть что-то в кромешной тьме. Девушка быстро принесла фонарик из кухни и протянула его Совергону. Включив фонарик, Миша начал осматривать сначала самого Рэнделла, потом рану. Парень дрожал, кажется, ему было холодно, но в комнате же наоборот было душно, бинты были мокрыми, видимо, Рэнделл сильно вспотел. —Нужно сменить бинты, — тихо сказал Миша, взглянув на Леру. —Бинтов больше нет. Это были все, — тихо ответила девушка. —Чёрт! — сквозь зубы выругался Совергон и направился на кухню. Миша светил себе под ноги фонариком, стараясь не пропустить ни одной ступеньки. Парень быстро дошёл до стола, на котором были разложены общие вещи. Среди них он нашёл свою спортивную куртку и, на месте, оторвал от неё подклад. Конечно, это не бинты, но всяко лучше того, что сейчас на Рэнделле. Закончив, парень вернулся в комнату. —Дань, сейчас будет больно, но я должен это сделать, —Миша присел на кровать и начал разматывать бинты. Верхние слои снимались безболезненно, но стоило парню дойти до слоёв, прилегающих к коже, как Рэнделл начал чуть ли не кричать от боли, Даня всячески пытался отстраниться от парня, чтобы прекратить это, но Совергон был уверен в своих действиях. Стоило Мише лишь кинуть взгляд на Кашина, как тот тут же понял, о чем его просят. Парень взял Рэнделла за плечи и прижал к кровати, в то время как Миша отдирал последние сантиметры бинтов. Все это сопровождалось ужасным криком, разумеется Рэнделл понимал, что они делают всё, чтобы тот остался в живых, но такой ценой... Казалось, парень уже начинал сожалеть о том, что остался жив. По его щеке, от боли, скатилась слеза. Но гораздо хуже этого было то, что лицезрел Совергон, когда последний кусочек бинта был снят с кожи Рэнделла. Лера закрыла рот рукой и вышла из комнаты, кажется, девушку тошнило. Кашин не мог долго смотреть на это и, невзначай, делая вид, что все нормально, отворачивался, переводя дух. Сам Миша схватился за голову и чуть ли не заплакал. —Я же говорил... Говорил, — Совергон шмыгнул носом, его руки тряслись при виде раны Дани. Что же там такого? Место, где рана была прижжена, было ярко-красного цвета, как и пятна вокруг неё. Помимо них, на теле парня виднелись нагноения и мелкие царапины. Сама рана опухла и увеличилась в размерах. Выглядело это ужасно болезненно. Рэнделл попытался приподняться, чтобы взглянуть, но Кашин тут же положил его голову на подушку. Может, это и правильно, ему не стоит это видеть. —Лера! Принеси питьевой спирт! Тот, что был во фляге Руслана! — Совергон наконец решил предпринять какие-то действия. Девушка на мешкала, сорвалась с места и спустя пару минут уже была возле парней, протягивая флягу. Совергон оторвал еще кусок от куртки и смочил его спиртом. —Сколько здесь градусов? — Миша обратился к Кашину. —Девяносто пять, насколько я помню, — ответил парень. —Сойдёт! — Миша резко обвёл рану, вдоль краёв, смоченным куском ткани. Крик Рэнделла разбудил всех, оставшихся в той комнате блоггеров. —Закрой дверь! — указал Абрамс Миша и продолжил обводить рану. Единственное, чего боялся Совергон сейчас — сжечь кожу Дани. Парень громко кричал и пытался изворачиваться, пока окончательно не потерял сознание.