***
— Клементина Элария Минара Тант. — прозвучал сердитый и настойчивый голос где-то над ухом. Так к ней уже давно не обращались. Клементине очень не хотелось просыпаться. Сон так сладко сковывал её и не отпускал из царства грез. Ей снова хотелось вернуться в тот чудесный сон. — Клементина! — на этот раз недовольный голос сопровождал ещё и тычок. — Уже встаю, Мила, — не открывая глаз, сонно пробормотала Клементина, поворачиваюсь на другой бок и уткнувшись лицом во что-то мягкое. Казалось, что странный сон продолжается. — Все это уже ни в какие ворота! — воскликнула Милиана. Клементина вздрогнула от неожиданности и вскочила с постели. Все что казалось ей всего лишь очередным сном, оказалось правдой. Алва ей не приснилась. По крайней мере, сновидение обычно не спит рядом в постели. Без одежды. — Клеми! — возмутились Милиана, бросив Клементине простыню. Только тогда она сообразила, что сама она без одежды. Она вся зарделась. — Мила, это… — попыталась оправдаться девушка-рыцарь, но не могла подыскать слов. Милиана в ответ лишь покачала головой, выражая своё разочарование: — Это не имеет теперь никакого значения. — Я все объясню. — Уже поздно. — Но! — Поздно Клементина! Поздно оправдываться и поздно что-то скрывать, — хмурилась Милиана, хотя сама с интересом разглядывала шрамы на обнаженной спине Алвы. Клементина быстро нацепила на себя рубаху, и прикрыла Алву простыней. — Пойми, мы… у нас с ней. Все сложно объяснить. Не просто. — Клеми, — прервала её Милиана, — я все поняла. Прости, но мне и правда, тебя жаль, прости. Она отвернулась и, как показалось Клементине, утерла слезы. — Мила! — крикнула Клементина, но подруга была уже в дверях. Она остановилась и обернулась. На её лице застыло странное выражение. — Крепись, Клеми, крепись, — сказала она. — Первой тебя пришла будить Лоло. — Что?! — Боюсь, что её не остановить, Клеми. — Милиана и вышла, закрыв за собой дверь. Клементина опустилась на край кровати и обхватила голову руками. Её тайну раскрыли, и Лаура узнала её первой. Болтушка Лоло. Это конец. За спиной раздался тихий смешок. — Она зашла на рассвете, когда я слабее всего. Я просто не могла ничего поделать, — прошептала Алва. — Они узнали! — возразила ей Клементина, обернулась и встретилась взглядом с двумя кусочками синего неба и удивительно тёплой улыбкой. — Вот увидишь, ничего не случится. — Меня застали с голым задом! — возмутились Клементина. — Как и меня, — фыркнула Алва, шлепнув себя по указанному месту. — Успокойся, все могло быть куда хуже. — Куда уж хуже?! Алва подняла с пола разбросанную одежду и стала одеваться — Тебе доводилось слышать шутку про овцу утку и бурдюк с вином? — спросила она. Клементина отрицательно покачала головой. Сейчас ей было вовсе не до шутки, смысла которой она, как бы Алва не старалась объяснить, так и не поняла. Вместо этого Клементина смотрела на Алву в очередной раз, не веря своим глазам. Она здесь, рядом и ведёт себя так, будто ничего не произошло. Она натягивается сапоги, как простой человек, говорит как человек, улыбается и смеется, но внутри она не человек. В глубине её синих глаз вспыхнули зловещие алые угольки, от чего Клементина невольно вздрогнула. Лишнее напоминание того кто Алва на самом деле. — Ты этого ждала? — с грустью спросила Алва. Клементина неспешно кивнула. У неё уже накопилась сотня вопросов. — Я просто хочу знать всю правду. Кто ты? И в этот раз я не испугаюсь и не упаду в обморок. Честно! — Ты и в тот раз не испугалась, Звёздочка. Это я виновата. Следовало тебя предупредить, подготовить, а не вываливать все сразу. Но не сейчас. Сейчас не время. Внизу капитан, и раз уж я не изгнана, то хочу знать, что за штука хотела тебя убить. — Ты не знаешь? — Прежде такого не видела. — Хм. В тот момент мне показалось, что серебряная тень испугалась тебя. Может она знала кто ты. Кстати, мне самой интересно кто же ты на самом деле. — Может и знала. Собирался. Чувствую, рады мне не будут.***
Лорд Дарион Виларан третий наследник Великого дома Вилран опирался на костыль и сильно хромал при каждом шаге. Во время ночного нападения он повредил ногу, так что ему пришлось отложить визит на виллу на один день. Еще недавно Милиану волновало, какое решение примет её дальний родственник. Покинут ли они Арк-Бренёр или останутся на месте? Знает ли лорд, кем были эти убийцы? И что такое серебряная тень? Все эти мысли с самого утра занимали голову Милианы. Пока она не зашла к Клементине. Ей ещё никогда не было так стыдно и неловко. Милиана получала в своей семье самое строгое воспитание. Первое время Лаура и Иветта вызывали у нее недоумение и смущение. Первая своей непосредственностью, недостойной леди из дома Ромори. Вторая не считала нужным скрывать, что испытывает к Эйнверну большее, чем просто симпатию. Одна только Клементина казалась ей достойной называться леди. И это при том, что та предпочитала мужской камзол платью. Но оказалось, что Клементина предпочитает кое-что ещё. Несмотря на свою благовоспитанность, скромность и чего греха таить, простое незнание, Милиана догадалась, почему Клементина оказалась без одежды, а простыни смяты. Увиденное так сильно поразило Милиану, что, только оказавшись на первом этаже и справившись со смущением, она осознала: с кем делила постель Клементина. Алва из Ромдо! Вот причина душевных терзаний Клементины. На первом этаже Милиана встретилась с Лаурой. Та насмешливо закатила глаза так, что Милиане захотелось влепить её затрещину. Именно Лаура отправилась будить Клементину, и именно она вынудила Милиану идти будить Клементину самой. Хитрая бестия. Теперь стоит и веселится за чужой счёт. «Не зря говорят, что Дом Ласточки считают самым беспокойным. Как Альбиборо смогли заручиться их преданностью?» — размышляла Милиана. На Клементину она старалась не смотреть, стыдливо и виновато отводя взгляд. Тем временем лорд Дарион опустился в глубокое кресло. Ранение не позволяло ему долго стоять на ногах. Ортон, его племянник, занял место по правую руку. Лорд и его племянник были очень похожи. За тем исключением, что Ортон был молод и гораздо уже в плечах своего старшего родственника. В отличие от лорда молодой дворянин не выглядел внушительно, но изо всех сил старался соответствовать своему положению. По крайней мере, так показалось Милиане. Лорд Дарион смерил каждую из девушек-рыцарей тяжёлым взглядом. Этого было достаточно чтобы понять — лорд очень недоволен. — Зачем, я хочу знать, вы так вырядились? Все девушки-рыцари предстали пред лордом в мужских камзолах и при оружии, что вызвало нескрываемое недовольство у лорда Дарона. Однако, Милиане показалось, что на Клементину тот не обратил никакого внимания, словно надетый на неё камзол нечто само собой разумеющееся. В то время как его упрёк предназначался именно ей. Милиана вежливо улыбнулась. — Дядюшка, после покушения нам всем очень неспокойно. Если подобное повторится, мы желаем дать достойный отпор. Для этого у нас есть оружие. А что касается платьев. Если бы они годились для сражения, то не было бы нужды ни в чём остальном. — Недостойно благородной леди расхаживать в таком виде! — Только ради безопасности, дядя, — ответила Милиана. Лорд Дарион недовольно фыркнул и разгладил пышные усы. Девушка-рыцарь поймала одобрительный взгляд капитана Адольбрума. При этом почувствовала себя неловко. Но отвлеклась на сержанта Джолана: тот довольно ухмыльнулся и задорно подмигнул, видимо Лауре. Потому как та незамедлительно выпалила. — Им ещё повезло, что мы уже готовились отойти ко сну, иначе всех бы порешили! — Лоло, — одёрнула её Иветта, — не зазнавайся, нам просто повезло. Милиана согласно кивнула. «Нам всем очень повезло, если бы не моя бессонница всё могло закончиться очень плохо». Лицо лорда Дарона сделалось непроницаемым, он плотно сжал губы. Милиана догадалась: слова Лауры задели его гордость. Оно и неудивительно. Ни лорд Дарион ни его люди не смогли убить никого из нападавших, в то время как те ранили лорда, едва не убили жреца Амана и унесли с собой колдовской меч изалийца. Капитан Адольбрум и Эйнверн так же подверглись нападению в ту ночь и всё, что им удалось это только ранить нескольких нападавших. В то же время на вилле девушки-рыцари дали достойный отпор. Милиана собственноручно одолела двоих убийц, пытавшихся проникнуть через окно. Алые Розы доказали, что они не просто шутовской рыцарский орден. Неудивительно, что лорд Дарион, прозванный серым лисом был уязвлён и с трудом скрывал своё недовольство. Другая причина его недовольства сейчас стояла в самом дальнем углу зала и с безучастным видом изучала вышитый на синих шторах узор. — Тебе есть что сказать, Алва из Ромдо? Может, ты объяснишь куда исчезла и зачем вернулась? В этот раз лорд Дарион не скрывал своего раздражения в голосе. Милиана не сомневалась: Серому Лису не нравятся непредсказуемые люди, а в этой Алве непредсказуемость граничит с безумием. Милиана предпочла, чтобы она вовсе не появлялась рядом с Клементиной. Что касается присутствующих здесь королевских рыцарей, то капитан Адольбрум и сержант Джолан, хоть и выказали своё удивление, увидев нежданную гостью, но восприняли её неожиданное возвращение как должное. Словно они знали, что рано или поздно она объявится. — Я никуда не исчезала. Я всё время была поблизости. — Хриплый, шелестящий голос Алвы прозвучал в полной тишине. Каждый из присутствующих ждал, что она ответит. Лорд прищурился и тихо произнёс: — Может Тайрен прав. Ромдо уже давно под властью Миденора. В этот момент Милиана заметила, как дернулась левая рука Алвы, будто хотела выхватить оружие. Движение было едва заметным. Девушка-рыцарь увидела его лишь потому, что исподволь изучала Алву. Про себя она отметила: едва лорд упомянул империю, как безразличное спокойствие Алвы нарушилось. На миг, показав что-то ещё, что-то скрытое под маской спокойствия. — Милорд, — неожиданно вмешался Адольбрум, — хочу напомнить, что она оказала нам помощь в освобождении рыцарей принцессы. И прошлой ночью она не осталась в стороне. — В последний момент она отвлекла Серебряную тень и смогла нанести решающий удар! — воскликнула Клементина. Лорд всплеснул руками: — Тень! Серебряная тень, от которой остался только стеклянный песок. Я этой колдовской мерзости не видел, зато видел тех чёрных. Вот они реальны и они пытались вас убить, мои дорогие Алые Розы. Да, да я нисколько не сомневаюсь в своих словах: их целью были именно вы. На самом деле, Милиана, я очень рад, что ты осталась жива и невредима. Покушение на ваши жизни в очередной раз продемонстрировало вероломство дома Джерид. Они готовы пойти на такую подлость, лишь бы избавиться от свидетелей их измены королю и короне! Чёрным удалось завладеть колдовским мечом, но им не удалось справиться с вами. Родрик и Брин хорошо вас обучили, леди. Даже слишком хорошо, вы убили всех, лишив нас возможности узнать, кто они. — Это могли быть янкхар-тари, — прошелестел тихий голос Алвы. Всё присутствующие обратили на неё свой взор. — Яхир-кто? — переспросил лорд Дарион. — Янкхар-тари — убийцы из Изалта. Самой мне их видеть не доводилось, но кое-что слышала. Янкхар-тари означает Безмолвные тени. Впервые они появились во время войны Красного Затмения, когда армия изалта вторглась в царство Турс. — Таинственные убийцы в чёрном за одну ночь устранили командующих армией царства Турс, чем спровоцировав панику в рядах армии. Только своевременная помощь Миденорской империи позволила царству Турс уцелеть, — вмешался Ортон и смутившись, пояснил. — По воле моего дяди лорда Озейна я изучал историю завоеваний Миденорской империи. Врага нужно знать как себя, говорит дядя, — словно извиняясь, пробормотал Ортон и прибавил, — простите, дядя Дарион. — Мой брат видит в чужеземных странах угрозу, — вздохнул тот. — Особенно в Миденоре. — Империя покоряет всех, на кого падает её взор, а кого покорить не может — уничтожает. Чтобы покорить царство Турс император отдал часть её земель на растерзания изалийцам. Только союз двух древних государств Агарты и Соккары смогли отбросить изалийцев обратно. Но северное побережье Турс всё еще принадлежит империи, — вставила своё слово Алва. В этот момент глаза Ортона блеснули. Милиана была удивлена, куда уходит разговор, но её кузен, похоже, обрадовался такому повороту событий. — Так и есть! — кивнул он, соглашаясь со словами Алвы. — Миденорская империя пользуется любой возможностью, дабы расширить свои владения. Он вторглись в Авир сразу же, как острова закончили войну с дракийцами. — Хватит Ортон! — прервал племянника лорд. — Мы здесь говорим не о империи. Ты, — он ткнул пальцем Алву, — уверена насчёт этих убийц? Я знаю, что с изалийцами ты не ошиблась. — Прежде встречать не приходилось. Знаю, что ни чернят лица, используют особые отвары из выжимки черной колючницы. Это особый яд. Янкхар-тари принимают его. Их бесполезно брать в плен и допрашивать. Этот яд имеет характерный запах, похожий на запах жжёного кипариса. — Ты подозрительно много знаешь, Алва из Ромдо. Но если они убийцы тени, справившиеся с генералами, то почему не смогли одолеть четырёх девушек? Я столкнулся с одним из них, теперь сильно хромаю. Милиана неожиданно для себя поняла: её интересно, что ответит Алва. та не заставила себя долго ждать. — Всё это потому, лорд Дарион, что убийцы янкхар-тари всего лишь люди, — она неприятно улыбнулась, демонстрируя белые зубы. — Убить человека, когда тот этого не ждёт — легко. Убить готового к бою уже сложнее. Одержать верх в сражении, к которому сам не был готов сложнее вдвойне. — Её взгляд на мгновение задержался на Клементине, улыбка стала теплее. — Они дали отпор, какого убийцы не ожидали. Лорд Дарион долго молчал. Наконец сказал: — Никому ни слова! Город и так встревожен. Не хватало ещё слухов про убийц из-за моря и серебряных тенях. Тень, явно чужеземное колдовство и с ним будут разбираться Стражи Амана. Что касается тебя, — обратился он к Алве, — эта твоя последняя выходка! Без моего ведома ты и шага теперь не сделаешь. Ортон, останешься на вилле будешь приглядывать за всем.***
— Готова? — Да. — Точно готова? — Точно! — Вот, возьми подушку. — Алва, я сижу в кресле и не упаду. — Закроешь лицо. Точно готова? — Я уже говорила что да! — А не испугаешься. — О боги! Да сколько можно. Не тяни, действуй уже. — А дверь? — Заперта и подпёрта стулом, шторы задёрнуты. Кроме нас тут никого нет… Ну что ещё? — Я боюсь, Клеми… — Хватит уже, не тяни! — А ты точно не…? — Алва! — Хорошо, хорошо! Готова? Только в глаза не смотри. — Это ещё почему? Ой-ой-ой! Девушка-рыцарь невольно закрыла лицо подушкой. Алва отвернулась, прекрасно осознавая какой эффект производит этот «поганый взгляд», как она его про себя называла, на человека — дикий испуг. Весь её истинный вампирский облик внушал один лишь страх. Именно страх сейчас читался в глазах Клементины. Страх перед ужасным монстром — вампиром, ночным чудовищем, Зверем. От чего внутри Алвы все болезненно сжалось, и на нее с огромной силой нахлынуло отвращение к самой себе, какого она никогда прежде не испытывала. Она отвела взгляд от Клементины и посмотрела на свои руки — болезненно бледные, твердые, будто из камня, с темными венами, проступающими под ледяной кожей и когти… острые когти, которыми она с легкостью разрывала людей. «И этими руками я касалась её!» — ужаснулась она. — «Как я смею оставаться рядом с ней, как я вообще желаю быть рядом с ней. Я чудовище и все то, что я совершала в прошлом тому доказательство. Я безжалостный монстр, проклятый вампир. Ненавижу себя, ненавижу себя, ненавижу себя, ненавижу себя, ненавижу себя». Погрузившись в себя Алва не заметила, как Клементина поборола, справилась со своим испугом, преодолела нахлынувший на нее страх, поднялась с кресла и сделала шаг к ней. Теперь девушкой двигало любопытство. Алва попятилась. Шаг, еще шаг и она уперлась спиной в стену комнаты. Осторожно, очень осторожно Клементина коснулась руки Алвы. Настолько осторожно, словно перед ней был не жуткий монстр, чудовище из сказок и народных преданий, а нечто хрупкое эфемерное как сон или видение, способное исчезнуть лишь от легкого дуновения, не то, что-то лёгкого прикосновения. Тепло от прикосновения Клементины обожгло холодную кожу Алвы. — Холодная, — дрожащим от волнения голосом прошептала девушка, все увереннее ощупывая руку и ладонь. — Холодная и твердая, но… но я же знаю ты… ты не такая, ты теплая и мягкая. Как же так? Алва промолчала. Отвела взгляд. На самом деле она знала ответ. Много лет назад она получила его от такого же, как она — вампира, разве то более старого, по-настоящему старого. Его ответ оказался до невозможности прост: подражание, вампиры подобны волкам в овечьей шкуре, люди о них не знают и даже не догадываются, пока не станет слишком поздно. Но она не решилась дать ответ на вопрос той, кто стал для неё светочем во тьме. Вместо ответа она сказала: — Осторожно, когти очень острые. — Насколько? — тут же спросила Клементина, с интересом изучая их. — Достаточно острые, — только и смогла ответить Алва, решив, что подробности лучше оставить в стороне. Клементина вероятно набравшись смелости и успокоившись после первого впечатления, продолжила осмотр. Алва не сопротивлялась, только старалась не смотреть ей в глаза. Тем временем девушка-рыцарь ощупала предплечья, поднялась выше и коснулась лица, холодного и твердого. — Этого достаточно. — Сказала Алва, постаравшись как можно осторожнее высвободиться из рук Клементины, а та в свою очередь положила свои руки ей на талию. — Покажи зубы. — Совершенно неожиданно попросила она. Алва беспрекословно выполнила просьбу, изобразив жуткое подобие улыбки. —Хм… — Прозвучало разочарование. — Я немного удивлена. В преданиях, из тех которые я помню, кажется, говорилось о маленьких ранках, оставленных на коже, как от уколов толстой иглой, но гм… тут явно что-то не так. — Понимаю… те истории не совсем о таких, как я… — Значит, есть и другие? — тут же всполошилась Клементина. — Прошу, расскажи мне. Я хочу знать! — Желаешь услышать о других монстрах? В ответ Клементина нахмурила изящные брови. Алва пожалела, что у нее не может перехватить дыхание, как у обычного человека и все же, ее наполнило тепло. — Мне нравятся твои ушки, — неожиданно заявила Клементина. — Почти как у сказочной феи. Такого Алва не смогла выдержать и тихонько рассмеялась. — Вот только все остальное точно не сказочное. Клеми послушай. Она очень бережно обняла Клементину, прижав к груди, где должно биться её сердце. — Слышишь? — Спросила она. — Слышишь, как бьется моё сердце? Девушка-рыцарь молчала. — Ты слышишь? — Нет. — Потому что это не сказка, Клеми. Ты хотела знать правду. Так вот она. Я не человек. Моё сердце не бьётся, я могу не дышать, я… — она не закончила. Признаться что для выживания она убивала людей. Множество людей. За ней тянется кровавый след протяжённостью в три века. Молодые и старые, сильные и слабые, виновные и безвинные их кровь на её руках. При желании она может вспомнить лицо каждого, чью жизнь отняла: их боль и предсмертный ужас. Никакого раскаянья или вины за содеянное Алва не испытывала. Она не могла заставить себя признаться во всём Клементине, из страха напугать её и отвратить от себя. А ещё ей впервые слало стыдно за свою бесчувственность. Алва сосредоточилась, мысленно представив, как заворачивается в плотную простыню, пряча своё обличие и вновь принимая облик человека. Тем, что выглядит как человек. Девушка-рыцарь вздрогнула от неожиданной перемены. Её замешательство продлилось лишь краткий миг. Она сильнее прижалась к неподвижной Алве, слушая как мерно заработало её сердце. Тук, продолжительная пауза и снова — тук. — Тёплая, — прошептала Клементина, — Тёплая и пахнешь осенью. Я люблю осень. В Южном Уделе лето всегда жаркое и сухое, но осень приносит свежую прохладу. По утрам в долине Тант стелются туманы, таинственные, как и ты. Воздух становится свежее, от чего дышать становится легче. Сады и рощи одеваются в яркие краски, во все оттенки жёлтого и багряного. Всё вокруг расцветает, будто наступила вторая весна. — Осень — пора увядания, — ответила Алва. — Ну и пусть! Я люблю осень, люблю дышать полной грудью, не сгибаясь под тяжестью летней жары. Я люблю тебя, моя Искорка. Рядом с тобой моё сердце не спокойно. — Ты не знаешь меня, Клеми. Девушка-рыцарь ласково улыбнулась. — Это легко исправить. Можешь начать с рассказа о своей родине. Мне очень-очень интересно. Ах! Глазам не верю, ты смутилась! — в голосе Клементины слышалось удивление и радость. — Ты такая милая, когда смущаешься. — Клеми, ты уже позабыла, что я не челов… Клементина поцеловала Алву в губы. Та вся затрепетала, ответила на поцелуй. Одних ночей в месте со своей возлюбленной ей было мало. Ей хотелось держать её в своих объятьях и никогда не отпускать. Всё же Алва нашла в себе силы отстранить Клементину. Обострённые чувства вампира позволили её услышать лёгкие шаги за дверью. Алва насторожилась, прислушалась. Клементина заметила эту внезапную перемену. — В чём дело? — спросила та. — За дверью. Нас пытаются подслушать. — Наверняка Лоло! Всё никак не успокоится, — девушка недовольно поджала губы. Алва улыбнулась. Её дорогая Клеми слишком близко восприняла то, что их маленькая тайна раскрыта и сильно переживала. Сильнее, чем следовало. Она боялась, что её подруги отвернутся от неё, ведь последние дни они вели себя подозрительно тихо и отстранённо. Чем усиливали страх Клементины. — Это не Лаура, — ответила Алва. — Точно? — Точно. Мне думается, она не станет тебе досаждать. — Почему? — удивилась Клементина. — Лоло не из тех, кто легко сдаётся. Ты её ещё не знаешь. Она может быть той ещё занозой. В ответ Алва лишь пожала плечами, мол, так думаю. На деле она уже успела пообщаться с Лаурой. В одном Клементина была права: Лаура не из тех, кто легко сдаётся. Она умудрилась подгадать момент, когда Клементины не было поблизости, и припёрла Алву к стенке, засыпав вопросами. Более всего её интересовало: как вести себя в постели с другой женщиной. Алва сразу разглядела, что за этим вопросом скрывается нечто больше чем праздное любопытство, которого, надо сказать в Лауре было предостаточно. В конце концов, Алва пришлось рассказать, правда, перед этим выторговать у Лауры определённые условия, а именно: не донимать Клементину. — Если это не Лоло, значит Иви. Она такая же любопытная как её кузина, — прошептала Клементина. — Их двое. Иветта и Милиана. — Ты слышишь их через дверь? — девушка-рыцарь прислушалась, но, разумеется, ничего не услышала. Алва уже забыла, насколько её слух превосходит человеческий. Иной раз ей казалось, что оставив позади склеп в руинах старого монастыря, где она провела не одно десятилетие, и, последовав за своей судьбой, она заново открывает мир. Вновь учиться жить среди людей. — Судя по всему, они обеспокоены, но всё никак не решатся постучать в дверь. Их следует впустить. — Уверена? Алва кивнула. Ей не хотелось, чтобы Клементина отдалилась от своих подруг и осталась одна. Наедине с монстром. — Как скажешь, Искорка, — согласилась Клементина. — Я впущу их, но попрошу тебя об одном: без фокусов! — Каких ещё фокусов? — искренне удивилась Алва. — А таких: стоит мне ненадолго отвернуться, то ты имеешь обыкновение исчезать. Причём бесследно! И в закрытой комнате! Мне это не нравится. Алва тихо фыркнула: от старых привычек трудно избавиться. То, что девушке-рыцарю кажется фокусом с исчезновением для вампира обыденность. Бесшумно и незаметно перемещаться для вампира вполне естественно. Хотя сама Алва относилась к тому типу вампиров, для которых скрытность не главное оружие. — Хорошо, Клеми никаких фокусов. Обещаю, — она примирительно подняла руки и улыбнулась. — А хочешь, я их напугаю? Клементина уже была у двери, когда услышала её предложение и, не разобрав в нём шутку, вздрогнула. — Не смей! Держи себя в руках! — вскрикнула она. Алва с трудом сдержала рвущийся из неё смех. Иветта и Милиана, притаившиеся за дверью слышали громкий возглас Клементины обеспокоенно зашептались. — Хочу чтобы ты знала: я всегда держу себя в руках. Всегда. — Ну конечно, — фыркнула Клементина. Она не поняла слов Алвы, а той очень не хотелось вдаваться в подробности. Как бы восприняла её возлюбленная, если бы узнала, что самые жестокие и чудовищные из своих поступков Алва совершала совершенно осознанно. Тёмная ярость Зверя, клокотавшая в сердце вампира всегда холодна и расчётлива, каждое действие продумано и напрочь лишено раскаяния. «Смогу ли я рассказать ей правду? Клеми как никто другой заслуживает знать её. Но я боюсь, как она отреагирует. В кои-то веки мне по-настоящему стыдно». Клементина ещё раз насмешливо фыркнула и одним движением распахнула дверь в комнату. Иветта и Милиана всё это время притаившиеся под дверью и пытавшиеся подслушать едва не ввалились в комнату. Выглядели они донельзя растерянными, чем развеселили Клементину.***
Иветта не скрывала своего недовольства глядя на притаившуюся в дальнем углу Алву. Своё вторжение девушки объяснили важным разговором. Но пока что все молчали, обмениваясь многозначительными взглядами, в основном направленными на Алву. А та в свойственной только ей особой манере изображала из себя неподвижную статую и не обращала на Иветту с Милианой никакого внимания. Однако Клементина уже успела узнать кое-что о своей таинственной и чуть-чуть пугающей возлюбленной: Алва была склонна обращать своё внимание на самые разные мелочи. Не исключено, что на самом деле она внимательно следит за каждым движением девушек. Клементина так до конца и не поняла кто же Алва на самом деле. Отвечать на многочисленные вопросы девушки-рыцаря та не спешила. Клементине пришлось пригрозить выставить Алву вон и больше не пускать в свою спальню, если та не начнёт ей рассказывать. Однако она нисколько не сомневалась, что Искорка проигнорирует её угрозу. В конце концов, как можно запретить ей пробираться в спальню, если она способна незаметно проскользнуть даже в приоткрытое окно? На удивление её угроза подействовала. Алва незамедлительно сдалась. Впрочем, чувство победы быстро улетучилось. Клементина столкнулась с поистине нечеловеческим коварством. Алва хитрила, юлила, переводила разговоры на другие темы. Дошло до того, что за ночь она попросту изматывала Клементину, а с утра сама погружалась в глубокий, беспробудный сон. Тогда, добиться от неё ответов было труднее, чем разговорить скалу. Но в итоге Клементина добилась своего: Алва продемонстрировала её своё иное обличие. В этот раз Клементина не испугалась, разве что чуточку, но вопросов к Алве стало ещё больше. Иветта и Милиана появились в тот момент, когда Клементина уже собиралась засыпать её многочисленными расспросами. — Так о чём важно вы хотели поговорить? — Клементина первой нарушила затянувшееся молчание. — О тебе и о ней, — Иветта кивнула в сторону Алвы. — Всё это нас очень беспокоит и вызывает много вопросов. — Мы смущены, — вставила своё слово Милиана. — И взволнованны. — Да, взволнованны и встревожены. В конце концов, ты же рыцари принцессы. В голосе Милианы слышалось осуждение. Клементина тяжело вздохнула — она знала рано или поздно этот разговор должен был состояться. Милиана всегда была самой праведной и благовоспитанной среди всех и всегда с неодобрением смотрела, как Лаура легко и непринуждённо общается с молодыми дворянами. На Иветту и Эйнверна Милиана смотрела с толикой неодобрения. Клементина боялась признаться Милиане, что была увлечена ею с первого дня в ордене Алой Розы. Она бережно хранила эту тайну, страшась быть отвергнутой, но сейчас в её руках ещё большая тайна. Тайна Алвы, завладевшей её сердцем . — Послушайте, я не хотела, чтобы всё открылось именно так, — заговорила Клементина. — Алва и я… то, что между нами это… — Не такой уж большой секрет, как ты думала, — закончила за неё Иветта. Милиана удивлённо уставилась на подругу. — Но Иви, ты же… ты же сама мне сказала, что не ничего не знала! — Я сказала, что не знала насколько у них серьёзно, — поправила та. — О том, что они обе неровно друг к другу дышат, не знала разве что ты, Мила. Наверно потому, что ты от природы скромна и воспитывалась в строгости. — А ты нет? — Не забывай, я росла вместе с Лоло и я из Ромори! А мы — ласточки всегда славились вольнодумством. Поэты и музыканты, художники и прочее. Лоло и я заподозрили Клементину ещё в Эфлерде. Если и были сомнения, то они развеялись после триумфального возвращения Алвы из Ромдо. Так-то! — А где Лоло сейчас? — спросила Клементина. Она была смущена. Впрочем не меньше притихшей Милианы. — Отвлекает Ортона, — ответила Иветта. — Он очень серьёзно воспринял распоряжения своего дяди. Не даёт и шагу ступить. Тебе, Клеми повезло, что Ортон воспитан, пожалуй, ещё строже, чем Мила и ни о чём не догадывается. Но это вовсе не значит, что тебе и твоей… гм… нашей общей знакомой можно светить голыми задами. Кончики ушей Клементины покраснели. Иветта когда хотела, могла говорить открыто и прямолинейно, как и Лаура. Такое случалось редко, но каждый раз удивляло. Из дальнего угла комнаты послышался тихий шелестящий смех. Алва откровенно забавлялась происходящим. — К тебе у меня отдельный разговор! — Иветта наградила её строгим взглядом. — И какой же? — Лоло! После разговора с тобой она словно растеряла последние остатки благоразумия! Шелестящий смех стал ещё громче. Клементина забеспокоилась: — Иви, что случилось, Лаура в порядке? — Пока что в порядке, — Иветта продолжала недобро смотреть на Алву. — Сегодня утром я стала свидетельницей, как моя любимая кузина подкараулила служанку и наплела такого, что несчастная в краске сбежала от неё. Не вижу ничего смешного, Алва из Ромдо! — Вы совсем не похожи на тех, кого я встретила в Порто-Тауме, — прошелестел хриплый голос Алвы. — Ты тоже изменилась, Алва из Ромдо, — заметила Милиана. — Странная бродяжка, знающая о далёких странах, умеющая пользоваться оружием, в довершении всего оказавшаяся ещё и беглой Республиканкой. Всё это очень необычно. Алва довольно кивнула. — Я изменилась. Впервые за целую… за очень долгое время, — она перевела взгляд своих небесно-синих глаз на Клементину, от чего на бледном безжизненном лице появилась тёплая улыбка. — Так получилось. Клементина смутилась ещё сильнее. Алва и не думала скрывать, что неравнодушна к ней, даже в присутствии недовольных этим фактом девушек-рыцарей. — Так вы обе хотели обсудить нас? — Не только, — строго ответила Милиана. — Мы хотим донести до тебя, что на кону находится честь ордена Алой Розы, и честь принцессы! Если ты продолжишь вести себя неблагоразумно, то рано или поздно всё всплывёт на поверхность. Вспомни, твой отец лишил тебя фамильного имени. Не нужно давать больше поводов для слухов, чем уже есть. Не забывай, ты — рыцарь Алой Розы. Не делай ничего, что может навредить нашей принцессе. Страшно представить, чем обернётся вся эта история между тобой и этой Алвой, для Илионы. Тем более, когда в королевстве не спокойно и незапятнанная репутация может стоить ценных союзников. — Клеми, пойми, мы ценим и любим тебя, — вмешалась Иветта. — Когда сир Родрик взялся муштровать нас, ты стала для всех нас примером стойкости и самоотверженности. Не обижайся на слова Милианы, на самом деле она сильно беспокоится за тебя. — На всех нас столько всего навалилось, что любому в пору запутаться. — Я не запуталась! — возмутилась Клементина под весьма громкий смешок, донёсшийся из угла комнаты. Девушка-рыцарь гордо проигнорировала Алву. Милиана имела в виду совсем другое. — Так о чём вы ещё хотели поговорить? — Нас волнует недавнее покушение, — сразу заявила Иветта, а Милиана продолжила: — Лорд Дарион прав — целью убийц были мы! Логично предположить, что дом Джерид таким образом хотел избавиться от проблемных свидетелей, а изалийцы вернуть свой колдовской меч. Очень странным кажется появление Серебряных теней. Они не выходят у меня из головы. — И что тут странного? Гиллард эр’Джерид злопамятен и наверняка пожелал отомстить при помощи колдовства! — удивилась Клементина. — В этом всё и дело! Я хорошо помню твой рассказ, о том, как ты подслушала разговор Гилларда с неким Шиивом. Из него я запомнила одну вещь: помимо изалийцев Джерида помогает кто-то ещё. Когда появилась Серебряная тень, всех нас придавила неведомая сила. Не эту ли силу ты ощутила, когда подслушала разговор? — повисла короткая пауза. Клементина задумалась. Вспоминая свою отчаянную прогулку по карнизу Озерного дворца и встречу с колдовской силой. Кивнула. В этот момент она почувствовала, как ей на плечо легла рука. Это Алва совершенно беззвучно подошла к ней и присела рядом. Девушка-рыцарь прижалась к ней. Она знала, что рядом с ней странное, пугающее существо из страшных легенд и преданий, но не чувствовала страха, только спокойствие. Милиана недовольно нахмурилась, но продолжила свою мысль: — Могу лишь предположить, но изалийцы и серебряные тени действовали не согласованно! Я более чем уверена, что изалийцы пришли отомстить за своего командира и вернуть утраченное оружие. Нам удалось отбиться, но капитан Адольбрум и Эйнверн спаслись только благодаря чуду. Капеллан Виллер почувствовал странное колдовство и, догадавшись об угрозе, поспешил на выручку. Именно Серебряная тень привела его к месту сражения. Без вмешательства капеллана капитан и Эйнверн были бы убиты изалийцами. У них не было шанса противостоять целому отряду убийц, так что Серебряные тени никак не могли быть подмогой! — Мы считаем, что Серебряные тени и изалийцы действовали сами по себе, в итоге мешая друг другу. — Знать бы, что это за колдовство такое — Клементина взглянула на Алву. Не потому что ожидала ответа, та уже дала понять, что сама не знает, а потому что рядом с ней сидело не менее загадочное создание. Алва потупила взор, и обратилась к Иветте и Милиане: — Я прежде подобного не видела. Стараюсь держаться от любого колдовства как можно дальше. — Может, ты знаешь кого-то, кто может знать ответ? — вопрос сорвался с губ Клементины раньше, чем она успела осознать, что задала его. Что если секрет Алвы окажется раскрыт из-за такой мелочи? Некоторое время Алва размышляла, затем ответила: — В Элемаре таких нет. — Жаль, — неожиданно отозвалась Милиана. Клементина не знала, на что рассчитывала её подруга, но заподозрила, что всему виной репутация, которую Алва заработала себе. От неё только и ждали, когда она снова выкинет нечто из ряда вон. С другой стороны, Клементине стало очень интересно: какие знакомые могут оказаться у Алвы. Воображение навязчиво рисовало образ дракона. Но это не более чем сказки. Драконы были истреблены ещё тысячи лет назад во времена легендарного Железного Владыки. Тем временем Милиана заговорщицки понизила голос: — Я считаю, что нам опасно и дальше оставаться на вилле. По крайней мене враг, то есть Гиллард, знает, где мы сейчас, как и Серебряная тень. То, что лорд Дарион усилил охрану, колдовству не помешает. — И что ты предлагаешь? Сбежать? Куда? — Туда, где можно найти ответы. Туда где собраны бесчисленные знания наших предков и труды Величайших Мистиков прошлого, — прошептала Иветта. — В Великую Королевскую Библиотеку! — В Алларон? — Именно! — Но! Как мы туда доберёмся? Как попадём в библиотеку, Алларон в осаде? — Пока ты была занята со своей подругой, я, Мила и Лоло продумывала план. Уверяю тебя, в этот раз никаких прогулок по карнизу, — рассмеялась Иветта.