Мята и Имбирь

Незаметно, как девушка сжимает пальцы в кулаки? Как она отъявленно пытается внушить себе, что этого поцелуя не было. Просто не было и всё. Всё это дурной сон, заставляющий возвращаться к нему вновь и вновь. В очередной раз Эмилия смутно внушает себе некую мысль о том, что целовалась именно с Вадимом. Там, возле входа в клуб, едва они поприветствовали друг друга. Именно Вадим был тем, кто заставил голову кружиться, а во рту чувствовать невыносимо дерзкий привкус вялого винограда. Боже, как же противно было вспоминать именно этот вкус. Вкус Вадима Цепина. Куда другое дело, вкус родного брата, не так ли? Должна снова почувствовать дрожь в коленках. Эмилия вновь должна почувствовать этот чертов вкус имбиря, пока не стала совсем зависимой от него. Она уже. Зависима. Безвозвратно. Настолько сильно, что даже сама этого понять никак не может. Лишь отблески зимнего солнца просачиваются через стеклянные стены террасы, заставляя её верить в столь безумную идею. Идею. О встрече с ним. Но пока ничего не выходит так, как ей этого бы хотелось. Всё идет через одно место, едва только Серова набирает номер брата. Гудки. Бесконечные и невероятно раздражающие. Они будто никогда не закончатся. Словно голос Дениса настолько запрещен для нее, и не даст шанса услышать эту сладость еще раз. Сладко ведь, когда он обзывает, оскорбляет и унижает, верно? Ей внезапно стало сладко. Внезапно вспоминает о том поцелуе. Сладком поцелуе. О черт, это может свести с ума, едва позволит разуму еще раз вспоминить об этом. А она позволит. В тысячный раз будет заставлять свой мозг демонстрировать картинки воспоминаний о том, что случилось в больнице. Каждый раз, едва только просыпается, или же, как только начинает засыпать… Она будет думать о нем, будет желать повторить всё то, что случилось. Он думал, что она лишь часть галлюцинаций, а она думала, что сможет легко потерять голову от столь… Мерзко. Аморально. Об этом даже думать противно, и она понимает это. Где-то в глубине своего разума девушка знает, что не права, что не может думать так о своем родном брате. Но ничего уже не изменить. Её сердце вспыхнуло, а губы… эти губы продолжают желать очередной поцелуй. Привкус имбиря во рту. Он не дает ей сосредоточиться. В очередной раз она судорожно набирает номер брата, но теперь тот и вовсе отключен. Ну что ж… Мгновенно составляет в голове список всех тех, с кем Денис мог находиться. Первым оказывается его одноклассник. Девушка находит в контактных номерах его и сразу набирает. Долго не ждет, от волнения начинает покусывать свои ногти. Едва молодой парень отвечает на звонок, как Эмилия уже принялась задавать множество вопросов. — Это сестра Дениса Серова. Эмилия. Я понимаю, что сейчас поздно и могу отвлечь тебя от важных дел. Но прошу, скажи мне, Денис с тобой? Парень немного замешкался. Надо же, вот так просто, ни «Алло», ни даже «Привет» не сказала. Резко открыв глаза, он приподнимается со своего старого просиженного кресла и оглядывается по сторонам. — Да нет, я один. — Давно его видел? — едва сумела себя сдержать и не задавать этот вопрос во время ответа бывшего одноклассника брата. — Он не отвечает на звонки. Только неделя прошла после той аварии, а он уже где-то гуляет. — Какой аварии? Ясно дал ей понять, что понятия не имеет о том, что произошло с братом. Эмилия не стала терять время попусту, поэтому мгновенно сбросила вызов и принялась листать пальцем контактные номера телефонов. — Яна? — Эмилия смутно помнит, как выглядит эта девушка, но точно и определенно для себя поняла еще давно, каковой стервой та является. — Серов Денис с тобой? — Если увидишь этого ублюдка, скажи ему… Снова сброс вызова. Здесь ведь его нет, и вряд ли Серов после того, как Яна Левченко сделала от него аборт, захочет попасться ей на глаза. Эмилия снова листает, но вариантов у нее совершенно не осталось: «Кто ты такая, чтобы знать все номера его друзей?» Ведь, даже про неудачную беременность Яны, Серова узнала только благодаря сплетням, в частности, от Юлии… Юля. Нельзя было сразу догадаться? Чертыхнувшись, девушка набирает её номер, который уже давно выучила наизусть. Несколько гудков, прежде чем блондинка берет трубку. — Эми? — совсем не ждала звонка от сестры своего «парня», поэтому Юлия настолько удивлена. — Что-то случилось? — Денис с тобой? — не ожидает мгновенного ответа, поэтому позволяет себе выдохнуть весь сжатый воздух из своих легких. — Мы его с Екатериной весь день ждем. — В смысле? Разве он не должен до конца месяца быть в больнице? — Его лечащий врач заявил нам, что Денис подписал документы и выписался сегодня утром. Так ты не знаешь, где он? «Тупой дебил. Ну и почему он так легкомысленно относится к своему здоровью?» — Юлия закатывает глаза, резко крутит руль влево и меняет сторону движения. Теперь она не спешит к своему клубу, а едет в сторону особняка Серовых, четко решив для себя, что в этот раз просто так не отступится от Дениса. Хватит уже, нагулялась, пора брать «быка за рога», пока еще не поздно, пока парень совсем себя не угробил этими вечными обидами на мать и сестру. — Нет, но кажется догадываюсь, где он может быть. Тебе долго собираться? Смекает буквально налету. Эмилия оглядывает себя с ног до головы и даёт понять, что полностью готова. — Через двадцать минут буду у тебя. Эмилия готова поклясться, что вместо постельного режима и таблеток, он сейчас отплясывает с какой-нибудь швалью и глотает пиво. «Отплясывает с какой-нибудь швалью…» И почему ей так больно? Сердце сжалось от обиды, едва только позволила себе представить брата с какой-нибудь… К черту, верно? Она не может себе позволить так думать о своем брате, в таком контексте. Это против всяких правил, против всех моральных принципов. Является попросту дерьмовой ситуацией, и эта коричневая масса начинает её едва ли не затягивать вглубь. Он не пытается скрыть свое отвращение. Едва только двери открылись и Денис, воодушевленный увидеть на пороге некую робкую красавицу, тут же поник, шокировано распахнув глаза. Он не может поверить в то, что сейчас видит. Сразу узнает её по заношенным лосинам, узнает по этим непослушным волосам, собранным в высокий хвост. Этой унылой челке, едва касающейся бровей. Она оглядывается по сторонам, чувствует себя неловко, не в своей тарелке. Жалкое зрелище. Девчонка, вырванная из своего собственного мира розовых зефирок и голубых облаков. Боже, аж блевать тянет. Сутулится, проходит дальше по тесному коридору, не сразу замечает в такой огромной толпе парней своего брата. Все бросают похотливые, оценивающие взгляды. Она, как ребенок, потерявшись, вжимается в первый же попавшийся угол. Стараясь найти укромное место, лишь бы на нее так не смотрели, лишь бы её и вовсе не замечали. Вначале испытание ей приготовил Новый Год и стилист Людмилы, Алексей Иванов. Тот старался создать для юной Серовой такой образ, от которого каждый мужчина давился бы слюнями. И ему это действительно удалось. Давились. Похотливо пожирали девушку глазами. Отыгрывались потом на своих женах той же ночью. Её красота разбудила в мужчинах пылкую страсть, желание обладать кем-то. А что же сейчас? На ней нет шикарного платья, красивого маникюра и косметики на лице. Тогда какого черта все так таращатся на девушку и не дают ей даже вдохнуть, стараясь подойти ближе и познакомиться. Все происходит в течение нескольких секунд. Пока Серов стоит и моргает ресницами, его сестру окружает толпа пьяных уродов. Сброд всего города, такие же мамины сынки, прикрывающиеся деньгами и властью своих влиятельных родителей. Такие же проебистые мудаки, не желающие работать и как-то саморазвиваться. Они, овощи, прогнившие, заплесневелые овощи, не способные даже рационально мыслить. Только желание, только животные инстинкты, но увы никак не разум. Да какой там может быть разум, когда парни залили столько алкоголя в собственные глотки, что теперь, разве что, могут упасть на какую-нибудь девицу и подергать своим тазом несколько секунд. И именно такие парни сейчас рядом с ней. С его сестрой. Он видит все это. Он отлично понимает, что может произойти, если отвернется и покинет эту комнату. Он прекрасно понимает, как ловко Эмилия окажется с кем-нибудь из этих уродов, которые почему-то считают Дениса своим корешом, в какой-нибудь грязной постели. И ему вроде бы и похуй. Даже уже развернулся, чтобы уйти прочь, но внезапно что-то вспыхнуло в его сердце. Чувствует слабость и не доверяет неокрепшим рукам после больничной койки, Денис спрашивает сам себя, стоит ли спасать сестру? Ни черта. Она не заслуживает этого, жалкая идиотка. И зачем она вообще приперлась сюда? Кто ей сказал адрес? Какого хрена, блять? Ее слезы на щеках, мимолетное прикосновение. Это страстное желание прижать к себе, не отпускать, сделать хоть что-нибудь провокационное, лишь бы она дала понять, что у нее на сердце. Этот вкус. Чертов вкус мяты. О Дьявол, воспоминания о нем куда хуже, чем сама Преисподняя! Оборачивается! ДА! Он резко двигается к ней, показывает всем своим видом настрой, как внезапно замечает в дверях еще одну знакомую фигуру. В облегающих джинсах, в красивой блузке цвета морской волны, Юлия своим появлением заставляет каждого отступить назад. Она оглядывает это небольшое помещение, прежде чем взять Эмилию за запястье и повести вперед. Только девушки отошли на несколько шагов от парней, как им теперь стал виден тот, кто скрывался за чужими похотливыми лицами. Надменно. Он смотрит будто сквозь Эмилию. Наплевав на все предрассудки, Серов, не позволяя воспоминаниям пробиться сквозь толстую броню из стали и безразличия, ведет себя легкомысленно. Первым делом он подкалывает сестру, напоминает ей о том, какая она из себя… Ничтожная сука, не способная проглотить обиду. Сразу же побежала жаловаться мамочке, сразу же повела ту в клуб, позволяя Екатерине, захваченной зеленым змеем из-за алкоголя, выплеснуть всю свою злость на сына. Ненормальная девка, желающая, чтобы ей врезали, да так, чтобы потом вообще не смогла встать. Она желала этого, тогда, сжимая его руку и проговаривая провокационные слова. Неспроста же Эмилия продолжала делать все, лишь бы брат ощутил приток сил, которые ему давали именно злость и ненависть. К ней. К его сестре. Вкус мяты. Это всё неправда. Это была галлюцинация. Не позволяющая Денису даже поразмыслить над тем, кем была его партнерша по поцелую. Сногсшибательному поцелую. Безупречному, пусть и такому не профессиональному. С Юлией он мог целоваться часами, ощущая то, как кровь прибывает к стальному члену. Чувствуя непревзойденное желание войти в нее, вторгаться в тело юной красотки, испустив в конце вовнутрь. Но в этот раз все было иначе. Он готов был поклясться, что впервые от перевозбуждения чуть не спустил в штаны. В собственные, блять, штаны, а не в ротик коварной незнакомке, которая так резко сбежала сразу после поцелуя. Он не знает, что сейчас смотрит ей в глаза. Аморально? Возможно, но ведь они даже не догадываются о том, кто на самом деле друг другу… Никто. Но в настоящем, в этом неподдельном настоящем, девушка стоит напротив брата и ищет слова, чтобы начать разговор. Ведь так глупо стоять с приоткрытым ртом и смотреть на него, все еще сгорая от того поцелуя. Жаркого поцелуя. Неправильного поцелуя. Вспоминает о том, как она сидела в его палате и размышляла над словами доктора, который сказал, что у Дениса жуткие галлюцинации. Что он едва не задушил девушку, а вторую провоцировал на конфликт. И все эти оба раза представлял именно её. Это вовсе не пугало, ведь девушка уже знала наверняка, что брат будет жить, что её родной и любимый братик скоро поправится. Чувствовала облегчение, позабыв обиды и страх перед ним. Перед его зловещим взглядом, испепеляющим за долю секунды. И вот он, тот миг, убивающий навсегда в ней надежду. Навсегда, ебаный в рот! Этот гребаный поцелуй, заставляющий Эмилию блевать каждые несколько часов. Заставляющий её бить себя по щекам, едва только вспоминает вкус брата на своих губах. Она не могла себе позволить думать о нем в ином свете, думать не как сестра о брате, а кое-как по-другому. Совсем по-другому. — Вот и наша пропажа! — улыбается, целует его в губы, отпустив наконец Эмилию, ведь опасности для нее уже никто не представляет. Каждый понял, чьей сестрой она является. Догадались. По той злости, с которой Серов смотрит на свою девушку. — Искала меня? — он отводит взгляд от лица шокированной Эмилии и снова целует Юлю. Да так, что у той мгновенно закружилась голова. Желание проснулось, и девушка уже начала думать о том, что у них наконец что-то может быть, так же, как и раньше. Ведь ей этого безумно хотелось. — Я ведь писал тебе смс. — Не было никаких смс, Денис. — её не обманешь. Юлия виляет головой с некой усмешкой на губах, прежде чем погладить парня по щекам, заставляя того немедленно обратить внимание на сестру. — Хули она тут забыла? — Это твоя сестра, Денис. Она так же, как и я, беспокоилась о тебе. — Выгони эту тварь отсюда нахуй, поняла? — шепчет, на ухо, прекрасно понимая, что Эмилия слышит каждое его слово. Больно, твою мать, это чертовски больно. Не может вдохнуть. В горле все зудит, рвет на части какой-то мощный поток. Она ощущает это. Не может сначала понять, кровь или же остатки завтрака, малинового пирога, который ей любезно приготовила Анна Петровна! Чертов пирог! Быстро прижимает ладонь к своим губам и осматривается по сторонам. Эмилия замечает приоткрытую дверь в ванную комнату и бежит туда. Со всех ног, нечаянно задевает плечом Леонида, спешившего дать стакан с виски своему другу. Парень с русыми волосами оглядывается назад, не поверив своим глазам. Ведь это точно сестра Дениса. Он не настолько пьян, чтобы обознаться. Поджимает губы, слегка в шоке от того, что она здесь находится. Едва замечает возле своего друга Юлию, как тут же старается развернуться назад и кинуться прочь, обратно в гостевую комнату, но увы, оказывается замеченным. — Леня? — зовет его, грозно и совершенно без всяких доброжелательных эмоций. — Это ты кому бухло тащишь? — О! — Он делает вид, будто совсем не заметил блондинку, прижимающуюся к телу Серова. — Юлька, как я рад, что ты приехала! — Да ну? Учти, Леня, халява кончилась. Теперь каждый раз, едва только захочешь взять выпивку в моем клубе или хотя бы попасть в него, отстоишь в очереди, понял? — Ты слишком жестока. Это мой стакан, клянусь! У меня сегодня был очень тяжелый день, честное слово! — он подходит ближе, заметив взгляд Серова куда-то в пустоту и позволяет себе приобнять кистью руки Юлию, проследовав с ней на кухню. — Что ты творишь? — голос удалённый, едва слышим. — Он же только что после операции! Ему вреден алкоголь! — Денчику надо расслабиться. Какого черта Эмилия здесь? Голоса смешались с другими. Денис уже не слышит, о чем говорят Юля и его близкий друг. Он даже не слышит, о чем судачат те парни, которые несколькими мгновениями раньше окружали его сестру, как звери. Он просто смотрит на дверь, плотно закрытую, за которой была в этот момент его сестра. Смотрит и сам не может понять, какого черта так застыл. Это выглядит… ненормально. Странно, но в данный момент Денису плевать на все законы и преграды. Он пропитан злостью. На эту маленькую наглую дрянь. Он хочет уничтожить её. Разорвать на всё части. А такая шумиха вокруг как раз поможет ему обрести алиби и спихнуть собственную вину на кого-нибудь другого. Делает шаг. Один, второй, и вот он резко бьет кулаком по двери и та распахивается. Серова не успевает обернуться. От испуга девушка отпрянула от раковины, как внезапно и вовсе перестала видеть. Все вокруг в темноте. В густой, черной, пугающей тьме. Свет оказался так быстро выключен, что в глазах девушки внезапно закололо от страха. Поглощающего. Пугающего своими неизведанными границами. Он буквально загоняет её в угол. Но на этот раз из этого угла нет выхода, она словно в клетке, решетки которой под высоким напряжением. Но даже это все пустяк по сравнению с тем, что ей предстоит испытать на себе в следующую секунду. Кто-то хватает её за локти, заставляет вжаться в стену и буквально выкрикнуть от испуга. Дрожит. В западне. Вот сейчас, когда ей никак не отбиться от крепкой хватки, Эмилия внезапно понимает, что хочет выйти отсюда и кинуться к брату. Почему-то мозг представляет именно его, едва только подумала о защитнике. Не Юлию, которая сможет всех поставить на место одним лишь взглядом, даже не своих матерей, готовых перехватить любую пулю, летящую в сторону Эмилии. А брата. Который ненавидит. Который желает смерти. Который сам пришел сюда с целью причинить ей боль. Ведь это именно он вдавливает спину сестры в стену, сильнее сдавливает свои пальцы на её нежной коже, где уже через пару часов появятся фиолетово-синие оттенки. Это он. И где-то в глубине своего подсознания Серова предполагает столь ужасающий факт. Но сейчас, не заметив того, кто вошел и выключил свет, не имея понятия, что от нее хотят, она продолжает дрожать. — Что вам нужно? Отпустите, немедленно! — а в голосе лишь страх. Нет даже грубости или же твердости в тех словах, которые она только что произнесла. Это не угроза, это даже не требование… Это так, пустяк, от которого на лице Дениса появляется насмешка. — Я буду кричать! — Вопи сколько влезет, тупая дрянь! — и едва он произносит это, как её тело расслабляется. Всего на секунду, позволяя Денису прижаться еще сильнее, но в следующее мгновение невероятно напрягается. — Денис? — Хватит произносить мое имя! — в очередной раз он приказным тоном проговаривает эти слова, пока сам понять не может, зачем вообще с ней заговорил. Ведь хотел напугать, хотел сделать больно, ударить и свалить отсюда, пока та будет реветь и поджимать колени к своей груди, упав резко на пол. Но он не смог сдержаться. Ему почему-то захотелось ответить ей, захотелось поговорить и выяснить, какого черта она делала тогда в его палате? — Что ты задумал? — Мамочки тут нет, дрянь, поплакаться некому будет. — Что ты задумал? — повторяет еще раз, ощутив его холодное дыхание на своем лице. Алкоголь, много выпитого алкоголя… Черт, пахнет совсем не так, как раньше. На этот раз она даже не может уловить в собственных воспоминаниях его вкус. Страх завладевает сердцем, завладевает остатками гордости. — Прошу, хватит меня пугать. — Какого хуя ты делала там? — Где? — В моей гребанной палате! Какого хрена ты приходила туда? — Мне сказали, что у тебя галлюцинации, связанные со мной! Попросили побыть рядом, медсестры жутко испугались! — Ложь! Вновь пытаешься меня надурить, сука! — резко прижимает к себе, заставляя отклониться от стены, и внезапно вновь впечатывает спиной. От столь резкой боли у девушки темнеет в глазах, она жадно начинает хватать воздух ртом, превращая влажные губы в абсолютно сухие. Словно несколько часов находилась в жаркой пустыне без грамма воды. — Хотела посмотреть на мои страдания, да? Хотела увидеть меня в столь жалком виде? Хотела поглумиться над моим беспомощным состоянием? — Я ведь… — Заткнись! — велит ей и сам не замечает, как еще ближе приблизился. Её непослушные волосы касаются его подбородка и парень почему-то не спешит отодвинуться. Всего на секунду, на небольшую секунду он замирает и позволяет себе сделать вдох… Чертов запах шоколада. О блять, как же он ему нравится! — Слушай меня внимательно… Сглатывает. У него появляется сухость во рту. Серов не может понять, какого хуя вообще продолжает стоять так близко, почему не даст ей по щекам своей мощной ладонью и не покинет эту комнату? Почему вообще говорит с ней, почему пытается сейчас вторить то, что не смог за последние восемнадцать лет! Он знает, что она все равно простит его, все равно всегда будет рядом и эта близость будет его раздражать, бесить, вымораживать… Да все на свете, но только не кружить голову. А ведь голова сейчас так кружится… — Я не знаю, что ты там видела в той палате, но не хочу, чтобы ты судачила об этом каждому, кого встретишь. — О чем ты? — она не может понять, ведь до последнего думала, что он скажет о том поцелуе. Об их поцелуе… — Я говорю о том, кого я целовал! Мне плевать, старуха это была или же молодая уродливая девчонка, ставшая медсестрой сугубо из-за того, что не было других вариантов. — Ты что… не знаешь… кого целовал? «Правильно Эмилия, тебе стоит опасаться, проговаривая эти слова. Опасаться, потому что узнав то, что целовал он именно тебя, попросту не будет жизни. Ни ему, не тебе, никому на этом свете!» И пусть он подозревает, пусть он отгоняет эти мысли прочь и не хочет даже позволять своему разуму рассматривать этот вариант, всё же надеется. Он надеется, что целовался с какой-нибудь очаровательной девчонкой. Совершенно случайно, она действительно не хотела этого, дернулась, отчего её губы едва ли не впечатались в его подбородок. Он ощутил их жар за мгновение до этого. И в этот самый момент все тело вспыхнуло, в груди неимоверно сильно сжалось сердце. Оно не бьется, оно больше не хочет биться, желая остаться в данным момент в таком состоянии, не позволив телу дернуться назад. Он чувствует, как перехватило дыхание, чувствует этот манящий запах мяты Её мяты. И все внезапно стало неважным. Вся злость уходит, но ненадолго. Ощутив внутри себя желание, Серов внезапно распахивает глаза. Он вглядывается в темноту. Манящую своей интригой и это завладевает его разумом. Любопытство, неизведанное любопытство заставляет его слегка наклонить голову вниз, немного в бок и сократить между ними расстояние. Всего сантиметр. Один чертов сантиметр отделял их губы друг от друга, и Денис готов был поклясться Богом, что он почти убрал между ними эти десять миллиметров. Глаза самопроизвольно закрылись, словно на автомате, даже мозг не успел издать столь ужасающий приказ. Она здесь, не знает, что сейчас может произойти. И он, не понимающий до конца, зачем всё это делает. Мгновение и они сольются в страстном поцелуе… Где-то в сказке, но не сейчас, не в этот раз. Дверь распахнута. Свет, исходящий из коридора, мгновенно прорвался сквозь густую тьму в ванную комнату и заставил Дениса едва ли не отлететь в противоположную стену. Поясницей он ударяется об раковину и спешит быстро покинуть эти квадратные метры, даже не взглянув на сестру, даже не взглянув на того урода, которому приспичило проблеваться от крепкого алкоголя. Он просто идет прочь отсюда, идет в гостиную, туда, где находятся спасительные градусы, позволяющие Денису забыть об этом. Выкинуть из головы и больше не вспоминать. «Чертов еблан! Что ты хотел сделать?» Он и сам не знает. Не может найти ответ на этот вопрос, поэтому так быстро хватается за стакан с виски и выпивает эти сто грамм, даже не скривившись. Эмилия хватается за свои губы, шокировано обдумав то, что ей удалось увидеть. Она не закрывала своих глаз, она не старалась как-то отвернуть лица. Она не знала… Увидев то, как губы брата приблизились к её губам, девушка полностью растерялась. Единственное, что было в её мыслях, так это то, как сильно она хочет попробовать их еще раз… Еще раз ощутить его близость, то, как они соединяются в единое целое, а их пылающие губы переплетаются… Вкус имбиря, и это манящее дыхание… Ужас! Она не должна была так думать, не может даже предположить, что было бы, если бы дверь не распахнулась. Сейчас, ощутив себя неловко рядом со склонившимся над унитазом парнем, брюнетка быстро покидает ванную комнату. Эмилия выходит обратно в длинный коридор и оглядывается по сторонам. Брата уже нет, так же как и знакомых лиц. Она была бы счастлива увидеть сейчас даже Леонида, того, кто издевался над ней в детстве так же, как и Денис, но увы… Только пьяные, оценивающие взгляды. Ощущает чью-то ладонь на своем предплечье и быстро дергает рукой. Парень, желающий привлечь её внимание к себе, из последних сил стоит на ногах. Он сильно шатается из стороны в сторону и не может даже двух слов связать, зато животный инстинкт дает о себе знать. Ему похуй, с кем он будет в эту ночь заниматься сексом, ему лишь бы засунуть свой член в какую-нибудь девчонку и поставить «галочку» в достижениях. — Эми! — Юлия хватает брюнетку за ладони и ведет в гостиную. Веселая блондинка даже не пытается как-то выслушать Серову и поинтересоваться, почему у той красные щеки и сухие губы. — Ты выпила? — Немного. Подумала, что зачем лишать себя вечеринки. Давай, расслабься уже наконец. Тебя тошнило? — всматривается в лицо Серовой, заметив капельки пота на висках. — Меня не стошнило, просто много воздуха наглоталась. Здесь неприятно пахнет… алкоголем и табаком. — Что ты хотела еще на подобных вписках? — усмехнувшись, она следует вместе с Серовой к хозяину квартиры, шестнадцатилетнему Аркадию, сидевшему на кровати вместе с юной девушкой, той явно нет и пятнадцати. — Аркаш, это Эмилия Серова, она сестра Дениса. Парень с крупными веснушками на лице улыбается, глядя на Серову. Он протягивает ей руку и пожимает пальцы, слегка надавливая большим на тыльную сторону ладони. — Приятно познакомиться. Проходи, расслабься, веселись. Того пацана видишь? — указывает указательным пальцем на высокого блондина, стоящего возле открытого окна и скручивавшего что-то в бумагу. — Если захочешь испытать кайф, тебе к нему. — Нет-нет, Аркаш, ты наверное не понял! — Юлия смеется, находит взглядом Дениса и кивает в его сторону. — Она сестра Денчика, понятно? — Оу! — Аркадий с опаской смотрит в сторону Серова. — Тогда сок в холодильнике. — Соображаешь быстро! — подмигивает ему Юлия и ведет шатенку в сторону кухни. — Он конечно парень хороший, но дикий транжира. Родители не успевают ему счет на карте пополнять. — Кто он? — Внебрачный сынок Горского. Знаешь такого? — Вячеслава Романовича? — Его самого. И его двоюродной сестренки, — она смеется, знает, что Эмилия в шоке замрет на месте и будет моргать ресничками, не способная переварить эту информацию. Но почему-то Серова проходит дальше вслед за Юлией и даже не придаёт значения её словам. — Денис снова пьет… Екатерине это не понравится. — А ты не говори ей. В чем проблема? Или она тебя послала за ним для того, чтобы проследить за его послушным воспитанием? — смеется, открывает холодильник и, словно хозяйка, принимается рыскать в нем. — Она не просила меня. Она вообще не знает, что я здесь. — А почему ты здесь? — Я думала, что уговорю его домой поехать. — В самом деле? Он даже меня слушать не стал, а тут ты… Не мечтай Эмилия, что он когда-либо проследует за тобой только потому, что ты попросила. Конечно может, но для начала он непременно поиздевается над тобой, поунижает… — приближается ближе к брюнетке и произносит слова едва ли не в лицо. — Хватит ему позволять так с собой обращаться. Эмилия не находит нужных слов, чтобы как-то оправдаться. Вообще не понимает, к чему Юлия завела этот разговор, зачем вообще делает вид, будто её волнуют их отношения с братом? В самом деле, все было невероятно странно и даже неловко из-за таких четких вопросов и ярких примеров из собственных наблюдений. — Он мой брат… Блондинка почему-то вспоминает каждую встречу с Эмилией и Денисом. То, как он всегда смотрит на свою сестру, эдаким осуждающий взглядом, полным ненависти и злобы. То, как сама Эмилия дрожит и млеет от одного только хорошего слова своего брата. А хорошими словами принято считать те, которые не были оскорблениями. Всякий раз, со стороны понаблюдав за этим, Юлия ловила себя на мысли, что хочет помочь девушке. Она не хотела наладить их отношения, нет, так как знала, что это невозможно, но хотела хотя бы дать Эмилии понять, что та не должна выслушивать каждое оскорбление из уст брата и принимать это, как должное. Она может хоть раз дать отпор, и не физический, а именно эмоциональный. Сделать хотя бы то, что делает Юлия всякий раз, едва Денис пытается сорваться на ней. — Он Дьявол, ясно? Со мной тоже пытался какие-то фокусы исполнять, но я резко дала ему понять, что не поведусь. Видишь, как теперь он бегает вокруг меня, ухлестывает, пытается добиться встречи каждый день… А знаешь почему? — Нет… — Потому что я не надоедаю ему. Не навязываюсь. Прихожу не тогда, когда мне хочется, а тогда, когда хочется ему. Но ухожу строго до того, как сам прогонит. Не даю ему лишней секунды заскучать со мной. А сама вспоминает все те бессонные ночи, которые они раньше проводили друг с другом. Вспоминает, как она млела от одного его прикосновения, как желала ощутить его тепло, прижаться плотнее и не отпускать… Но он был непреклонен, ему было плевать. А сейчас, Денис вовсе не прочь полежать так в обнимку с Юлией, побыть с ней как можно дольше, но девушка не дает ему расслабиться, не позволяет долго пользоваться собой. — Но это ведь не отношения. Это… бред. Разве сможет любящий человек отпустить того, кто ему дорог? — Когда полюбишь, поймешь, — улыбается, делает шаг назад и наливает сок в чистый высокий стакан, — как дела с Цепиным? Мне охрана доложила, что вы целовались, тогда, возле клуба. — Да… — Вы вместе? Фу и Фу. Как она могла такое предположить?.. Хотя Серова и сама не знала ответа на столь четкий вопрос. Ведь после той встречи он звонил лишь однажды, убедиться что Денис в реанимации и действительно пострадал, а не отделался царапинами, как в прошлый раз, год назад, когда врезался в попутный автомобиль. — Я… Мы не говорили на эту тему. Но думаю, что в скором времени будем. Я не против иметь такого парня, как Вадим. Он культурен, хорошо воспитан и имеет чувство такта. — А еще ужасно искривлённый нос и плохой запах изо рта. Он блядун, Эмилия, не стоит к таким привязываться. Ты достойна лучшего. Не понимает, отчего Юлия начала с ней этот разговор. Серова несколько секунд смотрит на блондинку и только решается задать вопрос, как внезапно прогоняет это желание. Юля замечает, как брюнетка приоткрывает рот, а затем сжимает губы. Она уже давно поняла, что та хотела спросить, поэтому отвечает, даже не обернувшись лицом к сестре своего «парня». — Я добра к тебе только потому, что ты эту доброту заслуживаешь. Ты хорошая девушка, Эмилия, только глупа. Пойми уже, наконец, Денис никогда не перестанет над тобой издеваться. «Издеваться? Да, он издевается… Но только не так, как раньше. Не обзывает и не пытается сделать из меня дуру… Он пытается поиграть на моих чувствах. Непонятных и устрашающих чувствах, которых я так боюсь…" Подслушав весь этот разговор и не выдав своего присутствия, Денис молча отходит дальше от кухни, глубоко задумавшись над тем, что вообще произошло. Он несколько шагов делает именно в сторону балкона и как только оказывается на прохладном зимнем воздухе, позволяет себе вдохнуть. Не может понять, какого черта только что произошло в ванной комнате. Что там было? Почему он допустил такую близость? Ведь она… она… разрушила все, что было! «Она разрушила твою семью, чертова сука, сделала так, что мать превратилась в алкоголичку, а ты в ненавистного сына. Она виновата. Именно эта тупая дрянь!» И в этот момент, сжав свои пальцы в кулаки, он испытывает такую ярость, что сам себя боится. Она поплатится за все и на этот раз не будет пощады. Усмехнувшись от своего коварного плана, который так резко появился в его голове, Серов закуривает сигарету. — Тебе придёт конец, Серова. Отец сам прогонит тебя и твою мать шлюху. Будем надеяться, что честь его имени и семьи намного важнее, чем ты. Грязная шлюха… Будущая шлюха, трахнувшая несколько парней на этой вечеринке.