***
Девушка примеряет одно платье за другим, смутно припоминая утренний разговор. Ну и зачем она вообще поехала в больницу. Зачем вообще пошла навещать после своего отца Анастасию Бондаренко. Как могла осмелиться и войти в её палату, увидев заплаканную девушку с потухшим взглядом, смотрящую в одну точку. «И что я тут делаю? Почему бы просто не передать ей записку?» — думала Эмилия, делая неторопливые шаги к постели Анастасии. Поставив цветы в свободную вазу, Серова присела рядышком, подняв свои глаза на лицо девушки. Та молчала, словно и не было в палате никого, кроме нее. Настя глядела строго в стену перед собой и ни на что больше не реагировала. Девушка даже порой задерживала дыхание, а затем громко выдыхала. Именно в этот, уже третий выдох, глаза Насти закрылись. В одно мгновение она повернула лицо к Эмилии и распахнула веки, вглядываясь той в глаза. Взгляд был суров, пусть и не было в нем отблеска жизни, все равно напугал Эмилию. — Привет, Настя, — тихонечко прошептала брюнетка, — как ты себя чувствуешь. — Опустошенной, — шепнула девушка, снова вернув свой взгляд к привычной точке. — Мне жаль, что так произошло. Честно, я хотела чтобы ты родила ребенка, чтобы у вас с Денисом бы... — Не произноси его имя! — скрепя зубами процедила Бондаренко, снова взглянув Эмилии в глаза. — Я не желаю о нем ничего слышать. — Я понимаю, — грустно согласилась с ней, после чего протянула руку и сжала ладонь девушки, — он ударил тебя, верно? — Нет. — Тогда… как?.. Толкнул или что-то подсыпал? — Он изнасиловал меня. Сначала я думала, что это просто секс, но когда попросила остановиться, он продолжил. Вторгался в мое тело, наплевав на боль, на разрывы, на кровь. Он жестко оттрахал меня… А потом… В ванной, после того, как закончил со мной, он кричал твое имя. — Я… — искренне ничего не понимая, Эмилия лишь одернула свою руку и встала на ноги. Ей захотелось уйти, ей захотелось попросту исчезнуть из этого мира, но никак не принимать ту информацию, что сейчас донесла до нее Анастасия. Денис. Её. Изнасиловал. Он надругался над девушкой! Он сделал так, что у той случился выкидыш… Руслан был прав, Денис действительно убил своего ребенка. Он сделал это сознательно, возможно, даже специально был жесток и груб по отношению к Анастасии, заведомо зная, что та беременна. Его ребенком, блять! Его малышом, которому он не позволил родиться. А разве сама Эмилия недавно не хотела, чтобы Настя сделала аборт? Она разве не говорила об этом своей подруге, разве не мечтала втайне, чтобы Настя потеряла этого ребенка, и не было бы препятствий между ней и Денисом. Где-то в глубине своей души, в самом темном уголке, Эмилия возрадовалась этому, но теперь, глядя на Настю, Серова готова убить себя за столь мимолетное облегчение, которое испытала. — Он любит тебя. Не как сестру, Эмилия. А как девушку. Теперь я понимаю, о ком он говорил в тот вечер, когда заявился ко мне и заверял, что будет женат на мне, но спать в постели с любимой. Он говорил о тебе, Эмилия. И как обстоят ваши отношения сейчас? — Никак, это всё полный бред, — бурчит Эмилия, после чего поворачивается к Бондаренко, — я замуж выхожу за Цепина. Сейчас еду выбирать платье. — Поздравляю, — тихо прошептала Анастасия, — а я свое так и не надела. — У тебя все еще будет хорошо, Настя. — И у тебя тоже, — уголками губ девушка улыбнулась, — что не сказать о Денисе. — Это угроза? — Тебе же плевать на него, верно?! Тогда почему ты так заметно занервничала? — усмехается, впадая в истерику, и под адский смех Эмилия вылетает из палаты, пока ей навстречу бегут три санитарки, чтобы в очередной раз вколоть Бондаренко дозу успокоительного. И даже в этот сладостный момент, когда девушка выходит в шикарном свадебном платье, и Людмила с восторгом ликует, Эмилия не может выбросить этот разговор из головы. Эту чертову встречу, которую так и старалась выкинуть из памяти, думать о чем-угодно, только не о словах Насти. Этого не должно было быть… Так же, как и того факта, что девушка сейчас смотрит на свое отражение и не замечает того, чего так хотела. Платье белоснежно-белое с красивой вышивкой из бисера, вырез на груди в форме сердечка безупречно подчеркивает пышную грудь. Эмилия склонила голову набок и слегка вздернула руками юбки платья. — Отец бы гордился тобой, милая. Он очень ждал этой свадьбы. — В самом деле? — грустно, все еще находясь в какой-то прострации, шепчет Эмилия, чем обескураживает своим безразличием мать. — Конечно, — возмущенно восклицает Людмила, — а как же иначе? — Перед тем, как он попал в больницу, он понял, что я не хочу этой свадьбы. — Тогда почему же ты сама предложила Цепину сыграть её? — Другого выхода я не нахожу, чтобы всё закончить. — Что закончить, Эмилия? Хочу вычеркнуть эту любовь. Хочу забыть всё, что сказал Руслан. Хочу просто уничтожить всю ту правду, которая убивает меня уже вторые сутки. Мне хочется начать свою жизнь заново, с чистого листа, навсегда позабыв об истинной любви. Того, кого хочется любить, кого хочется обнимать, целовать… Я хочу, чтобы люди не чувствовали той боли, которую им причинили из-за меня. Хочу сама её ощутить и страдать так же. Ведь этого заслужила строго я, а не кто-либо другой. Почему они обязаны чувствовать это за меня? Почему? — Заверните это, — девушка заходит переодеваться, пока не слышит возмущенный голос Людмилы. — Но ты ведь посмотрела всего лишь одно! Нельзя выбирать первое же попавшееся! — А я однолюбка. Если чувствую, что это моё, значит моё. Он мой***
Потирает переносицу, усиленно зажмурив глаза, затем тут же распахивает, надеясь на то, что они больше не будут слипаться. Сколько он уже не спал? Трое суток, верно? Или же больше? Перебивался по полчаса в день, или же пятнадцатиминутным перерывом на полусон-полудрём. Денис совсем потерял счет во времени. Сколько сейчас? День? Ночь? Или только вечер? За окном смеркалось, значит дело близится к вечеру. Вновь надавив ручкой на бумагу, Серов принялся писать письмо. Тридцатое по счету, ведь все предыдущие были смяты и выброшены в мусорную корзину, которая враз наполнилась. — Нет, не так! — снова чертыхнувшись, произнес Серов и наконец решил дать себе передохнуть. Парень откинулся на спинку кресла и закурил, впуская в свои легкие такой необходимый дым. Безумно хотелось написать что-то стоящее. И вроде в уме он проговаривает все эти слова, представляет их строчками на бумаге, но едва берет в руки ручку, как всё испаряется. Он забывает всё, о чем так хотел написать ей. И почему именно письмо? Почему не смс или же личный разговор?! С чего это вдруг Серов вспомнил восемнадцатый век, решив изложить свои чувства на бумаге? Стряхнув пепел на многочисленные скомканные листы, Денис все же написал пару предложений, как вдруг мысль снова затерялась где-то в глубине души. В дверь позвонили, нарушив его покой. Разумеется, это Леонид, ему ведь так не терпится попросить у Дениса прощение в сотый раз. Ну и почему даже у Леонида это получается настолько убедительно вживую, глядя в глаза, а у Дениса ни черта – на каком-то листке бумаги. Затушив окурок в пепельнице, Серов встает на ноги и движется к входной двери. Он на секунду остановился и безразлично посмотрел в глазок… Хрупкая брюнетка с изумрудными глазами уставилась на дверь в надежде, что Денис всё же окажется здесь. Девушка переступала с ноги на ногу, нервничала и безумно волновалась о том, как пройдет эта встреча. Она в сотый раз вторила себе, что храбра и решительна и непременно сделает то, ради чего приехала. Он на мгновение распахнул глаза еще шире и слегка отклонился от двери. В горле встал ком, а по венам словно раскаленная лава. Затрясло, словно в болезненной лихорадке. Девушка стояла и ждала, пока он откроет дверь. Но зачем она здесь, для чего? В любом случае, какое право он имеет отказать ей? Взяв себя в руки, Серов открывает дверь. Едва им стоило встретиться взглядами друг с другом, как внезапно Эмилия не смогла сдержать порыв эмоций. Девушка учащенно задышала, смотря в глаза брату, и чувствовала, как грудная клетка наполняется диким восторгом. Он здесь, у нее получилось его найти, как и всегда. И вся злость куда-то улетучилась, ушла прочь, ведь стоило ей только заглянуть в глубину его глаз, как внезапно вспомнила всё, что они пережили вместе. Вспомнила ту ночь, его поцелуи… Горячее дыхание, влажные дорожки от поцелуев, которые спускались всё ниже и ниже. Его горячий язык прошелся от пупка до лобка, раскрывая кончиком складочки, которые покрылись влагой. Шершавым язычком прошелся вдоль клитора, нарочно задевая его кончиком, заставляя девушку учащенно застонать, а её тело извиваться. Она помнит те мурашки, накатывающими волнами уносящие её вглубь океана под названием — наслаждение. Помнит, как кусала беспорядочно свои опухшие от поцелуев губы, внизу живота так приятно тянуло. Как он гладил её грудь, нарочно цепляя пальцами горошинки сосков. Втягивал в себя соки вожделения любимой, стараясь доставить той максимальное удовольствие. — Ты один? — внезапно она начала первой, заставив эти воспоминания резко уйти прочь, обратно в подсознание. Денис так же заставил себя сосредоточиться на разговоре с сестрой. — Что ты тут делаешь? — Надо поговорить! — она толкает его глубже в квартиру, а сама закрывает за собой дверь. Эмилия только на секунду отводит свой взгляд от Дениса, в тот момент, когда нащупывает пуговицы своего пальто. — О чем? Не думаю, что разговор затянется, так что можешь не раздеваться. Она молчала. Только расстегнув последнюю пуговицу, девушка наконец позволила своему пальто упасть вниз. Глаза Серова расширились. Он жадно хватал воздух ртом, не в силах поверить в то, что только что увидел во всей красе. Его любимая «сестричка» стояла в одном только нижнем белье. Красивый ажурный лифчик, прекрасно гармонирующий с черными стрингами. Чулки были в крупную квадратную сеточку, что сразу же, как отметил Денис, могло возбудить любого мужчину. Любого… Но он не мог. Не мог позволить себе смотреть на нее. И не только потому что хотел завершить всё, что у них когда-то началось. А скорее потому что считал себя недостойным. Он больше не её брат, он больше ей никто… Не смел дотронуться до девушки из знатной семьи подобным образом. Не смел даже подумать, возжелать её. Он ничтожество и так быстро принял это сам для себя, что собрался уже наклониться и поднять её пальто, выпроваживая вон. Девушка опередила его. Она заметила в его глазах вспыхнувшее возбуждение и так быстро упала на колени, поджав ноги под ягодицы, что Серов опешил. Тяжело дыша, пока руки тянулись к ремню Дениса, она облизнула губы, но внезапно брат сделал шаг назад. — Стой. Подняв свой взгляд на него, Эмилия ощутила внезапно острую обиду. — Ты разве не хочешь? — Эмилия, что ты… — он усмехнулся, находясь в сильном шоковом состоянии. — Ты выпила? — А разве для этого нужно выпить? По трезвому тебе никогда не делали? Упс, кажется, она его нереально подъебала. Денис даже этому был рад, пусть лучше унижает подобным образом, подъебывает и делает всё, что захочет, только не… Но самому так хотелось. Член буквально стоял колом, готов был вырваться на свободу. Весь изливался влагой, бешено сжимался от тесноты. Серов хотел её. До безумия. До чертиков. До крика в горле, до рваных ран на теле от её зубов. До царапин на спине от её ноготков. Он хотел. Глубоко. Влажно. Горячо. Хотел войти в неё. Хотел ощутить эту любовь внутри нее. Хотел почувствовать, как стенки влагалища мощно обхватывают его член, не дав пространства, как он будет вонзаться в нее, ощущая, как тело девушки дрожит под ним. Едва он открыл рот, чтобы что-то произнести, как хрупкая ладонь легла на его стояк, и нежные длинные пальчики слегка сжали его. Денис откинул голову назад, завел руки за спину и схватился за высокий столик. Распахнув глаза, Серов все же нашел в себе силы посмотреть на сестренку. Она больше не глядела на него снизу-вверх, а только приподняла вторую руку и стала помогать себе расстегивать ремень. Осторожно взявшись за пуговицу на джинсах брата, девушка расстегнула её, обхватив бегунок двумя пальцами. Тянет вниз, а в груди бешено бьется сердце. В висках этот же стук отражался эхом, давящим на подсознание. Член пульсирует от возбуждения. Он больше не мог терпеть. Желание, чтобы сестренка взяла его в свою ладонь, было велико. Денис помогает ей спустить джинсы вместе с боксерами чуть ниже бедер и продолжает ждать, приоткрыв губы, вгоняя в свои легкие воздух неконтролируемым потоком. Эмилия, едва член брата оказался настолько близко к её лицу в полной боевой готовности, облизнула свои сочные губки. Обхватив его пальцами правой руки, слегка касается подушечкой большого пальца по открытой головке. Она размазывает влагу по ней, слегка прикусив нижнюю губу. Ощущает аромат цитрусового геля для душа, слегка задевает запястьем лобковые волосики, медленно приближая свое личико. Девушка обхватывает головку члена губами и начинает слегка посасывать, глубоко втягивает в себя, ощутив резкую тошноту. Ни разу такого не делала и не думала, что когда-нибудь сможет решиться на такое. Влажный язычок прошелся по головке, слегка задевая так же стержень. Чувствует каждую венку на члене, проталкивая его чуть глубже себе в глотку. Девушка старается дышать через нос, вспоминая всё, что когда-либо читала про оральный секс. Вспоминая разговоры собственных подруг, которые делились опытом, ничуть не стесняясь. Денис чувствует её неловкость. Чувствуется даже неуверенность и неопытность, поэтому он мягко кладет свою ладонь на затылок сестренки и начинает проталкиваться в её глотку двигая тазом. Член достигает этого пика, когда так влажно и горячо, начинает слегка поддергиваться во рту Эмилии. Девушке слегка не понятны эти действия, но она, все же закрыв глазки, начинает усиленно посасывать плоть брата, ощутив, как ей самой становится приятно. Его стон срывается с губ, в то время как Эмилия внутренне улыбается. Похоже, она делает всё правильно, вовсе не дурно. Язычком вновь проходит по головке члена брата, ощутив то, как влага, слегка солоноватая, будоражит её сердце. То разгоняет горячую кровь по телу, заставляя ощутить огонь внутри живота, а где-то там внизу всё скручивается от возбуждения. Помогает себе пальцами руки. Пока член входил в её приоткрытый ротик, губки девушки обхватывали ствол так крепко, что Денису нужно было несколько раз подумать о чем-нибудь другом, лишь бы не спустить собственное семя прямо сейчас. Он готов был кончить уже через пару минут после начала, но знал, что сестренке этого мало. Она сосала, заглатывала почти наполовину, подавляя рвотные позывы, едва член доходил до гланд. Осторожно схватив сестру за мягкие черные волосы, Серов слегка отклонился тазом от нее и вновь вогнал. Почти до конца, да так, что искры едва не полетели из глаз Эмилии. Девушка хотела запротестовать, хотела отклониться от брата, но его крепкая ладонь на её затылке не давала этого сделать. Снова отклонился и вновь повторил свое резкое движение. Уже на третьем разе Эмилия словила себя на мысли, что ей это нравится. Между ног всё потекло, будто чертов водопад. Трусики стали влажные, а влагалище уже скручивало от желания ощутить член брата внутри себя. Подняла свободную руку и коснулась чашечки лифчика, слегка сдвинув его вниз, освободив одну из грудей. Денис, едва заметив горошинку соска, внезапно потянулся рукой и слегка ущипнул. Гортанный стон заставил парня выгнуться и снова загнать свой член. Так тепло. Так приятно еще никогда не было. Парень готов уже был кончить, как вдруг внезапно схватил Эмилию за плечи и заставил подняться. Его язык легко ворвался в рот девушки. Губы обхватили её, завладели, снова захватили в плен, заставляя Эмилию снова сладко застонать прямо в ротик брата. В висках приятно постукивало, все тело нетерпеливо ждало продолжения. Его член уперся ей в живот, и девушка ощущала то, насколько он влажен от её слюней и горяч от возбуждения, снова потянулась к нему рукой. Серов резко перехватил обе руки сестры и ловким движением взял её на руки. Идет быстро, не отрываясь от её губ, добирается до кровати и мягко кладет Эмилию на край. — Я хочу по-другому… — шепчет девушка и сползает на самый край, свесив свои ноги. Она разворачивается в коленно-локтевую позу так, что упирается коленями в ковровое покрытие, а грудью ложится на край постели. — Тебе будет больно, я не смогу сдерживаться. Буду вгонять по полной, — шепчет ей на ушко Серов, стягивая трусики сестры с аппетитной попки. — Сделай так, чтобы мне было больно. Я хочу ощутить это… — Почему? — Пусть это будет моим наказанием за всё. Ей не нужно было повторять дважды. Денис прижался грудью к спине сестры и слегка укусил её за ушную раковину, заставляя тут же прогнуть спинку и самой буквально вогнать в себя два пальца брата. Так тепло и влажно еще не было никогда. Денис улыбается, вылизывает ушную раковину сестры, продолжая вгонять пальцы в её лоно с неимоверной скоростью. Она стонет, извивается и стоит ему только посмотреть на то, как эффектно двигает попкой, как всё тут же катится к чертям. В глазах потемнело, он больше не мог сдерживаться, мгновенно пристраивается позади Эмилии, и вот уже головка его члена погружается в разработанную пальцами дырочку. Стенки влагалища крепко сжимают ствол Серова, не давая ему протолкнуться глубже. Она напряжена, ей больно. Денис чувствует это по тому, как сестренка зажимается. Заводит правую руку чуть вперед, пробирается между ног пальцами и начинает усиленно массировать клитор. Смазки столько, что хоть ведро подставляй, и Денису это нравится. Впервые на пальцы не нужно плевать, не нужно пользоваться всякими смазками и маслами. Она так сильно хочет его, а он больше не может сдерживать свой стон, едва только расслабившись, Эмилия пропускает член брата глубже. Он почти рычит. Отодвигается назад и снова подаётся вперед, продолжая усиленно потирать клитор пальцами. Член так идеально скользит по стеночкам сестренки, проникает прямо до самой матки, задевает её головкой и снова назад. Толчки оказались почти безболезненными для нее, пусть и немного тянуло внизу живота. Девушка сама едва ли не насаживалась на член брата, как только чувствовала, что его прикосновения до клитора стали для нее пыткой. Вибрирует, отдается каким-то щекочущими ощущениями. Стонет во весь голос, продолжая активно принимать член в себя. Денис кладет обе ладони на округлости её бедер и начинает жестко вгонять ствол в лоно сестры. Он разгоняется. Толчок за толчком. Безотказно. Глубоко. Сильно. Чувствует то, как девушка начинает покрываться капельками пота от вожделения, от этой бешеной долбежки. Мошонка начинает шлепать о бедра девушки сильнее и сильнее, но ничуть этим звуком не перебивает их учащенные стоны. Кричит во весь голос, требует, чтобы Денис проник еще глубже. Еще резче. Да, она возбуждена, ей хочется попробовать по полной. Но он может порвать её, повредить что-нибудь. Денис слегка отодвигается и начинает входить наполовину, но так быстро разогнался, что у самого потемнело в глазах. Задерживает дыхание, смотрит чуть ниже, наблюдая за тем, как дырочка сестры плотно принимает его член. Он то показывается почти весь вместе с головкой, то вновь проникает внутрь. Бешеное движение тазом вперед-назад заставляет девушку снова закричать от удовольствия. Серов тянет руку вперед, хватает сестренку за волосы и наматывает их на кулак, сильно потянув на себя. Девушка выгнула спину еще сильнее, поддавшись этим болевым, но одновременно возбуждающим действиям. Толчок на всю длину, и Денис расплывается, в то время как Эмилию затрясло от мощного оргазма. Она прокусывает себе губу, ощущая, как струйка крови потекла по подбородку. Еще толчок и парень кончает почти одновременно с брюнеткой, устало свалившись грудью на её спину, придавливая к постели еще сильнее. Учащенно дышит, убирает волосы со своего запотевшего личика и слегка двигает телом. Денис медленно выходит из сестры, не обнаружив крови. Это успокаивает парня, он нежно целует правую ягодицу девушки и присаживается на пол, обхватив голову руками. С довольной улыбкой обхватывает Эмилию за талию и притягивает к себе. Ей трудно свести ноги. Они дрожат, внутри тела до сих пор буйствует ураган, заставляющий девушку продолжать учащенно дышать. Денис с подозрительным взглядом уставился на губы сестры и убрал дорожку крови. — Всё хорошо, — шепчет Эмилия, дабы успокоить брата и дарит ему нежный поцелуй, — всё хорошо, братик. Его улыбка сходит на нет, едва сестренка произносит это слово и прижимается к его груди. Всё снова забурлило в его груди, он вновь вспомнил самое важное… Не посмел нарушить этот сладостный миг. Он не мог дать себе такого права разрушить удовольствие любимой, поэтому молча прижимал её лицо к своей груди, пустив одинокую слезу, которая так и осталась незамеченной для них двоих.***
Леонид продолжал сжимать руку Юлии в надежде, что девушка слышит его. Он признавался во всем, продолжая вытирать соленые слезы со своего лица. Он признался в убийстве Карины, в том, что случилось тогда в клубе, когда Людмила угрозой приказала ему взять всю вину на себя. Он признался во всем, что только натворил в жизни… Но в любви так и не смог. А ведь любил. До боли в груди. Готов был отдать собственную жизнь за хотя бы один взгляд этой девушки в свою сторону. Он жаждал для нее пробуждения, хотел, чтобы она жила, просто жила… Приборы снова запиликали. Парень уже не обращал на это внимание, ведь в последние два дня они подавали звук по меньшей мере раз десять за несколько часов. Он, все еще держа ладонь Юлии двумя руками, прижался лбом к её запястью, продолжая ронять слезы. Такие нежные, такие мягкие на ощупь пальчики. И она – такая уязвимая сейчас. Малышка, которой нужна безопасность, нужна поддержка и защита. И он готов был убить каждого, кто хоть посмотрит как-то не так на его любимую. Готов был разорвать, уничтожить… задушить, так же как и… Нет, эти мысли прочь! Хватит уже о них. Хватит… Ощущает сжатие своих пальцев и вмиг замирает. Леонид забыл как дышать, забыл даже, что его сердце до сих пор бьется и он отнюдь не умер. Парень медленно поднимает голову, наблюдая за тем, как пальцы Юлии крепко сжали его руку. Слегка ошарашено Леня переводит взгляд на её лицо, заметив то, как ресницы девушки подрагивают. Еще секунда, и зеленые глаза начали оценивать обстановку, а губы сделали такой желанный и долгожданный вдох.