Испытание страхом

Всё тот же вокзал. Всё те же отправляющиеся поезда, гудки, пыль, толпы пассажиров сливались в бесконечный поток. Это был жаркий летний день. Ни одного облака не показалось над крышей вокзала. Стив оказался на платформе ровно в полпятого вечера — так говорили массивные круглые часы, на которые он устремил свой взгляд, дабы проверить время. Он выдохнул: не опоздал. Видно было, что он в спешке бежал по ступеням, дабы успеть к прибывающему поезду. В его поведении я узнавала себя: пару дней назад я, сбежав из дома на заре, понеслась к порту, встречать Вижна с фронта. И тогда он, вглядываясь в табло, выискивал нужный номер, искал нужный путь, бежал сломя голову к рельсам, выступая к самому краю платформы, как будто его взгляд в пустоту приблизил бы время долгожданной встречи. Но я не могла его судить. Поезд прибыл через пару минут. За это короткое время Стив успел метнуться от одной лавки к другой, переброситься парой слов с грузчиками, прожечь взглядом несчастное табло и обойти платформу целиком. Не представляю, что случилось с его нервами во время ожидания… Толпа пассажиров с бесконечными чемоданами и дорожными сумками высыпала из вагонов, однако Баки так нигде и не появлялся. Я уж испугалась: не забрала ли его «Гидра» насовсем, но потом вспомнила, как посреди ночи эта сладкая парочка перечисляла, как часто они встречались, и поняла: прямо сейчас что-то да произойдёт. Стив так надоел проводнице из-за того, что крутился рядом с ней в поисках Баки и постоянно спрашивал, не видела ли она здесь сержанта, что та одарила его таким презренным взглядом, после которого любому бы хотелось отойти подальше. Как назло, Барнс выходил самым последним. В своей военной форме он выглядел как всегда умопомрачительно. Стив сразу же заметил его. И не успел тот ещё как следует сойти с поезда, Роджерс кинулся к нему, расталкивая остальных пассажиров. Весь мир на мгновение застыл, и, кроме них двоих, больше не было смешавшихся в воздухе запахов, не было пассажиров, платформы, поезда, сигналов отправления и прибытия. Даже проводница любезно отошла, чтобы её не задавило приливом чувств от давнего желания встретиться, и покинула тайных любовников. — Бак, — прошептал Стив, как можно сильнее прижимая его к себе. — Чёрт возьми, как же я скучал. — Я тоже, Стив, — выдохнул Барнс, удерживая Роджерса за голову и гладя его по пшеничным локонам. — Сколько же лет прошло… — Всего лишь два с половиной года. А они казались вечностью. — Ты написал свою книгу? — хмыкнул Баки, не отрываясь от головы Стива. Тот обдавал его шею горячим дыханием и улыбался куда-то в пустоту. — Как я смогу писать без своей музы? — усмехнулся он в ответ, а затем заметно напрягся. — Господи, что это у тебя? — Стив осторожно оторвался и удивлённо потрогал левый рукав Баки, заприметив изменения в его теле. — Это слишком долгая история, — улыбнулся тот, глядя ему прямо в глаза. Роджерс, кажется, поверил. В его глазах читалась настолько бесконечно нежная любовь, что никакие обстоятельства вроде войны или «Гидры» не смогли бы её погубить. — Как же я хочу поцеловать тебя прямо сейчас, — промолвил он, взглядом исследуя губы Барнса. — Не здесь, Стив, — тот покачал головой. — Не здесь… Нельзя. Конечно же, нельзя. Их останавливало общество, а меня когда-то остановила тесная связь с Пьетро — от того, чтобы наброситься на Вижна и вылить на него всю нежность, что накопилась у меня за семь долгих лет. И они так и стояли, сокрывшись от целого мира в тесных объятиях. Стив улыбался так искренне, его глаза, пусть и закрытые, светились от счастья, а Баки прижимал его, понимая, что, возможно, теперь жизнь обоих находится под угрозой из-за «Гидры». О, теперь их беззаботные встречи у знакового дуба больше не будут казаться такими беспечными. Сколько же шуму способны наделать люди из-за какого-то эксперимента! И сколько жизней они могут разрушить из-за своих корыстных целей. Быть в безопасности — такой девиз они себе придумали? Теперь же над жизнями всех, кто хоть на секунду причастен к проекту, находятся под угрозой. Что не так с этим миром?.. И почему страдать должны мы, невинный Питер Паркер, Стив и Баки, Пьетро, Вижн, Наташа? Воспоминание окончилось с одинокой слезой, потёкшей по щеке Баки, и тогда они оба оказались в беспроглядной тьме.

***

Seinabo Sey — Sorry Тьма рассеивалась медленно, неохотно, унося с собой старый вокзал и забирая яркий солнечный свет. Как и все остальные, Баки и Стив оказывались в безграничном прозрачном пространстве, и теперь я была уверена: либо их страх был одинаков, либо их фобии были тесно связаны друг с другом. Они стояли друг напротив друга точно такими, какими мы видели их несколько минут назад. Баки — со спутанными каштановыми волосами, с рубашке и брюках, Стив — уже не такой худощавый и костлявый, а крепкий высокий парень, у которого в глазах осталась всё та же детская нежность. Их разделял всего лишь метр, но казалось, что они находятся на расстоянии тысяч миль. — Это и есть испытание? — прошептал Роджерс, заранее зная ответ. Баки кивнул. — Наш общий страх. — И что теперь с нами будет? — с выдохом произнёс Стив. — Что бы ни случилось, я найду тебя… там, — намекая на внешний мир, ответил Баки. — Я обещаю. Ты готов? Роджерс покачал головой. — А если что-то пойдёт не так и мы потеряем друг друга? Это слишком рискованно. — Другого выхода у нас нет, — Баки развёл руки. — Прямо сейчас — или навсегда останемся здесь. А я хочу, чтобы мы выжили. Ведь он боролся именно за это. Все эти годы. — Доверься мне, прошу, — прошептал Барнс. — Я попытаюсь вытащить нас отсюда. Любой ценой, слышишь меня, Стив? Стив закивал головой, пряча наглые слёзы. — Какой твой самый большой страх? — вместо ответа спросил он. — Признайся: ведь сейчас больше нечего терять. Баки сглотнул слюну, перевёл дыхание и выдал: — Убить тебя. А твой? Стив выдавил ухмылку. — Погибнуть от твоей руки. Я с изумлением уставилась на него, пусть он меня и не видел. Но откуда… Что могло послужить появлению такого страха?.. Неужели он как-то распознал о прошлом Баки? — Я нашёл кое-какие документы в твоём столе, — пояснил он. — «Гидра», значит? Всё это время ты работал с Наташей? И после этого устроил мне сцену, будто совершенно об этом не знал? Вы были в сговоре. — Только чтобы защитить тебя! — крикнул Баки, тяжело дыша. — Всё, что я делал в своей жизни, было лишь для того, чтобы оберегать тебя! — И в армию пошёл ради этого? — Стив покачал головой. — Прости, Бак… Я люблю тебя. И боюсь. Барнс опустил руки, взглядом рыская по прозрачной земле. На боку он наткнулся на кожаную кобуру, которую Стив не мог различить. Зола приготовил всё для того, чтобы страх прошёл как можно быстрее. — Готов? — вновь удостоверился Баки. — Нет, — улыбнулся Стив. И Барнс в два шага оказался вплотную к нему, прижимая к себе в тесном объятии. Он гладил его по пшеничным волосам, что-то шептал на ухо, возможно, слова любви, которых было недостаточно с самого их детства, пока руки Стива держались за его крепкую спину. Они прощались друг с другом, готовые встречать собственные страхи, и у обоих из глаз текли слёзы. Это объятие было словно последней поддержкой, последней инстанцией перед самым жестоким судом. — Ничего не бойся, — прошептал Баки и оставил крохотный поцелуй на шее Стива. После этого он нашёл его губы, и они растворились в самом нежном объятии, даря друг другу бесконечное наслаждение. Глаза обоих были закрыты, они упивались последним поцелуем, как могли. Барнс медленно, неторопливо опускал правую руку вниз, вороша футболку Стива и как будто пытаясь залезть под неё. Пользуясь тем, что тот ничего не видит, он наконец добрался до своей кобуры и неслышно вытащил пистолет. Он даже не смог различить марку и удостовериться, были ли в нём пули. Ещё страстнее прижимая к себе тело Стива, он поднёс холодное оружие к его боку и, задыхаясь в поцелуе, сделал выстрел. Я упала на колени, не сдерживая оглушительный крик. Джеймс Бьюкенен Барнс и Стивен Роджерс исчезли с огромного экрана, растворяясь в пыли. Прямо за ними появилась уничтожающая темнота и две надписи красными буквами. «Игрок Капитан Америка успешно справился с испытанием.» «Игрок Зимний Солдат успешно справился с испытанием.» А затем и они исчезли, оставляя меня на холодной земле. Я не знаю, сколько времени прошло с того момента. Всё, что я помнила, это как Вижн пытался меня поднять, а Т'Чалла пытался меня успокоить. Всё позади, Ванда, говорили они. Нет. Всё теперь только впереди. Потому что, чёрт возьми, из игроков оставались лишь я, Пьетро и Вижн.