***
Рафаэль оглядывает толпу подростков, замечая в их глазах панику и страх. Вампир напряжённо трёт виски до темных кругов перед глазами, почему-то вспоминая свой предыдущий клан. Вспоминает, как храбро мужчины, закрывая спиной от солнца сестер[сестер здесь образно, конечно], выносили раненных из горящего здания. Вспоминает, с какой отвагой именно в этом зале смотрели на него девушки, как он читал в их глазах уверенность и доверие. Сейчас же, смотря на сборище этих холодных, эгоистичных и мерзких детей, он крепко сжимает челюсти и играет желваками. никто из нас долго не протянет — Наш гость, — голос Рафаэля разнесся по залу. — Который, переборов свой страх, дошёл сюда, помня о нашей дружбе, — Рафаэль на миг запнулся, вспоминая, как они познакомились. Это было тёплым августом. Элиза тогда носила короткое джинсовое платье и босоножки, повязывала в волосы цветные ленты. Она была совсем ребёнком, его Элиза. Она тогда, гуляя под луной, рассказывала о своей жизни до обращения: о малышке сестре, о колледже, о подработке в кофейне. А Рафаэль слушал, впитывая каждое слово, и думал о том, что отнял у Элизы нечто большее, чем просто общение с глупыми смертными. Элиза тогда настояла, что хочет познакомить его с родителями. А Рафаэль ворчал, мол: когда ты становишься вампиром, ты начинаешь новую жизнь; нужно забыть о прошлом, твоя новая семья теперь клан, а дом — Дюморт. Элиза была другой. Она сказала, что вампирский сущность не делает из тебя монстра, а лишь добавляет тебе некоторые преимущества и недостатки. Поэтому она не смогла отказаться от семьи насовсем. Она все также навещала их по субботам, принося с собой маковые пироги. В Дюморте уже сорок три года так не пахнет. Она познакомила Рафаэля с семьей. А ее младший брат Артур даже позвал его на рыбалку тогда. Рафаэль с улыбкой вспоминает, как катал ее младшую сестру на шее, а потом помогал сбивать малышке яблоки с дерева. Элиза подарила ему три года. Подарила три года, когда у него была любящая семья и прекрасная Элиза. Подарила три, а забрала сорок три. Ее брат единственный, с кем Рафаэль поддерживал отношения после смерти Элизы. Рафаэль рассказал ему о вампирах, о том, кем была его сестра. Мужчина смог принять это, смог принять Рафаэля, смог принять новую сестру. Но было слишком поздно для счастливого конца. — Завтра на восходе солнца весь вампирский квартал будет атакован оборотнями с восточного и северного кварталов города. — Рафаэль продолжал. — Это наша первая битва как клана, а значит, наша задача — потерять как можно меньше людей. Всем ясно? — Он оглядел комнату, стараясь взглядом отыскать высокую брюнетку в чёрной коже. — Как мы будем сражаться днём? — высокий крепкий парень с татуировками на руках и проколотым виском заинтересованно поглядел на Рафаэля. — Сражаться будут светолюбы. — Рафаэль вновь и вновь пытался найти в толпе скучающий взгляд Изабель. — Их от силы человек пять, включая младших и девушек. Как ты себе это представляешь? — курносая девушка с оливковой кожей и короткими каштановыми волосами вышла вперёд. — Имя? — Меган. — она уверенно делает шаг вперёд, слегка приподнимая подбородок. Ее тело выглядит спортивным и подтянутым. Лицо выражает сосредоточенность и озабоченность, во взгляде карих глаз сквозит уважение. — Возраст для вампиров, милая Меган, — нечто абстрактное и неуловимое. — он подошёл к ней поближе, вглядываясь девушке в глаза. — Представь, что это тело шестнадцатилетней тебя никогда не постареет. Ты — навечно ты, запертая в одном образе. Если завтра ты храбро погибнешь в бою, я тебя такой запомню. — Глаза Меган секунду не выражали ничего, кроме отторжения, которое потом сменилось на повиновение. — О, не стоит, — она с усмешкой оглянула зеленоволосого с ног до головы. — Не стоит спускать меня со счетов так скоро. Рафаэль закатил глаза и, тряхнув зелёными кудрями, пошёл вдоль столов. — Отвечая на вопрос Меган, нужно отметить, — он устало прикрыл глаза. — У нас трое парней светолюбов и три девушки. Каждый из этих пятерых имеет право отказаться от завтрашней битвы, но с учетом того, что вы покинете клан. — Рафаэль все никак не мог отделаться от мысли о том, что среди присутствующих не хватает Изабель. — Я подготовлю вас, расскажу обо всем, что может вам пригодиться. — В столовой воцарилась тишина. — И помните, братья и сестры, оборотни — не самые худшие ваши враги. Клан замолчал. Стоящая в строю Джессика, одетая в легкую мужскую футболку и короткие шорты, нервно покусывала губы. Она постоянно дергала за руку Клариссу, кивком указывая на окно. Там, среди утонувших в ночном мраке многоэтажек, струились первые солнечные лучи.***
Изабель прошипела нечто невнятное, хватаясь за рукав водолазки. Острая боль, будто от прикосновения огня, обожгла кожу чуть повыше локтя. Девушка, прижимая к себе малютку, которая, стараясь сдерживать слезы, смотрела на полоску солнца, которая все больше и больше подступала к ее босоножкам. — Мы не успеем, — малышка, сотрясаясь от беззвучных рыданий, хлюпнула носом. — А до полуночи мы здесь не справимся с этими монстрами. — Изабель вздохнула рвано, будто боясь нарушить утреннюю тишину. — Слушай,— она повернула девочку себе лицом. — Если, — кивнув, — если мы не найдём, где провести безопасно день, ты побежишь одна. — малышка вновь приготовилась плакать. — Слушай, слушай, Роузи, внимательно, — она приподняла ее мокрое личико, вытирая большими пальцами щеки, растирая алые слёзы. — Здесь идти ещё чуть-чуть. Дальше прямо, а потом за церковью направо и в длинный переулок. Когда фонарей по сторонам больше не увидишь, сверни налево. Там Дюморт. Иди по тени, под крышами и навесами уличных лавок. Глаза малышки сверкнули ярко-красным. Она утёрла нос и щеки и кивнула. — Я приведу подмогу. — Конечно. — Изабель прижала ее к себе, чувствуя запах чего-то сладковатого в ее волосах. Рафаэль не будет рисковать ради неё Внезапно воздух разрезал протяжный вой, а потом, казалось, пару сотен великанов ступили на улицы Нью-Йорка. Изабель сжалась всем телом, сжимая руку Роуз до побелевших костяшек. Через пару мгновений они услышали топот собачьих ног, который отчётливо слышался сквозь человеческий бег. Изабель почувствовала знакомый неприятный запах. — Оборотни, — одними губами прошептала она, стараясь засунуть воспоминания прошлой недели куда подальше. — От меня ни на шаг. — Роузи послушно вжалась в стену. Пока солнечные лучи не прогонят последнюю тень, а оборони не почувствуют режущий запах крови, они в относительной безопасности.***
— Почему вас только четверо? — взревел Рафаэль, метая глазами молнии в каждого стоящего перед ним. — Почему, черт бы вас побрал, светолюбов только четверо? — Рафаэль взял обоих за ворот футболок, приподнимая над землёй. Джессика с ужасом наблюдала за алыми искрами в глазах главы. — Остальные в городе. — Подал голос Питер. — Обещали вернуться до восхода. — весь клан взглянул на часы. — До наступления утра. Рафаэль, отбрасывая Джессику и Генри, уставился на окно и солнечных зайчиков на стене. — Зашторить окна, запереть двери. — хватая светолюбов за шкирки, Рафаэль вытолкнул их за дверь. Все ещё пытаясь найти Изабель, он вновь обратился к Питеру. — Где Изабель? — громила, поиграв желваками, рассудительно буркнул. — Около часа назад она вызвалась найти светолюбов, ушедших вечером. Рафаэль протяжно взвыл, теряя над собой контроль. — Чертова девчонка, — он громко выругался, а потом, будто обезумев, резко напрягся, отчего свет в отеле произвольно потух. — Меган за главную. — обменявшись с девушкой секундным взглядом, выражающим уважение, Рафаэль, накинув на плечи плащ в пол и фетровую шляпу на голову, покинул Дюморт, на ходу прихватывая мальчишку Генри, девчонку Клариссу и красавицу Джессику.***
Холодные лучи октябрьского солнца мягко ласкали нежную кожу Майи, которая сосредоточенно кралась вдоль заброшенных домов, которые раньше принадлежали вампирским кланам. После запрета на убийства смертных они переселились на Дарк Стрит — вампирский притон, куда даже Конклав не хочет сувать нос. Майя думала о девушке, которую они нашли неделю назад. Она оказалась кровопийцей. Ее брат отдал ее Рафаэлю, этому самовлюбленному эгоистичному кровососу, который так испуганно смотрел своими красными глазами на ее замученное тело. Бедные дети Ночи, которые лишаются души и рассудка из-за этой бессмысленной жизни под покровом мрака. Майе вдруг резко остановилась, принюхиваясь к ветру. Несколько оборотней позади также остановились, слушая ее указаний. До конца Кэтл стрит ещё пару сотен метров, то есть до встречи с основной стаей ещё шагать и шагать. Майя обернулась к своей группе и сосчитала их. — Здесь. — одними губами прошептала она, нервно сглатывая. Она знала только половину из этих шести. С некоторыми тренировались когда-то, а новеньких она видела впервые. главное держаться вместе Четверо заняли места обороны, окружая развилку. Остальные по кивку Майи бесшумно двинулись вдоль обшарпанных стен, принюхиваясь к каждому миллиметру воздуха. А воздух пах кровью. Вампирской кровью. Пах так отвратительно, как пахнут только дети Ночи. Майя обнажила клыки, медленно опускаясь на четвереньки. Она аккуратно обошла развилку и, выходя на середину улицы, заняла позицию нападения. Но от того, что она увидела, выворачивало наружу желудок. У стены, будто прибитый человечьим страхом, полулежал парень и смотрел прямо на неё пустыми чёрными дырами, где когда-то были глазницы. Его бледная кожа и болезненный вид выдавали в нем вампира. Сухие губы были приоткрыты, а щеки измазаны дорожками крови. вампиры не могут плакать. это невозможно. они бесчувственные твари. Они нелюди. Животные в человеческой маске. Его руки и ноги были вывернуты в неестественной позе, грудь украшало огромное пятно бурой крови, которое расползлось на белой сорочке, будто расцвел невиданный цветок. Майя вскрикнула и тут же зажала рот руками. В отдалении в точно таком же положении лежала ещё одна, только уже без руки вовсе. Майя подошла поближе, с отвращением заглядывая незнакомцу в глаза. Она тоже недавно рыдала, пуская кровавые слёзы. — Они ещё дети, совсем дети. — Она начала медленно пятится, не обращая внимание на свою группу оборотней, — Это дети Рафаэля. — она в ужасе развернулась, подхватывая с земли сумку и вбегая обратно в закрытый переулок. Несколько пар глаз уставились на неё с немым вопросом. — Надо уносить отсюда ноги. — она первая сорвалась на бег, уже не думая о нападении на вампиров. кажется, теперь у них и без нас забот по горло.