Несильные порывы ветра срывали с деревьев оставшиеся листочки. Один из них волшебным танцем закружился в воздухе и приземлился прямо на плечо Эмили. Его тут же смело, ведь женщина не стояла на месте, она шла за соседкой, щурясь от согревающих солнечных лучей. Сегодня была удивительно тёплая погода, такой лакомый кусочек уюта и жары между затяжными осенними дождями и туманами. Эмили даже не стала надевать верхнюю одежду, вышла прямо в своём бордовом свитере и серых джинсах. Погода так и располагала к тому, чтобы канун Дня всех святых прошёл наилучшим образом, а дети могли вдоволь нарадоваться своими и чужими пугающими костюмами, сладостями и праздничной атмосферой.
Присев у до сих пор не срезанных, но уже увядших кустиков роз, Атлантис укоризненно покачала головой:
— Ты их никогда не накрываешь? Как же они потом от снега спрячутся?
— Один раз… Это не дало никакого эффекта, ну и я подумала, что им до этого нет никакого дела, раз всё равно погибают…
— Нет, нет и ещё раз нет. Дорогуша, всё не верно. Идём ко мне, у меня осталось кое-что, думаю, и на твои розочки хватит, — она решительно двинулась в дом напротив, совсем не дожидаясь, когда её соседка надумает идти за ней.
— Стой, Атлантис! Я просила только совета, а не твоих удобрений. Не хочу лишать твои цветы того, что им нужно, — женщина на это лишь повернулась, надула свои и без того большие губы и подошла к Эмили, взяв её за руку и потянув за собой.
— Я о своих растениях уже давно позаботилась. А тебе отдам то, что осталось. Иначе что мне со всем этим делать?
— Спасибо тебе, Атлантис! Ты моя спасительница! Ну, и роз, конечно, — Эмили бодрее зашагала, по-доброму улыбаясь.
Когда женщины вернулись с двумя огромными мешками к цветам Эмили, Атлантис присвистнула:
— Я и сама не думала, что останется так много. Так. Вот смотри, это обычное калийно-фосфорное удобрение, ты вправе усыпать всё им одним, но у меня есть один маленький секретик. Я добавляю туда сухие листья и свежие — обязательно свежие — древесные опилки. Затем немного воды, и даю этому настояться какое-то время. Так или иначе, дождь сам может с этим справиться, но я привыкла ему помогать. И этим я покрываю основание оставшихся стеблей, а затем укрываю еловыми ветками и пленкой. Но, — она достала садовые ножницы, — для начала нужно срезать каждую веточку и листик.
Эмили тоже стала срезать веточки, повторяя за соседкой. Ей было очень приятно работать с такой мудрой в садоводстве, да и просто симпатичной женщиной. Когда она закончила, то Атлантис сказала ей убрать с почвы всю опавшую листву и ветки, ведь они главный источник инфекций. Сама же женщина вытащила из своего мешка какую-то баночку.
— Это пчелиный воск, им нужно замазать все наши надрезы, — Эмили успевала только кивать и запоминать, что делать дальше. Каждое движение Атлантис было точным и верным. Годы практики привели её к совершенству в этом деле, — так, отлично, с этим справились. А теперь смешай удобрение с остальным.
Распечатав белую порошкообразную массу и высыпав её в ведерко, Эмили добавила туда листья и опилки, так же заботливо отданные соседкой. Налила немного воды и оставила смесь у кустов с розами, дожидаясь дальнейших указаний.
— Что теперь? — она отряхнула руки. Весь её свитер был в раскрошенных кусочках жёлтых сухих листьев, но она не обращала на это внимания.
— Теперь жди примерно час, золотко моё. А потом засыпь этим все корни, и только когда сильно похолодает, укрой свои розы еловыми ветками и пленкой для большей гидроизоляции. Только не…
Атлантис замолчала, заметив как резко дернулась Эмили. Она повернулась назад и что-то упрямо пыталась разглядеть в кустах.
— Всё нормально?
Ответа не послышалось. После всех звоночков Эмили перестала просто игнорировать какой-либо шум, она всё больше параноила и острее реагировала на каждую вещь, что казалась ей подозрительной. Но сейчас она была четко уверена, что ей не показалось, и листва неестественно сильно зашуршала. А это значит, что там кто-то прятался. Только она решительно зашагала ближе, как кусты зашуршали с новой силой, и из них очень быстро побежал человек. Кто это был — Эмили разглядеть не сумела из-за черного капюшона, но она бросилась следом.
— Эй, ты! Что тебе от меня нужно?! — она не желала заходить в лес, куда побежал этот человек, так что остановилась и от отчаяния пнула лежащую под ногой шишку. Следом подбежала Атлантис.
— Эмили, кто это был? Ты его знаешь? — женщина выглядела встревоженной.
— Нет…
— Ну, может, дети уже начали баловаться. Хэллоуин, не забывай, — она хохотнула и, казалось, успокоилась, — ой, и ещё: ты же собираешься украсить дом, чтобы больше детишек набежало? Вот у меня только половина украшений закончена, нужно ещё поработать. Так что я побежала, до встречи, дорогуша! — она не дождалась ответа Эмили, быстро чмокнула её в обе щеки, будто они были лучшими подружками, и ушла домой своей пружинистой походкой.
— Джон! Джонни, мне нужна твоя помощь! — крикнула Эмили, едва переступив порог своего дома. Хотя мальчик и дулся, он все же спустился. Джон молчал, но мать слушал. — Сходи, пожалуйста, в магазин. Нам срочно нужны конфеты, иначе что это за Хэллоуин, — она вытащила из кошелька приличную сумму и протянула её сыну, — выберешь на свой вкус, м? Я пока украшения подготовлю.
— Ладно, — безэмоционально сказал он, быстро выбежав из дома.
Пару часов спустя Эмили и Сэм сидели в зале и заканчивали мастерить украшения. Младший сын много улыбался и во всём старался помогать матери. Помощь выходила не самая лучшая, ведь он только запутывал цветные листочки, из которых женщина вырезала тыквы, скелетов с привидениями… и прочие фигуры, ассоциирующиеся с этим праздником.
Как только за окном стемнело, раздался первый звонок в дверь. Эмили с Сэмом на руках пошли встречать гостей. Младший сын уже тоже был наряжен, женщина успела смастерить ему маску супергероя и длинный плащ из красной ткани.
— Сладость или гадость! — с улыбкой на губах почти синхронно выкрикнули три ребёнка.
— Ох, и кто же у нас тут? У-у, Франкенштейн, — почти испуганно сказала она, посмотрев на подростка, — ангелочек, — на совсем маленькую белокурую девочку, что сидела на руках у старшего ребёнка, — а ты у нас…
— Я всадник без головы, только с головой! — мальчик широко улыбнулся, явно не стесняясь того, что потерял два передних молочных зуба.
Эмили тоже улыбнулась и дала всем детям по две горсти сладостей из заготовленной тарелки. Они поблагодарили её и пошли в следующий дом.
Вспомнив про Джона, который так и не выходил из своей комнаты, как вернулся из магазина, Эмили почувствовала укол совести. Из-за её забывчивости сын пропустит один из его самых любимых праздников. Она подумала подбодрить его конфетами и позвала спуститься к ней. Послышался негромкий топот со стороны лестницы.
Увидев… Джона, сердце Эмили пропустило пару ударов и тут же испуганно забилось. Он был вылитой копией монстра-клоуна из кошмаров женщины. Он был Пеннивайзом. На его лице чем-то красным были выведены точно такие же линии и нарисован клоунский нос. Волосы тоже были ярко рыжими, но больше походили на какую-то лохматую ткань, и всё же… Хотя без огромного лба он и выглядел не так устрашающе, Джон был
чертовски похож на ненавистного Пеннивайза. Да даже его странный костюм был таким же белым, с рюшами, хоть и совсем не воздушным.
— Как… где… Кто ты? — едва выдавила из себя онемевшая женщина. Она сама не понимала, пытается ли уточнить, в кого нарядился её сын, или же спрашивает, Джон ли это.
— Я воображаемый друг всех детей! — гордо заявил он, пытаясь сделать свой голос более грубым и жутким. Он тут же залился смехом, а Эмили сильно побледнела.
«Ну почему? Почему я раньше у него не спросила?!» — Мысленно взмолилась она и задала пугающий её вопрос:
— Джон… Как зовут твоего… воображаемого друга?
Мальчик сощурил глаза в каком-то подозрении. Он смотрел на мать, словно обдумывал что-то.
— Зачем тебе знать? Он всё равно не настоящий.
— Пожалуйста, Джон, скажи его имя, — полушёпотом взмолилась она, пытаясь унять дрожь во всём теле.
—…Боб. — мальчик продолжал коситься на мать, не понимая такой её реакции.
Казалось, женщина выдохнула. Но страх по-прежнему не хотел отпускать её.
— Где ты взял этот образ? Ты где-то его видел? — сейчас Эмили пугала даже несильная темнота за окном.
— Придумал, — коротко ответил он, пожав плечами. Иррациональный страх понемногу отпускал Эмили.
«Может, совпадение? Такие совпадения ведь возможны? Возможны?!» — беспорядочный бег мыслей стал раздражать женщину, и она несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Только сейчас она прозрела.
— Джон, это что, штора из твоей комнаты?! — она поняла, что за странный и знакомый материал использовался в его костюме. Казалось, от её испуга не осталось и следа, она начала закипать. — А этот грим сделан моей помадой?!
— Ага, — широко улыбнулся он, будучи довольным тем, что сумел насолить матери.
— Это безответственно! Ты испортил столько вещей, чтобы сделать костюм на один день! — она начала краснеть от ярости.
— Да если бы ты вечно ничего не забывала, мне бы не пришлось этого делать! — мальчик не остался в стороне и так же быстро вспыхнул, словно только-только зажжённая спичка. — Тебе никогда ничего не важно, ты думаешь только о себе! Наверняка и про мой День рождения забудешь! — он притопнул ногой, желая показать, насколько сильно обиделся.
Во время гневной тирады сына Эмили отпустила возмущённость как минимум потому, что она была поражена речи Джона. Мальчик больше не проглатывал слова, не запинался воздухом, нет! Он чётко выговаривал каждое слово, хотя всё так же быстро тараторил. К скольким врачам и логопедам Джош с Эмили ни водили в его детстве, они не могли помочь ему поставить нормальную речь, а тут…
— Джон! — восхищённо воскликнула женщина, её распирало от любопытства, что же произошло с сыном. — Ты нервничаешь, но говоришь просто отлично! Как? Как ты этого добился?
— Мы с моим воображаемым другом изучаем технику дыхания, — гордо заявил он, выпрямив спину и уткнувшись своими кулачками в бока.
К Эмили подкрались сомнения по поводу нематериальности этого Боба. Она насторожилась, больше ничего не сказав, но для себя решила поставить видеоняню в его комнате.
Пока Джон искал свою корзинку, которую хотел использовать под сладости, до Эмили дошло, что она действительно сама виновата в тех вещах, в которых обвиняла сына. Она извинилась и похвалила его костюм. Тогда Джон снова начал улыбаться.
— Вот только никак не пойму, как ты сделал эти волосы? — она пополняла тарелку с конфетами, ведь только что пришло аж пятеро детей, они расхватали всё до по последнего леденца.
— Я достал из гаража старый парик, он давно там пылится, ещё с тех времен, как я наряжался Святым Патриком. О! — он воскликнул, наконец отыскав пропажу.
— Какой же ты у меня смышлёный, — она улыбнулась, открывая дверь и выходя на улицу вместе с сыновьями.
Когда они спустились с террасы, Эмили поставила Сэма на землю, Джон сразу взял его за руку.
— Держись крепче и не отпускай брата, — сказала она младшему сыну, чмокнув его в носик. Она знала, что Сэм может и любит ходить, так что с этим проблем не будет.
— Хорошо, — пролепетал ребёнок.
— Не скучай, мам! — весело хихикнул Джон, и они с братом пошли по домам в поисках сладостей.
— Не буду. Удачи! — крикнула она им вслед.
Женщина встретила ещё двоих подростков в костюмах вампира и волчицы. У мальчика во фраке торчала маленькая черная розочка из кармана, и Эмили сразу же опомнилась. «Точно! Розы!» — попрощавшись с детьми, она пошла к срезанным цветам. Заниматься ночью садоводством — бесспорно, глупое занятие. Но кустики были как раз под окнами, где ярко горел свет, так что Эмили решила не оставлять их просто так. Засыпав основания заготовленной смесью, она ушла домой, вымыла руки, а затем снова и снова угощала детей конфетами.
Поздним вечером, когда все дети давно разошлись по домам, семья сидела за столом, Джон хвастался, как много конфет они с братом насобирали, а сам Сэм уплетал детское печенье с молоком. Недолго посидев, Эмили отправила Джона спать, а сама уложила Сэма.
Раздался звонок в дверь.
«Неужели какой-то ребенок запоздал?» — подумала женщина. Свет на первом этаже дома до сих пор горел, могли подумать, что здесь ещё не спят.
Как только Эмили открыла дверь, то замерла в ужасе.
— Сла-а-адость, — пропел высокий голос клоуна в пышном костюме, его бирюзовые глаза были полны детского восторга, — или гадость! — тут же голос Пеннивайза понизился до совсем животного рыка, а лицо исказилось в отвратительной ухмылке.
Не думая, Эмили быстро захлопнула дверь, заперев её на все замки. Она сама не поняла, как успела сделать это за считанные секунды. Не отходя от двери, чтобы не показываться в окне, она стала прислушиваться, было ли по ту сторону какое-то движение. Кровь быстрее бежала по венам, и звук стучащего сердца отдавал в уши, поэтому Эмили не могла ни сосредоточиться, ни даже прислушаться. «Срочно нужно вызвать полицию! А если это очередная галлюцинация? Меня посчитают больной…» — трясущимися руками она повернула замок и взялась за дверную ручку, тихонько открывая дверь.
На террасе никого не было. Только под дверью лежала розовая коробка конфет в форме сердца.
«Меня разыгрывают? Хотят отравить?» — она взяла коробку в руки и приоткрыла. Нет, обычные конфеты.
Рисковать жизнью Эмили не планировала, так что подошла к мусорному баку и бросила туда этот странный подарок.
— Как грубо, — в левом ухе послышался шёпот, причем настолько близко, что её прядь волос пошевелилась. Она тут же повернулась. Снова никого. Ни слева, ни сзади, ни справа. Никого. Женщина бегом забежала в дом, пытаясь унять участившееся сердцебиение.
Несколько минут спустя, после обдумывания произошедшего, Эмили почувствовала сильный прилив усталости. Она поднялась в спальню, быстро переоделась в пижаму и не заметила, как уснула.
Утром Эмили приняла душ, увезла Джона в школу, накормила Сэма завтраком. Через окно на кухне было видно, что Атлантис снова что-то стрижет у себя в саду. Эмили решила выйти поздороваться.
Солнце до сих пор светило, было очень тепло и все сбросили верхнюю одежду, надеясь на то, что холода вернутся не скоро. Когда женщина прошла по траве к дому соседки, то её взгляд упал на розы. Она подошла ближе, потому что что-то ей показалось странным.
«Не может быть!» — белое удобрение, смешанное с жёлто-красными листьями и опилками, сейчас было тёмно-серым, почти чёрным. Неужели так и должно быть?
— Атлантис, привет! — Эмили подошла к соседке, которая держалась за газонокосилку и собиралась подрезать траву.
— Здравствуй, дорогая! Как дела?
— На самом деле, не очень. Разве то удобрение, что ты мне дала, должно менять цвет? Это меня очень удивило.
— Нет, не должно, — она отставила косилку и пошла проверить, что произошло с розами. — Какой кошмар! Я с таким никогда не сталкивалась.
— Думаешь, нужно это убрать?
— Даже не знаю, попробуй узнать в интернете, там всё найдется, — Эмили поблагодарила соседку и собралась было домой, как Атлантис её окликнула. — Эмили, не поможешь мне?
— Конечно! С чем?
***
Весь день Эмили пришлось побегать. Сначала с советами соседке, потом поездка к доктору с Сэмом, затем помощь Джону в математике. А когда младший сын капризничал и раскидывал вещи, ей приходилось прибираться и успокаивать его. Так что сейчас она лежала на кровати, смотрела на полную луну в ночном небе и тщетно пыталась уснуть.
Хоть она и не устала, а просто вымоталась, но сон всё равно никак не шёл. Эмили казалось, что она постоянно забывает что-то важное, и что это происходило снова и снова. Пролежав с закрытыми глазами полчаса, она, наконец, стала засыпать, но резкий звук дверного звонка заставил её вздрогнуть и проснуться. Она посмотрела на время. Половина второго ночи. Кому что могло понадобиться в это время?
Эмили тихо подошла к двери, даже не включая свет. Она не хотела повторять своих ошибок, поэтому дверь открывать не стала.
— Кто? — серьёзно поинтересовалась она, будучи в полной готовности обороняться.
— Эмили! Эмили, это Трой! Ты должна помочь, Хлоя явно под чем-то, она забралась в дом к моей сестре и хочет её убить! Я не могу её успокоить, ты срочно нужна нам! — послышался удаляющийся топот, он что, побежал обратно?
Быстро отворив дверь, Эмили увидела убегающего Троя. Он забежал домой к Атлантис. Стоп. Что? Так они брат и сестра?
Быстро надев на ноги первые попавшиеся сандали, она бросилась следом. Прямо так, в пижамной маечке и шортах.
Чем ближе она была к дому, тем отчаяннее сердце билось в груди. Она боялась, что Хлоя натворит что-то непоправимое. Громкие крики послышались сразу, как женщина открыла дверь:
— Только попробуй на неё ещё раз посмотреть! Убью, тварь! — Эмили быстро вбежала внутрь и застала нависшую над Атлантис Хлою. Девушка сжимала в руке разбитую бутылку и угрожала хозяйке дома. Эмили вскрикнула и зажала рот ладонью. Хлоя резко обернулась и изменилась в лице. — Ой, Эмили, привет! — она мило улыбнулась, а её глаза засияли счастьем. Эмили стало не по себе от этого безумного взгляда. По виду девушки можно было сказать, что она давно не спала, а по огромным расширившимся зрачкам женщина поняла, что Хлоя явно что-то приняла и сейчас может вытворить что угодно. Эмили подняла руки, показывая, что не хочет причинить зла.
— Хлоя, спокойно, я здесь, рядом. Отдай мне бутылку, — девушка послушно вручила то, что Эмили потребовала, — а теперь мы отсюда уйдём, — она кивнула в сторону двери. Хлоя посмотрела на неё и снова на Эмили, а затем быстро вышла наружу.
— Атлантис, прошу, прости! Я решу этот вопрос, она здесь больше не появится, — но женщина её не слушала, она сидела на полу, покачиваясь. Как только испуг прошел, она расплакалась. Эмили хотела подойти к ней и успокоить, но Трой подсел к ней сам, а Эмили попросил уйти. Она послушалась.
Хлоя стояла посреди дороги и курила. Когда Эмили подошла, в нос ударил запах табака и ментола.
— Эмили, прости меня! Я сразу должна была тебе рассказать, но он запугивал меня! Приходил каждый день, не давал проходу, а когда ты… — Эмили не дала ей договорить, жестом остановив её речь.
— Хватит. Это был предел. Ты перешла черту! Как до тебя не дойдёт, что ты только что могла убить человека? За что? Чем она тебе не угодила? Тем, что она помогает мне? Или может быть тем, что я нашла с ней общий язык? Наконец завела
нормального друга? — Эмили бил крупный озноб то ли от подскочившего адреналина, то ли от того, что на улице было очень холодно. Хлою, казалось, вопрос замерзания не беспокоил, она была в легкой футболке и при том прошла явно длинный путь. — Хотя, знаешь, что? Не оправдывайся. Мне не хочется слышать твоих мотивов, я его уже знаю, ты — законченная наркоманка. Джош всё это время был прав, да? А я, дура, верила тебе! Ты говорила с моими детьми, со мной, будучи обдолбанной в хлам! Скажи мне, что это неправда. Скажи!
Хлоя смотрела потускневшими глазами прямо на подругу. Из её руки давно выпала сигарета, но она ее пальцы застыли так, будто та до сих пор там. Девушка приоткрыла рот, набрав воздуха и собираясь что-то сказать, но тут же закрыла его. Не услышав ответа, Эмили кивнула головой в подтверждение своих слов, развернулась и пошла в дом, но в последний момент остановилась.
— Если ты снова появишься здесь или решишь навредить кому-то из моих знакомых, я напишу на тебя заявление о преследовании, — твердо сказала она, так и не повернувшись, а затем зашла в дом, накрепко закрыв двери.
Хлоя ещё какое-то время бездумно стояла там, Эмили видела это через окно, но в конце концов девушка безжизненно зашагала по центру дороги куда-то вдаль.
***
Туманный день не радовал своей мрачностью. Утром, когда Эмили отвозила Джона в школу, был слабый дождь. А сейчас поднялся туман, из-за которого всё окружение окрасилось в серые тона. Когда Эмили посадила Сэма в детское кресло машины, то увидела, что Атлантис работает в саду даже в такой пасмурный день. Она быстро подошла к соседке.
— Привет! Ещё раз прости за тот случай. Ты как, в порядке? — могло показаться, что женщина её не услышала, но нет, она видела, как Эмили подошла, перед тем как высокомерно отвернуться. — Атлантис? — никакого ответа. Женщина лишь бросила грабли и ушла к себе в дом. Эмили не знала, что думать. Неужели обижается? Но ведь уже прошло пять дней с
того случая, она должна была отойти.
Задумчиво выгнув бровь, Эмили вернулась в свою машину и поехала в город.
В магазине женщина посадила Сэма в специальное кресло в тележке, а сама недолго ходила и выбирала продукты, пока не остановилась, рассматривая фрукты.
В какой-то момент ей показалось, что трое девушек, которые стояли перед ней, стали обсуждать Эмили. Когда она подняла глаза, то увидела, что они тычут в неё пальцем и будто специально громко говорят, чтобы она их услышала. Стараясь не обращать внимания, Эмили положила в корзину апельсины. Она собиралась уйти, но всё же задержалась у прилавка из любопытства, ей хотелось узнать, о чем говорили девицы.
— Представляешь, она встречается с лесбиянкой за спиной у мужа! Да-да, просто кошмар.
— Ой, а это не она ли та самая Эмили, которая сбежала из психушки, а потом всех своих родных убила?
— Да, очень похожа. Пойдём от неё подальше, мало ли, — сплетницы ушли в другой конец магазина, громко цокая каблуками. Эмили только что заметила, с какой силой сжимает гранат. Она не чувствовала стыда или угнетения, только лишь закипающий гнев. Больше всего женщина не любила, когда за её обсуждали за спиной. Она выдохнула, гордо выпрямилась и покатила тележку к кассам.
Вернувшись домой, Эмили не знала, чем себя занять, лишь бы не думать о тех словах трех сплетниц. Она держалась на тонкой нити от того, чтобы не начать копаться в своем прошлом и связью с этим городом, а сейчас эта самая нить была готова с треском порваться.
Когда на улице начало темнеть, Эмили окончательно замучила себя догадками о том, что здесь происходило раньше, в тот период времени, который женщина совсем не помнила.
— Джон, присмотри за Сэмом, я скоро вернусь, — она надела свою старую куртку, в которой обычно никуда не выходила.
— Хорошо, мам.
Пока Эмили шла к гаражу, она заметила, что срезанные стебли роз начали гнить. Они пожелтели и покрылись странной плесенью. Так было с каждым кустом. Женщина сжала кулаки.
«Неужели Атлантис решила насолить? Нет, она бы не стала, я отказываюсь в это верить» — махнув рукой на цветы, она продолжила намеченный путь. В гараже она взяла лопату, которую сразу положила в багажник машины.
***
Дождавшись, когда на улице совсем стемнеет, а все люди разойдутся, Эмили двинулась в глубь кладбища с лопатой наперевес.
Найдя нужную могилу, она, в каком-то совершенно диком трансе, стала копать. В голове звенела только одна мысль: «Хочу. Знать. Правду!»
Когда лопата ударилась о что-то твёрдое, женщина почувствовала прилив сил. Ей было всё равно, что будет, если её сейчас кто-нибудь заметит. Она просто шла к своей цели. И вот, когда она стояла лицом к раскопанному, запечатанному гробу, раздался громкий раскат грома. Первые капли дождя попали на лицо женщины, и с каждой секундой количество и сила капель увеличивалась, но даже это не помешало Эмили. Она спрыгнула в неглубокую яму, пытаясь открыть крышку гроба лопатой, используя её, как рычаг.
Пустой. Гроб был пустой. Эмили выбралась из ямы с трудом, из-за ливневого дождя земля быстро намокла, так что руки женщины постоянно соскальзывали. Она выпрямилась, посмотрела на могильную плиту — «Эмили Филипс» — ещё раз заглянула внутрь. Пустой. Он пустой. В голову закрался весь ужас того, кем Эмили является, что она делала раньше и делает сейчас. Прямо сейчас. Стоя у разрытой могилы, посреди кладбища, испачканная с ног до головы в глинистой земле. Виски свело от тупой боли, женщина зажмурила глаза, а когда снова открыла, то стояла совсем не здесь. Она была на высоком холме, с которого видно весь город. Не успев насладиться ночным видом, она услышала громкий взрыв. Город в огне! Всё горит! Паника тугим комком подступила к горлу. Всё тело задрожало и…
Яркий раскат молнии в тёмном небе привел Эмили в чувство. Всё ещё лил дождь, а она стояла у своей могильной плиты.
«Будучи живой, я имею собственный могильный камень», — она рассмеялась.
Этот смех вышел каким-то совершенно неестественным. Внезапно зазвонил телефон. Вздрогнув от неожиданности, Эмили взяла его в свои испачканные руки. Джош. Сердце пропустило удар.
— Эмили! Эмили, любимая! — он заговорил сразу, как она приняла вызов.
— Да, Джош? — вместе с ее голосом послышался очередной раскат грома.
— Ты что, на улице? — он слышал, как шумит ливень.
— Да, вышла вот воздухом подышать.
— Боже мой, наконец-то я слышу твой голос! Полтора месяца набираю тебя со всех телефонов, даже со стационарного, пытаясь дозвониться, а получилось только сейчас. Я слышал все твои сообщения, про галлюцинации тоже. Не переживай, я уже собираю вещи, вылечу первым рейсом и завтра же… — Эмили молча выслушивала его слова и спокойно улыбалась, но сейчас решила прервать.
— Джош, Джош, стой. Мне все показалось. Я просто перенервничала, всё нормально, никаких галлюцинаций нет, — спокойно произнесла она, продолжая улыбаться, а сама смотрела в пустой гроб и понимала, что больше не доверяет мужу. Совсем. После всех его сказок о совершенно неверном прошлом, она поняла, что должна самостоятельно разобраться во всех его недомолвках, во всём вранье со стороны окружающих и даже близких. Поняла, что не может доверять никому.
