Из художников в короли

      Недостаток сна князь Фобос переносил плохо. Пусть состояние было привычным и отчасти даже обычным, особенно с тех пор как его жизнь полгода назад подчинилась графику полного рабочего дня. Частенько ему хотелось послать всё куда подальше, хотя бы на день-два, а лучше неделю-другую. Но вместо этого он исправно вставал по утрам с кровати, будил сестру и собирался в офис.        Работать в банке князю нравилось, особенно сейчас, когда необходимость доказывать свою состоятельность начала отходить в прошлое. Он справлялся, пусть не без трудностей. Начинал всё лучше понимать, как следует поступить, а не блуждать в потёмках из-за недостатка опыта.        За прошедшее с трудоустройства время принц смог достичь невозможного: не выматываться и не раздражаться от общения с людьми при всей его интроверсии и замашках мизантропа и социопата. Фобос считал, что это всё тот же недосып, вгоняющий в апатию, и невосприимчивость к окружающим. Отчего решил не обращать внимания и не дивиться себе понапрасну. Тем более, рабочие связи были как никакие другие удобны отсутствием желания у всех сторон близких контактов. Нежелание посвящать в свою жизнь здесь не выглядело странным и никого не удивляло. А всякие мелочи, вроде похода с сестрой в парк развлечений, не сложно и рассказать.        Единственным извечным и по-настоящему заинтересованным лицом оставался Гарольд Хейл, но тут можно было только смиренно вздыхать и удивляться, как такой добрый и чудаковатый человек способен успешно не только выживать, но и добиваться успеха среди акул экономики.       Капитализм со всем его прогрессом, социальными гарантиями, равными правами и возможностью добиться успеха своим талантом оставался монстром, живущим по своим, не терпящим гуманизма и альтруизма, законам. При минимуме расходов — получи максимум доходов. Девиз, отражающий всё. Надчеловеческая структура, заставляющая всех и вся работать на себя, требующая бесконечного движения и не прощающая умиротворенного промедления.        Хочешь жить согласно устоям и моральным ценностям — будь добр, уйди с дороги. Редкие крупные инвесторы могли позволить себе подобие размеренного барского образа жизни, знакомого принцу из детства, но с такими людьми Фобосу приходилось пересекаться лишь вскользь, на паре выставок и сейчас, будучи управляющим одного из банковских направлений. Чудаки вроде Гарольда скорее подтверждали выведенные правила, нежели опровергали их, к тому же Хейла нельзя было назвать святым, и у него был поразительный талант банкира.        Себя Фобос видел скорее экономистом, подсчитывающим имеющиеся средства, распределяющим их наиболее оптимальным образом и предоставляющим планы стратегического развития. Его первоначальное меридианское образование именно к этому и готовило. В свои тринадцать лет на момент побега о сельском хозяйстве он знал вдвое больше, чем о магии, не говоря уже о чем-то ещё. Предполагалось, что он станет одним из администраторов империи Эсканоров или же крупным помещиком (последнее, с учётом его магического таланта, предпочтительней). Черновики проекта о дарении плодородных земель в отдалении от столицы, но не за пределами сердца страны, он видел.       Ни тогда, ни тем более сейчас такой вариант будущего Фобоса не устраивал. С каждым прожитым годом принц всё больше уверялся в готовности жить лишь по собственным правилам. Не для того были пройдены все трудности последних тринадцати лет, чтобы сидеть в глуши и считать урожаи брюквы, потому что кто-то там уготовил ему такую участь. Всем желающим помешать или навязать своё мнение Фобос был готов противостоять сколь угодно долго и жестоко.       Да, он не всегда мог сказать наверняка, чего хочет получить от мироздания. Тех же сомнений о том, хочет ли он вернуться на родину, хватало с головой. И всё же это были его сомнения, как и его рассуждения о возможном будущем, если он станет королём Меридиана.       Развитие существующей, но почти кустарной промышленности неизбежно приведет к появлению буржуазии и противостоянию таковой с аристократией, и всё тому же капитализму, как следствию, который непонятно как мог бы быть совмещен с идеей Меридиана.        Фобос был не уверен, что хотел тащить это на родину. Всё же недостатков, в том числе экологических, у такой системы мироустройства хватало, да и обязательное усиление сепаратизма и национального вопроса как следствие тоже не вдохновляли. Оставался ещё непонятный князю коммунизм, китайский пример которого заставлял содрогаться и разубеждаться в своей аморальности. И всё же, если когда-нибудь он вернётся на родину, то промышленностью, а также наукой нужно будет заняться, хотя бы под эгидой правящего дома.       Образованный, профессиональный средний класс, свободный от гильдий и их норм — удобный инструмент, как в снижении общей напряженности реформ, так и в управлении страной. Как же совладать с недостатками развития городов и противопоставлении их деревне, может ещё получится придумать. Меридиан всё же не Земля и у него, в отличие от местных политиков, есть возможность проследить результаты тех или иных реформ и естественных процессов.        Зачем он обо всем этом думает, князь представлял с трудом, но в привычку всё больше входило накидывать планы по экономическому и социальному развитию Меридиана. Консерватор в нём при этом стонал, представляя, что получится в результате и что о желанном покое придется забыть навсегда. Авантюрист прикидывал перспективы. Реалист напоминал об отсутствии ресурсов и глобальном кризисе экономики, а желание послать всё куда подальше ныло в сторонке. Напоминая, насколько идиотизм не лечится, и раз довелось дураком родиться, дураком и помирать.        Зачем, доходя до состояния нестояния, он мотался через завесу чуть ли не в туристические походы, Фобос тоже не знал. Его целью всё ещё было — защитить себя и Элион. И проще всего этого было добиться оставаясь на Земле и держа подступы закрытыми. Беготня стражниц и лидера мятежников туда-сюда не в счет, не так часто и много они это делали, чтобы баррикадироваться ещё серьёзней и тратить на это лишние силы. Если совершить такую глупость и ему станет проблемно путешествовать, а становиться пленником своей же жизни князь не собирался.        Вместо этого он исправно слушал доклады шептунов и кроме планов преобразования прикидывал как можно прийти к власти без лишнего кровопролития. По мнению принца задача была трудной, но выполнимой. Пусть Меридиан давно охватил непрекращающийся кризис, и вера в династию Эсканоров становилась всё более зыбкой, возможностей для манёвра и урегулирования ситуации оставалось достаточно.        Вейра мало того, что была отвратительным политиком, так ещё и большую часть своего правления не обладала всей полнотой Света Меридиана. Она сделала многое для падения династии, но растеряла не всех союзников. Кроме того можно было играть и на противопоставлении себя ей, доказывая как магическое могущество, так и способность управлять.       Фобос не хотел себе в этом признаваться, но ему было грустно видеть свою родину разорённой и опустошенной. Как бы ни отвергал его этот мир и его обитатели, но он не мог отвергнуть его, как и начать ненавидеть.       Князю нравилось слушать тишину, какой на Земле было не найти даже в таком небольшом городе как Хезерфилд, а ещё его всё меньше преследовала шизофрения. Двойника, похоже, свергли, и с тех пор он стал неразговорчив. В отсутствие актуальных тем для бесед принц не верил, как и в случайность явления.       Фобоса особенно клонило в сон. Приходилось силой выдёргивать себя из зыбкого состояния, где терялись мысли и исчезало время, принуждая к работе.       Так продолжалось до тех пор, пока ближе к обеду его словно не ударили чем-то тяжелым по голове. Кто-то прорывался через все созданные им кордоны, и что хуже у этого кого-то была власть сопоставимая с его.       Противник, обладающий Сердцем, а вероятнее, несколькими, не мог радовать. Недостаток у себя знаний князь признавал и старался компенсировать, но работа занимала слишком много времени, чтобы с головой бросаться в омут магического искусства. Учиться приходилось по остаточному принципу. Если бы не Кадма, с которой они неожиданно нашли общий язык, он бы пропал, но королева Замбалы стала прекрасным наставником, и порой добрым товарищем. Часто возвращая полуживого принца к жизни, когда отпаивая отварами, а когда и встряхивая за шкирку, не давая лодырничать.        Понимая, что противостояние с врагом закончится для него не лучшим образом, Фобос всё равно вступил в него. Нужно было хотя бы оценить силу противника и предположить, кто бы это мог быть. Едва ли Кондракар. Мудрецы Сердца бесконечности, может, и хотели, чтобы Элион заняла трон, но понимали в каком состоянии находился Меридиан. Скорее всего по этой причине не торопили стражниц, давая им возможность принимать самостоятельные решения и набираться опыта. Значит через завесу ломился кто-то другой, и плохо, если он союзник Зейдану.       Противостоять только королю Фобос мог. Не в последнюю очередь так как был уверен в своём в магическом превосходстве. Союз отчима с магом, вероятней всего, превосходящим в опыте делал ситуацию скверной.        Колдовала женщина. Силы ей в самом деле было не занимать, но Фобос не собирался сдаваться. Стараясь сосредоточиться на манере её колдовства, он как мог подбирал верную тактику дальнейших действий. Сражаться в этой плоскости принцу было непривычно, но и она была не специалистом. Выхватив образ длинноволосой старухи со скрипящим голосом, он вернулся в нормальное состояние сознания. С пониманием выигранного поединка и знанием, что один портал всё же открылся. Неугомонные стражницы не ко времени в очередной раз вытащили непутевого повстанца из неприятностей. Это было плохо. Возникшая брешь в пространстве породила ещё одну и до того, как принц закрыл её, Зейдан и его люди прошли границу миров.        Раздосадованно приложившись головой о спинку кресла, князь откатился к стене и получил неприятный удар по затылку. Это привело в норму. Руки всё ещё дрожали, но это было мелочью. Ко встрече с отчимом Фобос не был готов, но выбора не осталось.       Следующие полчаса князь провел стараясь сосредоточиться на внутреннем ощущении магии, возвращая самоконтроль. Ему потребуются все силы, чтобы выиграть и этот поединок. Цена ставок не радовала, он привык избегать ненужного риска, но ситуация принуждала именно к таковому.       Трудно было представить как, но в этом мире Зейдан успел создать себе амплуа птицы достаточно высокого полета, чтобы созвать на совещание нескольких руководителей отделов их банка. Наступивший по телефонному звонку аврал оставил Фобоса глухим. Он представлял что ему говорить и делать. Встреча не могла претендовать на уникальность, не считая того с кем она предстояла, но к появлению Джейкоба Лэнга и его подчиненных, он взял себя в руки и на встречу явился сосредоточенным на работе и в курсе дела.       Когда две стороны представляли друг другу, было сразу видно, кто из подручных Зейдана прибыл с ним с Меридиана, а кто был землянином: первые заметно волновались. Да и его отчим не удержался от ехидной ухмылки, когда они пожимали друг другу руки. Фобос был сдержаннее, но дал понять, что принимает правила игры и всё понял.       После этого началась работа. Князь намеренно сыпал терминами и расписывал самые либеральные и нетипичные способы решения проблемы, упомянув всего несколько более консервативных вариантов. Раз уж его величество решил дать ему такую возможность, то будет глупо не кинуть пыль в глаза его лордам, прощупывая почву в их среде. Кто-то будет цепляться за уходящее, неспособное вытащить безнадежную ситуацию. Эти люди, скорее всего, будут самыми преданными сторонниками Зейдана, полноту власти Вейры он давно присвоил себе. Кто-то будет желать радикальных перемен, с ними придётся либо бороться, либо договариваться, в зависимости от позиции. Придерживающихся середины, умеренных консерваторов, согласных на преобразование с собственным выигрышем от них, парочку идеалистов он сможет переманить на свою сторону и создать из их числа будущий костяк администрации.       Можно было бы посадить на трон Элион и заручиться поддержкой традиционалистов. Лишить сторонников Зейдана опоры и возможности оспорить легитимность нового правителя, а также подпитать план одобрением и надеждами народных масс, но это был не лучший вариант. Фобос помнил слова своего двойника о властолюбии сестры и дремлющей в ней крови Эсканоров. Да и без него он в ней это видел, начиная искать. Гневливость, убежденность в собственной правоте, болезненную обидчивость.        Элион нельзя допускать до власти, особенно лелея надежды управлять ею. Пройдет совсем немного времени, прежде чем она ополчится против него и недрогнувшей рукой свергнет тирана-брата. Единственный способ сохранить добрые отношения с сестрой — это остаться жить на Земле и дальше держать в неведении.       Фобос понимал, что правда рано или поздно всплывёт, и готовил себя к неизбежной потере. Говорить сестре что-либо было слишком поздно или наоборот слишком рано. Она слишком подросток, желающий выделить себя, но одновременно не верящий в сказки, чтобы правильно воспринять правду.       Оставшись в одиночестве после вымотавшего совещания, Фобос думал, что делать дальше. Появление Зейдана изменило всё. Он был уверен, что повелитель Меридиана постарается встретиться со своей дочерью в ближайшее время.       Князь сидел посреди своего кабинета, оседлав стул и подпирая подбородок руками. Времени больше не осталось, а ещё ему необходима помощь. Самому не хватает знаний и опыта, чтобы успешно выпутаться из ситуации. Лет пять назад он бы пошёл напролом и один чёрт знает чем бы дело закончилось. Сейчас принц стал куда осторожнее, да ещё всерьёз озаботился вопросом не потерять себя по пути.        Сегодня, как никогда ясно Фобос осознал, что цель не всегда оправдывает средства. Стоило заглянуть в глаза отчиму, и всё многообразие приобретений жизни в изгнании расцвело пышным цветом. Стало даже удивительно почему он раньше об этом не задумывался и не замечал, как научился смирению и философии, когда, растерял самоуверенность и убежденность в праве ставить свои интересы превыше всего.        Благодаря Амарите, Гарольду, Элизабет, Галгейте и многим другим, кого он встретил с тех пор как сбежал с Меридиана, Фобос научился ценить чужие жизни, а не играть ими как шахматными фигурами на доске. Прекрасно понимая как оно делается, он не мог заставить себя поднять руку и сделать первый ход. Предостерегаемый ещё одним простым знанием — сохраниться и пройти уровень заново не выйдет.        За сто двадцатым прохождением одного и того же мысленного круга, его и застал Гарольд, также засидевшийся в офисе допоздна. Скорее всего разбираясь с возникшими срочными делами.       — Филипп, ты всё ещё здесь?       — Как видишь, — отозвался Фобос.        — Возможно, это не моё дело, но что тебя связывает с Джейкобом Лэнгом? — спросил Гарольд, не размениваясь на вопросы попроще.       — Он отец Элион и муж моей матери, — не стал врать Фобос.        Было непонятно, что потрясло начальство больше — само заявление или лёгкость с которой оно прозвучало. Фобос тоскливо посмотрел на Гарольда, ожидая, скажет ли тот что-то ещё. В том, что представление мистера Хейла о семейных отношениях опекаемого подчинённого отличалось от проступившей реальности, князь не сомневался.        — Думаешь, он будет оспаривать твоё опекунство? — спросил Гарольд.       Такой ход мыслей руководителя Фобоса порадовал. Когда Хейл был серьезен он нравился ему куда больше, нежели, когда строил из себя эксцентричного чудака.       — Там, откуда мы родом, этот вопрос решают иначе: кто остался жив—того и опека.       Гарольд нахмурился, не оценив юмора.       — Филипп, может, пришло время рассказать?       Взгляд Гарольда говорил о многом, Фобос неплохо его знал и понимал, что просто так не отвертеться.       — Ты уверен, что хочешь знать? — в тон ему ответил князь. — Правда далека от того, что ты мог бы предположить.       — Я устал чувствовать себя дураком, да и не нравится мне этот Лэнг. Он может создать много проблем, особенно если не понимать, кто он такой.       Это нравилось Фобосу ещё больше. Усмехнувшись, он поднялся со стула, и начал собираться.       — Тогда идём, лучше один раз показать, чем пробовать объяснить. Тем более ты не поверишь, не увидев.       Фобос надел пиджак и потянулся за пальто. Гарольд сомневался ещё какое-то время, но призванная из другого кабинета одежда его убедила.       — Идем, думаю, смогу показать тебе нечто более увлекательное, — повернулся к выходу принц. — Или передумал? Могу помочь забыть лишнее.       Гарольд старался вернуть себе самоконтроль и нервно мял в руках пальто. Фобос терпеливо дожидался его вердикта.        — Идем, — заключил он.        Принц кивнул и зашагал к парковке. В паре кварталов от их офиса был портал и шептуны донесли, что туда направляются стражницы. Догадываясь о всех трудностях дальнейшего разговора, Фобос решил, что не лишним будет дать возможность Гарольду увидеть любимую дочурку в амплуа всемогущей феи-воительницы. Это поможет сместить часть его внимания в более близкую лично сферу, а вместе с тем станет неплохим аргументом против Кондракара. Сотрудничать с которым у князя не было никакого желания.       В машине Хейл совладал с собой и вновь начал говорить.       — Филипп….        — Фобос, — поправил князь, не дослушав вопроса. — Моё настоящие имя — Фобос.       — Ничего не понимаю, — заключил Гарольд.       — Поэтому я и не хотел рассказывать. Сейчас всё увидишь, потом поясню.       Фобос повернул на нужную улочку и притормозил, открывая взгляду Гарольда боевое построение стражниц. Дочь он узнал сразу, пришлось останавливать, ловя за руку, чтобы он немедленно не бросился останавливать любимое чадо. Зато процесс обвала картины мира притормозил.        Князь припарковал машину и зашагал к порталу, надеясь, что стражницы улетели достаточно далеко, чтобы не пришлось объясняться. Гарольд последовал за ним с промедлением. Огромный, искрящий круг едва ли внушал доверие. После того как принц оказался с другой стороны прошло не меньше полминуты прежде чем его начальник появился рядом.       Хейл с подозрением смотрел на незнакомое небо и не радующий глаз пейзаж болот.        — Где мы? — спросил он.        — Мы в трех часах ходьбы до столицы империи Эсканоров. И на твоём месте от воды бы я держался подальше: там кто только не плавает.       Гарольд смотрел вокруг не без страха, но с интересом. Фобос не мешал ему, стараясь найти место посуше, где можно остановиться без риска немедленно увязнуть в топкой болотной почве.        — Кто ты? — спросил Гарольд.        — Я — князь Фобос Эсканор, властитель Эмойлана, Элеондрела, Лиамиана. Ну, вернее, всё это можно будет ко мне прилепить, если выиграю в политической гонке.       Излишний пафос с которым прозвучало представление, принцу не понравился и заставил поморщиться.       — Я не понимаю, как такое может быть, — сказал Гарольд.       Он старался как-то уместить полученное в голове, но выходило так себе, и Фобос заметил, что его руководитель хочет сесть.        — Можем, попробовать найти более дружелюбное место здесь или вернуться на Землю и поговорить там, — предложил князь.       — Моя дочь, что с ней? Я не могу уйти, — возразил Хейл.       — Не думаю, что с ними что-то случится, они неплохая команда, да и силы стражницам не занимать.       — Кому? — нахмурился Гарольд.        — Пойдем, я отвечу на все твои вопросы, нет нужды тут мерзнуть.        Придерживая шефа под локоть, Фобос вернулся вместе с ним к порталу и перетащил на другую сторону, после чего закрыл проход. Стражницы и сами выберутся, а оставлять возможность ходить туда-сюда кому-то ещё не хотелось.       Оказавшись под родным небом, Гарольд начал чувствовать себя уверенней и сам указал в сторону ближайшей кофейни. Фобос был не против.       — То есть ты инопланетянин? — подвел итог Гарольд.       Фобос рассмеялся.       — Иномирянин скорее, но мои предки были родом с Земли. Так что вопрос сложный.       Напряжение Гарольда никуда не делось.       — Всё равно ничего не понимаю. Как получилось, что ты оказался в Хезерфилде?       — Прошёл через завесу, так же, как мы сегодня. Переходы трудно назвать чем-то обыденным, но и невероятным тоже.        Фобос откинулся на спинку стула, думая как лучше рассказать их с Элион историю, а вместе с тем подвести к главному.       — Эсканоры правят Меридианом тысячу лет, если не больше. Престол, а вместе с тем и Сердце мира, исправно передаются по женской линии, но даже с этим мою мать сложно назвать хорошим правителем. Она неоднозначно пришла к власти, да и потом нажила себе немало врагов, — начал рассказывать Фобос, глядя в потолок.       Гарольд хмурился, но слушал, стараясь запомнить всё и вникнуть в суть дела.       — Поэтому, вскоре после рождения Элион, начались волнения. Не знаю уж почему я так сделал, но забрал сестру и сбежал с ней на Землю. Вскоре после этого захлопнулась завеса, и нас надолго отрезало от дома.        — Что такое завеса?        — Ограниченная зона, можно сказать, карантин. Сейчас с Меридиана можно попасть только на Землю, да и то только от того, что разъединить их до конца проблематично.       — Есть и другие миры?       Последнее слово Гарольд произнес с заминкой. Принять существование одного Меридиана было сложно, а о чем-то большем он не успел задуматься. Фобос вновь рассмеялся.       — Миров несчётное множество. Ни их число, ни устройство, ни законы существования и возникновения до конца не известны никому. Без затруднений можно попасть в миров двадцать-тридцать, может с полсотни наберется, но мне сложно судить. Этот вопрос лучше задавать оракулу Кондракара.       — Не запутывай меня ещё больше, — прервал его Хейл. — Как моя дочь могла впутаться во всё это?       — Случайно, полагаю. Кондракар то и дело выбирает стражниц, но как это происходит, я не знаю. На какое-то время девочки получили огромную силу и столько же обязанностей.       — Мне не нравится, что Корнелия рискует жизнью.       Фобос в очередной раз усмехнулся умению Гарольда находить в речи собеседника самое важное для себя.       — В любом случае изменить это тебе не под силу. Разве что можешь загрузить её учёбой, чтобы не оставалось времени на борьбу за добро и справедливость.       Хейл кивнул, и через несколько секунд окончательно перешёл с роли встревоженного родителя на роль успешного предпринимателя.       — Расскажи, почему тебе пришлось сбежать с сестрой, почему переворот начался вскоре после её рождения.        — Эсканоры правили Меридианом опираясь на магическое могущество, передававшееся по женской линии. Благодаря этому и небольшому числу других колдунов, империя охватила весь мир. Не знаю, помнишь ли сказку, которую я рассказывал Лилиан, когда устроился к тебе на работу, но это романтизированная версия завоевания, — Фобос замедлился, думая, стоит ли сделать отступление.       Гарольд кивнул, давая понять, что помнит. Едва ли он запомнил всё, но оно не было столь важным. Князь продолжил свой рассказ.       — Элион — наследница престола, должная обрести силу Света Меридиана после смерти Вейры.        — Вейра — ваша мать? — прервал его Хейл.       Принц кивнул и продолжил говорить.       — На момент рождения Элион мало кто мог поверить в смену формы правления, как и любое колебание устоев. Поэтому большинство заговоров строилось по принципу избавиться от меня и завладеть ей, как единственной наследницей.       Фобосу порядком надоел этот разговор, объяснения затянулись. Сейчас необходимо найти способ противостоять Зейдану, а не проводить лекцию по истории.       — Дело только в престолонаследии? — спросил Гарольд.       Вопрос застал Фобоса врасплох. Он не ожидал, что его это заденет, как и того, что они таки перейдут к главному.       — Я — аномалия, да ещё и ублюдок вдобавок. И словно этого мало, одна дама напророчила всяких гадостей. У мятежников были все причины желать моей смерти. Ещё больше их у Зейдана сейчас.       — Аномалия?       Фобос догадывался, что Гарольд успел что-то прикинуть, пусть не без учета защиты дочурки, но это мелочи. Главное, они договорятся, и он сможет на него рассчитывать, как и хотел, решившись поговорить начистоту. Сколько бы магической мощи у принца ни было, но он понимал, что ему нужны люди, которым он сможет доверять. Как на Земле, так и на Меридиане. Появление Зейдана не оставляло времени для рассуждений и пафосного выгибания пальцев.       — Магическая одарённость. Колдующий мужчина на Меридиане — нонсенс. На моём уровне прецедентов не было.       — Они волновались, не станешь ли ты могущественней сестры и не произошёл ли сбой, — кивнул Гарольд.       Фобос согласился с ним.       — Да, кроме того все дети Вейры или умирали в первые пару недель жизни, или у неё случались выкидыши на ранних сроках беременности. Из-за чего сомнений становилось всё больше. Вероятность того, что я решу скинуть сестру с трона, никто не отбрасывал. В конечном итоге, всё, похоже, так и получится.       — Ты хочешь стать правителем целого мира?       Интонацию Фобос не понял до конца, но что перспектива наличия у него подобных амбиций Гарольда не обрадовала уловил.       — Я не хочу, чтобы меня убили. Варианта лучше, чем уничтожить Зейдана и занять место на которое он метит, пока не вижу.       Такой ответ Хейла устроил, и он заметно расслабился. Фобоса это порадовало.       — Обратиться за поддержкой к родне отца ты не можешь?       Князь на пару секунд замешкался, прежде чем ответить, думая как будет лучше это объяснить.       — Кто мой отец наверняка сказать невозможно. Вейра никогда не отличалась верностью. На момент моего рождения она и Зейдан были уже лет пять как женаты. Говорят, что у неё случился роман с Искателем Миров, заглянувшем к нам на какое-то время.       Фобос думал, что если начнет рассказывать всё это ему станет легче, но этого не происходило. И предположение Гарольда, что Зейдан мог бы быть его отцом, отозвалось зубной болью. Князь и сам много раз об этом думал. Было сложно судить о событиях произошедших до его рождения, как и о том кто и когда побывал в постели королевы Вейры.       Убеждённость в правдивости слухов о своём происхождении начала формироваться у принца из-за отношения короля Мередиана. Поначалу эта мысль защищала, потом идея родства со Связующим демонов натолкнула на пару идей. После всё это перестало иметь значение и Фобос постарался не забивать себе голову.       — Тебе нужна моя помощь? — постарался сменить тему Гарольд, а вместе с тем подвести итог разговора.       — Да, но не сейчас. Пока мы болтали, Зейдан добрался до Элион.        Откуда такая информация, Хейл спрашивать не стал. Вместо этого он задал другой вопрос.       — Ты так спокоен, — и сразу же догадался. — Ты сделал что-то, чтобы он не мог воспользоваться ей.       — Да, я забрал силу Элион, оставил немного, чтобы она могла себя защитить, но и это уйдёт со временем.       То, что его сестра ничего о них не знает было сказано как-то между прочим и само собой.       — Ты позволишь ему получить желаемое?        Гарольд догадался, что Элион не ждёт ничего хорошего, особенно раз она бесполезна. В чём ему на самом деле не было равных, так это в способности понять суть человека один раз его увидев. От того и руководителем он был потрясающим. Это же и помогло когда-то Фобосу прижиться в незнакомой среде, когда он оказался ответственным за плохо понятные процессы.       — Не хотел бы, но торжественное появление лучше отложить на пару минут. Ему необходимо убедить Элион последовать за собой добровольно. Этого за один вечер не сделаешь.       О Звезде Трибы, которая была у Зейдана для верности, Фобос решил пока умолчать, опасаясь нового витка объяснений. Он вслушивался в происходящие дома, а вместе с тем решал, что делать дальше. Отчим мог поступить множеством способов и исходя из этого следовало выбирать метод борьбы с ним.       — Ты уверен, что он не захочет действовать наверняка? — усомнился Гарольд.       — Да, Зейдан не настроен на опрометчивые действия. Земля чужой ему мир, да и Элион ему чужая.       Гарольд согласно кивнул, но допрос не закончил. Фобос хоть и злился, но отвечал, проверяя, что происходит дома. Испытание вечера обещало быть серьёзным и отправляться на него не будучи полностью готовым было абсурдно.       — Элион, я дома, — сообщил он о своём появлении, стараясь делать вид, словно не происходит ничего особенного.       Сестра появилась с небольшим запозданием, а вслед за ней и Зейдан. Фобос вежливо пожал ему руку и поинтересовался как тот оказался у них в гостях, на что услышал историю полную намеков.       — Я думал Корнелия должна заглянуть к нам в гости? — спросил Фобос.       — Нет, она не смогла, — немедленно закрылась принцесса.       — Может ещё появится, — пожал плечами Фобос. — Корни не славится пунктуальностью.       Сестра расстроилась. То и дело случающиеся исчезновения подруг волновали её не меньше, чем год назад, даже больше. Стражницы сплотились, ведя постоянную борьбу, и сестра всё больше чувствовала себя лишней. Фобос догадывался, что она утайкой недолюбливает Вилл Вандом, считая соперницей в дружбе. Ну или хотела бы этого, но сама таяла перед харизмой рыжей ведьмы. Он никогда не лез в душевные метания Элион больше, чем она сама того хотела.        — Возможно, просто ушла на свидание тайком и забыла тебе сказать, — попробовал пошутить он.        Они оба усмехнулись нарисованной воображением картинке. Он тому, что это было за свидание, Элион самой идее.       После этого началось, на удачу не продлившееся долго представление, в котором они с Зейданом ходили вокруг да около до тех пор, пока стражница земли таки не объявилась, не сумев остаться в стороне и лишиться возможности защищать подругу. После чего девчонки оставили их вдвоём, ретировавшись в спальню Элион.        — А ты неплохо устроился, — заметил Зейдан, закинув ногу на ноги и откинувшись на спинку стула.       — Я — талантлив, — сообщил Фобос.        — А главное скромен, — усмехнулся отчим.       До тех пор пока лицо короля было спокойным, между ним и пасынком можно было найти внешнее сходство, но стоило начать двигаться и разница становилась очевидной.       — Почему ты держишь от Элион в секрете её происхождение? Боишься, она не захочет жить с тобой здесь, зная, что может стать королевой в другом мире?       Это был упрек в трусости. И когда-то Фобос бы повелся на него, но сейчас он стал другим человеком, и болезненная обидчивость Эсканоров покинула его.       — Я уверен, она захочет стать королевой, но не уверен, сможет ли она стать хорошей королевой.       — Думаешь, справишься лучше?       Зейдан не позволял ему перевести разговор в сторону, и не допускал и самой возможности, что Элион может быть нужна Фобосу как самоценность, а не как наследница трона.       — Кто знает, но я не прошусь на эту должность. Мне неплохо живётся здесь, а через несколько лет будет ещё лучше.       — Говоришь как простолюдин.       Фобос не знал, чего было больше в словах Зейдана: удивления или презрения.       — Может быть. Ты хотел что-то ещё узнать или сеанс знакомства с дочерью закончен?       Фобос поднялся на ноги, намекая, что пора уходить.       — Ну, мы могли бы ещё обсудить дела.        — Я подготовлю сделку завтра к обеду. Думаю, тогда же нам ещё предстоит сыграть в гольф.       Глаза короля сузились, его злила и сдержанность пасынка и его лучшая информированность. Что такое гольф он не спросил, хоть и было понятно, что значение этого слова Зейдану неизвестно.