Из художников в короли

      Стражницы ждали в условленном месте. Вилл не была уверена, правильно ли поступила, отдав сердце Кондракара, и с каждой минутой чувствовала себя всё большей дурой. Не иначе, как оказавшийся Фобосом Филипп околдовал её, и теперь где-то смеётся её наивности.       Тарани недовольно хмурилась, у Ирмы чесался язык сказать какую-нибудь колкость. Даже Корнелия, и та нервничала, допуская, что их обманули. Принц опаздывал.       Они договаривались встретиться ещё полчаса назад, но пока оставалась надежда, что их худшие опасения не подтвердятся. Без сердца Кондракара они беспомощны.       Наконец открылся портал, и из него, тяжело дыша, вышел меридианский князь. Он не выглядел потрёпанным, но усталость была написана на лице крупными буквами.       — Не спрашивайте. Я нашел Элион. Перевоплощайтесь и отправляемся.       Вилл с облегчением сжала вернувшееся к ней сердце Кондракара, после чего согласно кивнула и отдала команду к бою. Медлить в самом деле было плохой идеей.       Меридиан казался непривычным и слишком тихим, даже возникли сомнения там ли они оказались. Опасения всех стражниц озвучила Тарани. Фобос согласно кивнул и начал рассказывать.       — Ниже начинаются катакомбы, ведущие в небольшой замок в предгорьях. Полная их протяженность даже мне неизвестна. Зейдан занял центральную и восточную их часть, — указывал на примерное расположение нужных зон принц. — Мои люди скоро начнут штурмовать центральный вход, если ещё не начали, — остановившись, он стал ещё серьёзнее, хотя казалось, что дальше некуда. — У нас нет права на ошибку.       Фобос прикладывал все усилия, чтобы настроить девочек на работу. Битву с Зейданом он выиграет и без их участия, но вот Элион это подпишет смертный приговор.       — Почему ты уверен, что они именно там? — спросила Корнения.       Из пятерки чародеек она была самой сосредоточенной. Поспорить в этом с ней могла разве что оценивающая обстановку Вилл.       — А сама не чувствуешь? — обратился князь к стражнице земли.       Он и раньше догадывался, что чувствовать или слышать землю, она пока не может, но теперь имел возможность убедиться.       — Могу помочь, — предложил Фобос.       Словно в опровержение своих слов он сам прислушался. После всего сделанного за этот не дошедший до полудня день, его возможности заметно уменьшились. Так что идея помочь стражнице и так убедиться в происходящем наверняка была хорошей.       — Наша сила сродна в основе, так что должно получиться, — закончил он вслух.       — Так к тебе ещё не подкатывали, а Корни? — попробовала развеять напряжение Ирма.       На Корнелию сказанное не оказало воздействия, но прежде чем она успела заговорить, свой вопрос задала Вилл.       — То есть ты, так же как и мы владеешь магией элемента?       Похоже, до сих пор они не задумывались о природе его магии, как и о его возможностях. И как эти девчонки до сих пор живы, если не оценивают заранее способности потенциальных врагов?       — Нет, я не ограничен одной стихией. Речь скорее о большей склонности к определенному виду магии. Я — созидатель.       — Хватит болтать, что нужно сделать? — возмутилась Корнелия.       В другой раз она с удовольствием бы послушала подобную историю, но сейчас на кону стояла жизнь Элион, отвлекаться от главной задачи она не собиралась.       Согласно кивнув, Фобос зашел ей за спину и начал командовать.       — Расслабься, глубоко дыши и постарайся ни о чём не думать. Остальное, я сделаю за тебя.       Корнелия хмурилась не слишком ему доверяя, но попробовала выполнить его требование. Понимая, что так дело не пойдёт, Фобос закрыл ладонями её глаза и вновь заговорил, теперь тише и добавляя в голос нотки интимности.       — Дыши, попробуй почувствовать жизнь вокруг. Весь мир — это огромный живой организм, а земля — сила дающая возможность ему существовать.       Корнелия сделала шумный глубокий вздох. Его слова её не убеждали, но это было и не нужно. Фобос слишком хорошо знал девушку, чтобы поверить в её готовность оставить привычный скепсис и реализм, стоило сказать пару красивых фраз.       Вместо этого он силой затягивал её в воронку жизни, заставляя сознание измениться и почувствовать новое, осознать суть её силы. Так непутёвого котёнка тыкают носом в молоко, чтобы тот мог поесть.       Поначалу он так же погружался в омут силы, даже почувствовал момент, когда Корнелия ощутила требуемое. Но потом что-то пошло не так и у него перед глазами возник силуэт его предполагаемого отца.       — Хочу кое-что тебе показать, — как ни в чем не бывало заявил он и протянул принцу руку.       Выглядел непонятный человек чуть ли не ещё более юным, чем запомнился Фобосу, и вёл себя настолько нагло, что у князя задергался глаз от возмущения.       — За девочек-волшебниц не переживай, они не заметят твоей отлучки. Идём.       Вторая фраза была сказана серьёзней, и принц понял, что выбора у него нет. После чего протянул руку.       Через мгновение они оказались в странном помещении. Каменные стены намекали, что они в замке, но князь чувствовал, что что-то не так. Пока он осматривался, Люциус сделал пару шагов вперёд, неуловимо меняясь.       — Мы в зале для церемоний Пятого Дома, — сказал он. — Это мой замок, если захочешь позже расскажу тебе больше, но сейчас главное.       Перед ними начало появляться нечто. Описать это словами было сложно, но вот чувство восприятия магии обмануть было сложнее, поэтому Фобос всё понял. Люциус одобрительно кивнул ему, предлагая прикоснуться и проникнуться до конца. Более того, разве что по-отечески не подтолкнул вперёд.       Выкинув глупую мысль из головы, Фобос сделал шаг на встречу своей догадке. Ощущение силы, близкое к всемогуществу захватило с секундной задержкой. Поток жизни пронес перед глазами множество судеб и очевидных и не слишком истин, которые безуспешно старались понять маги и учёные, называя словами то, чему не может быть определения.       — Это же… — испугался собственного ответа Фобос.       — Сердце Меридиана, — согласно кивнул Люциус, озвучивая его мысли.       — Как это возможно?       Это не шло ни в какое сравнение с тем, что он чувствовал, владея сразу двумя сердцами.       — Когда я прощался с твоей матерью, то, погорячившись, показал ей все ответы на её вопросы о Сердцах и Хранителях. После этого оставлять ей доступ к подлинному сердцу было нельзя. Пришлось искажать собственные слова. То, что вы сейчас называете Сердцем Меридиана — преимущественно моё проклятье.       — Это невозможно, — отказался верить в подобное Фобос.       Ему не потребовалось много времени, чтобы представить сколько нужно силы на подобное проклятье. Да и настолько искривить восприятие — дорогого стоит. Уверенность Люциуса говорила за правдивость его слов. Отчего князь начал испытывать ещё больший ужас: это уже были возможности не человека, а божества, если не больше! Люциус, словно прочитав его мысли, усмехнулся и поспешил пояснить.       — Это чем-то похоже на твоих шептунов. Паутинный принцип: проклятье усиливается за счет своего носителя. Увы, часть его передалась и тебе по наследству. От того и эффект поглощения собственной силой.       — Но как же тогда Сердце Земли? — задал новый вопрос принц.       На что его, похоже всё-таки отец, ответил.       — Защитное ограничение. Ты ведь и сам должен понимать, что для такого обитаемого и развитого пространства полученной тобой энергии маловато, как и всего лишь одного Хранителя. Так что ты не мог полностью использовать даже ту силу, что получил.       Фобос услышал в его ответе почти издёвку. Отчего желание развивать тему дальше исчезло. Вместо этого он вновь кивнул в сторону предъявленного сердца.       — И всё равно, я плохо понимаю, как такое возможно.       Люциус понимающе улыбнулся, после чего взял сына за локоть, и они оказались в новом месте.       — Скажи, тебе сильно нужен трон Меридиана? — спросил отец.       Похоже, они подошли к главной теме этого разговора.       — Хочешь забрать его себе? — ответил вопросом на вопрос Фобос.       — Нет, мне даром не нужен как трон Меридиана, так и любой другой. Править на редкость утомительное занятие, но я мог бы решить многие твои проблемы. В том числе необходимость выигрывать гражданскую войну.       — Звучит не слишком конкретно, — заметил принц.       Люциус посмотрел наверх. Туда, где должно было быть небо.       — Если ты хочешь пройти через это сам, то я не буду вмешиваться. Но ты, вероятней всего, сгоришь лет за десять, а мне бы этого не хотелось. Я перетряхнул все наиболее вероятные варианты твоей судьбы, и нечто хорошее редко где можно найти, особенно в комплекте с короной. Если для тебя это не вопрос принципа, то я могу вычистить твою магическую систему и дать возможность выбора, как жить жизнь дальше.       — Если я захочу провести реформы, на захваченном тобой Меридиане, ты мне позволишь? — забросил удочку Фобос.       — Сколько угодно. Если я вмешаюсь, Меридиан всё равно изменится, так что развлекайся сколько хочешь. Могу даже короновать для большей убедительности.       — И что взамен? — спросил князь.       Если ему был нужен не Меридиан, то что-то другое, гораздо более важное. Угадать бы ещё что, чтобы не ошибиться с выводом.       Люциус нахмурился. Черты его лица стали более резкими, проступили острые скулы, а горбинка на носу привлекала к себе больше внимания.       — Мне нужна опора, чтобы окончательно вернуться в этот мир, а ты — мой сын, — начал бодхисатва.       — Что для того, кто может создать артефакт подобный сердцу Кондракара, беспрепятственно путешествует между мирами и связывает демонов, случайно родившийся ребенок? — не выдержал он обрывая начавшуюся речь.       Вопросы родства мучили его всю жизнь. И теперь имея возможность получить ответы, князь не мог думать здраво и правильно, впадая вместо этого в детство. Люциус вновь посмотрел на него, на этот раз куда снисходительней.       — Ты — единственный выживший, — сказал бодхиства. — Если верить моему братцу где-то есть ещё две дочери, но даже он не уверен живы ли они. Я понимаю, что в двадцать с лишним лет оно едва ли нужно и так уж важно, но всё же подумай.       Фобосу очень хотелось верить в чистосердечность этого странного человека, но обмануться было страшно, как никогда. В первую очередь потому, что от этого зависела не только его жизнь. Да и умирать по глупости князь не собирался.       Если он сейчас согласится оказать непонятную услугу, на которую, якобы, способен только он, то не получится ли, что его развели как мальчишку? И не отдаст ли он в лучшем случае родной мир на разграбление демонам, а в худшем и предположить сложно? Вновь, будто прочитав его мысли, Люциус заговорил на опережение.       — Ты умный парень. И мне на самом деле нужна твоя помощь. Возвращаться из небытия гораздо проще, ориентируясь на родную кровь. И пробудить Пятый Дом ото сна так будет проще. Я ведь на самом деле умер в тот раз, — заметил Люциус.       Фобос вздрогнул. Первая картина, которую нарисовало его воображение была жутковата.       — Нет, здесь ты ошибаешься, — возразил Люциус. — От тебя не требуется ничего особенного, а тем более умирать или заниматься человеческими жертвоприношениями. Я уже здесь. Ожил, но не могу до конца вернуться, пробудиться. Мне нужна опора, не более. Смысл. Так как ты мне всё ещё не веришь, то могу дать письменные гарантии, которые тебя устроят, — закончил Искатель Миров мысль.       Долго размышлять было некогда. Особенно учитывая, что отец, похоже, в самом деле читал его мысли.       — Магический договор, который формулирую я, — решил Фобос.       — Хорошо, — легко согласился Люциус.       Принц начал прикидывать, что он упустил, а это обязательно было так. Отступать было поздно, поэтому готовясь к удару в спину, он начал колдовать.       Слабым местом в его решении был источник его знаний о контрактах. Почти всё он почерпнул из книг Варджапани, и едва ли существовал другой способ заключения сделок между душами.       Теоретически подобные контракты были нерушимы, но в любом деле можно найти лазейку. Было бы желание и хороший адвокат, говоря земным языком. И кто уж был в этом деле непревзойдён — это демоны. И даже если предположить, что по какой-то причине сам Люциус на это не способен, то у него на службе обязательно найдётся пара десятков специалистов.       Когда пришла очередь Варджапани соглашаться на выдвинутые условия, он едва заметно покачал головой, отчего Фобос ещё сильнее насторожился, но что-то менять было поздно. Стоило обряду закончиться, Люциус заговорил.       — Когда вернёшься, то постарайся воздержаться от магии. Я начну чистку немедленно, если ты станешь мешать, процесс будет дольше и болезненнее. Ты удачно разделил свою силу на две части, это упростит дело. За своего друга не волнуйся, я прослежу и подстрахую, если потребуется. Силу Хранителя Земли придётся вернуть. Лучше всего отдай её той девушке, с которой ты сейчас в контакте. Я тоже прослежу, чтобы и дальше всё прошло гладко. Начинаем.       — У меня даже меча с собой нет, — обреченно вздохнул Фобос напоследок.       — Значит будет. До встречи, — сообщил Люциус.       Восприятие вновь исказилось, как и во время любого другого перехода, после чего Фобос вернулся туда, где был. Корнелия всё ещё искала Элион, а он поддерживал её, помогая чувствовать корни Меридиана.       Контакт продлился ещё секунд тридцать, позволяя прийти в себя и отбросить ненужные в данный момент мысли. После победного крика Корнелии: «Нашла!» — Фобос отступил на шаг назад и подобрал взявшийся из ниоткуда на земле меч.       — На меня дальше сильно не рассчитывайте. Колдовать в ближайшие несколько часов я не смогу, а мечник из меня весьма посредственный, — предупредил своих союзниц Фобос.       На этой «радостной» ноте, они и отравились спасать Элион, под хмурым взглядом вождя повстанцев.