Любовь через ненависть

Несколько месяцев спустя POV Локи Быть в шкуре смертного оказалось не так-то и плохо. По крайней мере, меня безумно забавляет фанатизм по тому Локи, которого я создал в фильме. Люди готовы простить персонажу абсолютно всё, если узнают о его обделённости. Мне было легко играть самого себя. Правда, конечно, я показал в фильме далеко не всё, что было в действительности. Точнее, это даже не я не показал, а Гермес сделал сценарии более упрощёнными. И тем не менее, как бы забавно и приятно не было купаться в лучах славы и обожания, мне хотелось как можно скорей вернуться в Асгард. Причём не просто вернуться, а либо захватить его и всё же стать царём, либо превратить в руины. Что же насчёт мидгардцев — большая их часть мне на самом деле начала нравиться. Я кайфовал от популярности и с таким же кайфом раздавал автографы и фотографировался с фанатами. Поклонники буквально начинали визжать, услышав моё имя или увидев интервью с моим участием. В какой-то момент меня даже посетила мысль остаться здесь навсегда, но вспомнив, как скоротечна человеческая жизнь, я отбросил эти глупые мысли. Вот только проблема была в том, что сейчас, будучи человеком, я ничего сделать не мог. Гермес навещал меня каждую неделю. Словно какая-то нянька. Но, как бы мне поначалу не нравилось его общество, этот кучерявый блондинистый клоун остался единственной ниточкой, что связывала меня с миром богов. Для всех я был Томом Хиддлстоном, и лишь Гермес знал правду. Да и ругаться с ним было не выгодно. Ведь, это именно он спас меня от смерти и, забрав силы, спустил на Землю. Я всё же надеялся, что он в один день вернёт всё на свои места, поэтому и старался поладить с ним. Со смертью Астреи я так и не мог свыкнуться. Когда я упал в космос, она была ещё жива. Не видя её мёртвой, я не мог её таковой представить. Иной раз, приходя домой после очередного интервью или спектакля, я мог просто открыть бутылку виски и тихо его попивать, выкуривая, одну за другой, сигареты. Боль, конечно, от этого не проходила, но я хотя бы на несколько часов расслаблялся и забывался. Пары бокалов обычно хватало для того, чтобы позволить себе успокоиться. Я уже сотни раз жалел, что подстрекал Тора пойти войной на Олимп, что не сбежал со свадьбы. Плевать! Хрен с ним, если бы из-за моего побега снова завязалась война. Зато Астрея сейчас наверняка была бы жива. И, что бесило больше всего, в отличии от меня, она знала будущее и всё равно согласилась на этот брак! Зачем? С какой целью? Я просто осознал все свои ошибки, но слишком поздно, когда уже ничего нельзя изменить. Земляне задаются вопросом, почему я скрываю свою личную жизнь? Я отмазываюсь тем, что мне, якобы, воспитание не позволяет распространяться на эту тему. Ну в самом деле, не буду же я говорить, что овдовел в Асгарде? За такое люди запросто посчитают меня сумасшедшим. На Земле Асгард — это всего лишь красивый миф, сказка, что никогда не была действительностью. Поэтому всё, что мне остаётся — это придумывать нелепые отговорки. Кажется, если Гермес и дальше будет бездействовать, не думая вернуть мне силы, то я и сам скоро начну думать, что вся моя прошлая жизнь — это очень реалистичная галлюцинация, не более того. Я уже свыкся с именем Том, так что, ещё немного, и я начну забывать свою родину и родных. И единственная, кого я боюсь забыть, кого я забывать не хотел бы ни при каких обстоятельствах — это взбалмошная, острая на язык, но, к сожалению, ныне уже покойная, любимая и единственная жена. А то, что я не женюсь на Земле… в этом я практически уверен. Я просто не в состоянии вычеркнуть ту, что засела глубоко в сердце ещё при первой нашей встрече.