Поджигаю бензобак!

— Ой, боюсь-боюсь, — учитель закатил глаза. — Включай.       Я подошла к телевизору и открыла дисковод. — Второй кровати у меня нет. Так что спать будешь на полу. — Вообще-то, в такой истории ты должна сказать мне, чтобы я спал на кровати, а ты, как самоотверженная и гостеприимная хозяйка — на полу. Я, в свою очередь, должен утверждать, что на кровати спать будешь ты. (Автор: ломаем четвёртую стену вместе с Чуей ееее) — У меня дома только я буду спать на своей кровати, — заставив телевизор работать, я подошла к дивану. — Ты чего такой широкий? Двинься, — Чуя подвинулся вбок, и я плюхнулась на освободившееся место.       Фильм начался. Я включила первую часть, так что о хорошем качестве речи идти не может. Но всё же я люблю эту серию фильмов. Когда пересматриваю её, непременно вспоминаю, как мы с Казумой, когда были маленькие, бегали после школы к ней домой, чтобы посмотреть очередную часть. Я мечтала, чтобы Фредди пришёл ко мне во сне. Это странно, я знаю. Но мне никогда не снились весёлые сны. Обычно их место занимают воспоминания. Так что это моя любимая кинолента, рассказывающая о мире, где сон может убить. Вообще, вся эта идея звучит интересно. — Я так давно не смотрел этот фильм, — Чуя уставился в экран. — Я смотрела его последний раз где-то полгода назад, — удобно устроившись на диване и сев по-турецки, положила голову на плечо Чуи. — Только попробуй дёрнуться, — если он собьёт это прекрасное положение при просмотре столь чудесного кино, я буду рвать и метать. POV Чуя — Хорошо, Ваше Величество, — не буду перечить этой девчонке, а то вместо того, чтобы спокойно смотреть кино, придется слушать её недовольные крики и подколы, высказанные на каждое моё слово. Но всё же. Это как-то неловко… Так, стоп! В первую очередь должно быть неловко ей! А беспокоюсь по этому поводу лишь я.       Вместо экрана телевизора я смотрел на Тсукико. Ей вообще, что ли, всё равно?! Она так увлечена просмотром фильма. До каких пор она собирается игнорировать окружающий мир?       Положил ей руку на плечо. Ноль реакции.       Да что такое?! А где обычное смущение? Ей всё равно или она не понимает? Она же ещё ребёнок… Стоп! Точно ж! Она же ребёнок, что я творю?! POV Тсукико       Почувствовала, как рука учителя легла на моё плечо. Вот сволочь! Он меня как подлокотник использует?! Не сидела бы так удобно — убила бы. Хотя он с вероятностью в сто процентов победил бы меня… Всё же, почему мне так спокойно? Я будто находилась с чем-то настолько тёплым, родным… Что-то я себе голову лишним забила. Надо кино смотреть.       Мы молча просидели всю оставшуюся половину фильма. И знаете что? Этот придурок заснул где-то на середине! — Эй, ты! — я подёргала его за нос. — Бесполезно. Спит, как убитый!       Я встала и пошла в ванную, чтобы кинуть его вещи на сушилку — как учитель до этого сам не додумался — и переодеться в пижаму. Надо бы найти, чем укрыть Чую: мне не улыбалось лечить его еще и от простуды. Быстро порывшись в комоде, я откапала одеяло и накинула сверху спящего учителя. Мне тоже не помешало бы лечь.       Я закрыла шторы и улеглась на кровати. Сон начал медленно меня охватывать, и я заснула.

…

— Здравствуй, — сказал странный голос.       Я была в кромешной тьме. Вокруг одна пустота: чёрная, загадочная, но такая манящая. — Кто это? — Сколько можно ещё ждать Вас, Госпожа? Так сложно сдерживаться, но вам это известно, как никому. — Замолчи! — Я понимаю твою боль, ведь я — это ты. — Заткнись, гадкая способность! Я — не ты! Я не монстр! — Монстры — все они. Портовая Мафия ненавидит тебя! — напротив меня возник мой же силуэт. Он улыбнулся. — Только прими меня, и всё сразу станет на свои места! Невозможно жить, поделённой пополам. Знаешь, что это за чувство? — моё сердце пронзила боль. — Если ты не поторопишься, оно сожрёт тебя. И ты знаешь, что будет тогда. — Прекрати… — я начала задыхаться. — Умоляю… — из моих глаз полились слёзы. — Я тебе не враг! — она подбежала ко мне. — Просто ска-жи, — другая я злобно захихикала. — Способность: «Ева»! — боль стихла. Простите меня все, кто от неё пострадает или пострадал. — Прошу… умоляю. Не надо этого делать.       Девушка лишь улыбнулась. — Теперь мы снова вместе, — она прикоснулась ко мне и рассыпалась в миллионы тысяч маленьких бирюзовых осколков. — Прости… — я осталась одна в темноте. — Прости… — слёзы застлали глаза, и я начала чувствовать, что захлёбываюсь. — Я не хотела…       Вдруг в глаза ударила яркая вспышка, резкая боль в голове заставила меня открыть глаза. — Эй! Ты в порядке?! — Чуя навис надо мной.       Щека дико горела. — Что? — я приложила ладонь к щеке. Мои глаза были мокрые от слёз.       Учитель схватил меня за запястье. — Быстро отвечай!       Я попыталась что-то сказать, но ком застрял в горле. Вместо этого я лишь расплакалась. — Прости… За то, что заставила тебя волноваться, — плач перерос в истерику. — Я вообще ни хрена не понимаю из того, что ты несёшь! Говори нормально и успокойся! Что стряслось?! Это из-за кино или что?!       Я попыталась себя успокоить. — Просто приснился плохой сон, — соврала я. — И по этому поводу ныть? — он поднял одну бровь вверх. — Что за глупости? — стукнув меня по голове, продолжил: — И из-за этого я проснулся! — Чуя повернул голову в мою сторону. — Не плакала года два, а тут вдруг из-за какого-то сна… — спрыгнув с кровати, учитель двинулся в сторону дивана. — Я спать.       Наверное, могло показаться, что я плакса, каких свет не видывал, но это не так. Как я уже говорила, у меня нет контроля над своей способностью. Она называется «Ева». Как бы это странно ни звучало, я никогда не была одна. Это странное существо, живущее со мной в одном теле, может забрать душу любого человека и разбить её на мелкие осколки. Когда я была ещё совсем маленькой, я называла его «соседка» или что-то вроде того. Но… как мне ни тяжело думать об этом, сущность эта оказалась вовсе не доброй соседкой, а злобным надзирателем, что заставляет тебя идти туда, куда ты не хочешь, делать то, что запрещено при любых обстоятельствах. Оно или она сожрёт и сломает любого, стоит только захотеть.       Обычно эсперы рождаются с даром, но я не могу назвать это именно своей способностью. Она не такая, как у Акутагавы или Чуи, или Дазая. Сущность была со мной не с рождения. Она появилась, когда мне было пять.       В ту ночь я упала в колодец и сидела там, свернувшись калачиком. Вода там почти высохла, и в луже виднелось звездное небо, и в отражении я заметила зелёную летящую звёздочку. Она упала и стала моей. Теперь я была не одна. Огонёк хотел, чтобы я выбралась из колодца, но я лишь лежала, не шелохнувшись. Я чувствовала, как огонёк метался внутри меня, парил в моём теле. Мне было его жаль. «Прости, огонёк. Видимо, я больше не одна…»