Поджигаю бензобак!

      Пустота. Тяжесть. Удушье.       Не могу двигаться. Ощущение, будто тысячи игл пронзают тело. Холодно. Как же холодно! Где я?!       К моей ноге что-то привязано. Что происходит?! Нечто тащит меня на дно! «Дно»?       Я устремляю взор вверх и вижу, что нахожусь под толщей льда. О нет! Кто-нибудь! Кто-нибудь, пожалуйста! Помогите!!! — Адеренарин!!! — я резко открываю глаза. — Кто тебе позволил спать посреди урока?! — я вскакиваю со стула. Все мое тело в холодном поту. — Уважаемый Тароноха-сенсей, прошу прощения! — я киваю головой, пытаясь изобразить поклон. — Тц, — он явно раздражен. — Садись! Если я еще раз увижу, что ты спишь на моих уроках… — учитель сделал угрожающую паузу, — я сообщу твоим родителям о том, как ты проводишь время, отведенное тебе для учебы!       Я под хохот класса сажусь на место.       Вот ведь… Вчера не смогла уснуть. Все обдумывала слова сестры… Что же произойдёт?! От ожидания чего-то ужасного мне становится только страшнее! Ох…       Хм? Звонок?       Учитель вышел из класса, и это прекрасная возможность, чтобы повеселиться. Только мне как-то не очень смешно.       Я развернула бумажку, которую в меня кто-то кинул. Там нарисована уродливая картинка со мной и надпись: «ВЕДЬМА. Так ещё и на мальчика похожа! Ведьм жгут! И тебя надо бы! Это ты во всём виновата!». А… они про это. — Эй, Тсукико-кун! — меня окликнула девочка — Может уже признаешь, что ты виноват?! — она нахмурила брови, смотря в мою сторону. — Да не признается он, Юно! — сказал мальчик, сидевший передо мной. — Нечего время тратить на этот мусор!       Я не тот человек, который плачет от оскорблений. То ли привыкла, то ли этого недостаточно, чтобы меня затронуть. Но проблема в том, что я и не та, кто будет отвечать обидчикам.       Дети — это милые и наивные существа. Они ничего не знают ни о мире, ни о последствиях своих действий. Им просто не нужно об этом задумываться. Дети — безумно жестоки. Они страшно эгоистичны и, чтобы получить «конфетку», готовы на все что угодно, не думая о последствиях.       Странное чувство дежавю преследует меня со вчерашнего дня. — Закрой пасть! — процедила я сквозь зубы. Она уже отошла, и не должна была это услышать. — Что-что?! — на ее лице читался восторг. Будто бы хищная лиса наблюдает за сопротивлением кролика, который уже сжат в ее зубах.       По телу пробежал холодок. Не сладко мне придется сегодня после школы. Черт… Как же я ее ненавижу. Моя кровь будто закипает, видя, как она с превосходством смотрит на меня. Нужно будет постараться уйти пораньше. — Ничего, — я опустила голову, спрятав глаза под челкой. — Дорогой, ты что-то промямлил? — она приложила ладонь к уху, чтобы «лучше слышать». — В любом случае… — Юно ухмыльнулась. — Поговорим после школы.

***

— Зайка… — я услышала сладкий девчачий голос у себя над ухом, затем толчок, и я ударяюсь о стену. Не успела уйти. — Ребятки, давайте научим Тсу хорошим манерам. — Проси прощения! — послышался уже другой голос. — Давай! — третий.       Я лежала на земле. Коленки были поцарапаны, а голова болела от удара о стену. Мне так хотелось плакать, но я продолжала сдерживаться. — Прости… — промямлила я. — Что?! — проорал третий голос. — Ты наверное хотела сказать: «прости, пожалуйста»?! — завопила Юно. — А! — мне в лоб прилетел камень. — Прости. П-пож… — Громче! — твердил второй.       Я чувствую себя животным, которого загнали в угол и вот-вот убьют. Дикий страх вперемешку с яростью обуздал меня. Слезы капали на землю. А к ранке на коленках прилипла пыль. — Да пошли вы… — сказала я удивительно спокойным голосом.       Я поднялась на ноги, отряхнулась от пыли. Они были явно в замешательстве. Хватит. Достаточно. — Будьте осторожны с терпеливыми людьми. Когда у них кончается терпение — они сжигают порты, а не корабли, — я подняла на них глаза. Несмотря на холодный голос, в них горела ярость.       Терпение закончилось. Пришло время платить по счетам.       Я взяла тот самый камень с земли и крепко сжала его у себя в руке. — Ненормальная! — Юно сделала шаг назад. — Да ты… — она начала быстро смотреть по сторонам. Ее «друзья» уже смылись.       Что же ты так дрожишь? Охотник стал жертвой?       Моя рука только крепче сжала камень. А я подходила все ближе и ближе. Что-то во мне хочет забить ее этим камнем до смерти. В голове будто мелькают кадры всего того, что она делала. Лезвия в моем шкафчике для обуви, надписи на моей парте, удары в живот. Забить ее до смерти. Бить камнем по голове, пока ее лицо не превратится в фарш из мяса. Вспороть живот и запихнуть кишки поглубже в глотку, смотря, как она захлебывается в собственной крови.       На моем лице не дрогнул ни один мускул, только глаза выражают все то, что я хочу сделать. Она дрожит. Ей безумно страшно. Юно не может двинуться с места, и она бешено ищет выход из этой ситуации. — Прости, пожалуйста! — она падает к моим ногам. — Я клянусь, что больше так не буду! — из ее глаз рекой льются слезы. — Брось камень, умоляю!!!       Я хочу отбросить камень. Я ПРАВДА НЕ ХОЧУ БИТЬ ЕЕ. Но мое лицо так и не приобретает хоть какую-то эмоцию. Я не чувствую сочувствия к ней, я не чувствую жалости. — Тсукико!!! — будто свет среди тьмы. Я слышу голос Казумы. Мои руки сразу бросают камень, а я бегу навстречу к ней.       Она знала, что Юно с друзьями пойдет за мной. Но не могла прийти раньше, потому что ее остановил учитель на разговор. — К-Казума? — спрашиваю я не то у нее, не то у самой себя. — Конечно, я! Кто ж еще?! — она нахмурила брови, смотря мне за спину. — Чего эт Юно так быстро убегает? Не уж меня испугалась? — Тебя-тебя! — я криво улыбнулась. — Хм, — она пристально на меня посмотрела. — Вот это они тебя… — Казума посмотрела на мои колени, затем на шрам на лбу. — Беги скорей домой. Твой отец пока не вернулся, успеешь бинтиком обмотаться. — А ты?! — спросила я, подразумевая ее планы на сегодня. — А я с мамой через часик в город еду, как и договаривались, — Казума явно была очень рада этой поездке. Конечно, ведь в городе столько разных интересных магазинов… — Вот черт! — Что такое? — Мне нужно бежать! Я обещала маме успеть собрать вещи, чтоб мы выехали вовремя! — она побежала в сторону поворота к ее дому. — Пока-пока, Тсу! — помахала она мне не оборачиваясь. — Ага… пока, — тихо сказала я.       Снова возвращаться домой, снова ссоры с родителями, снова упреки от них… Иногда мне хочется просто взять и пройти мимо своего дома. Будто я там не живу и вообще не из этого района. Не из этого города, не из этой страны, не с этой планеты…       Не смотря на все происходящее я все же питаю какие-то теплые чувства к своей мачехе. Не знаю, любовь это или просто привязанность, но если ставить вопрос по-простому: «ты маму любишь?». То я скорее ответила бы да, чем нет.       Хм… — Дверь открыта? — входная дверь была чуть приоткрыта. — Это ты во всем виноват! — послышался истерический крик матери.       Мне хотелось закрыть дверь и просто уйти. Но нет. Я сделала, наверное, самый худший выбор за всю свою жизнь: я вошла… я закрыла дверь изнутри… я подала голос. — Мам?!       Все. Теперь я в ловушке. — Я виноват?! — голос отца. — Нам теперь конец!!! Все из-за этой сучки! Если б ты уделяла ей времени столько же, сколько на своих любовников, этого бы не произошло!!!       Я тихо сняла сандалики. — Ублюдок! Как ты смеешь так говорить?! Да если бы ты хоть на секунду отвлекся от продажи своей дури, ты бы заметил ситуацию в семье!!! Теперь тебе, блять, это расхлёбывать, и плевать, что тебя посадят! — Да ты без меня корки на улице жрать будешь! У тебя же нихуя нет!!! Все всегда делаю я!       Что происходит?! Я на цыпочках прохожу мимо гостиной. — Акх!!! — я закрываю себе рот рукой, чтобы меня не стошнило. Кровь!!! Очень много крови!!! Вся кухня залита кровавой водой! Вода идет из ванны…       Мне мерзко ступать по полу, залитому водой с кровью. Но я медленно все-таки добираюсь до ванны. Дверь открыта, остаётся только заглянуть…       По моей спине пробежал холодок, руки дико тряслись и кружилась голова. Казалось, что я сейчас сознание потеряю. Ноги подкосились, и я упала на плитку.       Митако лежала в ванной. Одна ее рука свисала с бортика, а вторая оставалась в воде. Огромное количество порезов было на обеих руках. Голова находилась под водой, а тело было чертовски бледное. Кипяченная вода продолжала литься в ванну. — М-м-митако… — я резко поднялась и ринулась к ней. — Сейчас, сейчас, — я взяла ее под руки и изо всех сил пыталась вытащить.       Вода была безумно горячей и обжигала руки. Но я все равно пыталась вытащить Митако! Она уже мертва! Вода попала в легкие, и горячая вода не дает крови свертываться! Я не могу ее поднять над водой! — Митако! Митако! — вытащив ее по пояс, я просто обняла ее и начала плакать. — Митако… — мне казалось, что ее тело все ещё теплое, и что это не горячая вода его согревает. — Митако… Пожалуйста-а-а… — я просто начала выть, все крепче и крепче обнимая ее тело. — Она вернулась?! — послышалось из коридора.       Сандалии! Я оставила их в коридоре! — Черт!!! Что нам делать?! Она же все узнает! — голос отца дрожал. — Тсукико Адеренарин! Где ты?! — мамин голос звучал просто ужасно. Я буквально слышала в нем рычание. Он вселял такой сильный страх… страх смерти. — Если тебе будет угрожать опасность — беги! Беги изо всех сил! Не смотря ни на что — беги! — Кх, — я втянула воздух через сжатые челюсти. — Нужно бежать… — шептала я для самой себя. — Бежать!       Но куда?! Я сама закрыла все выходы… Окно! Мне нужно добраться до окна на втором этаже в ванной! Там я смогу вылезти на задний двор и сбежать через калитку! Бежать!       Я выбежала из ванны на кухню. В голове была лишь одна мысль: бежать. Схватив нож со стола, я изо всех сил ринулась к лестнице на второй этаж. — Я слышала тебя! Выходи сейчас же или тебе очень сильно не поздоровится! — мама совсем съехала с катушек! Мне безумно страшно!       Они не далеко! Я слышу их шаги! Нужно спрятаться, но где?!       Я бегу на второй этаж, они прямо за мной! Они вот-вот начнут подниматься по лестнице!!!       Из-за слез не видно дороги, но я бегу к месту, где они смогут меня потерять, и у меня будет время вылезти!!!       Резко поворачиваю и прячусь в гардеробе. Я быстро зарываюсь вглубь одежды и сажусь на корточки.       Они все ближе и ближе.       Я чувствую собственное сердцебиение в ушах. Оно настолько громкое, что у меня ощущение, что его слышно по всему дому.       Мать с отцом все ближе.       Я стараюсь не дышать, хотя после бега это очень сложно.        Еще ближе.       Я сжимаю нож в руке все сильнее и сильнее, чтобы он не выскользнул из вспотевшей ладони. Я вижу их через щель в шкафу. У мамы — нож, у папы — пистолет.       Я свидетель. Меня… м-меня… убьют?!       Мать пошла искать в другой конец коридора. Отец подходит к шкафу.       Не могу себя контролировать, я будто рычу. Во мне столько страха, что я даже на истерику не могу сорваться. Адреналин все нарастает и нарастает. Моя кровь кипит, и пробуждается то чувство, что было с Юно.       Он тянет руку к ручке шкафа.       Мое рычание становится все громче, инстинкт выживания заставляет меня напасть первой.       С яростным криком я кидаюсь на отчима и пытаюсь пронзить его тело ножом. Я его порезала, но нож слишком тупой, чтобы проткнуть плоть. Меня хватают за волосы, как шавку. — Ах ты маленькая мразь!!! — он изо всех сил швыряет меня в стену. — Ахк! — я вскрикиваю от боли, хватаясь за голову. Очень-очень больно! Не хочу! Не хочу этого! Хватит, пожалуйста!  — Митако!!! — я в отчаяньи зову сестру, надеясь, что она явится с пистолетом и спасет меня. — Не зови эту тварь! Эта сучка подставила всю нашу семью! Придет полиция, начнет рыть под причину самоубийства и заглянет в мое дело! Меня посадят, а тебя с матерью вышвырнут на улицу! — ему хотелось прочитать эту гневную тираду именно мне. — Твоя сестрица — тупая шлюха! Если бы не хотела себе другой жизни, жила бы в нормальной семье. Так нет, блять!!! Нужно уехать! Ебалась бы всю жизнь с богатыми мужиками, может быть насобирала бы себе на самоуважение! — Заткнись, заткнись, ЗАТКНИСЬ!!! — я набросилась на него с кулаками. — ЕВА! — мужчина стал по прочности сравним с фарфором.       Я изо всех сил била и разбивала его на мелкие кусочки. Под ногтями осталась его кровь, а все тело было в порезах от осколков. Но они быстро регенерировались, за счет осколков трупа моего отчима.       Мать… Теперь я пришла по твою душу…       Женщина с ужасом смотрела, как отца рвут на кусочки. Когда мне на глаза попалась мачеха, та ринулась бежать. Но от Евы не убежишь. Мне больше не нужно было регенерировать, и я могла спокойно отдать ее Еве. — Ева… Забирай…       Секундное потемнение в глазах, и вот уже мое тело прочнее железа. Глаза распахнуты в восторге, а клыки обнажены и готовы поглотить добычу. Машина с бесконечным запасом топлива начала свою атаку.       Мне больше не нужны были руки. Зубами вцепившись в шею, парализуя ее ядом осколков. И вот вновь фарфоровая кукла. Вечно, вечно кушать, вечно-вечно вновь кусать! Ужин!!! Зверски, зверки мало мне! Еще-еще!!!       Запах плоти со способностью! Я со всех ног бегу вниз. Какой же пьянящий запах!!! Где? Где?! В ванне?       Мои зрачки увеличиваются, во рту все больше слюны. Тело девы со способностью так прекрасно, так вкусно пахнет! Без проблем достав его, кладу на плитку. Что-то внутри меня говорит нет, но голод затмевает разум. Еда…       Открываю рот, обращая клыки в осколки, и впиваюсь в уже разрезанную плоть на руке. О Небо, как же вкусно! Человек со способностью! Это самое лучшее, что я когда-либо ощущала!!! Я начинаю как животное разрывать плоть на части и только потом кроша на осколки. Голод затмевает разум, и я тону в удовольствии от вкуса этой леди.       Но вот глаза снова видят, и нет больше девы. Только куски мяса и огромное количество крови. Где?! Где?! Где найти еще такой?! Теперь обычные люди кажутся просто низкопробным продуктом!       Я ЧУЮ ЗАПАХ ЭСПЕРА РЯДОМ.       Я бросилась прочь от дома, навстречу своей добыче. Она совсем близко, вот-вот я настигну ее! Зрачки все больше, аппетит все ярче, голод все сильнее.       ВОТ ОНО.       Человек смотрит прямо на меня, а я смотрю на него. — Вкусно!!! — я кинулась на этого человека, но он остановил меня одним лишь касанием руки, и я пала к его ногам.