Другой герой

      Поттер стал себя периодически ловить на мысли, что зря он решился сблизиться с Грейнджер. Да, в поезде она ему показалась властной и навязчивой, но позже он понял, что таким способом девочка пыталась подружиться. А ещё слизеринец в ней увидел интересную собеседницу с рациональным мышлением и здравым смыслом. И куда это всё делось? Прежняя Гермиона не стала бы удерживать друзей подобным способом.       Гарри не понимал женскую логику. Гермиона была рациональной и здравомыслящей особой, но как только она подружилась с Уизли и Финниганом, всё разительно изменилось. Почему она первой шла извиняться после наездов Рональда из-за старой крысы? Почему она едва ли не писала за него и Симуса эссе? Неужели такими способами она пыталась удержать дружбу? Но это неправильно! У Гарри до Хогвартса тоже не было даже маленького круга общения, но он же не стремился прогибаться под всех, кто попросит прощения… — Гарри, ты идёшь? — раздался нетерпеливый голос Грегори. — Иду, — машинально ответил Гарри.       Он вместе с Крэббом и Гойлом покинул спальню, выслушав наставления Забини, Нотта и Малфоя, которые оставались в комнате, чтобы в случае чего прикрыть ребят.       Ночной Хогвартс был загадочен и таинственен. Древние своды были свидетелями того, как росло и училось не одно поколение студентов. Они видели учеников и их ссоры, примирения, дружбу, любовь, наблюдали за взволнованными первогодками и радостными, но в то же время немного грустными выпускниками. — Мы уже здесь были в прошлый раз, — тихо заметил Винсент. — А там, — он махнул рукой в сторону ближайшего поворота, — мы всё прочесали с Блейзом и Тео ещё до каникул. — Значит, осматриваем весь третий этаж, кроме Запретного коридора, — пришёл к выводу Поттер.       Ребята преодолели ещё один лестничный пролёт, периодически останавливаясь и прислушиваясь к звенящей тишине. Но тут послышались шаги, которые не принадлежали Филчу или какому-нибудь преподавателю. Ребята поспешили скрыться за доспехами, которые стояли поблизости. — Опять дружки Поттера, наверняка, вынюхивают всё тут, — послышался голос Уизли. — К сожалению, у нас нет доказательств того, что они разведывают всё для Снейпа, — хмуро заметил Финниган. — Гермиона, а ты чего молчишь? Неужели судьба Философского камня тебе безразлична? — Нет, Симус, мне не безразлична судьба камня, — твёрдо произнесла Грейнджер. Поттер напрягся, ожидая её дальнейшие слова, но гриффиндорка ничего больше не произнесла.

***

      Гарри возвращался из библиотеки довольно уставшим: эссе для Бинса и Флитвика выжали из него все соки, да и ночной разговор между Финниганом, Уизли и Гермионой никак не шёл из головы. Почему она продолжает копаться в тайне Запретного коридора? Почему не заступилась за него? — Гарри, мы можем поговорить? — от невесёлых раздумий его отвлек голос Грейнджер. Поттер чуть вздрогнул и поправил лямку школьной сумки на плече. — Конечно, — проговорил он и несколько натянуто улыбнулся. — Скажи, зачем тебе понадобился Философский камень? — напрямик спросила она. Слизеринец недоуменно на неё посмотрел. — Просто ты мне о нём рассказал. Да и в Запретном коридоре… — гриффиндорка внезапно замолкла и выжидающе посмотрела на него. — На фиг мне сдался этот проклятый камень? — с трудом сдерживая злость, произнес Поттер. — Как тебе только подобная чушь могла в голову прийти? А по поводу Запретного коридора… Знаешь, через него идти как-то короче, — язвительно закончил он. — Значит, ты не пытаешься помочь Снейпу? — допытывалась Грейнджер. — Он же был слугой… — Гермиона, — процедил взбешенный Поттер, — начни вновь использовать свой хваленый мозг по назначению! Куда делась та девочка со здравым смыслом и рассудительностью? — он чуть перевел дыхание. — Повторяю, мне не нужен камень! У меня и так куча денег! А к бессмертию никогда не стремился! Я всю сознательную жизнь мечтал подохнуть! А по поводу Снейпа… Мне плевать, кем он был. Мне важно, чтобы декан объяснял тему и ставил оценки! До остального мне нет дела! — запальчиво проговорил слизеринец. — И знаешь, не подходи ко мне больше ни с подобными обвинениями, ни с чем-либо ещё! Мне надоело терпеть внезапно появившуюся наивность, граничащую с дуростью!       Гарри обогнул опешившую гриффиндорку и продолжил путь в гостиную чуть ли не бегом, и только когда до подземелий оставалось совсем немного, сбавил шаг. В голове всё ещё продолжали крутиться обвинения Гермионы Грейнджер. С чего она взяла, что ему нужен Философский камень? Причём тут Снейп? Стоп. Философский камень создал Николас Фламель, и, следовательно, этот артефакт должен находиться у создателя. Но, а как же диалог гриффиндорцев и обвинения Грейнджер? Выходит, что камень в школе. И, судя по всему, ему угрожает опасность. И причём тогда тут декан Слизерина? Зачем ему камень? Ради бессмертия? Бред полнейший. Золото? Зельеварам такого уровня очень хорошо платят. — Что вообще творится в этой чёртовой школе? — прошептал Гарри.       В спальне его ждали друзья, которым не терпелось что-то рассказать, но, увидев мрачное лицо друга, негласно решили отложить разговор. — Что-то случилось? — выгнул бровь Забини. — Грейнджер, — процедил сквозь зубы Поттер, кидая свою сумку на кровать. — Похоже, нашей дружбе пришёл конец. — Всё настолько плохо? — удивился Нотт.       Гарри, подавив вздох, рассказал о ночной встрече в Запретном коридоре, о разговоре трёх гриффиндорцев и об обвинениях, которые предъявила ему Гермиона буквально несколько минут назад. А остальные внимательно выслушали излияния друга и в этот раз настоятельно посоветовали не заморачиваться по поводу какой-то маглорожденной, которой, судя по всему, основательно промыли мозги.

***

      Близился матч между Когтевраном и Слизерином. Флинт на последних тренировках буквально озверел и заставлял делать команду то, что всем вменяемым людям казалось невозможным, но Поттер был рад подобным нагрузкам: у него было меньше времени и сил, чтобы беспокоиться о чём-либо, кроме уроков.       Гарри чуть задержался на поле, и потому в одиночестве возвращался в замок. Стараясь не ёжиться от холодных порывов ветра, он размышлял о том, как его жизнь изменилась с момента прибытия в Хогвартс. Во-первых, у него появились друзья. Да, доверять на все сто процентов он им пока не мог, но… Это лучше, чем совсем ничего. Во-вторых, общение с некой маглорожденной гриффиндоркой сошло на нет после ссоры, произошедшей неподалеку от библиотеки. В-третьих, были найдены доказательства существования Тайной комнаты, а также была обнаружена фамилия, носители которой вымерли, но относились к роду Салазара Слизерина. В-четвёртых, в Запретном коридоре Хогвартса хранился Философский камень. И из всего этого Поттер пришел к выводу, что жизнь в школе намного интереснее жизни на Тисовой улице.       Слизеринец чуть повел плечом и замедлил шаг: спешить было некуда, так как была суббота, уроки на понедельник уже лежали выполненными, а до ужина оставалась ещё уйма времени. Конечно, можно бы было попрактиковаться в зельях, но Гарри планировал для начала разобраться с некоторыми теоретическими аспектами.       Спальня первокурсников была пуста, что очень порадовало Поттера, так как ему хотелось побыть в одиночестве. Приняв душ и переодевшись в чистую одежду, он взял учебник по Зельеварению с чернильницей и пером и с комфортом устроился на своей кровати. — Когда ты вернулся? — удивленно спросил вошедший Малфой. Он вместе с остальными как-то не заметил, как Поттер прошёл через гостиную. — Где-то около часа назад, — пожал плечами Гарри, не отвлекаясь от своего занятия. — А что? — Мы просто не заметили тебя, — пояснил Драко. — Ты на ужин собираешься? — Собираюсь, — кивнул Поттер, откладывая учебник и письменные принадлежности. — Пойдём. Кстати, я на досуге подумал вот о чём… — проговорил Гарри, выходя из комнаты вместе с Малфоем.