***
Disturbed – Hell Дом действительно полыхал до самого последнего, пятого этажа. Улица была усыпана людьми-зеваками и теми, кто успел спастись от гибели в пекле. Огонь бушевал, взмывая в небо длинными сине-рыжими языками. Дымом заволокло даже соседние дома и магазины. Кто-то кричал, находясь в горящем здании. Многих пострадавших медбригады уже погрузили в кареты скорой помощи. Других же... накрыли черными пластиковыми мешками. Повсюду изувеченные тела раненых и жуткий запах гари. Страшное пепелище, которое уже вскоре останется от массивной постройки. Зевак сковывал липкий ужас, но отвести взгляда никто не мог... Однако оставались в злосчастном доме те, кого ещё требовалось спасти. И потому, быстро обсудив ситуацию с шефом двадцатой части, Боден стал отдавать четкие краткие приказы своим подопечным. – Пожар повышенной степени опасности. Дом нестабилен, возможны разрушения на любом из этажей. Третья бригада – вы зайдете с крыши, прочешите верхние этажи. Мауч и Отис – на брандспойты. Остальные – в здание, помогите “двадцаткам”. Парамедики, подхватывайте всех, кого сможете. И все, будьте очень осторожны, в случае критической ситуации сразу же покидайте здание. Это приказ. Всем ясно? – Да, шеф, – хорошо отозвалась его команда, бегом принимаясь за дело. Упорядоченность и слаженность действий, четкий контроль над своими действиями и максимальная концентрация. Каждое твое движение может стать роковым и последним, для тебя или же члена твоей бригады. Повышенный уровень опасности всегда означал хождение по лезвию: дома рассыпались, словно карточные, огонь никогда и никого не щадил. И никакая усиленная экипировка не спасет тебя от упавшей балки, сложившихся вдруг стен или взрыва газового баллона у кого-то из жильцов в самый разгар пожара. У тебя нет времени на раздумья или импровизацию. Всё, что в распоряжении спасателей и пожарных – доли секунд, когда ты делаешь свой вдох и открываешь очередную дверь, за которой уже поджидают змеиные языки пламени и хлипкие доски полов. Пожарная бригада пятьдесят первой части надела свои маски с кислородными баллонами, захватила ломы и топоры, и шеренгой двинулась в дом, прикрывая друг друга. В эту же минуту на здание обрушились потоки воды из брандспойтов Отиса и Мауча. Но очень скоро стало ясно, что это практически не помогает: приходилось выкручивать напор на полную, и бить со всех шлангов, что были в распоряжении обеих частей. Однако пламя не затухало, пожирая всё на своем пути. Сотрудникам двадцатой части едва удавалось локализовать очаги, грозившие перекинуться на соседние постройки. – Кэпп, мы с Лексой входим первые, ты за нами. Идем “змейкой”, не теряем друг друга. Стелла, давай лестницу и прикрывай нас оттуда. – Есть, лейтенант. – Стелла Кид принялась поднимать лестницу к окнам пятого этажа, а спасательная бригада уже взбиралась по металлической пожарной лестнице сбоку самого дома, стремясь к дверям в здание, что располагались на чердаке. Пожарные оказались в эпицентре ада, развернувшегося на третьем этаже. Стены и потолки падали один за другим, в ушах стоял вой пламени и треск. Повсюду царил запах гари и смерти, горевших химикатов и чего-то еще, подозрительного, но неуловимого... А в спешке спасательной операции на это никто не обратил внимания, кроме одного человека, кто подмечал абсолютно все детали, даже самые незначительные. – Это пожарные! Отзовитесь! Есть кто живой? Отзовитесь! Пожарные! – кричал Мэтт Кейси, прочесывая квартиру за квартирой. Иногда находился кто-то, подававший слабые признаки жизни. – Там, Кейси! – закричал Кристофер, указывая в сторону закрытой двери в ванную, из-за которой слышался слабый стон. – Давай, Германн! Круз, Джаха, идите дальше. – Кейси остался с Кристофером и подергал ручку двери. Заперто. – Эй, вы нас слышите? Отойдите от двери на безопасное расстояние! В ванной послышалось движение и снова стоны, а потом тишина, что послужила знаком для Мэтта. Он встал по другую руку от Германна – пожарные переглянулись и на счет три выбили дверь ногами. В чугунной ванне обессиленно лежал пожилой мужчина, прикрывавший лицо мокрой тряпкой. Он не смог выбраться из дома, но чудом спасся в окружении плитки в ванной комнате. – Германн, выноси его, я пойду следом за Джо и Уэллсом. – Мэтт помог напарнику взвалить пострадавшего себе на спину, отправил их в сторону лестницы, а сам двинулся дальше. Каждый шаг грозил стать последним – пол натурально плавился и проваливался под спасателями. Глаза защищала специальная прозрачная маска, но разглядеть путь или выживших в огне и дыму становилось всё труднее. Вскоре и вовсе не останется возможности продолжать спасательную операцию. Да и самих выживших с каждой секундой становилось все меньше. Кто-то выпрыгивал из окон, успев приземлиться на спасательный батут. Другие оказались в ловушке под завалами. Люди погибали от ожогов и угарного газа, погребенные под собственными стенами и мебелью. – Пожарные! Отзовитесь! Кто-то есть живой? Отзовитесь! Эй! – Лекса мастерски огибала опасные участки и пробивала себе дорогу пожарным топором. Справа от неё Северайд выбивал двери в квартиры с другой стороны коридора. Чуть поодаль Кэпп спускал пострадавшую девушку через окно, на лестницу к Стелле. Тротвуд никогда не пугалась вида изувеченных тел и на хаос пожаров реагировала категорически спокойно, руководствуясь холодным сердцем и трезвым рассудком. Способность её мозга держать длительную и устойчивую концентрацию позволяла девушке просчитывать свои действия на шаг вперед, и определять самые критические преграды на своем пути. Те, которые кричали о том, что там уже никого не спасти. А время, сэкономленное на таком отсеивании, давало возможность спасти сразу несколько других жизней. Люди вне части считали Лексу равнодушной, безэмоциональной и холодной, словно не от мира сего. Но люди, которых она спасала, всегда потом приходили в часть с благодарностью или подарками, только чтобы выразить ей свою признательность. Ей и её врожденным необычным способностям. Однако в подобных этому пожарах, Лекса бывала всего несколько раз за свою карьеру – когда всё здание оказывалось одной сплошной ловушкой и дышать удавалось с трудом даже через кислородную маску. – Пожарные! Отзовись, кто живой! – В очередной квартире, куда Тротвуд пробила себе путь, не оказалось ни одной комнаты, не затронутой пожаром. Но спасательнице всё же удалось напрячь слух и расслышать слабый кашель, раздававшийся из-под массивной кровати в спальне владельца. – Всё хорошо, не паникуйте, следуйте моим указаниям. Вытащив её из-под кровати, Лекса спокойным голосом инструктировала женщину средних лет в одной ночной рубашке, перепуганную и уже порядком надышавшуюся дымом. Она едва могла стоять, поэтому Тротвуд попросила пострадавшую обнять её руками за шею, а ногами – за бедра, чтобы девушка могла как можно быстрее вынести женщину из здания. Стелла с лестницей была на противоположной от Лексы стороне, а потому единственный путь лежал через лестницу внутри дома, что было весьма рискованно, но шатенка попросила подмоги у пожарных, кто был поблизости этажами ниже. – Северайд, я вниз с пострадавшей. Сдам её парамедикам и вернусь, – прокричала Тротвуд в рацию, ожидая ответа от командира бригады, который ответил почти сразу же, попутно кашляя. – Нет, Лекса! Не возвращайся! Верхние этажи сейчас полностью рухнут. Это приказ, не возвращайся сюда! – В голосе Келли слышалась настоящая тревога. Что-то было не так с этим пожаром, что-то точно было не так. Две части не смогли справиться с тушением и количество жертв было поистине ужасным. А еще этот синеватый оттенок пламени и едва уловимый аромат химикатов в воздухе... – Поняла. Уходите оттуда, Северайд! Быстрее! – прохрипела девушка, сбегая вниз по лестнице, которая уже наглядно давала понять, как прав был лейтенант. Потерпевшая у неё на плечах почти теряла сознание, но кое-как держалась за свою спасительницу. Ноша была довольно тяжелой, но Лексе было не привыкать, да и физическая подготовка у неё была наилучшего уровня. Иногда приходилось вытаскивать раненых в состояниях куда похуже. И всё же, с пятого по первый этаж преодолевать горевшую местами лестницу было довольно непросто даже для такого специалиста, как Тротвуд... – Лекса, давай её мне, я помогу! – Со второго этажа на лестницу выскочил Уэллс, откликнувшийся на её просьбу о помощи. С благодарностью передав женщину Джахе, спасательница пошла впереди, чтобы расчищать им троим путь. Здание осыпалось на глазах... Плотность дыма уже стала такой, что хоть воздушной пушкой его разгоняй. И языки пламени теперь буквально целовали пожарную униформу. Еще пара минут, и здесь камня на камне не останется. – Северайд, что у вас? Северайд, приём! – Тротвуд вцепилась в рацию, едва выбежав на улицу. Рядом тут же оказался обеспокоенный шеф Боден, а Уэллса встретили Гэби и Нико с носилками. – Мы уже на первом этаже. Выходим через обратную сторону здания. Пятый этаж посыпался. – Короткие отрывистые фразы Келли как никогда обрадовали Тротвуд и Бодена. – Нужно выводить отсюда всех наших, срочно! Схватившись за свою рацию, шеф Уоллес тут же отдал приказ: – Пятьдесят первая, всем покинуть здание! Внимание, повторяю, всем срочно покинуть здание! – но ответом ему послужил лишь треск помех с обратной стороны. Лекса напряглась, встретившись взглядом со взвинченным Боденом. – Шеф, я вернусь предупредить их... – Нет! Ни с места, Тротвуд. Я запрещаю. Это приказ, – гаркнул массивный темнокожий начальник части. – Мы не можем просто стоять и смотреть, как они сгорают там заживо! – вспыльчиво возмутился Уэллс, который стоял осторонь, но всё слышал. – Видимо огонь или дым повредили рацию, нужно вывести наших ребят! – Ни с места! Я не имею права пустить вас туда, это против протокола. Есть правила, Джаха, их надо соблюдать, – нервно ответил шеф, ткнув пальцем в сторону пожарного. – В задницу ваши правила! Там мои друзья! – прокричал Уэллс и со всех ног рванул назад в полыхавший дом. Начальник даже не успел среагировать, чтобы его остановить, однако, тут же схватил за шиворот Лексу, которая намеревалась сделать то же самое. – Шеф, пожалуйста... – прошептала Тротвуд, но ответ в глазах Уоллеса моментально убил любые её надежды. Мужчина с огромным опытом за плечами был непреклонен. – Северайд, под твою ответственность, не выпускай её из виду. – Только теперь Лекса увидела свою бригаду, что обогнула дом с обратной стороны и подошла к ним, с трудом дыша. А шеф продолжил попытки достучаться до своей команды, всё ещё запертой в пожаре. – Пятьдесят первая, кто-нибудь, на связь! Кейси! Германн! Круз! Всем покинуть здание! Келли молча кивнул и обнял подругу за плечи, не сводя взгляда со здания. Оно складывалось секунда за секундой, поистине как карточный домик. Стелла и Кэп не могли найти слов, и просто молча считали проклятые минуты, молясь, чтобы их товарищи появились на ступеньках входа. Матерые Отис и Мауч, переминались с ноги на ногу, стараясь унять нервную дрожь и страшное предчувствие. Никто не знал, сколько они так простояли, боясь лишний раз вдохнуть или моргнуть. Ожидая своих друзей, свою семью. Всех их, у кого тоже были свои семьи, дети, родные... Кто сегодня утром заступил на очередную смену, не подозревая, что она может с такой легкостью стать последней. Но никто не считал, что это всё напрасно – парамедики грузили в кареты скорой помощи одного за другим спасенных. Большая часть жильцов выжила благодаря своевременному вмешательству службы спасения. Вот только... ценой скольких жизней борцов с пожарами? Все, кто ждал снаружи, синхронно выдохнули с облегчением, когда из дома на полном ходу выскочили Кейси, Германн и Джо, тащившие ещё двух спасенных. Команда бросилась обнимать ребят, радостно улыбаясь и посылая благодарности небу. – А где Джаха? – На голос Бодена оглянулись разом все, осознав, что одного члена команды действительно не хватает. Осознали и замерли, переведя взгляд на здание. – Он... предупредил нас, мы побежали к выходу, Уэллс заметил пострадавшего... – Ошарашенный Мэтт едва подбирал слова, отгоняя от себя проклятый ужас. – Он сказал, что догонит нас, пошел спасать... Но едва капитан закончил говорить, в доме раздался оглушительный взрыв, отбросивший всю команду назад. Во все стороны полетели обломки и осколки, здание покосилось и стало заваливаться, образовав могилу для всех, кто ещё оставался внутри. Уэллс Джаха так и не вышел оттуда – это была его последняя смена.***
Of Monsters And Men – I Of The Storm (OST 911) Им пришлось ещё целый час работать на месте происшествия, чтобы окончательно потушить пожар. И никто из пятьдесят первой не мог и слова друг другу сказать, кроме строго рабочих команд. У каждого внутри словно дыра образовалась, бездонная пустота. Шок. Полный и тотальный шок, смешанный с неверием и надеждой откопать из-под завалов хотя бы труп друга, который можно будет похоронить. Хоть что-то от Уэллса, что не досталось алчному огню. Кирпич за кирпичом... Доска за доской... Минута за минутой... И надежда медленно таяла. Германн тихо плакал, изредка утирая рукой в перчатке потоки от слез, которые оставляли на щеках черные потеки из-за гари и грязи, осевшей на коже, когда он снял маску. Расчистку завала проводили ещё полтора часа, прежде чем Северайд и Лекса, сцепив челюсти, поместили на носилки обоженное и израненное тело погибшего друга. Не просто коллеги, а члена семьи и друга... На лице Лексы царила непроницаемая маска, не дрожал ни единый мускул. Она не плакала и не заплачет – такая степень проявления эмоций ей неподвластна уже очень давно. А вот плечи Келли подрагивали от сдерживаемого плача. Слезы, что стекали по щекам и подбородку, давно пропитали воротник футболки, скрытой под формой пожарного. И едва они с напарницей и носилками приблизились к своей команде и шефу Бодену – глаза каждого из них наполнились новыми слезами, крича о том, что никакого облегчения эта “находка” им в итоге не принесла. И глубина горя лишь стала на сотни лье больше. Страшно. Страшно терять близких, но не менее страшно терять друзей. Мозг отказывается принимать реальность происходящего, чтобы осознавать эту потерю. И даже невесомо прикоснуться ладонью к почерневшим из-за взрыва остаткам куртки Уэллса было тяжелее, чем зайти в полыхающее здание. Смотреть на изуродованное лицо и не узнавать в нем боевого товарища... И осознавать, что эта утерянная жизнь спасла их собственные, когда двадцатисемилетний парень ворвался в огненную ловушку, чтобы предупредить свою команду. И больно. Нестерпимо больно понимать, что ты бессилен, а человек – хрупок, как песочный замок на берегу моря. Что послезавтра на свою очередную смену пожарный Джаха уже не выйдет, вместо этого его будет оплакивать отец, стоя у свежей могилы. Простой парень, коих миллионы во всем мире, решил рискнуть собой не только по долгу службы, а чтобы спасти друзей. Но стихия безжалостна, и даже самой сильной дружбе не под силу преодолеть “поцелуй смерти”. Так пожарные шепотом называли самый страшный огонь, который пожирает не только вещи, но и тех, кто пытается бороться с ним. Сегодня был поцелован Уэллс. Завтра – это может стать любой из пятьдесят первой части. И из сотен других. Если для остальных людей жизнь кажется просто скоротечной, то для сотрудников службы спасения вся их жизнь укладывается в доли секунд и одно принятое на вызове решение. Вот – утром ты есть, а вот – вечером твоим близким сообщают о необходимости готовиться к похоронам. Каждый сотрудник ходит по острейшему лезвию ножа от восхода и до заката солнца, рискуя собой ради других. Когда тело Джахи забрали коронеры, мрачный и подавленный шеф пятьдесят первой части сразу же поехал в Главное управление пожарной безопасности Чикаго, а опустошенные и растерянные члены команды загрузились в свой транспорт, чтобы вернуться на свою базу. Они были без сил и буквально валились с ног, но ни у кого не было даже мысли задремать в дороге. Все, и мужчины, и женщины, просто молча справлялись со своим горем, уткнувшись взглядами в серый металл днища пожарной машины. Когда открылись ворота пожарного гаража, никто из них так и не набрался смелости обсудить, кто же скажет обо всем коллегам, находившимся всё это время в части. Кто скажет лучшей подруге Уэллса, с которой они были не разлей вода... Кто скажет Гриффин?***
Было уже далеко за семь вечера, когда двери машин открылись и бригады высыпали под своды гаража, где их уже встречали Рэйвен, Анья, что после работы зашла за невестой, Бретт, Кларк и Конни, их секретарша. И их лица четко выдавали немой вопрос, что же произошло и почему не хватает одного бойца. Однако, выжившие члены команды, потупив взгляды, молча собирались отправиться в душ, а затем – в комнаты для отдыха. Гнетущая тишина и растерянные взгляды – лишь этим сопровождалось прибытие бригад под своды пожарной части. В глазах Кларк медленно появлялась тень подозрения и осознания, когда она пересчитала всех вернувшихся и не нашла среди них того самого, что был самым близким. Её взгляд, как и Рэйвен, беспокойно заметался с одного пожарного на другого, наткнулся на сочувствующее выражение лица Гэби, поникшие плечи Германна и... мрачную Лексу. Такой она её никогда не видела, и сердце новичка ускорило свой ритм, беспомощно трепыхаясь в грудной клетке. – А где Уэллс? – Предчувствие всё же не обмануло её, видимо, вызов был сложным и её друга ранило, очевидно, поэтому его повезли в “Чикаго Медикал”. Внутренности сковало тисками ледяного страха. Однако ответом ей послужила все та же тишина, и Гриффин напряглась сильнее, делая шаг навстречу команде. Рэйвен, как верная подруга, тут же встала за её спиной, тоже почуяв неладное. Положив ладонь на плечо блондинке, Рейес почувствовала, как та дрожит всем телом. – Где он? Где мой друг? – хрипло и сдавленно снова спросила Гриффин, взглядом умоляя дать ей хоть какой-то ответ. И только тогда наткнулась на прямой и замкнутый взгляд зелено-желтых глаз. – Я скажу ей. – Тихо произнесла Лекса и, больше ничего не объясняя, ровным шагом направилась к Кларк, чтобы обнять ту за плечи и отвести немного в сторону. Ребята знали, что это было лучшим решением – никто, кроме Тротвуд, не обладал такой стальной выдержкой и буддистским спокойствием в тот момент. И все до единого были ей от всего сердца благодарны. Ни у кого не было столько смелости и сил, чтобы сообщить новичку об ужасных новостях. Лишь Мауч коротко прошептал Рэйвен на ухо о том, что случилось, и бригады отправились в вожделенный душ. За личной трагедией новичка остались наблюдать только те, кто был с ней в части весь день, и Келли Северайд, с которым у них завязались хорошие приятельские отношения. Какое-то время Лекса просто молча смотрела в голубые глаза Кларк и пыталась подобрать наименее болезненные слова, но в глубине души спасательница отлично понимала, что никакими словами не облегчить тот удар, что она собиралась нанести Гриффин. И та уже не задавала вопросов, а молча покачивала головой из стороны в сторону, словно отрицая ещё не сказанные слова. Дольше тянуть не имело смысла, и хотя Лексе совершенно не хотелось делать больно столь доброму и светлому человеку, но выхода не было. Сначала Кларк будет сильно страдать и отрицать произошедшее, затем к горю подмешается смирение и принятие. И в конечном итоге, однажды боль притупится и Кларк сможет жить дальше. Нужно лишь, чтобы кто-то был рядом и помог ей на этом нелегком пути. – Он погиб, спасая наших ребят из восемьдесят первой. Пожар был очень сложный... Уэллса больше нет, Кларк. – Тротвуд произнесла это размеренным, ровным голосом, не разрывая зрительного контакта. И именно поэтому она четко заметила тот секундный момент, когда что-то треснуло в Гриффин, отразившись паутиной боли вокруг темного зрачка. У девушки перехватило дыхание настолько, что ей пришлось прижать ладонь к груди, ослабляя пуговицы рабочей рубашки. Лекса не знала, как облегчить эту боль и даже испытывала какой-то дискомфорт из-за этого. – Кларк, дыши. Смотри на меня и дыши, глубоко, медленно. Ты справишься, держись. Гриффин, к сожалению, не знала, как ей держаться, за что? Она никогда прежде не теряла близких, никогда. Её, расцвеченный разными красками, мир был лишен этой печали. Поэтому в эту секунду всё, что она могла, это держаться за кого-то сильнее, чем она сама. За того, кто бескорыстно отдавал свое тепло и чьи глаза выражали не жалость, а молчаливую поддержку. Лекса не ожидала, что Кларк в следующую секунду прижмется к ней и крепко-крепко обнимет, чтобы уткнуться лицом в грязную куртку в районе плеча. И точно не предполагала, что плакать Гриффин будет стойко, беззвучно – никаких истерик, причитаний и прочего. Тихое горе сильного человека, хотя на первый взгляд так о новенькой и не скажешь. Тротвуд была удивлена и заинтригована, когда поняла, что тянется к ней, чтобы обнять в ответ, так же крепко прижимая к себе. И когда мысленно восторгалась выдержкой Кларк, её способностью достойно принять удар судьбы. Но в то же время, Лекса четко понимала, что это лишь начало. Первая реакция. Импульс. А что будет дальше, что последует за беззвучным плачем – предсказать было невозможно. Одно было ясно наверняка – Тротвуд будет держаться поблизости и обязательно присмотрит за новенькой. Сегодняшняя ночь для каждого из пятьдесят первой станет самой тяжелой и одной из самых страшных с тех самых пор, как все они узнали о смерти другой коллеги, Лесли Шэй. Прошло много лет... И вот это горе снова вернулось под своды их обители. Теперь сложно будет всем, даже Лексе, которая никогда не показывает своих эмоций. И уж тем более Кларк, которая потеряла почти что брата. Но сложнее всех будет отцу пожарного, пожертвовавшего собой, Телониусу Джахе, которому о смерти сына поехал сообщать лично шеф Боден.